Текст книги "Планеты, события, люди. В алгоритмах и числах"

2а) О штормах в Миннефтепроме детективы не пишут. В 70-х себестоимость нефти сравнивали с газировкой. Через 20 лет держава, подсевшая на нефтяную иглу, неожиданно развалится. Взглянем на это изнутри. Кандидаты г. м. н. в ТатНИИ в 1970 предлагали молодому Спецу подписаться под запиской о «закрытии сейсморазведки» (как не эффективного метода) в пользу структурного бурения. Отказался. Через несколько лет, перейдя в ТНГФ, пришлось убедиться в их правоте частично, применительно экологии. Которую пришлось спасать, добиваясь «удешевления проектов» (а по сути – отказу от вандализма), с отменой бурения по «гребёнке» для сейсмокаротажей 100-метровых взрывных скважин с шагом 400м – для расчётов статических поправок МОГТ. Остальные с шагом 100м бурились до 40-метровых глубин. За уничтожение родников и колодцев заказчику предлагалось ещё и платить, хотя на точность построений это не влияло. Ибо привязка отражений и построений отталкивалась от горизонтов, построенных по сети скважин глубиной 300—400 м. Для этого спец разработал и внедрил в обработку коррекцию поправок по головным (рефрагированным) волнам.

Вскоре эта разработка стала необходима для внедрения поверхностных источников возбуждения колебаний (вместо взрывов). Занимался обучением геофизиков не только в ручной коррекции поправок. Высшее образование не гарантировало образного мышления применительно выборок суммируемых каналов. Часть техников осваивала новшества быстрее инженеров. Составил по каждой процедуре обработки схемы-памятки выбора параметров. Чтоб каждый понимал алгоритм в деталях. Пытался составить автоматическую программу коррекций, но обнаружил, что трёх видов поправок недостаточно. Получился алгоритм расчётов неоднородностей (по уровням пересечений лучей головных волн) и ввода лучевых поправок. Но он не был даже опубликован. Рецензент научного журнала не поверил в реальность больших аномалий поправок по головным волнам. Составленные вне планов программы расчёта и ввода лучевых поправок не дошли до испытаний из-за ограниченности быстродействия отечественных ЭВМ. Отсутствие такой разработки ограничило эффективность прогнозирования верхней части разреза, необходимого, например, для разведки залежей битумов Поволжья. Большой пласт попутной информации оказался зарыт, возможно, навсегда. Составление новых программ было закрыто нахлынувшим «в перестройке» валом импортных комплексов обработки. На обочине технической революции оказались новые идеи, программисты и электронщики. При составлении отчётов у Ведущего геологическая интерпретация стала чуть важнее проблем обработки. Приоритеты сдвинулись к пересмотру оценок нефтеносности объектов. К наработке критериев экономической эффективности результатов тандема «заказчик-подрядчик».

2б) В конце 70-х на выездной сессии министр на большое сейсморазведочное поднятие МОГТ (малой кратности) в Оренбуржье бросил флотилию буровых вышек. Но первая скважина в отметках карбона сильно «провалилась». Ревизоры-сейсмики скоренько пересмотрели построения, выдав бесперспективность затрат. И большую часть забурившихся скважин заказчик снял. Но далее скважина-флагман в слоях девона вскрыла месторождение и часть станков вернули в такой обиде на сейсмиков, что месторождению дали другое название. Авторов первого отчёта, Выдрина и Бурханова, «ушли» с понижением, на другие предприятия. Из-за ошибки министра, не понимавшего в те времена масштаба нашего технологического отставания от запада в сейсморазведке.

2в) Сейсморазведка в Татарии с начала 80-х западнее Ново-Елховского гиганта несколько лет размахивала флагом о 100% успешности обнаружения нефти, выдавая в год лишь десятка полтора подготовленных поднятий. Но нефтяники бурили самостоятельно в 3—4 раза больше разведочных и оценочных скважин по картам метода «схождения с верхними горизонтами». Как и по выявленным малым поднятиям на картах сейсмиков (с сечением 20м, но уже без рекомендаций авторов карт), игнорируя временные разрезы (как сложную кухню метода). С результатами, не всегда успешными. (Хотя ведущий всё-таки добился пересмотра стандарта – для построения карт с сечение 10 м). Работая на малых месторождениях, пришёл к выводу, что конечные экономические цели заказчика и подрядчика должны совпадать. Что интерпретация МОГТ должна ориентироваться не столько на поиски поднятий (с отчётностью по угадыванию глубин горизонтов), сколько на поиск нефтяных залежей. Ибо аномалии скоростей волн (как источник ошибок в расчётах глубин) сами являлись индикаторами потоков водо-углеводородных смесей, которые и сформировали залежи. Этой идее воспротивилось руководство, но предложения к сотрудничеству были сделаны в Отделе разработки «ТатНИПИ» (ОРТ). Ибо идеи Ведущего были сориентированы на повышение успешности бурения и прирост запасов. Озадачила геология юго-восточного склона Ромашкинского гиганта – у сейсмиков более десятка поднятий-аномалий неожиданно оказалось однотипными провалами верейского горизонта. Нефтяная геология Татарстана несла следы взрывных процессов, но к их пониманию оказалось много «научно-теоретических» препятствий.

2г) После «перестройки» личное участие автора книги (сначала по договорам ВТК с ОРТ) в проектах разработки малых и средних месторождений (с выбором сотен оценочных скважин, отличающихся от эксплуатационных не стоимостью, а очерёдностью бурения по равномерным сеткам) выявило высокую эффективность структурно-скоростных оценок нефтеносности по временным разрезам. Хотя удивляло отсутствие своей команды у Главного Геолога Татнефти (ГГ), все рекомендации он просматривал по временным разрезам сам и миллионные решения принимал сам, не вникая в «подводные камни» обработки – при отсутствии сейсмика в команде. И в этом таилась большая ошибка. Ибо дальнейшие внедрения новых технологий, с частичной заменой сеток горизонтальными стволами или выбором скважин большего диаметра для одновременно-раздельной эксплуатации разных этажей требовали большей точности к прогнозу глубин в конкретных точках. Минимальная команда была и у Ведущего, автора идей, вышедшего на прямые контакты с заказчиком, ибо руководство ТНГФ воспринимало новое (в том числе, участие в разработке месторождений), как вторжение в секреты (хотя их не должно и быть в тандеме). Озвучено для ГГ предложение: нужна организация конкурентной среды по достоверности и стоимости не на уровнях «слона и моськи». Пока же заказчик выполнял работы (сравнимые по цене со слоном) по рекомендациям Ведущего (с зарплатой команды, как у моськи). И в этом был риск, как у бесплатного сыра в мышеловке. У ГГ не было повода выслушать ликбез о «подводных камнях» – субординация, как у сержанта и генерала. И «дипломная реакция» не забылась.

Но ГГ как-то неожиданно вызвал его одного без разработчика и предложил возглавить организацию экспедиции по обработке материалов МОГТ при ТатНИПИ. Ведущий удивил ГГ отказом. Заявив, что согласен в ней возглавить обработку и интерпретацию. Но не организацию. Кадровые вопросы, выбор ЭВМ и комплексов – не его стезя и не его цель. ((От высоких полётов отпугивали размышления о климате «конкурентной атмосферы» ТатНИПИ двумя десятилетиями ранее, с главным наставлением: «Учи татарский язык». И о неустойчивостях в геологической службе заказчика, сравнимой с деревом. У которого мало ветвей и много корней. Об идеях оптимизации комплексирования, исходящих от «низов подрядчика», руководство инициатора идей узнавало раньше, чем адресат. «Протечки» даже не скрывались. Хотя идеи о нормальных экономических связях для руководства не были секретны – они просто не вписывались в «плановый социализм», и из отчётов и протоколов, с «особым мнением», просто исключались)).

И ляпы выплывали неожиданные. На девонских картах можно обнаружить устремления двух наклонных скважин с разных кустов к одной и той же точке. В разные годы на двух малых месторождениях одновременно выполнялось и составление проекта разработки, и детализация МОГТ. Предприятия независимы, и Ведущему пришлось заранее объяснять в ОРТ проблему, что подсчёт запасов и проект придётся переделывать сразу после защиты сейсмиков. Ибо они до защиты результаты просто не покажут. Пока техсовет и начальство не утвердят. Такова политика на фоне неоднозначности интерпретации. Упросили расставить оценочные по старым профилям. Пришлось немного поработать шпионом, подглядывая кое-что и по началу обработки новых профилей у соседей, предупредив будущих рецензентов, чтоб не выдали нелегала за рекомендации на «пустом месте». На втором месторождении, осложнённом большими эрозионными врезами, работал Ведущий и основные рекомендации дал задолго до защиты после обработки старых профилей. Так, что Рецензент, «державший руку на пульсе», усомнился на защите, а нужна ли была затратная детализация, почти не повлиявшая на проект? Кстати, на этом же месторождении уже написанный проект работ МОГТ-3D был отложен на год по инициативе Ведущего. Сам термин «детализация» в Западной Сибири застрелили быстро – в «Тюменьнефтегеофизике» после получения цифровых станций были уничтожены все полевые материалы на широких магнитных лентах. Кстати, после того, как переобработка в т. п. 28 показала, что «тёмные пятна» могут быть связаны с плохой коррекцией статики. Как в НАСА, «утратившем» видеоматериалы о Луне. Вестники капитализма прорастали до распада Союза.

2д) Однажды в ОРТ в план следующего года по НИР было включено название совместных работ с длинным и тщательно продуманным названием, с фамилией Ведущего, как соисполнителя. После расстановки сотен оценочных скважин на мелких поднятиях и высокоскоростных аномалиях планировался «сбор урожая». Тактика исследований не описывалась. В начале года позвонил в геол-отдел Татнефти – ответили, что эту тему не утвердили. Тема была важной и сложной, требующей наращивания многолетних исследований по большим массивам материалов. Но на «нет и суда нет». В конце года – своей работы выше крыши. А тут ещё звонят из «казанской темы», просят за 2 недели написать платный раздел в их отчёт. И диктуют название его, яко бы не утверждённой, темы. Соглашаться – равносильно предательству, тема планировалась с ОРТ. Хотя предательством пахнет передача заведомо проигрышных исследований (в море неизвестности) «своему коллективу». Да и результатов нет. Отказался. Звонили руководству. Чтоб «насолить нелегалу».

2е) На одно из совещаний в Татнефти зачем-то пригласили сейсмиков. Среди многих своих вопросов было упомянуто о необходимости работ МОГТ-3D, которые в других странах и регионах дают замечательные результаты в поисках высокодебитных каналов. Но работы так дороги, что один участок сравним по цене с бурением трёх девонских скважин. Зачем-то Ведущий вышел на трибуну с сомнениями по поводу дорогих проектов без оценок размеров каналов, без расчётов моделей, применительно метода ОГТ (сравнимого с органом слуха). Но встретил глухое неприятие, помешавшее изложить идею «против ветра». Лишь проговорил после предисловия, что бурение трёх скважин в Татарстане может оказаться выгоднее. Недосказанное имело неожиданное продолжение.

Пригласили как-то на консультацию в ОРТ – нужно выбрать точку для бурения на Азнакаевской площади восточнее Ромашкинского гиганта. Принёс материал из фондов. Временные разрезы устарели, поднятий не видно, залежи в карбонатном девоне. Отсыпать площадку для куста нужно не откладывая. И на двух-трёх профилях был найден участок слабого отражения, сопоставимый с возможной залежью. Там и выбрали точку. Вспомнив просмотренный накануне проект 3D на месторождении «с врезами», Ведущий посетовал, что там дорогие работы могут оказаться, как стрельба по воробьям из пушек, ибо врезы искажают результаты любой сейсморазведки. А здесь идеальные условия для поисков «не структурных» залежей.

Разработчики предложили написать краткую докладную на имя ГГ «Татнефти», о переносе не начавшихся ещё работ. Написал, осознавая последствия. Это было сравнимо с рапортом рядового разведчика, предлагавшего маршалу перенести запланированную операцию с одного участка фронта на другой. Вторую подпись предложили «для надёжности» поставить азнакаевскому Геологу. Подписал и он. Ведущий ушёл в отпуск, ГГ идею поддержал, успокоив возмутившихся, что и на первом участке проект не отменяется, а будет выполнен, во вторую очередь. И на рабочем столе Ведущего пронёсся ураган. Искали «следы вне темы». Рекомендацию на бурение раскритиковали, даже не поняв идеи. Но площадка была уже отсыпана. И результаты бурения оказались уникальны, все карбон-девонские коллекторы оказались нефтеносны с высокими дебитами. Буровики получили премии. Материалов 3D по этой и следующей площади Ведущий не увидел, «вольным художником» он уже не был.

2ж) Работа в ОРТ вне плана рассматривалась, как нелегальная, ограничивающая объём полевых работ МОГТ. Хотя она выливалась в обоснование новых проектов детализации. А главное, нарабатывался двухсторонний фундамент новых идей о строении залежей. Было и второе предложение перевода в структуру заказчика, рассмотренное далее, но без возможностей влияния на обработку МОГТ. Третьего предложения не последовало, ибо конкурентная среда была организована в «зазеркалье» без конкуренции, в составе «Другого слона и другой моськи», рангом ниже. Была организована в Казани обработка материалов, но не метода ОГТ («слон», с многолетними мировыми наработками и стандартами), а СЛБО (моська, сейсмолокация бокового обзора) для изучения трещиноватых коллекторов (с целью проектирования горизонтальных стволов).

Ведущий по просьбе разработчиков написал отзыв на один из толстых (по нескольким участкам) отчётов СЛБО. Что в методе отсутствуют понятия о коррекции статических поправок и учёте неоднородностей среды. Поэтому достоверность метода можно оценить пока не выше 50%, т.к. накопленные в «куриных лапках» схемы наблюдений дифрагированные волны содержат информацию о среде как слева, так и справа от «профиля». Достоверность направленности легко оценить «просвечиванием» залежи с двух сторон, но авторы это не делают, даже выборочно, или не показывают. Как не показывают ценную «теневую картинку» с другой стороны профиля на месторождении вне залежи. Вероятно, они очень близки. Приходили по очереди двое. Начальник Ведущего обругал, что отзывом он рубит захиревшую «в перестройке» экономику предприятия – сокращает заказы на полевые работы «полусекретным методом». Руководитель партии НВСП пожал руку, ибо снова могут открыться «замороженные заказы» на их исследования. Кстати, СЛБО эффективна в «контрастных задачах», обследованиях полостей ядерных взрывов и сопровождении прокладки тоннелей (методом профессора-однокурсника).

2з) Разработка сложных (и нуждающихся в доразведке) месторождений имела перспективы, если в треугольнике «заказчик-разработчик-Ведущий» не было тайн. Если разработчик и Ведущий работали над проблемами и защищали сеть оценочных скважин на равных. Однажды на малом месторождении по редкой сети профилей Ведущий нарисовал схему кольцевой структуры (не фигурировавшей ранее) и под новую идею расставил оценочные. А через какое-то время узнал от зав. сектором ОРТ, что заказчик отказался от проекта. Но спустя полгода к нему заявляется представитель заказчика с его черновой схемой и начинает задавать вопросы. То есть разработчик защитил проект, выдав или утаив чужую идею. Но реальность потребовала извлечь потаённое. Через несколько лет идея о кольцевой структуре подтвердилась работами МОГТ-3D.

2и) Громом средь ясного неба стала весть о смене главного геолога Татнефти в 1997. (Позднее просочилось сообщение, что ГГ прервал попытку поглощения Татнефти москвичами, написав докладную Президенту РТ). На защиту проекта разработки к новому ГГ тандем «Ведущий-Миронова» приглашались лишь однажды. НГГ от исполнителей дистанцировался, за 22 года до Ковида. Стало ясно, что грядут не лучшие перемены в «сопровождении». Спустя годы мимоходом в курилке Ведущий услышал притчу, рассказанную бывшим главным геологом ТНГФ Владимиром, в которую не слишком и поверил. У какой-то бурящейся скважины ГГ собрал спецов для демонстрации монтажа оборудования раздельной эксплуатации залежей. Но после некоторых процедур монтаж не потребовался, так как нужный горизонт оказался ниже проектного. Чья рекомендация? Ведущего (которому, кстати, в ОРТ никогда не ставилась задача выбора точек для особых скважин, большей стоимости, чем оценочные). Все выбирались на профилях ОГТ для последующих шагов сопоставлений (в т.ч. динамики записей волн с нефтеносностью), которых так и не последовало. Смещения от профилей чреваты. В «Алметьевнефти» даже состоялась как-то дискуссия-ликбез о некорректности анализа смещённых скважин (на малоамплитудных поднятиях) от профилей МОГТ. Сейсмика-2D – не орган зрения, а орган слуха. Профиль сравним со звучащей струной. Почти половина оценочных – у границ залежей могла отображать как скоростной (коррелируемый с дебитами, нефтеносностью, не структурными залежами), так и не вертикальный (связанный с погрешностями) факторы.

Хотя возможность повышения точности расчёта отметок над скоростными аномалиями имелась. На чеченской конференции озвучена идея (по результатам бурения в Оренбуржье) интерпретации локальных аномалий скоростей ОГТ. Ведущий планировал рассчитывать поля лучевых поправок. Или палетки уточнения глубин по различиям интервальных времён разрезов ближних и дальних каналов схем наблюдений. Но в ТНГФ было принято решение отказаться от контрольных разрезов преломленных (а затем и отражённых волн) по дальним каналам (необходимых для анализа неоднородностей и огрехов статики). А затем группа скоростного анализа ушла в никуда, по рекомендациям ЦГЭ. Команда ГГ (работавшего у грани цейтнота) в такие проблемы не вникла и «показательное выступление» на случайно выбранной перспективной точке (без уведомления автора карты или хотя бы ответственного, уровня Владимира, о сверхзадаче) теоретически могла провалить. Хотя притча могла быть и выдумкой госкомитетчика, ставшего инициатором разгрома «сопровождения разработки» из-за повтора методической части в отчётах и заказчика (обобщённого Мироновой), и подрядчика.

Повтор случился из-за «принципов руководства», на 3 месяца задержавшего плановую защиту отчёта, то есть спустя более полугода после сдачи карт заказчику. Капитализм начинался с экономического кризиса, с задержкой зарплат. Руководство пугало «полной резекцией» отчёта и ликвидацией темпартии. Ведущий всего лишь пытался спасти труд коллектива, опубликовать хотя бы идеи с рисунками (о формировании залежей в органогенно-карбонатных структурах) в отчёте, рассылаемом по всем НГДУ, то есть не в одном экземпляре для заказчиков. Чтоб достучаться до понимания проблем и возможностей. Совместные работы выполнялись официально по программе, но скандал раздули такой, будто коммерческая тайна передана конкурентам за границу. Гримасы капитализма с фейковыми обвинениями проросли у нас на 20 лет раньше. Из отчёта заказчика дублирование было выдрано. Как посмели кроме карт передать и методику более простых построений на месторождениях (по скважинам и интервальным временам)! Досталось участникам и не причастным, с «заседаниями ревтрибунала», у грани увольнения и инфаркта (в сопровождении неожиданной резекции, опухоли мозга у основного исполнителя разодранного отчёта). Позже появились супервайзеры от заказчиков, которые могли «хоть на хлеб мазать вместо масла» любую текущую и отчётную информацию. После экзекуций темпартия стала работать «без сопровождения», как обычная производственная группа. Её функции были переданы другой группе, в которой идеи прироста запасов за счёт «скоростного фактора» (обязанного эпигенезу карбонатов) не обсуждались. Как и набор статистики признаков по высоким дебитам. Но Земля разумна, примечает тех, кто бездарно гонит волны информации о ней, или без пользы буравит её недра. Апологеты «ревтрибуналов» уходят в мир иной неожиданно, даже для самих себя (в русле атарбековых). Судьба зависима от правильных или ошибочных ориентиров (в жизни и выбранной профессии), кующих те или иные помехи планетарным процессам.

3) МинГео внедряло в сейсморазведочные экспедиции более медленную и сырую, в сравнении с СЦС-3.2 Миннефтепрома, систему обработки материалов – СОС-ПС. «Спасите наши души». Некоторые трассы или программы отмечались «числовой грязью» и автор книги, работая в Енисейске, решил протестировать процедуры на отрезках синусоид разной амплитуды. Удивила обязательно используемая программа регулировки амплитуд. С некоторых уровней нормирующая ячейка скользящего окна переполнялась и меняла знак записи (почти, как в жизни разваливающейся страны). И далее знак записи по трассе менялся несколько раз. То есть теоретически всплески помех в начале записи могли сводить на нет принцип когерентного суммирования МОГТ. Кураторы в Красноярске тесты обсуждать отказались, заявив, что у них проблемы нет. Разработчики системы в Москве поступили более виртуозно, заявив, что у них нет возможности устройства непрошенного командированного в гостиницу. Места в гостиницах Москвы распределялись по договорам с предприятиями. Для обычных гостей над порогом каждой табличка – «Мест нет». Модель развала – жалобщиков не жалуем. Сел на последнюю электричку в Коломну. Хрипов динамика дребезжащего вагона не разобрать. Боясь уснуть после перелётов с 3 посадками и собеседований, спросил соседа, скоро ли Коломна. Тот посчитал в уме и сказал, что через 4 остановки. Отсчитал в полусне 4 и на 5-й, вслед за компанией, вышел. Оказался на платформе в чистом поле. Без таблички «113 км». Ночь, фонарь качается на ветру снегопада. Электричка ускакала, надо идти вслед, в темень. На путях окрик часового, охраняющего мост. Командует спускаться к реке и идти по льду. А что там в темени, тропа в снегу иль рыбацкая прорубь? И что померещиться часовому на другом берегу? Удивил часового командой: «Вызывай разводящего»! Пошёл «к столбу», звонить. Пропустил. Встретили двое, пропустили без проверки, как «служивого». В полупустых гостиницах Подмосковья – места на любой вкус.

2к) Годом ранее в Москве разработчик СЦС-3 обсуждал с тем же командированным, руководителем РИГа, проблемы скоростного анализа и вроде бы согласился с его доводами о противоположном подходе к повышению точности. Не уничтожать информацию редакцией, а научиться её интерпретировать, сначала по длинным годографам материалов Оренбуржья, для составления алгоритма и дополнительной программы. Но после возвращения в ТНГФ командированному зачитали приказ об освобождении его от руководства частью своей группы, ибо разработчик программ сообщил по телефону, что Спец не собирается внедрять его комплекс (учитываемый дополнительными баллами в отчётности). Вновь назначенный послушный Спец загнал проблему в тупик по материалам Татарии. Перевёлся из тупика в Казахстан, но после развала Союза стал безработным, и в Казахстане, и Татарстане. В параллели с сибирской геофизикой, накрытой медным тазом перестройки. Переполнение недозволенным развалило державу. Подвёл итог работе Ведущего однокурсник, профессор УГГА, побывавший в командировке в ТНГФ: «Можешь не рассказывать, я уже знаю, ты работаешь Белой Вороной». Вороной не вороной, но ощущать себя нелегалом в своей стране было, как в Зазеркалье. Судьба, заставившая окунуться из геофизики в астрофизику. Мимоходом для души.

Риски эпохи застоя

На военке третьего курса были получены права на вождение автомобиля и мотоцикла. Но в целесообразности покупок отечественных средств передвижения пришлось усомниться из-за невезухи с промышленной «кулинарией», в которой судьбы изделий отличались контрастами. Или надёжные, как гремящие свияжско-красноярские холодильники и копейские стиральные машины. Или супер, не надёжные. 1) У запорожского спортивного велосипеда 1978 года оказалась не надёжная клиновидная фиксация руля с вилкой колеса, в отличие от конической в обычных велосипедах. Это стало причиной поломки обода и бесплатной замены колеса по гарантии. Колесо заменили, а о претензиях к клиновидному механизму – ни слова. С другими покупками не везло после гарантийных сроков. 2) К старенькому «ФЭД-2» претензий летом не было, но зимой на охоте шторный затвор «клинил» белые полосы в средине кадра. 3) Шторные затворы «Зенитов-Е и ЕТ» 1975—93 годов Вилейского завода наперегонки выходили из строя летом. 4) Минский «Орион-ЕЕ» 1981 года, как зимний засадный полк, с центральным затвором. Но сломался слишком быстро летом. Гарантия закончилась. Разобрал. Переключатель выдержек оказался «доработан» фрезой типа рашпиля, так, что латунные опилки начали засыпать лепестки затвора с первых кадров. Быстрая самоликвидация гарантировалась без программы. 5) Украинский большой абсорбционный холодильник, выпускаемый по импортной лицензии, превратился через год в обычный шкаф, растеряв фреон. Ремонтный сервис не предусматривался. По программе развала экономики?

6) Новая супер-камера Ломо-214 с «переменным фокусом» осталась новой. Сразу нещадно рвала плёнку, пока не сгорел двигатель. Разобрал. Проанализировал схему включения. Возмущения изложил письменно изготовителям. Пистолетная рукоятка в электрической схеме была противопоказана всем, кто держал в руках оружие со спусковым крючком. Во всех оружейных механизмах курок имеет свободный ход, вырабатывая привычку. Охотники выцеливают дичь, держа палец на спусковом крючке с длинным свободным ходом. «Фотоохотник» переменным фокусом аналогично подбирал кадр, держа палец на спусковой гашетке, которая, как оказалось, уже в начале хода включала мотор, но лишь в конце хода убирала стопор грейферного механизма, покадрово двигавшего плёнку. Грубейшая конструктивная ошибка – привычки человека трудно переделать. И ни слова об этом в инструкции! У «фотоохотника» на Чусовой в течение свободного хода мотор рвал плёнки в кассетах, и при многократных насилиях сгорел. Трудно вообразить, что никто из коллектива конструкторов не держал в руках оружия, присобачив в изделии схему с противоположной для пистолетной рукоятки функцией. Обрекая в новом качестве дорогое изделие на самоуничтожение. Как у ракетчиков с ГЧ, сконструировали иное, но не уведомили. Самоликвидация гарантировалась. (Кстати, у ГЧ есть самоуничтожение, с разрывом заряда на части при отклонении от заданного курса ракеты. Но кинокамера – не ракета). На заводе заменили сгоревший мотор, накрутили расходы за неквалифицированную разборку (не суй нос в чужую канализацию), и ни слова о немой инструкции. Дорогое должно и дальше убиваться глупостью.

В условиях всеобщего дефицита «перестройки» талоны на срочное (продукты, стиральные порошки и водку) распределяли на предприятиях, на «не срочное» (типа стиральных машин) разыгрывали по жребию – в семейный склад не пригодившихся запасов. Застой управления граничил с саботажем. Промышленность перед развалом Союза постепенно, без войны дошла до грани коллапса, т.к. однопартийная система и «телефонное право» вырастили новый тип управленцев – гибкую, не убиваемую номенклатуру, отвечающую за благополучие «ограниченного контингента» соратников, вписанных в вертикали властей. Они Союз похоронили, были и остались в шоколаде, и о его развале не жалеют. При опасениях за содеянное или иной дискомфорт – у них счета (неожиданно замороженные санкциями) и запасной аэродром – за бугром. Изредка за решёткой, там или тут.

В соцсетях идёт полемика об уровнях жизни. Чтобы выжить, мы обязаны были противостоять тем, кто нас планировал много раз завоевать. Построили вместо жилья тысячи ядерных шахт. Переборщили. Начали снижать взрывоопасность – по договорам часть шахт показательно взрывать и бомбить. Разбомбили, разбежались, наивно поверив болтунам и заокеанским консультантам. И с удивлением обнаружили, что «партнёры» не оставили намерений нас завоевать. В истории страны в 20 веке сделано 3 ошибки: 1) Минирование будущего после революции – смещением границ губерний, с перемешиванием наций, но с их правом на самоопределение. 2) Развал державы. 3) После развала мы позволили номенклатуре разграбить страну приватизацией. Что-то из ошибок рассмотрено автором в этой главе изнутри. Это наша история.