Текст книги "Тройной одеколон. Стихи, проза, пьесы"

В алом венчике из роз. Очерк революции в г. Сумы

Трудно сказать, чем поэзия отличается от политической агитации: разве что более изысканно и запутанно агитирует за божественную партию.

Сложись, сложись, моя история! Время, дай выбраться из леса начал, сомкни свои уста и я побуду в них, как проглоченный тобой стоматолог. Не сплевывай. Дай неслучайного, время.

Разомкни мои уста. Там тоже не все в порядке с зубами.

Тщетны мольбы. Время, тебя не существует.

Достойнее всего – созерцать. Что же созерцать, если ничего не рассказано?

Такова эта исходная путаница, лес начал. Спутанные начала несостоявшегося шевелятся и выдают себя, время, за тебя.

Невидимый порог, перевалив через который, череда слов приобретает статус персонажа или рассказчика, и этот статус сам по себе начинает диктовать – вот именно.

В этих очерках я пишу «я» просто как знак того, что я лично видел или знаю. Я не штатный «политик», никогда им не был и не буду. На правах тихого городского сумасшедшего я многих знаю, у меня неплохая память и я давно здесь живу с открытыми глазами. Иногда нужно свести последовательность событий, чтобы попытаться их понять.

I

Сумы, [битая ссылка] как уже было когда-то сказано, – очень зеленый город. В 1970-е годы он был славен тысячами роз на своих улицах.

2013 год начинался в Сумах с задержек бюджетных платежей. Задержки были сравнительно большими: до полугода. Страдали поставщики услуг городского бюджета – им не платили за уже выполненные работы и за поставленные товары. Мэр города, [битая ссылка] Минаев Геннадий Михайлович, каждый месяц, как заведенный, писал в фейсбук, что конец всему, наконец, пришел. И несмотря на то, что премьер-министр Азаров уверял всех по телевизору, что с платежами у государства нет никаких проблем, а проблемы только с не справляющимися со своими обязанностями мэрами, – сообщения о неплатежах поступали в СМИ и в социальные сети из разных регионов Украины, от разных мэров и из разных служб местного самоуправления.

Судя по всему, проблема была серьезной: как потом выяснилось, мэр из своих средств даже оплачивал смехотворные суммы за хостинг сайта Сумской мэрии.

Зарплату бюджетникам и пенсии, впрочем, платили вовремя или с небольшими задержками.

Никаких бунтарских настроений в городе заметно не было. Весной 2013 года оппозиционные парламентские партии проводили по городам рейды с названием «Вставай, Украина!». Но никто не вставал, митинги и шествия набирали ровно столько участников, сколько их было у партийных ячеек города. Телевизионщикам приходилось ловить подходящие ракурсы, чтобы дать хоть какую-то картинку на экран.

Что-то проводилось в рамках этой «акции» и в Сумах, но [битая ссылка] число акционеров не превысило [битая ссылка] нескольких десятков. Так было не потому, что жителей все устраивало, а потому, что никто не верил парламентским партиям даже на йоту и не хотел участвовать в устраиваемых ими распродажах. Яценюк, выступая где-то перед СМИ, заявил, что апатия населения приведет Украину к гибели. И что если бы к ним на митинг вышли не 100 человек, а тысяч 50, то они бы показали Януковичу, что значит настоящий протест. Так говорили и думали многие политики.

Не пройдет и полугода, и на улицы Киева выйдет миллион – не считая местечковых и провинциальных митингов и майданов. Украина восстанет не по партийному графику проведения мероприятий, и выяснится, что никто из штатных политиков не имеет ни малейшего представления о том, что должно происходить в таких случаях и кто несет ответственность за происходящее. Это будет всего через полгода после бесславного конца акции «Вставай, Украина!».

В Сумах к 2013 году старые друзья – владелец и по совместительству журналист местной газеты «Панорама» [битая ссылка] Евгений Викторович Положий и мэр города Минаев – рассорились вдрызг. По электоральным срокам это была где-то середина второго срока Минаева на посту городского председателя.

Ссора для нищего городка с покосившимися заборами, бетонными уродами и остатками зданий, построенных славными предками с 1890 по 1913 гг., была вроде синематографа в деревне. Люди, в городе видные, оба публично поливали друг друга грязью, развлекая недоумевающую публику и не считаясь с тем, что на фоне их предыдущей долгой дружбы и сотрудничества внезапные, ничем не объяснимые яростные филиппики и плевки внушали подозрения к обоим.

Положий, местный политический «технолог», семь лет до 2012 года считал мэра Минаева своим «проектом» и «нашим мальчиком». Но в 2013 году он уже со страниц газеты, с экранов телевизора, а затем и с площади называл городского председателя вором, предателем, соглашателем (с Януковичем и [битая ссылка] Партией регионов), публиковал в газете фотографии коррупционеров с нарисованными в фотошопе между ними стрелочками – такие картинки называлось журналистскими расследованиями.

Минаев в ответ называл старого друга мерзавцем, специально и низко искривлял его фамилию в своих статусах в фейсбуке и говорил, что он, Минаев, прекратил платить деньги Положию и его газете за «лояльную редакционную политику» (и, следовательно, признавал, что платил Положию предыдущие семь лет). И якобы Положий ему ответил: «Ничего личного, Гена. Только бизнес».

Следует знать, что к 2013 году решающей электоральной силой в городе Сумы являются пенсионеры и люди предпенсионного возраста (их около 1/3 от 280 000 населения). С поправкой на явку на выборы надо думать, что их много более половины.

Бумажных газет в городе всего две. Кроме «Панорамы» Положия есть газета «Ваш шанс», но она, в основном, известна городскими объявлениями и иногда неплохими краеведческими материалами. (Газета «Данкор» ушла в интернет, а бумажный «ДС-экспресс» я действительно не читаю. Эта вставка сделана в знак уважения к «Данкору». )

Основная масса пенсионеров с интернетом и социальными сетями, конечно, не знакома. И хоть объявленные тиражи сумских газет не миллионные, можно думать, что две тысячи пенсионеров, читающих ту или иную газету, легко донесут справедливую газетную точку зрения остальным 40 000 пенсионерам. Так что история про то, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем, в Сумах является не милой насмешкой над экзистенциальными проблемами добрых обывателей, а подлинной политической драмой с сотнями тысяч участников и пострадавших.

У меня нет статистических данных о влиянии газеты «Панорама» на политические симпатии электората. Но так совпало, что за последние 17 лет в городе Сумы мэрами становились только те кандидаты, которых так или иначе, откровенно или ненавязчиво, поддерживали газета «Панорама» и ее владелец. Я вижу только одно рациональное объяснение этому: у газеты есть или был определяющий судьбу городских выборов читатель.

И произнес, врываясь в залу круглого стола, аббревиатуру алфавита опоздавший Ланселот. И взмахнул Эскалибуром по телевизору Мерлин, а жизнерадостный мужик Андрей Желябов постановил киданье бомбы. И сухощавый Кибальчич соорудил на дубовом столе ракету из оппозиционной прессы. И символическим террором на террор фактический ответила Степану Халтурину Софья Перовская. За счастье гусского нагода сделал не первый шаг к Шлиссельбургской крепости Ицхок-Айзик Берович Арончик. Разочаровался в революцьонном движении тут Зубатов Сергей Васильевич и готовил немедленно материалы в царское СБУ. И видели все торжество оправданной судом Веры Засулич. И верой в Веру Засулич отвечала Вера Фигнер. И были Надежды, даже две: Константиновна Сигида и Александровна Головина. Но Любови не было промеж них, и сокрушался весьма сему, стоя у форточки и роняя пепел сигарет мимо подсвечника, король Артур.

Выступил тут несравненный комсомолец Гарри Поттер и предложил по камешку – по камешку и перенести Межигорье, освободив ее место под английский парк. І похмуро зирнувши, кинув в прокурене повітря схованки Степан Андрійович Бандера: «З жидами ніць нічого аглицьково не збудуєш». І отримав дружнього стусана Степан Андрійович від толерантного Фродо Бэггинза. І почалася велика боротьба ОУН22
  Запрещенная в РФ организация


[Закрыть] у союзі із Саруманом проти Саурона. Ліве око короля Артура збільшилося до розмірів Мордору, почалися часи пекельної загрози над братерством народів. Винахідливий письменник Заперечуй дипломатично почав генерувати паліндроми, які б з української однаково б переверталися на іврит. І запропонував Андрій Мельник розвішати на стовпах купу антисміттєвих флаєрів. І спитав жорстко Степан Бандера: «Та де ж ми стільки семітських фраєрів візьмемо, друже?». І втрутився в сварку Гендальф-сірий, і отримав свого. І втрутився в сварку король Теоден, і отримав свого. І втрутилася у сварку красуня-ельфійка Галадриєль, і отримала свого

И вдруг из маминой из спальни, кривоногий и хромой, выбегает умывальник и качает головой. И губернатор города Санкт-Петербург, в прошлом – секретарь какого-то шобла, прекратила эту истерику. И канонический президент Российской Федерации, улыбаясь ленинградской подруге, мочил в сортире своего праотца – террориста Александра Ульянова. И орки приняли себя за последователей кантианства, и отрицали причинность. И хоругви бастардов с иллюстрациями из учебников по гинекологии развевались над площадью, и красной была площадь эта. И бастардский нечленораздельный стон стоял над великой землей Рохана, и истлевали, дымясь, бывшие луга Шира. Печальный демон, Дэвид Копперфилд, носился в воздухе с горьковским «Буревестником» на устах и комсомольцем Гарри Поттером подмышкой. И Никита Михалков снимал объективное кино, одевая крестьян в кожаные скафандры тел физкультурников. И вставал над горизонтом дирижабль с неправильным портретом Шварценеггера-Шеварднадзе. И отчаялся Ланселот сражаться с мусорами. И получил по морде Саня Соколов. И в 50 лет приступил к чтению Чаадаева сантехник Василидзе. И мело, мело по всей земле, во все пределы.

II

Сумы – русскоязычный город. Чистую украинскую речь на улице редко услышишь и сейчас, а в 2013-м и подавно. Широко распространен так называемый суржик, литературно не канонизированный, но полноценный язык.

Есть в городе отделение [битая ссылка] всеукраинской «Просвіти». Ее лидеры и члены обеспечили организацию и тематику первых митингов 2013 года – тогда еще даже не на сумской площади Независимости, а возле памятника Шевченко. Для Сум пара сотен человек уже считается признаком серьезной напряженности.

Если в 2004 на митингах люди «Просвіти» говорили о жидокоммунистической банде, приведшей Украину к ее страданиям, то на первых митингах ноября 2013 года речь шла о Российской империи. Это был ответ на неявный вопрос: каким образом несостоявшаяся евроинтеграция Украины касалась горожан? Ответ: «Либо туда, либо в тайгу» – в сущности, верный, но это был ответ о направлении побега, а не о ценностях.

На митингах бывали, конечно, многие – и совсем не-националисты, и выступали не только националисты.

Помимо «Просвіти» в Сумах существуют и другие украинские националистические организации. Я плохо владею этим материалом. Есть [битая ссылка] «Молодежный национальный конгресс» (МНК), его [битая ссылка] Сумское отделение. Эта организация на протяжении двух десятков лет независимости Украины дала городу (и не только) нескольких неординарных личностей. Не думаю, что в таких организациях много людей. Однако не все измеряется количеством. МНК много лет подряд организует летние детские лагеря отдыха, какие-то тренинги, собрания и, главное, – готовит к чему-то своих членов.

Возможно, любой национализм по происхождению религиозен. Есть люди, которые верят, что эта земля дана украинцам Богом. Этническим украинцам. Богом. Националист выполняет Божественную задачу, у него миссия. Он не произносит проповедей и не склонен к мистическим экстазам, он может «просто жить», работая на семью и детей, но он слышит призыв, и он готовится. Тем более, он знает, что московская агрессия состоится. Таких людей не нужно много: на всю страну достаточно пары сотен (и это уже Орден), на город Сумы достаточно нескольких.

Их религиозность не может не вызывать симпатию, как бы я ни относился к ее истокам и к идее о новом «избранном народе».

[битая ссылка] Олег Вячеславович Медуница, народный депутат Верховной Рады Украины текущего и прошлого созывов, соавтор двух из трех законопроектов 2017 года об украинском языке, ущемляющих права русскоязычных на свободные собрания, небогатый и – внешне – простой человек.

Летом 2004 года он опекал разнонациональных сумских студентов в их движении против объединения сумских вузов (водил их по полям, был комендантом их лагеря), был участником Майдана—2004, поддерживал русскоязычного Минаева на местных выборах 2006 года, поддерживал его как мэра, уже будучи заместителем губернатора – в ющенковском 2008 году – и, во всяком случае, никак не препятствовал избранию Минаева мэром на второй срок в 2010 году.

Не один Положий и не только его газета выдвигали Минаеву обвинения в соглашательстве с Партией регионов и в воровстве осенью 2013 года. Медуница тоже уже был противником мэра Минаева.

Всего за месяц до начала всеукраинских роковых событий, кажется, в октябре 2013 года по инициативе Медуницы (так говорил Минаев) состоялись теледебаты между Минаевым и Медуницей по бюджетному вопросу.

Ответьте, если я не прав, – но наперед все лживо! Итак, оружье ваше, граф?! За вами выбор – живо! Вы не получите инфаркт, Вам не попасть в больницу!.. А в это время Бонапарт переходил границу.

Переругивания на камеру двух бывших товарищей и соратников были посвящены выяснению того, кто из них более виновен в бюджетной политике Януковича.

В политической биографии Минаева 2011—2013 годы знаменовали перелом. Но перелом не был резким: уже в 2010 году сам Минаев шел на выборы другим человеком – освобожденным от иллюзий относительно принципов государственного и местного управления, да и от иллюзий относительно собственных сил, Это был уже другой человек, не тот, который присоединился в первые же дни к студенческому сопротивлению 2004 года, рискуя не только бизнесом, но и свободой. Он уже знал, что без черного нала управлять городом и страной невозможно.

Я вполне допускаю, что к его рукам «прилипало» и прилипало многое. Но я знаю, что каждый день, садясь в маршрутное такси, каждый житель Украины и по сей день сам, добровольно, несет свой взнос в чей-то криминальный общак. Разница – в хлипких границах компромисса с совестью, соседями, коллегами и партиями. И кроме того, я не знаю конкретных случаев, когда к рукам Минаева «прилипло». Но о хождении черного нала в мэрии – знаю. Он ходит и сейчас.

На выборах 2010 года с Минаевым прошла команда, мало напоминавшая романтическую команду 2006 года. Некоторые депутаты из первого созыва ушли еще посреди избирательного срока, достигнув личного предела компромиссов с совестью или убедившись в бессмысленности попыток для беспартийных профессионалов менять что-либо в партийной, советской системе местного самоуправления.

Во фракции Минаева появился человек, Анатолий Жук, которого называли бандитом и вором. Жук имеет в юности судимость, родился он по соседству с признанным в Сумах вором в законе (это рождение, соседство и дружба вменялись ему в вину), занимается единоборствами и ходит на охоту. Спору нет – плохой для депутата бэкграунд. Однако мне неизвестны такие поступки Жука, которые бы подтвердили его статус бандита, вора и подлеца. Может быть, я плохо осведомлен. Речь этого человека ясна и логична. Он не трус, разумен, последователен, настойчив, прям, откровенен и «своих не сдает» – возможно, в Сумах именно эти качества ассоциируются с бандитизмом.

Кампания «Вали Минаева!», которая не прекращалась с 2006 года, но ранее исходила из чрева «демократических» партий [битая ссылка] НСНУ и [битая ссылка] БЮТ (Блок Юлии Тимошенко, в настоящее время – партия [битая ссылка] «Батьківщина»; в дальнейшем оба названия используются синонимично), приобрела совершенно иной характер, когда к ней присоединились Положий и Медуница в 2012—2013 годах. Они очень сильные, медийно значимые, как говорится, фигуры в городе. Скорее всего, у них были разные мотивы, но действия их были согласованы.

Если Минаев говорит правду и Положий семь лет брал с него деньги за «лояльность редакционной политики», и если Минаев в какой-то момент действительно решил освободиться из-под гнета местного публициста, то мотивы внезапно прозревшего Положия в его нападках на Минаева ясны. Сам Минаев в этой ситуации мог искать союза с кем угодно для того, чтобы не сесть в тюрьму. Против него открывали одно уголовное дело за другим как раз те самые регионалы, в соглашательстве и сотрудничестве с которыми его обвиняли бывшие соратники. В отличие от Медуницы Минаев – не герой и не верующий националист.

В 2013 году никто в Сумах из людей, способных организовать гражданское сопротивление, не встал бы на защиту Минаева, посади его прокуратура. Даже бывшие студенты 2004 года.

Трудно сказать, какие были мотивы публично осуждать Минаева у Медуницы, но можно предположить, что с его точки зрения Минаев превзошел предел допустимых компромиссов с Партией регионов.

Минаев с трудом говорит по-украински. Ему принадлежит мем – знаменитый «Підпиздець». На сессии городского совета он демонстрирует депутатам две противоречащие друг другу бумажки и произносит: «В мене коллізія! Підпис здесь и підпис здесь». Затем несколько раз повторяет эту фразу, не осознавая, как она звучит. Ролик собрал более миллиона просмотров в ютюбе.

Сегодня на стенах домов города, в историческом центре, нередки надписи, сделанные через трафарет: «Є мова – є держава!».

Мне известны люди (семьи), которые после российской агрессии и оккупации Крыма переходили между собой (в быту, на кухне) на украинский язык. Мне представляется это чудовищной, но объяснимой реакцией на события и переживанием личного бессилия. Однако это не было повальным явлением, и многие вернулись к русскому.

Гораздо больше людей, чем раньше, используют украинский язык в ситуациях публичности, но и среди них большая часть продолжает оставаться русскоязычными в быту.

Если вы придете в магазин или на прием к стоматологу, то, скорее всего, с вами будут говорить по-русски, не задумываясь о предательском значении этого языка.

Как-то в нервные дни марта 2014 года замечание о том, что плакат на мне написан не по-украински, мне делали на русском, – таков наш бытовой национализм.

В Украине невозможно районировать жителей по образу жизни – нет никаких пищевых, сексуальных или языковых табу, которые помогли бы делу естественного разграничения. Далекие села в Карпатах, конечно, есть. И образ жизни там вполне подпадает под понятие «национального». Но есть Полтава, Сумы, Днепропетровск, Одесса, Харьков. Произошла не национальная революция или – за символический статус «национальной» кому-то необходимо еще побороться с теми, кто придерживается совершенно иных взглядов на произошедшее. И кто совсем недавно стоял рядом на баррикадах в Киеве.

III

Если на площадях не начали читать стихи – никакой революции не будет. Так говорил Заратустра.

На майдане в Сумах читать стихи начали ближе к Новому 2014 году.

Что такое «майдан» в Сумах?

Все виды города на рекламных открытках – все то, что называют «старыми Сумами», было построено с 1890 по 1913 годы буквально несколькими людьми. Не нужна трипольская культура, а нужны 25 лет и десяток человек.

До 1970-х на месте нынешней площади Независимости («Майдана» в Сумах) была площадь Петровского, переименованная в честь коммуниста Петровского. А до 1917 года она носила название Петровской в честь Петра I. Тут был сквер, прекрасные особняки бывших буржуев, была раньше и церковь. Сейчас огромный участок неправильной формы, метров 200 на 300, выстлан бетонными плитами, между которыми летом пробивается трава.

Площадь обрамлена с двух сторон чудовищной конструкцией (ее называют «Кривая хата»), фасад конструкции составлен из огромных бетонных крестов. Возможно, из космоса Кривая хата должна представлять формой серп. В Кривой хате заседают городской и областной советы, местные службы и администрации.

В другом «углу» площади воткнута 17-этажная (не считал) бетонная свеча бывшей гостиницы «Сумы» – приблизительно где-то на месте старой Николаевской церкви. Сейчас в гигантском здании гостиницы эксплуатируются только первые два этажа, лифт не ходит уже с десятилетие.

Эти здания возведены в результате «реконструкции площади» в середине 1970-х—начале 1980-х годов.

Майдан в Сумах на майдане начался не сразу. Как я уже писал, до середины декабря 2013 (могу ошибаться в датах) люди собирались недалеко отсюда, у памятника Шевченко. И когда на такие собрания приходили партийные члены со своими флагами, их гнали из-за партийных флагов. Так что спустя некоторое время партийным функционерам пришлось поставить свои палатки в другом месте. И они их поставили ровным счетом в 100 метрах от Кривой хаты – от здания, в котором сами же и заседали. Комизм ситуации не осознавался.

Палатки были поставлены членами сумской ячейки партии «Батьківщина».

В Киеве Майдан тоже начался без партийных флагов, и точно так же партработники были вынуждены расположиться со своим номенклатурным протестом на другой площади.

[битая ссылка] Виталий Портников, известный украинский журналист, призывал к созданию единого блока партийных и беспартийных, ибо как бы ни были плохи наши партийные банды, но они – единственные официальные банды, которые у нас вообще есть и которые признаны белыми людьми в Европе. И негоже нам распылять силы в бандах анархистской направленности, ибо тогда нам не видать государства.

Палатки – их было три или четыре – по-сиротски смотрелись на огромном бетонном зимнем поле в Сумах. Так одиноко они и простояли до мая 2014 года. В конце концов, более или менее регулярные митинги переехали сюда, на площадь Независимости.

У палаток часто крутились десяток-другой людей, мне совершенно незнакомых. Позднее они были названы Сумской самообороной.

До жертв и расстрелов в Киеве митинги были немногочисленны, они выглядели жалко на гигантской площади. Но в январе-феврале здесь уже собирались тысячи.

Выступали люди из «Просвіти», приезжие народные депутаты, местные активисты, партийные и беспартийные. Здесь выступал, тряся скрученными бумажками, будущий мэр города, маршрутчик [битая ссылка] Лысенко Александр Николаевич, член фракции «Батьківщини» в городском совете. За свой рост он получил прозвище «Линейка».

Здесь выступал журналист и патриот Евгений Викторович Положий, клеймящий преступный ЖЭК (городское коммунальное предприятие – Сумыжилье) и преступного Минаева.

До сих пор поразительно, каким образом в разговоры о евроинтеграции, садистах-беркутовцах, в возмущения, в скорбь о погибших был приплетен городской ЖЭК. Но если вдуматься, то технологический замысел – сознательный или нет – становится ясным. Людям трудно что-то объяснять про Европу, а про ЖЭК – легко. Ровным счетом точно в той же логике двигались ораторы из фракции «Батьківщини» городского совета. Они протестовали, имея в горсовете едва ли не половину голосов и более чем 10-летнее вхождение во все правящие коалиции. Они протестовали напротив здания, в котором сами же и заседали. Но тогда против чего они протестовали и что они могли предложить в качестве «объекта» борьбы с Януковичем здесь, в Сумах? – Естественно, Минаева.

Однажды, еще в декабре 2013, я сказал Положию, что не следовало бы ему топить Минаева, что это как минимум несвоевременно. Мы были товарищами c Положием, я не очень вникал в причины их нелепых перепалок с Минаевым. Я считал, что сейчас нужно искать пути к сотрудничеству с городскими властями для того чтобы минимизировать риски чрезвычайных событий в городе и консолидировать те действия, по которым взаимопонимание с городскими властями есть. В конце концов, речь шла о контроле за ситуацией и о недопустимости его утратить. Положий ответил мне куском своей передовицы: Минаев и есть ставленник Януковича в Сумах, он является воплощением коррупции. Я не стал спорить, – не до споров было. Каждый принимал свои решения. Я еще раз-другой вернулся к этому разговору с Положием, но с тем же эффектом. После внезапной и добровольной отставки Минаева в конце февраля 2014 я порвал с Положием, публично назвав его мерзавцем.

Мэр Харькова [битая ссылка] Геннадий Кернес писал в фейсбуке, что создаст освободительный отряд и с ним пройдет по всей Украине (не понимаю, как его до сих пор не посадили). Минаев ему в фейсбуке же и отвечал: «Гена, я встречу тебя на границе Сумской области. У нас славные партизанские традиции Ковпака и я бы не советовал…».

Светало.

В палатках на площади жил героический и экспансивный маленький человечек по фамилии [битая ссылка] Кукса. Вместе с Лысенко на фотографии они бы выглядели как Пат и Паташон, как Дон Кихот и Санчо Панса.

На первой сессии после отставки Минаева в конце февраля он бегал по сессионному залу с топором – и стал этим знаменит. Я спрашивал тогда у милиционеров, видят ли они, что происходит. Замявшись, они отвечали мне – «Нет». Нет, не видят. Они уже боялись всего, потому что милиция стала врагом народа.

На захвате здания областной администрации Кукса ходил среди людей, как бы специально расталкивая их плечами. Я имел случай несколько раз его наблюдать: он так ходил всюду. Широкое лицо его вечно горело, толстенький и маленький, он все время куда-то мчал. Сумасшедший, но зато не предаст. Это беззаветная преданность чему-то. Я пишу без иронии: попробуйте найти человека, который проживет всю зиму на бетоне, протестуя против преступной власти, которую в городском совете представляет его собственная партия.

В мае 2014 он был вознагражден и стал заместителем важной фигуры в области по спорту и физкультуре. Но ненадолго – то ли он кому-то врезал, то ли был пьян в неподходящее время, то ли и то и другое вместе.

Здесь, на сумском майдане, читали стихи про угнетенный народ и про месть. Про слезы и про Украину.

Сейчас здесь кричат «Банду геть!», трясут бумажками и не знают, что предпринять, так же как три месяца не знали, что делать в Киеве.

Из окна Кривой Хаты внаглую выглядывает Минаев и курит, глядя на очередной жидкий митинг.

Деревенская комедия.

Минаева и его фракцию внесли в «черные списки» за то, что они на последней сессии в своем обращении к Януковичу потребовали расследования разгона Майдана, отставки кабинета министров Азарова, но не потребовали от Януковича в официальном обращении отставки самого Януковича.

Филология!

Минаев выглядывает из окна и нарывается потому, что уже что-то решил и лезет на рожон. На него с площади показывают пальцами и шушукаются. Он выходит на площадь без шапки, полы его пальто развеваются – но там нет алого подбоя. Минаев произносит речь перед собравшимися: «Если вы хотите революции, то вам место сейчас в Киеве, а не здесь». Его не бьют, и он уходит обратно в Кривую Хату.

В сущности, он прав.

В Сумах много контактных скульптур. Гусар. Барышня с зонтиком (зонтик отламывают регулярно). Известный КВНщик.

Если бы я ставил в Сумах памятник Поэзии, я бы поставил его в виде блоковского Паяца с шевченковскими усами, истекающего клюквенным соком.

Мир новых революционеров из «Батьківщини» – чужой для меня. Фракция «Батьківщини» 10 лет преуспевала в дележе земель, выдаваемых с черного хода. Она годами не давала Минаеву и его фракции провести через сессию мораторий на «бесплатную» раздачу земель нужным людям. Во фракции страдают за народ люди, ведающие городской застройкой, городским дорожным хозяйством, начальники и директора коммунальных предприятий, богатые безработные. Это та самая фракция, которая пыталась отставить Минаева, когда он еще не «продался регионалам».

Мои знакомые, здравые люди, пожимали плечами, не понимая в происходящем многого. Но никто не формулировал недоумений вслух, не нарушал солидарности в общей борьбе. Потому что не только БЮТ и не в них дело.

Но в чем дело и что делать здесь, в оранжевых Сумах? – ответов не было ни у кого. На одном из собраний «активистов» представитель [битая ссылка] партии «Свобода прервал собрание и заявил, что он не намерен разговаривать об общем плане «действий» на русском языке. (У этого человека забавная судьба: его исключили спустя год из партии то ли за воровство, то ли еще за что-то подобное.)

Нужно было дать хоть какую-то цель городской толпе. И себе. Невозможно было рифмовать вечность-быстротечность, смерть-твердь и поэт-бюджет. Великие драмы свершались перед глазами, и было трудно видеть в них всего лишь большую драку мелких подонков в подворотне. В то время как десятки сумчан разных возрастов перебрались жить в Киев (кто жил на Майдане, кто – в доме Профсоюзов, кто – на квартирах), в Сумах боролись с ЖЭКом и с беспартийным мэром.

Всего один раз за много месяцев протестную демонстрацию привели к «объекту», связанному с Партией регионов, – к ее городскому офису. Кажется, в январе 2014 года. Там люди сорвали флаг Партии регионов и неистовствовали. Гудели громкоговорители милицейских машин «Ви порушуєте закон. Розійдіться!».

Я шел уже оттуда по тротуару Петропавловской улицы, а мне навстречу шел член минаевской фракции в городском совете [битая ссылка] Александр Хоруженко (он сейчас отвечает от правительства за децентрализацию в области, – не знаю, как называется его должность). Он не видел меня, смотрел на толпу, на сорванный флаг партии регионов и шептал: «Ну, наконец-то!»».

В начале февраля 2014 года на площади проводили митинг коммунисты и регионалы. Их было больше тысячи – это немало. Митинг они проводили на одной стороне майдана, у конференц-зала. А с другого края, у палаток, на них взирали революционеры. Социальный состав этих двух мирных групп был одним и тем же и назывался «обычные люди». Я разговаривал с некоторыми «коммунистами», бродил среди них с плакатом о местном самоуправлении и местном бюджете, потом возвращался к «нашим», к революционерам, потом ходил обратно. Пожилой, предпенсионного вида инженер [битая ссылка] Сумского машиностроительного объединения сказал мне, что он не коммунист, что он был бы рад, если бы пожелания с моего плаката реализовались, но он не верит фашистам. Поэтому он здесь, на антифашистском митинге.

Не помню, читали ли там стихи.

В «Двенадцати» Блока Христос в развязке появляется просто потому, что должно же было это, в конце концов, чем-то закончиться. Вполне логично, что Он появился – не могло быть так, что все происходящее, его гигантский, как казалось, масштаб, осуществляется помимо его воли. Если бы не Его появление, композиция не была б завершенной и напоминала бы мой очерк. Ну не может же быть, чтобы «это все» было простой дракой подонков: ведь мы так надеялись на лучшее.