Текст книги "Алька"

День невезения

С утра у Альки все валилось из рук.

– Ну что за невезуха такая! – думала Алька.

Хотела утром попить чайку, поставила чайник, а включить забыла.

– И чего так долго не закипает?

Глядь, а он и не включен.

Наконец, чайник вскипел. Заварила чай. Налила в чашку и хотела поставить на стол. Не глядя протянула чашку к столу и «поставила». Вдруг слышит: «Бах!» Глядь, а чашка-то на полу, и разбилась.

– Ну что за оказия! – опять с горечью подумала Алька.

С грехом пополам все же позавтракала, выпила чай с бутербродом и вареньем. Поставила к обеду варить суп, и пошла в огород полоть грядки.

Прибежал соседский щенок Колька. Где Алька покопается, там он и царапает лапами.

– Пошел прочь, не мешай мне, – беззлобно сказала Алька.

Пес перестал лезть под руки. Улегся под ноги и лежит.

– Ну, куда ты увалился? Я же тебя раздавлю!

Алька подняла глаза, и тут ей показалось, что в глазах туман какой-то.

– Видно, переработала. Надо отдохнуть.

И она пошла в домик. Открывает дверь, а там дым столбом.

– О! Ужас! Забыла про суп!

Скорей все выключила, открыла все окна и двери, чтобы проветрить. Глянула в кастрюлю, а там уже одни головешки! Насыпала в кастрюлю соды, налила воды, и снова поставила «варить», но уже никуда не отходила. Выпила еще чайку холодненького… Принялась чистить кастрюлю.

– Сама себя раба бьет, что плохо жнет. Ну что за невезуха!

Обед уже больше ставить не стала. Легла немного отдохнуть. Вдруг слышит, скрипнула дверь, и в комнату ввалился какой-то старик.

– Вы почему без стука? Зачем вы сюда пришли?

– Да я попить хочу.

– Нет у меня воды, – уже сердито сказала Алька.

– Да ты не сердись. Калитка у тебя была открыта, вот я и вошел.

Алька промолчала. Встала, а про себя подумала:

– Ну и растяпа же я! Ну почему мне так сегодня не везет?

А вслух сказала:

– Вы что, не видите, что я отдыхаю?

– Ухожу, ухожу… – и мужчина торопливо вышел из дома.

– Надо калитку-то закрывать. А то мало ли что.

Алька проводила деда до калитки и закрыла ее на защелку. Ложиться уже больше не стала. Решила спуститься к озеру и искупаться. Только стала сбегать по ступенькам, глядь, а у самой воды колечком свернулась змея, словно черный шланг. В ужасе повернула она обратно. Змеи всегда вводили ее в панику. Больше в этот день к озеру даже и не спускалась.

– Ну что за день такой? – с горечью думала Алька. – Не везет, так не везет.

В грядках копаться было уже жарко. Солнышко стояло высоко и хорошо припекало. Алька побрела к себе в домик, взяла в руки книгу и легла почитать. Скоро она не заметила, как уснула. Проснулась только вечером.

– Ой, ведь полив уже вот-вот, – испуганно вскочила она и выбежала на улицу. Мотор у озера уже гудел. Воду качали. Скорей схватила шланги и стала поливать свой сад-огород.

– Ладно, хоть успела, – подумала Алька. – И какой невезучий был сегодня день, – уже без горечи подумала Алька. – Но полить-то хоть успела.

Цыгане

Странный народ цыгане. Вечно кочуют. Чаще всего не имеют своего угла. Но какой же это талантливый народ! Да, они легко могут обмануть, украсть. Но… Уж если где они ночуют постоянно, где они останавливаются, там они никогда крошки чужого не возьмут, никогда не обманут.

У Альки в доме часто останавливались для передышки цыгане. Жила семья Альки на окраине города. Война, голод… Но мама всегда давала приют двум цыганским семьям. Это были две семьи. С ними кочевали и их дети. Мужья, как и весь советский народ, воевали, защищали Родину. Цыганки учили нашу маму гадать. Часто приносили что-то поесть и нам, вечно голодной малышне.

В этой семье был черноглазый мальчик лет восьми, звали его Коля. Ах, как же он плясал. Просто загляденье! Алька была совсем маленькой, но все время училась у Кольки плясать. У него было две сестрички – Клава и Тамарочка. Они тоже умели плясать и петь. Они были чуть постарше Кольки. Целый день они пропадали где-то в городе, промышляя на пропитание. Но они не воровали, а зарабатывали гаданием, песнями, плясками. Вечером устраивали пир. Коля, как обычно, плясал, девочки пели. Алька крутилась около них и тоже что-то подпевала и выплясывала, высунув язык, широко открыв глаза.

Старшая сестра Тамара подружилась с Колей, он был ее ровесник. Обычно цыганская семья жила неделю, потом отправлялась дальше. Но на следующий год приходили снова на неделю-две. Но потом, после войны, все цыгане куда-то уехали, и больше не появлялись. Но хозяева дома всегда с теплотой вспоминали об этой цыганской семье.