Текст книги "Жатва"

– Твоей власти хватит на нас двоих?

Глава 8

Над Набашнаратом было уже за полдень, когда Ирвинг проснулся в своей башне. Всю ночь он трудился над своими рукописями записывая историю отряда. Его трудам также не помешали две приговоренные бутылки вина во время письма. Напротив, алкоголь стимулировал его к более ярким и красочным описаниям сражений, выпавшим на долю отряда. Ведь в стране песков они служат уже очень долго и несмотря на творившийся в мире хаос, в пустыне находились и свои проблемы.

Ирвинг встал с кровати, опустошил половину графина с водой и сел за стол, чтобы оценить оставленные строки истории в хрониках бравого отряда «Кости».

***

Одной из знаменательных битв в истории отряда являлось сражение близ небольшого села, а точнее аула – Кхалеадар. Мятежная армия одного из непокорных вассалов, заняла небольшое поселение и выставила вокруг своих солдат.

Помимо армии дезертиров, непокорный эмир согнал многочисленное воинство рабов, вооружив их палками и камнями. Пожалуй, их мятеж выглядел нелепо, ведь они оставили твердыню с крепкими стенами, забрали награбленное и собирались покинуть дюны пустыни. Вот только куда они собирались отправиться? Конечно многие люди судачили о том, что за великой пустыней находятся еще неизведанные и плодородные земли, но на моей памяти не встречались путешественники, прибывшие оттуда.

Наемники отряда атаковали стремительно. Никакая толпа напуганных и полуголых рабов не остановила натиск кавалерии во главе с нашим командиром. Всадники сминали мятежников и прорывались в селение. Сразу за ними мчалась разъяренная пехота, которая не оставляла на своем пути ничего живого.

Небольшой проблемой стали стрелки мятежников, которые закрепились на крышах домов, но потери со стороны отряда были минимальные. В основном под натиском стрел пал молодняк, рекруты, едва присоединившиеся к наемникам.

Конечно офицеры быстро сообразили, что нужно делать. Среди отделений пехоты были воины с крюками-кошками, которые быстро взобрались на крыши и избавились от лучников.

Пока в поселении была безумная сечь и люди ступали по трупам друг к другу, чтобы продолжать побоище, на поле вышли профессиональные воины, расталкивающие рабов. Пожалуй, подобного расклада Клод не учел.

Хитрый эмир все же был не так жаден, как я думал. Он не поскупился потратиться на наемников. Отряд звался «Вараны». В песках Карсканы это были довольно известные клинки. В основном состоящие из пустынников.

Но как я писал прежде в своих хрониках, нет и не будет отряда величественнее, чем «Кости». Может показаться, что я пишу так, потому что веду эти летописи, но… Хотя может так и есть.

Восточные наемники начали окружать поселение, не позволяя нашей коннице и пехоте вырваться из засады. Они также безжалостно убивали рабов, которые пытались покинуть поле боя.

Окруженные в кольцо наемники, залитые кровью по горло, становились только злее и уже были готовы прорываться в круг, но генерал не отдавал приказа наступать. Клод молчал до тех пор, пока на поле боя не появились резервные силы под командованием лейтенанта Вигмара и лейтенанта Рерика.

Резервы разрушили строй сгрудившегося вокруг Кхалеадара войска, и тогда генерал во все горло отдал приказ атаковать всеми силами.

Когда крики лошадей и людей стихли, наемники искали среди убитых лицо мятежного эмира. Это продолжалось достаточно долго, но все же кто-то из солдат, сумел узнать предателя.

Сложность заключалась в том, что лицо эмира выглядело слегка необычно, после вероятного удара булавой по его лицу.

На этом, казалось бы, рядовое сражение кончилось, если бы не одно важное событие. Помимо денег и драгоценностей, среди украденного Рерик нашел множество детей, закованных в кандалы. Они прятались в подвалах во время битвы. И ведь дети, были не просто дети. Они являлись многочисленными отпрысками Али-Абдуин-Шаха, коих он наплодил великое множество по всей державе Сияющих городов. Хоть его дети и являлись для знатных особ лишь бастардами, но вот для самого султана потомство было важно. Кем бы не были его дети. Так как крепкая династия держалась на крови правителя и каждый из рожденных детей мог однажды востребовать права на трон. Конечно, если все законные наследники султана погибнут.

***

Не менее знаменательным сражением было столкновение, прозванное в народе «собачьим побоищем». Нередко люди называли наемников псами войны из-за, скажем, не самой благородной репутации. Вот собственно наемники противоборствующих сторон, а именно «Кости» и «Дети Раскола» сошлись в смертельном бою на улицах небольшого города Заэрзашдана.

Повстанческое подполье, возглавляемое эмиром Хади-Юсуф-Бандарашем, долгое время доставляло немало хлопот султану на его землях. Находчивый мятежник запудрил головы своих юных последователей, выдавая свои личные интересы, за просьбы народов пустыни.

Поначалу его небольшие банды разбойничали на дорогах, нападая на путников и караваны. Затем они перебрались в города, где начали заниматься вымогательством, заказными убийствами и воровством.

Все награбленное и отобранное силой золото доставлялось лично Хади, а потом он уже сам решал кому и сколько отсыпать денег. Ведь его священный поход требовал больших затрат, а воля Гидры должна непременно исполняться. Только он, великий пророк Хади-Юсуф-Бандараш, мог лично слышать ее голос во снах или в наркотическом приходе. Ну а если среди его разбойников появлялись те, кто сомневался в словах лжепророка, то с непокорными быстро расправлялись его приближенные фанатики, которым он платил больше чем стоило. Оно и понятно, личная охрана.

Так, похоже я немного отвлекся от печально известной истории городка Заэрзашдана.

Когда преступления Хади уже вышли на уровень покушений на благородных господ, то делом занялись наши бравые парни, которые знали и умели добывать нужную информацию. Уж поверьте, методы отряда нельзя было назвать гуманными, но вырывание зубов, ногтей, отрезание пальцев и сосков давали нужные результаты. Я не горжусь поступками моих братьев, но они такие какие есть. Они моя семья.

Тень отряда пала на улицы Заэрзашдана. Город был обречен на погибель. Ведь гнездо, вшивый рассадник сопротивления, было приказано изничтожить со святой земли Карсканы.

Приказ был получен с самого верха, а значит стоило проявить себя во всей красе. Должно признать, что противник вовсе не подался в бега. Нет, нет. Хади, как я писал прежде, заручился поддержкой «Детей Раскола» и вывалил тамошнему капитану немало монет за защиту своего городка.

Многие знавали этот отряд еще до наступления конца времен, что несли за собой проснувшиеся боги. По рассказам наших братьев, кампанией вражеских рубак руководил двадцатилетний мальчишка, что поначалу вызывало лишь улыбки у нашего генерала и его офицеров. Но надо сказать, что эта ватага пролила немало крови отряда «Кости». Враг был сильно недооценен.

Еще на подступах к городу наши роты несли немалые потери, попадая в засады врага. «Дети Раскола» прославились своими обученными и прожжёнными арбалетчиками. Они мастерски прятались на вершинах барханов, зарываясь в пески и дожидаясь врага, чтобы нанести подлый удар, осыпав людей градом стальных болтов.

После нескольких залпов отряды ретировались, отступая к городу. Наемники нашего генерала только и поспевали хоронить тела павших товарищей в песках безжалостной пустыни.

Вскоре войско Клода приблизилось к городу, несмотря на то, что в пустыне их периодически поливал ливень из стрел.

Закрепившись вокруг стен, отравив колодец и выстроив защитные сооружения, началась осада.

Несколько раз наш командир даже пытался договориться с капитаном вражеского отряда, чтобы он выбрал правильную сторону, то есть нашу. Но уверенность, смелось и глупость юнца такого возраста не позволила ему принять предложение. А зря, ведь спустя неделю, братья нашего отряда выдвинулись на штурм города, чтобы принести правосудие и смерть на его улицы.

Все началось на рассвете. Перестрелка между враждующими солдатами не прекращалась с самого начала атаки. И тут надо признать мастерство кочевых народов, что встали под знамена отряда «Кости». Ведь среди пустынников также было немало опытных стрелков, что держали в ужасе воинов врага, не позволяя тем слишком часто появляться из-за зубцов стен осажденного города, чтобы делать свои коварные выстрелы.

Вскоре ворота были выломаны тараном и бой перенесся на стены и улицы города. Под полуденным солнцем зазвенели мечи, засверкали наконечники копий, заблестели стальные щиты и доспехи. А потом весь город вскричал истошными криками и воплями. Смерть разгуливала по городу Заэрзашдану размахивая своей клиновой косой и не щадя никого.

Дух защитников пал, когда в пылу сражения наемники и мятежники, бившиеся на центральной площади, заприметили смерть горделивого, смелого, но как я и писал прежде, глупого юнца – капитана отряда «Детей Раскола». Клод лично поразил парнишку своим мечом. Он вонзил клинок в маленькую брешь доспеха, между плечом и шеей, юного капитана. Потоки крови хлынули на доспех Клода. На лице генерала появилась какая-то печаль. Словно бы он узнал в этом юнце себя. Но предаваться меланхолии во время боя непозволительная роскошь, поэтому сражение вскипело с новой силой.

К вечеру город был взят. Немногие выжившие «Дети Раскола» присоединились к нашему отряду, и поступили правильно скажу я вам. Всех остальных предали мечу, оставив груды трупов на пир воронов и стервятников.

Далее все что было можно солдаты порушили и разграбили. Всех мужчин Заэрзашдана порубили, как собственно и женщин. Весь мир народов пустыни должен был усвоить урок, что связываться с единым наследником Андаф-Катхиры-Алеадар, тобишь султаном Али-Абдуин-Шахом, скверная затея.

Что случилось с Хади? Его так и не нашли. Случается такое нередко, когда затейник и виновник всего торжества покидает пир в нужный момент. Вот и сейчас паршивцу удалось скрыться, но по слухам он все же нашел свою смерть. Хотя лично мне что-то не припомнится его казнь или слухи о ней. Наверняка он погиб, даже не сомневайтесь. От отряда никто не уходит безнаказанным.

***

Помнится мне еще одна битва. Славные деньки нашего отряда. Бой кавалерии и пехоты.

Суть истории заключалась в том, что даже среди разбойников нашлось место появлению собственному султану, пророку, отцу и так далее. С приходом богов разум многих людей совсем уж оскудел. Каждому теперь снился свой путь к могуществу и власти. Вот и в те времена, среди кочевников поползли слухи о великом воине-наезднике по имени Ханзар.

Надо признать парень был суровых нравов и со своими врагами никогда не церемонился. Ему удалось собрать могущественное войско конных стрелков, наездников на верблюдах и прочего отребья, что встало под его начало.

В тот год о Ханзаре говорили многое в народе, что и побудило султана разобраться с ним раньше, пока его репутация не достигла тех высот, что однажды досталась мерзавцу Хади.

Клод поручил разобраться со стойбищем кочевников лейтенанту Рерику и его брату, и надо признать братья не подкачали. Они подняли свою знаменитую роту островитян и направились к месту битвы.

Тем же вечером, наш мудрый командир, приказал лейтенанту Вигмару собрать роту уже своих отчаянных головорезов и направил их по другой дороге. Уж очень не ладили наши офицеры друг с другом, но умный командир умел управлять ими. К тому же генерал сам всегда принимал участие в знаковых сражениях для истории отряда.

Клод возглавил тяжелую и легкую кавалерию, направившись к месту битвы, да так, чтобы зайти в тыл врага. План был прост. Нужно было взять кочевников в кольцо и не позволить никому оттуда выбраться.

Не хочу конечно бахвалиться, но я тоже был в том сражении по правую руку от нашего командира. Славная была сеча. Ох и славная.

Пехотные клещи сдавили войска разбойников. Ярые скавры и солдаты континента бросились на врага, несмотря на то, что конница Ханзара знатно по ним потопталась. Но в нужное время и в нужный час ударила массивная кавалерия генерала Клода. Всадники насаживали на копья тела врагов, давили вражескую пехоту копытом, секли им головы и руки.

Вигмар в своей манере разрывался проклятиями и бросался в гущу сражений, размахивая своим устрашающим мечом. Он бил им направо и налево, губя десятки жизней людей и нарвавшихся под его гнев скакунов, не говоря уже о всадниках. Но все же ярко я запомнил один момент, который бывает вижу во снах. Клинок гиганта вонзился сверху, рассекая ключицу и плечо и буквально застрял в нем. Тогда наш свирепый лейтенант схватил врага за рубец и разорвал его на части. Подобного мне бы более видеть не хотелось, но Вигмар всегда умел удивлять.

Рота островитян смело кидалась на всадников, валя их с коней и верблюдов. Некоторые из них даже умудрялись седлать животину и вновь бросаться в пламя бушующей битвы. Рерик и Сигурд, со своими людьми, смертоносным вихрем прошлись по кочевникам, встретившись в гневном побоище с солдатами Вигмара. Тогда-то сражение и подошло к концу.

Еще какое-то время конница добивала улепетывающих разбойников, но немного погодя все стихло.

Уж и не знаю, чтобы тут еще написать.

Враг был зажат с двух сторон и разбит. Но перед этим конные стрелки Ханзара доставили нам неприятностей, но не сказать, чтоб прям критических. Остатки стрелков безудержно скакали по пустыне, осыпали стрелами солдат, но паники у наемников это не вызвало. Ведь постепенно кольцо сужалось сильнее и сильнее. Солдаты удачи теснили кочевников со всех сторон.

Потом в безызвестном песчаном поле остались горы трупов, а посреди них, на пике, высилась голова короля кочевников – Ханзара.

***

Ирвинг закрыл книгу, надел одежду пустынника, наполнил флягу водой и отправился на улицы столицы.

Город искренне старался жить обычной жизнью. Так, будто бы в мире ничего не случилось. Но прибывшие с континента люди и местные жители не особо ладили между собой.

Регулярная армия и наемные отряды всеми силами пытались поддерживать на улицах порядок. Это было нелегко. Поутру стражники находили на улицах с десяток тел. В остальном же все было хорошо. Люди занимались торговлей и ремеслом. Многие из горожан примкнули к отряду и занимались изнурительными тренировками, пока местные зажиревшие стражники насмехались над ними. Обучение в отряде проходило намного жестче, чем в армии султана. Но добровольцы все равно примыкали к армии Клода.

Устав от продолжительной ходьбы под солнцем, лекарь присел на уличную лавку, чтобы послушать местных старцев. Однако в их болтовне разобраться ему не удалось, поэтому он слышал лишь набор букв и звуков. Ирвинг просто продолжил наблюдать за жизнью города.

Вот мимо торговой лавки пробежал воришка с краюхой хлеба, а прямо за ним двое стражников. Парню явно не поздоровится, если законники его догонят. Законы пустыни жестоки и вор мог лишиться руки.

По улице прошла колонна рабочих, которые несли на головах кувшины с водой, а сразу за ними религиозная братия, восхваляющая свою богиню. Фанатики приглашали людей следовать за ними по пути паломничества, как это делали их предки, в бескрайние пески пустыни. Смотря на процессию, лекарю вспомнились его фанатичные земляки, которые бродили от города к городу восхваляя Агемона. При всем при этом они секли себя плетьми по спине. Считали, что искупали свои грехи. Теперь Ирвинг видел в них больных болванов.

Немного позже из переулка, на разукрашенных носилках, вынесли тучного дворянина, закутанного в шелка и обвешанного различными золотыми побрякушками. Истощенные рабы еле удерживали толстяка, изнывая от выпавшего на их плечи бремени. Когда носилки пронесли мимо скамьи Ирвинга, он поднялся и отправился на одну из городских площадей, минуя громогласную арену из которой доносились крики ликующей толпы. Ему было неинтересно. Ведь в жизни бывшего священника сражений итак было уже предостаточно.

Возле входа на гладиаторское ристалище, лекарь увидел улыбающегося человека в роскошном пошитом одеянии с попугаем на плече. Птица приговаривала на местном наречии – «Двое зайдут, один лишь выйдет. Победа или смерть!». Азартные игроки понемногу скапливались возле зазывалы и делали ставки. Ирвинг усмехнулся дивной птице и продолжил свой путь.

На городской площади он вновь увидел снующих вокруг братьев отряда, среди которых были небезызвестные Мотыга и Чеснок, которые дослужились до сержантов и занимались вербовкой новых рекрутов. Надо упомянуть, что работали они не хуже зазывалы возле арены. Славные ребята. Умеют завлечь толпу.

Заметив Ирвинга, наемники поприветствовали его, и лекарь ответил тем же, стараясь поскорее слиться с толпой, чтобы бравые рекрутеры не доставали его глупыми вопросами. Такое уже было. И даже не раз.

Минуя городских жонглеров, танцоров и скупщиков рабов, лекарь свернул в узкий проулок, где ему повстречался торговец коврами. Торгаш даже проследовал за ним до соседнего переулка, пытаясь продать расписной ковер. Когда же Ирвинг от него отделался, то через час пути он вышел на вторую площадь, раскинувшегося в песках, сияющего золотом, распрекрасного города Набашнарата.

Ничего необычного монаху не привиделось. Главным событием на сегодня в этом месте была казнь дезертиров. Беднягам рубили головы на плахе, выстроив их в цепочку друг за другом, чтобы последующий мог лицезреть, что его ожидало. Но отсечение головы являлось не самым жестоким наказанием, нежели то, что ждало насильников завтра. Палач оскоплял приговоренных и ждал пока они истекают кровью, чтобы заняться следующим преступником.

Ирвинг укорил себя за то, что какое-то время наблюдал за казнью. Потом он миновал толпу зрителей среди горожан и заскочил в книжную лавку. Там он с важным видом разглядывал книги, пока и это занятие ему не наскучило. Чаще он захаживал в эту лавку для того, чтобы полюбоваться мастерством пошитых рукописей в золотистых обложках. Содержанием он не интересовался, так как больше всего на свете любил свою писанину.

Солнце клонилось к закату. Ирвинг зашел на аллею травников, но лишь затем, чтобы прикупить себе дурман-травы, которую он замешает с местным ароматным табаком – чаррасом. Его не самое полезное увлечение.

Пополнив свои запасы, лекарь прошел дымный переулок, где у каждой хижины, расположившись на коврах и подушках, сидели местные жители и курили кальяны.

Проходя третью городскую площадь, Ирвинг остановился возле дома наслаждений. Место было неприметным, но каждый житель города знал, что здесь ты можешь дать волю своим самым похотливым и страстным желаниям. Разумеется за хорошую плату. Если вдруг смиренная жена не разделяла с мужем пьянящую чащу запретных удовольствий.

Народ песков, по религиозным соображениям, осуждал тягу к прелюбодеяниям, но ведь природу невозможно победить, как бы ты не старался.

Неподалеку от запретного дома, Ирвинг увидел плачущую женщину, которая бросала на него молчаливый, жалобный взгляд. Ирвинг почти клюнул на наживку, если бы не знал, что скорее всего, когда он подойдет и предложит бедняжке помощь, та незаметно заведет его в проулок. Подальше от любопытных глаз. А в этом самом переулке его обязательно будут ждать грабители, которые обдерут его до нитки.

Не желая быть одураченным, Ирвинг проигнорировал девушку и направился к торговцу утварью. Крупный торгаш с объемными усами убеждал, что его, вычурной формы кувшины и лампы волшебные. Он советовал взять сразу несколько вещей, ведь никто не знает, где именно среди них расположился джинн, который исполнит заветное желание. Ну как тут откажешь?

Лекарь купил позолоченную лампу по завышенной цене, ведь с жителями Востока весьма трудно сторговаться. Когда он покидал площадь, то на мгновение остановился, чтобы вглядеться в ночное небо и подумать о своем.

Как же ты прекрасен, дивный Восток. Как же ты чарующ и загадочен.

Пусть эта ночь никогда не кончается. Пусть твоя жизнь продолжается.

Мани к себе Восток. Мани к себе потерянные души.

Зажги в сердцах заблудших свой чудесный свет.

Плени, Восток…

– Ирвинг! Мастер Ирвинг! – кричал подбежавший к нему наемник.

– Да чтоб тебя! Какого черта тебе надо, солдат?!

– Командир стало быть вызывает вас к себе.

– И что же случилось?

– Генерал созыват совет. На Саанх-ти напали.

– Кто?

– Дык почем мне знать, мастер Ирвинг? Я в этих делах не охоч.

– Чего?

– Не знаю я. Так можа…

– Просто замолчи.

Реальность снова ворвалась в жизнь отрядного лекаря. Нужно было ступать к начальству и готовиться к тому, чтобы оставить столицу. Не могла же эта сказка длиться вечность. Рано или поздно приемники богов или демонов все равно бы вторглись в эти земли.