Книга: Город в конце времен - Грег Бир

Пожалуй, именно благодаря перечисленным особенностям, которые в значительной степени свойственны моему читательскому восприятию, книга мне понравилась. Распутать начало несколько сложно, поскольку на сцене появляется сразу несколько главных героев, и у каждого своя сюжетная (и временная) линия. Но после того, как разбираешься кто есть кто, от происходящего захватывает дух. Научной фантастикой в строгом смысле слова я бы это не назвала, хотя здесь есть и про судьбу человечества в будущем, и про тепловую смерть вселенной, и про создание искусственной жизни, и много чего еще... Но в основе сюжета не подробности научно-технического прогресса, а глобальная история о самих основах мироздания. Вероятностные линии, Свидетель, Кали, Мнемозина, Брахма, наблюдатели-пермутаторы, охотники, зловредный пастырь, Кальпа и Натараджа, кошки-сминфеи, бес опечатки... в двух словах не объяснить, и в десяти тоже. Действие происходит накануне глобального "конца света" - Терминуса, завершения всех временных линий, который герои пытаются предотвратить или хотя бы пережить.

Еще здесь очень часто появляется тема слова, рассказанной истории, памяти, недаром есть и образ всемирной Вавилонской Библиотеки (и упоминание Encyclopedia Pseudogeographica в контексте Борхеса мимоходом порадовало, равно как и вообще та роль, которую книги как воплощенная память играют в сюжете) (Примерно вот такую).

Сильно впечатлили истории о буквожуках и о "духе опечатки", паучке между строк. Буквожуки - обитатели мира Кальпы (города-в-конце-времен, куда сходятся все дороги), такие насекомые с буквами на панцирях, которые всегда складываются примерно в одни и те же слова. Один из главных героев придумывает использовать это их свойство для дешифровки старинных текстов: если слова всегда одни и те же, а символы на панцирях жуков из поколения в поколение меняются, значит, можно сопоставить значки на старых и молодых жуках и вычислить значение символов. Если подробное описание дешифровки жуков доставляет вам удовольствие, то "Город в конце времен" - именно то, что вам нужно. Если нет - увы, может стать скучно; подобных абстрактных приключений ума в книге предостаточно, по большей части именно они, а не внешние активные действия, и составляют ее основное содержание.

А вот фрагмент истории о паучке между строк:

– Сюрприза. Непредсказуемости. Территории. Все и вся выложено на этих полках, поджидает своего открытия – но оно фиксировано. Когда семечко проклюнется, когда эти тексты станут частью нового космоса, изменится все. Бессмыслица станет столь же ценна, как и связные повествования, ибо мультиверсум строит себя в основном из непригодной для чтения мешанины, причем никто не знает, какой текст важен, а какой – нет.

Джебрасси вновь открыл книгу, однако буквы зыбко плясали у него перед глазами.

Эпитом предостерегающе вскинул палец:

– Нет, юноша, еще рано. Имеется один подлинный индикатор, неопровержимый маркер реальности.

В поле зрения Джебрасси все кружилось и расплывалось, однако слова эпитома ясно звучали в голове. Юношу подхватило и – словно мощным, но мягким ветром – понесло по спиральным лестницам: вдоль полок, вниз, вниз, куда-то вбок, снова вниз, обратно к Великим Вратам, захлопнувшимся сразу после того, как он скользнул внутрь.

Голос эпитома сопровождал его до золотистого стола.

– Когда открываешь книгу внутри Вавилона, ее текст чист, непорочен – черные символы на белой бумаге. Ничто не может испортить текст или нарушить твою сосредоточенность. Но в регионах за этими пределами – там, где еще сохранились остатки старой Вселенной, которой предстоит стать новой, будущей территорией, – раскроешь книгу, прочтешь страницу и… И некая живая тварь – крошечная, неожиданная и извращенная, – поползет по странице, пугая тебя. Наконец ты поймешь и улыбнешься: да, эта тварь живая – всего лишь насекомое, козявка, – но она умеет мыслить, живет по своим законам и, самое важное, не читает. Она не является частью библиотеки. Она бродит поверх текстов, неожиданная и предельно реальная.

– А я возьму и захлопну книгу, – прищурился Джебрасси.

– Э, нет. Ты этого не сделаешь. Эта тварь представляет собой предельный символ «той, которая согласовывает», которая позволяет памяти и, тем самым, самому времени тянуть свою пряжу. Это существо – друг матери всех муз, Мнемозины, – первый признак нового космоса. Раскрытие бутона нового творения – того, что живет и бродит поверх слов, – произойдет благодаря паучку, бегающему между строк.

Библиотека - это мир, в его, скажем так, заархивированном и хорошо упакованном виде, но мир - это нечто большее, чем библиотека, мир - это территория, а библиотека - лишь карта. Кстати, при чтении возникла гипотеза (я ее, впрочем, не проверяла, может быть, когда-нибудь, при следующем прочтении...), что герои книги - тоже своего рода буквожуки, разнообразие имен представителей древнего племен, упомянутых в тексте, наводило на мысль о том, что кто-то пытается собрать из них алфавит.

Короче говоря, "Город в конце времен" - это хорошая, убедительная, монументальная и величественная научная фантастика для читателей Борхеса, для кого приключения ментальных конструкций, абстрактных образов и персонифицированных идей не менее интересны и увлекательны, чем переживания конкретных земных личностей. Кстати, по стилю это напомнило мне "Наваждение Люмаса" Скарлетт Томас, но в куда более глобальном масштабе.

Основная сюжетная идея очень красивая: показать пост-человечество на самом пороге своей смерти. Вселенная коллапсирует. Пространственно-временной континуум заканчивает свое существование, а вместе с ним и то, что осталось от людей. Последний город Кальпа отчаянно сопротивляется Хаосу, который пожирает реальность и превращает ее во что-то совершенно иное.

Но вот все остальное...Бывают книги, которые хочется взять и переписать или попросить, чтобы кто-нибудь их переписал. Минусов я насчитала очень много. Во-первых, неспешность повествования. Эпос или не эпос, но повествование ползет со скоростью улитки. Первые двести страниц автор только вводит в курс дела, остальные четыреста пытается развивать сюжет, постоянно спотыкаясь об уточнения, объяснения, описания. Во-вторых, герои часто оставляют в недоумении. Искины обижаются, сидят в депрессии, отказываются спасать мир, человечество и самих себя - в лучше случае они ведут себя, как капризные божества, в худшем, как девушки во время ПМС. Люди ничем не лучше - большая часть поступков или слишком безразличные, или слишком истеричные. Герои или бояться проблемы и в ужасе бегут он них, доходя до абсурда: замуровать окна и не смотреть на Хаос, или решают все нахрапом: мне скучно, пойду-ка прогуляюсь в сердце нового миропорядка. В-третьих, переключения между героями создают ощущения карусели - не получается проникнуться и влезть в шкуру персонажа. В четвертых, у меня сложилось ощущение, что автор слишком увлечен своими идеями, а не персонажами и книгой вообще. Когда идут описания Кальпы или космогоноии умирающей Вселенной, то хочется дать руку и позволить увести себя на Землю под свет умирающего солнца. Но когда дело доходит до каких-то действий или, не дай бог, раскрытия внутреннего мира персонажей, начинаешь зевать и мысленно прикидывать, что пара смертей здорово оживило бы происходящее и приостановило бесконечные прыжки из одного героя в другого.

Если счистить шелуху и остаться один на один с идеями автора, то хочется сказать больше спасибо - есть над чем подумать, пофантазировать. Умирающая Вселенная, безумный Тифон-Хаос, искусственные интеллекты, которые от безысходности предлагают одно безумное решение за другими, пермутации и прыжки через время - все это очень и очень красиво. Но сюжет, о нем я ничего ни плохого, ни хорошего не могу сказать. Просто интересно, местами даже захватывает - особенно вопрос, как же все спасутся. Но это воспринимается, как очередная загадка, которую хочется загадать, ребус, который хочется решить. Персонажи настолько статичные и рассыпаются на описания-действия, что их не то что не жалко, ими вообще не интересуешься. Ну есть-есть, ну хорошо. За всю книгу я ни разу не испытала переживания за судьбу единственно известного мира. А ведь вопрос стоит очень круто: или весь пространственно-временной континуум и конец всего сущего, или ничего. Не тронуло, не зацепило. Никаких эмоций.

В сумме: с одной стороны книга очень сильно разочаровала. Автор не справился с поставленной задачей. Иногда он даже просто сдавался и просто вываливал на читателя контекст происходящего просто на страницах. Ни как объяснения персонажей, ни как мысли героев, нет просто пара страниц сплошного текста из разряда "А как так вышло, что мы сейчас в точки А". Это с трудом можно назвать художественной литературой. Некоторые куски на мой взгляд настолько беспомощные, что даже не знаешь, зачем оно вот здесь. Но вот идеи и общая концепция очень и очень красивые. Сам замысел потрясает, завораживает и заставляет посмотреть на вещи совсем под другим углом. "А действительно, что ждем Вселенную там в самом-самом конце?" Лучше бы автор написал на эту тему хороший научпоп и не терзал себя и несчастную рукопись. Очень тяжело написать миф. Это получилось у Толкиена, у Лавкрафта, но не у Бира. А жаль.

Бир лихо замешивает индуистскую мифологию с древнегреческой: Брахма то ли спит, то ли помер, Мнемозина и Кали - сестры, Тифон пожирает все сущее, и в утробе его царит хаос. Что касается временного отрезка повествования, автор тоже не мелочится:

Ушел миллиард лет на сбор убедительных доказательств — и несколько быстротечных миллионов лет на анализ и приблизительное осознание природы сего явления.

и вообще облегчать читателю жизнь не намерен:

Узлы нынешней Вселенной распускались: пространственные маркеры врали, линии прямого видения таяли фракталами, информация растворялась в море новых переменных сингулярности — коллапс, стопаж, эндволи, контрперехваты, твист-складки, энигмахроны, фермионное тление…

Вкратце: Джек и Джинни живут в современном Сиэтле и умеют перепрыгивать с одной вероятностной линии на другую, а Джебрасси и Тиадба живут через миллиарды лет в Кальпе и ничего особенного не умеют, зато у них милые кисточки на носу. Первые видят во сне вторых, и ближе к концу света все встретятся.

Тут столько всего намешано, в этой книге, голова кругом. В нашем времени за пермутаторами судеб (это Джинни, Джек и еще Даниэль) гоняются охотники (от которых никакого толку для сюжета); на складе собираются тысячи книг, которые меняют свое содержание; дамы, именующие себя истлейкскими ведьмами, тоже как-то пытаются принять участие в происходящем. В Кальпе вообще весело: дети там не рождаются, а выращиваются из заготовок, девушек зовут сияниями, еще там есть жуки с буквами на спинках и опять же книгохранилище со своенравными книгами.

Группа отчаянных из Кальпы отправляется в Хаос, а в Сиэттл Хаос приходит сам, и тут Бир включает на полную мозговой Генератор Шизоидных Апокалиптических Видений:

По морщинистому черному камню грунта расползались дресвяные наносы. Морщины углублялись на глазах, словно каналы в лабиринте, вырезанном по обе стороны от юноши, — насколько хватало глаз. Впереди края морщин вздыбились, загнулись и слились вместе, создавая ряды низких стен — туннельных входов, — еще один, за ним еще, и еще…

и тут начинаешь задумываться, как бы это смотрелось на большом экране - только на достойные спецэффекты не хватит никакой компьютерной мощности современных студий.

Еще тут будет история любви петешественника и Концентрированного Знания, немерено рас и существ (высоканы там, эйдолоны), много интересных слов (мне почему-то очень понравилось словосочетание "ратуш-князья"), и я подозреваю, что значительная часть аллюзий, скрытых смыслов и заимствований прошла мимо меня.

Ну и конец - в стиле "Мы строили, строили и наконец, построили. Ура!". В смысле шли, шли и пришли. Ура. Хотя над Тифоном автор расправился довольно неожиданно.

И кошки. Если в концовке появляются кошки, значит, все будет хорошо.