Текст книги "Утонувшая Среда"

Глава 8

Первое соприкосновение «Мотылька» с берегом Артур почти не заметил. Ну да, корабль под ним чуть-чуть содрогнулся, но и что с того. И все же на всякий случай мальчик уселся на палубу, вытянув больную ногу вперед, и крепко ухватился за железную утку[9]9
  Утка – двурогая металлическая планка, служащая для крепления тросов.


[Закрыть] возле фальшборта.

Корабль продолжал движение, скользя вверх и вперед, вминаясь в донный песок, и палуба содрогалась сильнее. Артур пристально следил за мачтами. Они раскачивались и дрожали, сверху сыпались канаты и какие-то блоки, но ничего более серьезного вроде бы не происходило.

Еще через несколько ярдов «Мотылек» застонал, заскрипел и остановился. Несколько мгновений он стоял ровно, после чего начал медленно заваливаться на борт. В итоге наклон палубы составил градусов двадцать. Артур подождал, не ляжет ли корабль на бок окончательно, но этого не произошло. Слой песка, в который зарылся корпус, держал крепко.

Как ни удивительно, никто из команды даже не выронил чашку! Артур кое-как подобрался к борту, осторожно встал и принялся рассматривать голубой пляж. Икэбод тем временем принес чашечку и ему.

Артур с благодарностью принялся пить, хотя, на его вкус, чай был слишком крепко заварен и слишком щедро заправлен сахаром и молоком. Осушив чашку, он вернул ее Икэбоду.

– Еще? – спросил тот.

– Да, пожалуйста, – ответил Артур.

К его полному изумлению, Икэбод протянул ему ту же чашку обратно – только она была снова полна! Самое странное, что на сей раз чай оказался без молока, а подсластили его чем-то вроде патоки. Тем не менее Артур и эту чашку выпил до дна.

– Если хочется добавки, следует просто сказать «еще», – просветил его Икэбод. Вручил Артуру печенье и проинструктировал: – С ним поступать точно так же. Останется крошечка, скажешь «еще» – и получишь еще. И так раз за разом, пока не кончится время чаепития… Если не ошибаюсь, у нас есть еще пять минут!

Артур только кивнул и полностью отдался восхитительному процессу еды и питья, прерываясь только для того, чтобы с набитым ртом выговорить заветное «еще!».

Минуло пять минут (он следил по своим обратным, но вполне точным часам), и чашка исчезла, а с нею и недоеденное печеньице. Солнцедырь тотчас же разразился длинной очередью зычных команд. Похоже, бывалый мореход с огромным трудом сдерживался все это время, так что теперь распоряжения и приказы вылетали из него, будто пробки из бутылок с теплым шампанским. Насколько Артур был способен разобраться в морской терминологии, необходимо было зафиксировать корабль, чтобы он совсем не лег на бок, завезти на шлюпках якоря и сделать еще тысячу и одно жизненно необходимое дело!

Теперь, когда непосредственная опасность вроде бы миновала, а в животе обосновалась приятная теплая тяжесть, Артур принялся неудержимо зевать. По его наручным часам было десять минут одиннадцатого, но часы, как мы помним, отсчитывали время задом наперед. На самом деле он часов семь просидел на пиратском буе, и это не считая плавания в шторм на больничной кровати.

Вспомнив о буе, Артур невольно посмотрел на свои руки. Красная краска с ладоней так пока и не стерлась. И не побледнела, не выцвела. Хуже того, она, похоже, впиталась в кожу!

– Красная Рука, – проговорил Икэбод. – Может, доктор Скамандрос сумеет счистить ее, хотя я не уверен. Лихожаро метит таким образом все свои клады. Эта краска считается вечной… Ну, во всяком случае держится до тех пор, пока Лихожаро не выследит похитителя своего сокровища и не учинит над ним ужасную расправу. Кстати, что ты вообще делал на его буе?

– Я… потерпел кораблекрушение, – ответил Артур.

– Он с этой… как ее… «Железной кровати», – съезжая по наклонной палубе, вклинился в разговор Солнцедырь. – Впрочем, Арт сам все расскажет капитану, мистеру Конкорту и мне, так что отложи свои расспросы до ужина, Икэбод. Да, ужин будет на берегу, так что займись переносом капитанского стола на сушу… Арт! Ты тоже отправляйся на берег, да смотри не путайся под ногами!

– Слушаюсь! – с превеликим энтузиазмом отозвался Икэбод.

– И улыбаться не забывай, деревенщина!

Странноватое наименование «деревенщина», кажется, рассердило Икэбода, но одновременно и подстегнуло его. Согнувшись почти вдвое, чтобы удержать равновесие на накренившейся палубе, он достиг люка и исчез внизу.

Артур остался один.

Ему хотелось кое о чем расспросить Солнцедыря – собственно, обо всем сразу, – но более всего его интересовал корабль под зелеными светящимися парусами, что подобрал Листок. К сожалению, второму помощнику было решительно не до пассажиров. Солнцедырь вихрем носился по квартердеку, выкрикивая команды.

Понаблюдав некоторое время за работой матросов, мальчик спустился с кватердека и стал прокладывать себе путь сквозь толпу деловито сновавших туда-сюда Жителей, а также всевозможного оборудования, вещей и груза, извлеченного из палубных люков. Выбравшись на носовую палубу, он обнаружил широкие веревочные лестницы, сброшенные по обоим бортам. По ним вверх и вниз карабкались Жители с поклажей и без нее. Артур обождал, пока в их череде не возникнет разрыв, и, осторожно перевалившись через фальшборт, начал спускаться.

С ногой в лубке это оказалось очень непросто, но Артур справился. Спрыгнув с последней ступеньки, он плюхнулся в воду, которая оказалась очень мелкой, а голубой песок весьма мало отличался от земного. Ноги в нем, по крайней мере, вязли точно так же, не особенно побегаешь даже без гипса. Артур поймал себя на том, что подражает движениям одного из трофейщиков, ковылявшего на деревянной ноге. Тот не столько шагал по пляжу, сколько прыгал, и Артур последовал его примеру.

Почти сразу он обнаружил, что среди предметов, в самую первую очередь переправленных на берег с корабля, был сундук с сокровищами Лихожаро. Артур подошел поближе. Сундук выглядел достаточно обыкновенно: здоровый деревянный ящик, укрепленный бронзовыми уголками и полосами поперек крышки. Что же там внутри, интересно знать? Что такого ценного хранил на дне морском свирепый пират Лихожаро?

Артур сел на песок и прислонился спиной к сундуку. Он чувствовал крайнюю усталость, но в сон почему-то не клонило. К тому же ему надо было обдумать, что делать дальше. Выбор, правда, был весьма небогатый. Перво-наперво нужно убедиться, что с Листок все в порядке, но каким образом о ней разузнать? А еще Артуру было необходимо выйти на связь с Первоначальствующей Госпожой или Сьюзи. К тому же хорошо было бы вернуться домой, и чем раньше, тем лучше. Но тут Листок была права: сперва он должен был разобраться с государыней Средой, то есть разыскать Третью Часть Волеизъявления, заявить о своем праве на Третий Ключ…

Каждая из этих задачек была нелегка сама по себе, а ведь они еще и цеплялись одна за другую… Артур пытался думать о них то по очереди, то в целом и только запутывался все больше.

И тут-то усталость тела наконец достучалась до сознания, и Артур начал клевать носом. Обмякнув, он сполз на песок и склонил голову на грудь. Члены команды продолжали разгружать корабль и подпирать его запасными реями и стеньгами, но Артур уже крепко спал.

Проснулся он лишь на закате – и поначалу вообще не мог взять в толк, где оказался. Он спал на неведомом голубом пляже, а в море на горизонте садилось гигантское ярко-алое солнце. Его непривычный свет играл в фиолетовых морских волнах, окрашивал сиреневым голубой песок… В общем, такое только в бреду и увидишь.

Немного опомнившись, Артур сообразил, что его разбудило. Рядом с ним сидел доктор Скамандрос и рассматривал его больную ногу в некое оптическое устройство, всего более похожее на очень короткий телескоп. А еще у чародея при себе были маленькие меха. Занятное такое кожаное устройство, показавшееся Артуру прадедушкой современных насосиков для надувания воздушных матрасов.

– Что это вы делаете? – спросил Артур.

Он приподнялся на локте и подозрительно уставился на доктора Скамандроса. Тот, между прочим, теперь выглядел как-то совершенно иначе, хотя Артур не сразу сообразил, что же изменилось в докторской внешности. Потом до него дошло: все «анимированные» татуировки Скамандроса куда-то пропали и вдобавок маг нацепил вязаную шапочку с длинной кисточкой, свисавшей на шею.

– Твоя нога недавно была сломана, – сказал доктор Скамандрос. – А кости – вправлены.

– Я в курсе, – буркнул Артур. Нога у него опять разболелась: уж не ощупывал ли ее доктор Скамандрос? – Поэтому она и в гипсе. То есть, скорее, была в гипсе… – поправился он, потому что ультравысокотехнологичный лубок, который язык едва поворачивался назвать гипсом, успел практически развалиться.

От него остались только жалкие ошметки, а сквозь здоровенные дыры виднелась бледная, слегка отечная кожа.

– При обычных обстоятельствах я бы легко вылечил тебе ногу, – проговорил доктор Скамандрос. – Исследование, однако, показывает необычно высокий уровень магического заражения, которое не допустит прямого вмешательства по сращиванию костей. Впрочем, мне по силам снабдить тебя более прочным лубком и предпринять кое-какое чародейство для облегчения боли.

– Пожалуй, это было бы кстати, – нерешительно согласился Артур. – А… что вы за это хотите?

– Разве только твое душевное расположение, – со смешком ответил доктор Скамандрос. Он похлопал меха, лежавшие рядом, и добавил: – Хотя… я так понял со слов Икэбода, что у тебя вроде как предвидится небольшой насморк? Если это правда, я был бы счастлив заполучить любой чих, или першение в горле, или кашель.

Артур на пробу потянул носом.

– Пока ничего, – ответил он с сожалением. – Но я правда думал, что простужусь…

Скамандрос же снова уставился в свой телескоп-недомерок. На сей раз он рассматривал грудную клетку Артура.

– Я усматриваю некий непорядок во внутреннем устройстве твоих легких, – сообщил он чуть погодя. – Интересно, в высшей степени интересно! И опять магическое заражение высокого порядка… Но, право же, я полагаю, что вполне способен облегчить сопутствующее ему состояние. Если желаешь, начну прямо сейчас.

– Не знаю, стоит ли, – засомневался Артур и попытался глубоко вдохнуть. Как следует наполнить легкие не удалось, но и удушья пока тоже не чувствовалось. – Пожалуй, не теперь, – сказал он наконец. – Как только я попаду в Дом, все будет в порядке.

– Значит, только лубок для ноги, – кивнул доктор Скамандрос. – И оттягивание боли.

Он спрятал коротышку-телескоп в один из многочисленных карманов своего необъятного пальто и извлек из-за пазухи плоскую жестянку с наклейкой, изображавшей ярко-красного краба. К жестянке был приделан язычок с колечком, какие бывают у консервов. Скамандрос поставил язычок вертикально, потянул за него – и вскрыл банку.

Внутри в самом деле оказался небольшой крабик. Доктор отломил у него одну лапку, после чего положил жестянку на песок, провел над ней ладонью, и она бесследно исчезла.

Артур наблюдал за его действиями с любопытством и некоторым беспокойством. Вот Скамандрос взял левой рукой отломанную крабью конечность и высоко поднял ее над головой. В правой руке у него при этом возник толстый карандаш наподобие плотницкого, и этим карандашом чародей легкими прикосновениями изобразил несколько линий и звездочек на ноге Артура. И наконец хлопнул в ладоши, некоторым образом продолжая удерживать в них и крабью лапку, и карандаш.

То и другое тут же исчезло – и вместо наисовременнейшего лубка на больной ноге возникла красно-белая броня крабьего экзоскелета. Снабженная на колене и щиколотке сочленениями.

– Что же касается боли… – доктор Скамандрос деловито царапал что-то на кусочке бумаги светящимися малиновыми чернилами, – вот тебе предписание.

Артур взял протянутый ему листок толстой бумаги с неровно обрезанными краями. Разобрать каракули доктора оказалось нелегко.

Вот что гласило написанное:

Болеутоляющая бумага. Использовать однократно путем наложения на болезненную область.

Доктор Дж. К. Л. Скамандрос,

д. д. м. (Верхний Дом, с провалом).

– А что такое д. д. м.? – поинтересовался Артур. – И это… то есть… как бы… зачем тут «провал»?

Говоря так, он прикоснулся бумажкой к ноге прямо против места перелома – там, где болело всего сильней. Бумага тотчас же смялась и начала распадаться в пыль, завихрившись миниатюрным торнадо. Этот торнадо, казалось, всосался в новый лубок и сквозь него – непосредственно в плоть. Спустя краткое время тупая противная боль начала отступать.

– Аббревиатура означает «доктор Домовой магии», – ответил Скамандрос. – Это очень высокое звание, которым я почти обладаю. Впрочем, честность побуждает меня открыто заявлять о провале, но этот провал возымел место лишь в самый последний год. Семьсот девяносто восемь лет я успешно сдавал все экзамены – и провалился, когда цель была так близка! И все из-за политики, будь она неладна. Мне не хотелось бы развивать эту тему… Поговорим лучше о тебе, Арт! У тебя в кармане лежит волшебная книга, обладающая таким могуществом, что я, например, даже прикоснуться к ней не могу без твоего разрешения. Твоя плоть и кости сами по себе источают магию. Мы находим тебя на буе, отмечающем подводный клад злочестивого пирата Лихожаро, в Пограничном море Дома. И тем не менее ты – смертный… Ну или почти смертный. Скажи мне хотя бы, который мир из числа Второстепенных Царств ты зовешь своим домом?

Артур чуть не брякнул в ответ: «Землю», – но вовремя прикусил язык. Да, Скамандрос ему вправду помог, но… было что-то такое в пронизывающем взгляде его карих глаз… В общем, интуиция подсказывала, что пускаться в откровенности с этим человеком не стоит.

– Пассажир Арт! – весьма вовремя прозвучал голос Икэбода. – Капитан Котопулька приветствует тебя и приглашает разделить с ним ужин на берегу!

Артур с понятной опаской поднялся на ноги – и был приятно удивлен, обнаружив, что «крабовый лубок» позволяет почти нормально опираться на сломанную конечность. Скамандрос помог мальчику встать и поддержал под руку, пока тот привыкал по-новому держать равновесие.

– Мы еще продолжим этот разговор, Арт, и в самом скором времени… – пообещал доктор.

Артур заметил, что татуировки стали возвращаться на его физиономию, одна за другой проявляясь на коже, словно на фотобумаге. Неожиданно Скамандрос наклонился к его уху и шепнул:

– Или, может, мне следовало бы называть тебя Артуром, Хозяином Нижнего Дома и Властелином Дальних Пределов?

Глава 9

Хромая по пляжу, Артур всю дорогу чувствовал взгляд доктора Скамандроса, устремленный ему в спину. Мальчик шел к открытому по сторонам тенту, под которым уже сидели за накрытым белой скатертью столом капитан Котопулька, старпом Конкорт и второй помощник Солнцедырь. По углам висели фонари, и их мягкий золотистый свет приятно выделялся на фоне странноватых багрово-малиново-фиолетовых сумерек.

Артур шагал по голубому песку, лихорадочно размышляя. Следовало ли понимать слова Скамандроса как намерение раскрыть его истинную личность? Угрозы в голосе доктора вроде бы не было, но откуда же знать наверняка! И если так, то что нужно этому чародею? Кому он вообще служит? Ремеслу-то он своему учился в Верхнем Доме… По крайней мере, он так говорит. То есть Скамандрос запросто может оказаться прислужником одного из Грядущих Дней. А уж те ни перед чем не остановятся, чтобы только помешать Артуру освободить очередные фрагменты Волеизъявления.

– Осторожно: бочонки, – сказал Икэбод, помогая Артуру пройти между двумя пирамидами разнокалиберных бочонков.

Вообще на берегу было огромное количество всевозможного барахла, причем все до последней мелочи тщательнейшим образом и в строгом порядке уложено. Бочки, коробки, мешки, ящики… А под тентом, напротив стола, красовался сундук Лихожаро. Оставалось только гадать, каким образом матросы его вытащили, не разбудив и не потревожив Артура: ведь он уснул, привалившись к сундуку спиной. Наверное, к тому времени он уже сполз на песок.

– Давай сюда нашего пассажира, Икэбод, – приказал капитан Котопулька.

Перед ним лежали раскрытая конторская книга, перо и чернильница. Такие же письменные принадлежности были приготовлены и для Конкорта. Солнцедырь сидел над громадной, переплетенной в кожу амбарной книгой толщиной в несколько кирпичей.

В целом все было похоже не на приготовления к ужину, а на форменное судилище. А слово «пассажир» прозвучало пугающе похоже на слово «обвиняемый»!

– Встань перед капитаном и поклонись, – шепнул Икэбод, подталкивая Артура вперед.

Мальчик сделал, как было велено. И склонил голову, приветствуя не только капитана, но также Конкорта и Солнцедыря. Котопулька с Конкортом едва заметно кивнули в ответ, а Солнцедырь же подмигнул, что Артура немного успокоило.

– Итак, – начал капитан Котопулька, – ввиду… э-э… некоторой беспорядочности событий минувшего дня мы до сих пор не имели возможности должным образом… э-э… заполнять журнал «Мотылька», нашего доброго судна. – Капитан подался вперед, стараясь сосредоточить на лице Артура свой неуверенный взгляд. – Тем не менее желание… э-э… содержать документы в надлежащем порядке, равно как и намерение достойно привнести тебя как пассажира в судовую роль[10]10
  Судовая роль – официальный документ, заверенный капитаном список экипажа и пассажиров.


[Закрыть], сподвигло меня припомнить, что мы до сих пор не имеем чести знать, кто ты такой, куда направляешься и… э-э… какую плату за проезд с тебя следует испросить. Кроме того, следует решить вопрос с имеющим место сокровищем…

Произнеся эту речь, капитан Котопулька откинулся в кресле и сложил руки.

– Хотите знать, кто я такой? – переспросил Артур, гадая, ждут от него на самом деле ответа или нет.

– Именно, – сказал Конкорт. – В этом весь смысл. Кто ты? Откуда ты? Куда направляешься? Как случилось, что ты оказался на буе Лихожаро? Почему ты соскреб с него красную смолу, по каковой причине мы не смогли догадаться, чье именно сокровище помечено этим буем? И, кстати, претендуешь ли ты лично на клад?

– Ну… – протянул Артур, судорожно пытаясь придумать ответы, которые не втравят его в особые неприятности.

Ясно было одно: Скамандрос то ли знает, то ли догадывается, кто скрывается под именем Арта. Может, не будет ничего плохого, если и остальные узнают? Ведь помощь Артуру очень не помешала бы. Для начала нужно было отыскать Листок…

В общем, Артур понимал, что сильно рискует, но, с другой стороны, и выигрыш может заполучить немалый. Солнцедырь, пожалуй, встанет на его сторону, он же видел у него диск Морехода. И Икэбоду Артур, кажется, понравился. Котопулька с Конкортом – те еще олухи. И хотя формально власть на корабле принадлежит им, на самом деле от них мало что зависит.

Что же касается доктора Скамандроса… Насчет этого Жителя Артур ничего не мог утверждать наверняка. Очухавшись после того, как Атлас ошпарил ему пальцы, чародей вел себя довольно-таки любезно, да и крабовый лубок на ноге у Артура сидел очень даже удобно…

– Говори же! – потребовал Конкорт. Однако его голос совершенно неожиданно дал петуха – какая уж тут властность!

– Мое настоящее имя – Артур Пенхалигон, – медленно начал Артур. – Я – смертный из мира, именуемого Землей. Но при этом я – Хозяин Нижнего Дома и Дальних Пределов. Правда, я передал Ключи от них Первоначальствующей Госпоже, которая некогда была Первым и Вторым фрагментами Волеизъявления Зодчей…

Пока Артур говорил, уголок рта капитана Котопульки полз вверх, когда же мальчик умолк – Житель разразился оглушительным хохотом. Конкорт поддержал его мгновением позже.

Солнцедырь даже не улыбнулся. Он смотрел в фолиант, развернутый перед ним на столе.

– Какая прелесть. Какая прелесть! – буквально пропел Котопулька, борясь с душившим его смехом. – Хозяин Нижнего Дома! И Дальних Пределов! Артур Пенхалигон! Нет, ну не забавно ли!

– Но я и есть Артур Пенхалигон!

– Да-да, шутка получилась удачная. Но ближе к делу, – сказал Котопулька. – Отвечай на наши вопросы!

– Нас всего более интересует, намерен ли ты заявлять о своих правах на это сокровище? – добавил Конкорт.

– Погодите, я в самом деле Артур Пенхалигон! Почему вы мне не верите?

– Не глупи, – ответил капитан Котопулька. – Всем на свете известно, что государь Артур – могучий боец! Он одержал победу над Мистером Понедельником, сражаясь один на один. А Мрачного Вторника поверг наземь, переломав при этом ему обе руки. К тому же я видел портрет государя Артура. Это рослый, широкоплечий малый. И всюду таскает с собой огромный мешок магических приспособлений, которые сам изобрел!

– Не говоря уж о том, что он обычно путешествует с помощником – полумедведем-полулягушкой, – вставил Конкорт. – С ним также неизменно ходит девушка – профессиональная убийца, та самая, что когда-то была телохранительницей Дудочника.

– Чего-чего? – вырвалось у Артура. – Это вы про Волеизъявление и про Сьюзи Бирюзу?

– Так вот здесь как раз про все это написано, – ответил Конкорт, вытаскивая из рукава крохотную книжечку.

Она тут же развернулась в здоровенный том в красном переплете. На переплете и на передней обложке красовались золотые буквы:

УДИВИТЕЛЬНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ГОСУДАРЯ АРТУРА,

ГЕРОЯ ДОМА

– Здесь и портрет государя имеется!

Конкорт распахнул книгу, чтобы показать цветную вклейку перед титульным листом. Портрет в самом деле изображал очень высокого, статного красавца, лицом и нарядом больше всего напомнившего Артуру Полдня Понедельника. Щеголь позировал рядом с раскрытым саквояжем, из которого исходило радужное сияние. Рядом с «Артуром» сидело на задних лапах более чем странное существо: верхняя половина тела и передние лапы – как у медведя, задняя часть – как у гигантской лягушки. На заднем плане можно было увидеть прекрасную амазонку в серебристых доспехах. Она отсекала голову уродливой человекоподобной твари, должно быть призванной изображать пустотника.

– Итак, кто ты такой? – захлопывая книгу, снова спросил Конкорт. – И на сей раз без шуток… в смысле, я говорю о сокровище!

– А что с этим сокровищем? – спросил Артур, тщетно пытаясь привести мысли в порядок.

Ему, надо сказать, и в голову не приходило, что в его словах усомнятся. Впрочем, было ясно, что капитана со старпомом мало что интересовало, кроме пиратского сундука.

– Я ведь даже не знаю, что это за клад. И могу ли я вообще на него претендовать…

Котопулька с Конкортом посмотрели на Солнцедыря.

– Похоже на то. – Второй помощник указал на какой-то текст в книге. – Доктор Скамандрос истолковал для меня закон. Судя по всему, юный Арт, стоящий здесь перед нами, может претендовать на девяносто процентов обнаруженного в сундуке.

– Девяносто процентов! – хором выдохнули капитан и старпом. – Доктор Скамандрос! – воззвал Котопулька. – Как такое может быть?

Артур и не видел, как подошел чародей, – наверное, тот явился следом за ним, но до поры держался в тени. Теперь Скамандрос шагнул на свет к столу.

– Согласно Синей Книге Адмиралтейства, – сказал он, – стационарный буй – указатель сокровища – сам по себе может рассматриваться как судно. Стало быть, этот юный смертный, будучи единственным членом экипажа, является и командиром данного судна. Мистер Солнцедырь снял его оттуда по его просьбе, но Арт не отказывался от командования буем, знаменовавшим сокровище, и этот буй не был взят на буксир. Поскольку на борт был принял только сундук, но не сам буй, это судно считается по-прежнему пребывающим на плаву и номинально обозначающим сокровище. Дело осложняется еще и тем обстоятельством, что сокровище было собственностью пирата, объявленного вне закона личным вердиктом государыни Среды. Поэтому сокровище следует немедленно конфисковать и передать в собственность ответственным чиновникам Дома, а нашедшему выплатить приз, соответствующий девяноста процентам стоимости найденного. Нашедшими являемся не мы, но Арт, что и подтверждается прискорбным фактом наличия на нем Красной Руки. Наша же позиция такова: мы нашли нашедшего, значит должны прийти с ним к некоторому соглашению. Если, к примеру, Арт выскажет желание вернуться на буй с прицепленным к нему сундуком, мы обязаны это желание выполнить!

– Я что-то не совсем понял, – сказал Артур. – Ты говоришь, сокровище надо отдать Среде, потому что его владельцем был пират? А мне положено девяносто процентов от его стоимости, потому что я его первым нашел?

– Именно так, – кивнул доктор Скамандрос. – Однако нас ничто не обязывает тебе помогать. Мы можем просто вернуть тебя на буй, а сундук – в воду под ним. К тому же существует и изначальный владелец сокровища… В общем, открывается определенный простор для переговоров!

– Ясно… – Артур попробовал улыбнуться.

Все это выглядело кромешной галиматьей, однако иные судебные решения в его родном мире были и того перекрученней. Там и убийца порою оказывался чуть ли не жертвой из-за каких-то формальных тонкостей. Там и проворовавшиеся фирмы увиливали от долгов благодаря хитрым лазейкам в законах…

– Ну и что вы предлагаете? – спросил он.

– Следует перво-наперво выяснить, что лежит в сундуке, – сказал доктор Скамандрос. – Даешь ли ты нам разрешение его вскрыть?

– Конечно даю! – воскликнул Артур.

Правду сказать, он был весьма удивлен, что ящик до сих пор не раскупорили. Сам Артур на месте этих Жителей его давно бы открыл!

– Я позаботился о том, чтобы в целях безопасности провести предварительное исследование сундука различными магическими приборами, – продолжал доктор Скамандрос. – И нейтрализовал несколько маленьких, но крайне неприятных ловушек. Так что мы можем вскрыть его, ничего не опасаясь. Нужно просто откинуть эти две защелки и повернуть ключ.

– Что-то не припоминаю, чтобы раньше там торчал ключ… – сказал Артур.

– Верно, и мне пришлось соорудить подходящий, – пояснил Скамандрос. – Что ж, открывай.

– Почему вы хотите, чтобы это сделал я? – поинтересовался Артур.

Скамандрос ведь знал, кто он на самом деле такой. И все-таки было в чародее что-то этакое… скользкое. Почему-то он упорно отказывался смотреть Артуру прямо в глаза.

– Может, там еще какая ловушка, которую вы пропустили?

– Я просто стремлюсь следовать предписанной процедуре. Ведь это именно ты…

– Ладно, парень, отойди, – вмешался Солнцедырь, выбираясь из-за стола. – Если там вправду что есть, лучше пускай напорется Житель! Вы, смертные, до того хрупкие…

– Спасибо, – пробормотал Артур.

Конечно, теперь его, может быть, станут считать трусом, но Солнцедырь, похоже, разделял его опасения – зря ли он ободряюще улыбнулся и кивнул Артуру, прежде чем опуститься возле сундука на колени.

Второй помощник откинул разом обе защелки. Они отскочили, издав громкий щелчок… И почти сразу раздалось зловещее шипение, заставившее Артура подпрыгнуть от страха. Однако испугался он зря – это попросту вся команда «Мотылька» дружно втянула воздух и затаила дыхание. Матросы, оказывается, сгрудились у тента, держась у самой границы света фонарей, но все же в тени. Багровые сумерки уже почти погасли, так что видны были только темные силуэты членов экипажа, но Артур кожей чувствовал напряжение, которое охватило команду в ожидании, когда Солнцедырь откроет сундук.

И вот второй помощник повернул ключ. Тот сделал несколько оборотов, издавая музыкальные ноты:

Динь-динь-динь-динь…

Каждая нота звучала словно последняя. И вот наконец ключ замер, и вместо очередного музыкального тона прозвучало негромкое «щелк!» – это сработал, открываясь, замок.

Солнцедырь поднял крышку.

– Ах-х-х-х! – вырвалось из доброй сотни глоток.

– И это все? – заглядывая через плечо Солнцедыря, поинтересовался Артур.

Лично его содержимое сундука, скорее, разочаровало. Он был полон беловатых кубиков с выгравированными на них буквами. Все вместе выглядело как дешевый набор костяшек для игры маджонг[11]11
  Маджонг – китайская азартная игра для четырех игроков. Набор для игры состоит из 136, иногда 144 костяшек с изображением иероглифов, палочек бамбука, кружочков и цветов. Выигрывает тот, кто первым наберет определенную комбинацию. Примеч. пер.


[Закрыть].

Солнцедырь не ответил – похоже, увиденное настолько потрясло его, что он лишился дара речи. Оглянувшись, Артур обнаружил, что в таком же состоянии пребывают и все остальные. Матросы и офицеры таращились на сундук, распахнув от изумления рты.

Единственным исключением был доктор Скамандрос. Наклонившись, он взял один из кубиков и повернул его выгравированным символом к свету.

– Глубокий, царапающий кашель, – объявил он. – Заключен в аурифантову кость из Сенхейна. Работает не менее двадцати лет по времени Дома!

Он положил кубик обратно и вынул другой.

– Краснуха с сыпью по шее, голове и ушам, – гласил его вердикт. – Заключена в глину, обожженную на дровах. Действует минимум лет десять по времени Дома!

Артуру было известно, как ценят Жители человеческие хворобы. В смысле, не сами болезни – это исконным обитателям Дома не грозило, – а их симптомы. А эти маленькие кубики из глины и чьей-то там кости, очевидно, служили сосудами для недугов и потому пользовались в Доме немалым спросом. Но сколько же они могут стоить?

– Это великое сокровище, – сказал доктор Скамандрос. – Поистине великое. Тут тысяч двадцать разных кашлей, сыпей, припухлостей и прочих ценностей. Причем все – высшего качества, очень стойкие и зафиксированные первоклассной магией! Отважусь предположить, что общая стоимость составит не менее миллиона симолеонов золотом.

Эти слова команда встретила бурей восторга – матросы что-то запели, пустились в пляс, принялись кидать шапки в воздух.

– И девяносто процентов от этого – мои? – спросил Артур.

Гам кругом стоял такой, что он еле расслышал собственный голос.

– Теоретически да, – ответил доктор Скамандрос. – Как я уже говорил, если ты желаешь оставаться у нас на борту вместе с сокровищем, тебе следует договориться с капитаном Котопулькой.

– Лихожаро точно не переживет этой потери… – глядя в сундук, пробормотал Солнцедырь.

Он ткнул пальцем в небольшую бронзовую накладочку на внутренней стороне крышки. Прикосновение заставило выгравированные буквы вспыхнуть алым огнем, и берег огласил громоподобный голос, выкрикнувший:

– ВОРЫ! ВОРЫ! ВОРЫ! Это сокровище принадлежит капитану Элишеру Лихожаро! Все вы помечены Красной Рукой! Месть Лихожаро будет быстрой, но медленной: поймает он вас быстро, зато умрете вы медленно! И ни сожаление, ни раскаяние вам не по…

Красноречие бесплотного голоса было прервано доктором Скамандросом. Чародей стукнул по пластинке вырезанным из черного дерева ножиком для бумаг, материализовавшимся у него в руке, и на берегу вновь воцарилась тишина. Только волны негромко плескали на берегу. Песни и восторженные вопли Жителей успели утихнуть. Всеобщая радость сменилась атмосферой очень скверных предчувствий.

– Так ведь с Красной Рукой один я, – сказал Артур. – Или уже нет?

– Верно, – ответил доктор Скамандрос. – Впрочем, Лихожаро заодно убьет и всех, кто плавает с тобой вместе или помогает тебе.

– Но вы же маг! Неужели вы не можете заставить его отвязаться?

– Не могу. Это превыше моих скромных возможностей. Лихожаро знает толк в таких областях магии, куда я и соваться-то не хочу!

Артур снова посмотрел сперва на сокровище, потом на свои ладони, вымазанные красным.