Текст книги "Эти пунктуальные немцы"

Подведем итог

Нелегко стричь «немцев» под одну гребенку, а обобщения никогда не отражают сложной реальности. Тем не менее существуют эмпирические основы, которые позволяют нам делать выводы о нашей культуре. В этой главе мы рассмотрели «типично немецкие» черты, которые часто упоминаются как в исследованиях, так и представителями других культур. Вы узнали, как описать немецкий стиль общения, что в Германии мы любим разделять разные сферы жизни, что мы любим порядок и много работаем, и как всё это связано с прусскими добродетелями. Кроме того, мы блюдем личную свободу, часто в ущерб сплоченности семьи, и в нашей культуре ценятся «мужские», а не «женские» качества. Исходя из того, что познание мира хорошо работает через самопознание, в этой главе я поднесла к вам, уважаемый читатель, зеркало – и оставляю за вами право решать, в какой степени вы находите себя или кого-то из своих знакомых отраженными в этих описаниях.

Глава 2
Отношения между людьми: сообщество делает нас счастливыми

Человек становится человеком через других людей.

Южно-Африканская пословица

 Работая над этой главой, я замечаю, что в комнате моей соседки капает вода. Мы подозреваем, что источник протечки находится в квартире над ней. Проживающий там человек не знаком с моей соседкой, хотя она живет в этом небольшом, по берлинским меркам, многоквартирном доме уже полтора года. Администрация дома выясняет, что соседка в отъезде. К счастью, контакт удается установить. Она попросила своего сына, живущего в другом районе города, перекрыть главный водопроводный кран, что он и сделал. К сожалению, ближе к вечеру вода всё еще капает, причем сильнее. Мы подозреваем, что протекает система отопления. Около восьми вечера мы снова звоним сыну и просим его приехать. Он отвечает, что ему это неудобно, что нам следует подстраиваться под его график и что он придет на следующее утро. Его, похоже, мало волнует, что ему угрожает серьезный материальный ущерб, а соседка сидит под дождем. Только общими усилиями, уговорами и мольбами нам удается убедить его отправиться в путь.

Должна признаться, подобное меня бесконечно возмущает! Почему в критической ситуации человек заставляет себя упрашивать? Где чувство социальной ответственности, где соседская взаимовыручка? Неужели большинство из нас превратилось в эгоистов? И почему люди, живущие на одной лестничной площадке, друг друга не знают? Почему не оставляют ключи на крайний случай? Да, у нас есть проблема с безразличием, а также с анонимностью и одиночеством. В 2021 году Бундестаг в официальном документе опубликовал данные самых последних исследований по теме одиночества в Германии. Цифры разнятся, но факт остается фактом: больше всего от одиночества страдают люди второй половины жизни и молодежь [43]. Пандемия эту проблему усугубила. Одиночество стало проблемой во многих странах: например, Италия также жалуется на рост числа одиноких людей [44]. В Великобритании в 2018 году даже было создано Министерство по проблемам одиночества, в Японии – в 2021 году [45].Известный психиатр и исследователь мозга Манфред Шпитцер называет одиночество массовым явлением, которое является причиной многих физических и психических заболеваний, «непризнанной болезнью» нашего общества [46]. На мой взгляд, это тревожный звонок. И именно поэтому было бы неплохо посмотреть на те общества, где социальное взаимодействие на хорошем уровне. Возможно, во всем мире этот показатель снижается, но остаются регионы, где такие ценности, как община, солидарность и сплоченность, по-прежнему играют в повседневной жизни важную роль. Именно туда я и хотела бы отправиться вместе с вами в этой главе. Но сначала давайте ненадолго остановимся на Германии.

Сообщество только в беде и нужде?

 Моя подруга Петра непосредственно пострадала от наводнения в долине реки Ар. Она многое потеряла, а первый этаж ее дома, который она сама с большой любовью отремонтировала, оказался полностью разрушен. По ее словам, зато она приобрела чувство солидарности с другими жителями деревни, которое возникло в первую очередь благодаря стихийному бедствию. Все вдруг стали друг другу помогать.

Гражданское население также оказывало помощь и делало щедрые пожертвования. Мы знаем, что в трудные времена люди объединяются. Но нужны ли нам катастрофы, чтобы испытать чувство общности с соседями? Наверное, в ГДР дела с этим обстояли лучше: многие из бывших граждан социалистического государства помнят царившее там чувство общности и сплоченности. В интервью 2015 года представители разных поколений пришли к выводу, что им не хватает межличностных отношений и готовности прийти на помощь, которые они наблюдали в ГДР. Они страдали от прогрессирующей индивидуализации общества и ощущали мощный эгоцентризм, который сопровождался ослаблением межличностных отношений.

По всей видимости, это цена, которую платят благополучные, ориентированные на материальный достаток общества. Разумеется, мы с этой проблемой не одни.

В Германии больше одиноких людей, чем где бы то ни было в мире, и эта цифра постоянно растет, а во многих крупных городах половина населения живет в одиночку [47].

Кроме того, все больше детей растут без братьев и сестер и, таким образом, часто упускают важные уроки социальных навыков. Социальные сети меняют качество дружеских отношений, а общество медленно, но ощутимо раскалывается на разные политические лагеря и разные миры по принципам жизни. Долгосрочное исследование, в ходе которого в течение 51 года изучались привычки и ценности в 78 странах мира, показывает четкую закономерность: с течением времени индивидуалистические привычки в этих странах усиливаются [48].

Сообщество делает нас счастливыми – и находится в опасности

Успех общества больше не измеряется исключительно экономическим ростом; важным критерием также являются условия жизни. Майк Викинг, один из ведущих мировых исследователей счастья, даже говорит о смене парадигмы: прогресс – это вопрос не только валового национального продукта, но и качества жизни [49]. Политики со всего мира обращаются в его Институт счастья в Копенгагене, чтобы узнать, в чем секрет Дании. Ведь эта небольшая страна регулярно занимает первые места практически во всех опросах об уровне счастья и удовлетворенности жизнью. Безусловно, этому в немалой степени способствует тот факт, что Дания процветает и является государством всеобщего благосостояния. Но это есть и в Германии. Однако, как мы видели в предыдущей главе, в рейтингах счастья мы занимаем не столь высокие позиции, как наш северный сосед. Викинг и его коллеги обнаружили, что

наибольшее влияние на удовлетворенность жизнью и счастье оказывает социальная вовлеченность. Важны как и качество отношений, так и время, которое мы проводим с другими людьми. Человек – существо социальное.

И для того, чтобы люди были социально благополучны, государство может многое сделать! Например, трудовое законодательство Дании обеспечивает прекрасный баланс между работой и личной жизнью. Согласно Индексу лучшей жизни Организации экономического сотрудничества и развития, у датчан (наряду с жителями Нидерландов и Италии) больше свободного времени для семьи и друзей, чем у жителей других стран [50]. Но и тут нам, немцам, не на что жаловаться, поскольку в 2020 году мы были на седьмом месте по количеству свободного времени. То есть в общем и целом у нас достаточно времени, которое мы могли бы проводить с семьей или друзьями. Но в том же опросе мы занимаем лишь 24-ю строчку, когда речь идет о таком аспекте, как «комьюнити», то есть сообщество. Что же там происходит? Очевидно, между счастьем и хорошими отношениями существует взаимосвязь, и, наоборот, социальная включенность делает людей счастливыми, а счастливые люди более социально включены [51]. Сюда входит умение отдавать и принимать, щедрость, совместный опыт, обмен и близость. И раз уж мы заговорили о том, как счастье связано с близостью с другими людьми, вот еще один интересный вывод из нейробиологии: когда мы находимся рядом с другими людьми и нам с ними комфортно, выделяется нейрогормон окситоцин. Он уменьшает страх, стресс и боль. Окситоцин высвобождается не только от физических прикосновений, но и в атмосфере доверия, которая, в свою очередь, сводит к минимуму желание проявлять враждебность.

Вероятно, для обозначения социальной вовлеченности и сплоченности лучше всего подходит термин «сообщество». Это очень растяжимое понятие, оно может относиться и к ближайшему окружению, и к общине, и к стране. Под сообществом как ценностью я понимаю стремление чувствовать связь с другими людьми и понимание того, что в основе сообщества лежит взаимный обмен, то есть взаимная готовность отдавать и принимать. Применительно к обществу в целом можно говорить о «социальной сплоченности». Недавно в Германии даже появился «Научно-исследовательский институт социальной сплоченности». Сам факт создания подобного института с одиннадцатью кампусами говорит о том, что необходимы срочные меры. Один из членов совета института Райнхольд Сакманн в интервью MDR называет три важнейших аспекта, обеспечивающих социальную сплоченность.

Прежде всего, важно отождествлять себя с группой, то есть иметь «чувство единства». Второй момент – это взаимное доверие, а третий – коллективная эффективность. Под этим он понимает ощущение того, что вы можете изменить что-то к лучшему. После последнего финансового кризиса ученые отмечают, что упомянутые здесь аспекты (чувство принадлежности, доверие и влияние) утратили свою значимость во всей Европе [52]. Следствием стали тенденции к социальному расколу и рост правого популизма. К этому добавляются такие явления, как цифровизация, а также тот факт, что всё больше людей живут в городах.

В этой связи упомянутый выше социолог Андреас Реквиц назвал сегодняшнее сообщество «обществом сингулярностей» [53]. Согласно исследованию, проведенному в 2017 году Фондом Бертельсманна, Германия в общем индексе социальной сплоченности набрала 61 балл из 100. В частности, 38 % немцев считают, что сплоченность в Германии в целом находится под угрозой [54]. А исследование Statista, посвященное политической поляризации в Германии, выявило тревожные оценки в начале 2019 года (еще до пандемии!). В целом почти 70 % респондентов придерживаются мнения, что сплоченность в обществе низкая или отсутствует вовсе. Лишь 2 % опрошенных выбрали ответ «большая сплоченность» [55]. Есть над чем работать, не так ли?

Сплоченность в работе и учебе

Раз уж мы заговорили о группах и сплоченности, то как насчет командной работы? Какие из нас командные игроки? Конечно, это зависит от конкретного человека, а я, как всегда, лишь описываю примерные тенденции. В 2015 году журнал Focus отреагировал на результаты исследования, в ходе которого около 1000 немецких сотрудников были опрошены на эту тему, заголовком «Нет стремления к командной работе! Вот насколько эгоистичны немцы на рабочем месте». Согласно опросу, каждый второй немецкий сотрудник считает, что в одиночку он бы справлялся лучше [56]. Коллеги, изучающие проблемы иностранных студентов в немецких университетах, в ходе нескольких исследований пришли к выводу, что работа в команде с немецкими сокурсниками является одной из самых больших трудностей, с которыми сталкиваются иностранные студенты [57]. Про немецких однокурсников говорят, что они ведут себя пренебрежительно и им чуждо чувство солидарности. Одна студентка рассказала мне, что во время лекции ей стало плохо и она попросила однокурсницу вести конспект. Однако делиться своим конспектом та не захотела. Возможно, это единичный случай, но подобные истории я слышу часто. В связи с этим возникает вопрос, как обстоят дела с умением работать в команде у детей, подростков и молодых людей.

Билефельдский университет изучал чувство общности у подрастающего поколения, и в 2020 году были опубликованы результаты соответствующего исследования. В его рамках изучалось отношение детей и молодежи к разным аспектам чувства общности, задавались вопросы об эмпатии и солидарности, а также о безразличии или обесценивании тех, кто слабее. Хорошая новость заключается в том, что, согласно результатам исследования, большинству современных подростков присуще чувство общности. Тем не менее и это повод задуматься: 22 % опрошенных детей и 33 % подростков продемонстрировали уровень развития чувства общности ниже среднего [58]. Эксперты объясняют это тем, что многие дети растут без братьев и сестер, а также тем, что стиль воспитания поощряет индивидуалистическое поведение [59].

Такие тенденции характерны не только для Германии, они заметны во многих странах. Но лично я считаю, что мы делаем слишком мало для того, чтобы этому противостоять. Как показывают исследования счастья, можно с уверенностью сказать одно: какое бы руководство по счастью вы ни взяли, вам везде будут твердить, что фундаментальной предпосылкой для чувства счастья и удовлетворения жизнью является ощущение связи с окружающими. Это основано на психологии развития: многочисленные эксперименты показали, что изоляция или чувство оторванности от окружающих крайне негативно сказываются на психике большинства людей. Людям необходимо ощущать принадлежность, проводить время вместе, слушать друг друга, быть рядом или активно помогать другим. Даже Дании, которая на протяжении многих лет оставалась одной из самых счастливых стран мира, необходимо предпринимать шаги в этом направлении. В датской системе образования большое внимание уделяется развитию социальных и эмоциональных навыков, таких как работа в команде и умение сопереживать [60].

Скандинавские модели счастья

Майк Викинг, директор Института исследования счастья в Копенгагене, утверждает, что скандинавские страны (самые счастливые страны мира согласно рейтингу счастья) действительно поняли, что существует тесная связь между благополучной жизнью и общим благом [61]. Так, в Скандинавии существует множество инновационных идей, способствующих развитию сообщества. Например, большой успех имела концепция общин для проживания нескольких поколений (по-датски bofællesskaber), которая возникла в Дании в 1970-х годах и в настоящее время используется по всей Скандинавии. Швеция могла бы стать для нас образцом для подражания с точки зрения социальной сплоченности. Чувство общности является там одним из принципов жизни и находит свое отражение как в устройстве государства, так и в обществе. 92 % шведов считают, что у них есть кто-то, на которого они могут положиться в чрезвычайной ситуации.

Чуть ниже мы подробно остановимся на шведской концепции lagom, а также датской hygge, когда будем искать вдохновляющие идеи для того, как организовать повседневную жизнь и сделать более легким процесс работы (см. главы 4 и 6). Забегая вперед, отмечу: широко распространенная в Швеции установка lagom («все в меру») способствует установлению хороших отношений с людьми в своем окружении и вселяет веру в коллективную ответственность общества. Шведы также любят любые формы организованного сообщества, такие как клуб, хор, кружок чтения и т. д. Для групп из трех и более человек можно оформить государственную субсидию. Швеция – рай для семей [62]. Разумеется, укреплению социальных связей способствует и шведская fika. Fika – это более классная и длительная версия «кофе с пирожным»: люди встречаются, пьют кофе, едят что-нибудь сладкое и часто разговаривают по несколько часов, на время забывая о повседневной суете. Fika – это социальный институт, который также отражается в уровне потребления кофе в Швеции: здесь пьют в два раза больше кофе, чем во многих других странах.

Мать-ехидна, или лучше собака, чем ребенок?

Мы только что говорили о том, что многие дети растут без братьев и сестер, а теперь давайте взглянем на наши семьи со стороны. Вот, например, взгляд жителя Руанды:

«В Германии у вас не хватает времени на семью; вы в лучшем случае соберетесь все вместе на Рождество. Теряется ценность семьи. Кроме того, границы семьи чрезвычайно узкие; например, мы под семьей подразумеваем всех – детей, родителей, соседей и так далее. Если проблема у одного – значит, проблема у всех. В Германии люди слишком много времени проводят в одиночестве» [63].

Аналогичного мнения придерживаются и жители Бразилии, Израиля, Афганистана и Китая. Живущие в Германии турки также считают, что ощущение семьи у немцев притуплено. По данным исследования, проведенного Рурским университетом в Бохуме, некоторые турецкие матери убеждены, «что немецкие родители вообще не хотели иметь детей и предпочли бы, чтобы те покинули отчий дом, едва достигнув совершеннолетия». Контакты с другими родственниками также сведены к минимуму [64]. Интересна также оценка иорданца: «Многие немцы живут без семьи и радуются тому, что у них есть собака». А вот мнение индийской женщины: «В Германии семейные структуры конкурируют с рынком». Такой вывод она сделала на основании того, что молодые женщины, в частности, часто выбирают карьеру (а не семью) [65].

В целом люди за рубежом удивляются отсталости наших социальных структур, в которых так трудно совмещать семью и карьеру. Такие термины, как «домохозяйка» или его антоним «мать-ехидна», забавляют, например, француженок, которые намного опережают нас в плане карьеры и материнства. И во Франции, и в скандинавских странах существуют государственные структуры, которые гораздо эффективнее справляются с поддержкой семьи, предоставляя достаточное количество детских садов, дошкольных учреждений и школ с группами продленного дня.

Кроме того, семьям с тремя и более детьми там предоставляются значительные налоговые льготы. Начиная с четвертого ребенка благодаря так называемому «расщеплению семьи» большинство из них практически не платят подоходный налог, даже если оба родителя работают. Государственная поддержка семьи существует во Франции очень давно, и в целом эта концепция работает исправно: во Франции самый высокий уровень рождаемости в Европе. Кроме того, женщинам с детьми там гораздо легче сделать карьеру: я лично знакома с несколькими французскими женщинами-учеными, у которых трое и даже четверо детей! В этом отношении наша образцовая страна, Дания, находится в сравнительно хорошем положении. 78 % датских матерей успешно работают после того, как их дети начинают ходить в школу, что выше среднего показателя по ОЭСР, составляющего 66 %, и свидетельствует о том, что в Дании у матерей больше возможностей совмещать работу и семейную жизнь.

Причастность, включенность, социальная сплоченность и чувство принадлежности – важные предпосылки для нашего благополучия как в личной жизни, так и на работе. Нам бы не помешало больше солидарности, а также искренней заботы и щедрости.

More than words[11]11
  (Англ.) больше, чем слова.


[Закрыть]

В некоторых культурах для обозначения этого явления существуют красивые слова [66]. Это могут быть такие прилагательные, как fiaithiúl, которое пришло из кельтского языка и часто используется в ирландском английском. Оно обозначает качество, которым должен обладать достойный член общества: щедрый, великодушный и благородный. Оно происходит от слова fiaith (= князь) и обозначает человека, который одновременно и заботлив, и щедр, то есть готов помогать нуждающимся, быть волонтером или даже идти на жертвы. Знаете ли вы, что Ирландия неоднократно признавалась самой отзывчивой страной в Европе? Опубликованные в 2018 году данные показывают, что за прошедший год 64 % ирландцев помогли незнакомому человеку либо через пожертвования, либо через волонтерскую поддержку. Но это еще не всё: в ежегодном отчете о сборе средств GoFundMe ирландцы три раза подряд назывались «самыми щедрыми людьми в мире» [69]. Какая прекрасная похвала!

Наши голландские соседи также относятся к числу самых счастливых людей на планете, а один из их секретных рецептов называется gezelligheid, и это слово означает гораздо больше, чем общительность в немецком понимании этого слова[12]12
  (Нем.) Geselligkeit – общительность, обходительность, встреча в кругу друзей, вечеринка.


[Закрыть]. Когда я думаю о «встрече в кругу друзей», мне представляются народные гуляния или другие праздники, но голландское слово gezellig может означать и место – уютное кафе или бар. Помимо времени, проведенного в кругу друзей, этот термин вызывает такие ассоциации, как уют, радость и приятные ощущения. Gezelligheid прочно вошел в повседневную жизнь и быт нашей страны-соседки. Неудивительно, что там наблюдается отличный баланс между работой и личной жизнью [69].

Гостеприимство и щедрость играют важную роль во многих регионах мира. Сюда относится и melmastia ), слово из языка пушту, на котором говорят в Пакистане и Афганистане. Там существует свод законов и кодекс чести, paschtunwali (пуштунвалай), который определяет, что такое достойный образ жизни, и melmastia является его частью. Это теплое гостеприимство и щедрость по отношению ко всем без разбора, как к своим, так и к чужим. Сюда входит и глубокое уважение к другим людям, независимо от того, кем они являются. Применительно к нашей культуре это милосердие, или любовь к ближнему, одна из основных ценностей христианства [70]. В нашем всё более нерелигиозном обществе нам бы такие ценности не помешали! И даже если мы с большой тревогой наблюдаем за событиями, которые происходят в том регионе, где говорят на пушту, не вдохновит ли нас эта старая идея щедрости более открыто подходить к незнакомцам или, например, подружиться с соседями, которых мы до сих пор знали лишь мимолетно?

 В прошлом я часто бывала в Польше, где каждый раз поражалась гостеприимству и щедрости. Особенно мне нравится обычай оставлять свободное место на рождественском ужине на случай, если в дом неожиданно заглянет незнакомый или знакомый человек.

Эта форма польского гостеприимства выражается в поговорке Gość w dom, bóg w dom («Гость в доме, Бог в доме»). Как уже упоминала, я наблюдала искреннее гостеприимство во многих странах, от Польши до Италии, Непала, Таиланда, Турции, США и Новой Зеландии. Существует множество форм гостеприимства, например радушие, размещение, подарки для гостей, сопровождение и полное «обслуживание».

 Однажды я заблудилась в Стамбуле и попала совсем не в ту часть города. Одна женщина, которая говорила только по-турецки и никак не могла со мной общаться, больше часа ехала со мной в автобусе, пока я не добралась до нужной остановки!