Текст книги "Штамм. Вечная ночь"

Салли тоже немного подтянулась.

– Директор лагеря. Я вам очень рекомендую вести себя наилучшим образом.

Нора же, напротив, оглянулась в поисках двери, убежища, места, где можно скрыться. Но было поздно. Появилась целая толпа администрации лагеря – людей, бюрократов, облаченных в обычные деловые костюмы, а не комбинезоны. Они вошли через центральные ворота и теперь поглядывали на женщин с нескрываемой неприязнью. Норе показалось, что их приход – это своего рода инспекция, хотя и внеплановая.

Следом плелись два громадных вампира с татуировками на шее и руках – напоминание о прошлой жизни, в которой они, как решила Нора, сидели в тюрьме, а теперь на этой кровавой фабрике крови стали охранниками высшего уровня. У обоих были черные зонты, с которых стекала вода, и Норе это показалось странным (вампиры обычно не обращали внимания на дождь), но потом вошел последний, и все стало ясно: судя по всему, это был директор лагеря, одетый в великолепный, без единого пятнышка ослепительно-белый костюм. Только что из стирки – такой чистой одежды Нора не видела вот уже много месяцев. Вампиры с татуировками были личной охраной коменданта лагеря.

Он был стар, носил аккуратные седые усы и заостренную бородку, придававшую ему сходство с постаревшим Сатаной. Нору от вида этой персоны чуть не вырвало. Она увидела медали на белом костюме – любой адмирал позавидовал бы такому иконостасу.

Нора недоуменно смотрела на него. Этот откровенный ошарашенный взгляд тут же привлек его внимание, а она не успела вовремя отвернуться.

На его лице мелькнула тень узнавания, и тошнотное чувство страха распространилось по всему телу Норы, словно внезапный приступ лихорадки.

Комендант замер, глаза его расширились в ответном удивлении, потом, повернувшись на каблуках, он направился к ней. Татуированные вампиры двинулись за ним. Старик приблизился к Норе, сцепив за спиной руки, удивление сменилось робкой улыбкой.

Это был доктор Эверетт Барнс, прежний директор Центра по контролю и профилактике заболеваний. Босс Норы, он вот уже два года после падения правительства продолжал носить форму – знак того, что первоначально Центр был основан как учреждение в составе ВМФ США.

– Доктор Мартинес, – сказал он с мягким и тягучим южным произношением. – Нора… Какой приятный сюрприз.

Владыка

Зак закашлялся и поперхнулся от камфарного запаха, обжегшего горло и нёбо. Когда он снова обрел способность дышать, а сердцебиение замедлилось, мальчик посмотрел на Владыку (тот стоял перед ним в облике рок-звезды Габриэля Боливара) и улыбнулся.

Ночью зверье в зоопарке становилось особенно активным, инстинкты звали их на охоту за решетки. А потому ночь была полна звуков. Визжали обезьяны, рычали крупные кошки. В награду за охотничьи успехи теперь ухаживали за зверями и чистили дорожки люди.

Мальчик превратился в довольно искусного стрелка, и Владыка поощрял каждое убийство новыми подарками. Зак стал интересоваться девочками. Вернее, женщинами. Владыка распорядился, чтобы привели нескольких. Не для разговоров. Зак хотел рассмотреть их. Главным образом с места, где они не могли его видеть. Не то чтобы он был чрезвычайно стыдлив или побаивался. Уж скорее он был хитроумен и не хотел, чтобы его видели. Он не хотел к ним прикасаться. Пока не хотел. Но он смотрел на них – так же, как смотрел на снежного барса в клетке.

За все свои годы на земле Владыка редко испытывал что-либо похожее: возможность с таким вниманием, такой заботой ублажать тело, которое он собирался со временем занять. Сотни лет даже под патронажем сильных мира сего он скрывался, кормился и жил в тени, избегал врагов и был ограничен в своих действиях условиями перемирия с Патриархами. Но теперь мир изменился, и у Владыки появилась игрушка в образе человека.

Мальчик оказался смышленым, а душа его – абсолютно податливой. Вампир был специалистом по манипуляциям. Он знал, как управлять человеком, знал его слабые места – корысть, желания, мстительность, и в настоящий момент его тело пребывало в великолепной форме. Боливар был настоящей рок-звездой, а по наследству таким же стал и Владыка.

Если Владыка говорил, что Зак умен, мальчик мигом становился еще умнее: у него возникал стимул предложить наставнику самое лучшее. И точно так же, если Владыка говорил, что мальчик жесток и коварен, тот приобретал эти качества, чтобы угодить вампиру. И так в ходе вечерних бесед и общения на протяжении многих месяцев повелитель воспитывал мальчика, пестовал тьму, что уже поселилась в его сердце. И Владыка чувствовал то, чего не чувствовал уже много веков: восхищение.

Неужели то же испытывал любой отец, принадлежащий к роду человеческому, и неужели отцовство – всегда столь чудовищное предприятие? Творить душу того, кого любишь, по собственному образу и подобию.

Конец был близок. Решительные времена наступали. Владыка читал это по ритму Вселенной, по малым знакам и предзнаменованиям, по тембру голоса Бога. Вампир собирался переселиться в новое тело навечно и навсегда установить свою власть на земле. Да и кто сможет остановить его, тысячеглазого и тысячеротого? Владыку, который теперь повелевал армиями и рабами, который держал в страхе весь мир?

Он мог одним усилием мысли немедленно проявлять свою волю через тело лейтенанта в Арабских Эмиратах или во Франции. Он прикажет – и тысячи людей уничтожат, но об этом никто не узнает, потому что пресса перестала существовать. Кто может противиться этому? Кто может преуспеть?

Владыка заглядывал в глаза мальчика, в его лицо, и в них видел след своего врага. Того единственного врага, который при всей незначительности никогда не сдастся.

Гудвезер.

Атаки Гудвезера и членов его группы на базы Владыки практически не давали результата – так, какие-то мелочи. Но слухи об их делах доходили до ферм и фабрик, а с каждым новым актом их значение преувеличивалось. Они становились чем-то вроде символа. А Владыка знал, насколько важны символы. В ночь обнуления он решил уничтожить как можно больше зданий во всех захваченных городах. Он хотел, чтобы на земле остались пепел и расплавленный металл, чтобы карта пестрела символами его власти. Напоминаниями о его воле.

Были у него и другие противники (наркоторговцы, контрабандисты, мародеры), но все эти анархические проявления никогда не пересекались с планом Владыки, а потому он почти не занимался прегрешениями преступников. Но с Гудвезером дела обстояли иначе. Он и его группа унаследовали дело Сетракяна, а потому само их существование оскорбляло Владыку.

Но у него было то, что приведет Гудвезера прямо в его всемогущие руки.

Владыка улыбнулся мальчику. И мальчик улыбнулся ему в ответ.

Управление главного судебно-медицинского эксперта, Манхэттен

После взрыва в больнице «Бельвью» Эф, прячась за брошенными машинами, направился на север по Ист-Ривер-драйв. Он быстро, насколько позволяли боль в бедре и рана на ноге, прошел по въездному пандусу в сторону выхода и двинулся к Тринадцатой улице. Он знал, что по его следу идут и, возможно, среди его преследователей есть и юные «щупальца», эти странные слепые ищейки-телепаты, передвигавшиеся на четвереньках. Эф достал прибор ночного видения и поспешил назад в Управление главного судмедэксперта, полагая, что вампиры никак не будут искать его в здании, в котором только что побывали и которое досконально прочесали.

В ушах все еще стоял звон от взрывной волны. Дойдя до угла Тринадцатой и Первой, он увидел груду кирпича и бетона на дороге: часть фасада рухнула, усеяв обломками улицу. Подойдя поближе, он в зеленом свете своего прибора заметил две ноги, торчащие из-за высокого дорожного разделителя в виде бочки.

Босые голые ноги. На проезжей части лицом в асфальт лежал вампир.

Эф замедлил шаг, обошел бочку. Он увидел стригоя, рухнувшего на дорогу среди кирпича и бетона. Из-под головы натекла лужица крови, кишевшая червями. Вампир был жив: подкожные черви копошились под его плотью, а это означало, что кровь все еще циркулирует. Раненое существо явно пребывало без сознания, или как уж это называется применительно к немертвым.

Эф нашел самый крупный обломок и занес его над головой вампира, собираясь довершить дело… но тут им овладело какое-то изуверское любопытство. Он носком ботинка перевернул тело на спину – существо осталось лежать неподвижно. Должно быть, стригой услышал грохот летящих кирпичей и посмотрел вверх, потому что его лицо превратилось в сплошное месиво.

Кирпичный обломок оттягивал Эфу руку, и он отшвырнул его в сторону – тот упал на тротуар в каком-нибудь полуметре от головы стригоя. Никакой реакции.

Здание Управления судмедэксперта находилось по другую сторону улицы. Эф понимал, что сильно рискует, но если кровосос и в самом деле ослеп, как казалось, то он не сможет передать Владыке изображение, а если у него к тому же поврежден мозг… то он вообще не в состоянии контактировать с повелителем, который, соответственно, не сможет установить местонахождение преследуемого.

Эф действовал быстро, чтобы не успеть отговорить себя от задуманного. Он взял распростертое на асфальте существо под мышки так, чтобы не замараться белой кровью, и потащил его через улицу к пандусу, ведущему в подвал к моргу.

Внутри он подтолкнул к секционному столу табуретку, чтобы легче было поднять стригоя. Наскоро связал запястья вампира резиновым шлангом, который завел под стол, зафиксировав руки, потом точно так же зафиксировал щиколотки, привязав их к ножкам стола.

Эф оглядел подопытного на секционном столе. Да, он в самом деле собирался это сделать. Эф вытащил из шкафчика патологоанатомический халат во весь рост, надел латексные перчатки, клейкой лентой примотал перчатки к запястьям, а бахилы – к ботинкам, полностью защитив себя. В шкафчике над раковиной он нашел чистый пластиковый отражатель для защиты лица от брызг и надел его. Потом он подкатил к столу тележку и разложил на ней с десяток различных инструментов (исключительно режущих) из нержавеющей стали.

Он посмотрел на вампира, и в этот момент тварь пришла в сознание. Она шевельнулась, повернула голову в одну, в другую сторону. Почувствовав, что связан, стригой попытался освободиться, дергая корпусом. Эф взял кусок шланга и, обвязав туловище, закрепил под столом. Потом то же самое проделал с шеей – прочно зафиксировал ее узлом снизу.

Встав за головой стригоя, Эф нащупал зондом жало, не исключая, что оно все еще может функционировать, несмотря на сильные повреждения лица. Он увидел, что горло вампира напряглось, и услышал, как щелкают челюсти – стригой пытался активизировать жало, но мешали внутренние повреждения. Таким образом, лишь кровяные черви представляли для Эфа опасность, но для борьбы с ними у него была лампа.

Он провел скальпелем по горлу твари, вскрыл его и, раздвинув складки, ввел внутрь резиновую трубку. Глядя, как подергивается горловой столб, Эф насторожился: стригой пытался разжать челюсть. Мясистый отросток оставался втянутым и вялым. Эф ухватил щипцами узкий кончик и потянул – жало легко подалось, выходя наружу. Мышцы у основания жала задергались.

Ради собственной безопасности Эф отсек отросток маленьким серебряным ножом.

Существо напряглось, словно его пронзила боль, и выпустило небольшую струйку – в нос Эфу ударил резкий запах аммиака. Вокруг рассеченного горла растеклась белая кровь, щелочная жидкость потекла в вытянутую резиновую трубку.

Эф отнес извивающийся отросток к рабочему столу, положил рядом с линейкой и принялся рассматривать в свете увеличительного устройства – орган подергивался, как хвост ящерицы. Эф увидел крохотное разветвление на кончике, а потом рассек жало по длине, отслоил розоватую плоть, обнажив два широких разветвляющихся канала. Он уже знал, что, когда вампир жалит жертву, по одному каналу вместе с паразитарными червями-носителями вирусов поступает наркотизирующий агент и слюнная смесь антикоагулянтов. По другом каналу вампир получал кровь жертвы. Он не высасывал ее из человека – поступление крови обеспечивали физические процессы. Второй канал жала образовывал вакуумное соединение с сосудистой системой жертвы, и артериальная кровь поступала по нему так же легко, как вода от корней к кроне дерева. Вампир при необходимости мог ускорить капиллярное действие, работая основанием жала, как поршнем. Удивительно, что такая сложная биологическая система возникла вследствие роста, вызванного внутренними факторами.

Человеческая кровь более чем на девяносто пять процентов состоит из воды. Остальное – это протеины, сахара и минералы. Но не жиры. Крохотные кровососы вроде москитов, клещей и других членистоногих прекрасно обходятся кровяной диетой. Не менее эффективные, чем преобразованные тела вампиров, они, как и большие кровопийцы, постоянно нуждаются в крови, иначе их ждет голодная смерть. А поскольку человеческая кровь главным образом состоит из воды, вампирам приходится часто выводить из себя отходы, что они делают даже в ходе трапезы.

Эф оставил рассеченное жало на рабочем столе и вернулся к стригою. Белая кровь проела резиновую трубку на его шее, дергание вампира ослабло. Эф вскрыл его от грудной кости до поясницы классическим Y-образным разрезом. За обызвествленными костями грудной клетки он увидел, что внутренности мутировали в квадранты, или камеры. Он давно уже пришел к заключению, что весь пищеварительный тракт у стригоев подвергается трансформации вследствие синдрома вампиризма, но до этого момента ни разу не видел грудную полость стригоя в зрелом состоянии.

Ученый в нем находил это воистину удивительным.

Но для человека, пережившего завоевание планеты вампирами, зрелище было абсолютно отвратительным.

Услышав шаги этажом выше, Эф приостановил работу. Тяжелые шаги обутых ног; впрочем, некоторые стригои носили обувь, поскольку хорошие ботинки или туфли держались дольше одежды. Он посмотрел на размозженное лицо стригоя, его пробитую голову, – дай Бог, чтобы он не недооценил телепатические возможности Владыки и нечаянно не нарвался на драку.

Эф взял длинный меч и лампу, отошел в нишу у дверей, бывшую холодильную камеру. Отсюда открывался хороший вид на лестницу. Прятаться не имело смысла – вампиры чуяли бы биение человеческого сердца, качавшего красную кровь, которая пробуждала у них аппетит.

Доктор слышал неторопливые шаги, но вдруг незваный гость пустился бегом, пинком распахнул двери. Эф увидел проблеск серебра, длинный клинок, похожий на его, и расслабился.

Фет заметил Эфа у стены и прищурился, как делал обычно. На крысолове были шерстяные брюки и темно-синяя куртка, на плече висела сумка с кожаным ремнем и пряжкой. Он скинул с головы капюшон, открывая заросшее щетиной лицо, вложил меч в ножны.

– Василий? – удивился Эф. – Какого черта ты здесь делаешь?

Тот осмотрел его облачение патологоанатома, перчатки, потом бросил взгляд на все еще живого рассеченного стригоя, прикованного к столу.

– Какого черта ты здесь делаешь? – ответил вопросом Фет, опуская меч. – Я только сегодня вернулся…

Эф отошел от стены и вложил свой меч в рюкзак на полу.

– Изучаю вампира.

Фет подошел к столу, посмотрел на размозженное лицо стригоя.

– Это ты его так?

– Нет. Вернее, я, но опосредованно. На него упал кусок бетона со стены больницы, которую я взорвал.

Фет посмотрел на Эфа:

– Я слышал взрыв. Так это был ты?

– Меня загнали в угол. Почти.

Увидев Василия, Эф испытал облегчение, но и почувствовал, как тело напряглось от злости. Он замер у стены, не зная, что делать. Обнять крысолова? Или избить до потери пульса?

Фет повернулся к стригою и поморщился:

– И ты, значит, решил притащить его сюда. Поиграть с ним.

– Я увидел возможность найти ответы на насущные вопросы о биологической системе наших мучителей.

– На мой взгляд, это больше похоже на пытку, – сказал Фет.

– Этим взгляд крысолова и отличается от взгляда ученого.

– Может быть, – согласился Фет. Он обошел стригоя и теперь смотрел на Эфа через стол. – А может быть, ты не видишь разницы. Может быть, ты, зная, что ничего не можешь сделать с Владыкой, терзаешь этого бедолагу вместо него. Ты же прекрасно понимаешь, что он не скажет тебе, где искать сына.

Эфу не нравилось, когда его вот так попрекают Заком. У него в этой игре была ставка, которой не понимал никто другой.

– Я ищу в его строении слабые места. Что-нибудь нам полезное.

– Мы и так знаем, что они собой представляют, – возразил Фет, отделенный от Эфа рассеченным телом. – Силы природы вторгаются в нас и эксплуатируют наши тела, кормятся за наш счет. Они больше для нас не тайна.

Стригой на столе тихо застонал и пошевелился. Его бедра приподнялись, грудь вздыбилась – он словно сношался с невидимым партнером.

– Господи Иисусе, Эф, прикончи ты этого долбаного кровососа! – Фет отошел от стола. – Где Нора?

Василий надеялся, что его вопрос прозвучит как бы между делом, но не получилось.

Эф набрал в грудь побольше воздуха:

– Я думаю, с ней что-то случилось.

– В смысле – «что-то»? Поясни.

– Когда я добрался сюда, она уже ушла. И ее мать тоже.

– Куда ушла?

– Думаю, их обнаружили и они бежали. Я не получал от нее никаких известий с тех пор. Если и тебе ничего не известно, значит что-то случилось.

Фет изумленно смотрел на него.

– И ты не нашел ничего лучшего, как остаться здесь и вскрывать этого долбаного кровососа?

– Остаться и дождаться здесь кого-нибудь из вас двоих. Да.

Василий смерил его сердитым взглядом. Он сдерживался, чтобы не отвесить Эфу затрещину и не сказать, что тот просто пустое место. У Эфа было все, а у Фета ничего, но Эф постоянно упускал свой шанс и не использовал свои немалые возможности. Да он бы не одну затрещину ему отвесил – с десяток. Но вместо этого Фет тяжело вздохнул и сказал:

– Показывай, что ты тут нашел.

Эф провел его вверх по лестнице, кивнул на перевернутый стул и оставленную лампу Норы, ее одежду, ружейную сумку. Он посмотрел в горящие глаза Василия. Что ж, пусть помучается, подумал Эф, знавший об их – Норы и Фета – обмане. Но ничего хорошего он не чувствовал. Ничего хорошего в этом не было.

– Плохо дело, – сказал Эф.

– Плохо, – повторил Фет, поворачиваясь к окну, выходящему на город. – Это все, что у тебя есть?

– А что ты собираешься делать?

– Ты говоришь так, будто есть выбор. Мы должны ее найти.

– А, всего-то!

– Да! Всего-то! Разве ты не хотел бы, чтобы мы искали тебя?

– Я бы не ждал от вас этого.

– Правда? – спросил Фет, поворачиваясь к нему. – Тогда представления о дружбе у нас различаются коренным образом.

– Да, пожалуй, – согласился Эф, добавив язвительности в голос, чтобы его слова попали в цель.

Фет не ответил на это, но и не отступился.

– Значит, ты считаешь, что ее схватили. Но не обратили.

– Здесь – нет. Но можно ли знать наверняка? В отличие от Зака у нее нет близкого человека, к которому она заявилась бы. Или есть?

Еще один укол. Эф не мог сдержаться. Компьютер с их личной перепиской стоял тут же, на столе.

Теперь Фет понял, что Эф по меньшей мере что-то подозревает. Может быть, стоило вынудить Эфа отказаться от намеков и открыто обвинить его, но Эф не дал бы ему такого удовлетворения. И потому Василий возразил, как обычно наступив на больную мозоль Эфа:

– Ты, наверно, снова был в доме Келли, а потому не успел к Норе в назначенное время? Эф, твоя одержимость сыном искалечила тебя. Да, ты ему нужен. Но ты нужен и нам. Ты нужен ей. Речь не только о тебе и твоем сыне. Другие люди тоже рассчитывают на тебя.

– А ты с твоей одержимостью Сетракяном? – возразил Эф. – Ведь именно поэтому тебя понесло в Исландию. Ты делал то, что, по-твоему, сделал бы и он. Ты раскрыл все тайны «Люмена»? Нет? Я так и предполагал. С таким же успехом ты мог бы остаться здесь, но ты, его самозваный ученик, вообразил себя на его месте.

– Я рискнул. Когда-нибудь и нам повезет. – Фет заставил себя замолчать, потом взмахнул руками. – Но… Забудь обо всем этом. Сосредоточься на Норе. Сейчас она – единственная наша забота.

– В лучшем случае она попала в хорошо охраняемый кровезаборный лагерь. Даже если мы установим, в какой именно, нам всего лишь нужно будет проникнуть внутрь, найти ее, а потом выбраться. Могу предложить пару более легких способов самоубийства.

Василий собирал вещи Норы.

– Она нам нужна. Ясно и просто. Мы не можем позволить себе потерять ее или кого-то другого. Нам нужны все руки, как в аврал, если мы хотим выбраться из этого дерьма.

– Фет, мы уже два года живем в этом дерьме. Система Владыки пустила корни. Мы проиграли.

– Неверно… Но если мне не удалось ничего узнать про «Люмен», это еще не значит, что я вернулся с пустыми руками.

Эф напряг мозги, пытаясь понять, что это значит.

– Ты привез еду?

– И еду тоже, – кивнул Фет.

Эф не был расположен играть в угадайку. И потом, при упоминании настоящей еды у него потекли слюни, желудок сжался в кулак.

– Где?

– Здесь неподалеку, спрятана в кулере. Поможешь нести.

– Нести куда?

– На северо-запад, – сказал Фет. – Нужно найти Гуса.