Электронная библиотека » Гленнон Дойл Мелтон » » онлайн чтение - страница 4


  • Текст добавлен: 7 августа 2018, 09:20


Автор книги: Гленнон Дойл Мелтон


Жанр: Современная зарубежная литература, Современная проза


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Я отвечала:

– Послушай, не хочу об этом слышать. Сегодня я два часа провела в кошмарном местном супермаркете!

– Ты победила! – отвечала сестра.

Родители весь год провели в чудовищном страхе, но их страх смешивался с неукротимой гордостью. В телефонных разговорах сестра стала упоминать о том, что, возможно, ей не стоит снова выходить замуж. Может быть, Бог создал ее для жизни, полной приключений и высокого служения. Может, ей стоит остаться в Африке и продолжать спасать детей от зла.

Я поддерживала ее благородную идею, но не совсем. Внушала сестре, что она просто боится новых серьезных отношений. И твердила: жизнь, посвященная спасению человечества, кажется ей безопаснее риска новой любви. Мы говорили о том, как тяжело по-настоящему любить одного человека, и пришли к выводу, что это – самое тяжелое дело на земле.

Аманда вернулась домой. Она вернулась домой к нам, но на самом деле к Джону. Вскоре Джон сделал ей предложение. Папа сказал ему:

– Если ты ее обидишь, тебе придется перебраться в далекую, очень далекую страну, где я не смогу тебя найти. Потому что я буду тебя искать. И всю жизнь положу, чтобы найти тебя.

– Я не собираюсь ее обижать, – ответил Джон.

Джон – хороший, честный человек, и мы все знали, что для Аманды он – Тот-Самый. И все же смертельно боялись перемен. Никто из нас, переживших ту боль, не знал, что лучше: любить и потерять или не любить вовсе. Когда сестра приняла предложение Джона, я подарила ей ожерелье и сказала:

– Мне не страшно. Я была рождена для этого.

Считается, что эти слова Жанна д’Арк произнесла перед битвой. Я знала, что новый брак потребовал от сестры всей ее смелости.

В день свадьбы я произнесла тост. Поскольку я была главным контактом сестры «в экстренных случаях», то понимала свою огромную ответственность – ответственность лучшей подруги такого замечательного человека. Джону, родителям, Крейгу, друзьям, родственникам и сестре я сказала следующее:


– Сестра. Это шедевр. Люди чувствуют это с первого взгляда. Они понимают это, даже просто проходя мимо нее. На прошлой неделе мы отправились за покупками, и по дороге нас остановили трое разных мужчин среднего возраста, чтобы сказать сестре, насколько она хороша. Она улыбалась и благодарила, но их слова ее не удивляли, потому что такое случается с ней постоянно.

В мире есть красивые люди, а есть особая красота, как у моей сестры. Ее красота проистекает из непоколебимой, сверхчеловеческой цельности. Из интеллекта в сочетании с мудростью. Из сочувствия, замешанного на смелости. Из готовности быть женщиной, которой можно доверять. Все, кому посчастливилось знать мою сестру, понимают эту красоту. Мы все знаем, что она – произведение искусства. Но никто не знает, что сделал художник, чтобы создать ее.

А я знаю. Всю свою жизнь наблюдала за своей сестрой. Все, чему она научилась, чего боялась, о чем мечтала и чему удивлялась, было важно для меня, и я запоминала все. Помню, что она надевала каждый день, начиная с детского сада. Знаю, что многие эти наряды все еще у нее. И помню каждое слово ее выступления, когда ее избрали президентом начальной школы. Слово в слово помню ее речь на выпускном вечере старшеклассников. Помню имя ее первого ребенка в капусте и имена наших, то есть ее, будущих детей. Я знаю, о чем она сейчас думает, знаю, каким станет выражение ее лица после моего тоста, знаю, в какой цвет она покрасит свой первый дом. Я – биография моей сестры. И песня, которую нужно написать о ней. Я буду стихом, игрой и молитвой. Все это у меня есть. Право быть свидетелем этой удивительной жизни – огромная честь для меня.

Быть сестрой моей Сестры – это словно быть музейным смотрителем, задача которого и охранять, и показывать бесценное произведение искусства. Когда кто-то подходит поближе, чтобы посмотреть, я должна сделать так, чтобы он увидел. Должна сделать так, чтобы он обратил должное внимание. Чтобы понял ценность этого шедевра. Чтобы подошел с подобающим любопытством и почтением. Чтобы пришел в должное ВОСХИЩЕНИЕ.

Но когда я объяснила все это Крейгу, он заметил, что не музейные смотрители рассказывают нам об искусстве. Они нас раздражают.

Он сказал: «Джон все знает. Он знает ее. Готов принять ее. И он в восхищении».

«Я знаю», – ответила я.

Наслаждайся же своим шедевром, Джон. Ты заслуживаешь ее. Я по собственному опыту знаю, что с ней твоя жизнь будет наполнена радостью и волшебством. И множеством туфель!


Если вам посчастливилось быть чьим-то контактом «в экстренном случае» и вам позвонили, будьте тем, кем были всегда. Делайте то, что делали всегда. Именно поэтому подруга выбрала вас для этой роли. Ничего не бойтесь. Продолжайте действовать. Доверьтесь своим инстинктам. Поезжайте к ней. Не звоните, потому что она сама не знает, что ей нужно. Она узнает, когда вы приедете и сядете рядом. Не спрашивайте, что нужно сделать. Она не знает. Просто сделайте что-нибудь. Захватите с собой фильм – вдруг она не захочет разговаривать. А если она заговорит, не произносите ничего такого, что принизило бы или отвергло ее боль. Не говорите: «У всего есть своя причина», «Время лечит», «Господь посылает нам лишь то, с чем мы можем справиться». Все это говорят в тех случаях, когда не знают, что сказать. Даже если это правда, лучше такого не говорить, потому что осознать смысл этих слов можно лишь гораздо позже. Когда боль свежа, дайте человеку пережить ее. Не пытайтесь отвергнуть эту боль. Простите себя за то, что вам не дана такая сила. Горе и боль подобны радости и покою, это не то, чего мы должны лишать друг друга. Это священные чувства. Они – часть жизненного пути каждого человека. Мы можем лишь оградить человека от страха одиночества. Это единственный страх, который вы можете облегчить. Предложите близкому человеку свое внимание, свою любовь, себя саму. И тогда этот человек поймет: каким бы непроглядным ни казался мрак, он не одинок. И этого будет достаточно.

Горе невозможно исправить. Его нужно пережить – пережить сообща. И когда придет время, из этого горя что-то возродится. Испытав настоящее горе, мы становимся более глубокими, способными сочувствовать и сопереживать боли других людей. Мы знаем это. И через горе наших друзей мы лелеем в своих сердцах надежду, что в конце концов все будет хорошо. Но не говорим об этом нашим друзьям. Мы даем им возможность самим прийти к этой мысли. Надежда – это дверь, которую каждый должен открыть сам.

Сегодня мы с сестрой страдаем каждая по-своему. Она помогла исцелиться мне, как я помогла ей. Мы поддерживаем друг друга снова и снова, каждый день. Нам посчастливилось быть ранеными целителями. И это хорошо.

У сестры и Джона только что родился первенец. Он пришел в этот прекрасный мир.

Любовь всегда побеждает.

Вдох, выдох

Чтение – это мой вдох, а сочинительство – мой выдох. Если я не буду читать и писать, то начну задыхаться и могу, как дикая кошка, наброситься на ближних, вцепиться человеку в глаза и вскарабкаться на голову, чтобы сделать хоть глоток воздуха. Вот почему муж поддерживает мою писательскую деятельность – ведь близкий человек именно он. Мы с Крейгом считаем, что у девушки должно быть место для вдоха и выдоха. Место, где можно спокойно и уверенно сказать правду.

В повседневной жизни нам не часто позволительно говорить правду. Существует определенный набор слов, реакций и милых глупостей, которые приемлемы для людей: «У меня все хорошо, а у вас?». Но у нас не принято говорить нечто большее – особенно о том, что на самом деле с нами происходит. Мы рано усваиваем, что голая правда создает людям неудобство. Истинные леди так себя не ведут. Правда лишает нас популярности. И мы учимся искусству милой лжи, чтобы нас можно было любить. А когда мы вырываемся из этой системы, то живем в состоянии раздвоения личности. В нас существует личность публичная, которая всегда говорит правильные вещи, чтобы удерживаться в своем окружении, и личность тайная, которая думает совсем иное.

В какой-то момент меня так достал собственный бред, который мое публичное «я» выплескивает на другую женщину, рассказывая о моем благополучии, что я решила его убить. Откровенно говоря, со мной очень редко все бывает в порядке. Обыкновенно я вовсе не в порядке – до такой степени, что порядок могу рассмотреть только в бинокль. А порой со мной все бывает настолько в порядке, что жду, когда птицы заметят мою сверхчеловеческую радость и заговорят со мной. Эксперимент с Тэсс прошел успешно. И я сказала Крейгу, что собираюсь раскрыть свое тайное «я» другим матерям на игровой площадке и в торговом центре. Знакомство могло происходить примерно так: «Привет, я – Гленнон. Я пытаюсь все исправить. Совсем недавно мне пришлось пережить чувство одиночества, и я была не в состоянии поддерживать близость со своим мужем. Довольно часто без всякой причины я злюсь на собственных детей. Меня это мучает. Спасает только йога. И еще дыхательная гимнастика и ванны. А как ваши дела?».

Если женщина ответит честно, прекрасно – у меня появится новый друг! И если она убежит, это тоже хорошо! По крайней мере, мы будем точно знать, что не подходим друг другу. Я находила свой план блестящим и очень толковым.

Но сестра сказала:

– Пожалуйста, дорогая, пообещай мне, что ты этого не сделаешь. Ради блага твоих детей – и окружающих.

Она уверяла, что такими вещами не принято делиться на игровой площадке, даже если это правда. Посторонние люди, которые помогают детям преодолеть полосу препятствий, вовсе не хотят знать о моей тревоге, восторгах и смятении. Сестра сказала, что временами полезно фильтровать собственные мысли, чтобы оградить себя и родных от ненужных унижений. Только так общество может жить спокойно. Я спросила, не означает ли подобный «фильтр» обычную ложь, и она ответила, что это именно так.

Конечно, сестра была права. Это понятно. Но все равно я считаю, что девушке необходимо делиться с кем-то своим истинным, тайным «я». Чтобы не попасть в неловкое положение, ей нужно иметь место, где можно высказать все, что она на самом деле думает, когда либо толкует про правильные вещи, либо отмалчивается из-за политики фильтров/лжи.

Это крайне важно также для ребенка, потому что разрыв между тайным «я» и «я» публичным возникает в раннем возрасте и тяжело переживается детьми. Каждой маленькой девочке когда-нибудь скажут, что мир не желает видеть ее уродливое, напуганное, тайное «я». Иногда она узнает это из рекламы, порой – от близких, а случается, и от собственных демонов.

И поэтому кто-то, кому она доверяет, должен объяснить ей, что прятаться одновременно и не нужно и необходимо.

Девочку нужно подготовить к тому, что в ее жизни появятся люди, которые захотят узнать ее тайное «я». Это будет им необходимо как воздух: знакомство с ее правдой позволит им меньше бояться собственных тайных «я». Девочке нужно сказать, что, говоря правду, она и сама перестанет бояться собственного тайного «я». Возможно, это тайное «я» – ее личный пророк.

Но девочку также нужно предупредить, что ее правда обязательно кого-то разозлит или напугает, поэтому делиться правдой следует с осторожностью. Может быть, через искусство, которое Бог сделал безопасным способом выражения радости и безумия. И ей понадобится надежный человек, который поможет ей найти индивидуальное средство, чтобы она не ощущала необходимость прятаться и задерживать дыхание. Когда она выдохнет, то поймет, что тем самым создала пространство для нового вдоха. И она будет жить!

Этот урок очень важен. Именно поэтому я стала учителем.

Но я не говорю всего этого своим ученикам, потому что многим из них всего по три года. Но иногда, когда вижу, как кто-то из них по-настоящему зол или одинок, то подзываю его к своему столу и пишу слова «ЗЛОСТЬ» и «ОДИНОЧЕСТВО» большими красными буквами. И громко, с выражением проговариваю эти слова. Иногда добавляю разряды молний или нахмуренную рожицу. И глаза ребенка загораются, потому что он понимает: у меня тоже есть свое злое, тайное «я», которое извергает молнии и хмурится точно так же, как и его «я». И ребенок улыбается.

Малыш расслабляется и начинает рассказывать, как его собака напи́сала на ковер в гостиной прошлым вечером. А я отвечаю: «Ну надо же! Хочешь написáть об этом?».

Вонючий-чихающий-парень

Вот за что я полюбила йогу и почему она мне нужна. Все дело в Вонючем-Чихающем-Парне.

Я легко расстраиваюсь. Каждый день мне приходится потрудиться, чтобы напомнить себе, что все в порядке – в том числе и я сама. Йога – одно из тех занятий, которые помогают мне сохранять спокойствие и вспоминать. Йога подобна дню отдохновения. Во время занятия я доказываю себе, что не обязана все контролировать и если на час исчезну с лица земли, чтобы просто подышать, мир продолжит вращаться и без моего участия. К тому же, как выяснилось, вовсе не я привожу его в движение.

Я постоянно в движении. Йога необходима мне, чтобы обрести тишину, мир и покой и доказать себе: все это существует. Занятия йогой помогают научиться не обращать внимания на то, что не поддается моему контролю. Так мне хочется жить. Людям следует заняться йогой, если у них еще есть надежда жить по-своему.

Йогой я занимаюсь в местном спортивном зале. Когда не пишу и не разыскиваю по всему дому детские чашки, то занимаюсь в спортивном зале. Я вовсе не фанатка фитнеса. Просто наш спортивный зал – это отличное место, где собирается много людей, готовых заняться моими детьми, чтобы я могла уделить время себе самой. Если бы на почте было полно людей, которым можно было бы поручить моих детей, то я писала бы гораздо больше писем. В спортивном зале я встречаю Адрианну. Иногда мы с ней просто садимся на велотренажеры и болтаем. Даже ногами не работаем. А закончив наше ничегонеделание, я отправляюсь на йогу. Она со мной не идет – считает йогу глупостью.

Я прощаюсь с Адрианной и направляюсь в темную, тихую комнату для занятий йогой. Достаю свой коврик и усаживаюсь на него в углу. Бутылка с водой и спортивные туфли обозначают границу, тонко намекая, что ко мне лучше не приближаться. Я улыбаюсь инструктору, принимаю позу лотоса, закрываю глаза и начинаю глубоко дышать носом. А-а-а-аххх…

И тут… В комнату входит Вонючий-Чихающий-Парень. Точно знаю, что это он, потому что слышу его и чувствую его запах. Вонючий-Чихающий-Парень воняет и чихает. И все. Каждый раз, когда он входит в помещение, я впадаю в панику и начинаю судорожно молиться про себя: «Пожалуйста, нет, пожалуйста, нет, пожалуйста, не садись рядом со мной, не садись рядом со мной!..».

И каждый раз он стелет свой коврик рядом со мной. Каждый раз. Иногда он даже передвигает мою бутылку, чтобы устроиться поближе ко мне. И от него воняет. И он чихает на всю комнату. Воняет и чихает так упорно и долго, что, когда инструктор просит нас сделать глубокий вдох, я начинаю сомневаться, стоит ли мне это делать.

Первые полчаса занятия я мысленно проклинаю Вонючего-Чихающего-Парня. Складываю руки в молитвенном жесте, склоняю свою маленькую голову и опускаю веки. И пропускаю мимо ушей призывы инструктора сосредоточиться на моменте. Каждый раз, когда Вонючий-Чихающий-Парень чихает, я поглядываю на него. Инструктор часто ловит мои взгляды и с улыбкой посматривает на нас. И это заставляет меня переглядываться с ним. Но продолжаю я твердить своему несчастному «я»: «Ну почему? Почему я? Почему, почему, почему? Я целый день провожу дома с тремя постоянно вопящими детьми. Неужели у меня нет права хотя бы на час тишины и покоя?».

Я повторяю это каждый раз. Про себя.

Но Вонючий-Чихающий-Парень и мой терпеливый и добродушный инструктор йоги преподали мне важный урок: похоже, у меня неверное представление о покое.

Я молюсь, молюсь и молюсь, чтобы Бог послал мне тишины и покоя в разгар моего материнства. Не хочу чувствовать себя спящим вулканом, готовым в любой момент взорваться и заживо испепелить всю мою семью. И Бог отвечает мне: «Что ж, Гленнон, я помогу тебе. Покой – это не отсутствие отвлекающих занятий, раздражающих факторов или боли. Это обретение Меня. Ты можешь обрести тишину и покой в разгар своих занятий, раздражений и страданий».

И Он посылает мне Вонючего-Чихающего-Парня, делает его моим учителем, чтобы тот помог мне обрести покой в непроницаемой тишине этой комнаты.

Вонючий-Чихающий-Парень – это часть ответа на мои молитвы. Он помогает мне.

Каждый день я учусь чему-то новому.

В прошлые выходные мы всей семьей собирались на день рождения. Когда, наконец, разобрались со всей обувью, сели в автомобиль, погрузив все подарки и бутылочки с водой, дверь гаража не открылась. Мы сидели в машине, дети визжали, боясь пропустить вечеринку, и все мерзли. Так продолжалось минут десять. Крейг никак не мог починить дверь. Это было плохо.

«Но я же не стала плакать, – сказала я себе. – Осталась невозмутимой, понимая, что и это пройдет».

Это был большой прогресс для меня, друзья. А может быть, это все пустое. Но Крейг назвал это чудом.

Мир – это не отсутствие конфликтов, а способность справляться с ними.

Роберт Фулгем

Обязательства

Дни рождения

Давайте на минутку вернемся в утро 20 марта 2003 года, хорошо?

Мы с Крейгом женаты уже полгода. Нашему первенцу Чейзу исполнилось два месяца. Забудьте про арифметику и вернитесь ко мне. Так вот, я находилась в декретном отпуске и сидела дома, переходя от восторга к отчаянию – такое состояние знакомо всем, у кого есть маленькие дети. И немного вымоталась.

Но двадцатого марта я проснулась бодрой, энергичной, полной сил – и с радостным чувством предвосхищения. Стоило мне открыть глаза, как тотчас вспомнила: сегодня мой день рождения. МОЙ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ! Я лежала в постели и ждала сюрпризов, праздников и поздравлений!

Ждала. Потом еще ждала… Посмотрела на Крейга, который даже не собирался просыпаться, и подумала: «О, наверное, будет что-то грандиозное!». Он еще спит. Наверное, всю ночь готовился к моему празднику. Дождаться не могу!

И подождала еще. Взглянула на Крейга.

Он открыл глаза, повернулся ко мне и улыбнулся:

– С днем рождения, дорогая!

Я прикрыла глаза и улыбнулась в ответ.

Крейг встал и отправился в душ.

Я лежала в постели. И ждала. Терпеливо ждала.

Через двадцать минут он появился и спросил:

– Приготовить тебе кофе?

– Кофе? Да…

Я вылезла из постели, пригладила волосы, чуть-чуть подкрасилась, чтобы хорошо выглядеть на фотографиях. Крейг же наверняка захочет сфотографировать меня, когда я выйду из спальни и увижу все эти воздушные шарики, цветы – а может быть, и струнный квартет, который будет играть, пока я буду элегантно вкушать приготовленный им завтрак.

Я сделала глубокий вдох и открыла дверь спальни в предвкушении праздника. И приготовилась сделать самое удивленное лицо.

Оказалось, что можно было и не готовиться. Я действительно удивилась. Потому что не было никаких шариков. Никакого струнного квартета. Ничего. Только Крейг. Он улыбнулся и обнял меня:

– С днем рождения, дорогая! Мне нужно бежать. Увидимся за ужином!

Крейг ушел, а я села на пол в нашей крохотной кухне и стала раздумывать, уж не шутка ли это? Я даже несколько раз открыла входную дверь, чтобы проверить, что он не спрятался там со всеми моими друзьями, которые должны выскочить мне навстречу с криком: «СЮРПРИЗ!». Никаких друзей. Никого. Ничего.

Я сидела на диване, оглушенная и потрясенная. В полном недоумении. Меня не любят. Я никому не нужна.


В детстве дни рождения были очень важны. Мама с папой заставляли весь мир встать с ног на голову ради моего дня рождения. Я никогда не знала, что меня ждет, но была уверена, что грядет нечто замечательное. Мама приносила мне завтрак в постель – с цветами и подарками. И весь день происходило что-то удивительное. В выпускном классе папа прислал мне букет роз прямо в класс – с карточкой «От тайного поклонника». Никому не позволяли приносить цветы в класс, но папа умел ладить с людьми. Он отлично знал, что эти цветы сделают меня центром внимания в школе на весь день. Так и случилось. Когда меня спрашивали, от кого цветы, я просто пожимала плечами и украдкой поглядывала на капитана футбольной команды, который даже имени моего не знал. В мой день рождения было возможно все.


Вы понимаете, что 20 марта 2003 года я вовсе не чувствовала себя самой яркой девочкой в школе. Не было ощущения, что случиться может все что угодно. Напротив, я чувствовала, что не случится ничего. В подавленном состоянии я села на диван и включила телевизор. Заплакал ребенок. В новостях сообщили, что Америка официально объявила кому-то войну.

– Что??? – закричала я на телевизор. – В мой день рождения???

Я вышла из себя и позвонила Крейгу на работу. Он не ответил. Я положила трубку и тотчас перезвонила (это был наш сигнал экстренной связи). Крейг взял трубку после первого же гудка.

– Привет. Что случилось? Все в порядке? Снова пожар?

На прошлой неделе я дважды устраивала пожар в нашей квартире. Дважды! И оба раза приезжали пожарные – с сиренами, огромными шлангами, в масках и защитных костюмах… Это выглядело слишком драматично. Пожары вовсе не были такими уж большими. Но Крейг слегка психовал. Впрочем, дело не в этом. Ради всего святого, попробуй сосредоточиться на МОЕМ ДНЕ РОЖДЕНИЯ.


Я: Нет, муж. Не пожар. Гораздо хуже. Ты должен знать, что я отменила свой день рождения. Сегодня не мой день рождения.

Крейг: Что? Почему?

Я: Потому что уже обед, а со мной еще не произошло ничего необыкновенного. Кроме какой-то войны. Я ненавижу этот день. И это не мой день рождения. Отмени его мысленно. Мой день рождения будет завтра.

Крейг: Ну хорошо. Хо-ро-шо-о-о. Мне отменить бронь в ресторане и вызов няни на вечер?

Я: Нет. Нет, не надо, дорогой! Мы обязательно поужинаем вечером. Но это будет обычный рабочий ужин. Возьми с собой карандаш и бумагу, потому что вечером я проведу для тебя семинар на тему «Чего я жду от собственного дня рождения». Ожиданий у меня много, и все они совершенно конкретные, так что тебе придется как следует задуматься. И закажи столик и няню на завтрашний вечер тоже. Завтра вечером будет мой день рождения. Да, мой день рождения завтра. Считай, у тебя появился второй шанс. Подумай об этом. Увидимся вечером, любимый. На семинаре.


Вечером мы пошли в ресторан, и я объяснила Крейгу, как мои родители демонстрировали мне свою любовь, празднуя особые дни. Рассказала, как они очень внимательно наблюдали за мной, чтобы понять, чего мне действительно хочется. Они делали замечательные подарки и закладывали важные для семьи традиции. Объяснила, что воспринимаю любовь именно так. И когда он все нарушил, впала в панику и почувствовала себя нелюбимой – глубоко в душе открылась рана.

Крейг ответил, что очень любит меня. И поэтому хочет, чтобы я чувствовала эту любовь. Но ему трудно понять, как этого добиться. Он сказал, что я правильно поступила, рассказав ему и тем самым помогая почувствовать себя любимой. Он даже поблагодарил меня. Ему стало спокойнее – я помогла ему во всем разобраться и не стала молча обижаться.

Тот семинар пошел на пользу нам обоим. Мы плакали, смеялись и говорили о том, как трудно создать новую семью людям, которые выросли в разных семьях. Мы говорили о том, что не умеем читать мысли, поэтому очень важно откровенно говорить о своих ожиданиях. Зная, что нужно любимому человеку, всегда можно дать ему желанное. И так мы оба придем к успеху, минуя неудачу.

На следующее утро, 21 марта 2003 года, в мой временный день рождения, Крейг вошел в нашу спальню с горячим кофе и пончиками, украшенными розовыми свечками. Он спел мне и предложил загадать желание.

Выглянув из комнаты, я увидела на стенах плакаты: «С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, ДОРОГАЯ! Я ЛЮБЛЮ СВОЮ УДИВИТЕЛЬНУЮ ЖЕНУ!». А рядом с плакатами были воздушные шарики и сердечки. Мальчики никогда не рисуют шариков и сердечек. Это было так мило!

Я завизжала от радости. Крейг засмеялся. Я поцеловала его на прощание, а он сказал, что скоро позвонит. И звонил мне в тот день каждый час.

Я вошла в комнату Чейза и увидела, что его кроватка тоже украшена голубыми шариками.

Мне захотелось в туалет. Там я развернула туалетную бумагу, и из рулона выпали маленькие записочки: «С днем рождения, малыш!».

«Командная работа. Любовь – это командная работа», – подумала я.

Сегодня всем известно, что Крейг умеет отлично устраивать семейные праздники. Он гордится этим. Он – мастер. Легендарный мастер. Мои подруги бесчисленное множество раз твердили мне: «Тебе так повезло. Он удивительный!».

И каждый раз мне хочется возразить: «Повезло?! Вы что, думаете, что он таким с неба свалился?!».

Но вместо этого я отвечаю:

– Я знаю. Он такой!


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации