Электронная библиотека » Георгий Елизаветин » » онлайн чтение - страница 9

Текст книги "Деньги"


  • Текст добавлен: 3 октября 2013, 00:46


Автор книги: Георгий Елизаветин


Жанр: Учебная литература, Детские книги


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Вильям не знал, куда направится корабль, что будет искать в море.

Важно, чтоб скорей подняли якоря, пока хозяин не начал розыски с помощью судьи и шерифа. И Вильям не жалел сил, таская на борт тяжелые тюки припасов и снастей.

А вечерами, лежа на койке, он жадно вслушивался в рассказы бывалых моряков о дальних плаваниях, неведомых землях.

Матрос с багровым шрамом через всю щеку клялся, будто сам видел на одиноком острове в океане людей, у которых голова расположена ниже плеч. А то как-то на берегу неизвестной земли к приставшему кораблю вышел из леса одноглазый человек, начисто лишенный носа. Но удивительней всего одноногие. Единственная нога у них так велика, что полностью закрывает их от дождя и солнца, когда они, подняв ее, ложатся на спину. Передвигаются одноногие длиннющими прыжками, необыкновенно быстро.

Где-то в океане, рассказывал другой, лежит дивная страна – Эльдорадо. Там все – деревья, камни в прозрачных реках, прибрежный песок, горы – из чистого золота. Кто побывает в той стране, становится богачом. Только достичь ее почти невозможно.

А то есть еще в том же океане прекрасные, цветущие Острова вечной молодости. Так называются они потому, что бьют там из земли чудодейственные источники: попьет и s них старик – превратится в молодого, попьет юный – навсегда останется таким. Слыхать, будто испанский король выдал одному дворянину патент на торговлю водой этого источника, и немало знатных дам вручили тому испанцу деньги и драгоценности с наказом привезти сосуды с молодящей жидкостью.

Вильяма строго предупредили, чтобы он не спрашивал о предстоящем плавании и никому не рассказывал на берегу, что творится на корабле. Ему дали понять, что за болтливость можно поплатиться жизнью.

Шепотом произносила команда имя адмирала Дрейка. Говорили, у этого человека бешеный нрав и он не остановится ни перед чем, чтобы заткнуть глотку болтуну или наказать за неповиновение в море.

Один старый матрос, поминутно оглядываясь, сказал Вильяму, что Дрейк поведет не только их корабль – «Пеликан», но и несколько других. Оказалось, стоявшие не-подалеку «Лебедь», «Елизавета», «Златоцвет» и «Не бойся ничего» тоже входят во флотилию Дрейка.

И, совсем прильнув к уху Вильяма, добавил:

– Сама королева участвует в нашем деле и несколько вельмож…

– А что за дело? – спросил Вильям.

Моряк промолчал, решив видимо, не говорить больше ни слова. И вдруг, широко осклабившись, сказал:

– Наше дело – подпалить бороду испанскому королю и немного заработать на суматохе.

Вильям мало что понял из такого объяснения. Он знал, Англия давно враждует с Испанией на морях. Об этом говорили в мануфактуре. И хоть война не объявлялась, по испанские и английские корабли то и дело нападали друг на друга – сильный грабил слабого.

Испанцы везли морем черных невольников для продажи, золото, серебро, драгоценные камни, которые силой и обманом отбирали у туземцев на новых, только что открытых землях.

Английские пираты, встретив испанский корабль, нападали и отбирали все самое ценное.

Испанцы не оставались в долгу и грабили английских купцов. И тогда мирные купцы, чтоб возместить убытки, сами становились пиратами.

По всей Англии шла молва о купце Бернарде Кловисе. Его корабль на пути из Берберии в Англию подвергся нападению испанцев. У него отобрали весь груз. Добравшись кое-как до родины, купец просил королеву разрешить ему грабеж испанских судов в море. И королева выдала специальное свидетельство, разрешавшее пострадавшему и его потомкам в течение пяти лет «забирать, арестовывать и присваивать» испанцев и их имущество везде, где он найдет их.

Пиратством занимались все, кто плавал.

Через несколько дней палуба и трюмы стотонного «Пеликана» были забиты разнообразными грузами, оснащение и вооружение приведены в походную готовность. И тогда Вильям впервые увидел Дрейка.

Но вначале на корабле появился оркестр. Когда музыканты, рассевшись, оглушительно и не очень стройно заиграли бравурную мелодию, на берегу появился среднего роста богато одетый человек в широкополой шляпе. Его сопровождали несколько морских офицеров.

Он взошел на судно, где выстроилась вся команда, и Вильям близко увидел жестокое, энергичное лицо с узкой темной бородкой, быстрые, все замечающие глаза. Это и был адмирал Дрейк.

Осмотрев корабль, он скомандовал поднять паруса, и флотилия медленно двинулась в открытое море, взяв курс на юго-запад.

За несколько дней до того капитан Джон Винтер, который, как потом оказалось, командовал «Елизаветой» и лишь временно распоряжался на «Пеликане», назначил Вильяма помощником канонира. Капитан прослышал, что Вильям работал в деревне кузнецом, и эти два дела ему показались схожими. Для обучения к Вильяму приставили «няньку» – могучего, заросшего черным волосом канонира.

Вильям внимательно слушал пояснения наставника, как чистить и заряжать пушки, наводить на цель, поджигать порох. Скоро он заслужил похвалу за сметливость и сноровку.

«Пеликан» был великолепным судном. Две высокие мачты, гибкие и прочные, имели по два круговых марса. Каждая мачта несла по три квадратных паруса. На палубе и на корме стояло двенадцать пушек. Кроме того, в носовой части находилась огромная двухжерловая пушка с двумя запалами, с казенной частью посредине. Она могла одновременно стрелять в противоположные стороны.

Обшивка корпуса из толстых дубовых досок надежно защищала корабль от грозных ударов морской волны.

Не уставая дивился Вильям неоглядным просторам моря, то гладким, как родное поле в Баскервиле, то мерно колышущимся, то бурным, страшным.

А буря не заставила себя долго ждать. Она началась в четвертую ночь плавания. Она налетела внезапно. Луна и звезды, только что ярко светившие, исчезли, появились пологие водяные валы. Они все увеличивались, набегали на судно с растущей силой, то закрывая его тяжелой завесой, то подбрасывая к черному небу. Свистел порывистый ветер, что-то скрипело и стонало в трюме.

Стоя на коленях, застыв в ужасе, Вильям шептал молитву. Он не слышал команды, звавшей наверх всех – от баталера до трубача оркестра, и только чей-то крепкий удар по шее вывел его из оцепенения.

Далеко позади остались холодные воды и промозглые туманы. Солнце сияло высоко в небе. Океан отливал голубизной. Иногда в прозрачной глубине показывалась спина огромной рыбы. Летучие рыбы выпрыгивали из воды и мелькали над палубой.

Стаи диковинных птиц проносились мимо, когда флотилия приближалась к земле.

Но удивительней всего оказались люди, населявшие эти земли. Они мало походили на европейцев. Их обнаженные смуглые тела украшали цветные полосы, круги, пятна. Одни продевали в нос палочки и кольца, у других деревянные диски распирали мочки ушей.

Не было счета ожерельям, надетым на шею, из ракушек, камней, зубов и костей животных и рыб. Украшения в виде колец бряцали на запястьях, на щиколотках.

Вильяма вначале удивляла детская доверчивость туземцев, но вскоре она стала казаться смешной, люди – глупыми, и он научился пользоваться их наивностью.

Особенно щедрая пожива выпала в Перу.

Когда корабли пристали к берегам этой страны и моряки высадились на сушу, они заметили у самого моря какого-то европейца, по чертам лица и одежде – испанца. Он спал на песке, и рядом, небрежно сложенные, лежали тринадцать слитков серебра, стоимость которых составляла по крайней мере тысячи четыре испанских дукатов.

Испанец спал спокойно, не ожидая, что на этой отдаленной от морских путей земле, населенной миролюбивым народом, кто-то покусится на его сокровища.

Англичане, не сговариваясь, набросились на спящего, связали, заткнули рот кляпом и ушли, забрав серебро.

Это было только началом. Скоро они встретили еще одного испанца. Он шел пешком и гнал перед собой восемь неизвестного вида животных, покрытых густой мохнатой шерстью. Они походили на баранов, но размером были чуть меньше коровы. Позже Вильям узнал, что это ламы. Каждое животное несло на себе по два туго набитых кожаных мешка.

Заметив моряков, испанец тотчас понял их намерения и, не произнося ни звука, бросился бежать. Смирные животные спокойно позволили снять мешки. В них оказалось 800 фунтов серебра.

Местные жители – индейцы – уже знали недобрые повадки белых. Завидев отряд Дрейка, они попрятались. Но адмирал приказал принести с кораблей побольше блестящих, ярких вещей – бусы, красную материю, шерстяные крашеные нити – и разложить в ряд на земле. Расчеты оказались правильными – любопытство превозмогло страх, и индейцы небольшими группами стали подходить к приманке.

Скоро закипела торговля. За глоток вина, кусочек материи, за три гвоздя англичане выменивали у индейцев крупные куски серебра. Его было вдоволь на этой земле.

Жадность пришельцев не знала границ. В разгар обмена по приказу Дрейка они внезапно схватили четырех индейцев и дали понять остальным, что заложники будут убиты, если за них но дадут столько серебра, сколько весит каждый.

Пленников пришлось продержать ночь, но наутро англичане получили требуемое.

В тот же день на «Пеликане» состоялся дележ добычи. Вильяму досталось около десяти фунтов серебра.

В Перу Дрейк узнал, что несколько дней назад из гавани Лимы вышел испанский корабль «Какафуэго» С грузом золота и серебра, взяв курс на Панаму. Он решил во что бы то ни стало настигнуть испанцев. Первому, кто заметит «Какафуэго», Дрейк обещал в награду золотую цепь.

Через шесть дней пути пересекли экватор, и вскоре с грот-мачты послышался крик: «Парус!» Опытный глаз Дрейка по силуэту узнал «Какафуэго».

Но добыча может ускользнуть, если испанцы заметят преследование: у «Какафуэго» великолепный ход. Нужно подкрасться незаметно.

Дрейк решил дождаться вечера, когда навстречу испанцам подует ветер и помешает идти к берегу.

Выждав удобный час, англичане быстро пошли наперерез «Какафуэго». На расстоянии в один кабельтов дали залп по реям и приказали остановиться.

Схватка была короткой, испанцы скоро сдались. Оказавшие сопротивление по приказу Дрейка были связаны, зашиты в паруса и брошены в море.

Шесть дней продолжался подсчет добычи. Помимо серебра и золота, англичанам достались драгоценные камни, тринадцать ящиков серебряной монеты, золоченые кубки.

Вильям провожал глазами каждый золотой и серебряный слиток, мелькавший в руках считавших, и чувствовал, как растет его собственное богатство: в награбленном была его доля. Лишь на миг что-то похожее на раскаяние заговорило в его душе и замолкло. Он быстро успокоил совесть рассуждениями о том, что испанцы сами добыли все это грабежом.

В каюте капитана «Какафуэго» Дрейк нашел важную бумагу. Это был указ испанского короля жителям островов и материков океана, еще не подчиненных им. От имени самого бога король требовал добровольного признания власти испанской короны. «Если же не сделаете требуемого, – говорилось дальше, – или хитростью попытаетесь затянуть решение свое, заверяю вас, что с помощью божьей я пойду во всеоружии на вас и объявлю вам войну и буду вести ее повсеместно и любыми способами, какие только возможны, и вас. и ваших жен. и детей велю схватить и сделать рабами…»

По случаю удачной операции корабельный священник прочитал молитву. Адмирал благочестиво молился вместе со всеми: он был очень набожным. Потом состоялся обед, во время которого непрерывно играла музыка.

Вскоре после обеда Дрейку донесли, что корабельный священник пытался стащить тяжелый золотой сосуд, отобранный у испанцев, и несколько серебряных монет.

Адмирал пришел в страшную ярость. Он приказал заковать священника в кандалы и повесить на шею железную бляху с надписью: «Величайший плут и мошенник на свете».

Когда корабли достигли 48° северной широты, открылась не нанесенная на карты земля. Бросили якоря. На берегу появились туземцы – приветливые, дружелюбные люди.

Идущий впереди нес маленькую корзинку с какой-то травой. Индейцы назвали ее «табако». Ее преподнесли в дар адмиралу. Но он не знал, что с ней делать.

Догадавшись, один из индейцев взял щепоть травы, набил ее в отверстие длинной палки и поджег. Другой конец палки он взял в рот. Изо рта и носа повалил густой дым.

Дрейк, с недоумением пожав плечами, принял корзину и велел отнести в каюту.

На этой земле никогда не видели белых. Индейцы приняли англичан за богов. Дрейк решил укрепить эту веру и воспользоваться ею: он показал испуганным туземцам стрельбу из пищалей и пушек, заставил во всю мощь играть оркестр… Пораженные краснокожие пали ниц.

Адмирал задумал подарить открытую землю королеве и назвал ее Новым Альбионом. А чтобы закрепить новое владение за английской короной, велел оставить на берегу знак.

Матросы вытесали крепкий столб, врыли в землю, прибили к нему медную доску с именем королевы и вделали в углубление английскую монету – шестипенсовик с государственным гербом.

– И вот, господа, как случается иногда в жизни, – прервал свой рассказ мистер Смит. – Незадолго до начала второй мировой войны я узнаю из газет, что в окрестностях Сан-Франциско найден столб, поставленный Дрейком в тысяча пятьсот семьдесят девятом году на берегу Нового Альбиона. Вы, конечно, знаете, что это нынешняя Верхняя Калифорния. Я поспешил на место: мне так дорого все, что касается моих предков! Мне посчастливилось: находку продавали па аукционе, и я купил ее. Вот она.

И мистер Смит подошел к остаткам столба с медной дощечкой, висевшим на стене.

– Что же дальше произошло с Вильямом? – спросили мы.

– О! Его история на этом не закончилась. – Мистер Смит снова уселся в кресло, чтобы продолжать рассказ.

Два года и десять месяцев провел Вильям в кругосветном плавании. За это время он приобрел немалое состояние.

Вернувшись на родину, Вильям не застал в живых ни отца, ни матери. Старики не перенесли невзгод. Насилу удалось разыскать сестру. Вильям щедро одарил ее и выдал замуж за хорошего человека.

Скоро Вильям понял, что заработал не так уж много. Ему захотелось приумножить состояние. И тут представился новый случай: он узнал, что «Железный пират» снаряжает в плавание большую эскадру кораблей.

Хотя война с Испанией не была объявлена, но отношения с ней ухудшались. Испанцы захватывали все английские корабли. Королева Елизавета приказала ответить тем же.

Вильяма охотно взяли в команду.

Это плавание больше походило на военный поход. Двадцать пять судов Френсиса Дрейка открыли действия близ берегов самой Испании. Они нападали на чужеземное судно, чем бы оно ни было загружено: золотом, рыбой или солью.

Затем англичане направились к Канарским островам, к островам Зеленого мыса и дальше, вновь к вест-индским островам.

Здесь происходили настоящие сражения с испанцами но только на море, но и на суше. Велась осада городов Испанской Америки.

Поход длился немногим меньше года. Когда пришла пора возвращаться, эскадра, обогнув Кубу с запада, пошла вдоль берегов Флориды, а затем Виргинии.

В Виргинии, на Американском материке, существовала небольшая колония – пионеров английских поселенцев. Они жили в суровых условиях богатой, но необжитой земли.

Вильям пожелал остаться с пионерами.

Адмирал выдал ему на обзаведение хозяйством плотницкий инструмент, заступы, кирки, безделушки для мены с индейцами. Через много лет Вильям Смит, крестьянский сын, вновь вернулся к земледелию.

Здесь он женился на вдове одного поселенца, и у супругов родилось четверо сыновей. Это были первые Смиты – американцы.

Вначале Вильяму приходилось туго. Нужно было очистить землю, обработать ее под посевы, добывать пищу охотой, обороняться от нападений индейцев: аборигены упорно не хотели потесниться, хотя земли было вдоволь, дикой, нетронутой.

В стычках с туземцами гибло немало колонистов. Многие не выдержали, вернулись на родину. Но Вильям был упорен. Через несколько лет прибыли новые поселенцы из Англии.

Постепенно участок Смитов расширялся. Его уже трудно было обработать силами семьи, а заставить помогать индейцев невозможно было ни силой, ни за вознаграждение.

Все пошло иначе, когда предприимчивые люди стали привозить в Америку африканских негров, сильных, выносливых. Правда, они неохотно работали на плантациях, их приходилось заставлять, иногда жестокими мерами.

К тому же поначалу они дорого стоили: торговцы продавали негров по 600 дукатов за человека. Но скоро товар подешевел: больше стало негров – их везли, как скот, в трюме, в духоте. Держали впроголодь. Нередко случалось, что невольничий корабль попадал в шторм, сбивался с курса, плавание затягивалось… И, когда продукты кончались, негры умирали от голода и болезней.

Рассказчик умолк.

– Вот и все, что я знаю про Вильяма, – сказал он в заключение. Мы поблагодарили. И было за что: мистер Смит рассказал нам не только свою родословную – это было начало истории капитализма. Мы знали ее и раньше, но теперь она предстала перед нами ярче, в лицах. Предположим, капиталист на фабрике переработал 20 фунтов хлопка в пряжу. За хлопок он уплатил 24 шиллинга, за веретена, чтобы его переработать, 1 шиллинг. Из хлопка получилось 20 фунтов пряжи. Вес прежний, а стоимость возросла, потому что к хлопку приложен труд. Пряжа стоит 30 шиллингов. Разница по сравнению с затратами капиталиста составляет 5 шиллингов. Если 1 шиллинг уплатить рабочему, то 4 шиллинга останется капиталисту.

Но фабрика перерабатывает не 20 фунтов хлопка, а тысячи тонн, капиталист эксплуатирует не одного, а многих рабочих; вот почему его нажива колоссальна. Из нее и составляется богатство.

Есть в Америке компания капиталистов под названием «Дженерал моторс». Она делает автомобили, различные машины и моторы. Каждый рабочий ее заводов получает в среднем 80 долларов за неделю, неоплаченная часть труда составляет 120 долларов. В полтора раза больше! Они идут в прибыль владельцам.

Это и есть капиталистическая эксплуатация.

Золотые ручейки

Неоплаченный, присвоенный труд – источник всех доходов буржуазии. Его прячут, изменяют вид, стараются сделать неузнаваемым.

Давно прошло время; когда каждый на себя тратил все, что производил: сам съедал собранный урожай, поедал мясо своих овец, расходовал на одежду и обувь шерсть и кожу. При капитализме все, что производится, продается, это – товар.

Вот почему торговля приняла небывалые размеры. Некоторые товары продаются за тысячи километров от места, где сделаны. Торговлей занято множество людей, для нее нужны магазины, склады, средства перевозки, нужны агенты, чтоб искать покупателей, продавцы, рабочие.

Раньше торговлей занимались крестьяне, ремесленники в свободное от основных дел время, теперь люди занимаются ею специально.

Капиталисты торговли держат обширные помещения, морские и речные суда, автомобильные парки… Они посредники между промышленным капиталистом и покупателями и за это получают часть прибыли. Так неоплаченный труд, превратившись в деньги под видом торговой прибыли, попадает к купцу.

Когда-то попавшего в беду «выручали» ростовщики, ссужали деньгами. При капитализме деньги в долг дают банки.

Если промышленному капиталисту нужно построить новое предприятие, закупить большое количество сырья, а денег не хватает, он обращается к банкиру. Тот дает ссуду, но требует уплаты процентов. Значит, промышленник делится с банкиром прибылью. А прибыль – это же неоплаченный труд! Только теперь он приобрел вид процентов.

Так и растекается золотыми ручейками присвоенный труд рабочих по сейфам заводчиков, купцов, банкиров.

Никогда за всю историю человечества жажда обогащения не была такой чудовищной, такой беспредельной, как при капитализме.

Деньги не лежат теперь в сундуках, они, как смерч, как ураган, носятся по земле, всё вовлекая в движение и возвращаясь к владельцу с новым и новым приростом. Присвоив труд одной тысячи человек, и обратив его в деньги, капиталист нанимает новых и новых рабочих, покупает сырье и машины, чтобы удвоить, удесятерить свою прибыль.

А рабочие?…

Раньше и теперь

Иные старые люди любят говорить, будто когда-то раньше, давным-давно, всего на земле было много и все стоило дешево, копейки.

Верно, в конце XVI века в России лошадь стоила 1 руб. 38 коп., корова – 67 коп., курица – 11/2 коп., утка – 3 коп., сто яиц стоили 5 коп., пуд меда стоил 41 коп., пуд сахара – 3 руб. 43 коп.

Кажется, и правда куда дешевле, чем теперь!

Но ведь и труд тогда во много раз ниже ценился. За 12–14 часов работы платили… 1 копейку.

Чтобы заработать на фунт сахару, нужно было трудиться в поте лица 9 дней!

Много позже в Москве фунт ржи стоил 1 копейку, а ремесленник зарабатывал в день не больше 3 копеек. На покупку 3 фунтов ржи уходил почти весь дневной заработок. Вот о чем иногда забывают, вспоминая былую дешевизну. На фабриках русских капиталистов Рябушинского и Прохорова рабочий день длился 10 часов.

Тяжелый труд, отсутствие вентиляции в цехах вконец изматывали рабочих. Но и дома их ожидал не отдых, а новые муки.

Вот что писала одна из газет в начале нашего века:

Квартира 18 рабочих-землекопов в доме Авдеева, на Островке, среди которых появилась цинга, помещается в темном, глубоком, сыром подвале, куда дневной свет проникает через одно окно, размер которого в вышину около 3/4 аршина. Помещение это сплошь занято нарами, на которых рабочие спят без всякой подстилки, то есть на голых досках. Питаются рабочие «хозяйскими харчами», круглый год состоящими из солонины самого низшего качества, очень часто с сильным запахом порчи. Меню это изменяется лишь в постные дни, когда рабочих кормят «постной пищей». Случаи заболевания цингой в квартире оказались не первыми.

Другая газета в 1911 году поместила такую заметку:

На наших окраинах громадная армия рабочих людей живет впроголодь, в очагах заразы, вне всякой заботы об их материальных и санитарных интересах. Дети здесь мрут, как мухи…

Дети бедноты, достигнув 10–12 лет, шли работать на фабрики, в мастерские, трактиры. Ими помыкали, били, держали на работе с самого раннего утра до позднего вечера. Нередко приходилось работать без всякого жалованья, только за харчи.

В Москве, в Каретном ряду (так называлась улица), была до революции гостиница «Эрмитаж», а при ней шикарный ресторан. Искусные повара, расторопная и опрятная прислуга, богатая сервировка, красивая мебель – все создало ресторану хорошую репутацию. Его посещала только «чистая» публика – нарядно одетые мужчины и женщины. Плохо одетых не пускали.

В залах ресторана строго соблюдалась благопристойность, и никто из посетителей не знал, что творится там, где чистят овощи, готовят блюда, моют посуду. Но вот однажды прокурору московского окружного суда пришла жалоба крестьянки Ярославской губернии, Угличского уезда, деревни Заозерье, Филатовой. Она писала, что старший повар ресторана «Эрмитаж», французский подданный Эжен Марселья, пользуясь бессилием ее малолетнего сына Петра, который учится поварскому делу, причиняет ему тяжкие и жестокие побои. Так, в мае 1874 года он ударил ночью мальчика весьма сильно в правый бок под ребра; 16 июня наказал его розгами, нанеся ему 30 ударов.

Прокурор предпринял расследование и установил, что повар самым жестоким образом обращался со своим учеником. Сек до крови, как за вину, так и без вины. Издевался. Излюбленной пыткой француза было намазать губы сидящему ученику жгучим кайенским перцем. Раз он приказал кухонной прислуге крепко держать мальчика, а сам взял красильную кисть, раскрасил ему лицо разными красками и не велел умываться. Грозил в противном случае высечь.

Еще хуже жилось детям-сиротам. В приютах кормили впроголодь. Зверские побои были обычными. В 1911 году даже привыкшая к подобным делам Москва была потрясена «ужасами Рукавишниковского приюта». Швейцар этого приюта забил насмерть кочергой шестнадцатилетнего воспитанника.

Перепись 1903 года зарегистрировала в Москве 12 189 совсем неграмотных детей 8 – 12 лет.

Вырастая, эти дети повторяли путь своих отцов и матерей.

Даже те жалкие гроши, что заработал рабочий, ему отдавали не сполна.

Старые люди рассказывают, как владельцы рудников Донбасса, где они работали в юности, «избавляли» шахтеров от денег. Часть зарплаты они выдавали ордерами, по которым купец, по фамилии Каракозов, отпускал залежалые, порченые товары. Эти ордера рабочие прозвали каракозиками. Кроме Каракозова, их никто не брал. Если нужно было что-то купить в другом месте, приходилось обменивать «каракозики» на деньги. Но за рубль каракозиками давали только 10 копеек деньгами.

Капиталисты старого Донбасса, конечно, не были противниками денег. Наоборот, они стремились иметь их как можно больше. Потому-то они и придумали «каракозики». Это давало возможность оплатить труд рабочих дешевыми бумажками. Купец Каракозов тоже не был в обиде: он втридорога продавал свой товар.

В те времена почти десятая часть зарплаты рабочих выдавалась товарами фабричных лавок.

В современных капиталистических странах ограбление рабочих совершается более «культурно».

Нет фабричных лавок, нет каракозиков. Рабочие идут за покупками в магазины, где за зеркальными стеклами витрин и на полках красиво разложены товары, а покупателя встречают вежливо улыбающиеся предупредительные продавцы. Рабочие зачастую не подозревают, что владельцы этих магазинов и фабриканты – пайщики одной компании, и торговые барыши попадают в те же карманы, куда уже пошла большая часть их труда.

Яркая реклама возвещает: в магазине можно купить все – от иголки до автомобиля!

Если у вас нет денег – отпустят в кредит. Покупателю не станут даже называть цену. К чему пугать большой суммой? У него возьмут лишь письменное обязательство в течение двух-трех лет вносить ежемесячно каких-нибудь пятьдесят долларов. Он может сразу же, заплатив первый взнос, получить в пользование купленную вещь – автомобиль, холодильник, обстановку квартиры.

Это соблазнительно, это создает иллюзию обеспеченности. Но многие, набрав товаров, потом чуть ли не весь заработок отдают в погашение стоимости покупок.

«Это удобно! Все для народа!» – кричат буржуазные газеты и политические деятели. Но они молчат о том, что при продаже в кредит и без того высокая цена товара увеличивается на 10–30 %. А если рабочий потерял работу, не успев оплатить купленное?

Тогда у него отбирают вещи, а все внесенные деньги остаются в кассе торговой компании. Нет работы, нет денег, нет имущества, а часто и крова над головой, потому что дом тоже куплен в кредит. Продавцы не улыбаются человеку без гроша в кармане.

Остается жалкое пособие по безработице да длинные очереди за бесплатной тарелкой жидкого супа.


Продажа в кредит существует и у нас, только не для наживы торговых фирм, не для приманки покупателя.

Окончил человек институт, приехал по назначению в незнакомый город – ни родных, ни друзей, квартиру получил бесплатно – государственную, плата небольшая – ни в одной капиталистической стране такой нет, – а обставить нечем. На первых порах кое-какая мебель нужна, посуда, радиоприемник. Приодеться необходимо. Не дороги вещи, но на все сразу денег недостает. Тут-то и приходит на выручку кредит.

Вещь получаешь немедленно, а выплачиваешь в течение нескольких месяцев, года, а то и двух лет – понемногу вычитают из заработной платы. Магазину нечего опасаться, покупка будет оплачена в срок – у нас нет безработицы.

Конечно, магазину выгоднее получить за покупку сразу, целиком, кое-что он теряет на кредите, но социалистическое государство заботится об интересах каждого гражданина.

Безработица – страшный призрак, всегда витающий над головой рабочего капиталистической страны.

Хозяин может уволить его потому, что упал спрос на продукцию, которую выпускает данное предприятие.

В цехе поставили автоматы – и сотни рабочих оказались лишними.

Хозяин может просто выгнать рабочего из-за того, что тот постарел и не в состоянии работать с прежней производительностью. Или потому, что он коммунист.

Пролетарии – это люди, лишенные собственности: у них нет ни земли, ни машин, ни инструмента. У них есть только руки, только рабочая сила, которую они вынуждены продавать. Нет спроса на этот товар – пролетарий остается без куска хлеба.

С тех пор как появились на земле пролетарии и капиталисты, появилась и безработица.

В капиталистическом мире постоянно несколько миллионов безработных.

Эта армия все время пополняется. Разорился владелец маленькой мастерской или фабричонки, не выдержал конкуренции с крупным капиталистом – он ищет работу по найму. Разорился фермер, продал с молотка имущество – и подался в город в поисках работы.

В самой богатой из капиталистических стран – США – 5–6 миллионов не имеющих работы. Пять миллионов работают лишь несколько часов в неделю. Их заработок мизерный.

Зато для капиталиста безработица – благо, безработный на все согласен.

Приезжего иностранца на первых порах поражает богатство и блеск крупных городов США. Величественные небоскребы, роскошные магазины, комфортабельные отели, улицы, заполненные автомобилями разнообразных марок…

Но, если ехать и ехать одной из длиннейших улиц от центра к окраинам, лицо города будет разительно меняться. Деловые кварталы перейдут в жилые, уже станут улицы, ниже дома, исчезнут выхоленные парки, небоскребы сменятся серыми, закопчёнными заводскими корпусами. Куда девался только что виденный лоск? Здесь грязно и дымно. Вместо накатанного автомобилями асфальта – сточные канавы со зловонной жидкостью, вместо многоэтажных домов – ряды стандартных крошечных домиков. Они стоят тесно, загораживая друг от друга солнечный свет.

А еще дальше вы увидите обширные пустыри со странными сооружениями из досок упаковочных ящиков, ржавых листов железа, старых автобусных кузовов, фанеры и картона.

Это и есть жилища американской бедноты, обездоленных, лишенных работы людей. Здесь ютятся они с женами и детьми в ожидании, когда улыбнется счастье. Ждать приходится долго. Даже по официальным отчетам правительства США, около 8 миллионов семей имеют годовой доход чуть выше 1000 долларов. Чтобы нормально жить, нужно больше 4000 долларов.

В начале нашего века во многих странах Европы, а позже и в США на предприятиях ввели восьмичасовой рабочий день. Но эксплуатация не уменьшилась. Капиталисты нашли способ за 8 часов получать и присваивать больше труда, чем за прежние 12–14 часов.

Многие читатели, наверное, слышали имя Форда. Его автомобильная фирма – одна из крупнейших и богатейших в мире.

Но не только этим прославился американец Генри Форд – основатель фирмы.

Он первый ввел в практику «потогонную» систему работы. Он придумал способ превращения человека в машину, средство выжать из него все, что он может дать за сравнительно короткий рабочий день.

Жажда прибыли натолкнула Форда на мысль разделить сложную работу на несколько легких и простых.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации