Текст книги "Европа: конец игры. Чьи дети будут править миром?"

Сэмюэл Хантингтон и Гарри Фуллер: актуальный взгляд из Америки

Руководство США предупреждало об опасности демографического преимущества молодежи еще десять лет назад. В 1995 году Центральное разведывательное управление (ЦРУ) опубликовало статью Гарри Фуллера «Демографические предпосылки этнических конфликтов». Используя, помимо прочего, работы Назли Хурси 1974 и 1984 годов, этот политолог с Гавайских островов исследовал массовые убийства и геноцид, осуществляемые сингальцами (с 1971 года) и тамильцами (с 1985 года) на Цейлоне, Шри-Ланка. Голод тут вообще ни при чем. Более того, питание и медицинское обслуживание в этих регионах только улучшались. Убийства достигли своего пика, когда соответствующие группы показали рост молодежного сбоя среди 15–25-летних выше 20 % (у сингальцев – выше 21 %, у тамильцев – выше 22 %). Чтобы легче сравнивать данные с большой таблицей во II главе этой книги, скажем, что раньше группы детей от 0 до 14 лет (детский демографический сбой) составляли 35–37 %. Подробнее об этом в исследованиях молодежных сбоев, проведенных после Фуллера. Область исследования включает 17 стран Азии, основные работы – Ксенос/Кабамалан, 1998 год; Дисенбахер, 1998 год.

С 1946 по 2002 год население Шри-Ланки увеличилось втрое: с 6,7 до 20 миллионов человек. Около 70 000 молодых сингальцев и тамильцев были убиты с 1970 по 2002 год. Если бы около миллиона молодых тамильцев не смогли постепенно эмигрировать, то жертв было бы еще больше. И хотя с сентября 2002 года в Бангкоке учреждена конференция по достижению мира, в январе 2003 года «Тигры освобождения Тамил-Илама»[27]27
  «Тигры освобождения Тамил-Илама» – тамильское повстанческое движение, сражавшееся за создание независимого государства Тамил-Илам на территории Шри-Ланки. – Прим. ред.


[Закрыть] все равно вели набор подростков в возрасте до 15 лет для новой войны.

Сэмюэл Хантингтон ознакомился с исследованием Фуллера по Шри-Ланке 1995 года только во время заключительной редакции книги «Столкновение цивилизаций», изданной в 1996 году. Пока общество обсуждало его старую идею религиозно-культурных конфликтных потенциалов и мучило теологов вопросами о том, что же в действительности сказано в Коране и Библии на тот или иной счет, этот автор обратился к новой идее. Получив дополнительную информацию в последнее мгновение, он уже не мог изменить формат готовой к изданию книги и только отчасти изменил ее тематику. Вся новая информация содержалась в дополнениях к 5 и 10 главе «Столкновения цивилизаций». А так как толстые книги очень редко дочитывают до конца, то вполне понятно, почему в ряде стран до сих пор не приняли его новые идеи.

Хантингтон проанализировал конфликт в Косово. Он считает, что данный конфликт возник между албанцами, переживающими пик рождаемости, и сербами, чья рождаемость снизилась. В этой оценке он полностью согласен с Фуллером. С его точки зрения, сербский каратель должен думать о молодых албанцах примерно так: «Я еще могу обороняться от вашего отца, но у меня только один сын, и у него нет шансов выстоять против троих братьев-албанцев, поэтому я вас убью».

С точки зрения Хантингтона и Фуллера, религия и культура соподчинены:

«В то время как подъем Восточной Азии подогревается […] экономическим ростом, активность ислама подпитывается неуменьшающимися огромными показателями прироста населения./Огромное число безработных мужчин в возрасте от 15 до 30 лет – это естественный источник нестабильности и насилия в исламской среде, который также направлен и против немусульман. Какие бы другие факторы не оказывали свое влияние, уже один этот фактор во многом объясняет мусульманское насилие».

Религия как оправдание насилия

Очевидно, что пророк ислама изображается как победоносный полководец и мощный политик, в то время как основатель христианства – это бродячий проповедник, которого арестовали и казнили. Один победоносно убивает противников, другой прощает своих палачей. Религия и государственная власть в исламе объединились с самого начала, а христианская церковь должна была сначала перерасти римскую власть и потом только в исключительных случаях создавала свои правительства. Эти факторы до сих пор не теряют своей важности, и при определенных исторических событиях они могут повлечь за собой различные варианты реформ. Точно так же эти религии отличаются только масштабами эволюции своей связи с властью.

Может быть, ранний тезис Хантингтона можно переформулировать таким образом, что молодежный сбой, будучи приведенным в движение единожды, начинает искать оправдание своих жестоких действий в религии и морали районов своего первоначального происхождения. В этом случае религия только подливает масла в огонь, к возникновению которого она не причастна. У таких материалов для розжига есть свои особенности: если, например, палестинский самоубийца еще перед совершением самоподрыва получит от особо почетного муллы гарантированную путевку в рай, то он теряет возможность отказаться от преступления. Ведь если он этого не сделает, то навечно потеряет благодать, а его братья, которые не вызвались на смерть, тоже умрут без права обрести рай в будущем. Такие изощренные средства мало кто использует, но на примере 2000 японских камикадзе 1944–1945 годов и около 200 тамильских террористов-смертников видно, что такого же эффекта можно достичь и другими путями.

Может быть, некоторую смягчающую роль тут играет этика? Где-то она должна отчасти зависеть от иудейско-христианской культуры. Например, по сообщению «Рейтер», колумбийские католички в 2002 году выступали с такими призывами: «Мы рожаем не для того, чтобы посылать своих сыновей на войну». По такой же схеме с исламом можно связать и то, что ради продолжения уничтожения евреев в конфликте с Палестиной некая «двенадцатилетняя Сабриин […] хочет родить много детей, чтобы они стали добродетельными воинами-мусульманами» (Гюнтер, 2002). Мы склоняемся к тому, что в отношении приведенных случаев можно наблюдать только различия в стадиях конкретного молодежного сбоя, который переживает соответствующее общество. В 1945 году в Колумбии проживало 10 миллионов человек, а в 2003 году – уже 40 миллионов. Тут демографический сбой составляет 32 % детей в возрасте до 15 лет (по данным на 2003 год), что намного превышает предельно допустимый показатель. Кроме того, более 40 000 активистов по обе стороны баррикад уничтожили друг друга с 1964 по 2003 год, что ощутимо снизило военное напряжение в стране. И при всем этом около 20 000 молодых бойцов армии Революционных вооруженных сил Колумбии (FARC) строят свою собственную империю, занимающую не только просторы Колумбии, но даже некоторые районы Бразилии, Перу и Венесуэлы, где их поддерживает революционное правительство Уго Чавеса[28]28
  Стоит отметить, что с момента написания книги ситуация значительно изменилась. С 2012 года между и FARC и правительством Колумбии в лице президента Хуана Мануэля Сантоса ведутся переговоры с целью прекращения конфликта. В 2016 году планируется подписать мирное соглашение. – Прим. ред.


[Закрыть].

Другой пример: палестинцы, воюющие в секторе Газа, имеют показатели молодежного демографического сбоя в районе 50 % детей младше 15 лет, что по рождаемости ставит их на один уровень со странами Черной Африки. Если в 2002 году на 1000 арабов в Газе приходилось 42 рождения (в 1998 году – около 50), то в это же время в Германии и Австрии регистрировали 9 рождений на 1000 человек, в Швейцарии – 10, в США – 15 (Бюро информации по проблемам народонаселения, PRB, 2003). В мусульманском мире палестинские показатели рождаемости смог превысить только Афганистан (43 рождения на 1000), а среди арабских стран – Йемен (44 рождения на 1000). Можно утверждать, что этот показатель также высок и в Саудовской Аравии, если рассматривать только арабское население этой страны (18 из 23,5 миллиона человек). Дело в том, что 5,5 миллиона мигрантов буквально лишены любой возможности размножаться на территории саудитов. Без учета этих иностранцев, около 55 % населения нефтяной державы составляют подростки в возрасте до 15 лет. По данным Ламейера, с 1963 по 2003 год общее количество граждан Саудовской Аравии, проживающих в этой стране, увеличилось с 5 до 18 миллионов, а в Йемене – с 5,5 до почти 19 миллионов человек. Повышенную долю палестинцев, йеменцев и саудитов на ведущих позициях в международных террористических группах можно объяснить не только доступностью легких нефтедолларов, радикальным исламом ваххабитского толка и непрекращающимися военными действиями, но и быстро восполняемым, достаточно обученным и соответствующим образом индоктринированным количеством сыновей (85 % школьного образования у мальчиков-саудитов и еще больше – у палестинцев).

«Матка арабской женщины – мое самое сильное оружие»

Палестинское население сектора Газа, Восточного Иерусалима и Западного берега реки Иордан (то есть без учета арабов, которые проживают непосредственно в Израиле) с начала израильской оккупации в 1967 году и вплоть до 2002 года увеличилось с 450 000 до 3,3 миллиона человек. Так как Израиль сам допустил всплеск рождаемости среди палестинского населения, то после вынесенного в заголовок этой главы тезиса можно смело поставить знак вопроса. Дело в том, что религиозная составляющая этой ситуации меньше, чем демографическая катастрофа сама по себе. В конце концов, мало отличавшийся благочестием Ясир Арафат позволил себе замечание в том духе, что не Божественное провидение определит исход войны, а «матка арабской женщины». Более того, на сегодня известно около 50 стран с различными религиями, в которых задействовано более 300 000 детей-солдат.

Тем не менее израильтяне, выступающие как против участия своих детей в военных операциях, так и против убийства палестинских детей в ходе ответных операций, исходят из первоначально постулируемой в этике иудаизма святости человеческой жизни: «Вот, я сегодня предложил тебе жизнь и добро, смерть и зло. […] Во свидетели пред вами призываю сегодня небо и землю: жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое»[29]29
  Второзаконие, глава 30, стихи 15–19. – Прим. пер.


[Закрыть]. «Не мсти и не имей злобы на сынов народа твоего, но люби ближнего твоего, как самого себя»[30]30
  Левит, глава 19, стих 18. – Прим. пер.


[Закрыть].

Общее население Израиля и Палестины (2002)

Эпоха мусульманских войн может закончиться через 20 лет

Вне зависимости от какой-либо этики, следует отметить, что иудейская сторона конфликта имеет относительно меньше детей. С демографической точки зрения 600 000 мальчиков младше 15 лет давно превратились в мифического Давида. Однако палестинский Голиаф в три раза больше, если посчитать проживающих в Палестине 750 000 детей беженцев. Режим прекращения огня вряд ли может компенсировать это демографическое различие. Где бы израильтяне ни уничтожили террориста-смертника, слышатся примерно такие заявления: «Матери Палестины будут рожать новых инженеров-подрывников». Рассудительные иудеи уже давно поняли это и даже выступают за отделение израильских областей с преобладающим арабским населением, чтобы наконец прекратить череду убийств. Однако это все равно не лишит большинство мусульман мира желания полностью стереть Израиль с лица Земли.

Отвечая на демографические аспекты критики своей изначально религиозно-культурологической теории конфликта, Хантингтон хотя и с опозданием, но с особенной настойчивостью обращает внимание на проблему молодых мужчин. Да и сыновья молодежного сбоя, кажется, не интересуются, выступают ли их матери за убийства или против. Где-то большую роль играет культура, а где-то – религия, но в конечном итоге все решает общее количество людей, стремящихся к вершинам социума. Таким образом, столкновение с Западом происходит именно там, где наблюдается соответствующее экономическое положение и/или молодежный демографический сбой. Через пять лет после опубликования книги в одном интервью Хантингтон кратко сформулировал свой новый шаг в сторону от культурно обусловленного или чисто исламского компонента террора. И хотя его статья называлась «Эпоха исламских войн» (2001/2002 год), в ней содержался такой фрагмент:

«Во всех обществах молодые мужчины становятся основными и решающими силами террора; в мусульманских обществах их более чем достаточно. […] В 2020-е годы исламский молодежный сбой начнет сходить на нет. Эпоха исламских войн сможет остаться в прошлом и уступить место новой эре, в которой народы обратятся к другим методам насильственного воздействия».

Время играет против войны с терроризмом

Когда между демографическим анализом и руководителем исламистского движения шел скрытый диалог, Усама бен Ладен в своем обращении от 7 октября 2002 года грозил миру не только верующими и праведными бойцами, но и вообще исламской молодежью или даже молодежью Бога.

Американские стратеги задумались о периоде до 2020 года еще задолго перед терактами 11 сентября 2001 года. То, что особое внимание уделялось боевому потенциалу обычных молодых мужчин, а не армий как государственных институтов, которые достаточно быстро можно взять под контроль, лишний раз доказывает, что расчет велся на особо длительный период.

Почти сразу же после атаки на Всемирный торговый центр 11 сентября 2001 года президент США Джордж Буш в своей речи по поводу терактов «Свобода в войне со страхом» (Freedom at War With Fear) говорил о том, что война «продлится много лет» (20 сентября 2001 года). Ричард Майерс, председатель объединенного комитета начальников штабов вооруженных сил США, высказался в том ключе, что на это может уйти даже «вся наша жизнь» (21 октября 2001 года). 29 января 2002 года, когда военная операция в Афганистане уже была закончена, Буш в своем обращении «О положении страны» (State of the Union Address) робко намекнул: «Наша война с терроризмом началась удачно, но это только начало. […] Мы будем действовать осмотрительно. Но время играет против нас».

Через неделю, 6 февраля 2002 года, выступая перед американским Конгрессом, директор ЦРУ Джордж Тенет, сын греческих иммигрантов, объяснил опасения своего президента: «В ближайшие два десятилетия эти регионы [Ближний Восток и Тропическая Африка[31]31
  Тропическая Африка – то же, что Черная Африка. – Прим. ред.


[Закрыть]] покажут наиболее высокую долю подростков в населении. С этим связана вероятность повышенной террористической активности».

Эта оценка – настоящий мгновенный срез будущих перспектив. Уже сегодня в 60 из 67 государств, переживающих молодежный демографический сбой, идет либо гражданская война, либо геноцид (читайте об этом в следующей главе). Стратеги США ищут ответы на происходящие массовые убийства. В первую очередь они реагируют на такие случаи, когда конфликты выходят за пределы государственных границ. И несмотря на то что они составляют всего 10 % от общего числа горячих точек, даже из них вырастает около полудюжины войн (подробнее о вероятных противниках читайте в главе V). В определенный момент с такими противниками не хочется бороться в одиночку. Да и на победу приходится рассчитывать только в том случае, если твой сын, отправившийся воевать со вторыми и третьими сыновьями противника, получает гарантированную подавляющую огневую поддержку с воздуха. После победы несколько лет должно уйти на то, чтобы восстановиться для следующей операции – после которой вновь придется взять паузу, чтобы перевести дух. Так как в начале 2003 года военная операция в Ираке прошла успешно, то есть надежда, что в следующих конфликтах военное присутствие будет только усилено. Эта тактика обозначается как win-hold-win: превентивно победить наиболее доступного противника, сделать вызов следующему противнику, затем победить его и т. д. Она характеризует американскую стратегию и подразумевает частичный отход от прежней стратегии two war (войны на два фронта), потому что теперь США не могут позволить себе две победы одновременно.

II. Где живут молодые мужчины?

Из 6,3 миллиарда людей в 2003 году 4 миллиарда появились на свет в течение 35 лет после 1968 года, то есть вместе с началом студенческого движения, которое также началось в 1968 году и заявило о себе как о наиболее многочисленной, молодой и влиятельной силе. Наверное, такого количества молодежи, как в 2003 году, на планете Земля еще никогда не было, да и вряд ли будет. Каждый год, начиная с 1968-го, население Земли увеличивалось на 75–87 миллионов человек (показатель избытка новорожденных по отношению к умершим). В 2002 году родилось около 134 миллионов детей, а умерло 54 миллиона стариков (Бюро информации по проблемам народонаселения, PRB, 2003). Демографический избыток в виде 80 миллионов детей почти сравнялся с общим числом жителей ФРГ. Ожидается, что в 2004 году к этому избытку добавится еще около 74 миллионов новорожденных, а через 35 лет, то есть в 2038 году, прирост населения может составить около 49 миллионов детей.

Как это было показано выше, при одновременном улучшении качества питания и здравоохранения мусульманским странам удалось увеличить свое население со 150 до 1200 миллионов, то есть в восемь раз. Несмотря на то что у нас нет точных данных по предыдущим периодам, мы можем предположить, что это наиболее высокий показатель прироста населения в отдельно взятом религиозном сообществе за всю историю человечества. К 1900 году население Европы составляло до четверти всего земного шара, то есть 460 миллионов человек (подробнее об этом в главе III). За следующий век, к 2000 году, оно выросло только до 660 миллионов человек (не учитывая Советский Союз вместе с азиатскими республиками СССР). Таким образом, Европа по сравнению с мусульманским миром перешла из состояния тройного численного превосходства Старого Света к двойному превосходству ислама.

В 2020-е годы четверть населения Земли будет исповедовать ислам. Это соответствует доле Европы на пике ее мирового господства (1900 год) или доле Британской империи в эпоху ее расцвета с 1920 года (после аннексии немецких колоний и османских провинций). В этой связи не вызывает удивления, что глава движения «Хамас» Абдель Азиз Рантиси из Газы, уничтоженный ракетным ударом с израильского вертолета, не только пламенно желал полного уничтожения Израиля (и активно работал над этим), но и заявил в качестве командира исламистского авангарда: «Я совершенно убежден в том, что этот век будет веком ислама».

Убийство во имя правого дела

Формула, по которой молодые люди борются за свои позиции, имеет древнюю историю. Она осталась неизменной и для мусульман: «Пустите нас наверх, или вам там не будет покоя. Отдайте нам честную долю того, что создано народом, иначе мы отберем у вас всё. Даже если мы проиграем, все равно уничтожим часть добычи, которую не сможем сохранить за собой». Так, осенью 2002 года исламские повстанцы позволили иностранцам покинуть территорию Кот-д’Ивуара и выехать в соседнюю Буркина-Фасо. Местных жителей Кот-д’Ивуара пограничники разворачивали обратно со словами: «Раз эта страна горит, то мы все должны в ней остаться». Примерно в то же время сирийские мужчины взывали к молодому Башару Асаду: «Башар, Башар, раздувай мировой пожар». Демонстранты полюбили 37-летнего диктатора, ведь он выступил на стороне Саддама Хусейна против вторжения Америки в марте 2003 года. Первое убийство Асад, который к тому моменту уже бросил школу, совершил в 19 лет. В возрасте 42 лет он стал руководителем государства в ходе путча, а в 43 года начал свою первую войну. Такая судьба не могла не вдохновить молодежь его страны.

Насколько примитивно срабатывает механизм молодежных движений, настолько же непросто иметь с ними дело. Невероятно сильный и одновременно примитивный и обывательский мотив требует высшего оправдания, которое должно сообщить ему благородство и правдоподобность. Вдохновители терактов 11 сентября 2001 года это знали. Поэтому их приказ, опубликованный агентством «Дойче прессе-агентур»[32]32
  «Дойче прессе-агентур» – немецкое информационное агентство. – Прим. ред.


[Закрыть], гласил так: «Как сказал Мустафа, один из учеников Пророка, убивай и не думай о собственности того, кого ты убиваешь». Террористам нужна справедливая идея, за которую можно умереть. Ее можно найти почти всегда, и она легко вводит в заблуждение не только репортеров, но даже исследователей революционных движений. Ведь нет логики в том, чтобы во имя справедливости для одних уничтожать других. Почему вдруг именно сейчас, а не тридцать лет назад – или наоборот, позже – потребовалось насилие? Неужели только чтобы преодолеть кризис? Логические цепи, оправдывающие кровопролитие во имя борьбы с несправедливостью, страдают отсутствием аргументов. Ведь убивают не просто кого-то, чье мнение не совпадает с генеральной линией, но того, кто занимает позицию, которую больше нельзя разделять. Именно из-за занимаемой позиции так называемые «правоверные» действуют по принципу «Или они, или мы».

Террористы-самоубийцы тоже утверждают, что все погибшие во время теракта – на самом деле злодеи, а сами они – воины добра. Даже уничтожая в сотни или тысячи раз больше людей, чем обычные убийцы, руководители террористических организаций не хотят показаться просто убийцами. И хотя следующие поколения будут видеть в них только массовых убийц, они все равно стараются преподнести себя по-иному. Да, мы убиваем людей, скажут они, но мы делаем это в целях высшей справедливости. Классическим примером тому будут молодые большевики из российского молодежного сбоя, начавшегося в 1897 году. 18 августа 1919 года газета «Красный меч» напишет:

«Наша мораль новая, наша гуманность абсолютная, ибо она покоится на светлом идеале уничтожения всякого гнета и насилия. Нам все разрешено, ибо мы первые в мире подняли меч не во имя закрепощения и угнетения кого-либо, а во имя раскрепощения от гнета и рабства всех»[33]33
  Автор – Мартын Лацис, член ЧК-ОГПУ. – Прим. ред.


[Закрыть]. «Мы не ведем войны против отдельных лиц. Мы истребляем буржуазию как класс»[34]34
  Мартын Лацис для журнала «Красный террор», 1 ноября 1918 года. – Прим. ред.


[Закрыть].

В свою очередь, мелкие бандиты легко обучаются основам пропаганды у массовых убийц, руководствующихся идеологическими принципами. Так, например, молодые афганские угонщики оправдывают угоны автомобилей немецкого Общества технического сотрудничества (GTZ) тем, что «оно помогает строить школы для девочек», что якобы каким-то образом противоречит исламу.