Текст книги "Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга третья. Январь 1943 – январь 1944"

Одной из важнейших задач руководства обороной Ленинграда в феврале 1942 г. стали организация и проведение массовой эвакуации населения. Хотя постановление об эвакуации из блокированного города 500 тыс. ленинградцев Государственный Комитет Обороны принял еще 22 января 1942 г., в силу целого ряда причин и прежде всего неподготовленности городских властей к реализации этого постановления в январе 1942 г. удалось эвакуировать немногим более 11 тыс. человек. 19 февраля 1942 г. Военный Совет постановил: начиная с 21 февраля 1942 г. эвакуировать ежедневно из Ленинграда пассажирскими поездами с Финляндского вокзала не менее 5 тыс. человек и автомашинами до 1200 человек. Ответственность за перевозку населения на автомашинах со станций Борисова Грива и Ваганово через Ладожское озеро возлагалась на начальника ледовой дороги генерал-майора A. M. Шилова[341]341
  Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов / под ред. Н. Л. Волковского. С. 677–678.


[Закрыть].

Решившимся покинуть осажденный город и попавшим в списки эвакуированных предстояли тяжкие испытания изнурительной дорогой, нередко в нечеловеческих условиях. Для большинства ослабленных и больных ленинградцев испытания начинались с первых же шагов на пути к начальному пункту эвакуации – Финляндскому вокзалу. Со всех концов города еле живые люди тянули саночки со своим скарбом. «К вечеру 27 февраля наибольшее число эвакуированных собралось на Финляндском вокзале, – вспоминал профессор С. С. Кузнецов, назначенный начальником одного из университетских эшелонов. – Вокзал представлял жалкое и ужасное зрелище. Во многих местах он сильно пострадал от бомб, залы обледенели, стены покрылись толстым слоем копоти, блестевшей изморозью; освещались залы редкими, сильно чадившими коптилками»[342]342
  «Мы знаем, что значит война…». Воспоминания, письма, дневники универсантов военных лет. СПб., 2010. С. 80.


[Закрыть].

На эвакопункте Финляндского вокзала отъезжающих ждали мясной обед и 1 кг хлеба в дорогу. Увы, были отмечены случаи, когда вкусившие обильной пищи и попавшие в вожделенный вагон люди умирали еще до того, как поезд отправлялся в путь. Поезда, следовавшие до Ладожского озера, преодолевали путь до станции Борисова Грива, всего несколько десятков километров, более суток, вагоны в них не отапливались. В Борисовой Гриве была пересадка, где по многу часов приходилось ждать подачи грузовых автомашин, как правило, открытых, чтобы на них преодолеть короткий, 30-километровый, но полный смертельной опасности «прыжок» через Ладогу. Достигнув на восточном берегу Ладожского озера населенных пунктов Кобона и Лаврово, со станции Жихарево эвакуируемые отправлялись далее по Северной железной дороге в многодневное изнурительное путешествие к месту назначения.

С каждым годом мы узнаем все новые факты о страданиях и потерях, которыми сопровождалась эвакуация ленинградцев на всем протяжении их следования из блокированного города. Но и среди этих фактов поражает трагическая судьба учеников Ленинградской спецшколы ВВС. Из 405 учеников этой школы, начавших 5 февраля 1942 г. свой путь в далекий Горно-Алтайск, до места назначения добрались только 216, их сразу же положили в больницу как физически истощенных. 109 учеников этой школы погибли в дороге, из них 61 умер прямо в поезде, а 48 были высажены по пути следования и умерли в больницах и госпиталях[343]343
  Соколов А. Эвакуация из Ленинграда: неизвестные факты. Эвакуация на примере 2-й Ленинградской спецшколы Военно-Воздушных Сил в феврале-марте 1942 г. СПб., 2000. С. 270–271.


[Закрыть].

Исследователям еще предстоит хотя бы примерно определить общую цифру потерь ленинградцев во время эвакуации. По неполным данным, только на ленинградском участке в пути и на станционных пунктах в январе-феврале 1942 г. умерли более 4 тыс. человек[344]344
  Фролов М. И. Человеческие жертвы блокады // Жизнь и быт блокированного Ленинграда. Сб. науч. статей / отв. ред. Б. П. Белозеров. СПб., 2010. С. 182.


[Закрыть]. Скорбя о многих тысячах погибших по пути следования вглубь страны, следует помнить, что в труднейших условиях февраля 1942 г. было эвакуировано из осажденного Ленинграда 117,5 тыс. человек[345]345
  Ковальчук В. М. Ленинград и Большая Земля. История Ладожской коммуникации блокированного Ленинграда в 1941-1943 гг. С. 178.


[Закрыть].

В феврале 1942 г. войска Волховского и Ленинградского фронтов, выполняя указания Ставки Верховного Главнокомандования, продолжали настойчивые попытки деблокировать Ленинград, хотя обещанных подкреплений из резерва Ставки так и не получили, в то время как противник значительно усилил свои части в районе Мясного Бора против 2-й ударной армии, которой в конце января 1942 г. удалось прорвать его оборону. Командующий Волховским фронтом генерал армии К. А. Мерецков, учитывая важность занятого войсками 2-й армии плацдарма, приказал сосредоточить на этом направлении максимум сил и средств, чтобы любой ценой расширить горловину прорыва. При поддержке артиллерии и танков части Волховского фронта овладели 12 февраля населенными пунктами Любино Поле и Мостки, что позволило расширить узкий коридор, связывавший головные части 2-й ударной армии с основными силами и тылами до 13 км[346]346
  Крюковских А. П. К истории попыток прорыва блокада Ленинграда в 1941–1942 гг. С. 94.


[Закрыть]. Развивая успех, войска Волховского фронта с ходу атаковали немцев в Красной Горке и после короткого боя захватили этот стратегически важный населенный пункт. К сожалению, действия войск Ленинградского фронта на любаньском направлении развивались не столь успешно и какой-либо реальной помощи войскам Волховского фронта в окружении Любаньско-Чудовской группировки противника не оказали. Перебросив сюда две дивизии, немецкое командование приостановило наступление наших войск на Любань[347]347
  Там же.


[Закрыть].

Тем не менее скромные успехи, достигнутые на любаньском направлении в основном войсками Волховского фронта, Ставка расценила как благоприятную возможность для решительных действий по освобождению Ленинграда от блокады. Вероятно, не случайно в приказе Народного Комиссара обороны И. В. Сталина от 23 февраля 1942 г. появилось оптимистическое утверждение: «Не далек тот день, когда Красная Армия своим могучим ударом отбросит озверелых врагов от Ленинграда»[348]348
  Сталин И. В. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М., 1953. С. 44.


[Закрыть]. 28 февраля 1942 г. Ставка внесла изменения в первоначальный план по деблокаде Ленинграда и, переоценив значение прорыва 2-й ударной армии, поставила перед войсками Волховского и Ленинградского фронтов задачу встречными ударами окружить и уничтожить Любаньско-Чудовскую группировку противника и после ее разгрома наступать на Тосно и Сиверскую, ликвидировать вражеские войска в районе Мги и тем самым открыть дорогу в осажденный Ленинград. «Станцией и городом Любань безусловно овладеть и прочно закрепиться не позднее 4-5 марта», – говорилось в Директиве Ставки. Вместе с тем сколько-нибудь значительных сил дополнительно не было выделено, поскольку в Ставке по-прежнему считали, что оборона противника на этом направлении вот-вот развалится[349]349
  Крюковских А. П. К истории попыток прорыва блокады Ленинграда в 1941–1942 гг. С. 95.


[Закрыть].

Одновременно с получением этой директивы на Волховский фронт в качестве представителя Ставки был направлен по его просьбе Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов, который передал генералу К. А. Мерецкову требование И. В. Сталина: возобновить наступление, чтобы как можно скорее перерезать стратегически важный участок железной дороги Любань – Чудово. Однако пребывание Ворошилова не принесло желаемых (или обещанных) результатов, и Политбюро ЦК ВКП(б), рассматривая вопрос о Ворошилове 1 апреля 1942 г., в своем постановлении специально отметило: «Желая еще раз дать возможность товарищу Ворошилову использовать свой опыт на фронтовой работе, ЦК ВКП(б) предложил товарищу Ворошилову взять на себя непосредственное командование Волховским фронтом. Но товарищ Ворошилов отнесся к этому предложению отрицательно и не захотел взять на себя ответственность за Волховский фронт, несмотря на то, что этот фронт имеет сейчас решающее значение для обороны Ленинграда, сославшись на то, что Волховский фронт является трудным фронтом, и он не хочет проваливаться на этом деле»[350]350
  Цит. по: Ковальчук В. М. 900 дней блокады: Ленинград 1941-1944. С. 120.


[Закрыть]. Как показало дальнейшее развитие событий, Волховский фронт оказался действительно трудным фронтом.

Февраль 1942 г., последний месяц первой блокадной зимы, стал переломным в противоборстве жизни и смерти в осажденном Ленинграде. Хотя смерть еще продолжала уносить десятки тысяч его жителей, те, кто сумел противостоять ужасам и лишениям самых голодных месяцев блокады, почувствовали, что самое страшное время они пережили, не капитулировав перед немецко-фашистскими варварами. Принимаемые руководством обороны Ленинграда и Москвой энергичные меры по возрождению жизни в городе укрепляли надежду ленинградцев на избавление от вражеской осады. Понимание того, что пик трудностей пройден, пришло в это время и к руководителям обороны Ленинграда. Об этом можно судить по весьма откровенному признанию одного из самых ответственных руководителей – секретаря горкома партии А. А. Кузнецова, который именно в феврале 1942 г. на одном из партийных активов заявил: «… Мы сохранили народ, мы сохранили его революционный дух и мы сохранили город. Мы не раскисли. Мы знали, что 125 граммов хлеба не является необходимым прожиточным минимумом, мы знали, что будут большие лишения и будет большой урон. Но ради города – города в целом, ради всего народа… отечества, мы пошли на это дело и дух наших трудящихся сохранили – мы тем самым сохранили и город…»[351]351
  Цит. по: Ломагин H.A. Неизвестная блокада: в 2 кн. Кн. 1. С. 158–159.


[Закрыть] Испытав невиданные лишения и понеся огромный урон, ленинградцы имели моральное право сказать: «Мы сохранили свой город!»

Пережив страшную голодную зиму, жители осажденного города особенно ждали существенных перемен к лучшему на фронте. Увы, в действительности события развивались иначе: Директива Ставки ВГК овладеть Любанью не позднее 4-5 марта 1942 г. оказалась не выполненной, поскольку германское военное командование, руководствуясь приказом Гитлера «Ни метра назад! Самое важное – удержать Ленинград в кольце блокады», еще в конце февраля 1942 г. перебросило сюда 7 пехотных дивизий и 1 бригаду из Германии, Франции и Дании и тем самым предотвратило угрозу прорыва советских войск к Любани и окружения Чудовской группировки. В то же время Ставка ВГК не имела возможности оказать существенную помощь резервами ударным группировкам на этом направлении и ограничилась в основном перестановкой кадров. 8 марта 1942 г. заместителем командующего Волховским фронтом был назначен генерал-лейтенант А. А. Власов, который прилетел вместе с К. Г. Ворошиловым, Г. М. Маленковым и заместителем командующего ВВС Красной Армии А. А. Новиковым для оказания помощи в организации продолжения наступления[352]352
  Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов / под ред. Н. Л. Волковского. С. 96.


[Закрыть]. В донесении Верховному Главнокомандующему от 14 марта 1942 г. командующий Ленинградским фронтом М. С. Хозин сообщал о плане своих действий «для совместного с Волховским фронтом завершения задачи по окружению и уничтожению любань-чудовской группировки противника», подчеркивая, что решение этой задачи «направлено непосредственно на ликвидацию блокады Ленинграда еще до наступления весенней распутицы». Правда, далее командующий Ленинградским фронтом делал оговорку, что имеющихся сил для наступления «явно недостаточно», что необходимо иметь вторые эшелоны, которые позволили бы по ходу операции наращивать силы боевого порядка из глубины[353]353
  Там же. С. 256.


[Закрыть].

Однако 15 марта 1942 г. войска 18-й армии противника под командованием генерала Г. Линдемана при поддержке крупных сил авиации начали контрнаступление, целью которого было перерезать коммуникации нашей 2-й ударной армии встречными ударами с севера и юга. Ставка ВГК и на этот раз недооценила наступательные возможности немецких сил: в своей Директиве командующему Волховским фронтом от 17 марта она приказывала «не только не допустить перехвата противником коммуникаций 2-й ударной армии, но и полностью разгромить и уничтожить контратакующие части противника»[354]354
  Крюковских А. П. К истории попыток прорыва блокады в 1941-1942 гг. С. 95.


[Закрыть]. Без дополнительных подкреплений эта директива оказалась невыполнимой. Как сообщал 23 марта 1942 г. начальнику Генерального Штаба Красной Армии заместитель командующего Волховским фронтом А. А. Власов, 18 марта противник перерезал тыловые дороги 2-й ударной армии, оставив ее без боеприпасов, продфуража и пополнения в 1000-1300 человек. «Предпринятые меры по освобождению дороги до сих пор положительных результатов не дали, – доносил Власов. – Армия имеет запасы: хлеба по 25 марта 1942 года; жиров, сала, овса, сена, сахара, соли нет. Начался падеж конского состава. Боеприпасы на исходе… Создавшееся положение заставляет командующего армией оглядываться назад и снижать темпы наступления…»[355]355
  Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов / под ред. Н. Л. Волковского. С. 443–444.


[Закрыть] С этим категорически не согласился Верховный Главнокомандующий, который приказал командующему Волховским фронтом К. А. Мерецкову лично возглавить операцию по деблокированию отрезанных частей 2-й ударной армии. Бросив в наступление имевшиеся у него в наличии силы, вплоть до курсов младших лейтенантов и учебной роты младших командиров, Мерецков доложил 29 марта 1942 г. Верховному Главнокомандующему о выполнении его приказа. На следующий день, 30 марта 1942 г., Военный Совет Волховского фронта заверил Ставку ВГК, что ликвидация прорвавшегося противника развивается успешно, и обещал в ближайшие дни возобновить решительное наступление на Любань[356]356
  Крюковских А. П. К истории попыток прорыва блокады в 1941-1942 гг. С. 96.


[Закрыть]. Но этот оптимизм исходил, как скоро выяснится, не из реальной возможности выполнить Директиву Ставки, а из стремления смягчить ее недовольство развитием событий.

В отсутствие решающих успехов на фронте освобождения Ленинграда от блокады судьба осажденного города зависела, как и прежде, от перевозок по Дороге Жизни. С начала марта 1942 г. были обустроены и приведены в рабочее состояние пути, соединявшие Ленинград с Ладожским озером. По одному из них транспорт следовал в город с Вагановского спуска, проходил через Борисову Гриву, Полигонное шоссе, Приютино, Ржевку. По другому пути автомашины шли из Ленинграда к Ладожскому озеру через Ржевку, Бернгардовку, Романовку, Ириновку до Коккорева. Общая протяженность каждого из этих путей составляла 50-55 км, которые теперь автомашины преодолевали за полтора-два часа вместо 8-10 до расширения и укрепления проезжей части дороги. Ледовая трасса с января 1942 г. действовала как обычная автомагистраль с той лишь особенностью, что находилась в зоне вражеских обстрелов и бомбежек. Толщина льда достигала к этому времени одного метра и позволяла пропускать даже тяжелые танки КВ. В целях безопасности и бесперебойного движения были выделены отдельные трассы для гужевого, тракторного, автомобильного и даже пешеходного движения. Все это позволяло водителям вплоть до 25 марта 1942 г. двигаться по ледовым дорогам со скоростью 35-40 км, а иногда и 50-60 км в час[357]357
  Ковальчук В. М. Ленинград и Большая Земля. История Ладожской коммуникации блокированного Ленинграда в 1941-1943 гг. С. 145–146.


[Закрыть].

Принятые меры позволили резко увеличить интенсивность перевозок по Военно-автомобильной дороге. Если в ноябре-декабре 1941 г. среднесуточная доставка грузов в Ленинград составляла всего 361 т, то в марте 1942 г. она увеличилась в 10 раз и составила 3690 т, в том числе 2890 т продовольствия[358]358
  Карасев А. В. Ленинградцы в годы блокады. 1941-1943. С. 183.


[Закрыть]. В результате самоотверженного труда всех работников Военно-автомобильной дороги в марте 1942 г. в Ленинград было доставлено более 118 тыс. т различных грузов, в первую очередь продовольствия[359]359
  Ковальчук В. М. Ленинград и Большая Земля. История Ладожской коммуникации блокированного Ленинграда в 1941-1943 гг. С. 170.


[Закрыть].

Однако эффективность перевозок по ледовой дороге зависела еще и от того, насколько бесперебойно поступали по железным дорогам из различных концов страны грузы для Ленинграда на перевалочные базы, расположенные на восточном берегу Ладоги. В марте 1942 г. из-за недостатка грузов на перевалочных базах транспортные возможности ледовой дороги использовались не на полную мощность, в связи с чем А. А. Жданову и находившемуся в это время в Ленинграде А. Н. Косыгину приходилось неоднократно обращаться в Государственный Комитет Обороны с просьбой ускорить продвижение по железной дороге продовольствия и горючего для Ленинграда. После одного из таких обращений нарком путей сообщения Л. М. Каганович заверил 11 марта 1942 г. Председателя ГКО И. В. Сталина в том, что предназначенные для Ленинграда продовольствие и горючее будут доставлены на пункты перегрузки не позднее 20 марта. Однако Нарком путей сообщения не сдержал своего обещания, и А. А. Жданов был вынужден пожаловаться И. В. Сталину на то, что приказ Л. М. Кагановича от 11 марта 1942 г. о доставке грузов Ленинграду и фронту в количестве 5 тыс. вагонов к 20 марта выполнен менее чем наполовину. «Такое положение с продвижением продовольствия и горючего Ленинграду и фронту, – писал А. А. Жданов, – ставит нас в исключительно тяжелое положение. У нас остается 10-15 дней для заброски продовольствия и горючего по автомобильной дороге через Ладожское озеро. Созданные запасы в Осиновце и Ленинграде по продовольствию не обеспечивают нашу месячную потребность, а по горючему едва покрывают текущую потребность»[360]360
  Там же. С. 172.


[Закрыть].

По-видимому, ленинградский лидер в данном случае не сгущал краски, и продовольственное положение города с почти 2-миллионным населением оставалось действительно сложным. Значительное увеличение завоза продуктов питания не создавало еще запасов, едва покрывая потребность в отоваривании продовольственных карточек по новым нормам снабжения хлебом, крупой, мясом, маслом, сахаром и другими продуктами. Поэтому проблема «лишних ртов» в осажденном городе оставалась довольно острой и в марте 1942 г. Однако теперь побудительным стимулом к эвакуации многих ленинградцев весной 1942 г. стало их страстное желание освободиться от ужасов и лишений пережитой ими голодной зимы, вырваться за кольцо блокады, в которой они находились уже более 200 дней. «Эвакуация становится похожа на бегство от смерти, – записала в дневнике 22 марта 1942 г. начальник планового отдела 7-й ГЭС И. Д. Зеленская. – Сегодня я доехала на машине с эвакуирующимися до Финляндского вокзала и поглядела на это кочевье – санки с тюками и санки с живыми трупами…»[361]361
  «Я не сдамся до последнего…». Записки из блокадного Ленинграда / отв. ред. В. М. Ковальчук. С. 87.


[Закрыть]

В марте 1942 г. с Финляндского вокзала по направлению к Ладожскому озеру отправлялось от 2 до 5 поездов с эвакуируемыми ленинградцами, в то время как в январе-феврале 1942 г. – по одному эвакопоезду. За март 1942 г. через Ладогу было переправлено почти 222 тыс. человек, или в 2 раза больше, чем в феврале[362]362
  Ковальчук В. М. Ленинград и Большая Земля. История Ладожской коммуникации блокированного Ленинграда в 1941-1943 гг. С. 175, 178.


[Закрыть]. Как правило, ленинградцев с детьми, больных и престарелых старались перевозить в автобусах, полученных из Москвы, а остальных – на грузовых машинах. Но автобусов не хватало, и большинству эвакуируемых приходилось преодолевать нелегкий путь через Ладогу в открытых машинах, доставлявших грузы для Ленинграда.

11 марта 1942 г. Государственный Комитет Обороны принял специальное постановление, которым «в целях обеспечения доставки грузов в г. Ленинград через Ладожское озеро в навигацию 1942 г.» обязал Народный Комиссариат речного флота организовать на территории Сясьского целлюлозно-бумажного комбината временную судостроительную верфь для строительства 30 деревянных озерных барж упрощенной конструкции, общей грузоподъемностью 10 тыс. т. Первая закладка этих судов намечалась в кратчайшие сроки – «не позднее 15 марта 1942 г.»[363]363
  Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов / под ред. Н. В. Волковского. С. 98.


[Закрыть] Кроме того, Народный Комиссариат судостроительной промышленности должен был построить 10 металлических озерных барж грузоподъемностью 600 т каждая со сдачей в эксплуатацию к 15 мая 1942 г.[364]364
  Там же. С. 98–99.


[Закрыть] Инициатива принятия такого важного для блокированного Ленинграда постановления ГКО исходила от ленинградского руководства, и к моменту принятия постановления специальная комиссия определила место для строительства верфи – территорию эвакуированного Сясьского целлюлозно-бумажного комбината, помещения которого позволяли разместить в первое время отдельные производства и рабочих. 10 марта 1942 г. на площадке будущей верфи побывали заместитель председателя Совнаркома СССР А. Н. Косыгин и член Военного Совета Ленинградского фронта Н. В. Соловьев и на месте решили ряд неотложных организационных вопросов. Работы по строительству верфи были действительно начаты сразу же после принятия постановления ГКО от 11 марта 1942 г. Необходимое оборудование (лесопильные рамы, механические пилы, строгальные станки) было привезено с ленинградских деревообрабатывающих заводов и с помощью прибывших ленинградских инженеров было установлено на новом месте. Из Ленинграда, а также из Великого Устюга и других верфей прибыло около 100 специалистов по строительству деревянных судов и почти 2000 мобилизованных рабочих, из которых был организован строительный батальон[365]365
  Ковальчук В. М. Ленинград и Большая Земля. История Ладожской коммуникации блокированного Ленинграда в 1941-1943 гг. С. 218–219.


[Закрыть].

К весне 1942 г. резко обострилась проблема снабжения фронта боеприпасами. Как отмечалось в отчете подвижной снаряжательной мастерской (ПСМ-21), в январе-феврале 1942 г. работы по сборке выстрелов не производились «из-за отсутствия всякого поступления имущества на комплектацию»[366]366
  Демидов В. И. Снаряды для фронта. С. 162.


[Закрыть]. Из-за бездействия большинства оборонных предприятий почти полностью прекратилось производство корпусов артиллерийских снарядов, в которых так нуждался фронт. Начальник артиллерии Ленинградского фронта Г. Ф. Одинцов обратился напрямую к ленинградскому руководству с просьбой изготовить в марте 1942 г. 40 тыс. корпусов наиболее дефицитных снарядов[367]367
  На защите Невской твердыни/ отв. ред. Ю. Н. Яблочкин. С.317.


[Закрыть]. 9 марта 1942 г. в Смольном под председательством А. А. Кузнецова состоялось заседание бюро Ленинградского горкома партии, на которое были приглашены секретари райкомов партии, директора ведущих предприятий, энергетики. Обсуждался только один вопрос – о возрождении производства боеприпасов и вооружения, в первую очередь свернутого до минимума производства артиллерийских снарядов и мин. В результате обсуждения было принято постановление о возобновлении производства снарядов и мин на девяти ленинградских заводах литейно-механического профиля: им. Карла Маркса, им. И. И. Лепсе, «Вперед», «Вулкан», «Красная вагранка» и др. Как подчеркивалось в этом постановлении, приступить к выполнению фронтового задания было необходимо буквально на следующий день[368]368
  Там же. С. 317–318.


[Закрыть].

Важной предпосылкой возрождения оборонной промышленности стал пуск на 5-й ГЭС мощного энергоблока, переоборудованного для сжигания фрезерного топлива. С 20 марта 1942 г. Ленинград начал получать 550 тыс. кВч в сутки, или более чем в 3 раза, чем в феврале. Работы по переоборудованию подготовленного к эвакуации и потому находившегося в разобранном виде энергоблока начались еще в ноябре 1941 г., и все это время 5-я ГЭС подвергалась непрерывном вражескому обстрелу, осколки снарядов пробивали баки масляных выключателей, уничтожали линии электропередач. Только 7 марта 1942 г. на территорию 5-й ГЭС упало почти 90 снарядов[369]369
  Ленинград в осаде. Сб. документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. 1941-1945. С. 391.


[Закрыть], но работники станции, ликвидируя повреждения, продолжали с помощью рабочих других предприятий заканчивать переоборудование столь необходимого осажденному городу энергоблока. Главный инженер «Ленэнерго» С. В. Усов впоследствии считал необходимым подчеркнуть, что успешное завершение монтажа к 17 марта 1942 г. самого крупного в то время энергоблока было заслугой многих ленинградцев. «Пропущено было через эту работу колоссальное количество людей, – писал он. – Люди приходили, проработают 3-4 дня и умирают или заболевают. Работали там почти все ленинградцы, все организации, вплоть до артистов Мариинского театра. Работали там и машинистки, и шоколадницы – работали все. В общей сложности прошло там около 3,5 тыс. людей»[370]370
  Оборона Ленинграда 1941-1944. Воспоминания и дневники участников / отв. ред. А. М. Самсонов. С. 583.


[Закрыть].

Подача промышленного тока позволила ленинградским предприятиям возобновить производство дефицитных корпусов для артиллерийских снарядов, правда, не на следующий день после заседания бюро горкома партии 9 марта, как того требовало принятое им постановление. Потребовалось время, чтобы собрать необходимых специалистов и привести в рабочее состояние размороженные цеха. Хотя успехи в марте 1942 г. были еще скромными, удалось выпустить всего 290 корпусов для 45-мм бронебойных снарядов, 530 для 76-мм осколочных, 1600 для 82-мм мин[371]371
  Демидов В. И. Снаряды для фронта. С. 173.


[Закрыть], возрождение оборонной промышленности в блокированном городе имело огромное моральное значение. Ленинград оживал и боролся против немецко-фашистских захватчиков вместе со всей страной. Знаменательно, что в марте 1942 г. на его оборонных заводах было изготовлено несколько станковых пулеметов с символическим названием «Ленинградец»[372]372
  Там же. С. 173–174.


[Закрыть].

Рабочие Кировского завода были заняты в марте 1942 г. выполнением срочного задания Военного Совета Ленинградского фронта по ремонту артиллерийских орудий и танковых моторов. Посетивший в те дни завод проф. Ф. И. Машанский потом писал: «Я был поражен, когда увидел, в каких условиях работали люди. В стенах зияли пробитые снарядами дыры, сквозь которые мог свободно пролезть человек. Температура в цехах не выше, чем на улице. Рабочие – по преимуществу женщины и пожилые мужчины – в толстых одеждах, неповоротливые до одеревенелости. Я видел много дистрофиков, во всех стадиях болезни, вплоть до момента гибели от истощения, однако они лежали в больницах, специальных стационарах, у себя дома в постели. Тут же дистрофики работали. Работали сосредоточенно, молча…»[373]373
  Машанский Ф. И. Суровый экзамен // Листки блокадного календаря. Л., 1988. С. 37.


[Закрыть]

С марта 1942 г. стала постепенно налаживаться и работа местной промышленности, большинство предприятий которой во втором полугодии 1941 г. было переведено на изготовление боеприпасов, различного инженерного имущества и других заказов фронта, а с декабря 1941 г. они были законсервированы, как и другие предприятия. К весне 1942 г. нужда населения осажденного города в товарах широкого потребления ощущалась особенно остро. В условиях почти полного отсутствия материалов и сырья организовать производство обуви, трикотажа, верхней одежды, посуды и других предметов первой необходимости оказалось нелегким делом. Выход был найден в использовании различных заменителей. Подошвы для обуви стали штамповать из старых автомобильных и авиационных покрышек и камер. Были открыты пункты по скупке поношенной одежды, обуви и предметов домашнего обихода. После обработки и реставрации эти вещи поступали в продажу. Используя оставшиеся на складах и базах различные материалы, швейные фабрики и ателье выпустили весной 1942 г. первые тысячи пальто и костюмов. Из-за ограниченного лимита электроэнергии производство товаров широкого потребления почти полностью осуществлялось кустарным способом, с помощью приносимых работниками артелей и мастерских собственных орудий труда: швейных машин, инструментов и др. В марте 1942 г. в городе действовали 94 пункта по ремонту обуви, 91 пункт по восстановлению старой одежды и 33 пункта по ремонту различных хозяйственных предметов. Были также открыты 67 парикмахерских и 25 бань[374]374
  Ленинград в осаде. Сб. документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. 1941-1944. С. 154–155.


[Закрыть].

Хотя разорвать кольцо вражеской блокады вокруг Ленинграда в марте 1942 г. не удалось, пережившие страшную зиму ленинградцы уже не чувствовали себя обреченными и одинокими. Братская солидарность всей страны, направлявшей помощь осажденному Ленинграду, придавала им новые силы. В марте Ленинград посетили делегации партизан и колхозников Ленинградской области, трудящихся Карелии, Казахской, Киргизской и Узбекской ССР. Особое моральное значение имело прибытие в блокированный город «красного обоза» с продовольствием (целых 223 подводы!) из «Партизанского края», образовавшегося на той части территории, которая была оккупирована немецко-фашистскими захватчиками. Отдавая часто последние запасы, колхозники собрали для ленинградцев 3500 пудов различных продуктов, которые проселочными дорогами и под охраной партизан были доставлены через линию фронта в блокированный Ленинград.

Постепенное восстановление здоровья ленинградцев позволило руководству обороной города приступить в апреле 1942 г. к частичной расконсервации оборонной промышленности, наиболее крупные заводы которой получили от Военного Совета Ленинградского фронта ответственные задания по выпуску боеприпасов и ремонту боевой техники еще в марте 1942 г. Теперь число действующих предприятий оборонной промышленности значительно увеличилось и к концу апреля 1942 г. достигло 50. Приступив к выполнению фронтовых заказов, заводы сразу же столкнулись с острой нехваткой рабочей силы. За время войны и блокадной зимы они лишились десятков тысяч своих лучших кадровых рабочих. Многие из них ушли на фронт, выехали со своими предприятиями вглубь страны, значительная часть рабочих погибла от голода[375]375
  См.: Дзенискевич А. Р. Военная пятилетка рабочих Ленинграда. 1941-1945. С. 87.


[Закрыть]. Даже крупным заводам предстояло почти полностью обновить свои рабочие кадры. Например, в одном из цехов «Электросилы», где до войны работало почти 2 тыс. человек, к весне 1942 г. осталось всего лишь три старых производственника. Особенно большая потребность ощущалась в высококвалифицированных рабочих, не хватало инженеров, технологов, конструкторов. На фабрике «Скороход», например, к этому времени не оказалось ни механиков, ни слесарей[376]376
  ЦГАИПД. Ф. 4000. Он. 10. Д. 313. Л. 16.


[Закрыть].

Катастрофическое положение с рабочей силой выдвинуло перед руководством обороной города новую сложную задачу – в предельно короткий срок подготовить для оборонной промышленности тысячи новых рабочих. Их кадры пополнили в первую очередь женщины и подростки, составившие подавляющее большинство рабочих на многих предприятиях. На 10 предприятиях Василеостровского района с весны 1942 г. по конец этого года было обучено 2144 домохозяйки[377]377
  Там же. Ф. 4. Он. 3. Д. 145. Л. 19 об.


[Закрыть]. На один Кировский завод было принято за 1942 г. свыше 1800 женщин, главным образом бывших домохозяек[378]378
  900 героических дней. Сб. документов и материалов о героической борьбе трудящихся Ленинграда в 1941-1944 гг. С. 176.


[Закрыть]. Основной формой обучения в первое время было индивидуальное прикрепление новых рабочих к опытным производственникам, бригадирам и мастерам. Теоретические знания молодежь получала в кружках техминимума и стахановских школах. Новые профессии осваивали тысячи ленинградских юношей и девушек. В апреле 1942 г. в Ленинграде был объявлен новый прием в ремесленные училища и школы ФЗО, в которых к лету 1942 г. обучалось 16 тыс. подростков. В короткий срок трудовые резервы дали промышленности 8,5 тыс. квалифицированных рабочих. Ремесленным училищам и школам ФЗО доверили выполнение ответственных фронтовых заданий. Овладев специальностью, воспитанники трудовых резервов, многим из которых было только 14-15 лет, перевыполняли свою норму[379]379
  Там же. Ф. 5016. Оп. 2. Д. 120. Л. 9-11, 34.


[Закрыть].

Большинство расконсервированных в апреле 1942 г. оборонных предприятий – 47 заводов и мастерских – получили план-задание на выпуск боеприпасов. Правда, в первой половине апреля план по основной номенклатуре выполнили лишь 15 предприятий, а 11 из намеченных к производству боеприпасов не смогли дать никакой продукции. Но затем наступил резкий перелом: за последние десять дней апреля было произведено 11 560 корпусов 82-мм мин (из 19 981 за весь месяц); 3922 корпусов 120-мм мин (из 4112); 40 440 корпусов 50-мм мин (из 58 900); 1680 корпусов 122-мм снарядов (из 1830). Подводя итоги выпуска боеприпасов в апреле 1942 г., горком партии сообщал Военному Совету Ленинградского фронта, что за месяц было произведено: корпусов снарядов – на 63 664 выстрела; 36 370 снарядов; корпусов мин – 81 283, снаряжены взрывчатыми веществами 31 557 мин[380]380
  Демидов В. И. Снаряды для фронта. С. 174.


[Закрыть]. Это была существенная помощь блокированного Ленинграда оборонявшим его защитникам. Кроме того, завод «Электросила» получил в апреле 1942 г. заказ на изготовление большой партии генераторов, а также наладил производство двигателей постоянного тока, необходимых электростанциям города в связи с переоборудованием их котлов на сжигание торфа[381]381
  Арсенал электрификации. Краткий очерк истории ленинградского завода «Электросила». Л., 1960. С. 165–166.


[Закрыть]. Завод «Севкабель» сумел восстановить оборудование горячей прокатки и с апреля 1942 г. по заданию Военного Совета Ленинградского фронта начал изготовление голого медного кабеля. 18 апреля 1942 г. в «Ленинградской правде» был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении орденом Трудового Красного Знамени завода им. К. Маркса за успешное выполнение задания по производству минометов. Здесь же был опубликован другой Указ Президиума Верховного Совета СССР – о награждении орденом Красного Знамени Ленинградского института физической культуры им. П. Ф. Лесгафта за выполнение боевых заданий командования на фронте и за высокое качество подготовки резервов для Красной Армии[382]382
  Ленинградская правда. 1942. 18 апр.


[Закрыть].