Текст книги "Тень Энвижен"

Родерик пристально посмотрел на нее и улыбнулся.

– До тех пор, пока у меня не появятся причины нарушить молчание, – медленно проговорил он.

– Понятно, – смущенная его взглядом Сандра отвела глаза и вновь начала усиленно наматывать на вилку спагетти, – и когда же они появятся?

– Так сразу я не могу ответить, Сэнди, – тон Родерика стал вкрадчивым, – мне сначала нужно кое с чем разобраться. Мэгги тут на днях сказала, будто бы у тебя нет и никогда не было бойфренда. Ты извини, конечно, мне чисто из любопытства – она опять наврала?

Подняв голову, Сандра посмотрела ему в глаза, и лежавшая на столе левая рука ее нервно скомкала бумажную салфетку.

– Нет, – поколебавшись, ответила она, – на этот раз наша Мэгги попала в точку, с бойфрендами, как это ни глупо в моем возрасте, у меня полный облом. И что она тебе еще сказала?

Не отводя взгляда, Родерик накрыл ладонью сжимавший салфетку кулачок.

– Будто ты говорила, что я тебе очень нравлюсь, и ты ни о ком другом думать не можешь.

Сандра улыбнулась, и на щеках ее заиграли ямочки, а в карих глазах мелькнул веселый огонек.

– Ну, тут уж она реально наврала, я такого не говорила, – весело ответила она, но, увидев, что на лицо Родерика набежала тень, поспешно добавила: – Но, может быть, это правда. А может, и нет.

– Наверное, стоит проверить, как ты думаешь? – глухо спросил он, и Сандра согласилась:

– Похоже, что стоит.

Следующие три месяца навсегда остались в памяти Сандры и Родерика волшебной сказкой. Совместную жизнь они пока решили вести у Родерика в купленных ему Сильвией апартаментах на тридцать пятом этаже здания Фреш-Уотер, но уже следующей весной планировали купить небольшую квартирку в Торнбери – там находилась адвокатская контора, где Родерик иногда подрабатывал и рассчитывал получить постоянную работу по окончании университета. Учиться ему оставалось полтора года, а вот Сандра намеревалась получить сертификат квалифицированной медсестры уже в ноябре.

О новых отношениях Сандры и Родерика никто из родных пока не догадывался – потому, возможно, что пронырливая Мэгги вообще исчезла с их горизонта и даже не звонила. Она с утра до ночи готовила свои работы к выставке и тратила много сил, отбивая Дэна Прэнстона у «серенькой мышки» Лолы Вудсток. При этом еще и интересоваться личной жизнью своего официального жениха ей было явно не по силам. Когда в начале сентября Сильвия Нортон позвонила ей лично и напомнила о ежегодном семейном торжестве – дне рождения Дерека, – Мэгги что-то промычала в ответ и тут же забыла об этом звонке.

Сильвия, давно привыкшая к выходкам своей юной родственницы, на этот раз почему-то сильно обиделась и больше приглашать ее не стала. Родерик полетел в Сидней один – они с Сандрой полагали приехать вдвоем, а заодно и сообщить семье, что они теперь «пара», однако Сандра оказалась так загружена практическими занятиями в колледже, что ей не удалось выкроить себе ни единого свободного дня.

Впервые за много лет Родерик приехал в Бонди-Бич к старшему брату – принять участие во «втором этапе» празднования и, главное, повидать Ларису. В этой женщине его поразило умение все делать расторопно и незаметно. В доме Дерека и Ольги Нортонов царили уют и чистота, от тающих во рту яств, приготовленных руками Ларисы, ломился стол, Тэдди и Лили постоянно вертелись возле тетки, то и дело обнимая ее или прижимаясь к ее рукам, – словно желали получить от нее тепло, недодаваемое им холодной по природе матерью.

«Этой женщине сорок с небольшим, – думал Родерик, – она могла бы вновь выйти замуж и даже родить ребенка, теперь и в пятьдесят рожают. Вместо этого она живет в замкнутом мире чужой семьи. Как Дерек с Ольгой могут такое допускать? Я уж не говорю о том, что она столько лет на них работает, не получая ни цента. Их дом просто сверкает, даже у нас в Потс-Пойнте не так уютно, хотя мама платит фирме, присылающей ей уборщиц огромные деньги. Все утверждают, что молодые должны жить отдельно от родителей, но если мы с Сэнди поженимся, я, честное слово, не буду возражать, чтобы Лариса жила с нами».

Ему самому стало смешно от собственных мыслей, почувствовав чей-то взгляд, он поднял голову – Ольга Нортон смотрела на него и улыбалась. От этой улыбки у Родерика неприятно закололо в затылке, но он тут же прогнал это чувство и вдруг вспомнил, что ночью у него самолет.

– Извините, Дерек, Ольга, мне действительно уже пора – ночью самолет.

Дерек проводил его до машины.

– Поцелуй маму, – сказал он брату, когда Родерик уже сел за руль, – вчера мы были в Потс-Пойнте, она мне очень не понравилась.

Действительно, Сильвия чувствовала себя неважно. Когда Родерик приехал от брата, она спала, и спустилась вниз лишь за полчаса до его отъезда.

– Мы так с тобой и не поговорили, Родди, мальчик мой, почему ты меня не разбудил, когда вернулся из Бонди-Бич?

– Да ладно, ма, мы еще успеем поговорить, у нас с тобой все впереди.

– Конечно, маленький. Я только еще раз хочу напомнить тебе о нашем прошлом разговоре – подумай о женитьбе и о наследниках, это крайне важно для Энвижен. Если ты будешь действовать в интересах компании, она возьмет на себя затраты, связанные с покупкой дома для твоей семьи, и будет регулярно выплачивать пособие, покрывающее расходы на воспитание ребенка. Помни: главное для меня, чтобы ты был счастлив.

Об этом разговоре Родерик сообщил Сандре, на следующий день после возвращения в Мельбурн. Было воскресенье, но она с раннего утра устроилась за столом у окна и с сосредоточенным видом о чем-то думала, то заглядывая в толстую книгу, то щелкая мышью своего ноутбука и перемещая на экране какие-то изображения – что-то вроде капельницы, как показалось Родерику.

– Хватит, – решительно заявил он, отбирая у нее книгу и отодвигая ноутбук, – ты уже на себя не похожа, поехали на океан.

Она хотела рассердиться, но Родерик обнял ее сзади и, зарывшись лицом в пушистые светлые волосы, зашептал на ухо придуманные им для нее одной ласковые слова. Против такого аргумента Сандра была бессильна и, поворчав немного, побрела одеваться.

Припарковав у дороги машину, они спустились на берег. Было еще по-зимнему холодно и ветрено, прибрежный песок, кружа вьюном, рассыпался в воздухе мелкой пылью, волны набегали и отходили, оставляя за собой пенистый след. Родерик и Мэгги укрылись в пещере, которую тысячи лет назад выдолбила в скале морская вода. С тех пор линия прибоя отодвинулась вглубь океана метров на сто, поэтому брызги до них не долетали, а каменный козырек, сильно нависая над входом, защищал от песка и ветра.

Глядя на волны, Родерик сказал:

– Сэнди, детка, у меня есть к тебе предложение.

– Холодно, – прижавшись к нему, возразила она, – я сейчас хочу только кофе и шарлотку с яблоками, остальное получишь дома.

– Да нет, я не про секс. У меня есть предложение пожениться.

– Может, когда-нибудь и поженимся, а что?

– Нет, у меня конкретное предложение пожениться именно сейчас и завести ребенка.

– Ты сошел с ума? – изумилась она. – Кто женится и заводит детей в двадцать лет? Мы пока не работаем, нам нужно будет покупать дом. К тому же, я хотела немного поездить по миру – тебя ведь Сильвия возила в Европу, а я нигде не была. И еще мне нужно попробовать найти брата… если он жив.

– Понимаешь, не знаю почему, но мама все время твердит, что для Энвижен очень важно, чтобы у меня родился наследник.

Рассердившись, Сандра высвободилась из его объятий.

– Извини, Родди, – сухо проговорила она, – при всем моем уважении к Сильвии, я сама решу, когда мне иметь детей. К тому же, у меня есть сильное подозрение, что она имеет в виду наследников от Мэгги, а не от меня.

– Ты не права, Сэнди, мама сказала мне перед отъездом, что для нее нет ничего важней моего счастья, а я нашел свое счастье с тобой.

– Это еще надо проверить – люди живут вместе годами, а потом оказывается, что все дым. Мой отец ушел к другой женщине, а ведь у них с мамой уже было двое детей! Я помню, как он приходил к нам – смотрел на маму, как на пустое место, а она потом по ночам лежала и плакала. Очень тихо, но я все равно слышала.

– Сэнди, любимая, – невзирая на сопротивление девушки, Родерик опять обхватил ее за плечи и крепко прижал к себе, – у нас с тобой такого никогда не будет, я раньше умру, чем обижу тебя. Но, слушай, мама сказала: если у меня сейчас родится ребенок, компания приобретет на мое имя дом и возьмет на себя расходы по воспитанию малыша.

– Ой, Родди, не смеши! Тоже мне новость, я все это слышала от Мэгги, да ты и сам мне сто раз это рассказывал.

– Ты что, не поняла самого главного? Когда мама в последний раз со мной говорила, она ни словом не упомянула Мэгги, понимаешь? Она имела в виду именно моего ребенка!

– Может, забыла, – недоверчиво хмыкнула Сандра, – а потом вспомнит и лишит тебя не то, что дома, но и твоих десяти процентов акций.

– Зачем ты так говоришь? – возразил Родерик. – Конечно, мама много думает о компании, но всегда говорит, что мы, ее дети, самое дорогое, что у нее есть. В любом случае, она свое обещание выполнит. Ты представляешь, что это значит? Мы получим свой собственный дом, не связываясь с банковским депозитом, не подсчитывая в течение тридцати лет, сколько нужно отстегнуть от бюджета, чтобы выплатить кредит. Малыш за счет компании получит образование в лучшей частной школе, потом в колледже. Мы инвестируем свободные средства в недвижимость, а года через три я получу степень доктора права и открою свою адвокатскую контору.

– Кажется, ты размечтался, – строго сказала Сандра, – я, конечно, подумаю, но о малыше и речи не может быть, пока я не получу сертификат медсестры. Подожди два месяца, потом вернемся к этому разговору, у меня сейчас нет времени даже съездить в Сидней и повидать маму, а я жутко соскучилась, и она тоже.

– Да, конечно, – сочувственно согласился Родерик, вспомнив тихую и расторопную Ларису, – кстати, ты никогда не думала, что твоя мама еще совсем молода и вполне могла бы устроить свою личную жизнь? Конечно, она очень привязана к Тэдди с Лили, но ведь у них, в конце концов, есть родители.

– Мама испытала в браке жуткое унижение, – со вздохом ответила Сандра, – иногда мне кажется, что даже сообщение о гибели Дениса не так сильно ее подсекло, как отношение отца. Поэтому я и хотела бы сначала проверить наши чувства. Дом это очень хорошо, но все же не главное. Вдруг…

Горячие губы Родерика приникли к ее рту, не дав договорить. Когда они, наконец, оторвались друг от друга, у Сандры кружилась голова, и она совершенно забыла, что хотела сказать.

Несмотря на занятость, съездить в Сидней ей все же пришлось – после дня рождения Дерека Лариса заболела. Сандре об этом не сообщили, она узнала совершенно случайно – позвонила Норе по скайпу, а у той в гостях были Тэдди с Лили. Лили, увидев на экране сестру, подбежала поболтать и с детской непосредственностью сообщила:

– А у Ларисы пневмония, ее папа в госпиталь возил, и ей там уколы делали!

Встревоженная Сандра, позабыв обо всем на свете, заказала по Интернету билет и помчалась в аэропорт. Родерик в это время был в университете, она позвонила ему перед самой посадкой, пообещав:

– Если все будет хорошо, вернусь завтра.

Лариса, осунувшаяся и побледневшая, возилась на кухне – протирала тряпочкой раковину.

– Сашенька, зачем ты приехала? – она всплеснула руками. – У тебя же занятия, экзамены!

– Как ты себя чувствуешь? – встревожено спросила дочь.

– Прекрасно чувствую, мне, как антибиотики покололи, так я сразу поправилась, уже и во двор погулять выхожу.

– Почему ты не лежишь, крутишься на кухне?

– Меня же никто не заставляет, устану – лягу, уже устала лежать. Пока болею, еду из ресторана приносят, убирать эти «клине» приходят – Дерек договорился с той фирмой, что у его матери убирает. Только они ведь как – шваброй помахали, и все, а карнизы и кафель в ванной кто будет чистить? Там нужно зубной щеточкой всю грязь между плитками выскоблить, за что им деньги платят?

– Почему ты мне не сообщила, что болеешь? – строго прервала ее сетования Сандра.

– Ну, чего тут сообщать? Выживу, так выживу, помру, так никуда не денешься. Я, доченька, если честно, пока болела единственно, насчет этих акций Мэйджик Би волновалась – чтобы ты у меня не осталась безо всего. Оля мне один раз что-то про них говорила, объясняла, сердилась, что я ничего не понимаю, потом мы с ней куда-то съездили, я что-то там подписала, а теперь и спрашивать боюсь. Спроси у нее сама, ты же ученая.

– Ладно, – хмуро ответила Сандра, – спрошу.

Ольга, игравшая у себя в комнате в преферанс с компьютером, встретила племянницу приветливой улыбкой и подставила для поцелуя щеку.

– Привет, Сашка, молодец, что приехала! Я хотела тебе позвонить, когда Лара заболела, но ты же ее знаешь, она такой крик подняла!

– Прошу тебя, тетя Оля, в будущем всегда мне все сообщай о маме.

– Обязательно, – послушно согласилась та, – как у тебя дела, расскажи.

– Все нормально, спасибо. Тетя Оля, я хотела поговорить с тобой о маминых акциях.

Тетка слушала ее, недоуменно подняв бровь.

– Саша, я так и не поняла, о каких акциях ты говоришь.

Сандра растерялась.

– Но о каких? Об акциях Мэйджик Би. Три года назад ты сама говорила, что хранишь их у себя.

Ольга развела руками.

– Детка, у меня столько дел, я, наверное, забыла. Хотя… Да, теперь вспоминаю – у Ларисы действительно были акции Мэйджик Би. Но ведь она их продала.

– Продала?! – Сандра была ошарашена – если Лариса решила продать акции, то зачем ей было, просить дочь поговорить с теткой?

– Да-да, акции Мэйджик Би немного понизились в цене, и она вдруг вспомнила компанию МММ в России. Тогда акции МММ молниеносно росли, но в один прекрасный день неожиданно упали в сто с лишним раз.

В памяти Сандры остались смутные воспоминания о том, как родители бегали покупать и продавать акции МММ, а потом у них в семье горячо обсуждали крах пирамиды и потери, но, все равно, что-то в словах Ольги ее насторожило.

– Ты хочешь сказать, что мама следила за биржевым курсом? Да она ни читать, ни писать по-английски не умеет!

Ольга холодно передернула плечом.

– Я не понимаю твоей иронии Саша, естественно, за биржевым курсом следила я, но считала своей обязанностью обо всем информировать Ларису. Отец Дерека, как ты знаешь, возглавляет Совет независимых директоров Энвижен, а Мэйджик Би – их дочерняя компания. Он что-то сказал мне о проблемах Мэйджик Би, я передала это Ларисе, а она ни с того, ни с сего запаниковала и поспешила избавиться от их акций.

– Я все это время следила за курсом акций Мэйджик Би, он стабилен, колебания незначительны. Когда это случилось?

– Я не помню, – Ольга недовольно поморщилась, – у меня достаточно своих дел. Я пробовала втолковать Ларисе, что продавать акции не стоит, но она все время нервничала. Наконец я ее отвезла в офис Мэйджик Би и мы избавились от этих акций.

«Наверное, именно тогда мама и поставила свою подпись, – сообразила Сандра, – она ведь не говорит по-английски и даже не поняла, что сделала, а Ольга не смогла ей толком ничего объяснить. Ладно, шут с ними, с этими акциями, главное, чтобы мама не расстраивалась. Ничего не стану ей говорить, пусть думает, что акции лежат у Ольги».

– Хорошо, тетя Оля, а где же деньги? Ведь мама, наверное, получила деньги за эти акции, не бесплатно же их отдала со страху?

– Опять твоя ирония! Не волнуйся, у Ларисы есть счет в банке, о своей сестре я забочусь.

– Причем здесь твоя забота? Я спрашиваю о деньгах, полученных за акции, – раздраженная Сандра не смогла удержаться и бестактно напомнила: – Между прочим, эти деньги не твои, их когда-то одолжили тебе в Москве мои родители.

Лицо Ольги гневно вспыхнуло.

– Сколько, по-твоему, дали мне твои родители? Миллион, два? Всего пять тысяч долларов! Что такое пять тысяч долларов в Австралии? Копейки! Ты, конечно, можешь подсчитать, сколько ушло на одно твое обучение в частной школе, но лично я ничего подсчитывать не собираюсь – мы русские, а не холодные англосаксы! Никак не привыкну к тому, что здесь, в Австралии, все берут друг у друга в долг – дети у родителей, братья у братьев. У нас в России родные помогают друг другу, не считаясь деньгами.

Задетая ее словами Сандра отвела глаза в сторону.

– Что же ты всегда Россию ругаешь, если тебе там просто так все давали? – буркнула она.

Внимательно глядя на нее, Ольга покачала головой и печально сказала:

– Ах, Саша, Саша! До чего же у тебя австралийский менталитет! Вы с Ларисой – моя семья, все, что есть у меня, есть и у вас. Мне казалось, что если тебе нужны будут деньги помимо той суммы, что ты получаешь, ты мне скажешь. Почему ты считаешь, что просить у родной тети зазорно, и все время начинаешь разговор об этих проклятых акциях?

Сандра растерялась до такой степени, что у нее закололо в затылке.

– Что ты, тетя Оля, – виновато залепетала она, – да не нужны мне ни твои деньги, ни акции, я начала разговор потому…потому что тревожусь о маме.

– И зря, – пристально глядя на нее, Ольга улыбнулась одними уголками губ, – в моем доме Лариса ни в чем не нуждается. Она гражданка Австралии – благодаря мне, между прочим, – и в старости получит все положенные ей льготы.

– Какая старость? – от возмущения боль в затылке у Сандры прошла, и она, решительно тряхнув головой, чтобы окончательно прийти в себя, повторила слова Родерика: – Маме всего сорок один год, в этом возрасте люди создают семьи, устраивают личную жизнь, а ты посадила ее в клетку, она день и ночь работает на твою семью и даже не получает за это денег.

Глаза Ольги сверкнули так яростно, что Сандре на миг даже стало страшно.

– Думай лучше о своих проблемах, Саша! Ты уже решила, чем займешься, когда получишь сертификат? Работа медсестры – не сахар, зарплата – сорок восемь тысяч в год. Советую найти мужчину, который возьмет на себя заботы о твоем содержании.

Тетка говорила негромко, но гневные слова ее молотом били по голове, от них вновь засвербела в затылке, колющая боль, которая, впрочем, тут же ушла, потому что задетая до глубины души, Сандра вспыхнула и закричала:

– Я в твоих советах не нуждаюсь и со своими проблемами разберусь сама, не переводи разговор на другую тему! Мы говорим о маме! – Не повышай на меня голос, Саша, я ведь на тебя не кричу. Так вот, о маме: я регулярно перевожу на имя Ларисы определенную сумму и даже уплачиваю с нее налог, а также делаю отчисления в пенсионный фонд.

Услышав это, Сандра широко раскрыла глаза и прыснула в кулачек.

– Ты? Уплачиваешь налог? Тетя Оля, ты стала такая шутница!

Потемнев лицом, Ольга вскочила на ноги и, подбежав к двери, крикнула:

– Лариса! Ларочка, пойди сюда, пожалуйста!

– Подожди, тетя Оля, чего ты хочешь от мамы? – испугалась Сандра. – Она плохо себя чувствует, давай, закончим этот разговор.

– Лариса! – не обращая на нее внимания, снова крикнула тетка.

На лестнице послышались шаги торопливо поднимавшейся Ларисы. Сильно запыхавшись, она вошла в комнату и прислонилась к стене.

– Что случилось, Оленька? Ты так меня напугала! Сашенька…

– Твоя дочь, – Ольга указала подбородком в сторону Сандры, – сейчас предъявила ко мне претензии. Она говорит, что я мешаю тебе жить и бессовестно тебя эксплуатирую.

Бледное до этого лицо Ларисы после слов сестры вообще слилось цветом со стеной, к которой она прислонилась.

– Сашенька, как же ты так можешь, доченька! Я ведь сто раз тебе говорила, что роднее тети Оли у нас с тобой никого нет.

Встревоженная Сандра бросилась к матери.

– Мама, сядь! Сядь, пожалуйста, прошу тебя.

– Она утверждает, – безжалостно продолжала Ольга, – что я воровка, украла у тебя деньги и вообще разрушила твою личную жизнь.

Прижав руку к сердцу, Лариса оттолкнула пытавшуюся отвести ее к креслу Сандру.

– Уйди от меня, бессовестная, – сказала она.

– Мама, послушай!

– И слушать не хочу, неблагодарная, уходи, чтобы глаза мои тебя не видели! Больше тетя Оля тебе ни копейки денег не переведет, живи сама, как хочешь, и передо мной не появляйся, такую дочь я и знать не хочу.

На миг Сандра застыла, глядя на мать широко открытыми глазами, потом повернулась и бросилась прочь. Оказавшись на улице, она, прежде всего, поклялась себе никогда в жизни не переступать порога дома тетки, потом, пока шла к автобусной остановке, немного остыла, вытащила мобильный телефон и заказала обратный билет в Мельбурн. Поскольку материальную помощь Ольги она принципиально решила больше не принимать, то выбрала самый дешевый рейс – в шесть утра следующего дня – и решила переночевать у Норы в Потс-Пойнте.

Радость Норы при встрече немного компенсировала Сандре горечь незаслуженной обиды. Однако подруга тут же заметила ее состояние.

– Какие-то проблемы, Сэнди? Лариса?

Разумеется, никому, даже Норе, Сандра не могла рассказать о предательстве матери.

– Нет, с ней все в порядке, – девушка приняла озабоченный вид, – просто через месяц я получу сертификат и уже начала рассчитывать свой будущий бюджет при зарплате медсестры сорок восемь тысяч в год. Кстати, в целях экономии у меня билет на шесть утра, я проведу у тебя здесь ночь, ты не возражаешь?

Нора сжала руки Сандры своими маленькими сухими ладонями, заглянула ей в глаза и покачала головой.

– О чем ты говоришь, дорогая, конечно. Я сама отвезу тебя утром в аэропорт. Это все или есть еще проблемы?

– А этого мало?

Все же Сандра не сумела до конца выдержать взгляд Норы, но та тактично не стала ее больше ни о чем расспрашивать. Кивнув головой, она сказала:

– Я как раз недавно об этом думала, Сэнди, и даже говорила с мамой. Есть один вариант, правда, не знаю, понравится ли он тебе. В хосписе у Анны Гримвэйд медсестры получают намного больше, чем в госпиталях – фонд Энвижен хорошо оплачивает работу. Я знаю, что сотрудников там всегда не хватает, потому что не каждый психологически способен работать с умирающими. Правда, у тебя нет опыта, но колледж дает тебе блестящие рекомендации, и мама не возражает. Конечно, если ты уверена, что выдержишь.

– Нора! Спасибо! – в восторге вскочив с места, Сандра обняла подругу за шею.

Вечером, когда они после ужина вновь поднялись в комнату Норы, Сандра рассказала ей о своих отношениях с Родериком. Ее подруга была ошеломлена.

– Дорогая, это потрясающе, дай мне вздохнуть, я сразу даже не могу тебе ничего сказать. Мои первые мысли о маме – она придумала себе целый мир, в котором Мэгги с Родериком нарожают кучу детишек и будут жить долго и счастливо, пока их не разлучит смерть. Для нее это связано с Энвижен, ты знаешь.

Сердито сдвинув брови, Сандра возразила:

– У нас с Родериком свой мир, мы не обязаны жить в тени Энвижен. Сейчас двадцать первый век, никто не вступает в брак из деловых соображений.

– Зря ты так думаешь, многие вступают, но сейчас речь не об этом. Поверь, я целиком на вашей стороне, тем более, что знаю своего брата – Родерик никогда не интересовался делами компании, ему не нужны ни десять, ни пятьдесят процентов акций, по-моему все это гораздо больше интересовало Мэгги, чем его.

– Тебе известно, почему Сильвия сейчас вдруг решила стимулировать Родди к деторождению? – спросила Сандра. – До такой степени, что предложила всяческие субсидии, вплоть до собственного дома?

– Не знаю, дорогая, даже представления не имею. Но если мама выдвинула такие условия, то свое слово она сдержит. Если вы счастливы вместе, она не станет приносить вашу любовь в жертву Энвижен. Кстати, меня, как и Родерика, тоже всегда смущало, что они с Мэгги родственники, хотя и очень дальние – я почему-то постоянно думаю, что моя болезнь имеет наследственную природу.

– Нора, дорогая моя, – Сандра ласково погладила ее по щеке, – ты же обещала мне не думать о своей болезни.

– Трудно не думать, когда каждый день приходит медсестра, заменить тебе пластиковые пакеты и ввести гормональный препарат. Однако ты права, не буду. Знаешь, я только сию минуту стала осмысливать все, что ты мне сказала – ваш брак с Родди, ребенок. Это так здорово! Я безумно люблю детей, однажды даже хотела усыновить ребенка. Мама тогда сильно расстроилась, и я потом поняла, что она права – мне физически не справиться. Я обожаю Тэдди и Лили, а когда у вас с Родди будет ребенок, то, наверное, просто с ума сойду от счастья, – Нора восторженно захлопала в ладоши.

– В любом случае, сначала начала нужно будет информировать Сильвию о нашем браке, – со вздохом сказала Сандра, – и чувствую, тут нам придется круто.

– Это я могу взять на себя, – глаза Норы оживленно заблестели, и она тут же начала вырабатывать план действий: – Сделаем так: вы с Родди без всякого шума зарегистрируете в Мельбурне свой брак и никому ничего пока не скажете, а то мама получит информацию от третьих лиц и впадет в отчаяние из-за своих разбитых надежд. На Рождество я организую большой семейный обед здесь, в Потс-Пойнте, и вы, окруженные ореолом любви и счастья, торжественно преподнесете всем известие о браке. Кстати, ты своей маме что-нибудь говорила?

– Нет, – сразу поскучнев, Сандра уставилась в угол комнаты, – не успела. Да и что я должна была говорить, если мы с Родди еще ничего толком не решили? Ладно, и что там у тебя дальше про ореол?

Сделав вид, что ничего не заметила, Нора с улыбкой продолжала:

– Я могу послать Ларисе особое приглашение на рождественский обед, она не сможет отказаться. Вы сообщите присутствующим новость на двух языках – на английском и на русском. Думаю, вся семья будет на вашей стороне, и когда мама увидит, как вы с Родди счастливы, ей ничего не останется, как присоединиться к поздравлениям.

К удивлению Сандры Родерик встречал ее в аэропорту, хотя она не звонила ему и не сообщила номер рейса.

– Всего два вопроса, – спросила она, когда они оторвались друг от друга после долгого и страстного поцелуя, – во-первых, откуда ты узнал, что я прилечу этим рейсом, во-вторых, как ты ухитрился так рано встать?

– Сразу один ответ на оба вопроса: Нора позвонила ни свет, ни заря, вытащила меня из постели и велела мчаться в аэропорт. Ты сообщила ей о нас, да?

– Да. Она берет Сильвию на себя, – пока они шли к выходу, Сандра со смехом излагала ему идею рождественского обеда.

– Моя сестра найдет выход из любого лабиринта, – с уважением заметил Родерик, – так и сделаем. А как Лариса? Нора говорит, ты приехала к ней из Бонди-Бич сильно расстроенная.

Сандра отвела глаза в сторону, чтобы не столкнуться с его внимательным взглядом. Рассказывать об обидных словах Ларисы было больно, врать не хотелось.

– Ах, это! – с деланным смехом ответила она, – ничего особенного, просто немного повздорили с Ольгой. Она намекнула, что мне следует найти мужчину, который возьмет на себя мое содержание.

– Тот мужчина – вот он, – Родерик шутливо ударил себя кулаком в грудь, – я готов сию минуту все бросить и взять на себя твое содержание.

– Могу тебя разочаровать, дорогой, меня не придется содержать, Нора нашла мне хорошо оплачиваемую работу.

– Досадно, досадно, – распахивая перед Сандрой дверцу своей машины, протянул Родерик, – а что насчет остального? Я имею в виду наш брак, маленького бэби и прочую мелочь?

Сандра поерзала на переднем сидении, пристегнула ремень и только тогда ответила:

– С бэби немного подождем, пока я получу сертификат и немного освоюсь на новом месте работы. Кстати, знаешь, где я буду работать? В хосписе у Анны Гримвэйд. Думаю, до Рождества ни ей, ни кому другому не нужно знать о нашем браке, так запланировала Нора.

– Ура нашей команде, ты согласилась стать моей женой! Не вздумай теперь струсить и пойти на попятный.

Родерик на мгновение прижался щекой к щеке Сандры, потом включил зажигание и тронул машину с места.