Текст книги "Война в Сирии (истоки, предыстория и действительность)"

Есть немало и других относящихся к стратегии ИГ карт, не таких детализированных как эта, но не противоречащих ей. В минимальном охвате речь идёт о создании исламского государства на территории Сирии, Ирака, Турции, Ливана, Израиля, Палестины, Иордании, Кипра, частично Египта; программа максимум относится уже ко всему мусульманскому миру, если не ко всей планете. В одном из показанных ниже на карте вариантов, причём не самом предельном, в состав будущего халифата включены большая часть Африки, Аравийский полуостров, Турция, Кавказ, некоторые южные земли России, Средняя Азия до границ с Индией и Китаем, Балканы с прилегающими территориями Центральной Европы, Пиренейский полуостров, в течение семи веков находящийся под властью мавров.

Одна из версий суннитского халифата [59]

Может показаться, что всё это – безумный бред выживших из ума, с потерей всякого чувства реальности исламских радикалов. В какой-то степени, возможно, так оно и есть, но вместе с тем мы имеем дело с очередной утопией средневекового типа, с уродливыми представлениями об идеальном государстве для истинных мусульман, без права на законное существование какого-либо иноверия и инакомыслия. Близкая к ваххабизму и салафизму идеология ИГ, декларирующая возврат к не замутнённому отходом от заветов пророка исконному исламу, представляет собой крайнюю форму религиозного тоталитаризма, несовместимого с многообразием человеческого сообщества, индивидуальной свободой отдельных его членов и пытающегося подстричь всех под свою гребёнку.

11. Государственное устройство и военная сила

А что за агонизирующее ныне государство возникло на Ближнем Востоке и стремилось утвердиться на международной арене можно судить по структуре власти, порядкам, установленным исламистами на подконтрольных им территориях, и другим важным показателям государственного устройства.

Анатомия власти Исламского государства [67]

Хотя Исламское государство мыслится как единое теократическое государство под властью халифа его центральная и пока реально существующая часть, видимо, для удобства управления разделена на две половины во главе с заместителем халифа по Сирии и заместителем по Ираку. До недавнего времени этими заместителями, фактически вторыми лицами в ИГ после халифа Ибрахима, были бывшие офицеры иракской армии Абу Али аль-Анбари и Абу Муслим аль-Туркмани, но обоих уже нет в живых: первый, после нескольких ложных сообщений о его смерти был, по данным Пентагона, убит из американского вертолёта 25 марта 2016 года [63], второй пал жертвой американского дрона 18 августа 2015 года возле иракского города Мосул [64]. Американцы и раньше немало преуспели в ликвидации неугодных им лидеров, пытаясь тем самым изменить политику оказавшейся в сфере интересов США страны, но в данном случае это не повлияло на ход событий в сирийском конфликте.

В принципе структура власти в ИГ чем-то напоминает европейскую двуединую монархию: правящий страной верховный суверен – король, великие князья или герцоги во главе двух частей государства, каждая со своими возглавляемыми губернаторами областями. Кроме того, советники монарха, исполнительная власть, на которую возложены финансы, безопасность, информация и некоторые, специфичные именно для данного государства функции. Названия, разумеется, могут быть и другими, но схожесть административного деления и иерархической лестницы с двуединой монархией явно просматривается. Впрочем, схожая структура власти характерна для всех монархических, а в какой-то мере и автократических режимов. Есть, правда, один существенный момент, присущий именно теократическому государству. Халиф – не только светский правитель, но в первую очередь духовный глава государства. Абу Бакр аль-Багдади, является, напомним, богословом из иракского города Самарра, а халиф Ибрахим – это, по идее, как бы папа и император в одном лице. Двуединая природа верховной власти в мусульманском государстве выражается в принципе Шура́, конкретно в существовании надгосударственного религиозного органа Шура́ (переводится с арабского как совет), который не просто даёт советы, но в обязательном порядке санкционирует принятие важнейших решений. Шура́ является главным интерпретатором Законов Шариата и может смещать руководителя любого уровня, теоретически даже самого халифа, если его деятельность не вписывается в принятую религиозную доктрину государства. Полагают, что массовые показные казни в ИГ, которые попали на страницы мировой печати и потрясли мир, не могли осуществляться без согласия Шура́ [67].

Перейдем теперь к непростому, вызывающему споры вопросу о военной силе Исламского государства, позволившей им добиться определённых успехов в гражданской войне и удерживать под своей властью несколько миллионов человек в Сирии и Ираке. Определение численности исламистского воинства – проблема не менее сложная, чем определение контролируемой ИГ территории. Здесь необходимо напомнить, что большинство приводимых в настоящей главе более или менее достоверных данных относится к пиковому состоянию ИГ, которое приходится на период между серединой 2014 – началом 2016 года.

Надо при этом вообще заметить, что числовая характеристика того или иного исторического события очень часто сопряжена с большими трудностями и неоднозначностью. Взять хотя бы наугад три великих исторических сражения: античности, 600-летней давности и недалёкого прошлого. Пусть это будут битва при Гавгамелах, знаменующая гибель державы Ахеменидов и создание на её развалинах империи Александра Македонского, Грюнвальдское сражение, в котором польско-литовские войска разгромили армию Тевтонского ордена и битва на Курской дуге, ставшая благодаря победе Красной армии началом крушения Третьего рейха. Заглянув в различные источники и учебники истории, обнаружим, что данные античных авторов о количестве участников и потерях сторон при Гавгамелах и современных авторов – при Грюнвальде и на Курской дуге радикально расходятся.

Уже в наши дни, опираясь на доступные источники, трудно даже приблизительно определить количество бойцов Исламского государства, которое к тому же не является постоянной величиной и подвержено изменениям в ту или иную сторону. Вообще-то это скорее задача спецслужб и аналитических центров, но разные «авторитетные источники» называют цифры, порой отличающиеся на порядок! Похоже на то, что политические пристрастия и отношение к ближневосточному конфликту оказывают существенное влияние на даваемые оценки: одни склонны преуменьшать, другие, наоборот, преувеличивать исходящую от исламистов угрозу. По данным ЦРУ (февраль, 2016) военная сила ИГ насчитывает всего 20–25 тыс. человек [60]. По несколько устаревшим сведениям (ноябрь 2014 года) одного из курдских лидеров ИГ располагает армией в 200 тыс. человек [37]. Сами джихадисты заявляют о 100 тыс. бойцов [46]. По оценке, сделанной в конце 2015 года министром обороны России Сергеем Шойгу на коллегии Минобороны, численность боевиков ИГ в Сирии и Ираке составляет около 60 тыс. человек [29]. Есть немало и других, столь же противоречивых данных о военной силе ИГ, как и сообщений о значительном уменьшении её численности, больших людских потерях и массовом дезертирстве из его рядов. Вот только не совсем ясно, соответствуют ли эти утешительные реляции действительности, или являются попыткой некоторых официальных лиц выдавать желаемое за действительное с тем, чтобы бодро рапортовать об успехах в борьбе с исламистами. Отсекая крайние оценки и учитывая реальное состояние дел на фронтах гражданской войны в Сирии и Ираке, кажется маловероятным, чтобы численность исламистского войска была на тот момент меньше тех 60 тысяч, о которых заявлял Сергей Шойгу.

В это число входят не только исламисты Сирии и Ирака, но также иностранные наёмники или, если угодно, добровольцы (кому как больше нравится) из восьмидесяти стран. Интересно, что существующие оценки их численности со стороны различных аналитических центров не слишком сильно расходятся и чаще всего находятся в пределах 25–30 тысяч. Известно также, какие регионы и страны поставляют больше всех боевиков для ИГ и в этом списке стран Россия, вслед за Тунисом и Саудовской Аравией, занимает третье место, что не может не тревожить российское руководство.

Иностранные наёмники Исламского государства [34]

Топ иностранных наёмников по регионам и странам [42]

Приведённые данные (организации Soufan group), хотя и не самой первой свежести, всё ещё считаются наиболее надёжными и на них часто ссылаются в разных источниках, в том числе в большой обзорной статье по сирийскому кризису [21] и, например, в английской википедии. По отдельным странам имеем такую картину по Сирии и Ираку [42].

Таблица 5. Иностранные наёмники ИГ из разных стран

С точки зрения организации исламистское войско – не дикая орда, а неплохо отлаженная военная машина, в руководстве которой немало бывших офицеров иракской армии. Многие из них обучались в военных академиях Советского Союза и России и, в отличие от подкупленного руководства иракской армии, которое в 2003 году почти без сопротивления сдало Ирак американцам и их сателлитам, продолжили партизанскую войну с оккупантами, а затем влились в ряды исламистов. По словам сотрудника международной разведки,

Ядро ИГ – это бывшие офицеры разведки и армии эпохи Саддама, в частности из республиканской гвардии. Они очень хорошо умеют перемещать людей, пополнять запасы и так далее. На самом деле, они гораздо более эффективны и действенны, чем иракская армия. Эти люди – бывшие военные, и они знают, что делают.

А по заявлению президента Иракского Курдистана, лидера Иракского Курдистана Масрура Барзани,

Они настоящие профессионалы. У них отличные знания и навыки использования артиллерии, бронетехники и так далее. Их офицеры знакомы с тактикой применения обычных вооружений, знают как планировать, атаковать и защищаться. Это действительно хорошо организованная военная сила, а не просто террористическая ячейка [21].

Очевидно, перед нами тот случай, когда священная война за независимость своей страны верных присяге и долгу офицеров со временем превратилось в служение силам зла, которое не сулит ничего хорошего самому Ираку. Есть, конечно, среди военных ИГ и перебежчики из сирийской армии, в том числе высокопоставленные, но их не так много.

Что касается оружия исламистов, оно, разумеется, не идёт ни в какое сравнение с арсеналом сильнейших армий мира и всё же для той войны, которая ведётся на Ближнем Востоке, исламистское войско неплохо вооружено. Его слабым местом является почти полное отсутствие летательных аппаратов и современных систем ПВО, что обеспечивает относительную безопасность действий российской, сирийской и американской авиации. Оружие сухопутных сил ИГ добыто различными путями: брошенное отступающими частями иракской армии, полученное в качестве трофеев с захваченных военных складов в Сирии и особенно Ираке, отнятое у Сирийской свободной армии, полученное от некоторых стран, в частности государств Персидского залива и Турции, закупленное за границей. Много бронетехники, захваченной в Ираке, включая американские «Абрамсы», танки советского производства Т-54, Т-55 и их китайские аналоги, 155-мм гаубицы США М198, американские бронеавтомобили-вездеходы Humvee, тысячи пулемётов, малокалиберных автоматических пушек и советских зенитных установок ЗУ-23, обычно установленных на пикапах и джипах, прочая зенитная артиллерия, «Стингеры» и другие предназначенные для поражения низколетящих воздушных целей ПЗРК, множество стрелкового оружия разных типов, в том числе снайперские винтовки, автоматы Калашникова различных модификаций, американские автоматы М4, М16 и многое другое. Всего же, согласно аналитическому докладу, в арсенале ИГ – оружие, произведённое в 25 странах.

Есть также неопровержимые данные о том, что у исламистов имеется и химическое оружие – иприт (горчичный газ) и хлор, которые они применяли в боях против иракской армии, курдского ополчения, проправительственных сирийских сил и мирных жителей. По заявлению бывшего (до 20 января 2017) директора ЦРУ Джона Бреннана,

Зафиксирован ряд случаев, когда ИГ применило химические боеприпасы на поле боя. … Мы получили многочисленные сообщения об использовании химических веществ в результате нападений в Ираке и Сирии [10].

Подобной информацией располагает и российский Генштаб. Предполагается также, что исламисты и сами могут изготавливать «небольшие количества хлора и иприта», для чего ИГ набирает квалифицированных специалистов из разных стран [Там же].

Таков, далеко не в полном перечислении, арсенал Исламского государства. А какое государство создают исламисты можно судить по порядкам на подконтрольных им территориях, где введена жёсткая форма шариатского правления со всевозможными ограничениями и регламентацией повседневной жизни и деятельности жителей. Официально утверждённого свода правил поведения и запретов, обязательных для всех жителей халифата и с добавлением ряда запретов для иноверцев, нет, но из сообщений печати и множества свидетельств вырисовывается общая картина, некоторые положения которой зафиксированы и в проекте конституции ИГ.

• Девушкам запрещается носить джинсы, разрешены абайа (длинное, не опоясываемое платье с рукавами) и вуаль.

• Запрещается курить сигареты и употреблять жевательную резинку, за нарушение – 80 ударов плетью

• Нельзя использовать аббревиатуру «ДАИШ» (араб. داعش‎), наказание – 70 ударов плетью.

• Во время молитвы все магазины должны закрываться.

• Женщинам нельзя выходить на улицу без сопровождения мужчины. При нарушении этого правила женщину доставляют домой, а мужчина-опекун подвергается 80 ударам плетью.

• Гинекологами могут быть только женщины.

• Женские магазины швейных товаров и головных уборов должны закрываться, если туда входит мужчина.

• На рынке или в магазине женщинам нельзя сидеть на стуле.

Несладко приходится в Исламском государстве последователям другой религии, в частности христианам. На распространяемой в сети видеозаписи казни в Сирии взятых в плен в Ливии 21 египетского христианина один из террористов угрожает уничтожить христиан «по ту сторону моря» и «поработить оставшихся», см. [2]. Чтобы сохранить жизнь и имущество христианам приходится платить подушную подать – джизью и не нарушать запреты, наложенные на них, как на иноверцев. Им запрещается строить церкви, монастыри и кельи, читать церковные тексты и бить в колокола, демонстрировать религиозную символику и литературу, проявлять «неуважения» к «исламу и мусульманам». Они обязаны избегать публичного использования религиозной лексики и должны хоронить своих единоверцев на особо отведённых для них кладбищах, а кроме того обязаны придерживаться «дресс-кода» – формы одежды, разрешённой в ИГ. Многие запреты для мусульман и немусульман закреплены в проекте конституции Исламского государства.

Исполнение законов шариата обязательно для всех мусульман-суннитов, а неверующие – кафиры, то есть все шииты, алавиты, езиды, суфисты-неарабы, «братья-мусульмане», а также сторонники властей Сирии, Ирака, Саудовской Аравии мужского пола должны быть истреблены или в лучшем случае опущены до уровня граждан низшего сорта. Женщинам угрожает опасность обращения в рабство, насильственное замужество и сексуальное рабство – для молодых. Институт рабства официально узаконен, причём в рабство, независимо от возраста, пола, национальной и религиозной принадлежности, обращают тех, кто не поддерживает ИГ. Появились и невольничьи рынки, со своими правилами торговли «живым товаром». Откровенно геноцидный характер носят действия ИГ в отношении езидов. По сообщениям иракских официальных источников 10 августа 2015 года на севере Ирака исламисты казнили 500 езидов, причём некоторых, включая детей, заживо закопали в землю, а 300 женщин увели в рабство [54]. Много и других шокирующих фактов.

Что касается христиан и иудеев, они делятся на не уважающих ислам и мусульман и уважающих, а «уважение» обычно достигается богатыми людьми посредством взяток командирам исламистов и содействием в их бизнесе. Кроме всевозможных ограничений, совершеннолетних мужчин-христиан обложили, как указывалось выше, подушной податью, напоминающей взимаемую в Османской империи с иноверцев джизью. В распространённом 19 марта 2015 года докладе Управления Верховного комиссара ООН по правам человека задокументированы многочисленные преступления, совершённые исламистами в Ираке [3]. По словам главы миссии,

Группировка «Исламское государство» не пощадила ни одну общину в Ираке. Насилию подверглись езиды, христиане, туркмены, сабии-мандеи, курды, шииты и представители других общин, в том числе и сунниты. По сути мы видим, как в Ираке разрушается богатое этническое и религиозное разнообразие [30].

Больше всех пострадали езиды, которых пытаются уничтожить как этническую группу, что квалифицируется как геноцид. В докладе указаны и такие преступления, как массовые казни, этнические чистки, использование несовершеннолетних в боевых действиях, принудительная исламизация, насилия над женщинами и девочками, в том числе малолетними, варварское разрушение исторических памятников и культовых сооружений, нападения на объекты инфраструктуры. По мнению авторов доклада, действия ИГ могут быть классифицированы как военные преступления, преступления против человечества и геноцид.

Казнь в Сирии 21 христианина, похищенного в Ливии [2]

Не церемонятся в ИГ и со своими обвиненными в трусости и дезертирстве соратниками, изобретая для них всё более изощрённые формы казни. Связанных боевиков заталкивают в машины с закрытыми окнами и дверьми, а затем через резиновый шланг пускают внутрь салона выхлопные газы (исламистский вариант нацистских газвагенов). В мае стало известно, что не справляющихся со своими обязанностями командиров отрядов отдают на растерзание собакам, тогда же казнили 25 человек, поместив их в чан с азотной кислотой, заживо закопали 35 своих бывших соратников [45].

Даже на фоне чудовищных преступлений, многочисленных казней с показной жестокостью, которые исламисты считают делом, угодным Аллаху и пророку Мухаммеду, представляется чем-то запредельным публичный расстрел из пулемёта в Мосуле 13 подростков, обвинённых в нарушении исламских законов за просмотр матча Кубка Азии по футболу между сборными Ирака и Иордании.

Всё творимое исламистами в Сирии и Ираке в полной мере относится к другим контролируемым ими территориям. Заметим также, что современные вандалы взрывают древние города и храмы, величественные постройки Пальмиры, относящиеся к наилучшим образцам древнеримской архитектуры. Полностью уничтожены знаменитые храмы Бела [66] и Баалшамина, а также ассирийские города Хатра и легендарный Нимруд, который был разрушен в 612 году до н. э. мидийцами и халдеями, сильно пострадал во время иракской войны 2003 года и был добыт исламистами в 2015 году. Планомерно уничтожается золотой фонд мировой культуры: памятники и святилища древних цивилизаций Акада, Шумера, Ассирии, Вавилона и более позднего периода, сжигаются старинные манускрипты, уничтожаются и расхищаются бесценные артефакты, музейные раритеты различных эпох.

Храм Бэла в Пальмире в недавнем прошлом и его остатки сегодня [66]

Не делается исключение и для мусульманских святынь. По заявлению члена ИГ Абу Тураб аль-Мукаддаси,

С соизволения Аллаха, под руководством нашего шейха аль-Багдади мы разрушим Каабу и убьём тех, кто поклоняется камням в Мекке. Люди идут в Мекку не ради Аллаха, а ради того, чтобы коснуться камней [68].

Вандализму подверглись христианские церкви, монастыри, шиитские мечети и святыни, систематически уничтожаются любые изображения человека, животных, кресты и орнаменты на зданиях. Боевики сносят все декоративные элементы даже с суннитских мечетей. Все эти действия объясняются тем, что, согласно пониманию исламистов, любое графическое изображение или святыня есть форма поклонения не самому Аллаху, а любое немусульманское строение – монумент идолопоклонства, не имеющий права на существование.

Словом, полный беспредел выпущенного в недалёком прошлом западом, с участием Турции и суннитских монархий, на волю из сосуда злого джина. «Джин», подкармливаемый доброхотами, заметно усилился, окреп, структурно сформировался, идейно окончательно определился и объявил священную войну, джихад, против своих американских покровителей, а в связи с началом военной операции в Сирии и против России [55]. Как и в случае с Талибаном и Аль-Каидой, выращенный в лабораториях Империи гомункулус восстал против своего создателя, творение, обретя силу и набравшись уверенности, бросило вызов творцу. Поссорился ИГ и с мусульманскими странами, в частности Ираном, Ираком и Иорданией, отказавшимися признать его верховенство.

Сложные, неустойчивые отношения сложились также между Турцией и различными группировками сирийской оппозиции, включая ИГ. Турция формально осуждает исламских экстремистов и наряду с другими странами входит в созданную под эгидой США коалицию против ИГ, которая наносит авиаудары по его позициям, а в союзе с Россией и Ираном ведёт боевые действия с исламистами. Но с другой стороны Турция, до недавнего во всяком случае времени, покупала по заниженным ценам нефть, добываемую с захваченных ИГ месторождений в Сирии, чем в значительной степени обеспечивалась его независимость от внешних источников финансовой, экономической помощи. Через Турцию проходил основной поток желающих пополнить ряды ИГ добровольцев из десятков стран, турецко-сирийская граница свободно пересекалась террористами взад-вперед, в Турции проходили боевую подготовку исламисты. И сегодня Турция не столько воюет с исламистами, сколько наносит удары по поддерживаемым США курдам, которые противостоят ИГ на севере Сирии. Отдельная тема – проблема беженцев-мигрантов из Сирии и других стран, которые скапливаются в турецких лагерях для беженцев, а оттуда большими группами переправляются в исламизируемую ускоренными темпами Европу.

Добавим, что, помимо некоторых суннитских стран, сочувствующих и фактически поддерживающих исламистов, есть силы, призывающие к диалогу с ИГ. Так, в декабре 2015 года, на пике успехов ИГ, когда могло показаться, что халифат неудержимо рвётся вперёд и его уже не остановить, неожиданное заявление прозвучало из уст лауреата Нобелевской премии мира (1989) Далай-лама XIV во время интервью итальянской газете La Stampa. Журналист напомнил духовному лидеру тибетских буддистов его слова о том, что враг оказывается побеждённым, после того, как становится другом, и спросил, как стать другом ИГ.

Через диалог, – ответил Далай-лама. Необходимо слушать, понимать, так или иначе проявлять уважение. Другого пути у нас нет. Мы должны делать это [слышать] сердцем. Быть сострадательными [8].

Вполне очевидно, что какими бы благими ни были намерения живущего в изгнании восьмидесятилетнего буддистского гуманиста, вести нормальный диалог и выкурить трубку мира с безжалостными религиозными фанатиками никак не получится.