Текст книги "Гианэя"

Эпилог

На веранде, увитой зеленью, за небольшим столиком сидели два человека.

Одним из них был Виктор Муратов.

Другой, гораздо выше его ростом, с сильным зеленым оттенком кожи, с очень узкими, точно прищуренными, глазами, явно был соотечественником Гианэи. Иногда его глаза раскрывались. Они были огромны, темны и глубоки.

Разговор шел на языке Гианэи. Муратов уже совершенно свободно владел им.

– Жаль, что мы опоздали, – говорил человек с узкими глазами. – На кораблях нашей конструкции путь был бы во много раз короче. Конечно, в смысле времени, а не расстояния.

– Экспедицию уже не вернешь, – сказал Муратов. – Но вы сами говорили, Вийайа, что можно перегнать ее и оказаться на планете раньше. Можно себе представить, как удивятся наши товарищи.

Он улыбнулся, позволив себе эту шутку. Чувство неловкости не покидало его.

Странные глаза Вийайи остановились на его лице.

– Почему вы стесняетесь меня? – спросил он. – И не только вы. И почему не хотите обращаться ко мне на «ты»? У нас давно уже нет другого обращения. Все люди – братья.

– Нас приучила к этому Гианэя, – ответил Муратов. – До вашего прилета мы не знали местоимения «ты» на вашем языке.

– Но теперь вы это знаете.

Муратов смущенно молчал. Он мог бы многое сказать своему собеседнику, но понимал, что для Вийайи его объяснение покажется бессмысленным.

Посещение Вийайи было неожиданным для Муратова. Он знал, что все, прилетевшие на удивительном корабле, испытывают к нему особую симпатию, и понимал, отчего она возникла. Это было все то же сходство Муратова с ними, то, что притягивало к нему Гианэю. Приди к нему кто-нибудь другой, Муратов бы не смутился, но Вийайа…

Гости были уже больше месяца на Земле. Давно уже выяснились причины их прилета, стали известны имена и биографии космонавтов, история их родины. Люди Земли знали не только то, где находится планета, но и как она выглядит. Космонавты привезли с собой все, чтобы как можно полнее и подробнее рассказать о себе.

И люди знали, что Вийайа, даже на той планете, далеко опередившей Землю в науке и технике, считался величайшим ученым. С земной точки зрения, он был гением в самом полном значении этого слова.

Он был еще далеко не стар, даже скорее молод.

Муратову было сейчас около сорока лет. Это составляло почти половину средней продолжительности жизни. Вийайе, по земному счету, – немного больше ста. Но для людей, живших в среднем пятьсот лет, это составляло всего пятую часть.

Если ученые Земли за свою жизнь успевали накопить большие знания, то можно было себе представить, сколько успевали узнать соотечественники Вийайи.

И даже среди них Вийайа выделялся. Не удивительно, что, сознавая разделяющую их пропасть, Муратов чувствовал смущение в обществе такого человека.

Но Вийайа не понимал его состояния.

– Я пришел провести с тобой вечер, – сказал он, сам переходя на «ты» и, очевидно, ожидал того же от Муратова. – Неужели ты хочешь, чтобы я пожалел об этом?

– Пусть будет по-твоему, – ответил Муратов.

– Наконец-то! Мы все полюбили тебя, Виктор. Ты удивительно похож на нас. И мне приятно находиться в твоем обществе. Обращайся ко мне, как к другу.

Но согласиться – это еще не значит сразу перейти к делу. Муратов мучительно искал какой-нибудь естественный вопрос, но ничего не приходило в голову.

Вийайа заговорил сам.

– Странно получилось, – сказал он. – С двух планет люди спешили на помощь Лиа, Земле, я хотел сказать. И не знали, что никакая помощь вам не нужна. Вся эта история странна и, конечно, неповторима.

Муратов обрадовался теме разговора. Здесь он многое мог спросить у Вийайи.

– Нас очень удивляет, – сказал он, что сообщники Лийагейи не сразу пустили в ход излучение. Зачем им понадобилось оставлять спутники возле Земли, строить лунную базу и только при вторичном прилете осуществлять свой план?

– Об этом меня уже спрашивали, – ответил Вийайа. – Это объясняется несколькими причинами – техническими и психологическими. Они искали планету для колонизации. Но не знали, удастся ли такую найти. И, улетая на поиски, не согласовали своих действий с теми, кто остался. В вашем эксплуататорском обществе властвовал индивидуализм. Коллективные действия были по самой своей сущности чужды господствующим классам. Это во многом способствовало их гибели. – («Когда он успел узнать все это», – подумал Муратов.) – У нас, как это ни странно покажется тебе, коллективизм был свойственен касте господ. Они привыкли согласовывать свои действия между собой. Это, в совокупности с другими причинами, затрудняло у нас освобождение. Решив применить к человечеству Земли излучение, как вы это удачно назвали, они должны были вернуться и получить согласие остальных. Это первая причина. Вторая – чисто техническая. Убегая с нашей планеты, они захватили с собой все имевшиеся в то время космические корабли. На одном из них находились те две ракеты, которые вы нашли и уничтожили. Других у них не было, и сделать их на промежуточной планете, где не существовало никаких заводов, было невозможно. – («Гианэя сказала правду», – подумал Муратов.) – Эти ракеты предназначались для других целей. И, естественно, на них не было никаких излучателей. И на корабле их также не было. Тогда они смонтировали эти излучатели на Луне, где сперва опустились. Но не было вещества, являвшегося основой излучения. Нужно было вернуться за ним. Они нашли выход в том, что оборудовали зарядную базу на Луне. Вы ошибаетесь, думая, что эта база служила для зарядки двигателей. Они не нуждались ни в какой зарядке. На базе синтезировалось вещество, нужное для излучателей. И по мере изготовления погружалось на ракеты. Но синтез требовал длительного времени.

– Сколько?

– Не могу точно сказать, но не меньше ста ваших лет. В общем, для них все сложилось удачно. Задумав свой план, они имели время вернуться и сообщить о нем остальным.

– Значит, они были у нас сто лет тому назад?

– Приблизительно.

Муратов вспомнил все предположения и гипотезы относительно времени, когда появились возле Земли спутники-разведчики. Сначала их появление относили к 1927 году, потом к временам империи Карла Пятого. По словам Гианэи, они появились в конце двадцатого века. Получалось, что наиболее правильным было первое предположение.

– Почему же их никто не заметил? – спросил Муратов.

– Сам корабль невидим для ваших глаз, – ответил Вийайа. – А люди? Немного надо, чтобы скрыть разницу.

«Да, он прав, – думал Муратов. – Земная одежда, сильный загар, очки и никто ничего не заподозрит».

– А язык? – сказал он. – Ступив на землю, они не могли ни с кем говорить. Лицо Вийайи омрачилось.

– Это одно из темных пятен, – сказал он. – Но ты, Виктор, уже знаешь нравственный облик этих людей. И это не должно удивить тебя. Они захватили в плен человека Земли. От него узнали язык и все, что было им нужно знать. Кто он был, этот первый, увидевший пришельцев иного мира? Вряд ли вам удастся установить теперь его имя. Но знакомство дорого обошлось этому человеку. Они не могли допустить, чтобы он оказался на свободе и мог рассказать о них.

Муратов не задал вопроса. Все было ясно.

Ему хотелось рассеять тяжелое впечатление от слов Вийайи. Он видел, что и на Вийайю этот эпизод действовал угнетающе.

– Как согласовать, – спросил он, меняя тему, – высокую технику на вашей планете с существованием касты господ?

– Видимо, – ответил Вийайа, – это интересует всех. Я отвечал на такой вопрос много раз. Все дело в том, что продолжительность жизни человека различна на наших двух планетах. Мы живем в несколько раз дольше вас. И это ускоряет технический прогресс и замедляет общественный. Второе отстает от первого.

– Понимаю, – сказал Муратов. Давно уже стемнело. На безоблачном небе бриллиантовой сетью горели созвездия.

Вийайа встал и подошел к перилам веранды.

– Посмотри, Виктор, – сказал он, – вот солнце нашей планеты.

Муратов увидел тусклую оранжево-красную звездочку, затерянную среди других. Он даже с трудом нашел ее по указаниям Вийайи.

Солнце иного мира!

– Я знаю, – сказал Вийайа, – вы будете у нас. И, может быть, очень скоро. Наши планеты рука об руку пойдут по бесконечному пути жизни.

Муратов подумал о Гианэе.

Эта звездочка, слабо мерцающая на небе Земли, была и ее солнцем, которого она никогда еще не видела.

– Интересно, как воспримет Гианэя ваш мир, – задумчиво сказал он.

– Этот вопрос ясен, – ответил Вийайа. – Гийанейа подготовлена к нашей жизни длительным пребыванием в коммунистическом обществе Земли. Если Лийагейа никогда не войдет в нашу жизнь полноправным ее членом, то Гийанейа сделает это легко. Она подготовлена, – повторил он. – И, кроме того, она очень молода.

– А если нет?

– Ты имеешь в виду моральную старость?

– Она прошла через смерть, – уклончиво ответил Муратов.

Вийайа пристально посмотрел на него.

– Я понимаю, – сказал он, – что заставляет тебя и вообще вас всех беспокоиться о Гийанейе. Вы боитесь последствий своего поступка. Но поверь мне, Виктор, придет время, и очень скоро, когда Гийанейа будет благодарна вам за то, что вы не дали ей совершить великую ошибку.

– Когда вы думаете разбудить ее?

– Только тогда, когда будем на родине. Так будет лучше, – продолжал Вийайа. – Вернуться к сознательной жизни на Земле ей было бы труднее.

– Вы правы!

– А у нас Гийанейа быстро освоится. И скоро, очень скоро станет такой же, как все наши женщины. И найдет свое счастье. Вы хорошо подготовили ее.

Муратов задумался. Он верил в мудрость и житейский опыт своего собеседника и радовался за науку Земли, сумевшую закрыть перед Гианэей двери смерти. Она будет жить!

Гианэя, со всеми противоречиями своей сложной натуры, была ярким доказательством, что не существует врожденных пороков, врожденной ненависти и зла. Все зависит от того, где и когда живет человек, зависит от среды, формирующей его взгляды и характер.

– Я до сих пор не знаю, как вы называете свою планету, – произнес Муратов, всматриваясь в звездное небо.

– Та, которую ты хорошо знаешь, – ответил Вийайа, – получила имя своей родины. Мы называем нашу планету Гийанейа.

Часть четвертая

1

На веранде, увитой зеленью дикого винограда, за небольшим круглым столиком сидели два человека.

Один, высокого роста, с зеленым оттенком кожи, с очень узкими, словно прищуренными глазами, явно был соотечественником Гианэи. Другим был Виктор Муратов.

Разговор шел на языке Гианэи.

– Жаль, что мы опоздали, – говорил человек с узкими глазами. – На несколько часов раньше, и в отношении здоровья Гийанейи не было бы сомнений, вернее их было бы меньше.

– Вы явились удивительно вовремя, – сказал Муратов. – Все произошло, как в сказке. Мне и сейчас иногда кажется, что это сон – и корабль и вы, Вийайа. – Он улыбнулся, позволив себе эту шутку. Чувство неловкости не покидало его.

Странные глаза Вийайи взглянули на него пристально.

– Почему вы стесняетесь меня? – спросил он. – И не только вы. И почему не хотите обращаться ко мне на «ты»? У нас уже давно нет иного обращения.

– Нас приучила к этому Гианэя, – ответил Муратов. – До вашего прилета мы и не знали местоимения «ты» на вашем языке.

– Но теперь вы его знаете.

Муратов смущенно молчал.

Он мог бы многое сказать своему собеседнику, но понимал, что для Вийайи его объяснения покажутся странными и даже просто бессмысленными.

Посещение Вийайи было неожиданным для Муратова, хотя он и знал, что все прилетевшие на удивительном корабле испытывают к нему особую симпатию, и понимал, отчего эта симпатия возникла. Причиной было все то же внешнее сходство Муратова с ними, то, что притягивало к нему Гианэю.

Приди к нему кто-нибудь другой из экипажа корабля, Муратов бы не смутился, но Вийайа…

Гости находились на Земле уже вторую неделю. Стали известны причины, побудившие их прилететь, имена и биографии космонавтов, история их родины. Люди Земли знали не только то, где находится планета, но и как она выглядит. Космонавты привезли с собой все, чтобы как можно полнее и подробнее рассказать о себе.

И земляне знали, что Вийайа, даже на той планете, опередившей Землю в науке и технике, считался величайшим ученым. Не удивительно, что Муратов чувствовал смущение в обществе такого человека.

Но Вийайа не понимал его состояния. Он сказал, первым переходя на «ты»:

– Я приехал провести с тобой вечер. Неужели ты хочешь, чтобы я пожалел об этом?

– Пусть будет по-твоему, – согласился Муратов.

Но согласиться – это еще не значит сразу перейти к делу. Муратов мучительно искал какой-нибудь естественный вопрос, но ничего не приходило в голову, Вийайа заговорил сам.

– Странно получилось, – сказал он. – С двух планет люди спешили на помощь Лиа, Земле, я хотел сказать. И не знали, что никакая помощь вам не нужна.

Муратов обрадовался теме разговора. Здесь он многое мог спросить у Вийайи.

. – Нас очень удивляет, – сказал он, – что сообщники Лийагейи не сразу пустили в ход излучение. Зачем им понадобилось оставлять спутники возле Земли, строить лунную базу и только при вторичном прилете осуществлять свой план?

– Об этом меня уже спрашивали, – ответил Вийайа. – Это объясняется несколькими причинами – техническими и психологическими. Они искали планету для колонизации. Но не знали, удастся ли такую найти. И, улетая на поиски, не согласовали своих действий с теми, кто остался. В вашем эксплуататорском обществе властвовал индивидуализм. Коллективные действия были по самой своей сущности чужды господствующим классам. Это во многом способствовало их гибели. – («Когда он успел узнать все это», – подумал Муратов.) У нас, как это ни странно покажется тебе, коллективизм был свойствен касте господ. Они привыкли согласовывать свои действия между собой. Это, в совокупности с другими причинами, затрудняло у нас освобождение. Решив применить к человечеству Земли излучение, как вы это удачно назвали, они должны были вернуться и получить согласие остальных. Это первая причина. Вторая – чисто техническая. Убегая с нашей планеты, они захватили с собой все имевшиеся в то время космические корабли. На одном из них находились те две ракеты, которые вы нашли и уничтожили. Других у них не было, и сделать их на промежуточной планете, где не существовало никаких заводов, было невозможно. – («Гианэя сказала правду», – подумал Муратов.)

– Эти ракеты предназначались для других целей. И естественно, на них не было никаких излучателей. И на корабле их также не было. Тогда они смонтировали эти излучатели на Луне. Но не было вещества, являвшегося основой излучения. Нужно было вернуться за ним. Они нашли выход в том, что оборудовали базу на Луне. Вы ошибаетесь, думая, что эта база служила для зарядки двигателей. На базе синтезировалось вещество, нужное для излучателей. И по мере изготовления погружалось на ракеты. Но синтез требовал длительного времени.

– Сколько?

– Не могу точно сказать, но не меньше ста ваших лет. В общем, для них все сложилось удачно. Задумав свой план, они имели время вернуться и сообщить о нем остальным.

– Значит, они были у нас сто лет тому назад?

– Приблизительно.

Муратов вспомнил все предположения и гипотезы относительно времени, когда появились возле Земли спутники-разведчики. Сначала их появление относили к 1927 году, потом к временам империи Карла Пятого. По словам Гианэи, они появились в конце двадцатого века. Получалось, что наиболее правильным было первое предположение.

– Почему же их никто не заметил? – спросил Муратов.

– Сам корабль невидим для ваших глаз, – ответил Вийайа. – А люди? Немного надо, чтобы скрыть разницу.

«Да, он прав, – думал Муратов. – Земная одежда, сильный загар, очки, и никто ничего не заподозрит».

– А язык? – спросил он. – Ступив на землю, они не могли ни с кем говорить.

Лицо Вийайи омрачилось.

– Это одно из темных пятен, – сказал он. – Но ты, Виктор, уже знаешь нравственный облик этих людей. И это не должно удивить тебя. Они захватили в плен человека Земли. От него узнали язык и все, что было им нужно знать. Кто он был, этот первый, увидевший пришельцев иного мира? Вряд ли вам удастся установить теперь его имя. Но знакомство дорого обошлось этому человеку. Они не могли допустить, чтобы он оказался на свободе и мог рассказать о них.

Муратов не задал вопроса. Все было ясно.

– Как согласовать, – спросил он, меняя тему разговора, – высокую технику на вашей планете ко времени отлета эскадрильи Рийагейи с существованием касты господ?

– Видимо, дело в том, – ответил Вийайа, – что продолжительность жизни человека различна на наших планетах. Мы живем в шесть раз дольше вас. Это ускоряет технический прогресс и замедляет общественный. С возрастом люди становятся консервативнее.

– Понимаю, – сказал Муратов.

Давно уже стемнело. На безоблачном небе мерцали созвездия, с детских лет хорошо знакомые Виктору, привычные для него сочетания блестящих точек. Но для Вийайи и его товарищей эти созвездия были чужды. Они только полторы недели назад впервые их увидели. Впервые, потому, что вид звездного неба с борта космического корабля и с поверхности планеты, сквозь ее атмосферу, различен.

Вийайа встал и подошел к перилам веранды.

– Посмотри, Виктор, – сказал он, – вот солнце нашей планеты!

Муратов увидел тусклую оранжевую звездочку, затерянную среди других. Он даже с трудом нашел ее по указаниям Вийайи. Но его нисколько не удивила легкость, с которой сам Вийайа отыскал эту крохотную точку на чужом ему небе. Экипаж корабля не мог «потерять» свое солнце. Солнце иного мира!

– Я знаю, – сказал Вийайа, – вы будете у нас. И может быть, очень скоро. Наши планеты рука об руку пойдут по бесконечному пути жизни и разума.

Муратов подумал о Гианэе. Эта звездочка, слабо мерцающая на небе Земли, была и ее солнцем, которого она никогда еще не видела.

– Интересно, как воспримет Гианэя ваш мир? – задумчиво спросил он.

– Этот вопрос ясен, – ответил Вийайа. – Гийанейа подготовлена к нашей жизни длительным пребыванием в вашем мире. Если Лииагейа никогда не войдет в нашу жизнь полноправным ее членом, то Гийанейа сделает это легко. Она подготовлена! И, кроме того, очень молода.

– А если нет?

– Ты имеешь в виду моральную старость?

– Она прошла через смерть, – уклончиво ответил Муратов.

Вийайа внимательно посмотрел на него.

– Я понимаю, – сказал он, – что заставляет тебя и вообще вас всех беспокоиться о Гийанейе. Но поверь мне, Виктор, придет время, когда Гийанейа будет благодарна вам за то, что вы не дали ей совершить великую ошибку.

Муратов ничего не ответил. Воспоминания о трагическом вечере снова овладели им. Он знал, что никогда не забудет ни одной подробности. И за несколько секунд молчания вновь пережил все…

Гианэю спасли две случайности. Вернее, три, если учесть, что принятый ею яд действовал не мгновенно. Первой случайностью было то, что о намерении Гианэи догадалась Марина Муратова. И, подчинившись желанию гостьи, оставив ее одну, тут же сообщила обо всем Стоуну. Помешать Гианэе не успели, да этого и нельзя было сделать, но успели ее спасти. Роковой исход был приостановлен, смерть временно отступила.

И тогда явилась на сцену вторая случайность: как раз в этот вечер к Земле подлетел корабль Вийайи!..

Муратов тряхнул головой, отгоняя воспоминания.

– Когда вы думаете разбудить ее? – спросил он.

– Только на нашей родине. Так лучше. Гийанейа быстро освоится у нас. И станет такой же, как все наши женщины. Вы хорошо подготовили ее, – повторил он еще раз.

Муратов задумался. Он верил в мудрость и опыт своего собеседника и радовался за науку Земли, сумевшую, пусть на время, закрыть перед Гианэей двери смерти.

Со всеми противоречиями своей сложной натуры эта девушка была ярким доказательством, что нет врожденных пороков, врожденных ненависти и зла. Все зависит от того, где и когда живет человек, зависит от среды, формирующей его взгляды и характер.

– Я до сих пор не знаю, как вы называете свою планету, – сказал Муратов, всматриваясь в звездное небо. – Мы зовем ее Гийанейа, – ответил Вийайа.

Звездолет гаиаиейцев появился на небе Земли, когда на востоке Европы приближался вечер. Он был замечен сперва локаторами лунных станций и искусственных спутников, бесстрастно сообщивших о приближении металлического тела более трех тысяч метров длиною. Потом его рассмотрели в телескопы и убедились, что это не астероид, а космический корабль неведомой на Земле конструкции.

Тревоги, сопутствующей совсем недавно появлению корабля Мериго, на этот раз не возникло. Все сразу поняли, что приближается корабль соотечественников Гианэи.

На Земле знали о миссии, возложенной на Лийагейю, знали, что он вернулся на свою родину. Нетрудно было заключить, что именно он и указал своим соотечественникам путь к Земле.

И почти у всех мелькнула правильная догадка о причине прилета этого корабля.

Он приближался к Земле быстро и уверенно. Еще не начало темнеть, когда на территории местности, прежде называвшейся Западной Украиной и Польшей, его увидели невооруженным глазом.

Тонкая, длинная полоска с заостренным концом появилась на небе. Ее форма могла бы походить на остро очиненный карандаш, если бы корабль был короче. Но его длина настолько превосходила толщину, что гость из космоса выглядел просто чертой, проведенной в небе острием рейсфедера.

На расстоянии двухсот километров от поверхности Земли «черта» остановилась. К этому времени ее размеры были установлены точно – три тысячи триста двадцать метров в длину и только пятнадцать метров в поперечнике. Корпус корабля был круглым.

Летающая игла! Очень тонкая игла!

От нее отделилась крохотная, видная только в оптические инструменты «черточка» посадочного аппарата. Отделилась сразу, как только корабль замер неподвижно.

Это производило впечатление, что экипаж корабля почему-то очень торопится. И еще это говорило о том, что космонавты хорошо знают, куда они прилетели, знают, что на Земле их не ждет опасность. В противном случае они облетели бы Землю, рассмотрели ее с высоты, как-то подготовились к высадке.

Ничего этого они не сделали. Стремительно подлетели к Земле и так же стремительно послали на нее десант.

Так могли поступить только соотечественники Гианэи, заранее информированные о физических свойствах планеты. Догадка была верной.

Навстречу посадочному аппарату вылетели два планелета. Ближайший ракетодром находился в Киеве, и гостей надо было проводить к месту посадки. Одновременно со всех сторон к Киеву устремились скоростные планелеты с встречающими и, конечно, с работниками Института космонавтики.

Небо быстро темнело. Прилетевший корабль исчез из глаз, но ненадолго. Там, где не было облаков, увидели, как он вспыхнул, превратившись в огненную черту. Так же ярко засветился и спускавшийся аппарат.

Земные планелеты не обладали светящимися корпусами. Посланные навстречу гостям включили бортовые огни. Но этого оказалось достаточно. Было ясно видно, как посадочный аппарат повернул в их сторону. Три аппарата, два земных и один чужепланетный, совместно устремились к ракетодрому.

А дальше все произошло совсем просто и даже буднично, Посадочная «ракета» гостей казалась точкой рядом с самим кораблем, но в действительности она была гораздо больше планелетов дальних рейсов Земли. Опустилась она не вертикально, как можно было ожидать, судя по ее конструкции, а плашмя. Быстро, точно и совершенно беззвучно легла на бетонную полосу как раз там, где и намеревались люди посадить ее. Точно экипажу было дано указание по радио.

Из открывшегося люка вышли семь человек…

Странно произошла эта долгожданная встреча! Не только внешность гостей была заранее известна, но и цель их прилета (пока предполагаемая), место (приблизительно), откуда они прилетели, их язык.

Не так представлялась она фантазии землян в течение веков!

Совсем не так!

Из примчавшегося к месту посадки вечемобиля вышло также семь человек. Это были Стоун, пятеро членов Совета и Гарсиа.

Земляне и гийанейцы (люди тогда еще не знали, как называют себя гости) встретились словно давно были знакомы. Приветственное поднятие руки ладонью вперед со стороны прибывших и дружески протянутые руки встречающих – вот и вся церемония первой встречи представителей двух планет. Для Вийайи и его спутников эта встреча была действительно первой.

Вийайа сразу нарушил секундное молчание.

– Люди Лиа! – сказал он, к удивлению встречающих, на испанском языке.

– Появились ли возле вашей планеты неизвестные вам космические тела?

Единственным, кто его понял, был Рауль Гарсиа. И он сразу подумал, что ничего удивительного нет, испанский язык прибывший узнал от Лийагейи, и что догадка о цели прилета этих людей верна. Они явились предупредить об опасности, а может быть, и для того, чтобы помочь землянам справиться с этой опасностью.

Поспешность, с которой был задан вопрос, показывала, – мысль о том, что они могут опоздать, не давала покоя прилетевшим и что именно этим объясняется поспешная высадка, невзирая на наступающую ночь.

Спасти незнакомых обитателей чужой планеты, спасти во что бы то ни стало было их единственной целью. Ведь они не знали научного и технического уровня, до стегнутого человечеством Лиа, не могли знать, что люди Земли справились и без них.

Молодой инженер был глубоко тронут благородством гостей. Он подошел к Вийайе, движимый чувством благодарности, крепко обнял и поцеловал его, хотя и знал, что смысл этого поступка останется непонятным прилетевшему.

– Нам все ясно! – сказал он. – Космические тела появились и уже уничтожены. Никакая опасность нам не угрожает. Но мы признательны вам за намерение помочь человечеству Земли.

Что-то в выражении лица Вийайи подсказало Гарсиа, что его маленькая речь не совсем понята, и он тут же повторил ее на языке Гианэи.

Удивление гостей, услышавших родной язык из уст землянина, было столь очевидно, что встречающие сразу поняли – прилетевшие даже не подозревают о присутствии на Земле их соотечественницы.

Но эта соотечественница находилась при смерти – и об этом надо немедленно сообщить.

Гарсиа так и сделал.

– У нас, – сказал он, – находится дочь одного из тех, кто покинул когда-то вашу планету. Ее зовут Гийа-нейа, и она умирает.

– От чего? – резко спросил Вийайа.

– Приняла яд, неизвестный у нас. Мы смогли замедлить смертельный исход, но, чтобы ее спасти, вам надо торопиться.

– Когда это произошло?

– Сегодня, несколько часов назад.

И тут в полной мере проявился высокий моральный уровень прилетевших. Ни один из них не задал больше ни одного вопроса, они все поняли и сразу начали действовать. Гианэя была им чужда почти так же, как люди Земли, они имели право считать ее единомышленницей Лийагейи, существом враждебным, но сочли своим долгом немедленно прийти к ней на помощь.

Один из них кинулся обратно внутрь посадочного аппарата и вскоре появился с каким-то предметом, похожим на сумку. Вийайа назвал два имени, и двое выступили вперед.

– Как можно скорее доставьте их к Гийанейе, – сказал он.