Текст книги "Обнаженные статуи, толстые гладиаторы и боевые слоны. Необычные истории о жизни в Древней Греции и Риме"

Часть II
Общество

9
Какой была продолжительность жизни?

Философу Хрисиппу было семьдесят три, когда он умер от смеха. Младший сын римского политика Катона Старшего родился, когда тому исполнилось восемьдесят. Эллинистический царь Антигон Одноглазый пал в бою в восемьдесят один год. Софокл, как говорят, умер от счастья и (или) подавился виноградом в девяностолетнем возрасте. Историк Иероним дожил до 104 лет, оставаясь, как уверяют, неутомимым любовником. Трагический поэт Алексий, принимая награду за свою последнюю пьесу, упал замертво на сцене в возрасте 106 лет. Нет сомнений, что некоторые греки и римляне доживали до глубокой старости, но столь же очевидно, что таких людей было мало[140]140
  Список престарелых древних греков см. [Lucian], Macr.


[Закрыть].

Большинство греков и римлян уходили из жизни молодыми. Около половины всех детей умирали, так и не став подростками. Те, кто доживал до тридцатилетнего возраста, имели все шансы отпраздновать пятидесяти– или шестидесятилетие. Однако по-настоящему пожилые люди встречались редко[141]141
  «Таблица жизни» Ульпиана – римский документ, в котором указывалось (для подсчета налогов), сколько еще может прожить человек определенного возраста, – дает интересный взгляд на возрастную структуру населения Древнего мира. Согласно приведенным в ней прогнозам, ожидалось, что люди в возрасте двадцати с небольшим лет проживут в среднем на двадцать восемь лет больше. Предполагалось, что тем, кому было под сорок, оставалось примерно двадцать лет, а тем, кому исполнилось больше шестидесяти, – всего пять. Сопоставив таблицу жизни с современными демографическими моделями, один ученый сделал неутешительный вывод о том, что половина всех родившихся умирали к пяти годам, две трети из выживших – к тридцати, 80 процентов – к пятидесяти годам и 90 процентов – к шестидесяти.


[Закрыть]. Поскольку многие умирали в детстве, средняя продолжительность жизни, вероятно, составляла от двадцати до тридцати лет[142]142
  По данным переписей населения римского Египта, средняя продолжительность жизни, оцененная при рождении, составляла двадцать два года для женщин и около двадцати пяти лет для мужчин. В отличие от нынешних ровесниц, древние женщины, как правило, имели несколько меньшую продолжительность жизни, чем мужчины, в основном из-за опасности родов. От одного до двух процентов родов завершались смертью матери, а поскольку большинство женщин рожали по меньшей мере пять или шесть раз, риски возрастали.


[Закрыть]. Не похоже, чтобы этот показатель со временем менялся, поскольку основные причины смерти оставались прежними: антисанитария, недоедание и болезни[143]143
  Перепись населения: Roger Bagnall and Bruce Frier, The Demography of Roman Egypt, 2nd ed. (Cambridge University Press, 2006). Таблица жизни Ульпиана: Dig. 35.2.68 pr. Мрачные последствия: Bruce Frier, “Roman Life Expectancy: Ulpian’s Evidence” HSCP 86 (1982): 213–51.


[Закрыть].

Древние врачи предполагали, что болезни возникают из-за неких сочетаний погодных изменений, поднимающихся из болот испарений, дисбаланса тканевых жидкостей, а также божественного возмездия. Медики понимали, что некоторые заболевания заразны, и смутно подозревали, что в воздухе живут микроскопические существа, переносящие болезни, однако так и не разработали даже подобия микробной теории. Соответственно, они оказались не готовы к профилактике и лечению болезней.

Пожилой римлянин. Портретный бюст I века, хранящийся в Метрополитен-музее. Является общественным достоянием

Античные греки страдали (среди прочих болезней) от свинки, малярии, дифтерии, дизентерии, полиомиелита, гепатита, туберкулеза и брюшного тифа. Кроме того, римлянам пришлось столкнуться с проказой, которая была завезена из Египта в эпоху Августа; бубонной чумой, начавшей распространяться по восточным провинциям примерно в то же время[144]144
  Однако этот штамм чумы не получил широкого распространения, вероятно, потому, что черные крысы только начинали завоевывать Европу. Пять веков спустя, когда крысы распространились повсюду, новая вспышка чумы поставила империю на колени.


[Закрыть]; и оспой, впервые забравшей множество жизней в период правления Марка Аврелия. Столетие спустя внезапно появилась загадочная Киприанова чума, являвшаяся, возможно, разновидностью лихорадки Эбола, – она убила десятки тысяч людей и исчезла. При обычных обстоятельствах самыми распространенными смертельными болезнями у взрослых греков и римлян были, вероятно, брюшной тиф, туберкулез и (в низменных районах) малярия. Среди детей еще более смертоносными оказались дизентерия и другие желудочно-кишечные заболевания[145]145
  Древние рассуждения о происхождении новых болезней см. в Plut., Mor. 731A-34C. Появление проказы: Lucr. 6.1112; Плин., HN 26.1. Бубонная чума: Oribasius, Coll. Med. 44.14. Предположение о том, что чума Киприана могла быть формой лихорадки Эбола, высказал Кайл Харпер, «Pandemics and Passages to Late Antiquity: Rethinking the Plague of c. 249–70 Described by Cyprian», JRA 28 (2015): 223–60.


[Закрыть].

Рассадниками инфекции становились города, особенно крупные. Перенаселенная метрополия Рима, где вовсю хозяйничала малярия, представляла собой, возможно, самое нездоровое место в целой империи, поскольку там требовался постоянный приток иммигрантов для поддержания численности населения[146]146
  В 1876 году рабочие, закладывающие фундамент нового жилого дома, недалеко от одних из древних ворот Рима случайно обнаружили огромное захоронение. По оценкам землекопов, в яму было сброшено не менее двадцати четырех тысяч тел, вероятно, во время эпидемии. Однако десятки других ям, найденных поблизости, позволяют предположить, что в Риме от болезней умирало столько людей, что повозки регулярно вывозили трупы за пределы города.


[Закрыть]. Сельская местность считалась сравнительно безопасной, особенно районы, приподнятые над малярийными болотами. Один римский сенатор в своих письмах отмечал исключительное долголетие людей, живших на холмах вокруг его виллы, хотя и предполагал, что причиной тому были приятные горные бризы[147]147
  Долголетие на холмах: Plin., Ep. 5.6.6.


[Закрыть].

Несмотря на сокрушительный урон от болезней, численность населения Средиземноморья медленно, но неуклонно росла примерно с X века до нашей эры до II века нашей эры. Такой рост возможен только благодаря стабильно высокой рождаемости: на протяжении всей истории Греции и Рима женщины производили на свет в среднем пять или шесть детей (из которых до взрослого возраста доживали два или три).

Конечно, в периоды войн или голода население регионов сокращалось, но общая тенденция была восходящей.

Как и продолжительность жизни, фактическую численность населения в конкретном месте и в определенный момент можно посчитать лишь приблизительно. На территории античных Афин (по размеру примерно с Род-Айленд или Люксембург), вероятно, проживали около трехсот тысяч человек. Считается, что во времена правления Августа Римская империя, простиравшаяся по всему Средиземноморью, насчитывала около пятидесяти миллионов жителей. В последующие полтора столетия число подданных империи значительно выросло и, вероятно, в середине II века достигло наивысшего показателя – около шестидесяти миллионов человек, – возможно, составив пятую часть всего человечества.

Однако в периоды между смертоносными эпидемиями демографическая ситуация существенно не менялась: около половины всех детей умирали, не дожив до подросткового возраста, а средняя продолжительность жизни при рождении оставалась на уровне около двадцати лет. Только один из десяти доживал до шестидесяти, и только один из ста имел шансы отпраздновать восьмидесятилетие.

Несмотря на суровую действительность, греки и римляне все еще сохраняли надежду на долгую жизнь. Если не принимать во внимание простую удачу, то считалось, что шанс дожить до старости отчасти зависит от благоприятного климата, а также состояния здоровья. Особо подчеркивалась важность умеренной диеты: один греческий оратор объяснял свое долголетие тем, что никогда не употреблял жирную пищу или крепкие напитки[148]148
  Считалось, что долгая жизнь, приписываемая жившим где-то далеко народам, была напрямую связана с пищей, которую они употребляли. Жители Шри-Ланки якобы доживали до глубокой старости, питаясь древесными змеями. Эфиопам дожить до 120 лет помогало то, что они ели только вареное мясо и пили только молоко. Китайцы жили триста лет, потому что никогда не брали в рот вина. Однако эти слухи опроверг столетний итальянец, сказавший Августу, что секрет долгой жизни заключается (если перефразировать) в «масле на коже и вине в крови».


[Закрыть]. Также должное отдавали необходимости регулярных физических упражнений. Во многих греческих городах существовали гимнастические залы, полностью или частично предназначенные для пожилых мужчин[149]149
  Интересно, не является ли греческая привычка упражняться обнаженными одной из причин того, что у пожилых людей существовали отдельные гимнасии? Как заметил Платон, на бегающих трусцой обнаженных стариков «неприятно смотреть».


[Закрыть]. В античных Афинах даже проводился ежегодный «конкурс красоты», по результатам которого отбирались физически крепкие старики для участия в религиозной процессии. Считалось, что бодрые прогулки и игры в мяч поддерживают упругость стареющего тела, особенно если добавить к этому энергичный массаж. Один римский сенатор в возрасте 70–80 лет настаивал на пользе ежедневных прогулок нагишом[150]150
  Никакой сытной пищи: [Lucian], Macr. 23. Долгожитель и Август: Plin., HN 22.114. На стариков неприятно смотреть: Pl., Resp. 452B. Прогулки и игра в мяч: Plut., An seni 16. Энергичный массаж: Gal., San. Tu. 6.329. Прогулка нагишом: Plin., Ep. 3.1.8.


[Закрыть].

У греков и римлян в ходу были свои стереотипы, связанные с пожилыми людьми. Например, о стариках говорили, что они медлительны, подозрительны, склонны предаваться воспоминаниям и попросту злобны и раздражительны. Однако такая критика уравновешивалась общим пониманием того, что возраст дает мудрость и пожилые люди достойны уважения[151]151
  Из общих правил уважения к пожилым людям существовали и исключения. Популярная римская поговорка гласила: «Сбрасывай стариков с моста». Другие культуры, по слухам, отличались еще меньшим почтением. Поговаривали, что жители Сардинии раскапывали могилы родителей, били их по головам и закапывали заново.


[Закрыть]. В некоторых местах старики обладали реальным политическим влиянием. В Спарте, например, существовал совет старейшин, куда попадали после шестидесяти лет, он играл важную роль в правительстве. В римском сенате также было принято, чтобы старейшие члены выступали первыми. Римляне же наделяли стариков большой властью в обществе: по крайней мере теоретически, мужчина сохранял абсолютную юридическую власть над детьми и внуками до самой смерти[152]152
  Список стереотипов о пожилых людях см. Arist., Rh. 2.13. Sardinians: FGH 566, F. 64.


[Закрыть].

Представители аристократии могли рассчитывать на что-то вроде современной пенсии. Например, престарелый правитель Диоклетиан после сложения императорских полномочий переехал на надежно защищенную виллу и занялся садоводством. Правда, большинство людей прекращали работать только тогда, когда верх брала физическая немощь. Это могло случиться не только в преклонном возрасте: судя по скелетным останкам, многие мужчины к тридцати годам уже страдали артритом. Тем, кто не мог содержать себя самостоятельно, приходилось полагаться на добрую волю родственников. В противном случае оставались попрошайничество или голодная смерть.

Большинство греков и римлян жили недолго. Однако, как мы уже видели, некоторые все же не вписывались в стандартные демографические рамки. На скромном надгробии римлянки, сохранившемся в нынешнем Ливане, увековечена память некой Руфиллы, «доброй и веселой женщины», прожившей сто лет.

Возможно, Руфилла действительно прожила целый век (древние эпитафии грешат округлениями), и мы можем надеяться, что она действительно была доброй и веселой. Однако за сто лет жизни, вероятно, стала свидетельницей смерти мужа (мужей), всех своих детей, почти всех внуков и половины или даже больше правнуков. Старость в античном мире, должно быть, несла с собой страшное одиночество[153]153
  Эпитафия Руфилии: Warren J. Moulton, “Twelve Mortuary Inscriptions from Sidon,” AJA 8 (1904): 286. ГЛАВА 10


[Закрыть].

10
Какого роста были греки и римляне?

В течение нескольких лет в III веке Римской империей правил гигант по имени Максимин. На огромных пальцах рук он мог носить женский браслет как кольцо, а ноги его были настолько велики, что сапог властителя стал туристической достопримечательностью. Он мог победить семерых мужчин в борцовском поединке, раздробить камни в кулаке и сбить лошадь с ног одним ударом. Если верить свидетельствам потрясенных современников Максимина, его рост превышал восемь футов[154]154
  Единственный источник, который указывает на размеры императора, утверждает, что его рост составлял восемь с половиной футов. Поскольку римская нога была немного короче современной, то рост Максимина равнялся примерно восьми футам трем дюймам (около 2,5 метра. – Прим. перев.). Хотя у нас нет возможности узнать его реальный рост, разросшиеся лицевые кости, заметные на некоторых портретах, отчеканенных на монетах, позволяют предположить, что он мог страдать от акромегалии – заболевания, часто ассоциирующегося с гигантизмом.


[Закрыть][155]155
  Анекдоты про Максимина: SHA, Max. 6.5, 8–9; 28.8–9.


[Закрыть].

Некоторые греки и римляне были еще выше. Араб ростом в девять футов участвовал в нескольких римских процессиях, а тела других гигантов были увековечены в камне и выставлены в садах императоров. Римляне также восхищались человеком с низким голосом, чей рост был меньше двух футов, и сплетничали о столь же миниатюрном придворном, женившемся на императорской вольноотпущеннице. Однако наши источники почти ничего не говорят о росте менее выдающихся личностей. Мы знаем, что рост императора Августа был чуть меньше пяти футов семи дюймов (1 м 70 см), но, чтобы казаться выше, он носил обувь на платформе. Говорят, в некоторые периоды новобранцев, поступавших в самые престижные подразделения легионов, принимали только в том случае, если их рост оказывался выше пяти футов восьми дюймов (1 м 72 см), а в идеале – не ниже пяти футов десяти дюймов (1 м 77 см)[156]156
  В конце периода Античности, когда государство все больше нуждалось в солдатах, требования к росту были снижены до чуть менее пяти футов пяти дюймов (1 м 65 см). Однако некоторые стандарты остались неизменными: до самого конца по-прежнему требовалось наличие у новобранца хотя бы одного яичка.


[Закрыть]. Однако чтобы получить представление о росте большинства греков и римлян, нам придется изучить их останки[157]157
  Гиганты в Риме: Plin., HN 7.74–75; Columella, Rust. 3.8.2. Человек ростом два фута: Suet., Aug. 43.3. Courtier: Plin., HN 7.75. Augustus: Suet., Aug. 73, 79.2. Требования к росту легионеров: Veg., Mil. 1.5; cf. Suet. Nero 19.2. Позднеантичные требования к росту: Cod. Theod. 7.13.3. Одно яичко: Dig. 49.16.4.


[Закрыть].

Скелеты хранят историю всей жизни человека. Зубы рассказывают о питании в детстве и о болезнях. Кости рук свидетельствуют о нагрузках и травмах во время работы. Длинные кости (особенно бедренные) позволяют определить рост. Останки, обнаруженные в эллингах Геркуланума – возможно, самые известные следы людей, живших в период Античности, – показывают, сколько всего могут поведать нам кости.

Император Максимин. Портретный бюст, в настоящее время хранится в Капитолийском музее. Фото Мари-Лан Нгуен, Wikimedia Commons

Как и соседний город Помпеи, Геркуланум был разрушен Везувием в 79 году. Большинству жителей удалось убежать в течение первых нескольких часов после начала извержения, но сотни людей остались, укрывшись в ряду каменных лодочных сараев у гавани. Смерть застала их там посреди ночи, когда над городом пронесся пирокластический поток[158]158
  Пирокласти́ческий поток – смесь высокотемпературных вулканических газов, пепла и обломков пород, образующаяся при извержении вулкана.


[Закрыть]. Погребенные под шестидесятифутовым (восемнадцатиметровым) слоем вулканических обломков, тела оставались нетронутыми вплоть до наших дней, пока несколько десятилетий назад их не обнаружили. Останки укрывшихся в эллингах дают уникальное представление о жизни в Древнем Риме.

Некоторые из заживо погребенных в лодочных сараях жителей Геркуланума были зажиточными. Пястные кости, принадлежавшие мужчине в возрасте примерно за сорок, не сохранили следов повреждений в результате ручного труда, а плечи и предплечья свидетельствуют о его регулярных тренировках в банях. Другие жертвы были явно бедны, как, например, так называемый Кормчий, чьи кости оказались деформированы из-за недоедания в детском возрасте и в результате постоянной тяжелой работы на протяжении всей жизни. Респектабельную римскую матрону с идеальными зубами, прозванную Дамой с кольцом из-за украшений, которые на ней нашли, обнаружили рядом с двумя женщинами (голова одой из них покоилась в ореоле светлых волос), опознанных археологами как проститутки. На костях одного римского солдата сохранились остатки могучих мышц и боевые шрамы[159]159
  Про скелеты см. Sara Bisel and Jane Bisel, “Health and Nutrition at Herculaneum. An Examination of Human Skeletal Remains,” in The Natural History of Pompeii, ed. Wilhelmina Jashemski and Frederick Meyer (Cambridge University Press, 2002), 451–75.


[Закрыть].

Одним из самых высоких людей, обнаруженных в эллинге, считают солдата ростом почти пять футов девять дюймов (1 м 75 см), а Кормчий ростом пять футов четыре дюйма (1 м 62 см) – один из самых низкорослых. Рост Дамы с кольцом не превышал пяти футов двух дюймов (1 м 57 см); две женщины, найденные рядом с ней, были пяти футов одного (1 м 54 см) и четырех (1 м 62 см) дюймов. Средний рост мужчин из лодочных сараев составлял пять футов шесть с половиной дюймов (1 м 68 см), а женщин – пять футов один дюйм (1 м 54 см). Эти цифры сопоставимы с данными из соседней Помпеи, где найденные кости свидетельствуют о среднем росте мужчин и женщин в пять футов пять с половиной дюймов (1 м 66 см) и пять футов один дюйм (1 м 54 см). Хотя многие другие жители Италии в римскую эпоху были ниже[160]160
  Средний рост мужчины в Центральной Италии в римскую эпоху оценивается в пять футов четыре с половиной дюйма (1 м 63 см). Это значительно меньше средних показателей до и после римской эпохи, вероятно, потому, что ситуация с перенаселенностью и эпидемиями в период Римской империи оказалась худшей. Бедные жители многолюдного и пораженного болезнями Рима, возможно, являлись самыми низкорослыми во всей империи. Жители Помпей и Геркуланума, вероятно, своим относительно внушительным ростом обязаны тому факту, что оба города располагались на берегу моря и имели доступ к свежей рыбе, богатой белком.


[Закрыть], рост античных греков, похоже, был примерно таким же; недавнее исследование скелетных данных показало, что средний рост мужчин составлял чуть меньше пяти футов семи дюймов (1 м 70 см), а средний рост женщин – пять футов один с половиной дюйма (1 м 56 см)[161]161
  О среднем росте мужчин в римской Центральной Италии см. Monica Giannecchini and Jacopo Moggi-Cecchi, “Stature in Archaeological Samples from Central Italy: Methodological Issues and Diachronic Changes,” American Journal of Physical Anthropology 135 (2008), 284–92. Обзор греческих свидетельств см. Sitta van Reden, “Classical Greece: Consumption,” in The Cambridge Economic History of the Greco-Roman World, ed. Walter Scheidel, Ian Morris, and Richard Saller (Cambridge University Press, 2007), 388–89.


[Закрыть].

Северные варвары были значительно выше. Когда, например, войска Юлия Цезаря покатили осадную башню к стенам одного галльского города, его жители с высоты осыпали врагов насмешками, поздравляя с тем, что враги сдвинули с места такую огромную конструкцию, несмотря на собственные крошечные размеры[162]162
  Римлян особенно впечатляли галльские женщины, которые были примерно одного роста со своими мужьями и гораздо крепче. Один римский автор сравнил удары и пинки галльских женщин со снарядами, выпущенными из катапульты.


[Закрыть]. Разница в росте между средним римским легионером и обычным северянином составляла, вероятно, около двух или трех дюймов (5–7 см) – не драматическая, но все же существенная. Отчасти это объясняется генетикой, но в значительной степени разница связана с питанием. Северяне, особенно аристократы, регулярно употребляли в пищу молочные продукты и красное мясо. Большинству греков и римлян это было недоступно. Когда речь идет о росте, вы – то, что вы не едите[163]163
  Галлы издеваются над людьми Цезаря: Caes., BG 2.30.3. Высокие галлы: например, Livy 5.44.4. Галльские женщины: Amm. Marc. 15.12.1. ГЛАВА 11


[Закрыть].

11
Сколько они зарабатывали?

В то время экономические рычаги еще не изобрели, поэтому, когда римский император Диоклетиан и его соратники решили положить конец десятилетиям разбушевавшейся инфляции, их решение оказалось примитивным: контроль цен и ограничение заработной платы под страхом смерти. Согласно указу, рабочие на фермах и погонщики мулов могли получать максимум двадцать пять денариев (плюс питание) в день. Плотник или пекарь – пятьдесят. Художник, расписывающий стены, зарабатывал семьдесят пять, а искусный живописец – вдвое больше. Парикмахеру или банщику позволялось брать только два денария за стрижку или мытье. Однако адвокат мог выторговать себе за ведение дела тысячу. Хотя эти цифры имеют лишь слабое отношение к экономической реальности, они отражают строгую профессиональную иерархию и печальное развитие мира, в котором мало кто зарабатывал намного больше, чем ему требовалось для выживания.

Древняя экономика никогда не держалась полностью на реальных деньгах. В городах и военных лагерях наиболее распространены были монеты, причем в эпоху Римской империи их оборот оказался больше, чем до или после нее. Однако монеты всегда использовались наряду с бартером и кредитом[164]164
  Даже в эпоху Римской империи некоторые провинции платили часть или все налоги пшеницей.


[Закрыть]. В античный период самой распространенной из многих греческих монет являлась серебряная афинская драхма. Более крупная тетрадрахма (монета в четыре драхмы) чаще применялась в коммерческих сделках. Для повседневных покупок афиняне обычно использовали оболы – мелкие серебряные монеты достоинством в одну шестую часть драхмы[165]165
  «Обол» происходит от слова «прут», видимо, потому, что для денежных расчетов до появления монет использовались металлические палочки. «Драхма» также означала «горсть», в смысле «количество прутов, помещавшихся в руке». Спартанцы продолжали использовать грохочущие «букеты» прутов в качестве валюты вплоть до античного периода.


[Закрыть]. На заре императорской эпохи самой ценной римской монетой считался золотой ауреус, которым выплачивали специальные премии солдатам. Каждый ауреус стоил двадцать пять серебряных денариев, составлявших реальную финансовую основу. Наконец, каждый денарий был эквивалентен четырем сестерциям – крупным медным монетам, служившим стандартной единицей расчета цен и заработной платы.

В Афинах в IV веке до нашей эры считалось, что для комфортной жизни гражданину и его семье необходим ежедневный доход в размере трех оболов (половина драхмы) – примерно 180 драхм в год[166]166
  Оценка в три обола в день взята из Xen., Vect. 3.9. Похоже, она подтверждается тем фактом, что бедные афинские граждане, которые не могли работать, получали от города два обола в день в качестве своего рода выплаты по инвалидности ([Arist.], Ath. Pol. 49.4). Один ученый подсчитал, что афинской семье из четырех человек требовалось четыре обола в день, чтобы хорошо питаться, но можно было обойтись и меньшей суммой. (Takeshi Amemiya, Economy and Economics of Ancient Greece [Routledge, 2006]: 75–78.)


[Закрыть]. Исходя из тех цен, что нам известны, семье из четырех человек в Риме второго века, вероятно, требовалось около 1,2 тысячи сестерциев для достижения того же уровня[167]167
  В других частях империи хватило бы гораздо меньше 1,2 тысячи сестерциев. Хотя хлеб (благодаря императорским субсидиям) в Риме был относительно дешев, арендная плата оставалась высокой.


[Закрыть][168]168
  В раннеимперской Италии семья из четырех человек, вероятно, тратила около двухсот денариев (восемьсот сестерциев) в год на еду (Kenneth Harl, Coinage in the Roman Economy, 300 BC to AD 700 [Johns Hopkins University Press, 1996], 279). Дополнительные расходы – аренда, одежда, топливо и так далее – вероятно, добавляли еще как минимум сто денариев/четыреста сестерциев (см. Walter Scheidel, «Real Wages in Early Economies: Свидетельства об уровне жизни с 1800 г. до н. э. по 1300 г. н. э.», Журнал экономической и социальной истории Востока 53 [2010]: 433–35). Прожиточный минимум для отдельного человека был гораздо ниже, особенно в некоторых провинциях; по одной из оценок, он составлял 115 сестерциев. (Keith Hopkins, “Taxes and Trade in the Roman Empire [200 BC—AD 400],” JRS 70 [1980]: 118–19).


[Закрыть]. Хотя было бы не слишком корректно сопоставлять эти цифры с современной зарплатой среднего класса, более показательным оказалось бы сравнение их с доходами, описанными в исторических источниках.

Почти в самом низу пирамиды доходов, чуть выше рабов, находились неквалифицированные поденщики. В сельской местности этих людей обычно нанимали для помощи в сборе урожая. В городах (особенно в императорском Риме) больше всего их трудилось на крупных строительных объектах. Высоко их работа не оплачивалась нигде. В античных Афинах они обычно зарабатывали около драхмы в день – если вообще удавалось найти место. Заработная плата рабочих в римском мире, похоже, была близка к прожиточному минимуму: труженики в Помпеях получали от одного до четырех сестерциев (плюс еда) ежедневно. Те, кто владел каким-либо ремеслом, могли рассчитывать на большее. Например, во время работ в святилище недалеко от Афин квалифицированные трудяги зарабатывали до двух с половиной драхм в день – на драхму больше, чем их неквалифицированные коллеги. В римском мире ремесленники получали значительно больше рабочих[169]169
  В императорском Риме существовали торговые ассоциации изготовителей катапульт, мастеров по производству лестниц, дегустаторов и более ста других профессий.


[Закрыть]. Эдикт Диоклетиана о ценах, как мы заметили, предполагал, что пекарь будет зарабатывать в два раза больше, чем сельскохозяйственный рабочий, маляр – в три, а художник – в шесть раз больше[170]170
  Работа в Помпеях, оплачиваемая четырьмя сестерциями и хлебом: CIL IV.6877. Рабочие за пределами Афин: IG II² 1673.


[Закрыть].

В V веке до нашей эры гоплиты – тяжеловооруженные пехотинцы, а также гребцы на афинском флоте получали одну драхму в день – столько же, сколько и неквалифицированный рабочий[171]171
  Данные о ставках заработной платы противоречивы и спорны. Здесь я следую популярной интерпретации (основана на Thuc. 3.17, 6.8.31).


[Закрыть]. С конца I по конец II века нашей эры римским легионерам платили 1,2 тысячи сестерциев в год[172]172
  На самом деле они получали меньше, поскольку из жалованья вычиталась значительная сумма на питание и снаряжение. Эти потери лишь частично компенсировались премиями, которые они получали при восхождении на престол нового императора и в других особых случаях.


[Закрыть]. Учитывая еще и приличную премию при увольнении (12 тысяч сестерциев), сумма заработанного ставила рядовых солдат примерно на одну ступень с квалифицированными ремесленниками. Офицеры получали гораздо больше. Зарплата обычного центуриона составляла восемнадцать тысяч сестерциев в год, главного центуриона легиона – семьдесят две тысячи, а командующиего генерала – двести тысяч сестерциев в год – столько же, сколько 167 легионеров[173]173
  Что касается оплаты труда римских офицеров, я следую данным М. Александра Шпейделя, “Roman Army Pay Scales,” JRS 82 (1992): 100–103.


[Закрыть].

Заработки адвокатов периода Античности, как и их нынешних коллег, варьировались от ничтожных до головокружительных. Афиняне, хотя и должны были сами представлять себя в суде, часто платили искусным ораторам за составление речей. По крайней мере, несколько таких авторов получали солидное вознаграждение; один подсудимый пообещал восемнадцать тысяч драхм (столько хватило бы, чтобы кормить сто семей целый год) тем, кто поддержит его во время процесса. Римским юристам запрещалось взимать плату за услуги вплоть до императорской эпохи, и даже когда запрет отменили, их гонорары не должны были превышать десяти тысяч сестерциев (примерно в восемь раз больше годового жалованья легионера). Однако, похоже, всегда существовал обычай благодарить юристов дорогими подарками. Цицерон, например, получил от одного из клиентов «заем» в два миллиона сестерциев, который так и не счел нужным вернуть[174]174
  Менее обеспеченные римляне могли благодарить адвокатов, вручая им мешки с бобами или ячменем.


[Закрыть][175]175
  Восемнадцать тысяч драхм: Lys. 29.6. Предельный размер заработка для римских адвокатов: Tac., Ann. 11.7. Заем Цицерона: Gell., NA 12.12. Оплачено натурой: Mart. 12.72.


[Закрыть].

Большим уважением в Древней Греции пользовались врачи. Их труд, очевидно, оплачивался высоко. Один доктор мог позволить себе пожертвовать шесть тысяч драхм Афинам, а другой, говорят, зарабатывал двенадцать тысяч драхм ежегодно (афинская семья, как вы помните, могла прожить год на 180 драхм). Хотя многие римские врачи были вольноотпущенниками невысокого статуса, некоторые из них баснословно разбогатели. Личный медик императоров Калигулы и Клавдия получал годовое жалованье в пятьсот тысяч сестерциев (столько же, сколько 416 легионеров) – впрочем, он любил напоминать работодателям, что, практикуя частным образом, мог бы заработать гораздо больше. Тут он не лукавил: другой римский знаменитый врач, известный тем, что пропагандировал ледяные ванны, брал с одного пациента двести тысяч сестерциев за лечение[176]176
  Благотоворитель в Афинах: IG II/III² 374. Двенадцать тысяч каждый год: Hdt. 3.131. Врач императоров: Plin., HN 29.7–8. Врач, принимающий холодные ванны: Plin., HN 29.22.


[Закрыть].

Что касается учителей, то большинство из них тогда, как и сейчас, получали мизерную зарплату. Однако, как и в юриспруденции и медицине, избранные педагоги, обслуживавшие богатых и знаменитых, зарабатывали огромные деньги. Ведущие афинские ораторы брали с учеников за курсы ораторского искусства от тысячи до десяти тысяч драхм – и это в то время, когда большинство людей довольствовались одной-двумя драхмами в день. Профессора риторики в римском мире еще искуснее обводили вокруг пальца родителей-аристократов: рассказывают, что один из них заработал четыреста тысяч сестерциев в год – столько же, сколько 333 легионера[177]177
  Большинство римских профессоров риторики, вероятно, имели годовой заработок в пределах двух тысяч сестерциев. Лишь немногие «суперзвезды» могли позволить себе такие непомерные ставки.


[Закрыть]. В Риме, Афинах и других крупных городах несколько самых выдающихся преподавателей возглавляли имеющие постоянный доход кафедры риторики и философии, что примерно соответствует постоянной профессорской должности в наше время, и поэтому имели дополнительные зарплаты до ста тысяч сестерциев[178]178
  Дорогостоящие курсы ораторского искусства: например, Dem. 35.15.42; Isoc. 13.3; Plut., Mor. 839F. Римский профессор: Suet., Gram. 17. Две тысячи сестерциев: Juv. 7.217. Должности с окладом: Juv. 7.186.


[Закрыть].

Работа актеров в Древних Афинах оплачивалась не очень высоко, в основном потому, что большинство из них были рабами[179]179
  Частичным исключением из этого правила были куртизанки. Говорят, одна из них брала десять тысяч драхм за одну ночь.


[Закрыть]. Однако некоторые из их римских коллег разбогатели не хуже любого знаменитого врача или профессора. Один известный актер-мим зарабатывал двести тысяч сестерциев в год, а великий комик Росций – еще больше. Хотя римским драматургам редко удавалось сколотить состояние на своих сценариях, император Август даровал миллион сестерциев удачливому автору некой трагедии, тепло принятой публикой. Другой император выдал по двести тысяч каждому из пары особенно эмоциональных актеров-лириков. Знаменитым гладиаторам в отставке могли заплатить почти столько же за показательное выступление на арене. Однако самыми богатыми из всех римских артистов считались возницы Большого цирка. Одному из них за долгую и напряженную карьеру удалось выиграть 1462 скачки и почти тридцать шесть миллионов сестерциев. Его призовых хватило бы на выплату годового жалованья почти тридцати тысячам легионеров, а в наши дни он вошел бы в списки миллиардеров[180]180
  Куртизанки: Gell., NA 1.8. Roscius: Cic., QRosc. 23. Август: Tac., Dial. 12.6. Исполнитель на лире: Suet., Vesp. 19. Отставные гладиаторы: Suet., Tib. 7.1. Возница-чемпион: ILS 5287.


[Закрыть].

Самые богатые греки и римляне работали сами на себя. И в Афинах, и в Риме идеалом аристократии называли жизнь на государственной службе и культурный досуг, который незаметно поддерживался поступлениями от деятельности крупных поместий. Хотя содержание сельхозугодий не приносило особой прибыли, поскольку доход в среднем составлял шесть процентов в год, в Древнем мире возделываемые земли считались самым надежным и соответствующим высокому статусу капиталовложением. Тем не менее немногие аристократы довольствовались исключительно продажей урожая. Римские магнаты часто инвестировали деньги в городскую недвижимость. Сказочно богатый сенатор Красс владел бригадами рабов, обученных на пожарных и строителей. Всякий раз, когда в Риме вспыхивал пожар, он спешил на место происшествия, покупал горящие здания по бросовой цене, а затем посылал слуг тушить пожар и восстанавливать здания для сдачи в аренду. Предприятия, где трудились рабы, были еще одним излюбленным видом инвестиций элиты: Красс, например, выучил некоторых на писцов, серебряных дел мастеров и официантов для работы по найму. Хотя прямое участие в торговле им запрещалось, аристократы могли торговать через доверенных лиц и подчиненных. Наконец, важным источником дохода, особенно для римской элиты, считались проценты от ссуд. Крупные суммы выдавались в долг по разным ставкам: до 4 % для друзей и до 60 % на рискованные предприятия[181]181
  Философ Сенека (являвшийся к тому же сказочно богатым дельцом) помог завоевать Британию с помощью сорока миллионов сестерциев, которые он одолжил некоторым британцам и настоял на срочной выплате долга.


[Закрыть][182]182
  Красс: Plut., Crass. 2. Сенека: Cass. Dio 62.2.


[Закрыть].

Так во сколько же оценивалось благосостояние одного процента афинян и римлян? В любой момент античного периода несколько сотен афинян обладали тремя талантами (восемнадцать тысяч драхм) и более. Самое крупное из известных афинских состояний составляло двести талантов (1,2 миллиона драхм) – на эти деньги можно было содержать более 6600 семей в течение года. Правда, даже такая фантастическая сумма меркла на фоне богатства римской элиты. В императорскую эпоху личное состояние сенаторов должно было составлять не менее одного миллиона сестерциев (зарплата 833 легионеров), но большинство из них становились значительно богаче. Цицерон, чей капитал равнялся примерно тринадцати миллионам сестерциев, вероятно, занимал среднее положение в рейтинге сенаторских богачей. Наш приятель – пожарный Красс, один из самых богатых сенаторов – обладал имуществом в двести миллионов. Нам известно о двух римлянах, живших в I веке, чье состояние оценивалось в четыреста миллионов, этого было достаточно для выплаты годового жалованья 330 тысячам легионеров. Великие полководцы поздней Римской республики оказались еще богаче: Помпей после одного из своих триумфов распределил 384 миллиона сестерциев между солдатами и офицерами, а затем подарил государству еще двести миллионов[183]183
  Самое большое состояние в Афинах: Lys. 19.48. Красс: Plin., HN 33.134–35. Стоимость четыреста миллионов: Cass. Dio 60.34; Sen., Ben. 2.27. Помпеи: App., Mith. 116; Plin., HN 37.16.


[Закрыть].

Самыми богатыми из всех, конечно же, являлись римские императоры. Даже если представить себе разницу между владениями правителей и государственной казной, тот факт, что лично им принадлежал Египет (наряду с сотнями огромных поместий по всей Италии и провинциям), говорит об умопомрачительных масштабах их состояния. Некоторые властители буквально чахли над златом. Калигула любил возлежать на грудах золотых монет, а Нерон однажды свалил в кучу десять миллионов сестерциев, чтобы посмотреть, как это выглядит. За время тринадцатилетнего правления он потратил на одни только подарки невообразимые 2,2 миллиарда сестерциев, что равнялось годовому жалованью более чем 1 833 000 легионеров средней империи[184]184
  Для сравнения, годовой бюджет римской армии в период правления Нерона оценивается в 500 миллионов сестерциев, выплачиваемых из общего годового дохода в размере около 670 миллионов сестерциев.


[Закрыть][185]185
  Калигула: Suet., Calig. 42. Куча Нерона: Cass. Dio 61.6. Подарки Нерона: Tac., Hist. 1.20. Бюджет римской армии: Richard Duncan-Jones, Money and Government in the Roman Empire (Cambridge University Press, 1994), 45–46 (его цифры оспариваются, как и все остальные масштабные оценки имперского бюджета).


[Закрыть].

Как и невероятно богатые люди в любом месте и в любое время, самые состоятельные греки и римляне подходили к тратам творчески. Римская знать вкладывала огромные суммы в покупку мебели: Цицерон выложил пятьсот тысяч сестерциев за буфет из цитрусового дерева, а один из его друзей спустил вдвое больше на стол. Некоторые предметы антиквариата стоили столь же невообразимо дорого; один разборчивый римлянин заплатил за статуэтку работы греческого мастера миллион сестерциев[186]186
  Гораздо доступнее были новые статуи. Мраморный или бронзовый портрет в натуральную величину обычно стоил от трех до шести тысяч сестерциев в провинциях, хотя некоторые из них в Риме достигали в цене тридцати тысяч и более.


[Закрыть]. Еще большие суммы выкладывались за виллы и дома. Цицерон отдал 3,5 миллиона сестерциев за особняк с видом на Форум, а один из его современников расстался с 15 миллионами за соседнее здание[187]187
  Афинский магнат мог заплатить за поместье пять талантов (тридцать тысяч драхм). Средний греческий дом, вероятно, стоил от полутора до трех тысяч драхм.


[Закрыть]. Всех этих эпатажных покупателей превзошла супруга Калигулы, появившаяся на банкете в изумрудах и жемчугах стоимостью 40 миллионов сестерциев. Однако самая впечатляющая покупка в античной истории произошла полтора века спустя, когда за взятку в 250 миллионов сестерциев был приобретен трон Римской империи. Однако, учитывая, что покупателя через два месяца убили, эту покупку придется считать неудачной инвестицией[188]188
  Дорогие столы: Plin., HN 13.92. Статуэтка: Plin., HN 35.156. Заказ статуи за тридцать тысяч сестерциев HS: CIL VI.3.23. Cicero’s house: Cic., Fam. 5.6.2. Соседний дом: Plin., HN 36.103. Афинское поместье: Lys. 19.29. Жена Калигулы: Plin., HN 9.117. Покупка трона: Cass. Dio 74.11. ГЛАВА 12


[Закрыть].