Текст книги "День сурка. Рассказы"

День сурка
Рассказы
Григорий Седов

Иллюстратор Денис Лопатин

© Григорий Седов, 2017

© Денис Лопатин, иллюстрации, 2017

ISBN 978-5-4474-9448-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Парикмахерская

Недавно я обратил внимание, что посещение парикмахерской с каждым разом обрастает для меня непредвиденными сложностями. Когда я чувствую, что волосы над ушами торчат во все стороны, а окружающие странно на меня поглядывают, я понимаю, что пора идти стричься.

Звоню знакомому парикмахеру, чтобы записаться на стрижку. Однако выясняется, что свободное время есть только днем. Поскольку я работаю, такой вариант мне очевидно не подходит. Кроме того, очередь на стрижку составляет минимум неделю. Такое ощущение, что чем больше парикмахерских открывается в городе, тем чаще туда ходят стричься. Некоторые, видимо, только этим и занимаются.

Спустя время, когда из зеркала на меня смотрит Никита Джигурда, а знакомые и коллеги вздрагивают при встрече со мной, приходится идти в парикмахерскую, расположенную недалеко от дома, в выходной день.

Визит к парикмахеру сразу обставляется с известной долей пафоса. Накануне у меня звонит телефон, и томный голос незнакомой девушки интимно сообщает мне, что «я записан к ним». В голове проносятся мысли о тайных собраниях в особых клубах, но потом девушка уточняет – «на стрижку».

Когда я захожу в парикмахерскую, меня встречает администратор. Отрезание волос никогда не начинается немедленно. Сначала меня усаживают в кресло на входе, иногда даже предлагают выпить благородные напитки, дают в руки глянцевый журнал с женскими прическами. Наверное, они все посещали специальные семинары на тему «как расслабить клиента, чтобы выудить у него все деньги».

Странное дело – раньше, когда у меня на голове была густая шевелюра похожих на колючую проволоку волос, стрижка «под канадку» занимала от силы минут 10 и стоила копейки. Сначала парикмахер делала несколько размашистых движений электрической машинкой по бокам и сзади, равняла над ушами и виски, потом ножницами, похожими на садовый секатор, выстригала чёлку. В завершение процедуры женщина в халате два раза опрыскивала лицо одеколоном из флакона со смешной резиновой грушей.

Теперь всё иначе. Я начинаю подозревать, что продолжительность и стоимость процедуры меняется обратно пропорционально количеству волос, оставшихся вокруг моей заметно обозначившейся лысины.

Меня зовут в кабинет мужского мастера. Там встречает девушка модельной внешности и двусмысленно мне улыбается. Снова начинаю сомневаться по адресу ли я пришел, и как бы про это не узнала жена… Но всё в порядке – кресло, зеркала и инструменты для стрижки вроде бы на месте.

Сначала парикмахер долго мылит мне голову шампунем. На каком-то этапе я перестаю понимать, где заканчивается мытье и начинается непосредственно массаж головы. Один раз я даже чуть не уснул прямо в кресле около мойки.

Потом меня усаживают перед зеркалом и маникюрными ножницами начинают выстригать по несколько волосинок за раз. Чувствуется, что мастер никуда не торопится. Значит, план по количеству клиентов им всё-таки отменили.

В процессе прореживания и так редких волос девушка настойчиво рекламирует средства от облысения. Я вежливо отказываюсь. В конце концов, побреюсь наголо – утешаю я себя.

Парикмахер доверительно сообщает мне, что «на мужчинах деньги не заработаешь». Я вспоминаю картинку, где изображен мужчина, заросший как дикарь до стрижки и абсолютно лысый после с подписью «500 рублей – 0,5 часа» и женщина одинаковая до и после парикмахерской с подписью «5000 рублей – 5 часов».

Потом мастер живописует мне новую процедуру «классическое бритьё опасной бритвой». Вспоминается как Д’Артаньян брил господина Бонасье.

Спустя час экзекуции маникюрными ножницами мастер снова зовёт мыть голову. Массаж повторяется. После этого она долго мажет меня лаками и гелями, сушит феном. Из зеркала на меня смотрит полулысый уродец.

На выходе мне протягивают счёт. Снова начинаю сомневаться – все ли манипуляции со мной сделали за такие деньги. На указанную сумму можно все выходные угощать друзей пенным напитком.

С чувством глубокого удовлетворения я иду домой.

Телефон

Я заметил, что мой телефон живёт собственной жизнью. Например, он всё время что-то упорно качает, самостоятельно выполняет обновления, автоматически запускает программы проверки от вирусов и много ещё чего непонятного. После этого на экране появляются змейки, рожицы и пляшущие человечки. Удалить их невозможно. Я пробовал.

Друзья считают своим долгом регулярно присылать взрослые видяшки по воцапу. Всё бы ничего, но телефон сохраняет их в тысяче разрозненных папок где-то в глубинах своего мозга.

Иногда телефон попадает в руки детей. После этого там произвольно включаются весёлые игрушки – убей кого-нибудь с одного выстрела или укради из банка деньги и спрячь их в укромном месте.

Часто мой телефон берёт жена, чтобы проверить свою интуицию. Потом мне кажется, что часть женских контактов из телефона исчезает.

Выявить систему подачи звонков не представляется возможным. Так, телефон начинает беспрерывно звонить в следующих случаях:

– когда я сижу на важном совещании;

– когда я ем селёдку руками;

– в театре посреди представления;

– когда я заливаю бензин в бак автомобиля на заправке;

– когда я намыливаю себе голову шампунем в душе;

– когда я рассчитываюсь с кассиром в супермаркете, и за мной стоит длинная очередь;

– когда я только помыл руки в туалете и нахожусь на полпути к электрополотенцу.

На работе я кладу телефон на стол и пристально смотрю на него. Телефон молчит два или три часа подряд. Как только я выхожу из кабинета, он начинает трезвонить. Разворачиваюсь, бегу, чтобы ответить, но как только беру трубку, абонент отключается.

Бывает, что после длительного затишья телефон звонит, я отвечаю, и тут же идёт ещё один входящий! Пытаюсь поставить на удержание, снять с удержания, завершить удержание, нажимаю все кнопки подряд, но, в конце концов, отключаются оба абонента.

Телефон похож на вампира – он всё время требует зарядки. Порой мне кажется, что всё, о чём я думаю – это достаточно ли зарядки на моём телефоне. Утром я проверяю заряд батареи – он полный. Буквально через полчаса телефон начинает противно пикать, требуя подзарядки. Куда он потратил всю энергию? На обновления?

Мне прилетает смс-ка от жены – «забери ребёнка в садике». Вечером после работы я еду через весь город, стою в пробках, захожу в садик, надеваю бахилы. И тут в кармане что-то пиликает. Смотрю – приходит ещё одна смс-ка от жены – «не надо ехать в садик, ребёнка я забрала!». Вероятно, сообщение немного задержалось в пути где-то между Венерой и Марсом.

При пролистывании телефонной книжки у меня возникает только один вопрос: «Кто все эти люди?». Один раз я полчаса разговаривал с каким-то «Саша Водитель», подробно объясняя ему как проехать в офис и забрать документы. Оказалось, что это сантехник, несколько лет назад заменивший батарею у нас дома.

Кажется, мой телефон делает всё, чтобы осложнить мне жизнь. Однако как без него обойтись?

Перевод

У меня есть банковская карточка. Почему бы мне не перевести с неё деньги маме? – приходит мне в голову умная мысль. Включаю компьютер, захожу в мобильный банк. Заполняю необходимые строчки. Там пишут, что надо подтвердить операцию. Звоню на горячую линию. Девушка с оттенками робота в голосе требует назвать секретное слово. Называю, оказывается, не то. Перебираю все возможные варианты, но всё не подходит. Странно, что за слово я мог загадать?

Делать нечего – иду в ближайший банкомат, благо, что в последнее время они выросли по городу как грибы после дождя. Вставляю карточку, набираю пин-код, но дальше ничего не происходит. Забираю карточку (хорошо, что банкомат её возвращает). В чём дело?

Иду в отделение банка. Там пустынно. Беру листок электронной очереди. Жду полчаса. В углу стоит аппарат с питьевой водой, но нет стаканчиков. Наконец, вызывают мой номер. Подхожу к оператору, объясняю ситуацию.

– Вы не тот листок взяли. У вас другая операция.

Иду, беру другой листок электронной очереди. Жду полчаса.

– Что у вас? – спрашивает другой оператор.

– Карта не работает в банкомате – отвечаю я.

– Ваша карта заблокирована! – победоносно объявляет оператор, проверив что-то в своём компьютере.

– Как заблокирована? Почему? – недоумеваю я.

– По подозрению в компрометации.

– Что же делать?

– Звоните на горячую линию, они вам разблокируют.

– Они просят секретное слово, а я его забыл.

Оператор даёт мне бумажку, пишу на ней новое секретное слово (пытаюсь запомнить его).

Выхожу из отделения банка. Смотрю номер горячей линии на обратной стороне карточки. Звоню.

– Назовите своё имя.

– Назовите дату рождения.

– Место вашего рождения.

– Как зовут ваших маму и папу?

– Как зовут ваших соседей?

– Сколько ложек сахара вы кладёте в чай?

– Делаете ли вы утреннюю гимнастику?

Уверенно отвечаю на все вопросы. И вдруг:

– Назовите секретное слово.

Ага! Тут меня не проведёшь! Называю новое секретное слово.

– Неправильно.

– Как? Ведь я его только что поменял в отделении банка!

– Смена секретного слова происходит в течение суток после обращения в отделение банка – ликует металлическая девушка.

– Что же делать?

– Идите в отделение и подтвердите последнюю операцию, карту вам разблокируют.

Возвращаюсь в отделение банка. Электронная очередь. Вода без стаканчиков. Оператор.

– Я звонил на горячую линию. Там сказали, что мне надо подтвердить последнюю операцию, и вы разблокируете карту.

– Что за бред? Это невозможно. Могу только взять у вас заявление на перевыпуск карты.

Набираю оператора горячей линии, включаю громкую связь. Диалог двух операторов:

– Мне компьютер на даёт разблокировать карту клиента.

– Любой клиент может разблокировать карту в отделении банка.

– Мы можем только направить на перевыпуск.

– Наш банк гарантирует быстрое и удобное обслуживание клиентов.

– Этот разговор записывается?

– Да.

– До свидания.

Ничего не понимаю.

– Что же делать?

– Пишите заявление на перевыпуск карты и идите домой – успокаивает меня оператор.

– А когда придёт новая карточка?

– В течение 3 недель.

Пишу заявление, иду домой. Записываю новое секретное слово везде, где можно (хотя смысл секретного слова в том, чтобы его знал только я). Следующая попытка – через 3 недели.

Зачем

Мы пьём чай со знакомым у меня дома.

– Да, неплохая у тебя квартира, – неожиданно говорит он.

– Потолки высокие, комнаты просторные, балкон широкий, – показываю я.

– Повезло тебе…

– А ты что до сих пор с двумя детьми в хрущёвке ютишься? Тут рядом новый дом достраивают, возьми в ипотеку, – предлагаю я.

– Зачем? – удивляется знакомый.

– А что ждать?

– Вон Путин в Москве хрущёвки ломает – всем и так бесплатно квартиры новые даст.

– Понятно.

Встречаю в супермаркете друга.

– Как дела?

– Видал в интернете яхту олигарха в Гибралтаре арестовали? – возбуждённо спрашивает друг.

– Ну, да, видел, – отвечаю я.

– Совсем оборзели, сволочи! – друг явно недоволен новым приобретением олигарха.

– Открой своё дело! – предлагаю я.

– Зачем? – недоумевает друг.

– Сейчас субсидии дают на новый бизнес, сможешь на яхту заработать.

– Ты что, с ума сошёл? Скоро всё равно зарплату индексируют…

– Понятно.

В небольшом посёлке встречаю местного жителя.

– Как жизнь?

– Хреново, – отвечает сельчанин.

– А что так?

– Всю землю москвичи раскупили.

– Как все? Вот же бывшая совхозная стоит, бери, обрабатывай!

– Да на фига мне совхозная?

– Можно гектар дальневосточный бесплатно взять, – продолжаю я.

– Зачем?

– Сельским хозяйством заниматься, туризмом, дом построить…

– Летом икры на речке напорем, зимой в лесу лося добудем, медведя, мы тут все тропы знаем.

– Понятно…

День рождения Миши

Вечером возвращаюсь с работы. Сегодня я задержался дольше обычного. Погода пасмурная, на улице слякоть. Машина замызгана по крышу. В голове вращаются проблемы рабочего дня. Как много всего навалилось одновременно. Хочется просто поесть и расслабиться в тишине.

Дома встречают дети. Жена приготовила ужин. Мы садимся за стол. Дети внимательно рассматривают меня. Они пытаются понять какое у меня настроение и что плохого им ждать. Наверняка, опять нахватали двоек в школе, домашние дела не сделаны, думаю я. Готовлюсь начать воспитательную беседу.

И вдруг я вспоминаю своё детство.

Иду домой из школы. По поведению двойка, из гардероба куда-то исчезли варежки, во время борьбы на перемене на форме оторвали карман. Обычно дома меня сразу спрашивают про оценки. Мама работает преподавателем и не признаёт никакой отметки, кроме пятёрки. Отец опять придёт усталый после службы. Сейчас мне точно влетит…

На пороге меня встречает празднично одетая мама. Она зовёт кушать. На кухне собралась вся семья. Отец загадочно улыбается, сестры сидят притихшие.

На столе – моя любимая курица-гриль, салаты, бутылка вина. Отец наливает вино в фужеры.

– Сегодня день рождения Миши, – говорит мама.

Миша – её старший брат. Он и несколько одноклассников погибли под колёсами грузовика, когда возвращались с выпускного вечера.

Мама читает Мишины стихи. Мы сидим и слушаем её. Внезапно вокруг, словно сотканный из воздуха, возникает другой мир. Мне представляется их дружная семья, как они любили друг друга.

Отрываюсь от своих мыслей.

Смотрю на детей.

Начинаю рассказывать им смешные истории про своё детство. Как я стирал двойки в дневнике, дрался с хулиганами в школе, гулял допоздна. Дети в восторге. Им нравится, когда я рассказываю истории про себя.

За столом царит непринуждённая атмосфера. Все улыбаются, смеются, наперебой делятся впечатлениями прошедшего дня. Все дневные заботы отходят на второй план. Передо мной стоит лицо мамы, читающей стихи Миши.

Бахилы

Вы заметили, что теперь повсюду нужно надевать бахилы? В поликлинике, больнице, школе, детском саду, театре, магазине. Хотя нет, в магазине пока вроде не надо. Везде при входе стоят две урны. На одной написано «чистые бахилы» (там, как правило, хранятся уже использованные), на другой – «грязные бахилы» (здесь хранятся чистые).

Кое-где на входе помещён автомат по продаже бахил. Кажется, бахиловый спрут опутал весь город. Кто эта мафия? Судя по объёмам продаж, бахилы дадут фору незаконной торговле наркотиками.

Бахилы – это полиэтиленовые носки синего цвета, которые натягиваются поверх обуви. Призвано это изобретение человечества защитить полы учреждений от уличной грязи.

Бахилы бывают двух видов. Одни открываются плохо. Другие вообще не открываются. Утром в понедельник ты стоишь в детском саду скорчившись, балансируя на одной ноге и пытаешься натянуть бахилы на зимние ботинки. Тебя все толкают в узком коридоре. В итоге бахила рвётся, вылезает носок ботинка как в мультике про волка из «Ну, погоди!». Операция начинается сначала.

Хорошо, если бахилы предлагаются бесплатно. В случае с автоматом по продаже бахил всё немного сложнее. Начинаешь искать мелочь по карманам. Её, естественно, не оказывается. Просишь разменять. Ни у кого нет мелочи. Постоянные клиенты достают заранее приготовленные монеты, бросают в автомат, облачаются в синие галоши и довольные исчезают в глубине здания. Ты стоишь и терпеливо ждёшь доброго самаритянина с полными карманами мелочи.

Через несколько шагов после надевания бахилы обычно рвутся. Ты стараешься не сильно поднимать ноги, чтобы не показывать дырки. Все идут, слегка пошаркивая ногами.

Наконец, когда дела закончены, ты счастливый выходишь на улицу. Однако чувствуешь, что прохожие странно на тебя поглядывают. Спустя полчаса кто-то сердобольный доверительно тебе сообщает, что ты забыл снять бахилы.

Завтра мне идти на приём к стоматологу. Жду не дождусь свидания с бахилами!

Поезд

На праздники собираюсь проведать родителей. Чтобы добраться до них необходимо ехать на поезде. Для камчадала путешествие по железной дороге – само по себе приключение.

Заблаговременно покупаю в интернете железнодорожный билет. Компьютер спрашивает: «Вагон женский или мужской?» Задумываюсь, какие преимущества даёт тот или иной вагон. Прерывая мои фантазии насчёт женского вагона, в дело вмешивается жена и выбирает мне смешанный. Компьютер снова спрашивает: «Какая полка?» Пытаюсь считать полки от начала вагона, потом с конца вагона, потом думаю, а в какую сторону поедет поезд, сбиваюсь. В итоге жена берет 13-й вагон, 13-е место. «Счастливое число», – думаю я.

В аэропорту беру такси и приезжаю на железнодорожный вокзал. Перед ним спиной к городу стоит огромный памятник русскому казаку. Тот сурово смотрит на гостей города. Видимо, чтобы приезжающие на поезде иностранцы отбросили даже мысли что-то сделать не так в этом городе.

Подхожу к зданию вокзала. Где тут вход? После нескольких попыток открыть наглухо задраенные двери, попадаю внутрь. Там мне сообщают, что если я хочу сесть на поезд, то мне надо выйти из здания и идти по переходу.

Сбоку от здания вокзала нахожу лестницу, ведущую в небеса. Это – переход над путями. Наверху играет аккордеонист. Останавливаюсь рядом, слушаю вальс «Амурские волны».

– Бу – бубу. Бу – бубу. Поезд бу-бу отправляется! – гнусавит снаружи громкоговоритель. Представляю сцены, как опаздывающие догоняют поезд, а потом внезапно заканчивается платформа. Спина холодеет. Сыплю мелочь аккордеонисту в шапку и спешу дальше. Наконец нахожу нужный путь. Спускаюсь с лестницы в несколько тысяч ступенек, начинаю лихорадочно осматриваться по сторонам. Ко мне подходит полицейский патруль.

– Ваши документы?

– Да я на поезде уезжаю…

– Какой вагон?

– 13-й.

– Идите туда! – они показывают рукой куда-то вдаль.

Иду вдоль поезда. Оказывается, он очень длинный. Спустя полчаса дохожу до своего вагона. У входа стоит девушка в форме.

– Вы отъезжающий или провожающий?

Вспоминаю свой статус.

– Отъезжающий.

– Документы!

Протягиваю паспорт и распечатанный билет.

– Проходите!

Протискиваюсь в узкий коридор. Справа – странный прибор, похожий на большой самовар с краником. Нахожу своё купе, открываю скользящую вбок дверь. Внутри довольно уютно, всего два дивана. Оказывается, это вагон СВ. Представляю, что моя попутчица едет на конкурс красоты…

Усаживаюсь к окну, достаю бутылочку виски.

– Нарушаем? – на пороге купе стоит полицейский с дубинкой.

– Да я… это… так… – неуверенно оправдываюсь я.

– Дверь только закройте, – улыбается страж порядка.

Закрываю дверь. Поезд содрогается всем телом, за окном начинают плыть столбы. Раздаётся стук в дверь (Попутчица?)

– Так, кто у нас тут? – на пороге проводница. – Чай, кофе, доширак будем?

– Несите всё! – пытаюсь задобрить строгую служительницу путей сообщения.

Пробую разложить свой диван, нажимаю все кнопки подряд.

– Что вы трезвоните? – на пороге проводница с кофе.

Оказывается, я нажал кнопку вызова проводника. Иду в туалет. Ну, хоть здесь все сделали как в самолёте!

Возвращаюсь в купе, расстилаю свежее белье, ложусь. Не могу заснуть! Сначала поезд несётся как сумасшедший со скоростью 180 километров в час, на поворотах вагон ощутимо наклоняется. В голове проносятся картинки из фильма-катастрофы. Потом поезд останавливается совсем. Как только я собираюсь выйти покурить – поезд трогается.

– Когда можно покурить? – спрашиваю проводницу.

– Расписание на стене, – отвечает она.

Пытаюсь понять что-то в расписании. Время везде указано московское. Отнимаю от камчатского, умножаю на местное, в итоге машу рукой и снова иду к проводнице.

– Через 15 минут будет станция, я вам скажу, – сдается она.

Поезд останавливается, выхожу покурить. На ночном перроне никого. Проводница с сожалением разглядывает меня.

Чтобы немного смягчить ситуацию говорю:

– Я с Камчатки.

– И что? – проводница вопросительно смотрит на меня.

– У нас там поездов нет!

Самолёт

Время от времени мне приходится куда-то лететь. Для этого сначала необходимо приобрести билет на самолёт.

Захожу в интернет. Вижу предложения в Доминикану за 30 тысяч рублей, в Эквадор – за 35 и Чили за 40. Хабаровск стоит 50 тысяч… Может, Хабаровск дальше, чем Пунта-Кана?

Потом еду на рынок. Долго пробую икру у разных продавщиц, пока вкус не перемешивается во рту, и я уже не понимаю какая вкусная, а какая нет. Покупаю первую попавшуюся.

Приезжаю в аэропорт. Часто только в аэропорту выясняется, что дома забыты важные вещи, например, паспорт. Приходится возвращаться.

Потом я прохожу досмотр. В этот раз меня досматривают особенно тщательно. Но я не против – досмотр проводит высокая, с шикарной фигурой блондинка в форме и с каким—то прибором в руках.

На регистрации я прошу широкое место у аварийного выхода впереди салона (где-то я читал, что там безопаснее). Оказывается, что таких мест уже нет, потому что все нормальные люди регистрируются заранее в интернете.

В кафе аэровокзала из благородных напитков продают только пиво. Беру чай.

Спустя небольшой промежуток времени всех пассажиров грузят в специальный автобус. В его салоне летом жарче, чем на улице, а зимой – холоднее.

Поднимаюсь по трапу, здороваюсь со стюардессой. Она приветливо улыбается мне, но когда видит, что я прохожу бизнес-класс и иду в общий салон, перестаёт улыбаться.

Первое впечатление от самолёта, что он летал в Экваториальной Гвинее лет 50 на внутренних рейсах. Телевизоров и телефонов в спинках кресел нет.

Смотрю на корешок – мне досталось место в самом хвосте посередине ряда. Первым, естественно, садится пассажир у прохода. Потом ему приходится встать, чтобы пропустить следующего. Потом им вместе приходится пропустить пассажира у иллюминатора, который обычно приходит последним. Как только я сажусь, мне на голову падает чья-то сумка. Осматриваюсь: сзади – представители тёплых республик (живо обсуждающие всё происходящее на своём языке), на ряду передо мной – младенец (который будет пронзительно кричать весь полёт), справа от меня у прохода – бабушка, слева – угрюмый мужик в два раза больше меня (читает газету). После усаживания впереди сидящий человек максимально опускает своё кресло и засыпает. Я сижу в одном положении и не могу пошевелиться.

Появляется стюардесса (не такая красивая, как в бизнес-классе). Она считает всех специальной считалкой и показывает манипуляции со спасательным жилетом. Кому может пригодиться спасательный жилет в Охотском море?

Через некоторое время стюардессы привозят еду. Они всегда задают культовый вопрос: «Курица или рыба?» (А если я не угадаю?)

Один раз я взял рыбу, думая, что она красная, оказалось, что это минтай. В другой раз я взял курицу, думая, что на гарнир будет картошка, но там оказалась гречка.

Потом включается радио, командир корабля говорит на непонятном иностранном языке. В институте я учил английский язык. Это точно не он. Командир сообщает кому-то (может быть, соседям сзади?) важную информацию о высоте, скорости полёта, где мы и куда летим.

Вскоре самолёт начинает снижение. Все щёлкают застёжками на ремнях. Появляется стюардесса со считалкой. Младенец кричит. Один друг рассказал мне, что во время посадки вдруг запищал какой-то датчик, по ногам потянуло холодом, и выскочили кислородные маски. Самолёт при этом стал резко снижаться чуть ли не до верхушек сопок. Все молчали. Он схватил одну маску, у неё порвалась резинка, схватил другую – она оторвалась с корнем. Бабушка, сидевшая на одном ряду с ним у иллюминатора, спокойно надела свою маску и дышала в неё. Вероятно, это последнее, что увидел бы мой друг, если бы вскоре не стало можно дышать без маски…

Наконец, самолёт благополучно приземляется, и все пассажиры спешат на выход, чтобы получить икру и рыбу.

Скоро следующее свидание с самолётом на пути домой.