Текст книги "Царское Село. Знакомое и незнакомое"

Из нескольких предложенных С.С. Кричинским вариантов все же предпочли Высочайше одобренный проект. В нем главные здания, выходящие фасадами в сторону собора – Трапезная и дом для священников, – решались в русском стиле XVII столетия, а второстепенные и служебные постройки – в духе гражданских сооружений Новгорода и Костромы. По вопросу убранства интерьеров, которое предполагалось создавать по образцу подлинных предметов старинной утвари, пришли к мнению, что в его форме важно сочетать красоту древнерусского художественного мастерства с требованиями современных условий жизни. Образцы же предлагалось искать в музеях и древлехранилищах, в этом могли помочь печатные издания. Модели можно было изготовить русскими исполнителями в Царском Селе. При обсуждении вопроса о древесных посадках рекомендовалось произвести их по особому плану[50]50
  РГИА. Ф. 489. Оп. 1. Д. 45. Л. 9–19.


[Закрыть].

Второе заседание состоялось через несколько дней с участием Ломана. На нем рассматривалось внутреннее убранство зданий, главным образом Трапезной палаты, для которой было признано необходимым расширение площади здания, что могло привести к увеличению его высоты. Для сохранения пропорций относительно Федоровского собора, сочли целесообразным пристройку со стороны наружного фасада сделать одноэтажной, с покатой крышей. В результате изменения проекта, произведенного, когда строительство уже шло, потребовалось расширить и участок в Александровском парке. Высочайшее указание об этом последовало незамедлительно.

Работы по строительству всех домов причта завершили, в основном, за летний строительный период 1914 г. Все рисунки и чертежи составлялись С.С. Кричинским[51]51
  Кричинский С.С. Постройка домов при Федоровском Государевом соборе в Царском Селе // Зодчий, 1916. № 16. С. 451–453.


[Закрыть]. К росписям интерьеров привлекли художника Н.П. Пашкова, лепные работы выполнил художник-керамист П.К. Ваулин.

Ансамбль домов причта, или Федоровский городок, обнесен кирпичными стенами и в плане представляет собой неправильный шестиугольник, углы которого оформляют шесть башен. Стены с зубчатыми парапетами и разнообразно решенные башни – шатровые и зубчатые – играют большую роль в организации пространства и силуэта, создавая образ древнерусского кремля. Все здания включены в прясла стен, и только дом дьяконов и канцелярии собора или Розовая палата (название дано по окраске фасада, как и большинству других построек) находится в центре двора.

Здание Трапезной палаты выделяется богатством решения в формах московской Грановитой палаты. Оно находится в заломе прясла стены против Федоровского собора. Асимметричный Г-образный в основе план напоминает древнерусское палатное строение глаголем. Разновысотные объемы усложнены многочисленными ризалитами и выступами. Отдельные крыши – шатровые, вальмовые, односкатные придают выразительность силуэту, акцентированному шатровыми башнями. Большая восьмигранная двухъярусная башня, полностью облицованная старицким камнем, увенчана прорезным золоченым диском с изображением Святого Георгия Победоносца. В ее обработке – резные барельефы из камня, балясины, витые колонки. Основание опоясывает аркада с открытой террасой на уровне второго этажа, где находится главный вход с ведущим к нему красивым каменным крыльцом на ползучих арках. Эта башня фланкирует центральный объем двусветного трапезного зала, с другой стороны к нему примыкает пониженная круглая башня домовой церкви, соединенной двухъярусным переходом в прясле стены с домом священников.

Каменная резьба наличников Трапезной палаты. Фото 1950-х гг.

Трапезная палата Федоровского собора. Фото 1930-х гг.

Главный фасад целиком оформлен белым старицким камнем. Тесаный «бриллиантовый» руст, примененный в обработке первого и второго этажей, придает ему сходство с прототипом – Грановитой палатой, как и аркатурный пояс и другие декоративные детали. Углы фиксированы на высоту двух этажей трехчетвертными колонками. Арочные окна с резными обрамлениями и сандриками декорированы во втором этаже двухлопастными перемычками с гирьками. Они объединены с проемами верхнего света большими трехлопастными сандриками на резных колонках с кронштейнами.

В здании предполагалось размещение трапезной Федоровского Государева собора, квартиры ктитора (ее занимал некоторое время Д.Н. Ломан) и канцелярии собора, а также служебных помещений различного назначения. Парадная часть состояла из трапезного зала, домовой церкви Святого Сергия Радонежского, гостиной палаты, библиотеки, их отделке уделяли наибольшее внимание. Перед квартирой ктитора со стороны двора разбили Ктиторский сад, обнесенный высокой кирпичной стеной. Обронные украшения, встречающиеся на дворовых фасадах, частью вырублены из камня, частью лепной работы. Крышу покрыли зеленой поливной черепицей кремлевского типа, как и некоторые другие здания. Применялись и другие типы покрытий – дранкой старинного рисунка, железом в шашку.

Трапезная соединялась переходом с домом священников (Белокаменной палатой), между зданиями находился главный арочный проезд во двор. Дом причетников (Желтая палата) размещался в кирпичной ограде на противоположной от Трапезной стороне двора и выходил главным фасадом на Офицерскую дорожку. В ограде к северу от дома причетников находилось здание бани с прачечной (Белая палата). Далее к стене, окружающей постройки, примыкали различные службы, гаражи, конюшня, сараи. Здание для низших служащих Федоровского собора поставлено вплотную к ограде и к пристройкам со стороны угловой башни.

Главный проезд во двор находился в стене между Трапезной палатой и домом священников, его арка облицована тесаным белым камнем. Нарядные ворота, ближайшие к Офицерскому собранию, были исполнены в стиле Юрьева-Польского, они сооружены из резного старицкого камня, украшены орнаментом и фигурным навершием. Ворота рядом с Трапезной ведут в Ктиторский сад и также облицованы белым резным камнем.

Вид Розовой палаты после реставрации. Фото 1985 г.

Внутри двора, против ограды Ктиторского сада, находилось двухэтажное здание канцелярии и служащих собора (Розовая палата). Фасад был оштукатурен и окрашен в розовый цвет, а колонны, арки, обработка окон и дверей вырублены из старицкого камня. Цоколь оформили Ревельским камнем, из него же сложили крыльца и лестницы.

Осенью 1914 г. в только что возведенных домах причта устроили лазарет № 17 при Федоровском Государевом соборе под патронажем императрицы Александры Федоровны и великих княжон Марии и Анастасии. В доме священников находилось отделение для офицеров, а в доме причетников – для нижних чинов. В них установили дополнительное оборудование для обслуживания раненых, перевязочные комнаты. В доме для низших служащих собора и одноэтажных пристройках устроили казармы для солдат, обслуживавших лазарет и военно-санитарный поезд. В 1916 г. здесь проходил службу поэт Сергей Есенин.

В 1918 г. этот лазарет ликвидировали, а в зданиях позднее устроили общежитие Агрономического института. В 1970 г. ансамбль домов причта Федоровского собора передали на баланс Ленинградскому Областному совету профсоюзов по туризму и экскурсиям для расселения граждан и организации мотеля. Реставрация с реконструкцией одного из зданий, Белой палаты (бывшей бани), была завершена в 1982 г., через несколько лет – дома причетников, а также здания канцелярии и служащих Федоровского собора. Остальные же здания не использовались и пришли в аварийное состояние. В настоящее время здесь находится духовно-просветительский центр Патриаршее подворье «Федоровский городок» Московской патриархии, и после длительного перерыва продолжена реставрация. Одна из башен используется под кафе «Старая башня».

Ныне существующие казармы лейб-гвардии Собственного Его Величества Конвоя (Академический пр., 31–33) построили в 1915–1916 гг. по проекту архитектора В.Н. Максимова. Облик здания, вытянутого параллельно фасу восточного бастиона Зверинца, удачно включен в ландшафтную композицию Александровского парка. Протяженный главный фасад с двумя выступающими вперед корпусами, отличающимися богатством архитектурного оформления, ориентирован в сторону Белой башни, Ратной палаты и Фермы. Объемно-пространственное решение живописно. Выразительность силуэту придают пирамидальные башни, которые завершены наподобие древних крепостей коническими и гранеными шатрами со значками-флюгерами с изображением Георгия Победоносца и воина с луком.

Нарядные побеленные фасады стилизованы в формах древнерусского зодчества и ничем не напоминают обычные казарменные постройки. Окна разнообразны – арочные и прямоугольные, вытянуты по высоте или почти квадратные сдвоенные. В обработке применены штукатурные лопатки, городки, несколько типов наличников, сандриков, рельефных и заглубленных. Особенно выделяется фасад северного корпуса с богатыми хоромными наличниками и открытой арочной галереей подъезда на приземистых бочкообразных пилонах. В рисунке арок заметно влияние модерна. Мотив арок повторяется в больших проемах окон второго этажа.

Здание казарм было многофункциональным с двумя замкнутыми внутренними дворами. Архитектор предусмотрел здесь все, что требовалось для размещения конвойцев – жилые казармы, конюшни, административные, учебные, складские помещения. Обычно же для них строили отдельно стоящие здания. Сотни между собой разделялись пятью арочными проездами, живописными ярусными крыльцами. Казармы с 1920-х гг. занимает Аграрный университет. В 1954–1957 гг. под руководством архитектора Л.Я. Ротинова провели восстановительный ремонт, облик здания при этом несколько упростили. В большом дворе, раскрытом в сторону парка, по проекту архитектора Н.Е. Закамской выполнена парадная ландшафтная планировка. Небольшой дворик в северной части здания сохранил первоначальную декоративно оформленную ограду с воротами.

По Офицерской дорожке мимо Федоровского городка пройдем теперь далее в парк, к Ратной палате, расположенной близ Белой башни. Это здание возведено в 1913–1917 гг. по проекту гражданского инженера С.Ю. Сидорчука. Здесь предполагалось организовать музей военной истории России. С началом Первой мировой войны именно ей решили посвятить музей, собрать в нем портретную галерею георгиевских кавалеров и трофеи, доставленные с театра военных действий. В 1914 г. музею присвоили наименование «Государева Ратная палата». Центральный двухэтажный корпус с большим двусветным залом на четыреста мест предназначался для чтения лекций и демонстрации фильмов. Галереи-переходы соединяли его с башнями и жилыми помещениями. Музейные коллекции предполагалось разместить в одноэтажной светлой галерее и двух малых башнях. Третья, большая башня, должна была вмещать экспонаты крупных размеров[52]52
  Архитектурно-художественный еженедельник. 1916. № 7. С. 97–99.


[Закрыть].

Государева Ратная палата. Фото 1930-х гг.

Выразительность и многообразие форм, живописность силуэта достигаются здесь скупыми средствами. В плане Ратная палата образует замкнутый многоугольник с внутренним двором, так же, как и в Федоровском городке, по периметру обнесенным глухой кирпичной стеной. Суровость гладких стен, изредка прорезанных небольшими окнами, отчасти напоминающими бойницы, и общее объемно-пространственное решение, особенно малые конусообразные башни, придают ей сходство с древнерусской крепостью псковско-новгородского типа. В облике Ратной палаты доминирует главный двухэтажный корпус с примыкающей к нему восьмигранной трехъярусной башней, увенчанной шатром. В 1918 г. Ратную палату вместе с другими постройками и прилегающей частью парка передали Агрономическому институту (впоследствии Ленинградский сельскохозяйственный, ныне же Аграрный университет). В дальнейшем здесь находились реставрационные мастерские. В настоящее время в здании создается музей Первой мировой войны.

Самый ранний парковый район, основанный как Зверинец, составляет более половины территории Александровского парка. Зверинцы имели широкое распространение в XVIII в. Обычно они представляли собой большой участок леса, обнесенный оградой, использовавшийся для содержания и прикорма зверей и птиц в естественных природных условиях, а также в качестве охотничьих угодий. В них содержали для охоты кабанов, зайцев, оленей, ланей, диких коз, и даже хищных зверей. В обширных богатых усадьбах зверинцы включали в композицию по аналогии с европейскими охотничьими парками – ягд-гартен. В пригородных императорских резиденциях Петербурга зверинцы играли большую роль как обязательный элемент этих парадных дворцово-парковых ансамблей. В них проводились охоты, занимавшие важное место в придворном церемониале еще с допетровского времени. Охоты устраивались как в самом зверинце, так и на смежной с ним территории[53]53
  Семенова Г.В. Зверинцы // Три века Санкт-Петербурга. Энциклопедия. Девятнадцатый век. Книга вторая. СПб., 2003. С. 479–481.


[Закрыть].

Регулярное садово-парковое искусство, допуская устройство зверинцев в составе парка, предъявляло особые требования к их архитектурно-ландшафтному решению. Обычно их размещали в пограничной зоне парка или усадьбы как «дикие рощи», обнесенные высокой оградой. Оформление носило разнообразный характер. Это могли быть скромные хозяйственные постройки и простое ограждение в виде деревянного забора вокруг лесного природного массива, обычно прямоугольного в плане и расчлененного диагонально лучевыми просеками с круглыми площадками. Но известны и примеры другого рода, например петергофские охотничьи угодья, занимавшие огромное пространство до 6 квадратных верст с многочисленными зверями и птицами, с охотничьим роскошным павильоном «Темпль». С середины XIX в. императорскую охоту из Петергофа перевели в Гатчинский зверинец, который был одним из самых известных в России, занимая площадь в 400 десятин, там проводились императорские охоты в царствования Александра III и Николая II.

Место для царскосельского Зверинца, по сведениям И.Ф. Яковкина, было назначено еще в 1710 г., что совпадает с первым посещением Сарской мызы Петром I и Екатериной. Работы по обустройству местности выполнялись в 1718–1723 гг., в них принимали участие садовые мастера Я. Роозен и И. Фохт. По характеру оформления Зверинец можно назвать второй «дикой рощей» в царскосельской усадьбе. Площадью он примерно в три раза превышал парадный сад того времени. Квадратный участок елового леса со сторонами в 1 версту огородили деревянным палисадом со рвом. Он размещался на центральной оси каменных хором, но со значительным между ними разрывом – более 400 сажень. К нему вела обсаженная липами и березами перспективная дорога. Посередине каждой из сторон находились решетчатые столярной работы ворота с калитками. В центре построили каменный погреб, где хранились припасы для охоты, засыпали его сверху землей и на образовавшейся горке поставили сквозную решетчатую беседку. Просеки от беседки вели к воротам и к углам. На протекавшей здесь речке Киоке, или Кузьминке, выкопали Звериночный пруд, где водились щуки, соорудили мельничную плотину и на ней мельничный и житный амбары. С самого начала в Зверинце содержали лосей, оленей, маралов, кабанов, пускали и зайцев. Под начальством особого урядника лесничего, позднее вальдмейстера, были приставлены служащие для надсмотра за животными, равно и за исправным содержанием палисада. Кроме того, он же и вообще имел присмотр за лесами во всех царскосельских дачах. Для прикорма животных дворцовые крестьяне подряжались поставлять мох, с конюшенного двора поступало сено. Особенно привлекательной забавой в осеннее время была тетеревиная на чучела охота из убранных ельником будок на полозьях. Охотами на лосей, оленей, лисиц и зайцев, тетеревиной охотой в Царском Селе забавлялись Екатерина, Петр II, цесаревна Елисавета, с придворными дамами и кавалерами[54]54
  Яковкин И.Ф. История Села Царского. Часть 1. СПб., 1829. С. 144–150.


[Закрыть].

План Царскосельского зверинца. 1810 г.

В 1747–1750 гг. в центре Зверинца архитекторы С.И. Чевакинский и Ф.-Б. Растрелли возвели один из лучших парковых павильонов в стиле елизаветинского барокко – охотничий павильон Монбеж, или правильнее Монбижу (mon bijou – моя драгоценность), парный к Эрмитажу, с богато оформленными фасадами и интерьерами. Он возвышался на восьмиугольной площадке, обрамленной каналом, на той же оси, что и Эрмитаж. Охотничьи угодья взамен деревянного палисада по проекту архитектора Растрелли в 1750–1752 гг. обнесли каменной оградой высотой в 4,5 аршина. По серединам сторон ограды в стенах были устроены проезды, два фаса пересекали реку Кузьминку. Снаружи к юго-восточному фасу примыкала так называемая Зверинская линия Верхних теплиц, существовавших здесь с 1722 г. По углам каменной ограды инженер Петр Островский по правилам военно-инженерной науки соорудил четыре бастиона, завершенные беседками-люстгаузами. К ним вели диагональные просеки, начинавшиеся у площадки Монбижу. Царскосельский Зверинец служил и для представительских целей. В павильоне Монбижу, богато украшенном картинами на охотничьи сюжеты, государыня принимала послов Франции и Австрии. Согласно с придворным церемониалом, здесь некоторое время устраивались охоты для дипломатического корпуса и других высокопоставленных гостей.

Отношение к зверинцам стало изменяться с началом устройства пейзажных парков, с идеями которых плохо сочетались как охота и содержание диких зверей в неволе, так и непременное наличие глухой ограды. На их основе часто создавались новые пейзажные парки, и один из примеров тому царскосельский Александровский парк. При Екатерине II, которая и сама была любительницей охоты, придворные охотничьи угодья перенесли в окрестности Царского Села, в леса на реке Славянке, а оттуда в Гатчину. Постепенно Зверинец пришел в запустение, и только в 1799 г. император Павел I распорядился привести в порядок лесной массив, отремонтировать Монбижу, а также звериночные дороги и проспекты, но работы приостановили в 1801 г.

Фасад павильона Арсенал. 1870 г.

Охотничий увеселительный павильон Монбижу к тому времени сильно обветшал. В 1817–1834 гг. его перестроили архитекторы А.А. Менелас и А.А. Тон. Основой нового композиционного решения послужил центральный двухэтажный объем Монбижу. В обработке фасадов использовано изображение одного из готических замков Англии – Шрубс-Хилла, известного по одной из гравюр, вделанных в стены верхнего зала Адмиралтейства. Здание после перестройки превратили в музей. Император Николай I повелел разместить здесь богатейшую коллекцию оружия, доспехов, восточных чепраков, приказав назвать павильон новым именем Арсенал. 23 мая 1842 г. от Арсенала выступила «Царскосельская карусель» – красочный маскарад, устроенный по церемониалу средневековых рыцарских кортежей, в сопровождении музыки и герольдов. Участники карусели, среди которых Николай I и цесаревич Александр Николаевич, были в доспехах и латах, взятых из Арсенала, дамы в платьях XVI в. На площадке у Александровского дворца 16 пар исполнили в конном строю карусель из кадрили и других сложных эволюций. Эта церемония послужила сюжетом для известного полотна художника О. Верне. Впоследствии коллекции Арсенала передали в Императорский Эрмитаж и другие музеи, их место заняли модели всех форм русских конных полков. Кроме моделей из папье-маше здесь сосредоточили коллекции стекла и фарфора Императорского завода. Арсенал (Монбижу) частично поврежден во время войны и до настоящего времени не восстановлен.

Напоминанием о Зверинце XVIII в. остался восточный бастион, окруженный рвом. На месте Люстгауза в нем архитектор А. Менелас построил в 1821–1827 гг. самый высокий в Царском Селе павильон Белую башню высотой около 38 метров. Ансамбль Белой башни решен в виде средневекового рыцарского замка – крепости. Фасады были оштукатурены и окрашены в белый цвет, в связи с чем башня и получила название Белой.

К Белой башне можно пройти от Александровского дворца и из других мест парка через декоративный Руинный мост и Ворота-руины с караулками, оформленные в готическом характере в виде развалин крепостных сооружений. Ворота монументальны, имитируют крепостной въезд с подъемной решеткой-герсой. Над аркой помещалась лепная композиция с геральдическим щитом. Башня-замок возвышается внутри бастиона на просторной площадке, ранее ее окружали цветники. По высоте квадратное в плане пятиэтажное здание разделено на три яруса, поднимающихся вверх уступами, каждый из них декорировала кованая решетка. На углах террасы, служившей подножием башни, стояли скульптуры львов. В нишах по сторонам башни помещались восемь статуй средневековых рыцарей и древнерусских витязей, отлитых из чугуна. На крышу верхнего яруса, огражденного парапетом, вела внутренняя винтовая лестница. Здесь находилась смотровая площадка, с которой любовались парками, Царским Селом и его окрестностями, был виден даже Санкт-Петербург. Отсюда снимались фотографические виды города для почтовых открыток, получивших широкое распространение в начале XX в. Белая башня, почти полностью разрушенная во время войны, воссоздана по проекту архитектора А.А. Кедринского. Реставрация растянулась почти на два десятилетия и еще не вполне завершена.

А. Менелас, И.А. Иванов. Эскизный проект Белой башни

Терраса Белой башни со скульптурой. Фототипия. 1897 г.

Интерьер Белой башни. Фото 1920-х гг.

В стороне перед Воротами-руинами в парке расположен земляной вал, как бы защищающий подход к Белой башне от Фермской дороги. По звездообразному рисунку плана вал напоминает вспомогательное оборонительное сооружение перед крепостью – кронверк. С внешней стороны его окружала канава, соединявшаяся с небольшим прудом. Вильчковский писал, что это остатки земляного укрепления, на постройке которого наглядно обучались фортификации августейшие сыновья императора Николая Павловича. Впоследствии внутри «звезды» была поставлена высокая мачта с веревочными лестницами; вокруг нее натягивалась сетка для прыганья. Летом, когда парк открывали для публики, здесь собиралось множество детворы.

В глубине парка близ Белой башни и Ратной палаты находится Ферма, основанная на этом месте еще в 1810 г., когда здесь соорудили первые деревянные постройки по проекту садового мастера Джозефа Буша[55]55
  Петров А. Н. Указ. соч. С. 110.


[Закрыть]. Под его руководством бывшие сельскохозяйственные угодья кузьминских крестьян превратили в прекрасный Фермский луг с красивыми группами деревьев и прудами. На удаленном от города краю луга соорудили насыпную горку, окаймленную террасами, с обсаженной березами дорожкой, спиралеобразно поднимавшейся на вершину. Посетителей парка привлекал сельский характер пейзажа с ухоженными породистыми животными, которых они часто потчевали хлебом. «Ферма» – французское слово, означающее вообще сельское заведение для хлебопашества и скотоводства.

Общий вид Фермы. Фото 2007 г.

Существующие ныне каменные здания Фермы возведены архитектором Менеласом в 1817–1822 гг. в тех же англо-готических формах, что и другие здания в парке. Они сохранились до нашего времени без значительных изменений, утрачены только деревянные постройки фуражного двора, находившегося с западной стороны. Одно– и двухэтажные здания, соединенные между собой оградой с несколькими воротами, образуют живописный ансамбль. В архитектурной обработке использованы металлодекор, желтоватый известняк, красный кирпич с белой расшивкой, белым же цветом выделены штукатурные наличники и сандрики там, где они есть. В центре между двумя въездными воротами от Фермской дороги расположен двухэтажный дом, где прежде находилась квартира смотрителя. Фасад обработан двумя выступающими восьмигранными башенками-контрфорсами, венчающим щипцом с зубчатым парапетом. По сторонам в одноэтажных флигелях размещались различные службы, квартиры ветеринарного врача и скотников. На обширном дворе находится крестообразное в плане здание коровника на 84 стойла (ныне используется под конюшню). В углу расположен сложный в плане флигель, предназначавшийся для ледника и маслобойни с сепараторами, холодильниками и прочими устройствами. Его венчает круглая башня высотой около 15 метров со смотровой площадкой наверху, о назначении которой писал в своем путеводителе Яковкин: «Весьма приятно, здесь сидя, в ясное утро заниматься или чтением, или размышлениями, или осматриванием разнообразных видов, а особливо еще при помощи зрительной трубки». На третьем этаже в ней находилось помещение для отдыха. Рядом с башней в ограду Фермы включен флигель для Высочайших прибытий, выделяющийся более богатым убранством фасадов. С наружной стороны к нему примыкает трельяжная терраса чугунного литья, ранее обвитая плющом, с другой стороны – красивые готические ворота. Помещения во флигеле предназначались для двух гостиных, столовой, кухни и четырех диванных комнат на антресолях для отдыха. Мебель из светлого клена с готической резьбой исполнили по рисункам Менеласа. Интерьеры украшали гравюры александровского времени с сельскими видами Швейцарии и Нидерландов, а также портреты Александра I и его супруги Елизаветы Алексеевны.

А. Менелас. Эскиз корпусов для Высочайшего прибытия и башни на Ферме. 1820-е гг.

Императорская Ферма была преемницей прежнего скотного двора, существовавшего в Царском Селе с первых лет его основания. В налаживании нового хозяйства Александр придерживался советов своей августейшей матушки, императрицы Марии Федоровны, еще ранее устроившей подобное заведение в Павловском парке. По повелению государя работников Царскосельской Фермы присылали к ней на обучение. В 1822 г. для стада выписали 62 коровы и быков холмогорской, черкасской и европейских пород – тирольской, венгерской, швейцарской, английской, голландской, а также 100 мериносов из Силезии, но прижился только чистопородный холмогорский скот. Впоследствии породы подбирались опытным путем. Продукция поставлялась для нужд Высочайшего двора, излишек продавали посторонним лицам. Хозяйство Фермы находилось под особым присмотром Царскосельского главноуправляющего Я.В. Захаржевского. После 1865 г. попечение над ней имел великий князь Николай Николаевич.

После национализации императорского имущества Ферму передали вместе с большим участком Александровского парка и находящимися там зданиями Агрономическому институту (впоследствии сельскохозяйственный институт, ныне – Аграрный университет). С использованием в качестве учебного хозяйства института связано возникновение в конце ХХ в. нового топонима «Фермский парк». Отлично оборудованный зимний каменный коровник с чугунными поилками и другие здания долгое время использовались по первоначальному назначению. Ныне здесь находится конюшня музея-заповедника, где содержат породистых лошадей, среди которых имеются орловские рысаки, для катания по парку в легких ландо и каретах, зимой – на тройках.

По дороге от Фермы к прудам на реке Кузьминке можно остановиться у еще одного готического здания – Пенсионерских конюшен, возведенных Менеласом в 1827–1829 гг. Ныне оно находится в реставрации. Павильон предназначался для восьми лошадей царского седла, оставшихся после кончины Александра I. Живописное объемно-пространственное решение, сходное с другими работами зодчего в Александровском парке, гармонично связано с природным окружением. На противоположном углу от дороги над одно-двухэтажным каменным павильоном, П-образным в плане, возвышается круглая башня. Ей придает выразительность шатровая крыша и фриз, декорированный стрельчатыми арочками. На фоне кирпичной кладки выделяются штукатурные детали карнизов, тяг и наличников со скобообразными сандриками. Внизу башни находилась конюшня на восемь денников и полукруглый покой, где хранились богатые уборы лошадей. Впоследствии они пополнили коллекции Конюшенного музея в Петербурге. Второй этаж занимали квартиры смотрителя и конюхов. Летом старые кони выпускались гулять в парке. Напротив башни в парке ряды мраморных плит указывали места погребения лошадей. Из надписей на плитах можно было узнать, что здесь лежат: Л’ами, бывший с императором Александром в Парижском походе; Флора – конь Николая I, бывший с ним под Варной; Коб, на котором объезжал войска царь-миротворец Александр III…

А. Менелас, И.А. Иванов. Пенсионерские конюшни. Эскиз

А. Менелас, И.А. Иванов. Ламский павильон. Эскиз

Украшением паркового пейзажа в XIX в. были и экзотические животные. Архитектор А. Менелас построил в 1820–1822 гг. Ламский павильон, где поместили подаренных императору лам, привезенных, видимо, из Перу. В замкнутом четырехугольнике двора находились конюшня, небольшой манеж для животных и фуражный сарай, а также квартиры для надсмотрщика и служителей. Над ними возвышается восьмисаженная башня. Ранее в ней находились богато убранные покои для отдыха с мебелью в стиле ампир. На стенах висели раскрашенные гравюры с видами Центральной и Южной Америки. В их сюжетах было изображено «употребление лам перуанцами для работы». В 1860 г. архитектор И. Монигетти возвел здесь двухэтажный флигель для фотографической лаборатории, и с тех пор за павильоном закрепилось название «Фотография». В 1907 г. здесь в манеже для лам содержали горных ланей, привезенных из Южной Монголии подполковником Жуковским.

Имелись в Александровском парке и слоны, иногда неторопливо прогуливавшиеся по аллеям. Деревянный павильон «Слоны» с небольшими башенками индийской архитектуры и окружающими двор службами и сараями возвел в 1828 г. Менелас. В этом же павильоне находились квартиры парковых сторожей и смотрителя слонов. Тогда же в него перевели принадлежавших государю слонов из Петербурга, стоявших на Волынкином дворе. Через несколько лет привели сюда еще одного слона, доставленного тремя афганцами. Следующего, находившегося здесь с 1849 г., слона подарил императору эмир Бухарский, затем появились и другие. Наконец, в июле 1891 г. доставили в Царское Село слона, привезенного наследником цесаревичем Николаем Александровичем из кругосветного плавания. Он отличался добродушием и послушанием своему вожаку – татарину, охотно показывавшему его посетителям. Летом он гулял по парку и ежедневно купался в Большом Ламском пруду. В настоящее время о слонах и павильоне напоминает лишь второе название Красносельских, или Слоновых, ворот.

По сторонам Сиреневой аллеи, ведущей от Розовой караулки к Крестовому каналу, находится оранжерейный комплекс Верхние теплицы, существующие на этом месте с 1722 г. Верхними они названы по возвышенному положению местности, как и Новый, или Верхний, сад. Зверинская линия пристроена А. Менеласом к остатку стены Зверинца в 1819 г. для устройства вишневой оранжереи. Сохранившаяся часть кирпичной ограды, обработанной рустованными лопатками, дает представление об облике фаса Зверинца середины XVIII в. Через дорогу от нее находились основная часть теплиц и дом главного садовода, заведовавшего этим хозяйством. Три линии оранжерейных корпусов, расположенных параллельно, с торцов соединялись каменной оградой. Наибольшее развитие теплицы получили в 1780-е гг. Тогда передняя линия, ориентированная в сторону Большого каприза, получила представительный облик в стиле классицизма. Центральный павильон декорирован портиком из восьми полуколонн дорического ордера и треугольным фронтоном с лепным барельефом в тимпане, стены прорезаны арочными окнами. Оранжереи в 1819–1829 гг. были частью перестроены, частью возведены заново Менеласом. Впоследствии они также неоднократно перестраивались. Тут зимой в закрытых холодных оранжереях выращивались фрукты и земляника для надобностей Высочайшего двора. На аккуратных грядках, окружавших здания, летом разводились всевозможные сорта ягод. В настоящее время Верхние теплицы используются заповедником «Царское Село» под оранжерейное хозяйство, где выращивается цветочная рассада для парка, и площадку для парковой техники.