Автор книги: Грант Фолкнер
Жанр: Отраслевые издания, Бизнес-Книги
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 3 страниц]
8. Искусство скуки
Скука обычно считается чем-то дурным, состоянием, которого надо избегать. Часто она представляется пустым и отупляющим промежутком времени, от которого мы пытаемся убежать любыми способами.
Когда у меня исчезают стимулы, я беру телефон и начинаю судорожно в нем копаться в надежде найти что-нибудь интересное. Это мой тик, болезнь, вирус. Я делаю это в очереди в магазине, на футбольном матче детей и даже при красном сигнале светофора. Как многие другие, я ищу дофаминовый ингалятор, к которому так привык. Мой мозг жаждет новизны и стимуляции, и я попадаю в ловушку неконтролируемой потребности. Я листаю фотографии, читаю случайные новости, а потом, когда красный свет сменяется зеленым, продолжаю путь (если вижу светофор). Я – это мои гаджеты.
Кажется, занимательные развлечения, которые предлагает интернет, подарят вам удовлетворение, но мельтешащие фотографии и заголовки редко питают мою душу или пробуждают воображение. Они крадут у меня нечто очень ценное – скуку.
Подождите, скука… ценная? Да. Многие важные явления вымерли в последние пару веков, но, возможно, одна из самых недооцененных потерь – недостаток настоящей скуки в нашей жизни. Подумайте: когда в последний раз вы ощущали пустоту и позволили своему разуму насладиться ею, не хватаясь за телефон или пульт дистанционного управления? Если вы похожи на меня, вы настолько привыкли к онлайн-развлечениям, что готовы придумать любой предлог, чтобы сбежать от глубоких размышлений, необходимых для творчества, в поисках чего-нибудь – чего угодно – в интернете. Будто сеть может написать за вас следующую сцену. Более того, исследования МРТ выявили схожие изменения в мозге интернет-зависимых людей и наркоманов. Наш мозг занят как никогда, но не глубокими размышлениями. Поглощенные своими устройствами, мы не обращаем внимания на наши душевные позывы.
Но скука – друг творца, потому что ваш мозг противится таким моментам бездействия и ищет стимулы. До наступления эры глобальной взаимосвязанности скука была возможностью для наблюдения, волшебным моментом грез – временем, когда можно придумать новую историю за дойкой коровы или разжиганием огня.
Скука приводит к действию. Когда вы принимаете ее приглашение открыть для себя мир, ваши чувства обостряются и вы начинаете замечать вещи, которые иначе пропустили бы. Если вы позволите томительным, блуждающим моментам жизни увлечь вас, эти мгновения, кажущиеся бесполезными, станут плодородной почвой для идей. Скука сигнализирует мозгу, что вам необходимы свежие идеи, и подстегивает творческое мышление.
Скука обостряет мечтательность, потому что напоминает сон. Когда мозг включает перерыв на отдых, синапсы соединяются иначе и рождаются новые мысли. И даже если вам кажется, что время в очереди проходит впустую, ваш разум готовится к оригинальному приключению или занимательному озарению.
Я отношусь к скуке как к дыханию медитации. Это способ исследовать собственное молчание – и все его звуки.
В самой известной своей работе, «4’33’’», пианист Джон Кейдж выходит на сцену, чтобы сыграть композицию, садится за инструмент, поправляет нотные листы и делает паузу на 4 минуты 33 секунды. В этой напряженной тишине звук преображается. Каждый вдох и выдох, каждый таинственный скрежет и скрип или случайный клаксон становятся частью музыкального опыта. Ожидания переворачиваются с ног на голову, пока зрители исследуют отсутствие, которое становится присутствием. Время, когда мы не «развлекаемся», наполнено тайнами.
Сосредоточиваясь на разрыве, а не соединительной ткани музыкального повествования, Кейдж избавился от крещендо и диминуэндо в музыке, и его работа стала, по сути, необычной медитацией об отсутствии. Слушатель создает свою гармонию в пространстве точно так же, как наш разум наполняет скуку историей, наблюдениями или воспоминаниями – чтобы избежать ее.
Я недавно попробовал сам принять скуку. Я дал клятву, что, когда мне будет скучно, я не стану доставать телефон и понаблюдаю за своими ощущениями. Сначала было тяжело: я ставил под сомнение все, что только что написал. (И да, мой телефон – довольно соблазнительная сирена.) Но как только я впал в скуку, позволил своему разуму обмякнуть на диване пустоты, мир начал наполняться занимательными деталями.
Однажды, когда я стоял в очереди за кофе, я заметил мужчину, который в ожидании кусал губы, щурил глаза и нервно покачивался. Маленький мальчик пытался пускать пузыри, пока его мать копалась в телефоне. Две женщины смеялись над неуклюжими попытками мужчин завязать с ними разговор на сайте знакомств. Внезапно скучная кофейня превратилась в симфонию историй. Окружающие были намного интереснее, чем любые новости в моем телефоне (и я в результате включил отрывки разговора двух женщин в одну из моих историй).
«Вы черпаете идеи в мечтательности. Вы черпаете идеи в скуке. Вы черпаете идеи постоянно. Единственная разница между писателями и остальными людьми – мы замечаем, когда это делаем», – сказал однажды фантаст Нил Гейман.
В этом весь секрет – замечать скуку, мысли и наблюдения, которые она вызывает. Могу поспорить: ваш смартфон не дарит вам идеи столь богатым, тонким, развивающим способом.
ПОПРОБУЙТЕ
Уважайте скуку
Хорошенько подумайте в следующий раз, когда в момент безделья на вас нападет скука. Хорошенько подумайте, прежде чем вынуть смартфон, включить телевизор или даже открыть журнал. Отдайтесь скуке, почитайте ее как священный творческий момент и отправляйтесь в путешествие вслед за своим разумом.
9. Рождение идей. Литературный тест Роршаха
Я не верю в такое явление, как «творческий кризис». Слишком просто выстроить нездоровый алтарь, посвященный ему, – назвать болезнь, после чего украсить гирляндами свою творческую жизнь, раз за разом повторяя: «У меня кризис», будто отрекаясь от ответственности за его создание и ожидая, что с неба упадут волшебные молнии вдохновения и все поправят (так бывает только в кино, верно?).
Конечно, у всех бывают плохие дни. И конечно, по окончании одного литературного проекта у нас редко сразу появляется идея для следующего. Я отношусь к такому состоянию как к творческим тупикам, перерывам, а не кризису. Это время делать заметки в дневнике, гулять, танцевать допоздна, проводить целый день в музее, читать, делать все, что нужно, для пробуждения идей и оживления ситуации.
Но если вы хотите подтолкнуть воображение, вы можете проявить более энергичный подход, проложив себе путь сквозь колючие заросли творческого затишья. Мне нравится метод составления списка, использовавшийся Рэем Брэдбери: он позволяет подключиться к водовороту подсознания. Когда Брэдбери стал писателем, он составлял длинные списки существительных, чтобы запустить идеи. Он говорил, что у каждого человека в голове сокрыто богатство жизненного опыта и нужно только найти способ вывести его на поверхность, определить закономерности и выловить чаинки для вашей истории. Он добивался этого, составляя списки существительных. «Вызывайте в воображении имена существительные, дразните свое тайное Я, почувствуйте вкус темноты… Если говорить тихо-тихо и записывать все слова, которые захотят вылиться на бумагу из вашей нервной дрожи… Чудище, притаившееся наверху, в вашей собственной сокровенной ночи… вполне может спуститься», – писал он[4]4
Брэдбери Р. Дзен в искусстве написания книг. М.: Эксмо, 2014. Список существительных (см. ниже) приведен в этой же работе.
[Закрыть].
Составив список, Брэдбери раскрывал ассоциации каждого слова, записывая о каждом существительном то, что он называл pensées[5]5
Мысли (фр.).
[Закрыть], – небольшие поэмы в прозе или описательные отрывки объемом около 200 слов, которые помогали ему исследовать каждое существительное и углубиться в подсознание в процессе. И тогда он начинал спрашивать себя, почему записал именно это слово, что оно значит для него.
Вот, например, список существительных, которые породили одну из самых известных книг Брэдбери.
Он похож на случайный набор слов, но Брэдбери увидел закономерность, связанную с его старой любовью к циркам и карнавалам и боязнью их. Он вспомнил, как первый раз прокатился на карусели, мир кружился и прыгали ужасные лошади. Пока он размышлял над ассоциациями, вызванными словами, стали появляться персонажи и понесли историю вперед, и в конце концов он вернулся к этой пугающей карусели из детства в книге «Надвигается беда»[6]6
В других переводах название звучит иначе: «И духов зла явилась рать…», «Что-то страшное грядет», «Жди дурного гостя»; в оригинале Something Wicked This Way Comes.
[Закрыть]. Эта история не автобиографична, но родилась из крупицы его жизни, которую он смог расшифровать, только сведя закономерности слов.
Мне нравится такое упражнение: оно подразумевает провокацию. Это личный тест Роршаха, способ распахнуть плотно закрытые двери разума и следовать за удивительным пером воспоминаний, гонимым сквозь тайны времени.
Есть много других подсказок, которые можно использовать. Мне всегда нравилось писать письма, поэтому иногда я вспоминаю случайного персонажа, который встретился мне в жизни (реального или выдуманного), и пишу от его лица письмо себе, его матери или давним возлюбленным. Письмо похоже на pensée Брэдбери – это исследование, которое превращается в историю.
Я знаю писателя, который ищет случайные фотографии в интернете и пишет краткие истории о ситуации и людях на них. Я знаю другого автора, который выбирает человека из своей жизни и составляет список сходств и различий между ними, а также пишет, что ему не нравится в этом человеке (отправная точка конфликта в истории).
Такие упражнения не обязательно приводят к рождению новой идеи. Вы можете делать что-то подобное каждый день, просто чтобы «разогнаться» или когда буксуете. Литературные упражнения могут вывести вас за привычные рамки, а иногда именно рамки сдерживают историю. Прелесть таких подсказок в том, что это сочинение «на выброс». Вы не чувствуете давления и можете попробовать что-нибудь безумное. Упражнения также учат вас, что значительная часть творчества случается без подготовки. Дирижер не всегда машет палочкой, организуя звуки симфонии. Порой полезно гнаться за собственными нотами без руководства. Пусть вас ведут ваши идеи.
ПОПРОБУЙТЕ
Призовите историю
Составьте список существительных, как Брэдбери, «подготовьте свое тайное Я», запишите все древние слова, которые рвутся на страницу, а затем поищите закономерности или мотивы, объединяющие эти существительные. Нашли сюжетную линию, которая может подпитать ваш роман, или абсолютно новую историю?
10. Создание творческого сообщества
Мы, писатели, стремимся к одиночеству. Мы сидим в полумраке за столом, страдая от монотонности сюжета, раздирая страницы в клочья, кусая ногти и надеясь, что следующая чашка кофе принесет больше вдохновения, чем переживаний.
Или нам так кажется. И это правда: значительная часть сочинения происходит в одиночестве. Но часто мы упускаем из виду тот факт, что работа многих писателей вдохновляется и поддерживается творческим сообществом.
Возьмите, например, Клайва Льюиса и Джона Толкина. Когда они впервые встретились, они были просто людьми с «писательским хобби», как сказал Льюис. Они обожали обсуждать скандинавские мифы и эпопеи, но понимали, что их коллеги на факультете английского языка в Оксфорде не станут всерьез рассматривать их фантастические сказки, поэтому регулярно встречались в пабе и запоем поглощали пиво и истории. Все активнее обсуждая свои сочинения, они познакомились с другими писателями, которые тоже чувствовали себя изгоями. Так была основана группа писателей «Инклинги» – находившиеся в поиске со «смутным или частично сформировавшимся видением и идеями», как писал Толкин. Темы, которые позже появятся в книгах Толкина и Льюиса, впервые были подняты на еженедельных обсуждениях «Инклингов». Толкин говорил, что «абсолютная поддержка» Льюиса была «неоплатным долгом»: «Долгое время он был моей единственной аудиторией. Он, и никто иной, впервые заронил в мою голову мысль о том, что моя “писанина” может оказаться чем-то большим, нежели личное хобби»[7]7
Толкин Дж. Р. Р. Письма. М.: Эксмо, 2004.
[Закрыть].
Наша культура воспевает идею одинокого героического идеала, брутальных самоучек, которые сталкиваются с проблемами и преодолевают превратности судьбы, – будь то спортивная звезда, ведущая свою команду к победе, или ученый, вылечивший смертельную болезнь. Одиночество, без сомнения, играет важную роль в творчестве, но, проследив историю литературы, вы поймете, что для написания книги иногда нужна целая деревня. Хемингуэй подпитывался творческой энергией Парижа 1920-х, не говоря уже о советах Гертруды Стайн и Шервуда Андерсона. Лэнгстон Хьюз и Зора Нил Хёрстон раскрывали свои уникальные голоса бок о бок, будучи лидерами Гарлемского ренессанса. Джек Керуак, Аллен Гинзберг, Уильям Берроуз и остальные битники спотыкались, прыгали и танцевали со своими словами, как участники труппы импровизаторов, создавая друг друга по мере создания себя.
Творческий трепет обычно посещает рядом с другими. Подумайте о своей жизни. Уверен, десятки людей направляли вас на пути, будь то учитель, похваливший историю или рисунок, друг семьи, открывший вам новые книги, или няня, завораживавшая вас своими сказками на ночь.
Чтобы плодотворные искры воображения разожгли огонь, необходимо найти творческих друзей, придерживающихся схожих взглядов. Первоначальная задумка развивается в обмене идеями, когда одна мысль зажигает другую – и загорается лампочка вдохновения. Представьте джазовый оркестр, в котором музыканты импровизируют мелодию. Они не всегда знают, куда движется композиция. Идеи принадлежат оркестру, а не конкретным музыкантам, но возникают озарения, и струится новая прекрасная песня. Когда вы работаете с другими, вы сочетаете различные концепции, дополняя и исправляя мысли друг друга.
Но регулярные встречи с целью писать вместе или получать отзывы важны не только для вашего творческого потенциала; они поддерживают в вас ответственность. Когда сюжет заходит в тупик, в какой ситуации вы с большей вероятностью перестанете писать: дома в одиночестве или в комнате с другими писателями? И, если вы не родились в семье писателей, вряд ли родные поймут вас, когда вы скажете, что боитесь сделать главного персонажа слишком стереотипным или беспокоитесь за темп развития сюжета. Они посоветуют вам пойти в бизнес-школу или попросят помочь с ужином. Только товарищи-писатели могут понять, почему вы не помылись или почему вас больше заботит персонаж, потерянный в пространственно-временном континууме, чем ваш сон.
Выполнить такую сложную задачу намного легче, когда вас подбадривают другие. Писательское сообщество может быть стимулом, проверкой, референтной группой, источником вдохновения, поддержки и даже любви. Не зря в спорте так трудно одержать победу над командой, играющей дома: у них есть дополнительный игрок – зрители.
Любой роман определяется сообществом писателей, которому он принадлежит. Он не создается только его автором, это работа людей, окружающих и поддерживающих его. Подумайте обо всех людях, которые дают вам творческую помощь; не забывайте отдавать должное этому сотрудничеству и обращаться к нему в моменты нужды.
ПОПРОБУЙТЕ
Укрепите ваше писательское сообщество
Вступите в писательскую группу. Либо зарегистрируйтесь на сайте вроде NaNoWriMo и завяжите разговор с писателями онлайн, либо пригласите коллег организовать группу, которая будет регулярно встречаться лично.
11. Творческий наставник
В биографии известных художников практически всегда есть ключевая фигура, ставшая наставником в поворотный момент, официально или нет. Встреча с хорошим наставником так же редка и особенна, как влюбленность. Это своего рода волшебная сказка. Мы все мечтаем о появлении в нашей жизни исключительного мудреца, который признает наш талант и предложит важные советы, помогающие подняться на следующий уровень.
Шервуд Андерсон убедил Уильяма Фолкнера сочинять романы вместо стихов, посоветовал ему написать о регионе Миссисипи, где он вырос. Айзек Азимов подружился с Джином Родденберри и помог ему в работе над образами героев «Звездного пути» Спока и Кирка. Нора Эфрон стала наставницей для актрисы и писательницы Лины Данэм, направляя ее не только в искусстве и бизнесе, но даже в выборе одежды для съемочной площадки.
«Коллеги – это прекрасно, но именно наставники помогают с работой по-настоящему», – сказал однажды писатель Джуно Диас, который нашел наставницу в Тони Моррисон.
Значительная часть «настоящей» работы относится не к советам по мастерству, а к установлению энергии и статуса творческого Я. Шерман Алекси бесцельно плыл по течению во время учебы в Университете штата Вашингтон и тут случайно попал на семинар поэзии Алекса Куо, который полностью изменил его представление о себе. Алекси особенно поразила одна строка, написанная Адрианом Луисом, поэтом из племени пайютов: «Я в резервации собственного разума». По словам Алекси, ему никогда не приходило в голову, что индеец из резервации может подать голос и быть услышанным. Куо воспитывал голос Алекси, моделируя отношения с литературой и политическую вовлеченность, которые определяют работу Алекси по сей день. «Он был мне как отец, а ведь все хотят угодить своему папе», – сказал Алекси.
Непросто найти такого человека. Я всегда завидовал таким творческим отношениям и задавался вопросом, как создать нечто похожее. Однажды я отправил восхищенное письмо одному из любимых авторов, приложив несколько глав своего романа и надеясь найти идеального читателя. В ответ получил короткую записку, несколько строчек советов на клочке бумаги. Сейчас это письмо кажется мне крайне щедрым поступком, но тогда я был разочарован, что мы не установили дружеских отношений. У меня было несколько хороших учителей литературы, и я надеялся, что один из них окажется единомышленником, который будет приглашать меня на чашку кофе и делиться со мной теплой и уютной мудростью, а может, даже представит редакторам и агентам. К сожалению, они так и не стали настоящими наставниками. Может, потому что у них было много других студентов и, кроме того, им нужно было время на собственное творчество и личную жизнь.
Не так просто найти того, кто дает уроки не только охотно, но щедро, обходительно и с удовольствием. Говорит то, что вам нужно услышать, а не только то, что вы хотите услышать. Рассказывает не только о том, что он сделал, но и почему, включая истории о неверных решениях, высокомерии запутавшегося разума, неуверенности в себе и сомнениях. Человека, с которым вам комфортно делиться мечтами и слабостями. Хороший наставник не обязательно тот, кто задействует свои контакты, чтобы связать вас с агентом или редактором. Скорее, это тот, кто обогащает вашу жизнь, правдиво и содержательно рассказывая о своем опыте. Тот, кому важно общение.
Подумайте, кто может стать вашим наставником. Напишите письмо любимому писателю, пригласите профессора или мудрого автора на чашку кофе в надежде установить контакт. Если глубокие отношения не завяжутся, будьте благодарны за любую мудрость, которую сможете почерпнуть.
Вот что выяснил я: вместо того чтобы искать человека на роль наставника, можно «установить» воображаемые отношения с любимыми авторами. Одно из преимуществ такого «фанатства» – исследование работы и жизни другого человека во всех подробностях. Я читаю их книги, биографии, письма, интервью, а если они живы, подписываюсь на их аккаунты в соцсетях, чтобы следить за их более спонтанными мыслями, иногда даже пишу им. Я слушаю их советы и смотрю на свою работу их глазами – я пишу для них, как Алекси для Куо. Такой человек становится для меня музой, другом, советчиком, хоть и заочно.
Нам всем нужен тот, кто поможет открыть дверь более смелому, более искреннему представлению о нас. Подумайте о людях в вашей жизни и поищите того, к кому вы можете обратиться за помощью или хотя бы за чашкой кофе.
ПОПРОБУЙТЕ
Найдите своего внутреннего наставника
Есть ли у вас наставник или, может, вы сами были наставником? Как вы можете взять на себя одну из этих ролей? Что вам дает помощь другим? Как вы можете применить такую поддержку в своей ежедневной писательской практике? Напишите письмо себе от своего наставника с литературными советами.
12. Получение критики
Многие согласятся, что полезные отзывы помогают совершенствоваться в любом начинании. Это особенно верно для творчества. История пронизана таким количеством элементов, нюансов и сложностей, что писателю часто непросто понять, как все работает: не кажется ли сцена неестественной, не нужно ли получше проработать персонажа, гладко ли развивается действие или еле тащится, – без проницательной и щедрой читательской критики. Кто-то однажды сказал мне, что критика – завтрак чемпионов. Это правда: в лучших случаях она может придать энергии, подпитать и углубить творческий опыт. Но критика может быть и убийственной. Едкие замечания жалят душу и парализуют творческие порывы.
Отношение писателей к критике очень сложное. Когда я решил стать писателем, я с радостью дал черновик истории хорошему другу и стал ждать отзыв, который, по моим представлениям, должен был быть вариацией на тему «гениально!».
Он пропал на некоторое время, и я сам ему позвонил. Когда он вообще не упомянул мой рассказ, я спросил, прочел ли он мою рукопись.
– Да, – сказал он и умолк.
– И что ты думаешь? – спросил я настойчиво.
– Я твой друг, – ответил он, – но я не собираюсь быть твоим критиком.
Сначала я был озадачен, но, хорошенько подумав, понял, что он был прав. Он не просил почитать мою работу. Я практически навязал ее ему. Он был умным человеком, мы часто обсуждали прочитанные романы, и я не должен был тешить себя иллюзией, что он с радостью прочтет мою работу и вызовется стать моим критиком, сторонником и поклонником.
Но я все же хотел получить отзыв и не знал, к кому обратиться (и этот вопрос до сих пор для меня актуален). А тогда еще я не понимал, что я не знал и о том, чего просить и как реагировать на полученную критику.
В эпоху расцвета магистерских программ в области искусства, писательских сообществ и онлайн-семинаров критика сопровождает творчество, идет почти рука об руку с ручкой и бумагой. Но со временем я осознал, что все писатели разные и всем нужны разные отзывы на разных этапах – а иногда вообще не нужны (некоторые с этим поспорят).
Я сам прошел весь диапазон критики. Я получал ее в комнате писателей на семинаре; я был участником группы авторов, которой мне нужно было каждый месяц показывать работу; продирался сквозь беспощадные (но обычно полезные) замечания редактора. Мне потребовалось много времени, чтобы по-настоящему понять, какая критика мне нужна и когда.
Я осознал, что придумываю историю по мере написания и чужие мнения влияют на мое видение сюжета. Поэтому я не собираю критику на ранних этапах. Иногда у меня несколько вариантов черновиков, а иногда я вообще обхожусь без откликов (хороший писатель со временем становится хорошим редактором своих текстов). Кто-то же обожает показывать свою работу на ранних стадиях. Я знаю писательницу, которой нравится обсудить идею романа еще до того, как она начнет творить, а другой мой друг показывает свои сочинения партнеру буквально по мере того, как их выдает принтер. Отзывы стимулируют их, а идея показать свою работу побуждает писать.
Иногда хвалебные возгласы необходимы, но если моя история еще не закончена и не опубликована, я хочу знать, что хорошо, а что нет. Мне нужен строгий анализ, даже если будет немного неприятно. Я считаю полезным давать читателям набор вопросов, чтобы помочь им выдать мне нужную информацию. Обычно я задаю несколько общих вопросов.
• Что хорошо, а что нет? Почему?
• Что бы вы вырезали? Что бы добавили?
• Если бы это был ваш текст, как бы вы его отредактировали?
Традиционная модель писательского семинара строится так: весь класс высказывает критические замечания, а писатель слушает, погрузившись в молчание, и только по окончании всех отзывов может задать вопросы или ответить. Такая схема призвана ограничить защитное поведение и нейтрализовать влияние объяснений автора вне текста. Это нормально, но мне больше нравится вариант разговора со взаимными вопросами и ответами. Сидеть и слушать с закрытым по всем правилам ртом всегда казалось мне ужасно неловким и напыщенным.
Получать критику, несомненно, порой трудно; возможно, еще труднее ее принять. Иногда она больше говорит о критикующем – его любимых мозолях и навязчивых идеях, – чем о вас и вашей истории. А иногда она откровенно презрительная. Легко занять оборонительную позицию, но постарайтесь рассматривать критику как отзыв о тексте, а не о вас лично. Считайте, что у критикующего добрые намерения. Иногда замечания обидны, но обычно люди стремятся помочь. Иногда неловко, иногда невпопад, но пытаются. Не ищите в критике оценку, ищите пользу. Отдав текст нескольким людям, вы сможете лучше контролировать ситуацию. Если пять человек скажут, что концовка не работает, вам стоит поразмыслить над ней и решить, нужно ли ее изменить.
К сожалению, получение негативной, бестолковой, язвительной или несправедливой критики – практически обряд инициации. Все великие писатели в истории через это прошли. «Я бы посоветовала всем, кто стремится посвятить себя писательству, прежде чем развивать свой талант, отрастить толстую кожу», – говорила Харпер Ли.
Но критика может сделать вас сильнее. Пожар, уничтожающий лес, не так уж плох: огонь расчищает место для новой растительности. Так и отрицательные отзывы могут сделать то же для вас – очистить заросли, которые душат незаметный росток. Никто еще не умирал от резкой критики. Иногда она сдерживает, иногда кто-то чувствует себя сломленным. Отдавая свою работу другим, вы ставите себя в уязвимое положение, вас легко ранить. Но потом необходимость писать возвращается – страстная, глубокая, от которой нельзя отмахнуться. Это необходимость передать историю читателю и установить связь таким прекрасным, таинственным способом. Вам нужно писать, несмотря на критику, потому что это ваша суть. Вы не можете выбирать отзывы, но способны сами решить, как с ними поступить.
ПОПРОБУЙТЕ
Составьте план для отзывов
Каким был лучший отзыв на вашу работу? А как насчет худшего? В чем была основная разница? Они повлияли на то, как и кого вы просите оставить отзыв на вашу работу теперь? Когда вам лучше получать критику – на ранних этапах или когда у вас уже есть черновик? Определите свои личные потребности в части критики, а затем подумайте, как встроить это в свой творческий процесс.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
