Текст книги "Пираньи"

Глава 8

Мы завтракали на балконе. Небо было ярко-голубое, светило солнце, воздух был свеж. Служанка приготовила нам по большой тарелке яичницы с луком и помидорами, тонкие кусочки жареного мяса, политого ароматным соусом, и горячие ломтики хлеба, поджаренные до золотисто-коричневого цвета и намазанные маслом. Кофе был крепкий и горячий. Я был голоден и ел с таким аппетитом, как будто меня больше никогда не будут кормить.

Альма улыбнулась.

– Ты всегда так ешь?

– Только когда голоден, – пробормотал я с набитым ртом. – По крайней мере, это нормальная еда, а не то дерьмо, которое мы ели на реке.

– Мамачита хорошо готовит.

– Согласен. А сама ты почему так мало ешь?

– Девушки всегда на диете. Перуанки вообще могут быстро раздобреть.

– Перуанские кошечки тоже быстро добреют.

– Ну, это приятная доброта. Кажется, тебе не на что жаловаться.

– Все было замечательно. Экстра-класс. Она наклонилась и поцеловала меня.

– Ты милый.

Мамачита стояла у перил балкона, вдруг она повернулась к Альме и что-то сказала.

Альма встала со стула и тоже посмотрела вниз, потом знаком подозвала меня. Я подошел.

– Вон там, внизу, на той стороне улицы. Видишь машину и двоих мужчин, которые стоят рядом? Кажется, это полицейские.

– Откуда ты знаешь?

– Машина похожа на полицейскую, но отсюда не видно никаких надписей на ней. Может быть, это полицейские в штатском, у них машины без надписей.

– Почему ты думаешь, что они следят за нами?

– Я не уверена, но Винс сказал, что полиция в Икитосе, возможно, была предупреждена о нас. Если это так, то они могли уведомить полицию в Лиме. Ведь здесь находится штаб-квартира полицейских сил страны.

– Ну а если это не полиция?

– Тогда это кокаиновая мафия разыскивает то, что она упустила. Девушка взяла меня за руку и увела подальше от перил.

– Оденься. У меня есть друзья в главном полицейском управлении. Мой патрон был генералом в армии, а одно время даже шефом полиции. Когда-то мы все были тесно связаны. Я позвоню кое-кому и попробую что-нибудь выяснить.

Я отправился к себе в комнату. Старая перуанка дала бы фору любому камердинеру. Одежда была аккуратно разложена на кровати: темно-синий пиджак с золотыми пуговицами, серые фланелевые брюки, голубая рубашка и узкий черный галстук. Мои черные ботинки были начищены до зеркального блеска, и в каждый из них был вложен шелковый носок. Я оделся за пять минут и подумал, что есть еще одна вещь, которая может мне пригодиться. Я открыл дипломат, вытащил пистолет и сунул его в карман пиджака. Потом достал десять тысяч долларов, которые обещал Альме, и положил их в толстый конверт. Сунул паспорт и визу во внутренний карман пиджака и рассовал по карманам брюк деньги. Через ванную я прошел в ее комнату.

Альма все еще говорила по телефону. Служанка доставала платье из стенного шкафа и раскладывала вещи. Я ждал в дверях, пока она закончит разговор.

– Это полиция, но они ищут не тебя.

– Тогда нам не о чем беспокоиться. Она покачала головой.

– Они ищут Анжело. Они думают, что ты – это он.

Она скинула халат на пол и стала надевать кружевное белье. Сидя на краю кровати и натягивая чулки, она мельком взглянула на меня.

– Опять глазеешь!

– Ты язва.

Я бросил конверт с деньгами на кровать.

– Что это? – спросила она.

– Деньги, которые я обещал.

Она помолчала, потом вернула мне конверт.

– Не надо этого делать. Мне не нужны деньги.

– Но я обещал, – сказал я, возвращая ей конверт.

– Тогда все было иначе. А теперь мы друзья и любим друг друга.

– Я хочу, чтобы ты взяла деньги. Теперь я хочу этого даже больше, чем прежде, и именно потому, что мы стали так близки друг другу.

Альма поднялась с кровати и поцеловала меня.

– Ты чудо, – тихо сказала она.

Я прижал ее к себе, потом отпустил.

– Спасибо.

Альма взяла платье с кровати, оделась.

– Мамачита! – позвала она.

Служанка торопливо вошла в спальню. Девушка что-то проговорила. Мамачита кивнула, застегнула ей платье, потом взяла конверт с кровати и исчезла.

Альма повернулась ко мне.

– Как я выгляжу?

– Великолепно.

– Сейчас приведу в порядок лицо. А ты упакуй свой чемодан, через несколько минут мы едем в аэропорт.

– А как же полиция у подъезда?

– Все будет в порядке. Я разговаривала с полицейским капитаном. Он их отошлет и отвезет нас в аэропорт на своей машине.

– Неужели он тебе поверил? Она кивнула.

– Конечно. Ведь это же чистая правда. Но перед отъездом он хочет взглянуть на твой паспорт. С визой у тебя все в порядке, но не помешает, если ты вложишь в паспорт тысячу долларов.

– А я думал, что он твой приятель.

– Если бы он не был моим другом, то вообще не стал бы с нами разговаривать. Ты не понимаешь. Наши представители власти не имеют больших окладов и поэтому нуждаются в материальной поддержке.

– У нас в Штатах тоже иногда случаются такие вещи, только мы называем это взяточничеством.

– Твой сарказм неуместен. Ведь ты нарушил почти все законы, которые есть в уголовном кодексе.

Я задумался. В сущности, это была правда. Кто я такой, чтобы читать ей мораль. Я взял ее за руку.

– Прости меня.

Она сжала мои пальцы.

– А теперь скорее упакуй вещи.

Я закрыл чемодан и запер замки, сверху положил свой дипломат. Все это я оставил на кровати, а сам вышел на балкон. Маленький черный «фольксваген» все еще стоял на другой стороне улицы. Пока я наблюдал за ним, подъехал большой четырехдверный «форд-фейрлейн» и остановился рядом. Водителя нельзя было увидеть, но сверху я заметил, как те двое, что стояли около «фольксвагена», заговорили с ним. «Форд» отъехал, они тоже сели в свою машину и умчались прочь. Я посмотрел, как они завернули за угол, вернулся в комнату, взял с кровати чемодан и дипломат и вынес в большую комнату.

Альма уже ждала меня. Я взглянул на нее и не смог оторвать глаз. На ней была темная норковая шубка, небрежно накинутая на плечи. На полу стояли два больших чемодана, свернутый чехол и маленький четырехугольный кофр для драгоценностей. Все было дорогое и фирменное. Я улыбнулся.

– Ты просто класс. Собираешься путешествовать? Она засмеялась.

– Я лечу в Нью-Йорк вместе с тобой.

– Эй, послушай, я не помню, чтобы мы так договаривались.

– Не глупи. Ты что, думаешь, он бы мне поверил, если бы я ему не сказала, что ты берешь меня с собой в Нью-Йорк?

– Это не так просто. Тебе нужна виза. Она улыбнулась.

– У меня многоразовая въездная виза. Ведь я же училась там в школе.

Я молчал.

– Я год училась в школе в Париже.

– Ты и туда хочешь поехать?

– Возможно, но у тебя со мной хлопот не будет. Мой патрон оставил за мной небольшой номер в отеле «Пьер».

Я расхохотался.

– Может, ты пустишь меня пожить? У меня-то нет пристанища в Нью-Йорке.

– Ты можешь гостить у меня, сколько захочешь.

Раздался звонок внутреннего переговорного устройства. Она нажала на кнопку и ответила. У всех домофонов специфический металлический звук, и этот не был исключением. Мужской голос звучал визгливо и возбужденно. Девушка что-то сказала. Мужчина ответил. Наконец она кивнула и произнесла единственное слово, которое я понял: «О'кей».

– Капитан внизу, в гараже под домом. С ним два детектива. Он говорит, что они сообщили ему, что три подозрительных субъекта ждут в машине прямо на выезде из гаража. Они думают, что это боевики, потому что на машине колумбийские номера. Он предупредил, чтобы мы не открывали дверь никому, кроме него.

– Черт побери, – сказал я и достал пистолет из кармана. – В квартире есть запасной выход?

– Дверь для прислуги на кухне.

– Лучше забаррикадировать ее столом. Нельзя, чтобы кто-нибудь напал на нас сзади.

Она позвала мамачиту, и мы все пошли на кухню. Я помог придвинуть тяжелый деревянный стол к двери, и мы вернулись в комнату. Альма заговорила со служанкой, женщина начала всхлипывать. Она обняла девушку и расцеловала ее. Альма тоже ее поцеловала и добавила что-то по-испански. Мамачита ушла.

– Я сказала ей, чтобы она шла к себе в комнату и заперлась. Здесь полиция, и они обо всем позаботятся.

– Хорошо. Может быть, тебе стоит пойти вместе с ней?

Она отрицательно замотала головой.

– Я должна быть здесь, рядом с тобой. Ты не узнаешь капитана по голосу.

– Почему ты делаешь все это для меня? – спросил я. – Мне было бы спокойнее, если бы ты была в безопасности.

– Я останусь с тобой, – просто сказала она. – Ты ведь вытащил меня из воды, когда меня чуть не съели пираньи. А кроме того, мы друзья и любим друг друга.

Я ничего не сказал, просто нагнулся и поцеловал ее.

– Друзья и любим друг друга, – повторил я.

Глава 9

– Десять минут прошло. Он что-то задерживается. Альма посмотрела мне в лицо.

– Он очень осторожный человек и знает что делает, я уверена в этом.

– Может быть, но я начинаю нервничать.

Я подошел к входной двери и посмотрел в глазок с широким углом обзора. Виден был весь коридор до самой двери лифта. Все как будто замерло. Я обернулся к Альме.

– Ты можешь позвонить ему в гараж?

– Нет. Здесь односторонняя связь, позвонить можно только снизу.

Через секунду раздался писк переговорного устройства. В динамике зазвучал мужской голос. Альма быстро ответила. Снова заговорил мужчина, его голос был настойчивым и нервным. Девушка оглянулась на меня. На ее лице застыло удивление.

– О'кей, – сказала она в переговорник. Она отпустила кнопку, и домофон замолчал.

– Я что-то не понимаю, – проговорила она. – Он назвал меня Альма. Он никогда прежде не называл меня по имени.

– Но ведь тебя же так зовут.

– Да. Но ты не понимаешь, он очень корректный человек. И он никогда не стал бы так со мной разговаривать. Это не его манера.

– Ладно, что он еще сказал?

– Во-первых, он спросил, упаковали ли мы чемоданы и при себе ли у тебя дипломат. Я ответила, что мы готовы. Потом он сказал, что поднимается на лифте. Он не был похож на самого себя.

Она покачала головой.

– Наверно, там что-то произошло. Иначе он не стал бы спрашивать о твоем дипломате, ведь он не знал о нем.

Я снова повернулся и посмотрел в глазок.

– Ты ведь ничего не говорила ему про дипломат, – как бы невзначай бросил я через плечо.

– Не валяй дурака, – рассердилась она. – Я же не идиотка.

Я улыбнулся.

– Я и не утверждаю, что ты идиотка. Но нам надо как-то выбираться отсюда, и поскорее.

– Выход только здесь. Дверь на кухне ведет на лестницу.

Я опять посмотрел в глазок. Двери лифта начали открываться. Я поманил ее рукой.

– Посмотри, это твой друг или нет? Она заглянула в отверстие.

– Это он, но за ним вышел еще один человек.

Мы поменялись местами. Ее знакомый был небольшого роста. На нем была полицейская форма и сапоги на каблуках. Это делало его немного выше ростом. Кобура расстегнута, пистолета в ней явно нет. Не было оружия и в его руке. Человек, который шел за ним следом, был на голову выше него. Его рука как бы упиралась капитану в спину. Через дверь послышался голос полицейского:

– Альма! Это Филип.

– Что будем делать? – шепотом спросила она.

Я снял свой пистолет с предохранителя и спрятался за дверь. Крепко сжимая пистолет в руке, я кивнул ей и прошептал:

– Впусти.

Она повернула ручку и отступила в сторону. Дверь распахнулась. Капитана втолкнули в квартиру, он с размаху налетел на Альму. Второй человек не успел войти.

– Где американец? – резко спросил он с порога. Альма молчала, потом рукой указала на дверь в спальню у себя за спиной. Мужчина заорал что-то по-испански. Я ничего не понял, но по его тону мог догадаться, о чем он спрашивает. Девушка отрицательно покачала головой. Он снова закричал и двинулся вперед. Настал мой черед действовать.

Я изо всех сил ударил по его руке, в которой был пистолет. Оружие упало на пол, а он ринулся на меня, пытаясь ухватить за руку. Меня научили в армии нескольким приемам. Я немного отступил и ударил его в пах. Он нечленораздельно замычал и согнулся пополам. Тут я ударил его рукояткой по голове. Он упал, но все еще пытался дотянуться до своего пистолета. Тут настала очередь полицейского. Он быстро схватил с пола оружие и помахал им в воздухе.

– Это мой пистолет, – пояснил он.

– Хорошо.

Капитан склонился над лежавшим и, ловко заломив ему руки за спину, защелкнул на запястьях наручники. Потом перевернул его на спину и резко ударил по лицу. Тот огрызнулся. Полицейский ударил его пистолетом. Тонкие струйки крови потекли из носа и рта. Он продолжал бить его.

– Только не на белом ковре. Он не отстирается, – вмешалась Альма.

Полицейский взглянул на нее. Улыбка появилась на его лице, он кивнул. Он был силен, несмотря на небольшой рост. Он с легкостью вытащил бандита на мраморный балкон и снова ударил наотмашь по лицу. Кровь хлестала уже ручьем. Капитан что-то угрожающе сказал. Тот молча кивнул головой.

– Ты знаешь что-нибудь о нем? – заговорил я с полицейским.

Он ответил мне по-английски:

– Ничего. Только то, что он колумбиец. Мы думали, что их только трое. Тех мы видели в «фольксвагене», а этот прятался в гараже. Он скрутил меня, когда я вылезал из машины.

– Где ваши люди? – спросил я.

– Они на улице, следят за теми, кто в машине. Он заговорил с Альмой по-испански.

Она ответила по-английски:

– Я не знаю, почему они нас преследуют. Может быть, их тоже навели, так же, как и вас, на того, другого американца.

Я одобрительно посмотрел на нее. Она не назвала Анжело по имени. Не стоило привлекать к нам внимание.

– Но ты когда-нибудь встречала этого Анжело ди Стефано? – спросил капитан.

– Возможно, – ответила она, – может быть, на какой-нибудь дискотеке или вечеринке. Я встречаюсь со многими людьми.

– А с этим, – кивнул он в мою сторону, – как ты познакомилась с ним?

– У одной подруги. Мы вместе учились в школе в Штатах. Она мне позвонила и предупредила, что он мне будет звонить.

Он внимательно посмотрел на нее.

– Но ведь ты уехала с ним почти на две недели. Где же вы были?

– У меня, за городом.

– И ты собираешься с ним в Штаты. Быстро это у вас.

– Любовь – удивительная вещь, она приходит внезапно.

Капитан повернулся ко мне.

– А вы разбираетесь в пистолетах.

– Я служил в войсках особого назначения во Вьетнаме.

– Где вы достали пистолет?

– Я ему дала, – быстро ответила за меня Альма, – его дал мне ваш генерал.

Он помолчал, а потом снова занялся колумбийцем, заговорив с ним по-испански. Тот не отвечал.

Капитан приподнял его, поставил на ноги и прижал животом в перилам балкона. Одной рукой прижав пистолет к его затылку, другой рукой он расстегнул наручники и освободил его. Продолжая держать пистолет у его головы, он что-то коротко проговорил по-испански. Колумбиец злобно огрызнулся. Мне показалось, что он обругал капитана.

Наш друг пожал плечами и с силой ударил его пистолетом в затылок. Тот почти перевалился через перила. Капитан легонько подтолкнул его снизу, потом отступил на шаг назад, и колумбиец, перевалившись через перила, с криком рухнул на асфальт.

Раздался глухой удар. Капитан посмотрел вниз, потом на нас. Его лицо ничего не выражало.

– Неуклюжий сукин сын, – небрежно заметил он. – Он шлепнулся прямо на крышу новой машины и испортил ее.

Мы молчали.

Он вложил свой пистолет в кобуру.

– Он бы нас всех перестрелял.

– Я знаю.

– Хотите посмотреть? Я покачал головой.

– Я этого достаточно насмотрелся во Вьетнаме. Он кивнул.

– Хорошо. Давайте вернемся в комнату. Я вызову еще людей и, пока мы будем их ждать, проверю ваши документы.

Это ни с чем не сравнимое ощущение, когда эскорт мотоциклистов сопровождает вас в аэропорт. Два мотоцикла с сиренами ехали впереди черно-белой полицейской машины, потом мы в машине капитана, еще одна черно-белая машина замыкала кортеж. Люди с любопытством смотрели на нас, когда мы мчались по улицам.

Альма и я сидели на заднем сиденье, машину вел полицейский в форме, а капитан Гонсалес сидел рядом с ним.

Он обернулся.

– Кажется, все обошлось. Колумбийцев нигде не видно.

– Интересно, куда же они делись?

– Кто знает. Мои люди потеряли их, когда они удирали после несчастного случая.

«Несчастный случай» – так он назвал то, что случилось, и это после того, как сам скинул ублюдка с балкона. Он посмотрел на часы.

– Вы уже опоздали на свой рейс. Самолет вылетел в два часа, а следующий рейс будет только завтра, – сказал он.

– Черт!

– Не стоит беспокоиться, рейс «Эйр Перу» отправляется в Нью-Йорк в четыре часа. Я могу посадить вас в этот самолет.

Мы с Альмой переглянулись. Она кивнула.

– Это хороший самолет. У них есть салон первого класса. Я несколько раз летала этим рейсом.

– Хорошо. Согласен.

– Нужно купить билет. Он протянул руку.

– Давайте деньги и документы. Я все устрою.

Из внутреннего кармана пиджака я достал свой паспорт и выездную визу, сверху положил две бумажки по тысяче долларов и передал ему.

– Купите билет для Альмы тоже.

– Конечно, – сказал он и сунул все в карман. – Сейчас три часа. Устрою вас в зале для важных гостей.

– Спасибо.

– Когда ты собираешься вернуться? – спросил он у Альмы.

– Я еще не думала об этом. Может быть, я ненадолго съезжу в Париж.

– Замечательно, – вежливо отозвался он. – Пришли мне телекс, когда надумаешь возвращаться. Я тебя встречу в аэропорту.

– Вы очень добры, Филип. Я обязательно дам вам знать.

Он оставил нас в зале для особо важных персон в обществе служащего аэропорта, а сам отправился улаживать дела с билетами. Альма закурила сигарету, а официантка принесла нам по бокалу шампанского.

– Извини, мне нужно отойти ненадолго.

– Не задерживайся.

Я пошел в туалет и едва успел добежать до писсуара. Я чувствовал облегчение, почти наслаждение, пока не посмотрел в зеркало. У меня внутри все застыло, и я чуть не описал брюки. Я быстро застегнул ширинку и повернулся. У меня за спиной, облокотясь на дверь, стоял Винсент.

– А ты что здесь делаешь? Я думал, ты уже давно улетел, – спросил я.

– Мне пришлось остаться. Ты уже разговаривал со своим дядей?

– Да.

– Хорошо. Тогда ты, наверно, уже рассказал ему, что я сделал для вас.

– Конечно. Он был очень доволен.

– Вот и отлично.

Он достал из кармана пистолет с навинченным на него глушителем.

– Тогда ты не сможешь отрицать, что вас с Анжело надули и всучили вместо коки листья табака.

– Ты с ума сошел!

– Да, сойдешь здесь с ума за двадцать миллионов долларов, – проговорил он, приближаясь ко мне.

Тут я увидел, как дверь у него за спиной распахнулась. Раздался хлопок. Это выстрелил другой пистолет с глушителем. Пистолет Винса упал на пол. Я едва успел отпрянуть, а он рухнул на пол с размозженным затылком. Все вокруг было забрызгано кровью и мозгами.

В дверях стоял капитан Гонсалес.

– Это один из колумбийцев.

Я не мог вымолвить ни слова. Просто кивнул головой.

– А теперь идемте. Я пришлю человека, чтобы здесь убрали.

Я молчал.

Капитан едва заметно улыбнулся.

– Вы счастливчик. А теперь пора на посадку.

Глава 10

Когда мы вышли из туалета, капитан Гонсалес сделал знак одному из полицейских. Тот подошел, и капитан что-то сказал ему по-испански. Он кивнул и встал у двери так, чтобы никто не мог войти.

Я вопросительно взглянул на Гонсалеса.

– Я хочу, чтобы вы с Альмой оказались на борту самолета прежде, чем полиция аэропорта узнает о происшедшем. Как только они начнут заниматься всем этим, то сразу привлекут иммиграционную службу и вы погрязнете в формальностях. Это может занять два-три дня. А я уверен, что вы ждете не дождетесь, чтобы скорее попасть домой.

– Спасибо.

– Пожалуйста. Кроме того, вы спасли мне жизнь, помните, там, в квартире.

– А вы спасли мою.

– Это мой долг – защищать ни в чем не повинных людей.

Я протянул ему руку.

– Еще раз большое спасибо.

Мы направились к залу, где нас ждала Альма.

– Странно, – заметил капитан. – Я не понимаю, почему колумбийцы преследуют вас.

– Вероятно, они получили ту же информацию, что и ваш департамент. Единственная проблема заключается в том, что я не тот человек, которого они ищут, – ответил я.

– Вы не узнали того человека в туалете? Я отрицательно покачал головой.

– Нет.

– Но он же хотел вас убить.

– Я не знаю почему. Только благодаря вам ему это не удалось.

Он кивнул головой с самым серьезным видом.

– Я возьму с собой еще двоих, чтобы проводить вас до самолета. Не хочу, чтобы с вами или с Альмой что-нибудь случилось.

– Я чувствую себя почти в безопасности. Вдруг он рассмеялся.

– Захотите ли вы когда-нибудь вернуться в Лиму? Я тоже засмеялся.

– Не думаю. Мне хватило впечатлений и от одного визита.

– Вполне справедливо, – согласился он. – Не стоит ей ничего рассказывать о том, что случилось там, – добавил он, внимательно посмотрев мне в глаза. – Она и так уже достаточно напугана.

– Как раз вовремя, – сказала Альма. – Я только что заказала бутылку шампанского.

Капитан улыбнулся в ответ.

– У вас нет на это времени. Я договорился, чтобы вас посадили в самолет до того, как объявят посадку.

– Куда нам спешить? До отлета еще сорок минут.

– Я хочу, чтобы вы сели в самолет прежде всех остальных. А мы проводим вас до ваших мест. Потом я поставлю двух полицейских у трапа, и они проверят всех пассажиров, летящих этим рейсом. Здесь видели трех человек в машине с колумбийскими номерами.

– Ты хочешь сказать, что они могут здесь появиться?

– Я не хочу рисковать.

Он поднял маленький чемоданчик, который она брала с собой в салон, потом взял другой.

– Пошли.

Мы вышли из здания аэропорта через дверь для персонала. Мы с Альмой шли за капитаном через летное поле к самолету, два детектива по бокам, еще один сзади. Молча мы поднялись по трапу на борт самолета. После яркого солнца мои глаза довольно быстро привыкли к полумраку салона.

Стюардесса улыбнулась нам.

– Добро пожаловать, сеньорита Варгас и мистер Стивенс. Меня зовут Мариса.

Альма вежливо улыбнулась и заговорила по-испански, стюардесса закивала. Мне показалось, что они знакомы. Девушка провела нас к нашим местам. Мы сели в последнем ряду салона первого класса спиной к переборке.

– Вам здесь будет удобно, – сказала стюардесса. – Первым классом летят еще только двое.

– Спасибо, – поблагодарил я.

– Подать вам шампанское?

– Да, спасибо, – по-испански ответила Альма. Сев на свое место у окна, она посмотрела на нашего друга и спросила:

– Вы присоединитесь к нам, капитан? Он поставил ее вещи на верхнюю полку.

– Нет, спасибо, я на службе, – сказал он.

– Ну, теперь-то уж не о чем беспокоиться.

– Я перестану волноваться только тогда, когда вы взлетите, – возразил он. – Наслаждайтесь шампанским. Уже объявили посадку на самолет, и я хочу быть там со своими людьми. Вернусь через несколько минут.

Стюардесса поставила перед нами бутылку шампанского и фужеры, быстро наполнила их и ушла встречать других пассажиров.

Я чокнулся с Альмой.

– Обслуживание по высшему классу. Гонсалес не спускает с нас глаз. Что же он такое знает, чего не знаем мы?

– Он полицейский, а они любят демонстрировать свою осведомленность.

– По-моему, здесь нечто большее, – сказал я, думая о том, как быстро он появился в туалете. – Но я не жалуюсь. Если бы не он, мы сидели бы по уши в дерьме.

– Все закончилось благополучно, и мы летим в Штаты.

– Да, – согласился я, а потом чертыхнулся. – Я не успел позвонить дяде. Он будет волноваться.

– Ничего, через десять часов мы уже будем в Нью-Йорке, и ты сможешь позвонить ему из аэропорта Кеннеди.

Она снова наполнила бокалы.

– Расслабься, нам предстоит приятный полет, самолеты «ДС-8» Перуанской авиакомпании более комфортабельны, чем «Боинг-707» Браниффа, хотя они и не такие быстрые. Можно подремать.

– Я никогда не мог спать в самолете. Она улыбнулась.

– Это потому, что ты никогда не летал вместе со мной. Я буду держать тебя за член всю дорогу. А еще я слегка припудрю его кокаином, и ты полетишь сам, без помощи самолета.

– Ты просто киска.

– Нет, я перуанская кошечка, – засмеялась она. Мы снова чокнулись. Я посмотрел на чету средних лет, которая в этот момент занимала свои места. Они были хорошо одеты: на женщине норковое манто, на пальцах бриллиантовые кольца. Мужчина снял фетровую шляпу, обнажив чахлые завитки седых волос. Глаза его были прикрыты французскими очками с дымчатыми стеклами. Я наблюдал, как они усаживались и стюардесса подавала им шампанское. Вернулся капитан Гонсалес.

– Все в порядке, – сказал он. – Все пассажиры на борту. Их немного: всего сорок семь человек в следующем салоне.

– Может быть, вы теперь присоединитесь к нам и выпьете шампанского? – предложила Альма.

– Нет, еще раз спасибо, – извинился капитан. – Мне еще нужно заполнить кучу всяких бумаг.

Он протянул мне на прощание руку.

– Счастливого пути, мистер Стивенс. Большая честь познакомиться с вами.

– Я тоже очень рад, капитан Гонсалес, – сказал я, пожимая его руку. – Спасибо за все, что вы для нас сделали.

– Por nada,[4]4
  Не за что. – (исп.).


[Закрыть] – сказал он и с уважением поцеловал руку Альмы.

– Hasta luego,[5]5
  До свидания. – (исп.).


[Закрыть] сеньорита Варгас. Альма кивнула.

– Mil gracias, Capitan.[6]6
  Большое спасибо, капитан. – (исп.).


[Закрыть] Могу я просить вас об одном одолжении?

– Все, что вы пожелаете.

– Мы прилетим в Нью-Йорк где-то между двумя и тремя часами утра. Будьте добры, пошлите телекс в мой отель, пусть они пришлют лимузин в аэропорт.

– Я сделаю это немедленно, сеньорита Варгас, – сказал он, приложил руку к фуражке в качестве прощального салюта, повернулся и вышел из самолета.

Я услышал щелчок закрывшейся за ним двери, и тут же уши наполнились свистом и жужжанием заработавших моторов. Альма повернулась к иллюминатору, глядя на поле. Я придвинулся ближе и тоже посмотрел в окно. Капитан со своими людьми шел к зданию аэропорта. Заработала внутренняя радиосвязь, и голос стюардессы объявил инструкции по безопасности сначала на испанском, а потом на английском языке. Тем временем самолет выруливал на взлетную полосу. Наконец он медленно повернул и замер перед разгоном. Его удерживали только тормоза, моторы начали набирать обороты. Вдруг Альма схватила меня за руку. Она сжимала ее все крепче и крепче, пока самолет набирал скорость. Она слегка вскрикнула, когда мы оторвались от земли, и повернула ко мне свое побледневшее лицо.

– Меня это всегда пугает.

Но я не слушал ее. В голове вертелась мысль о том, что она попросила отправить телекс в ее отель. Только сейчас до меня дошло, что она не сказала ему, в какой отель. Она положила руку мне на колено.

– Отель «Пьер», – задумчиво произнес я.

– Ну и что? – она посмотрела на меня.

– Ты не сказала капитану название отеля. Она улыбнулась.

– Я же говорила тебе, что мы старые друзья. Он давно знает, что мой покровитель подарил мне номер в этом отеле.

Мы уже летели больше трех часов и успели выпить две бутылки шампанского. Я дремал. Когда стюардесса положила мне руку на плечо, я» открыл глаза.

У нее в руках была новая бутылка шампанского.

– Примите поздравления, мы только что пересекли экватор.

– Ты спала? – спросил я Альму.

– Так, дремала, – ответила она, пока стюардесса разливала шампанское. Когда она отошла к другим пассажирам, Альма подняла свой бокал и поцеловала меня.

– Я тебя тоже поздравляю, – сказал я и поцеловал ее.

– У меня для тебя особый подарок, – она хитро улыбнулась и сунула мне что-то в руку.

– Что это?

– Понюхай.

Я поднес пакетик к носу.

– Пахнет знакомой кошечкой и духами. Она рассмеялась.

– Ты правильно догадался. Это мои трусики. Они все еще мокрые. Я сняла их, когда ты задремал. Положи их в нагрудный карман, пусть все думают, что это платок.

Я так и сделал.

– Ты сумасшедшая.

– Не совсем. Я просто хочу, чтобы у тебя осталась какая-нибудь вещица, которая будет напоминать тебе о том, как мы пересекли экватор на высоте тридцать тысяч футов.

– Ты заставила меня парить даже выше. Вернулась стюардесса.

– Сейчас будет ужин, – сказала она.