Текст книги "Утонувшая Среда"

– Получается, – сказал он, – вы все здорово рискуете, пока я среди вас?

– И это верно. Впрочем, Лихожаро и без того убивает или обращает в рабство всех, кого повстречает. Красная Рука всего лишь означает, что тебе уготован особо длительный и пренеприятный конец. Которого, надо полагать, и мы не минуем.

– А вы не могли бы отправить послание в другую часть Дома? Или выяснить, что происходит кое с кем, находящимся в Доме? Я имею в виду – с помощью чар…

– Могу. И то и другое.

– В таком случае, – сказал Артур, вновь поворачиваясь к капитану Котопульке, – я готов предложить вам и экипажу «Мотылька» всю мою долю награды за кое-какую помощь. Я хотел бы отправить послание Первоначальствующей Госпоже…

Капитан Котопулька согласно кивнул.

– И еще я хотел бы узнать, что случилось с моим другом, девочкой по имени Листок, которая, как я понимаю, находится на корабле со светящимися зелеными парусами.

Котопулька снова кивнул. На сей раз с улыбкой.

Артур немного помедлил, соображая, в чем еще он нуждается.

– Кроме того… пожалуй, я хотел бы как можно скорее попасть в такое место, где мне удалось бы увидеться с государыней Средой.

– Что? – в ужасе завопил капитан Котопулька. – Да ты что, совсем спятил?

Глава 10

– Доставить тебя к Утонувшей Среде! – повторил капитан Котопулька. – Мы тут что, по-твоему, круглые идиоты?

– Нет-нет, что вы! Я только сказал, что, пожалуй, хотел бы с ней повидаться, – ответил Артур. – Я пока еще не решил, нужно оно мне или нет. Меня, вообще-то, пригласили к государыне Среде на торжественный обед…

– На котором главным блюдом окажешься ты сам, – презрительно фыркнул Конкорт. Впрочем, он тут же побледнел и поправился: – Непроизвольно вырвалось! Извините!

– Полагаю, мы сумеем что-нибудь придумать касаемо сокровища, – сказал Котопулька. – Доктор Скамандрос поможет тебе разыскать друга, отправить послания… что там еще? Мы даже согласны доставить тебя в Порт-Среду. Но я почему-то уверен, что в действительности ты не больше нашего хочешь попасть на рандеву с нашей высокочтимой, но прискорбно утопшей верховной правительницей.

– Почему? – напрямую осведомился Артур, недоумевая, что это ее все так боятся.

Ведь капитан и его команда находились на службе у Среды. По крайней мере, вели свои дела у нее во владениях. А раз так, должна же она была хоть время от времени посылать им приказания, указы, декреты. Конечно, возможно, Среда обленилась наподобие прежнего Мистера Понедельника, забросила хозяйство, и в Пограничном море теперь царит такой же кавардак, как некогда в Нижнем Доме…

– Кстати, – продолжал мальчик, – нет ли у вас каких распоряжений на случай появления государя Артура? В смысле, если бы вы подобрали его в море, как вы должны были бы с ним поступить?

– Подобрать государя Артура? Естественно, мы исполнили бы все, о чем бы он ни попросил нас, – ответил капитан Котопулька. – Он же правитель двух частей Дома!

– К тому же нам совсем не хотелось бы связываться с этой, как ее… полулягушкой, – добавил Конкорт. – А с девицей-киллершей – и подавно!

– Значит, у вас нет приказаний от государыни Среды или ее чиновников, как поступить с Артуром, если он вдруг появится?

Солнцедырь фыркнул. Котопулька с Конкортом переглянулись. Наконец Конкорт буркнул:

– Утонувшая Среда нынче до того занята… ест и ест себе… что ни попадя. Полдень и Закат не показываются уже несколько лет, и никто не знает, что с ними случилось. Наверное, это все неразбериха, начавшаяся после Потопа…

– Мистер Конкорт имеет в виду, – вмешался доктор Скамандрос, – что наш «Мотылек» последние шесть или семь тысяч лет как бы выпал из официального обращения. Я, по крайней мере, не припоминаю, чтобы за это время нам поступали какие-нибудь приказания. Мы просто бороздим Пограничное море, делаем то, что положено делать трофейщикам, – вылавливаем то одно, то другое, потом продаем, пополняем свои запасы в Порт-Среде, а если не получается – то в иных, менее афишируемых гаванях Пограничного моря или вовсе вовне, в каком-нибудь из Второстепенных Царств. А теперь скажи-ка, ты что, в самом деле приглашен отобедать с государыней Средой?

– Да, – кивнул Артур и, сунув руку в карман, вытащил размокшую карточку-приглашение.

Доктор Скамандрос взял ее в руки, поднял брови при виде почти неразличимого текста и положил карточку на стол. Потом вытащил из внутреннего кармана пальто овальное, оклеенное фетром пресс-папье и несколько раз прокатил его по картонке. С каждым «прокатом» карточка не просто подсыхала – чернила явственно проступали на ней, возвращая себе прежнюю яркость и четкость. Котопулька с Конкортом вытянули шеи, чтобы лучше видеть происходящее. И даже Солнцедырь слегка наклонил голову, любопытствуя.

Артур видел, как изменились лица старпома и капитана, когда они прочли текст приглашения. Любопытство сменилось непониманием, а затем – потрясением. Солнцедырь читал медленно, шевеля губами. Впрочем, на его лице особых эмоций не отразилось.

Государыня Среда

Доверенное Лицо Зодчей,

Герцогиня Пограничного моря

счастлива пригласить

Артура Пенхалигона

на торжественный обед

из семнадцати перемен блюд

транспорт предоставляется

расписки в получении не требуется

– Ничего не понимаю, – проговорил затем Котопулька. – Так получается, что ты…

– Но ты не можешь им быть! – воскликнул Конкорт. – Ты же просто мальчишка!

– И тем не менее это так, – сказал Скамандрос. – Кто еще может держать в кармане Полный Атлас Дома, а на шее носить знак благоволения Морехода? Я уже молчу про данное приглашение, в высшей степени любопытное…

– Любопытное? Почему? – спросил Артур.

Впервые с той минуты, как морская волна унесла его из больницы, у него появилась возможность задать какие-то вопросы и попытаться разобраться в происходящем. Раньше было не до того – все силы уходили на то, чтобы просто выжить.

– Почему все до такой степени боятся ее? – настаивал он. – Почему ее называют Утонувшей Средой? И что это за Потоп, о котором вы все время упоминаете?

Котопулька с Конкортом были слишком потрясены, чтобы ответить ему. Солнцедырь покосился на Скамандроса.

– Лучше пускай тебе все это разъяснит доктор, – сказал он в конце концов. – У капитана со старпомом слишком дел много… как и у меня, кстати.

– Надеюсь, вы присоединитесь к нам за ужином, государь Артур? – пробормотал капитан Котопулька. Он старательно отводил глаза, избегая взгляда Артура. – Полагаю, вы не держите на нас зла за… за столь прискорбное отсутствие… наличия должного…

– Никаких обид, – сказал Артур. – Я же понимаю, это все книжка, в которой меня выставили героем… Кстати, кто ее сочинил?

Конкорт снова открыл книгу и показал Артуру первую страницу. Солнцедырь, очень смущенный, поспешил удалиться, уже на ходу буркнув что-то доктору Скамандросу.

– Написано неким Япетом… э-э… официальным биографом, хронистом, архивистом и летописцем государя Артура, – вслух прочел старпом. – Выпущено издательством Дневной Комнаты, Нижний Дом.

– Ясненько, – протянул Артур и нахмурился.

Япет был его другом, бывшим справочником, с которым они познакомились в Яме. Помнится, Артур просил Первоначальствующую Госпожу дать Япету должность… Мог ли он предполагать, что она приставит его рекламные агитки строчить! С какой целью, вот что интересно бы знать? Зачем понадобилось дутого супермена из него делать?

– Если ты не откажешься со мной пройтись, я попытаюсь ответить на твои вопросы о государыне Среде и о Потопе, – проговорил доктор Скамандрос. Он поднял руку, и в ней сама собой возникла свеча, послушно вспыхнувшая, как только доктор дунул на фитилек. – Мы пройдемся по отмели, с тем чтобы море оградило нас от чужих ушей. Видишь ли, есть некоторые материи, оглашать которые в присутствии команды было бы не слишком разумно…

Артур помедлил, прикидывая, разумно ли отправляться на прогулку наедине со Скамандросом, потом перехватил взгляд Солнцедыря и коснулся медальона на шее. Второй помощник слегка кивнул.

– Хорошо, – сказал Артур. – Пошли.

И направился следом за чародеем вон из круга яркого света. Неспешно шагая по берегу, они миновали очень аккуратно уложенные стопки одежды. Каждая стопка была снабжена персональным ярлычком.

Заметив, как Артур рассматривает их, Скамандрос легко прочел его мысли.

– Наша команда первоначально была коллективом служащих счетной конторы, – пояснил он. – Они работали на большом складе, сортировали и оценивали разные вещи. Для этой работы они и были созданы, а поскольку они являются Жителями очень низкого уровня, то обучаются и меняются исключительно медленно. По этой причине моряки из них получились, прямо скажем, никудышные, зато по части переноски и распределения грузов равных им не найдется… Ну вот мы и пришли. Позволь, я лишь сниму ботинки да закатаю штаны…

Доктор Скамандрос воткнул свечку в песок и сел разуваться. Артур сел рядом с ним и стащил свои бестелесные ботинки.

– Нам следует блюсти осторожность, – проговорил Скамандрос, поднимая свечу и входя в пену прибоя. – Прибрежная отмель очень резко обрывается в глубину. Держись вдоль самого края бурунов…

И они начали прогулку. Доктор Скамандрос шел чуть дальше от берега, поэтому их головы находились почти на одном уровне. «А он что-то маловат для Жителя, – подумалось Артуру. – Даже ниже ростом, чем несчастные подборщики угля в глубоких погребах Нижнего Дома…»

– С чего мне начать? – спросил доктор Скамандрос.

– Что там за история со Средой? – сказал Артур. – Почему все так боятся к ней приближаться?

– Я могу говорить свободнее многих, ибо на «Мотылек» я пришел добровольцем и на службе государыни не состою, – ответил Скамандрос. – Кроме того, я произвел небольшое исследование Пограничного моря и его правительницы. Полагаю, ты знаком с Волеизъявлением Зодчей и как оно было нарушено Доверенными Лицами… и все такое прочее?

– Да, – кивнул Артур. – В общих чертах.

– Примерно с тех самых времен, – продолжал Скамандрос, – государыню Среду обуял немыслимый голод, подобного которому ни один Житель ни в малейшей степени не ощущает. Мы ведь едим только ради забавы. Она же ела, ела и ела… Всякий на ее месте беспредельно растолстел бы, но, пользуясь могуществом Третьего Ключа, она сдерживала свою полноту. Это продолжалось примерно две тысячи лет, хотя под конец этого срока она поглощала ежедневно многие тонны еды. А потом… Я в точности не знаю, что произошло. То ли могущества Ключа стало не хватать, то ли она неверно воспользовалась его силой… В общем, государыня одним махом преобразилась в соответствии с количеством пищи, съеденной за долгие годы. И стала сущим левиафаном…

– Кем-кем?

– Ну, чудищем.

– Я как бы не…

– Гигантским белым китом. О, это поистине изумительный кит! От носа до хвоста в нем сто двадцать шесть миль[12]12
  1 миля – приблизительно 1,6 км. Однако, возможно, имеются в виду не английские, а морские мили, морская миля немного больше, около 1,8 км.


[Закрыть], а в поперечнике – тридцать две мили. Пасть же, когда открывается, насчитывает десять миль в ширину и две в высоту…

Артур даже остановился, силясь себе все это представить. Кит длиной сто двадцать шесть миль!

Между тем доктор Скамандрос продолжал говорить, шагая вперед. Артур торопливо догнал его, но все равно пропустил несколько слов.

– …преображение и погружение в пучину Пограничного моря вытеснило определенное количество воды, – рассказывал волшебник. – К счастью, преображение длилось около недели, так что нам хватило времени подготовить причалы и береговые строения, большая часть которых была превращена в корабли вроде нашего «Мотылька». В горах под названием Дозорные Башни Среды был выстроен порт, ныне именуемый Порт-Среда… Увы, величайшим бедствием для Жителей стал отнюдь не Потоп, а сама государыня Среда. Приняв облик левиафана, она стала испытывать голод еще хуже прежнего. В самые первые годы она пожрала уймищу не только планктона, криля и иных мелких морских существ, но и множество собственных слуг, в том числе Полдня и Заката. По этой причине никто к ней и не приближается по своей воле вот уже тысячи лет. Единственное исключение – уцелевшая Рассвет. Говорят, Среда общается с ней посредством движений глаз, так что Рассвет не приходится подплывать близко. Теперь ты понимаешь, насколько странно это приглашение с ней отобедать! Как ты собираешься обедать в обществе левиафана? Особенно такого, который пожирает все, что оказывается вблизи?

– А почему ее называют Утонувшей Средой? – спросил Артур. – Она же вовсе не утонула.

– Наверное, дело в том, что в самом начале преображения она бросилась в Пограничное море и ее сочли утонувшей, – пожал плечами Скамандрос. – Скверная участь для Жителя… Видишь ли, наша природа такова, что некоторая часть сознания будет жить, пока рыбы тебя полностью не обглодают. Кроме того, полагаю, прозвище Китиха-Среда резало бы слух той части Жителей, которые еще сохраняют ей верность.

Артур кивнул и захромал вперед, стараясь не отставать. Они успели уже довольно далеко уйти от места стоянки, так что свет фонарей остался не менее чем в сотне ярдов за спиной. Артур с опаской покосился на доктора Скамандроса. Свеча бросала неверные отсветы на лицо чародея, так что выражения было не разглядеть. Татуировки ползали и менялись, но было слишком темно, чтобы что-нибудь в них разобрать. Тольке по щеке Жителя все мчался и мчался корабль под развернутыми парусами.

– Может, повернем? – предложил Артур; ему стало не по себе.

Скамандрос остановился и посмотрел на него.

– Мы ушли достаточно далеко, чтобы попытаться осуществить маленькое колдовство, могущее ответить на твои вопросы, – сказал он, выбираясь на сушу и опуская свечу наземь.

Артур последовал за ним, и голубой песок тут же облепил мокрые ноги.

– Что ты желаешь вначале? – спросил доктор Скамандрос. – Послать весть Первоначальствующей Госпоже или разузнать о друге?

– Я хочу знать, что случилось с Листок, – сказал Артур.

Хотя она сама решила остаться в палате, когда еще можно было сбежать, он чувствовал себя в ответе за судьбу девочки. И даже хуже – виноватым. Оставалось только надеяться, что с Листок ничего страшного не произошло.

– Твою приятельницу подобрал другой корабль?

– Да, – ответил Артур. – Немного похожий на «Мотылек», но более длинный и узкий, с тремя мачтами. И у него паруса светились зеленым. Я думаю, его послали за мной, как было обещано в приглашении… «Транспорт предоставляется», ведь так? Только вместо меня по ошибке подхватили Листок.

– Ты рассказываешь о корабле, похожем на «Летучий богомол», один из первоначально созданных торговых кораблей Среды. Что ж, вполне логично… Так, а есть у тебя какой-нибудь предмет, принадлежавший твоей подруге? Скажем, локон волос?

– Нет! – смутился Артур. – Она… в общем… короче, она не ПОДРУГА, а ДРУГ! Причем не очень давнишний…

– Мм, дело осложняется, хотя теперь мы знаем корабль и это сужает круг поиска, – пробормотал Скамандрос задумчиво. – Но ты хоть руку ей пожимал? Или, может, она прикасалась к чему-то, например к чашке или бутылке?

Артур покачал головой и попробовал вспомнить, как что обстояло в больничной палате, когда нахлынули волны. Листок сидела у него на кровати…

– Она читала приглашение Среды, – осенило его. – Подойдет?

– Подойдет, – удовлетворенно кивнул доктор Скамандрос. – Могу я взять его у тебя?

Артур передал ему карточку. Скамандрос вытащил перочинный ножик с черепаховыми обкладками и отрезал от края картонки узенькую, завившуюся кольцами полоску, которую и убрал сразу же в маленькую жестянку из-под таблеток. Снова запустил руку под пальто – и вытащил нечто похожее на складную шахматную доску, только клетки были черные и красные. Раскрыв доску, он аккуратно расположил на ней круглое зеркальце для бритья и раковину моллюска величиной с Артуров кулак. Последней на доску опустилась жестянка. Все вместе образовало треугольник на черно-красном клетчатом фоне.

– Триангуляция моей рабочей площадки, – несколько туманно пояснил колдун, вытаскивая перо и маленькую бронзовую бутылочку с этикеткой, гласившей: «ОСТОРОЖНО! АКТИВИРОВАННЫЕ ЧЕРНИЛА». – Артур, будь так любезен расположить руку над треугольником, над самой доской, но не касаясь ее…

Артур повиновался. Его рука повисла над зеркальцем, раковиной и жестянкой.

– Мне придется кое-что написать на твоей руке. Возможно, будет немного щипать, – сказал доктор Скамандрос тоном дантиста, предупреждающего пациента: «Потерпите, сейчас будет больно!»

Он поставил бронзовую бутылочку на песок, бережно открутил крышку и обмакнул перо.

– Это правда поможет узнать, что случилось с Листок? – спросил Артур.

Его здорово подмывало отдернуть руку и удрать во все лопатки назад к корабельной стоянке. Но ведь Солнцедырь кивнул: дескать, все путем, значит Скамандросу можно верить… в общем и целом.

– Да, да, – сказал колдун. – Замри!

Артур послушно замер. Скамандрос занес перо над тыльной стороной его кисти, с кончика пера сорвалась крохотная капля – и, упав на кожу, обожгла ее, точно это были не чернила, а расплавленный металл! Даже дымок пошел, и в этом дыме виднелись частички Пустоты.

– А-а-а-а-а!!! – взвыл Артур, пронзенный жестокой и неожиданной болью.

Глава 11

Ни его крик, ни судорожное движение доктора Скамандроса ничуть не смутили. Когда Артур уже отдергивал руку, перо чародея, двигаясь с немыслимой скоростью, успело начертать на ней какое-то слово. Мальчик ощутил написанное как огненный след на своей коже.

– Боль продлится всего мгновение, – пообещал Скамандрос уже в спину Артуру – тот кинулся к морю, чтобы сунуть в воду охваченную пламенем руку. – Если бы я предупредил тебя, ты не смог бы ее ровно держать, – добавил он.

Артур ничего не ответил – адская боль лишила его дара речи. Но, как и обещал колдун, длилась она считаные секунды. Не успел Скамандрос договорить, как она пошла на убыль и исчезла совсем, словно смытая морской волной.

Артур медленно вышел обратно на берег. Скамандрос уже убрал и доску, и жестяночку, оставив только зеркало и раковину. То и другое он протянул Артуру, однако мальчик этого не заметил, поскольку разглядывал свою руку возле свечи. И удивительное дело – сколько он ни присматривался, так и не увидел не только ожога, но и ни малейшего следа чернил.

– Что ты там написал? – спросил он наконец.

– Подпись поставил, – ответил доктор Скамандрос. – Бо́льшая часть магии Дома совершается при помощи заранее подготовленных средств, которые срабатывают, только если к ним обращается лицензированный маг!

– В эти чернила была подмешана Пустота?

– Да. В очень небольшом, тщательно выверенном количестве. Спешу заметить, что чернила изготовил не я. Я никогда не имею дела с сырой, необработанной Пустотой. Хотя верно и то, что магия Дома не может обойтись без технических средств и расходных материалов, созданных из Пустоты либо при помощи ее.

– Ладно. – По-прежнему не доверяя доктору, Артур с величайшей осторожностью принял раковину и зеркало. – Ну и что мне с ними делать?

– Если все свершилось как надо, а я на это очень надеюсь, зеркало должно быть настроено на показ нынешнего положения твоей подруги по имени Листок, – ответил Скамандрос. – Раковина же предназначена для того, чтобы ты мог еще и слышать происходящее. По идее, заклинание будет работать в течение нескольких дней. Потом оно начнет выветриваться, и зеркало примется показывать иные места, других людей… Если это случится, я бы на твоем месте сразу прекратил использование зеркала, поскольку в этом состоянии оно может и тебя показать тем, кто ищет такие вот прямые «замочные скважины» в чужое сознание.

– А как мне его в действие привести?

– Просто приложи раковину к уху и смотри в зеркало. Лучше всего это должно работать в тихих местах, в присутствии не слишком сильного света, падающего на зеркало. К примеру, здесь и сейчас условия просто идеальные. Кстати, рекомендуется, чтобы во время сеанса за тобой кто-нибудь приглядывал, ведь ты полностью отрешишься от происходящего вокруг твоего физического тела.

– Ну спасибо, – сказал Артур. – Пожалуй, я попробую несколько позже… Поближе к стоянке!

– Как скажешь, – кивнул доктор Скамандрос. – Что же касается сообщений, боюсь, мы не в состоянии воспользоваться ни телеграфом, ни телефоном. Хотя в данный момент мы и находимся вне пределов Пограничного моря, принадлежим-то мы все равно к нему, так что все линии связи должны проходить именно там, а у нас, как ты понимаешь, все давным-давно утонуло. Впрочем, я могу попытаться отослать сообщение менее скоростным способом. Найдутся у тебя при себе перо, чернила, бумага?

– Нет.

– Тогда воспользуйся этими. – И Скамандрос протянул Артуру потрескавшийся кожаный пенал, перевязанный голубой ленточкой. – Пиши письмо, а я пока приготовлю посланника.

Артур раскрыл пенал, и перед ним оказалось нечто вроде раскладной рельефной картинки, какие бывают в детских книжках и открытках, – чернильница, стопка бумаги и несколько перьев в стаканчике. Только, в отличие от раскладной картинки, все это было действующее. Артур выбрал перо, окунул его в чернила (которые, как он сразу подметил, были бирюзовыми – как не вспомнить Сьюзи, бывшую чернильную заправщицу?) и принялся писать.

Кому: Первоначальствующей Госпоже

Куда: Дневная Комната Понедельника либо Пирамида Вторника

Дорогая Первоначальствующая Госпожа!

Государыня Среда пригласила меня на торжественный обед и прислала за мной корабль, но из-за несчастного стечения обстоятельств я угодил в какое-то другое Второстепенное Царство, причем на совершенно ином судне. Оно называется «Мотылек» и еще долго не сможет выйти в море, потому что потерпело крушение в этом Второстепенном Царстве. Маг из Дома по имени доктор Скамандрос обещал помочь мне переправить это письмо. Я думаю попытаться разыскать Третью Часть Волеизъявления, раз уж меня сюда занесло. Буду очень благодарен, если ты сможешь прислать мне помощь или хотя бы дать хороший совет! И вот еще что. Мою приятельницу Листок ошибочно подобрали вместо меня, и теперь, по всей видимости, она находится на «Летучем богомоле». Пожалуйста, помоги ей вернуться домой!

Заранее благодарю —

искренне твой

Артур Пенхалигон.

P. S. Передавай от меня привет Сьюзи, Чихалке и всем-всем!

Артур перечитал написанное. Что интересно: он ведь и не думал разыскивать Третью Часть – пока не написал это на бумаге. Наверное, эта идея засела ему в голову еще в ту минуту, как Листок сказала ему: надо, мол, что-то предпринимать, пока Доверенные Лица сами первые чего-нибудь не предприняли!

Вот только знать бы, с чего начинать поиски!

– Готово? – поинтересовался доктор Скамандрос. – Если готово, сверни письмо и напиши на верхней стороне адрес. Потом прижми к письму большой палец, и оно запечатается.

Артур сделал, как было велено. Когда он прижал палец к бумаге, по краю конверта пробежал радужный блеск, а когда он палец отдернул, на том месте оказалась толстая круглая печать. Она изображала собственный профиль Артура, увенчанный лавровым венком.

– Только капитану Котопульке и старпому Конкорту лучше не говори, – предупредил доктор Скамандрос. – Дело в том, что подготовленные марки – большой дефицит, и мне пришлось позаимствовать кое-что подходящее из их коллекции.

И он показал Артуру большую многокрасочную марку с изображением птицы. У птицы было темное тельце, белая гузка и раздвоенный хвост. Надпись мелким шрифтом гласила: «Буревестник Лича». Рядом стояла цифра «2» и символ незнакомой Артуру валюты.

– С твоей Земли, – пояснил доктор Скамандрос. – Ночная морская птица. Сейчас я капну активированными чернилами на ее глаз и произнесу маленькое заклинание. Лучше встань мне за спину, Артур. Иные из слов Зодчей небезвредны для смертных!

Артур поспешно убрался ему за спину и для верности заткнул пальцами уши – он хорошо помнил эффект от этих самых слов еще по кораблю.

Скамандрос же склонился над запечатанным письмом, вновь открыл бронзовую бутылочку и запустил туда крохотную пипетку. И очень аккуратно уронил самомалейшую капельку прямо в глаз птицы, изображенной на марке. По ходу дела он что-то бормотал, что именно – Артур не слышал, однако колени и локти у него сразу заболели и затряслись.

Птица ожила, зашевелилась, забила крыльями. Высунула голову из прямоугольничка марки – и, яростно хлопая крыльями, выбралась наружу вся целиком. Пока это происходило, она увеличивалась, письмо же, наоборот, уменьшалось. Птица росла и росла, пока ее тело не стало двух футов в длину, а размах крыльев не достиг шести футов. Письмо к тому времени превратилось в крошечный прямоугольничек едва ли в дюйм длиной. Поблескивая ясными глазами, птица подобрала его и проглотила. Потом вперевалочку прошлась по берегу, распахнула крылья – и была такова. Ее полет, в отличие от походки, был грациозен и быстр.

– Пожалуй, надо здесь все прибрать, – сказал доктор Скамандрос. – Магия загрязнила песок, так что лучше я его разбросаю подальше. Когда решишь воспользоваться зеркалом и раковиной, послушай совета: попроси мистера Солнцедыря с тобой побыть. Расположиться же советую между палаткой капитана и морским берегом.

– Спасибо, – ответил Артур, подумав про себя, что Скамандрос уж больно услужлив.

«А может, это я стал слишком подозрительным? Или у него есть веская причина мне помогать? Интересно знать, какая именно? Уж не мысли ли мои он подслушивает…»

– И как долго письмо будет добираться к Первоначальствующей Госпоже? – спросил он быстро, на тот случай, если Скамандрос в самом деле подслушивал его мысли и, чего доброго, мог оскорбиться проявленным недоверием.

– Трудно сказать, – пожал плечами Скамандрос. – Отметая теоретическую возможность перехвата или просто несчастного случая… скажем, дня два по здешнему времени. Сколько это займет по времени Дома – без достаточно сложных вычислений трудно даже предполагать. У каждого Второстепенного Царства свое рассогласование с Домом…

Артур кивнул. Было похоже, что он в любом случае застрял здесь примерно на неделю, пока «Мотылек» будут чинить. С этим все равно ничего поделать было нельзя. Значит, надо с толком использовать это время и как следует обдумать, что делать дальше.

А для этого ему было необходимо перво-наперво разузнать, что же случилось с Листок.

– Я назад пойду, – сказал Артур. – Попрошу Солнцедыря за мной присмотреть. Спасибо за помощь, доктор Скамандрос!

Тот молча поклонился.

Артур повернулся и заковылял обратно вдоль берега. Без свечки идти приходилось почти в полной темноте, но огни лагеря были хорошо видны. Расстояние было не таким уж большим, тем не менее Артур пошел быстро, как только мог.

Он одолел примерно половину пути, когда что-то заставило его оглянуться. Он различил мерцание свечки и частично подсвеченный силуэт, принадлежавший, по всей видимости, доктору Скамандросу.

Но было и кое-что еще – какая-то тень заслонила свечу и сразу исчезла. Артур лишь на миг заметил ее, но ему показалось, что он узнал этот силуэт.

Еще один буревестник! Доктор Скамандрос тоже послал кому-то письмо!

«Так и есть! Я знал! – зло подумал Артур. – Я знал, что он только ждет случая продать меня Среде или еще кому-то из Доверенных Лиц! Теперь они за здорово живешь пришлют по мою душу Верховного Заката Среды… если это именно он нападал на меня в Яме у Мрачного Вторника. Вот он вернется с мечом – и как я буду без Ключа от него отбиваться? Может, команда „Мотылька“ и попробует за меня заступиться, потому что у меня диск Морехода, да только вряд ли у них что-нибудь выйдет. Кстати, а с какой бы стати Среде желать, чтобы Пустота разрушила Дом? Нет, тут дело нечисто. В смысле, с Грядущими Днями и Пустотой. Но что именно? Ох, ну до чего же все сложно…»

Тут Артуру пришлось отвлечься от этих размышлений – его окликнул страж, выставленный у лагеря:

– Идет, кто стоял! В смысле, стой, кто идет! Узнай меня и топай дальше!

– Э-э-э… Ты, по-моему, Корноухий! – сказал Артур. Жителя трудно было как следует рассмотреть при свете одних только фонарей на палатке Котопульки, до которой оставалась добрая дюжина ярдов. – Я Артур, я с прогулки возвращаюсь. Сейчас и доктор Скамандрос подойдет…

– Проходи, дружище! – отозвался Корноухий. Он опустил арбалет и махнул Артуру рукой. Тот зашагал мимо под бормотание Жителя: – Ну, имя мое, вообще-то, Гойкин, но Корноухий звучит куда круче! Я был переставщиком коробок третьего класса, когда случился Потоп. А теперь я матрос…

– Корноухий! Смотреть в оба!

Артур сразу узнал этот голос. По берегу к ним топал Солнцедырь. За ним следовал еще один часовой, внимательно вглядывавшийся в потемки. Он держал арбалет наготове.

– Так точно, сэр! – прокричал Гойкин. – Я тут просто друга в лагерь впускаю!

Солнцедырь рассмотрел Артура и слегка поклонился ему. Артур ответил таким же поклоном.

– Док все сделал, что надо? – поинтересовался Солнцедырь.

– Вроде да, – сказал Артур. Он продемонстрировал зеркало с раковиной. – Он дал мне эти вещи и сказал, что с их помощью я могу выяснить, что случилось с моей приятельницей Листок. Только надо, чтобы кто-то со мной побыл, пока я буду их применять. Я и подумал, что, может быть, вы не откажетесь…

– За тобой присмотреть? Будь спокоен. Только мне сперва часовых надо обойти. А то как бы нас Лихожаро тепленькими не взял!

– А я уже думал, мы от него оторвались, – обескураженно проговорил Артур, пристраиваясь рядом со вторым помощником.

– Может, и так, а может, и нет, – сказал Солнцедырь. – Лихожаро ведь колдун, каких поискать. Умный, зараза! Доктор Скамандрос ему сто очков вперед даст в смысле книжной учености, но пират здорово поднаторел в таких грязных трюках, о которых наш доктор и понятия не имеет… Эй, там! Смотреть в оба!

Очередной часовой – Жительница – поспешно вскочила на ноги и подхватила арбалет. Солнцедырь проворчал нечто неодобрительное и двинулся мимо.

– Доктор Скамандрос сказал мне, что он тут добровольцем, – начал Артур. Ему было жизненно необходимо побольше разузнать о корабельном чародее. – Что он имел в виду? Зачем бы ему плавать с вами, если он не обязан?

– До Потопа у нас маги-навигаторы были только на изначальных судах, – принялся объяснять Солнцедырь. – Так что, когда принялись строить дополнительные корабли вроде нашего, пошел набор добровольцев с достаточными навыками в магии и колдовстве. Из первородных моряков кое-кто тоже попал на новые корабли…

– Например, ты, – догадался Артур.

– Вот именно, сэр, – с тяжелым вздохом отозвался Солнцедырь. – Я ведь когда-то был четвертым помощником на «Водяном смерче»… А лучшего корабля и команды, ты уж мне поверь, никогда не было и не будет!

– Но все-таки зачем бы доктору Скамандросу отправляться к вам волонтером, если он и так был магом высшего класса, прошедшим обучение в Верхнем Доме?

Солнцедырь передернул плечами.

– Наверное, он что-нибудь потерял. По этой причине многие из других частей Дома у нас в Пограничном море оказались.