Текст книги "Белые ночи чёрной вдовы. Психологический детектив"

Глава пятая. Ротан

– Куда подевался положительный герой!? – стенают критики и литературоведы…

И впрямь удивительно! Страна вышла на первое место по числу миллиардеров и нищих, давно и повсеместно всё решают деньги, человеческие качества затмевает «наличка», а положительный герой почему – то исчез! Ауу!

Эту тему остроумно обыграл в своей передаче весёлый Гарик Мартиросян! Он посоветовал снять современный героический кинобоевик – «Триста менеджеров».

Очевидно, по сценарию, в конце фильма все триста менеджеров должны были полечь под ударами скалок обманутых вкладчиц банка, защищая узкий проход к его фасаду.

Не исчезал он никуда, положительный герой!

Куды ж без него – то!? Просто мимикрировал в духе времени. Раньше положительным героем был оставшийся прикрывать отход своих товарищей пулемётчик или, скажем, одержимый учёный, положивший жизнь во благо других людей. А – сейчас положительный герой, тот, у кого есть хорошо оплачиваемая работа и деньги на взятку заведующей, престижного детского лицея. Ведь «положительный герой – это Всегда герой положительный с точки зрения женской части общества. То есть львиной доли читательниц и зрительниц (а для зрительниц, не читающих книг, всё равно кто то сначала нашлёпал, то что вылилось потом на экраны. Ибо в основе всего, даже откровенного поноса на ТВ, сценарий, то есть произведение литературы плохой ли, хорошей ли.

Трудно! Очень трудно воспевать пошлость, наживу и тихое…

(а хоть бы и громкое) благополучие… Мало у кого получается эта песнь. В основе любого героизма лежит презрение к своим интересам и действия во благо других людей. Са – мо – по – жертвование.

Сейчас это не в чести и ценности у людей другие. Другие – ну и ладно. Но, вот трудно их воспевать. И тот писатель, которому это удастся в полной мере, и будет истинным героем нашего времени! Поговаривали, что Сам Чичваркер спонсировал такой проект – но из этого ничего не вышло.

Однако вернёмся к нашим баранам, точнее к нашему наиболее современному герою, с коим мы вскользь уже познакомились.

Ровно за год, до упомянутых выше событий Алексей Ветров, по прозвищу Ротан, здоровенный малый из – под Люберец, что примостились в самом подбрюшье нашей столицы, вернулся домой с трёхдневного турнира – Кубка Москвы и Московской области по бодибилдингу. Вернулся, прямо скажем, не солоно хлебавши. Вот уже тринадцатый год, как он фанатично занимается культуризмом, но никак не может добиться заметного успеха даже на любительском уровне. Все стены его комнаты увешаны фотографиями лучших представителей мировой когорты строителей тела. С красочных плакатов оптимистично и даже как бы поощрительно улыбаются Ли Хейни, Том Платц и, разумеется, легендарный «Шварц», в его лучшие годы.

Но в их, по – американски размашистых, хоть и «фарфоровых» улыбках, сегодня в день досадного фиаско, нашему герою мерещится лишь насмешка. Сердито бросив в углу сумку с амуницией, Алексей сходу плюхнулся на пол и в быстром темпе отжался сто двадцать раз. Уже много лет он неуклонно следовал этому правилу, придя домой первым делом отжиматься раз сто, а уж потом делал всё остальное: расчехлялся, умывался, ел… (правильнее будет сказать – питался). Кстати, плотно ел он только после физических нагрузок, чтобы всё съеденное сразу усваивалось и не откладывалось в боках и прочих проблемных частях тела.

Сбросив с себя взопревшую от пота одежду, Алексей остался в одних плавках; с удовольствием осмотрел в отражении зеркала свой роскошный торс, поделал «позирование». Тааак… Двойной бицепс… «Зубчатка»… Дельта… Хорошо!.. Квадрицепс просто совершенство…

Ну, хоть убей, он не видел, чем он уступает лучшим качкам мира, победно взирающим с плакатов! Что уж говорить о «родных» доморощенных бодибилдерах, которых почему – то упорно предпочитало московское спортивное судейство!

Примостившись к фотографии многократного победителя конкурса «Мистер Олимпия» Ли Хейни, сделанной чуть ли не в натуральную величину, Алексей скопировал у зеркала позу великого культуриста. Придирчиво, взглядом судьи сравнил два отличных тела – своё и Чемпиона… Пожалуй, у Ли Хейни получше проработан бицепс! – самокритично признал Алексей… – И передняя дельта… Да и задняя дельта тоже… И нижний пресс почётче прорисован… Во – первых у культуристов африканского происхождения от природы лучше мускулатура. Он иногда вспоминал как в детстве глядя на наших тщедушных боксёров, поражался насколько тёмный цвет кожи делает мускулатуру спортсмена внушительней. Мысль, что она у негров – действительно более качественная, совершенная что – ли – не могла прийти в голову советскому парню. Уже потом, в секретных лаборатория Солнечной долины вывели непреложный факт, что у афроамериканских и соответственно кубинских боксёров подлиннее руки. А потом в профессиональном боксе ввели понятие – «размах рук». И всегда он у темнокожих заметно подлиннее. А это солидная фора! Даже на глаз. Кстати, если кому то интересно, то у евреев самые короткие руки. Некоторые деятели сионизма сразу вывели из коэффициента длины рук – коэффициент интеллекта. Потом в секретных лабораториях выяснили, что рабы из современной Нигерии, Сенегала, Камеруна – мощнее своих собратьев с Восточного побережья Африки. Поэтому первые, которых именно и свозили через Атлантику на Карибы и США, дают могучих фактурных спринтеров (США, Ямайка, Куба и даже Тринидат с Багамами.), а афроафриканцы с восточного побережья дают отличных стаеров и марафонцев. Но уж им идти в культуризм – точно не стоит! Другими словами у людей разные позиции изначально. Так вот, культурист Ротан прекрасно видел, что белые качки в массе своей уступают от природы. И там где цветным идолам кача достаточно неплохо поработать, белым надо лезть вон из кожи. И Шварц просто вписался в тему, пока афроамериканцы не прочухали ситуацию и не стали успешно продовать свои тела на подиумах! Где теперь и доминируют. Как и в боксе. Как в лёгкой атлетике. Ротан часто вспоминал как их физрук поручил своему любимцу, то есть Ветрову приготовить интересный материал по мотивам Олимпиады в Барселоне. Ротан долго листал родную спортивную прессу и нашёл душещипательную историю! Он рассказывал одноклассникам про кенийского мальчика Мокеле – Мбембе. Тому приходилось ежедневно бегать в школу, так как она была в 20 милях от его хижины, а он боялся опоздать!

А потом мальчик вырос и стал Олимпийским чемпионом в марафонском беге. Слёзы сопричастности выступили у одноклассников Ротана.

И всё бы хорошо, если бы не ляпнул местный циник и балагур Витя Ройтман: «Ага, понятно! А у детишек с Ямайки школа была так близко, буквально в ста метрах, что они спали до последнего и только со звонком на урок вскакивали и за десять секунд добегали до парт. Поэтому, мол, в Ямайке и живут самые быстрые спринтеры в мире!»

Класс взорвался нечестивым хохотом, физрук вызвал родителей Вити в школу… А Ротан, стоял как оплёванный и навсегда усвоил урок: «подвергай всё сомнению!»

«Ну и надо учитывать, что на меня же не пашет команда диетологов, врачей и тренеров, и качаюсь я не в клубах Вейдера или Джонса, а во вшивой качалке хрущевского дома!» – сердито подумал Алексей и отправился на кухню.

Одна из особенностей подготовки культуристов высокого уровня заключается в том, что когда тебе уже кажется некуда расти и по мнению далёких от бодибилдинга людей ты достиг совершенства и, возможно, даже превзошёл великих культуристов, суметь объективно выявить свои недоработки

(а они есть у каждого) и стремиться их исправить, ещё лучше отшлифовать своё действительно, незаурядное тело. И особенно в преддверии соревнований. Лёха же этого никогда по – настоящему не умел. Возможно потому, что выращенный одной мамой и ею же изначально, с самого детства убеждённый, что он, Алексей Ветров, – лучшее произведение в цепочке эволюции человека разумного.

Всё познаётся в сравнении, а на фоне своего повседневного, привычного окружения – соседей алкашей, пассажиров подземки, и просто прохожих, он и впрямь выглядел верхом совершенства. По крайней мере – совершенства физического. К тому же местные девушки столь активно, а иногда и бурно выражали ему свои симпатии, чем грех было не пользоваться. В итоге иной раз у Ветрова просто не оставалось сил на полноценную тренировку, не говоря уж про хороший сон. А без этого – какие результаты?

Лу Фериньо – тот спал два раза в день (!) плюс не менее десяти часов ночью! По мнению серьёзных культуристов, им необходимо спать как минимум десять часов в сутки. Как дошкольникам.

Но если вернуться к успеху у дам… надо сказать, что тут дело не только в призывно – неотразимой фактуре Ротана. Для пущих успехов в бодибилдинге он, по профессиональному выражению спортсменов, регулярно «кушал», т. е. употреблял разного рода стимуляторы, а это основательно усиливает потенцию, столь милую девичьему сердцу (и не только сердцу). Правда с годами это может сыграть, так сказать, в обратном направлении, но… искусство требовало жертв!

Оказавшись на кухне, Алексей сразу занялся стряпнёй. Он разбил семь свежих яиц, сноровисто отделил от них желтки, кои сразу вылил в унитаз, как пищевой хлам. У многих последнее действо вызовет внутренний протест, но питание «качка» – это вообще особенная тема. Помните, как повествуется в «Золотом телёнке» о еде подпольного миллионера Корейко? Который, всё мечтал встретить возвращение буржуазных отношений во всеоружии, а главное здоровым.

«Корейко не ел! – он питался!» Далее идёт описание того, как он не пил чай, чтобы сберечь сердце до лучших времён, и без соли поглощал холодные яйца всмятку, «потому что это полезно». Так вот! Даже такие Корейки – лишь «дети неразумные» по сравнению с фанатами – культуристами.

Но описание их научного подхода к правильному питанию заняло бы добрую половину нашей истории, а потому остановим поток комментариев и вернёмся на кухню, где хозяйствует Ротан.

В оставшийся в миске белок наш «кулинар здоровья» добавил немного протеина, гречишного мёда и тщательно взбил содержимое в миксере. Перелив, получившийся коктейль в огромную кружку, украшенную трафаретным изображением напряжённого бицепса, Ротан вернулся в комнату и, устроившись перед телевизором, стал не спеша отхлёбывать получившийся напиток, одновременно орудуя пультом в поисках чего – нибудь «удобосмотримого».

Он во всём использовал научный подход и давно придерживался теории, что, если ты чем – то расстроен, надо срочно «потрескать»… Но ведь и вкушать пищу, надо с хорошим настроением. Данный парадокс, сегодня, по его мнению, был способен разрешить только хороший юмор или что – нибудь спортивное. Но юмор – именно хороший! Лишь бы не Петросян со Степаненко! А то тогда уж точно всё опустится!… На сей раз ничего мало – мальски смешного или просто весёлого Алексей на каналах не отыскал. Вечная чернуха, перемежаемая рекламой женских прокладок и прочей похабщиной. Ну и ладно! Посмотрим «видео». В видеосистеме, как обычно, находился диск с известным фильмом – пособием от Арнольда «Качая железо». Ротан знал его наизусть, но в сотый раз с любопытством уставился на экран. Нет! Все – таки чем он, Ро…, вернее Алексей Ветров хуже этих качков!? Ну чем? Просто меньше и не столь качественно питается и меньше спит! Меньше «гормонов счастья» получает при такой – то серой жизни! Арнольд не работал охранником! Не тратил нервы на дебилов – начальников!

Поняв, что сегодня фильм вызывает в нём не те эмоции, что способствуют пищеварению, Ротан с досадой выключил телевизор и бросил пульт на кресло. Тупо глядя в стену, он вновь приобщился к напитку. Было довольно вкусно. Вернее не то, чтобы вкусно, а скорее сама мысль, что это полезно – придавала вышеупомянутой бурде вкусовых достоинств.

Во время приёма пищи многие культуристы представляют (и тем самым как бы задают программу организму), как живительный белок питает их основные группы мышц. Так и Алексей живо представил себе, как потоки белка по невидимым канальцам устремились в его грудные мышцы, до сих пор гудящие после встряски отжиманием от пола.

«Подсушился – то я не плохо, а вот массы мне немного не хватает!» – неспешно размышлял Алексей. – А откуда ж ей взяться, массе, от такого однообразного и примитивного питания. И «химичить – то» нормально на мои «шиши» не возможно…

Хорошо хоть дал бог мышцы талантливые и сухожилия короткие!..»

«Дела мутить надо, а не сидеть в охране!» – сердито думал Ротан. Он работал в охране местного спорткомплекса. Там платили гроши, но и не напрягали особо. Одна радость, что сутки через трое работа – на качалку вагон времени остаётся. Но – самодур, директор комплекса выматывал нервы, а главное любил пресмыкание. И Ветрову пришлось смирить гордыню и зачастую унижаться, ради такой работы. Он всё чаще вспоминал, как в юности, при прочтении «Петра Первого», его коробило от того как друг Петра – Алексашка Меньшиков, унижался перед царём. – «Ну и холуй же!» – сердито думал тогда, юный максималист Алёша. – Как так можно!?»

Но Алексашка «шестерил» Царю Всея Руси! И сам стал Светлейшим князем и богатейшим из людей! А, он, Алексей Ветров, умница и исполин, «шестерит» полуспившемуся краснорожему придурку, отставному майору. И ничего! Вроде, даже, привык. Русский человек – ко всему привыкает.

Потому что завтра – этот алкаш скажет – «уволен!» и пойдёшь на все четыре стороны. А кушать надо! Качаться – надо!

Но… Алексей часто вспоминал поговорку питерского приятеля, владельца атлетического клуба:

– «Лучшие мышцы – это деньги!» – с усмешкой любил повторять тот.

Кстати, у философа – качка было и то и другое, поэтому питерец знал, о чём говорит. Теперь Ветров окончательно пришёл к выводу, что в плане работы необходимо подыскивать что – то более перспективное. И судьба улыбнулась ему в лице приятеля детства – Миши – Туарега. Тот тоже успел попробовать себя в самых разных жанрах, прежде чем начал «катать». Сперва – в паре с умным и ушлым напарником, который и «окрестил» его в этом ремесле, а потом ему подвернулся сидящий на мели Лёшка – Ротан.

С ним теперь Алексей и выезжал «в командировки», предварительно продав в графике охранника две – три суточные смены подряд.

После этого проблем с деньгами он уже не испытывал, но сложнее стало «режимить» и даже просто поддерживать форму… А в поездах особо не потренируешься!

Допив, наконец, смесь, Алексей откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, ещё и ещё раз прокручивая в памяти все перипетии последних соревнований. Внезапно он вспомнил насмешливое пророчество знакомого, одного из судей турнира:

– «Мне нравится твоя вера в себя, Ветров!.. Все солидные ребята на Кубке – „от чьих – то“, один ты ничей. Как беспризорник. А ещё – хочешь выиграть! Ситуацию не поменяешь – никогда тебе не выиграть ничего! Рынок».

«Лапы волосатой мне не достаёт – вот что! – осенило его. – Наверняка ж многое куплено у них, как и повсюду сейчас…»

От этой мысли отражающей всю безнадёгу в стране, Ротану отчего – то стало легче и спокойней. Он понял, что, возможно он и впрямь не хуже всех этих призёров – чемпионов, а просто за них «замолвили», а за него нет. Наверное, так успокаивает себя «рогатый» красавец муж, узнав, что рога ему наставил не тот, кто лучше и интересней как мужчина, а тот, кто просто богаче… Что ж, логика у каждого своя. С этими мыслями Ветров задремал прямо в кресле, не выпуская, однако же, пустой кружки из свесившейся к полу руки. Уметь надо!

Резкая трель оставленного поблизости мобильного телефона буквально подбросила его спросонья. Бокал со звоном отлетел прочь и раскололся.

«Всё же время собираюсь звук прикрутить – нет, всё некогда! – подумал Ротан и зло схватил трубку. – Даа!..»

– Алекс! Это Игорь. Ты вроде о солидной работе помышлял? Есть подходящее место для тебя в нашей системе. Я застолбил пока место; но если не ты, то другой мой знакомый подойдёт. У тебя ведь РГУФК в активе, я правильно понимаю?

Спросонья Ротан не сразу понял, о чём речь, а у его друга, старшего опера уголовки Игоря Фёдорова, была привычка всегда начинать разговоры – с места в карьер! Привычка многих людей, которые постоянно чем – то загружены. Недовольно хмурясь, Ротан рявкнул в трубку:

– Какое ещё место? Кто говорит?!

– Кто – кто? Хрен в кожаном пальто! – майор Фёдоров не любил ничего объяснять по нескольку раз, тем более он не знал, что Ротан спал, да и вообще, как человек загруженный работой, никак не мог предположить, что в два часа дня можно дрыхнуть.

– Фёдоров это! Я говорю, место есть инструктором спортивным у нас в управлении; подъедешь – подробней поговорим, сейчас времени мало.

– Когда его у тебя было много? – хмуро пробубнил Алексей. – Что брать – то с собой? Диплом?

– Сухари и смену белья! – по – ментовски сострил Фёдоров. – Ничего пока. Просто подъезжай ко мне сначала. С паспортом. Всё обскажу, посоветуемся… Тут варианты возможны.

– Ладно… Сегодня подъеду.

– Да не ладно, а спасибо товарищ майор! И смотри – не тяни с этим долго: место уплывёт.

– Понял, буду! Спасибки… – ответил окончательно проснувшийся Ветров, но, похоже, уже в гудки.

Который год как Ротан всерьёз подумывал о том, что ксива с внушительной золочёной надписью «МВД», тиснённой на алом лидерине, ему бы не помешала. При этом он понимал, что нужна ему именно ксива и житейская стабильность, но без «суровых милицейских будней». Его образование – Академия спорта и туризма, а специализация – «психология и педагогика» позволяли ему надеяться именно на такой вариант службы в системе МВД. Конечно, при условии, что придёт он «не с улицы». С год назад он уже пробовал тиснуться туда психологом (и тоже через Фёдорова), но там предпочитали психологов с дипломом МГУ или Юридической Академии и, несмотря на протекцию «целого капитана» из заштатного отделения его сразу деликатно прокатили, причём ещё на стадии собеседования. Обычно в такой ситуации соискателю должности обещают вскоре позвонить; Ветрову же, тогда, открытым текстом сообщили, что он их не устраивает.

Пообщавшись по телефону с Фёдоровым, Ротан ополоснулся холодной водой и с самым серьёзным видом засобирался к своему благодетелю. Инструктор по спорту МВД – это уже реально! Он был уверен (и не без оснований), что стоит ему предстать во всей своей монументальной фактуре перед любым спортивным начальником, как тот сразу поймёт, что лучшего инструктора ему не найти. Ведь он, Ветров, – ходячая пропаганда здорового образа жизни! Правда обычно работа инструктора подразумевает и собственные выступления за спортивную команду, а культуризм и полицейский спорт как – то мало совместимы, но… Ротан был убеждён, что на сей раз ситуация с собеседованием не повторится и уж по спортивной – то линии ему дорога в полицию открыта!

К тому же помимо так называемых базовых видов спорта, наподобие самбо, в подготовке сотрудников правоохранительных органов широко используется и ОФП – общая физическая подготовка. Подтягивание на перекладине, бег на различные дистанции, отжимания и тд. А уж тут будущий лейтенант Ветров мог продемонстрировать подопечным просто чудеса! Достаточно сказать, что он подтягивался на турнике до сорока раз, что при его довольно приличном весе было очень круто. По крайней мере, в глазах попадающих под проверки по ОФП юнцов в полицейской форме (солидные – то менты, как правило, находят уважительные причины, чтобы не участвовать «в этом цирке»). Немалому авторитету должна была способствовать и сама его внушительная фигура голливудского супермена. Молодёжь нынче чахлая и больше тяготеет к компьютерным играм и тусовкам, а не к физкультуре и тем более спорту. Богатыри среди них не то, что редкость, а прямо анахронизм какой то. К тому же, как спортивному психологу Ветрову было хорошо известно, насколько в мире спорта сильна позиция: «если хочешь меня чему – то научить, покажи – чего добился сам».

А таким, как Ротан, и показывать – то ничего особо не надо – достаточно просто самому показаться… Так сказать – живая реклама: «слушайся меня и будешь таким же»!

Предчувствия его не обманули. «Смотрины» прошли гладко, и вскоре после необходимых бюрократических процедур и всенепременного медосмотра с пристрастием Ветров уже примерял новенькую полицейскую форму с погонами лейтенанта.

Глава шестая. Визит отца

…Всю жизнь нас учили, что все беды вокруг от людей равнодушных! Уверяю вас, что картавые большевики и образцовые нацисты были самыми неравнодушными среди людей! Не был равнодушным Павлик Морозов, да и пылкие сердцами ребятишки из «Гитлерюгенда» тоже…

По последним данным социологов, все беды от людей не способных и нежелающих Мыслить Самостоятельно и легко поддающихся пропаганде.

(Несостоявшаяся народная мудрость)

Вернувшись домой после встречи с руководителями Департамента Безопасности банка усталым и на взводе, майор застал в квартире отца.

На сей раз визит бодрого старика не обрадовал Игоря. Дело в том, что когда хороший, настоящий опер погружается в какое – то из дел, а уж резонансных дел – тем более, он это совершает, что называется, с головой. Его ритм жизни ускоряется, все рефлексы и органы чувств начинают работать в «спортрежиме», выражаясь языком автогонщиков.

Иной раз даже кажется, что обостряется обоняние, как, видимо, у беременных женщин!

А у старичков есть одна всенепременная особенность – они живут в другом ритме. В «пенсионрежиме». Всё у них происходит словно бы в замедленной съёмке, что особенно контрастирует с ритмом бешеной гонки на результат, в которую теперь включился майор Фёдоров.

Началось с того, что вместо «здрасьте», папаша, к слову бывший педагог, театрально склонил голову к плечу и поинтересовался: много ли сегодня выпил Игорь и можно ли считать нормальной работой организацию, где ключевые сотрудники регулярно употребляют. Да ещё, мол, в служебное время…

Игорь развёл руками и молча ушёл на кухню; помнил, что с утра оставил там гору немытой посуды и, вообще сейчас ему лучше было побыть одному. Он посоветовал отцу посмотреть по третьему каналу «Дискуссию», с неувядающей Пушкиной и, пообещав, что сейчас соорудит первоклассный кофе, скрылся на кухне. Игорь уже не раз проклинал себя за то, что как – то по пьяне, «братаясь» с отцом (хорош каламбур!), торжественно вручил тому запасные ключи от своей квартиры – приходи, мол, папа как к себе домой!

Мудрый сын понимал, что старику необходимо отдыхать иногда от неуёмной опеки его нынешней, молодой супруги…

Старичок был польщён и даже прослезился тогда. Но потом пришло время слезиться майору! Трепетный к значению и весу слова в общественной жизни, отец, как истинный филолог воспринял призыв сына слишком буквально. Случались визиты и настолько несвоевременные, что очередной пассии Фёдорова приходилось буквально прятаться в ванной, торопливо одеваясь и с опаской поглядывая на дверь почему то, исторически, лишённую шпингалета… В итоге это Фёдорову надоело и он в духе американского законодательства, не покушаясь на основной закон по которому папа и впредь может когда захочет заходить к сыну со своими ключами – внёс весомую поправку: кроме случаев, когда дверь квартиры закрыта изнутри на собачку!

И вообще, можно и заранее предупреждать. Благо век мобильной связи.

В подобной ситуации папе надлежало развернуться и покорно удалиться. Надо сказать – старика уточнение не обидело; в свои семьдесят он ещё не совсем забыл, зачем иногда необходимо понадёжнее закрыться…

Пройдя на кухню, майор с неудовольствием обнаружил, что вся посуда уже перемыта. Понятно – кем… Увидев же, что отец ещё и плиту отмыл Игорь вконец скуксился и даже почуял некую неловкость за то, что так прохладно воспринял его визит. Правда, к этому чувству добавилось некое раздражение от того, что папаша опять застал его дом в состоянии разрухи!

Был всё – таки у него какой – то мистический дар – чувствовать, когда визит особенно нежелателен и приезжать именно в такие моменты!

Понемногу, в процессе внутренней борьбы, благодарный сын одолел в майоре «циничного пасынка» и Игорь с любовью разлил кофе из электрокофейника по чашечкам. Выставил их на подносе, отдельно положил блюдце с печеньем и салфетки.

«А может оно и к лучшему, что именно сейчас к нему приехал дорогой папа! – размышлял он.

– Может ему, Игорю, просто необходим часовой тайм – аут;

что – бы не вспоминать бесконечно заявления и предложения

(а пуще – их недомолвки!) Кривцова – Соломина; что б просто отрешиться хоть на короткое время от бремени этого чёртова ограбления; от ухмылок дурака из Следственного Комитета, который априори, почему лучше всех всё знает…

А с кем отвлечься? С кем просто о футболе парой слов перекинуться? Только с отцом… Внезапно ход его праведных мыслей прервал крик донёсшийся из гостиной, где перед телевизором ожил отец.

– Ух, ты как! Во как надо, сынок! Мне это нравится!! – верещал старик, торопливо водружая на нос очки.

– Ну и что тебе так нравится? – спросил Игорь, подбираясь к нему с сервированным подносом.

– Мне полиция наша нравится! И эта идиотка – ни много ни мало, а генерал – майор!

Помню в наше время баба – полковник была исключением! Их единицы в стране были.

Игорь прислушался к происходящему на экране, а точнее в киностудии. Хрупкая дама, похожая на учительницу младших классов, в форме генерала полиции, с лицом (большая редкость!) одновременно и тупым и хитрым, очевидно, отвечая на вопрос оппонента, говорила, чуть картавя и привзвизгивая:

– Да! Именно! У нас такая полиция, какое и общество в целом! В наши ряды не марсиан набирают! Давайте – ка сначала пусть всё общество спрашивать с себя научится, а уж тогда и органы правопорядка критикуют! А то пьянство вокруг, разгильдяйство, непрофессионализм… С себя надо начинать улучшения, а не на полицию нападать!

И, горделиво откинув голову обвела аудиторию победоносным взгядом…

Зрительский зал почему – то, как и всегда, в ответ на эту кондовую демагогию взорвался аплодисментами… Отец сидел пунцовый от возмущения, да ещё сгоряча обжёгся кофе и теперь, сложив губы трубочкой, усердно втягивал холодный воздух… Видно язык обжёг! На некоторое время это заставило его помолчать.

Пользуясь моментом, Игорь сказал: – «Да что ты смотришь всякую галиматью?! Болтают себе и пусть болтают, ничего ж не меняется! Как ребёнок, ей Богу…»

И торопливо переключил канал. На экране возник облик нашего официального бунтаря поэта Евтушенко. Фёдоров – младший сразу решил, что старички друг друга поймут и оставил отца лицезреть, поэта – лицедея, который опять что – то брюзжал, облачённый в канареечную с пёстрыми цветами рубаху.

Как раз – в унисон настроению отца. Но майор недооценил нашего поэта – «бунтаря». Тот, как известно, спокойно говорить не может!

С надрывом в голосе Евтушенко рассказывал как некрасиво, по – варварски входили наши танки в Прагу в шестьдесят восьмом году (была как раз годовщина тех событий).

«Вторгались, дабы запугать молодую демократию; «Мне стыдно было, что родился русским»

И, хоть, дескать, танки были и без боекомплекта, а солдатам не выдали патронов, но всё равно, де, это была средневековая дикость и так далее и тому подобное!… Поэта – несло! Одновременно на экране возникла кинохроника тех времён… Озверевшая толпа «непокорных» пражан поджигает беззащитную бронетехнику бутылками с зажигательной смесью и забрасывает наших подневольных солдат камнями.

– Вы б, б.., лучше – немецкие танки так жгли, когда страну Гитлеру без боя сдавали! – заорал вдруг отец и даже замахнулся пультом на телевизор. – Вояки хреновы! Лучшие оружейные заводы в Европе имели! По танкам Германию превосходили! Польская кавалерия вон с шашками в атаку шла на нацистскую бронетехнику! Вот это герои! А эти – «так разэтак и так далее…» – Ты расскажи, пижон хренов, как натовцы Сербию бомбили!! Кассетными бомбами кварталы стирали!

Вдруг отец тяжело задышал и откинулся на спинку дивана. Тут майор деликатно вынул пульт из отцовской руки и быстро переключил канал на безобидного Галкина, предлагающего молодой семье выиграть десять миллионов рублей.

На сей раз экран излучал оптимизм и развлекуху. В этот момент в кадре лучшая половина участвующей в шоу семьи как раз делилась с обольстительно лыбящимся Галкиным своими планами разумного вложения таких солидных денег. Похожий на счастливого кролика, супруг стоял неподалёку и, как китайский болванчик, кивал головой в знак полного согласия с супругой. По всему видать, в этой ячейке общества царили мир и взаимопонимание…

Если бы в этой передаче уже задавались вопросы и шёл сам процесс игры, то возможно, Фёдоров – старший и забыл бы о дуре – генеральше, и о «героях» чешского сопротивления, но сейчас не тут – то было! Старик даже снова поставил на стол чашечку кофе и забегал по комнате, выкидывая в стороны руки, как Клара Цеткин в старых кинохрониках!

– Нет, каково, а!? – кипятился отец! – Её, суку, спрашивают почему к работе полиции у граждан столько претензий, а она и отвечает: «Ни хрена вы с полиции не требуйте! У нас всё общество больное!… Давайте сперва общество изменим!»

– Ну не наглость!? А эти сидят, хлопают! Всю страну прохлопали! Гитлера завтра пригласи выступить – они и ему поаплодируют! Тупоголовая, подсадная аудитория кому хочешь поаплодирует! А та – сучка в лампасах – и рада! Поклонилась и уселась довольная, на место! Миссию выполнила – отбрехалась, завтра премию в пять окладов получит от этого… низколобого! Всех запутала, всё с ног на голову перевернула!

А завтра благодарность от министра получит и повышение! Хотя куда уж повышать!? Если только в министры. И эти дерьмократы хороши! Югославию разрушили, разбомбили – это у них в порядке вещей! Об этом – молчок! А когда Варшавский Договор на учебных танках по Праге проехался и никого не трогал, до сих пор усираются, не угомонятся никак! Сербов можно – они русских любят! А чехов нельзя!

Ягр, вон, хоккеист, под шестьдесят восьмым номером играет! Видите ли, – в знак памяти о советской оккупации! Я представляю, если б Овечкин нацепил номер сорок один в память о немецкой оккупации!… Небось, сразу бы свой же тренер психушку вызвал!… А этим можно! Они, б…, маленькие! По жизни… Мал клоп, да вонюч!

У майора с непривычки вяли уши, это был явно не слоган культурного отца – филолога. Уважаемого пушкиниста! Видать и его ухитрились довести…

Игорь вновь переключил телевизор и молчал, якобы внимательно вглядываясь в экран, где Галкин уже задавал свой первый вопрос. Майор даже сделал телевизор погромче, надеясь перенести зрительский запал отца на мирную интеллектуальную передачу.

– Нет, ты верни мне ту дискуссию! – потребовал вдруг отец тоном, не терпящим возражений! – Я хочу знать, к чему же они придут в итоге! К чему мы все скоро придём! Мне важно, что скажут другие участники!