Текст книги "Курортная фишка"

Глава девятая

Вот уж не знаю, сколько было времени на планете Земля, когда я разлепила накрашенные со вчерашнего дня ресницы. И почему-то как-то сразу мне в голову пришла мысль, что сегодня вероятнее всего на море мы не пойдем. Да уж, отдохнули, повеселились, будет что в Москве вспомнить, если только мы доживем до возвращения на родину.

– Тая! – подучилось хриплое карканье. – Ты жива?

Из-за перегородки донесся тихий стон. Все и без слов было понятно. Я попыталась подняться, но голова упорно перевешивала и я падала обратно на кровать. Лишь страшная жажда заставила меня преодолеть это притяжение и подняться.

– Се-е-ена, – раздалось с Таиной половины жалобное блеяние, – нет ли у нас минералочки или лимонадику?

– Нет, дорогушечка, нету, есть только водичка из-под краника.

Держась за стены и предметы мебели, я потихонечку вышла из дома и поплелась в санузел, совмещенный с кухней. Кое-как отмыв лицо с мылом, я напилась водички, взяла на кухне самую большую кружку, тщательно ее сполоснула, наполнила живительной влагой и понесла умирающей подруге.

Тая лежала на спине, уставившись в потолок стеклянным взором. Как ни странно, косметика у нее не размазалась, тушь не потекла, видать, она так всю ночь и проспала с открытыми глазами.

– На, дружок, пей.

– С хлоркой? – она с усилием перевела на меня взгляд.

– Да что ты, какая может быть хлорка, только чистый виноград.

Кряхтя, Тая приняла вертикальное положение и взяла кружку. После пары глотков ее взгляд сделался почти осмысленным.

– Боже, Сена, как мне плохо! – напившись, Тая отдала мне кружку и рухнула обратно.

– Говорила же тебе, не надо мешать.

– Ну что теперь вспоминать… – с грустной философией заметила она. – Похоже, мы на море сегодня не пойдем.

– Ты знаешь, я уже думала об этом. Хотя, может, быстрее очухаемся, если поплещемся в водичке?

– Я лучше под душем поплещусь, меня нельзя выносить на солнце.

– Иди, умойся, пока тушь в глаза не попала.

– Да, это хорошая мысль, – она снова кряхтя поднялась и посмотрела по сторонам. – Слушай, Сена, почему у нас такой дикий беспорядок?

– Какой беспорядок? – я была уже на пороге, шла относить на кухню кружку.

– Посмотри сама.

Я сфокусировала взгляд. И вправду, все вещи были разбросаны как попало.

– Сена, – голос Таи задрожал. – Окно… окно открыто, а вчера, когда мы уходили, оно было закрыто…

– Ты уверена?

– На все сто двадцать…

В глазах у меня как-то нехорошо потемнело, а сердце заколотилось как припадочное.

– Деньги, Сена! – взвыла Тая. – Посмотри, целы ли деньги!

С неизвестно откуда взявшимися силами, я понеслась на кухню и полезла в посудный шкафчик. Мои тыща двести рэ были на месте.

– Господи, слава тебе, – с облегчением пробормотала я.

И тут из домика донесся протяжный вой раненной волчицы. Перепуганная этими звуками, я выскочила из кухни. Таисия рыдала, размазывая тушь по щекам, все постельные принадлежности с ее кровати, включая матрас, валялись на полу.

– Нас обокрали, Сена, обокрали! Все деньги унесли!

– Не все, мои тысяча двести на месте.

– Да лучше бы твои тысячу двести унесли, чем мои восемьсот долларов! У-у-у-у!..

Я без сил опустилась на розовый пуфик, пытаясь уместить в мозгу произошедшее.

– Что же делать! Что же делать! – стеная, Таисия в остервенении пинала собственную подушку.

– Заявлять в милицию, пожалуй, не имеет смысла, – промямлила я, массируя раскалывающуюся от боли голову. – Все равно не найдут. За жилье у нас заплачено за двадцать… девятнадцать дней. И на обратные билеты денег у нас теперь нет…

– Надо звонить Владу! – Тая прекратила истязать подушку и бросилась на поиски мобильника. – Какое счастье, что я по привычке вчера телефон кинула в сумку и забрала с собой, иначе бы и его свистнули! Ублюдки, мерзавцы, подонки!

– Тихо, погоди, успокойся и не звони ему пока.

– Это почему еще? – она остановилась.

– Надо сначала решить, как жить дальше и сколько конкретно попросить денег.

– Восемьсот баксов, сколько же еще!

– Тая, у него нету столько. Допустим, он влезет в долги и насобирает по знакомым, но как мы потом будем отдавать? Подумай хорошенько.

С кислым лицом, Тая уселась на мою кровать.

– И что же теперь делать? – упавшим голосом произнесла она. – Что делать, Сена, скажи?

Мне стало нас жалко прямо до ужаса. Я поискала свою сумку, извлекла кошелек и пересчитала оставшуюся после вчерашнего банкета наличность.

– Не все так плохо, – излишне жизнерадостно заявила я, в надежде хоть немного подбодрить убитую горем подругу, – у нас еще сто две гривны.

– Умереть от восторга. И на что же нам этого хватит?

– По крайней мере, на хороший завтрак – точно.

– На последний хороший завтрак, – погребальным тоном уточнила она.

– Знаешь что, – рассердилась я, – хватит ныть! Мне тоже не больно-то нравится случившееся! Я тоже ждала этого отпуска как манны небесной! Но раз уже это произошло, что ж теперь, повеситься что ли на первом кипарисе? Пойдем, сходим в магазин, купим еды, позавтракаем, а после подумаем, каким образом выкрутиться из этой ситуации. Иди, умойся для начала, ты похожа на Франкенштейна!

Вяло огрызаясь, Тая нехотя поплелась в ванную.

На самом деле я симулировала твердую волю и несгибаемый дух, меня трясло, как в лихорадке и очень хотелось разрыдаться от такой вопиющей несправедливости, ведь теперь, скорее всего, весь наш долгожданный отдых пойдет насмарку. Не сегодня – завтра позвоним Владу, признаемся, что нас ограбили на второй же день нашего пребывания в здравнице всемирного значения и униженно попросим денюжек на пару плацкартных полок. И поедем обратно в город-герой Москву. Кошмар, мягко говоря…

Вернулась умытая Тайка, ее лицо было слегка опухшим и донельзя несчастным. Мы натянули сарафаны дневного назначения, прикрыли макушки шляпами, глаза очками и отправились на поиски продуктового магазина.

Счастье улыбнулось быстро, буквально метров через пятьдесят располагался довольно большой магазин. Правда, ассортимент у него оказался почему-то на удивление скудным, зато вино-водочная продукция была представлена в огромном количестве. Но мы на эти полки не могли смотреть без содрогания. Ни я, ни Тая не собирались стоять у плиты и что-либо готовить, поэтому взяли то, что можно было сразу съесть без предварительной тепловой обработки: копченую рыбу, хлеб, минеральную воду, салат из морской капусты.

– Может, пиво возьмем? – предложила Тая. – А то мне что-то совсем на душе скверно.

Меня пробила крупная дрожь от этих слов.

– Или лучше сухого шампанского, – Тая задумчиво созерцала витрину. – Все-таки чистый виноград.

Пока я копила слюну, чтобы смочить пересохшее горло и наговорить подруге много страшного, она спросила продавщицу, нет ли у них охлажденного шампанского? Самое поразительное, что оказалось! Ни разу не видела, чтобы в Москве в холодильниках держали что-то кроме пива и лимонадов, а тут пожалуйста – сухое шампанское «Крымская классика».

– Сена, как можно не взять ледяную запотевшую бутылку? – Тая прижала ее сначала к сердцу, а потом ко лбу. – Как можно не попробовать шампанское с таким названием? Сеночка, я так расстроена, мне нужен глоточек ледяного шампусика, просто жизненно необходим.

Видать вчерашней фиесты моей разлюбезной подружке показалось мало. Я безропотно отдала продавщице деньги и подхватила пакет с провизией.

Поразительно, но с курса мы не сбились и точно вырулили к нашему бедному разграбленному жилищу. Пока я пилила тупым ножом рыбу и художественно раскладывала ломтики с торчащими во все стороны костями в керамическую тарелку с отколотым краешком, Тая взялась за «Крымскую классику». Даже не поморщившись, как обычно от страха, она сняла фольгу, металлическую сеточку и с тихим «пук!» извлекла пробку.

– Сена, давай стаканы.

– У меня руки в рыбе.

Поставив бутылку на пластмассовый столик во дворе, она зашла в кухню и взяла кружки. Я быстренько закончила с копченостями, нарезала хлеба, в мисочку вывалила салат из морской капусты и присоединилась к подруге.

– За наш незабываемый отдых, – мрачно произнесла Тая, поднимая кружку.

– Да ладно тебе, – упорно бодрилась я, – выкрутимся!

– Интересно, как же? У нас есть только два варианта: клянчить деньги у Влада или же самим кого-нибудь ограбить.

Клянчить очень сильно не хотелось, грабить мы не умели. Хотя, чего там уметь, нападай, да грабь…

Вкусная рыбка, недурственный салат и ледяной шампус оказали животворящее действие на тела и души. И даже постигший нас кошмар перестал казаться настолько уж кошмарным.

– Слушай, – Тая тщательно вытаскивала косточки из облюбованного куска рыбы, – а не сократить ли нам наше приятное путешествие на недельку и не попросить ли хозяйку вернуть часть денег? Тогда худо-бедно, на сухарях и мойве могли бы протянуть.

– Хозяева этой хибары не оставили нам никаких своих координат.

– Серьезно? – удивилась подруга, отрываясь от своего занятия.

– Угу. Мы, конечно, можем съехать раньше времени, но денег нам никто не вернет.

– А… как же так?

– А вот так. Правильно Влад нам всю дорогу мозги компостировал, мы с тобою еще те лохушки.

Тая принялась жевать рыбу, с унынием разглядывая покрытую мелкими капельками воды бутылку.

– Может, тебе попробовать на время устроиться в какую-нибудь местную газету? – неожиданно изрекла Таюха.

От этой «здравой» мысли у меня чуть салат изо рта не выскочил. Буквально только что я вырвалась из удушающе-крепких объятий своего «Неопознанного трупа», чтобы бодренько и с огоньком поработать в какой-нибудь «Правде евпаторца»? Пардон, евпаторийца… Глаза у меня угрожающе сузились, в уголках распахнувшегося рта зловеще зашевелилась морская капуста, и Тая сразу же осознала свою ошибку.

– Все-все, – замахала она руками, – дурная идея! Забудь!

И я милостиво забыла. Я вообще человек добрый. И благородный. И страшно интеллигентный. И почему-то уже основательно окосевший…

Я собиралась было затянуть песенку – все-таки я на отдыхе, имею право! – но Тая была на удивление бодра, трезва, готова к подвигам и не желала слушать мой вокал.

– Пойдем, Сенчурия, на моря, – решительно молвила она, – чего тут сидеть, расстройство одно. Раз уж приехали отдыхать, будем отдыхать, нечего лить слезы, мотая сопли на кулак.

Она встала из-за стола, и принялась собирать грязную посуду, а я, весело напевая: «Лох – это судьба», отправилась переоблачаться в купальный костюм.

Глава десятая

– Поразительно! – Тая расстелила на песке мое полотенце. – Как тебя могло так развезти от сухого шампанского?

Откуда же мне было знать?

– Иди, покупайся в море!

И я послушно потопала к водичке.

Вволю поплескавшись, освеженная и бодрая, я вылезла на берег, уступая место Тайке. Но подруга была занята, она о чем-то беседовала с продавщицей «шашлычков из мидий». Меня заинтересовал предмет разговора и я плюхнулась на полотенце рядом с ними.

– Ты как раз во время. Сена, познакомься, это Вера.

Я познакомилась.

– Так вот, Вера, – продолжила подруга, – ситуация у нас вы понимаете, какая.

Вера сочувственно кивнула соломенной шляпой.

– Если вы нам не поможете, то я даже не знаю, что мы будем делать, как выкручиваться.

– Ой, девочки, не знаю, – вздохнула она, – ну посудите сами, к чему нам лишние конкуренты?

– Это же ненадолго, – гнула свое Тая, – через девятнадцать дней мы уедем в Москву, нам хотя бы на билеты заработать. Если бы не ваше поганое ворье, мы бы отдыхали в свое удовольствие, а так приходится мучиться.

– И страдать, – добавила я.

До меня все еще не доходило, что же задумала Таисия.

– Да, ситуация действительно ужасная, – Вера переложила из одной руки в другую обрезок пластиковой бутылки, в которой находились шашлычки. – Ладно, я поговорю с хозяином, может, что-нибудь придумаем. Приходите завтра на это же место, я вас найду.

– Большое спасибо, – обрадовалась Тая, – хорошей вам торговли.

Вера пошла дальше, а я поинтересовалась сутью дела.

– Я пытаюсь устроить нас на работу, – Тая легла на полотенце рядом, надвигая шляпу на лицо.

– Куда? – заулыбалась я.

– Сюда, – Тая ткнула пальцем в песок. – На пляж.

И тут до меня наконец-то стало доходить.

– Ты хочешь сказать, что мы будем работать продавцами на пляже? – на всякий случай уточнила я.

– Если возьмут.

– Да ты с ума сошла!

– А что ты предлагаешь? – взвилась подруга. – Нас больше никуда не примут без санитарных книжек! И сюда тоже не имеют права брать, да я изо всех сил на жалость давила! Они получают десять процентов от выручки, с одного товара и половину с другого! Если дела пойдут, сможем продержаться до отъезда!

– Нет, нет, нет, – трясла я головой, – я не смогу ничем торговать, я не смогу ходить тут и кричать…

– Жрать захочешь, закричишь, как миленькая! Все, прекрати трястись, если нас возьмут, пойдем в торговлю. Закрыт вопрос, Сена, закрыт! Вариантов больше нет!

– Как это нет? Должны быть! Тая, пойми же меня, я не смогу тут торговать! Не смогу и все!

– Это почему же? – она посмотрела на меня поверх черных очков. – Мы решили податься в принцессы?

– Я не умею!

– Подумаешь, большие сложности, я тоже не умею, но человек на то и разумный, чтобы поддаваться обучению и легкой дрессуре. Сама подумай, чего тут уметь? Ходи, кричи, да складывай в карман денежки. Проще простого.

– Целый день ходить на солнцепёке? Да меня солнечный удар хватит!

– А как же они ходят? Их ведь не хватает!

Спорить было бесполезно, оставалось надеяться, что нас не возьмут. И тогда мы обогатимся более простым способом – кого-нибудь ограбим.

* * *

Но нас взяли. По словам Веры, хозяин очень проникся нашим бедственным положением и, чтобы не дать пропасть отдыхающим почем зря, велел подходить к кафе (оказывается, на этом пляже все-таки имелось кафе) к шести утра.

– Туда подъезжает машина, – вводила нас в курс дела Вероника, – подвозит товар, мы его разбираем и – вперед.

– А чего так рано? – уныло поинтересовалась я.

– К семи, половине восьмого уже на пляж приходит народ.

– А чем именно мы будем торговать? – судя по тому, что в этот день в руках Веры были не шашлычки, а ведро с розовыми блохами-креветками, товар менялся.

– На месте разберемся. Ну, удачи вам, девчонки.

Мы поблагодарили нестройным хором.

– Довольна? – сердито поинтересовалась я. – К шести утра! Я на работу к половине девятого приезжаю и то еще ни разу не успела во время, а тут…

– Будем пораньше ложиться, только и всего, – пожала Тайка плечами. – Полшестого встанем, быстренько соберемся…

– Как хорошо звучит – полшестого! Просто песня для ушных раковин!

– Сена, прекрати, а то сейчас утоплю на фиг!

Я, конечно, прекратила, но все равно осталось при своем мнении. Тайкина затея казалась мне дурным сном, я никак не могла представить себя торгующей на пляже рапанами. Ну не могла и все тут! Не потому что я такая вся из себя королевишна, просто это слишком резкая смена профессии для работника интеллектуального труда.

Понурые и погруженные в невеселые мысли, мы приплелись с пляжа домой, пожевали бутерброды с безвкусной колбасякой и улеглись на кровати, мечтать о своем будущем. Тайка щелкала кнопками мобильника, пытаясь найти, где там у него будильник, а я мрачно читала случайно найденную в доме старую газету – крымский вариант нашего «Непознанного мира». В общем, досуг наш был цветист и разнообразен.

* * *

В пять пятнадцать заверещал мобильный будильник. Начались наши трудовые будни, едрен батон. Как мы просыпались, поднимались, это тема для отдельного романа. Проснуться не помогли даже многократные ополаскивания портретов ледяной водичкой. Есть в такую рань совершенно не хотелось, да и особо ничего съедобного и не осталось. У нас завалялся один единственный пакетик кофе, мы выбрали кружку побольше и выпили ее на двоих. Затем побросали в пакет полотенца и купальники, все-таки целый день шататься по пляжу и ни разу не окунуться – нонсенс.

На улице было прохладно и сумеречно. Курортный город еще крепко спал, одни мы трусили к остановке маршруток вялой рысью. И тут нас ждало приятнейшее открытие – в такой ранний час маршрутки еще не ходили. Тихо ругаясь сквозь сжатые зубы, Тая замахала неизвестно откуда взявшемуся одинокому такси. И мы поехали на работу, как барыни.

Остановить попросили не доезжая до места назначения метров ста, еще не хватало, чтобы все увидели, как несчастные нищенки на такси разъезжают. Ежась от утренней прохлады, мы поспешили к небольшому летнему кафе у моря. А там уже вовсю кипела жизнь. Собралось человек десять продавцов, стояли две легковушки, из багажников которых выгружался товар, из кухни кафешки выносились подносы с пирожками, хачапури и непонятно чем. Как выяснилось чуть позже, непонятно что – это и была «сладкая медовая пахлава». Мы со всеми перезнакомились, сонно улыбаясь и кивая. Затем нам вручили поднос с пахлавой, пластмассовое ведро с креветками, обрезок пластиковой бутылки с шашлычками из мидий и картонную коробку со стаканчиками малины и ежевики. И перечислили цены всего этого хозяйства. Моя голова не соображала, поэтому я понадеялась на Тайкину память.

– Как все продадите, – сказала барменша Лена, – возвращайтесь сюда и берите еще из холодильника.

Мы кивнули и принялись распределять продукцию. Вокруг пахлавы крутилась туча ос, которых я боялась паническим образом. Видя тихий ужас на моем лице, Тая вздохнула и взяла этот поднос себе. Все-таки лучший друг это лучший друг, а не хухры-мухры. Я схватила ведро, положила наверх шашлычки, в другую руку картонку с ягодами и мы стартанули. На пляже еще никого не было. Зеркально-спокойное море окутывала голубоватая дымка, стирающая грани между водой и небом. Очарованные такой красотой, мы побросали товар на песок, переоделись в купальники и полезли в воду. Она оказалась теплой, будто подогретой, абсолютно прозрачной и какой-то невероятно сказочной. Если бы не возникло нужды так рано проснуться, мы бы и не увидели всей этой инопланетной красоты… Плавали долго, никак не могли заставить себя покинуть море, но увидев, что на пляж пошли первые отдыхающие, повернули к берегу.

– Сена, глянь-ка, какой зверь гребет!

– Где?

Подойдя к Тае, я увидела здоровенную медузу, белую, с сиреневыми каемками, с некислым пучком толстых щупальцев. И все это великолепие зачем-то плыло к берегу. Решив помочь неразумному существу, мы принялись мутить воду, разворачивая зверюгу в обратную сторону. Задав медузятине верный курс, мы с глубоким чувством выполненного долга пошли на сушу торговать продуктами питания.

Глава одиннадцатая

Тая поправила на носу черные очки, поглубже надвинула на лицо шляпу и произнесла слегка сдавленным голосом:

– Сена, главное помнить, эти люди нас не знают и мы не знаем этих людей. И мы друг друга больше никогда не увидим.

– Пахлава… – тяжело вздохнув, тихонько проблеяла я, – крупная морская пахлава…

– Идем, хороший человек. Помни, когда мы едины, мы непобедимы.

И мы пошли по практически пустынному пляжу с редкими ранними купальщиками, да громадными толстыми чайками, неспешно гуляющими по песку в поисках чего-нибудь вкусненького. Шли молча, ни я, ни Тайка никак не решались заорать во весь голос, рекламируя товары.

– Чего голосить, – сопела Тая, с опаской поглядывая на тучу ос вокруг своего подноса, – людей еще маловато для хорошей торговли.

– А вдруг они уже голодные? – Я все же набралась смелости и выкрикнула фальцетом: – Креветки! Свежие креветки!

Ничего страшного не произошло, никто не стал в нас тыкать пальцем и издевательски хохотать, на нас особо-то и внимания не обратили.

– Пахлава-а-а! – взревела Тая, как медведица, которой внезапно треснули по хребту. – Пахлава-а-а!

– Сладкая, медовая, – подсказала я. – Погоди, я сейчас про шашлыки из жирных мидий крикну.

– Давай, а потом я про ягоды.

Мы стали по очереди возносить хвальбы нашим продуктам, неспешно топая по пляжу. Идти было трудновато – ноги хорошо увязали в песочке и мы то и дело теряли шлепанцы.

На соседнем пляже народу собралось гораздо больше.

– Девушки! – неожиданно окликнул нас тощий парень с бутылкой пива. – Дайте креветок!

Мы радостно заторопились к первому покупателю.

– Почем они у вас? – он заглянул в ведро.

Повисла пауза. Этого мы с подругой не помнили.

– Три гривны, – «от балды» ляпнула Тая, и парень полез в карман шорт за деньгами.

Он купил два стаканчика, получил пакетик для мусора, и мы отправились дальше.

– Как ты думаешь, не продешевили? – переживала я.

– Давай продавать по четыре, – пожала плечами подруга. – У меня прямо как отшибло – в упор не помню, что почем.

– Вернемся в кафе – запишем.

Быстро разгулялось солнышко и исчезла таинственная дымка, витающая над морем, а небо стало ослепительно голубым. Мы брели вдоль берега, без устали нахваливая товар, и в конце третьего пляжа на нашем пути оказался молодой человек в крошечных черных трусах фасона «танго». Или они назывались «стринги»? Или как-то еще? Мы не в полном объеме владели этой информацией. Он стоял к нам спиной прямо на линии нашего движения, и мы имели счастье лицезреть его голую попу во всей ее пушистой красоте. Подойдя к нему вплотную, Тая сурово произнесла:

– Мущина, пахлавы не желаете?

Он слегка вздрогнул, оборачиваясь.

– Чего?

– Креветки, говорим, у нас вкусные. Имеются шашлыки из мидий и ягода малина с ежевикой. Витамины и морские деликатесы.

– Крупные, жирные, сладкие, – перечислила я сразу все достоинства всего ассортимента.

Он так глубоко задумался, будто мы предложили ему сменить гражданство. Потом неуверенно спросил, сколько стоит пахлава, и Тая ответила – четыре гривны. Он сходил к своей подстилке, принес деньги и оказался счастливым обладателем засиженного мухами и осами лакомства. Мы пошли дальше, а он все вертел в руках эту несчастную пахлаву, будто никак не мог понять, зачем он ее купил и чего теперь с нею делать.

Навстречу нам бодро двигались коллеги по работе, торгующие бог знает чем, все нам приветливо улыбались, мы посылали ответные знаки дружеского расположения. Вскоре нам встретился кряжистый дядька, он тащил сумку со «свежевареными морскими крабами». Мучимые голодом, мы ринулись к нему, желая поскорее вкусить этого деликатеса. Не в пример креветкам, крабы оказались довольно крупными, хотя, если сравнивать с тихоокеанскими (к сожалению, виденными нами только по ТВ) – то те же блохи. Мы купили четыре штуки и уселись под навес трапезничать. Распотрошив одного крабика, мы сильно разочаровались – зверушка оказалась практически не соленой и противно безвкусной.

– Оказывается, даже краба можно испортить, если постараться, – печально вздохнула Тая.

Остальных есть не стали, а загнали курортникам по шкуродерной цене.

Где-то через час на пляже уже негде было присоседиться. Приходилось все время смотреть в оба, чтобы не наступить на чью-нибудь голову. Поразительно, но факт – наши «витамины и деликатесы» бойко раскупались, мы такого и не ожидали! А я-то уж настроилась на то, что мы за весь день заработаем копеек пятьдесят. Ан нет, за два часа мы практически все продали. Особенно меня порадовала компания молодых людей с невообразимым количеством пивных бутылок, которая закупила у меня аж десять стаканов «морских блох». На радостях я сыпанула им щепотку бесплатно, за что потом меня долго и нудно отчитывала жадная Тая.

Распрощавшись с последней пахлавой и последним шашлычком из мидий, мы поспешили в кафе, чувствуя сладкий вкус грядущего богатства.

– Заодно и поедим, – плотоядно щелкнула зубами Тая. – А то я скоро озверею с голодухи.

В кафешке с разбегу заказали по тарелке пельменей – самого дешевого, что там оказалось и по стакану кофе. Уничтожив пищу с космической скоростью, ринулись к барменше за новой порцией пахлавы и креветок. Как бы промежду прочим, Таисия уточнила стоимость этого хозяйства. И выяснилось, что мы продавали свои продуктовые наборы чуть ли не в два раза дороже положенного.

– Лихо, – сказала Тая, когда мы отошли от кафе на приличное расстояние. – Ловко мы, однако.

– Надо продавать по установленным ценам, а то побьют коллеги по бизнесу.

– Не догонят, – хмыкнула Тая.

И, тихонько мурлыча под нос: «нас не догонят…», она направилась в самую гущу отдыхающих.

* * *

Торговля закончилась около семи часов вечера. Люди на пляже еще оставались, они пили различные прохладительные и горячительные напитки, дышали свежим воздухом, но у нас уже не было сил впаривать им свою продукцию. Мы устали как бурлаки с легендарной реки Волги. Оттащив в кафе непроданные остатки, сдали выручку, получили свои проценты и поползли к остановке маршрутного такси. У нас не было сил даже пересчитать деньги.

– Девчонки, стойте!

Мы остановились и обернулись, нас догонял дочерна загорелый парень, торговавший на пляже копченой рыбой.

– Вот, возьмите на ужин, – он протянул Тае кое-как завернутую в бумагу рыбину средних размеров.

Мы едва не зарыдали от такой благотворительности. Судя по всему, наша трагическая история уже стала достоянием общественности.

Усевшись в маршрутку, мы со стоном вытянули ноги. Отдохнув минутку, Тая полезла в сумочку на поясе, желая все-таки узнать, сколько же мы заработали тяжким трудом под палящим солнцем. Оказалось, почти триста гривен!

– Опаньки! – Тая радостно засунула деньги обратно в сумочку. – Я думала, цифра будет гораздо меньше!

А я, если честно, надеялась, что она будет гораздо больше… Но, произведя в уме кое-какие подсчеты, я пришла к выводу, что если мы будем зарабатывать примерно столько же каждый день и ничего, совсем ничего при этом не покупать, то дней через пять-шесть сколотим и на обратные билеты и на скромное безделье. Ведь должны же мы хоть сколько-нибудь отдохнуть, в самом-то деле!

* * *

Произошло так, как я и предполагала – шесть дней мы въяривали как бобики, но все-таки скопили небольшой капиталец. Отложив и тщательно спрятав деньги на билеты, мы пересчитали оставшуюся наличность и поняли, что вполне еще можем наверстать упущенное. На радостях Тая побежала в магазин за шампанским.

– Пожалуйста, только не покупай больше копченой рыбы! – крикнула я ей вслед. – Я никогда в жизни больше не смогу ее не только есть, но даже нюхать!

– Я тоже! – донеслось со двора в ответ.

Тая принесла колбасы и неизменный салат из морской капусты, к которому у меня тоже постепенно возникало стойкое отвращение. Распечатав шампанское, Таисия разлила ледяное вино по кружкам и мы уселись за столиком во дворе.

– За нас, Сенчурия, все-таки могучие мы с тобой люди, имеем мы волю к победе.

Это уж точно.

– Вот что я подумала, – Тая двумя пальцами взяла с тарелки толстый кусок колбасы и положила на хлеб, – чего сидеть остаток отпуска безвылазно в этой Евпатории? Смотреть тут особо не на что. Лично я уже сыта по горло и пляжем, и морем, хочется каких-нибудь новых впечатлений.

– И что ты предлагаешь? – я немного напряглась. Лично мне впечатлений хватило уже выше крыши.

– Поехали куда-нибудь на экскурсию, посмотрим интересные места на побережье, достопримечательностями полюбуемся, как культурные туристы.

– Ах, вот оно что, – я с облегчением улыбнулась, – только-то! Да, конечно, с удовольствием.

Не откладывая дело в долгий ящик, мы отправились на набережную, где на каждом шагу располагались столики под зонтиками, за которыми сидели тетеньки и продавали билеты на экскурсии.

У первого же столика мы притормозили и принялись ворошить рекламные буклеты, выбирая, куда бы отправиться. Приятная пожилая женщина принялась всячески расхваливать все без исключения маршруты.

– О, смотри, Сена, какая красота, – Тая ткнула пальцем в фотографию каких-то каменных сосулек. – Поехали туда!

– А что это? – я взяла буклет, чтобы рассмотреть получше заинтересовавшие подругу сосульки.

– О, это красивейшая пещера Эмине-Баир-Хосар, ее сталактитам и сталагмитам миллионы лет… – и тетушка пустилась в красочные описания пещеры.

Мы развесили уши, раззявили варежки и возжелали поглядеть чего же там с потолка накапало за миллионы долгих лет. Цена за экскурсию оказалась волне приемлемой, прямо скажем, гораздо дешевле всех остальных, к тому же нам предлагалось осмотреть не одну, а две пещеры: Эмине – тра-та-та – тра-та-та и Мраморную. Мы получили билетики, инструкции на тему удобной обуви и отчалили довольные собой. Все-таки отдых отдыхом, а цивилизованному человеку необходима культурная программа.