Текст книги "Записки о поисках духов"

Цзюань пятая

5. 92

Цзян Цзы-Вэнь, уроженец Гуанлина, был пристрастен к вину, любил красоток, не зная меры в своих разгулах. И он еще частенько говаривал, что кости его уже очистились и после смерти он должен стать духом!

В конце правления Хань он служил начальником стражи в Молине. Преследуя разбойников, оказался возле горы Чжуншань. Разбойники ранили его в лоб. Он перевязал рану тесьмой от печати. Но все-таки скоро умер.

В начале правления Первого повелителя У один чиновник этой местности увидел на дороге Вэня, едущего на белой лошади, с веером из белых перьев в руке, в сопровождении слуг – все, как при жизни. Увидевший в испуге пустился наутек, но Вэнь нагнал его и сказал:

– Я должен стать духом этой местности и принести счастье вашему простонародью. Ты мог бы объявить простым людям: пусть они соорудят для меня кумирню. Если они этого не сделают, их ожидают беды.

В том же году летом случилось моровое поветрие, и среди простолюдинов, движимые тайным страхом, многие стали ему поклоняться. Вэнь же снова возвестил через шаманку:

– Я окажу дому Сунь великое покровительство, но пусть они установят мои кумирни. Если же нет, я нашлю на них бедствие: людям в уши будут залезать насекомые.

Вскоре появились насекомые вроде пыльных мушек. Все, кому они залезали в уши, умирали, и врачи не могли никого излечить. Простые люди были исполнены страха, но Повелитель Сунь все никак этому не верил. И тогда через шаманку вторично было объявлено:

– Если вы не хотите мне поклоняться, то вас ожидает еще одно бедствие – великие пожары.

В тот же год начали вспыхивать пожары, каждый день в десяти местах. Огонь уже подступал к дворцам государя. Советники вынесли решение: нужно предоставить злому духу все, что он требует, и он перестанет творить беды и умиротворится. И вот был послан человек с известием, что Цзы-Вэню жалуется титул Чжундуского хоу, а дети его младшего брата будут сменять друг друга на посту начальника охраны в Чаншуе, и все получат печати со шнурами. Для него самого был возведен храм, а гора Чжуншань получила новое имя Цзяншань – гора Цзяна. Это и есть нынешняя гора Цзяншань на северо-восток от города Цзянькана.

С этого времени все бедствия прекратились, а простой народ и сейчас высоко его почитает.

5. 93

Лю Чи-Фу увидел во сне, что Цзян-хоу призывает его на должность главного письмоводителя. С трудом дождавшись наступления дня, он направился в храм Цзяна, где изложил свою просьбу:

– Матушка моя стара, а я, сын ее, слаб и мал. Дела у нас стеснены сверх всякой меры. Умоляю простить мою дерзость, но в Гуйцзи есть человек по имени Вэй Го, наделенный множеством талантов и искусный в служении духам. Я прошу взять Го на мое место.

Он ударил лбом так, что потекла кровь. Из храма послышался ответ:

– Ты до конца решился мне перечить? И еще вместо себя выдвигаешь какого-то Вэй Го!

Чи-Фу упорствовал в своей просьбе, дух никак не соглашался. Когда же нашли его, Чи-Фу был уже мертв.

5. 94

В годы правления под девизом Сянь-нин сын помощника великого распорядителя Хань Бо, сын дворцового историографа в Гуйцзи Ван Юня и сын дайфу Славного на Службе Лю Даня – имена всех троих неизвестны – вместе прогуливались у храма на горе Цзяншань. В храме же были изображения девушек, весьма красивых собой. Сыновья все подвыпили, и каждый из них в шутку, как бы выбирая себе супругу, указал на одно из изображений. И в ту же ночь все трое увидели один и тот же сон. Цзян-хоу прислал человека довести до их слуха следующее повеление:

– Дочери из моего дома все безобразны. И все же их низменный облик удостоился вашего благосклонного внимания. В ближайшее время, в такой-то день, они будут вам вручены.

Все трое, удивляясь чудесным указаниям, полученным во сне, стали друг друга расспрашивать, и оказалось, что всем троим – каждому в отдельности – приснился один и тот же сон. Все совпадало полностью. Тут они перепугались, приготовили три жертвоприношения и отправились в храм, где отмаливали свой грех и умоляли сжалиться. И снова они увидели во сне, как Цзян-хоу лично к ним снизошел и сказал:

– Ранее вы все трое обратили свое внимание на моих дочерей, выразив желание заключить с ними союз, и я не замедлил снизойти к вам. Удобно ли теперь выказывать свое нежелание?

Прошло немного времени, и все трое скончались.

5. 95

В местности Дунъе уезда Маосянь, что в округе Гуйцзи, жила одна девица, фамилия ее была У, прозвание Ванцзы. В ее шестнадцать лет она привлекала взоры своей красотой. В их волости обитал некий дух, плясавший под удары барабана. Он ее потребовал к себе, и она к нему отправилась. Обогнув по плотине пруд, на полпути увидела какого-то знатного человека, красивого собой необычайно. Знатный сидел в лодке, которую тянули человек десять. Она поклонилась ему – он велел слугам спросить, куда Ванцзы направляется. Она ответила им на все вопросы, и знатный сказал:

– Я сейчас как раз и сам держу туда путь. Можешь войти в мою лодку – поедем вместе.

Ванцзы не хватило смелости, отказалась, а знатный вдруг исчез. Когда же Ванцзы совершала поклонение перед изваянием духа, оказалось, что изображен тот самый знатный, что сидел в лодке, но здесь он держался прямо и неподвижно – ведь это была статуя Цзян-хоу! Он спросил у Ванцзы:

– Ты почему пришла так поздно? – И бросил ей в угощение два мандарина.

Много раз он являлся к ней, удостаивая своей любви. Стоило только сердцу ее чего-нибудь пожелать, как все сразу же падало с неба. Как-то она захотела отведать рыбы – и тут же, по ее мысли, у нее оказались два свежих карпа. От Ванцзы исходило благоухание, разливавшееся на несколько ли. Много было и других знаков присутствия духа. Все жители города приносили ему дары.

Прошло три года. Ванцзы стала вдруг подумывать о другом, и дух прекратил свои посещения.

5. 96

Когда Се Юй, уроженец округа Чэньцзюнь, был делопроизводителем в Ланъе, в стенах города появилась свирепая тигрица, убившая очень много людей.

Случилось, что один человек сел в лодку со своей молоденькой женой, а в край лодки воткнул большой нож. Едва стемнело, к нему подошел начальник местной стражи и предупредил его:

– В наших местах очень много разбойников. Правда, у вас в лодке ничего ценного нет, но и путешествие налегке будет совсем не простым. Вы можете переночевать у нас в сторожке. – После чего, расспросив его о новостях, начальник поторопился уйти.

Жена этого человека вышла на берег и была схвачена и унесена тигрицей. Муж ее выдернул нож и с громким криком устремился в погоню. Перед этим он принес подношения Цзян-хоу и теперь призывал его на помощь. Таким образом он прошел с десяток ли. Вдруг ему показалось, что его ведет некто, одетый в черное. Он последовал за черным и, проделав еще двадцать ли, увидел большое дерево. Вскоре он обнаружил под деревом логово. Тигрята, услышав, как он идет, решили, что это их мать, выскочили все наружу, а человек этот их тут же перебил.

Приготовив нож, он притаился возле дерева. Через какое-то время появилась тигрица и, опустив женщину на землю, стала затягивать ее в нору. Человек же этот, размахнувшись изо всех сил, ножом перерубил спину зверя. Когда же тигрица издохла, жизнь его жены была спасена. К утру она смогла говорить и на расспросы отвечала:

– Схватив меня, тигрица сразу же забросила меня к себе на спину. А подойдя сюда, опустила на землю. Если мои руки и ноги поранены, то не ею, а только травами и деревьями.

Муж отвел жену обратно в лодку. В следующую ночь ему во сне явился человек, сказавший:

– Ведь это тебе помог Цзян-хоу! Понимаешь ли ты?

Приехав домой, он заколол свинью и принес ее в жертву духу.

5. 97

В уезде Цюаньцзяо округа Хуайнань жила молодка по фамилии Дин – из тех Динов, что происходят из Даньяна. Шестнадцати лет ее выдали замуж в Цюаньцзяо в семью Се. Свекровь безжалостно с нею обращалась: задавала ей работу на срок, и если она в срок не укладывалась, избивала ее так, что у нее уже не было сил терпеть. И вот в девятый день девятой луны сноха покончила с собой.

Вскоре слухи о ее святости распространились среди народа. Через шаманку она возвестила:

– Помните, что жены и дочери в ваших домах должны иметь отдых от неустанных трудов. В девятый день девятой луны никто не должен заставлять их работать.

Потом она явилась в телесном облике, одетая в голубое, в головном уборе темно-синего цвета, в сопровождении служанки. Подойдя к переправе Воловья Отмель, стала искать, кто бы перевез ее на тот берег. Двое парней в лодке ловили рыбу, и она попросила взять ее в лодку. Парни смеялись, заигрывали с ней.

– Согласись стать моей женой, – наперебой предлагали они, – тогда перевезу.

– Я-то думала, вы – приличные люди! – сказала Матушка Дин. – А вы просто невежи. Так вот, если вы люди, то вы утонете в грязи, а если духи – в воде.

Она тут же скрылась в зарослях травы. Вскоре появился какой-то старик, везший в лодке тростник. Матушка стала просить переправить ее через реку.

– Разве можно переправляться на неоснащенной лодке? – возразил старик. – Боюсь, она не выдержит такого груза.

Но Матушка стала уверять, что беды не будет. Тогда старик, боясь перегрузить лодку, снял с нее чуть не половину тростника, и они спокойно переправились на тот берег. Выйдя на южный берег, она, перед тем как уйти, открылась старику:

– Я не человек, а бесплотный дух. Переправиться я могла бы и сама, но мне надо было, чтобы в народе обо мне пошла молва. Вы же, почтенный, чтобы меня перевезти, выбросили свой тростник, чем глубоко меня растрогали. Я вас за это отблагодарю. Если вы поспешите обратно, то непременно увидите занятные вещи и для себя кое-что приобретете.

– Смею ли я рассчитывать на благодарность, – отвечал старик, – я ведь только позаботился, чтобы вас не опалило солнце и не подмочила вода.

Старик возвратился на западный берег и увидел, как вода накрыла тех двоих парней. Проплыл еще несколько ли – и рыбы тысячами стали выпрыгивать из воды, а ветер подогнал его лодку к берегу. Тогда старик выбросил весь тростник и вернулся домой, нагрузив лодку рыбой.

Вот так матушка Дин возвратилась в родной Даньян. (Жители области Цзяннань чаще называют ее Тетушкой Дин.) С тех пор девятого числа девятой луны женщины не делают никакой работы, считая, что это – день их отдыха. И сегодня еще повсюду поклоняются Матушке Дин.

5. 98

Ван Ю, занимающий должность «постоянно сопровождающего государя», тяжко заболел. Он уже успел распрощаться с матерью, как вдруг услышал, что появился заезжий гость такой-то, родом из такого-то округа, такого-то селения. Некогда, будучи бецзя, помощником областного правителя, Ю слышал много необычного, связанного с этим именем. Через некоторое время тот человек сам пришел к нему и сказал:

– Такие мужи, как вы, от природы имеют благую долю. А для родившихся в вашей области и вашем селении обстоятельства особенно благоприятны. В нынешнем году в стране происходят великие события. Появились три полководца, порознь выступившие в поход. Моя десятка числится среди помощников Чжао Гун-Мина. Едва мы прибыли сюда, я сразу увидел, как высок и велик ваш дом, и пришел предложить свои услуги. Но помните: о том, что вы обретете, никому нельзя рассказывать.

Ю уже понял, что перед ним дух, и поведал ему:

– К несчастью, я тяжело болен, днем и ночью жду смерти. Сейчас я встретился с вами и вручаю вам свою жизнь.

– Кто родился, тот должен умереть, – был ответ, – это вещь неизбежная. Умерший не связан со знатностью или ничтожеством, бывшими при жизни. Сейчас же я вижу, что вы пригодны для командования тремя тысячами воинов. У меня есть с собой документ о вашем назначении, и я его вам вручу. Достигнуть такого положения весьма трудно, вы не должны отказываться.

– Моя старая матушка в преклонных годах, – возразил Ю, – братьев у меня нет, и если я погибну сейчас, то некому будет за ней ухаживать. – И он принялся скорбно вздыхать, не в силах совладать с собой.

– Вы занимаете пост постоянно сопровождающего, – печально произнес этот человек, – но в доме у вас нет избытка. До меня дошло, что вы уже простились с почтенной хозяйкой вашего дома и просили ее, чтобы она не убивалась о вас. Но ведь вы состоите на государственной службе, как же можно допустить, чтобы вы умерли? Я должен что-то сделать для вас. – Он поднялся, собираясь уйти. – Завтра я приду опять.

На следующий день он снова появился. Ю спросил у него:

– Можете ли вы оказать такую милость – даровать мне жизнь?

– Все для вас уже сделал ваш уважаемый батюшка, – ответствовал тот, – и больше не надо твердить об этом.

Появилась свита – несколько сот человек, все ростом до двух чжанов, в черных военных одеяниях, со знаками отличия, нанесенными красным. Люди семьи Ю стали бить в барабан и возносили молитвы, а все эти демоны, заслышав удары барабанов, пустились в пляс, подчиняясь ритму. Они взмахивали рукавами, кружившимися с шелестом, словно от ветра. Ю собирался приготовить вино и яства, но начальник его остановил:

– Это лишнее! – Он поднялся, собираясь уходить, и обратился к Ю со словами: – Болезни, таящиеся в теле человека, подобны пламени, избавляться от них надо с помощью воды. – Тут же взял кубок с водой и принялся брызгать на Ю, а потом добавил: – Передаю вам десяток кистей красного цвета, пусть они останутся в вашей ставке. Можете раздать их вашим людям, их можно втыкать в волосы вместо шпилек. В любом случае они избавят вас от злых бед, и за что бы вы ни принялись, у вас не будет неудач. – Кроме этого он сообщил: – Вану такому-то и Ли такому-то[40]40
  Ван такой-то и Ли такой-то – обычное в китайских документах обозначение лиц, имена которых неизвестны.


[Закрыть], имярек, я такие кисти уже дал.

Потом он пожал руки Ю и распрощался с ним. Наконец-то Ю смог спокойно заснуть. Однако ночью он вскочил, позвал своих подчиненных и велел им откинуть покрывала.

– Духи опрыскали меня водою, все должно быть сырым.

Откинули покрывала и проверили: на внутренней стороне верхнего покрывала было мокро, но на внешнюю сторону нижнего покрывала вода не просочилась – совсем как на листе лотоса. Собрали воду и померили – ее оказалось три шэна и семь гэ. Болезнь уже прошла на две трети, а через несколько дней была почти полностью изгнана.

В целом те люди, про которых дух сказал, что их должно забрать, все погибли, последним, спустя полгода, Ван Вэнь-Ин. Те же, кому было велено вручить красные кисти, прошли через моровые поветрия и войсковые смуты, и никто из них в беду не попал.

В прежние времена была колдовская книга, гласившая: «Верховный Владыка ниспосылает войска трех полководцев, среди них Чжао Гун-Мин, Чжун Ши-Цзи – каждый во главе нескольких десятков тысяч, – чтобы забирать к нему людей. И никто не может знать, куда эти люди деваются».

Когда Ю излечился от своей болезни, он обнаружил эту книгу, и приведенные выше слова из нее совпали с тем, что ранее он слышал о Чжао Гун-Мине.

5. 99

Во времена Хань жил Чжоу Ши, уроженец Сяпэя. Случилось, что он поехал в Дунхай и по пути повстречал какого-то чиновника. В руках у него был свиток. Чиновник попросил его подвезти. Проплыли с десяток ли. Чиновник говорит, обращаясь к Ши:

– Мне надо немного пройтись, а книгу мою я оставлю у вас в лодке. Но только смотрите, свиток не разворачивайте.

Он ушел, а Ши воровски развернул свиток и заглянул в него – да это «Записи о мертвых»! И в последней графе стоит имя Ши! Вскоре чиновник возвратился – а Ши все читает книгу. Чиновник разгневался:

– Я же предупредил тебя, а ты все-таки читаешь!

Ши ударил лбом о землю, так что кровь потекла. Помолчав некоторое время, чиновник сказал:

– Спасибо вам, что так далеко подвезли меня. Но удалить из этой книги ваше имя никому не дозволено. Сегодня вы должны поспешить к себе домой и три года не выходить из дверей; может быть, и удастся переждать это. Но только никому не говорите, что вы прочли в моей книге.

Вернулся Ши домой и никуда не выходит. И вот уже прошло около двух лет. В доме все дивятся его поведению. А тут вдруг умер сосед, и отец Ши сердито велит Ши идти на оплакивание. Ему не остается ничего другого. Но едва он вышел из ворот, как навстречу ему тот самый чиновник.

– Я велел тебе три года не выходить из дверей, – говорит чиновник, – а ты сегодня вышел. Что теперь прикажешь делать? Я посоветовал тебе не появляться – и меня за это уже не раз били палками и плетьми. Сегодня же ты появился, и я больше ничем не могу тебе помочь. Тебя должны теперь забрать через три дня, в полдень.

Ши вернулся и со слезами рассказал все, что с ним произошло. Отец ни за что не хотел верить, мать же сторожила его днем и ночью. Но настал полдень третьего дня – и, верно, кто-то явился, чтобы забрать его, потому что Ши сразу же умер.

5. 100

Чжан Чжу в уезде Наньдунь сеял на поле хлеб и нашел сливовую косточку. Он хотел было унести ее с собой, но тут обнаружил, что в дупле шелковицы есть земля, и посадил косточку там.

Прошло время. Кто-то заметил, что на шелковице то тут, то там появляются сливы, и всем в округе об этом рассказывал. Был в тех местах человек, страдавший от боли в глазах. Как-то он остановился в тени шелковицы и сказал:

– Повелитель сливы! Пошли моим глазам исцеление, а я за это отблагодарю тебя поросенком.

Боль в глазах сразу же стала утихать, а после, когда он отправился дальше, и вовсе прошла. Все собаки в округе стали лаять, что слепой стал зрячим. Люди, ближние и дальние, все были взбудоражены, к этому дереву все время съезжались повозки и всадники, их были сотни и тысячи. Мясо и вино были обильны как дождь.

Прошло около года. Чжан Чжу вернулся домой из далеких мест, изумился и проговорил:

– При чем здесь духи? Ведь я сам посадил тут эту сливу! – И срубил дерево.

5. 101

При Ван Мане, в годы под девизом Цзюй-шэ, Лю Цзин подал трону следующий доклад:

«В уезде Линьцзы округа Цицзюнь начальник почтовой станции Синь Дан несколько раз видел во сне человека, возвещавшего ему:

– Я – посланник Небес. Нынешний регент-император вскоре станет настоящим императором[41]41
  Нынешний регент-император вскоре станет настоящим императором – намек на воцарение Ван Мана. В годы под девизом Цзюй-шэ (6–8) он был регентом при малолетнем императоре, а в 9 году сверг его и объявил императором себя.


[Закрыть]. Если ты мне не веришь, то в доказательство на твоей станции скоро появится новый колодец.

Когда начальник станции проснулся, он обнаружил, что на станции и в самом деле появился новый колодец, уходящий в землю на сто чи».

Цзюань шестая

6. 102

Все странное и удивительное – это, видимо, проявление в вещах энергии и духа. Дух внутри приходит в смятение – вещь снаружи испытывает превращения. Форма и душа, дух и материальность находят свое осуществление как снаружи, так и внутри. Они берут начало в пяти стихиях и пронизывают пять возможностей[42]42
  Пять возможностей – пять видов активности человека: движение, речь, зрение, слух, мысль.


[Закрыть] человека. А поскольку стихии рассеиваются и сгущаются, поднимаются и опускаются, то их превращения приводят в движение все десять тысяч явлений. Когда же вникаешь в удачи и неудачи, то всегда можно судить, где пределы явлений.

6. 103

В период Ся, во время правления Цзе, исчезла гора Лишань. В правление Циньского Ши-хуана исчезла гора Саньшань. На тридцать третьем году правления Чжоуского Сянь-вана в уделе Сун исчез алтарь на горе Дацю. В конце правления Ханьского Чжао-ди исчез алтарь в области Чэньлю, в городе Чанъи. Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит:

«Горы могут передвигаться в полной тишине. Когда в Поднебесной происходят мятежи в войсках, тогда исчезают алтари духов».

В старые времена в уезде Шаньинь округа Гуйцзи появилась Странная Гора из Ланъе, о которой в мире ходило предание, что первоначально это была гора Ланъе на море, в округе Дунъу. Однажды в ночь бушевала буря и ливень, стоял непроглядный мрак. Утром же обнаружили, что появилась гора Ушань. Простой народ дивился этому, вот и назвал ее Странной Горой. Тогда же в уезде Дунъу гора также куда-то пропала за одну ночь, а когда стали сравнивать внешний вид, то поняли, что гора оттуда переместилась сюда. И поныне у подножия Странной Горы есть селение по имени Дунъули. По-видимому, ей дали это название, памятуя, откуда сюда переместилась гора.

И еще. Гора Цуйчжоушань из области Цзяочжоу переместилась в область Цинчжоу. Вообще-то перемещение гор нельзя считать чем-то из ряда вон. Есть еще два случая, о которых точно не знают, в какой век они произошли. В «Древнейших записях» в главе «Золотой шнур» сказано:

«Если горы перемещаются, это значит, что Повелитель Людей не следует Истинному Пути, и из числа его слуг не выдвигаются мудрые. Бывает, что содержание на жалованье переходит в дома вельмож-гунов; награды и наказания не в руках государя, но в большинстве в ведении частных домов. Если от этих напастей не избавиться, то наступит смена эпох и изменение названия государства».

Толкование на это гласит:

«Тот, кто искусен в разъяснении воли Небес, непременно осуществит ее среди людей; тот, кто искусен разъяснять дела людей, непременно корень их находит в воле Небес.

Испокон веков Небеса установили четыре времени года, солнце и луна движутся чередой; стужа и жара сменяют друг друга. Когда Небеса спокойны, возникает дождь; когда Небеса гневны, возникает ветер. При рассеянии стихий возникает роса; при смешении стихий возникает туман. При их сгущении возникают иней и снег; при их застое возникают мокрицы и черви. Таковы неизменные расчеты Небес.

Люди наделены четырьмя конечностями и пятью внутренними органами. На одно пробуждение приходится один сон. Выдох и вдох есть смена дуновения и втягивания; сущность и дух выражаются в уходе и приходе. Течение жизни проявляется в цветении и кровообращении; становление проявляется в дыхании и внешнем виде. Возникновение сопровождается звуками голоса. Таковы неизменные расчеты для людей.

Если сбивается движение четырех времен года, если нарушается различие между стужей и жарой, – тогда пять орбит[43]43
  Пять орбит – орбиты пяти планет (Меркурий, Венера, Марс, Юпитер, Сатурн).


[Закрыть] растягиваются или сжимаются, звезды и планеты ошибаются в своих путях, солнце и луна стеснены и затмеваются, болиды и кометы летят потоками. Вот в чем опасность нарушений для Неба и Земли: если стужа и жара не вовремя, то появляется угроза иссушения Неба и Земли; если становятся торчком камни и вспучивается почва – это опухоли и наросты Неба и Земли; обрушивающиеся горы и проваливающаяся почва – это нарывы и чирьи Неба и Земли; пронизывающий ветер и шквальные ливни – это мечущееся дыхание Неба и Земли; если не ниспадают потоки дождей, реки и канавы иссякают – это великое иссушение Неба и Земли».

6. 104

Во времена шанского правителя Чжоу гигантские черепахи рождались, обросшие шерстью, зайцы рождались с рогами. И это было знамением скорого восстания в войсках.

6. 105

В тридцать третий год правления чжоуского Сюань-вана у него родился сын Ю-ван. И в этом же году случилось, что лошадь превратилась в лису.

6. 106

При Сянь-гуне, владетеле удела Цзинь, во втором году его правления Чжоуский государь Хуй-ван проживал у него в его столице Чжэн. Когда чжэнские люди входили на подворье вана, они почти все вдруг превращались в жаб, выстреливавших в людей яд.

6. 107

Во времена чжоуского Инь-вана, в четвертую луну второго года его правления, во владении Ци почва вспучилась на длину около чжана и в высоту на один чи пять цуней. Цзин Фан говорит в «Гаданиях по Переменам»:

«Почва может вспучиваться во все четыре времени года. Весной и летом это знаменует по большей части добро, осенью и зимой это предвещает по большей части зло».

В округе Лиян как-то ночью образовался водоворот, уходивший в землю, и на этом месте осталось озеро – нынешнее озеро Маху. Но когда это случилось, точно не известно. «Движение рукояти Ковша» гласит:

«Водовороты-провалы в пределах городов указывают, что темное начало Инь поглощает светлое начало Ян, оттесняет его вниз и расправляется с ним».

6. 108

При чжоуском Ай-ване, на восьмом году его правления в городе Чжэн появилась женщина, которая родила сорок сыновей. Из них двадцать стали взрослыми, а другие двадцать умерли. На девятом году его правления во владении Цзинь случилось, что свинья родила человека.

А в государстве У в восьмом году правления под девизом Чи-у одна женщина сразу родила трех сыновей.

6. 109

При чжоуском Ле-ване, на шестом году его правления наложница государя Линь Би-Ян родила двух драконов.

6. 110

На восьмом году правления луского Янь-гуна владетель удела Ци Сян-гун, охотясь в Бэйцю, повстречал кабана. Сопровождающий предупредил его:

– Этот кабан – наш наследник Пэн-Шэн.

Гун разгневался на такие слова и выстрелил в кабана. Кабан же стал как человек и заплакал. Гун перепугался, упал с повозки, повредил ногу и погиб.

Лю Сян считает приближение кабана предзнаменованием беды.

6. 111

Во время луского Янь-гуна в Южных воротах города Чжэн вступили в сражение между собою две змеи: внутренняя, дворцовая, и внешняя, городская. Внутренняя была убита.

Лю Сян считает, что приближение змеи означает возмездие. А Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит:

«При сомнениях в правильности установленного престолонаследия это знаменуется сражением змей-оборотней, поселившихся у ворот столицы государства».

6. 112

При луском Чжао-гуне, в девятнадцатый год его правления, за воротами Шимэнь столичного города Чжэн, на реке Вэйюань сражались драконы.

Лю Сян считает, что приближение дракона есть знак возмездия. А Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит:

«Когда сердца народа неспокойны, знамением этого служит сражение драконов-оборотней в столице государства».

6. 113

При луском Дин-гуне, в первый год его правления, девять змей обвились вокруг колонн храма. Гадание показало, что в течение девяти поколений в храме не было жертвоприношений, но зато был воздвигнут дворец Янгун.

6. 114

В двадцать первом году правления циньского Сяо-гуна случилось, что лошадь родила человека. В двадцатом году правления Чжао-вана[44]44
  Чжао-ван – видимо, имеется в виду Чжаоян-ван, правивший уделом Цинь в 306–250 годах до н. э. Двадцатый год его правления – 287-й, а в 286 году он объявил себя императором Запада.


[Закрыть] жеребец родил жеребенка, а сам издох.

Лю Сян полагает, что все это знаменует бедствия для лошадей. А Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит:

«Когда повелители четырех сторон разделяют свои силы, это знаменуется рождением жеребенка у жеребца. Если надо всеми правителями нет Сына Неба, то удельные правители чжухоу идут походами друг на друга, и знаменуется это тем, что лошадь-оборотень рождает человека».

6. 115

На тринадцатом году правления Вэйского Сян-вана случилось, что девица превратилась в мужчину и, взяв себе жену, произвела с ней на свет сына.

Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит:

«Если девица превращается в мужчину, это означает, что сила Инь успешно развивается, и ничтожному человеку предстоит стать ваном. Если же мужчина превращается в девицу, это значит, что темная сила Инь побеждает светлую силу Ян, и это знаменует беды и гибель».

И еще там сказано:

«Если мужчина превращается в женщину, значит, во дворцах злоупотребляют кастрацией. Если же женщина превращается в мужчину, значит, политику осуществляют жены».

6. 116

Циньский Сяовэнь-ван в пятый год своего правления путешествовал по землям Сюйянь, и там ему была преподнесена пятиногая корова. А в это время во владении Цинь широко распространены были наборы народа на государственные повинности.

Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит: «Взлет трудовых повинностей, отнимающих у народа рабочее время, знаменуется тем, что коровы-оборотни рождаются с пятью ногами».

6. 117

Когда пришел двадцать шестой год правления Циньского Ши-хуана, появились огромные люди ростом в пять чжанов. Туфли у них на ногах были в шесть чи, а одеты они все были как варвары И и Ди. Всего их было двадцать человек, и видели их в Линьтао. После этого отлили из золота их изваяния, числом двадцать, чтобы ознаменовать это событие.

6. 118

При ханьском Хуй-ди, во второй год его правления, на рассвете дня гуй-ю первой луны в колодце Вэньлин, что в селении Тиндунли уезда Ланьлин, появились два дракона. Когда же настал день и-хай, они ночью куда-то исчезли.

Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит:

«Когда обладающего добродетелями постигает беда, это знаменуется появлением в колодцах драконов-оборотней».

И еще:

«Когда много казней и торжествует зло, из колодцев выходят черные драконы».

6. 119

При ханьском Вэнь-ди, в двенадцатый год его правления, в землях У родилась лошадь, у которой перед ушами росли рога, направленные вверх; правый рог длиною в три цуня, левый – в два цуня. И еще каждый из рогов подрос на два цуня.

Лю Сян считает: поскольку у лошадей рогам расти не положено, это, видимо, значило, что область У не должна поднимать войска против государя. Здесь таился намек на мятеж Уских полководцев[45]45
  Мятеж Уских полководцев – имеется в виду «мятеж семи ванов» в 154 году до н. э., вспыхнувший в землях областей У (ныне провинция Чжэцзян) и Минь (ныне провинция Фуцзянь).


[Закрыть].

Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит:

«Если подданные сменяют государя, управление выходит из подчинения. И это знаменуется рождением рогатых лошадей-оборотней. Причина таких событий в нехватке мудрых придворных».

И еще:

«Когда Сын Неба лично идет в поход, у коней вырастают рога».

6. 120

В пятый год второго правления императора Вэнь-ди, в шестую луну, за воротами Циюн в столице у собаки появились рога.

В «Комментариях на Перемены» Цзин Фана сказано:

«Когда имеющие власть утрачивают ее, а низшие собираются действовать им во вред, это знаменуется тем, что у собак-оборотней вырастают рога».

6. 121

В девятую луну первого года правления Ханьского Цзин-ди у одного человека из Сями, что в округе Цзяодун, которому было около семидесяти лет, появились рога, обросшие шерстью.

В «Комментариях на Перемены» Цзин Фана говорится:

«Если первый сановник государства управляет, ни с кем не считаясь, у людей, как знамение этого, появляются рога».

«Сведения о пяти стихиях» утверждают, что как человеку не полагается рогов, так и удельным правителям-чжухоу не должно сметь поднимать войска, чтобы идти походом на столицу. Ведь вскоре после этого произошли беспорядки в семи уделах[46]46
  Беспорядки в семи уделах – мятеж семи ванов дома Лю (правящий дом империи Хань) в 154 году до н. э.


[Закрыть].

Когда настал пятый год правления цзиньского У-ди под девизом Тай-ши, то у одного человека из Юаньчэна также в семьдесят лет появились рога, что было предупреждением: Чжоуский ван Лунь замыслил мятеж.

6. 122

В третий год правления ханьского Цзин-ди в округе Ханьдань собака спарилась со свиньей. В это время учинил беспорядки Чжаоский ван Бо, поднявший мятеж вместе с шестью другими уделами. За пределами государства они были связаны с Сюнну и пользовались их поддержкой.

«Сведения о пяти стихиях» считают: собака эта предупреждала, что грядут военные перевороты и народные бедствия, а свинья знаменовала набеги северных Сюнну, мятежные речи и отказ от повиновения властям. Спаривание же с животным чуждого вида означает бедствия для всех живущих.

В «Комментариях на Перемены» Цзин Фан говорит:

«Когда мужья и жены не соблюдают супружеской верности, знамением служит спаривание собаки-оборотня и свиньи. Означает это нарушение нравственных устоев, а в государстве – военные перевороты».

6. 123

При ханьском Цзин-ди, в первую луну третьего года его правления, в уезде Люйсянь области Чу появились белогорлые вороны, которые сражались с воронами черными. Белогорлые не смогли победить, тысячи их упали в реку Сышуй и погибли.