Текст книги "История философии: учебное пособие"

Другими словами, разум постигает реальное как нечто покоящееся (и единое). Чувства дают нам только нереальное, которое находится в состоянии изменения (и множественности). Подобное разделение, или дуализм, присуще и некоторым другим греческим философам, например Платону. Но в противоположность другим дуалистам Парменид, по-видимому, в такой степени игнорирует чувства и чувственные объекты, что все «находящееся под чертой» считает лишенным реальности. Чувственных объектов не существует! Если верна эта интерпретация, то мы почти с уверенностью можем считать Парменида представителем монизма. Согласно этому учению, все существующее есть одно (единое), а не многое, и эта реальность может быть познана только разумом.

Примирители: Эмпедокл и Анаксагор

Какие проблемы унаследовали философы, жившие после Гераклита и Парменида? Третье поколение греческих философов получило в наследство от них два противоположных утверждения: «все находится в состоянии непрерывного изменения» и «изменение является невозможным». Естественной реакцией бышо бы сказать, что оба эти философа ошибаются, а истина лежит где-то посередине. Философы третьего поколения – Эмпедокл (Empedocles) и Анаксагор (Anaxagoras) – и сформулировали такое утверждение, а именно: «Некоторые вещи находятся в состоянии изменения, а другие – в состоянии покоя». Эти философы считали, что их задачей является примирение Гераклита и Парменида. Вот почему их называют философами-примирителями.

Жизнь. Эмпедокл жил в городе Акраганте, Сицилия, приблизительно между 492 и 432 гг. до Р.Х. Утверждают, что он был участником борьбы за демократическое правление в родном городе. Судя по упоминаниям о нем, Эмпедокл был в равной степени как магом, так и натурфилософом.

Труды. До нас дошло около 150 фрагментов работ Эмпедокла, а также сведения о нем из других источников.

Эмпедокл оперирует четырьмя элементами (или неизменными примитивными началами): огнем, воздухом, водой и землей, а также двумя силами – разъединяющей (ненависть, вражда) и объединяющей (любовь). Эмпедокл указывал на два отличия своего учения от учений милетской школы.

1) Допускаются четыре неизменных первоначала (а не одно, ср. с Фалесом и Демокритом).

2) Наряду с первоначалами вводятся силы (изменение и силы не являются внутренне присущими началам, ср. с Аристотелем).

Четыре элемента качественно и количественно неизменны. Никогда их не может быть больше или меньше (количественная неизменность). Эти элементы всегда сохраняют свои собственные характеристики (качественная неизменность). Но разные количества четырех элементов могут соединяться вместе с помощью объединяющей силы и образовывать различные объекты. Например, камни, деревья и т. п. порождаются при соответствующих соединениях разных количеств первоэлементов. Объекты исчезают, когда элементы «отталкиваются друг от друга» с помощью разъединяющей силы.

Учение Эмпедокла можно достаточно вольно истолковать на следующем примере. Представим себе кухню с четырьмя шкафами, в каждом из которых находится определенный продукт: мука, соль, сахар и овсяная крупа. Количество и качество этих продуктов никогда не меняются, даже при их смешивании. Различные по составу и вкусу «овсяные лепешки» получаются путем соединения разных количеств имеющихся продуктов. Наши «лепешки» в дальнейшем могут быть разложены на их исходные составляющие.

Продолжая эту аналогию, можно сказать, что Эмпедоклу удалось разработать модель, которая включала как изменение, так и неизменное. В нашем примере изменение представлено «лепешками», которые возникают и исчезают, а неизменное – количествами и качествами четырех исходных продуктов.

Жизнь. Анаксагор жил приблизительно с 498 по 428 гг. до Р.Х. Ранние годы он провел в городе Клазомены, в зрелом возрасте жил в Афинах, где занимал видное место среди интеллектуалов. Анаксагор входил в окружение Перикла (Pericles, ок. 495–429 до Р.Х.), но был вынужден покинуть Афины из-за своих взглядов, противоречивших традиционным верованиям. Помимо прочего, он утверждал, что солнце является не богом, а большим пылающим телом.

Труды. Сохранилось 22 фрагмента работ Анаксагора.

Во многом Анаксагор размышлял подобно Эмпедоклу, но в отличие от него оперировал «бесчисленным» количеством элементов. На каком основании вводятся только четыре элемента? Как могут все обнаруживаемые нами различные качества сводиться только к четырем примитивным первоначалам? Ведь при условии существования «бесчисленного» числа качеств, по мнению Анаксагора, должно существовать и «бесчисленное» число элементов.

Используя наш пример с кухней, можно сказать, что Анаксагор существенно расширил число находящихся в ней шкафов с тем, чтобы они содержали бесконечное число разных продуктовингредиентов. При этом он объяснял изменение в принципе так же, как и Эмпедокл.

Но в отличие от Эмпедокла, Анаксагор оперировал только одной силой: «умом», нусом (греч. nous). По-видимому, он думал, что этот ум, или сила, направляет все изменения к некоторой цели (греч. telos). В этом смысле природа предстает как телеологическая, целенаправленная.

Демокрит

Философы-примирители – Эмпедокл и Анаксагор – интересны главным образом благодаря их роли в развитии натурфилософии в направлении Демокрита и его учения об атомизме.

Жизнь. Принято считать, что Демокрит (Democritus) жил с 460 по 370 г. до Р.Х. Следовательно, он был старшим современником Платона (427–347). Демокрит родился в колонии Абдеры во Фракии. Известно, что он бывал в Афинах и предпринял несколько длительных путешествий на Восток и в Египет. Вероятнее всего, он путешествовал с познавательными и исследовательскими целями.

Демокрит обладал обширными знаниями. Он плодотворно работал в большинстве областей современной ему науки. Названий некоторых его работ достаточно, чтобы показать широту его интересов — Великий диакосмос, Врачебная наука, О том, что после смерти, О строении природы, О мировом порядке и правилах мышления, О ритме и гармонии, О поэзии, О земледелии, О математике, О правильной речи и непонятных словах, О благозвучных и неблагозвучных буквах и т. д.

Труды. Сохранилось от 200 до 300 фрагментов работ Демокрита. В некотором смысле это много, но в свете большой творческой продуктивности Демокрита мы располагаем только относительно малой частью его произведений. Поэтому наши интерпретации его взглядов будут реконструкциями, которые используют имеющуюся вторичную информацию о Демокрите.

Атомизм Демокрита гениален именно в силу его простоты. Существует только один вид первоначал – маленькие неделимые частицы. Они движутся в пустоте, и их движения определяются исключительно механическими причинами. Можно сказать, что, согласно Демокриту, основа природы, во всем ее богатстве и сложности, похожа на гигантскую «игру в бильярд». В ней участвует бесконечное число материальных частиц, мечущихся в пустоте. Все перемещения этих частиц вызываются их взаимными столкновениями. (Пустота, небытие является предпосылкой бытия как движения атомов. Это допущение явно противоречит Пармениду и его элейским последователям).

Суть атомизма может быть представлена в виде следующей схемы, содержащей вопросы – что и как существует? – и ответы на них.

Маленькие материальные частицы мыслятся как физически неделимые (греч. atomos). Их свойства являются исключительно количественными, то есть свойствами, которые можно описать с помощью простейших математических понятий. Это такие свойства, как протяженность, форма, вес и т. п., но не цвет, вкус, запах, боль и т. п.

Атомы столь малы, что не могут чувственно восприниматься. Таким образом, вводится объяснение ощущаемых объектов (дом, камни, рыба и т. п.) с помощью принципиально чувственно невоспринимаемыгх сущностей, которые могут только мыслиться.

Все атомы состоят из одного и того же материала. Но они различаются по форме и размерам, которые постоянны для каждого отдельного атома. Поскольку разные атомы имеют разную форму, то некоторые из них могут легко соединяться вместе, тогда как другие – с трудом. (В этом можно усмотреть некоторую аналогию с проблематикой валентности в химии!). Вещи возникают, когда атомы «сцепляются вместе». Это происходит в силу того, что иногда механические столкновения ведут к образованию скоплений, в который атомы могут соединяться друг с другом. Вещи исчезают, когда образующие их атомы удаляются друг от друга. Движения атомов не зависят от божественного или человеческого разума. Все происходит механически, как это имеет место с шарами в игре в бильярд. (Хотя Демокрит, разумеется, не использовал аналогию с бильярдными шарами).

Таким образом, внутреннее развитие греческой философии природы привело к построению превосходной объяснительной модели субстанции и изменения. Она весьма напоминает современную химическую теорию. Но греки не проводили эксперименты для подтверждения своих теорий (предположение об экспериментировании во времена античных греков было бы явным анахронизмом). Поэтому атомизм рассматривался ими наряду с другими учениями о природе. Так, многие предпочитали аристотелевскую, а не демокритовскую философию природы. Это и не удивительно, потому что, в конце концов, Аристотель говорил о чувственно наблюдаемых вещах: земле, воде, воздухе, огне, тогда как Демокрит рассуждал о вещах, которые не доступны чувственному восприятию.

Отметим, что через Эпикура (Epicurus, 341–270 до Р.Х.) и Лукреция (Lucretius, ок. 99–55 до Р.Х.) учение Демокрита, начиная с эпохи Возрождения, оказало серьезное влияние на становление современной физики. Хотя до этого времени именно Аристотель, а не Демокрит, был наиболее влиятельным научным авторитетом.

Такая элегантная модель, как атомная, с ее простыми и немногочисленными принципами, имела и недостатки. Так, многие обыденные чувственно воспринимаемые явления остаются в ней трудно объяснимыми. К их числу относятся такие качественные свойства, как цвет и запах цветов, или неприязнь и симпатия к окружающим нас людям. Как вообще мы можем воспринимать такие феномены, если все, что существует, является количественным?

Демокрит с помощью учения о чувственном восприятии пытался объяснить, каким образом мир представляется более «красочным», чем это позволяют только количественные свойства атомов. Возможно, он считал, что любой объект испускает своего рода атомы-посредники. Когда они вступают в контакт с атомами в органах чувств, возникают особые эффекты, которые воспринимаются нами как свойства, принадлежащие объектам. Они кажутся обладающими цветом, вкусом и запахом. Но сам по себе объект не имеет этих свойств, они ему приписываются нами. Сами по себе объекты имеют только такие свойства, как протяженность, форма и плотность, но не цвет, запах или теплота. Такое различение свойств, которые внутренне присущи объекту, и свойств, которые мы привносим в объекты с помощью наших чувств, сыграло важную роль в философии Нового времени (ср. с теорией первичных и вторичных качеств, которую можно найти у Локка и других философов). Правда, можно задаться вопросом, как мы можем воспринимать свойства, которыми объекты, то есть атомы, на самом деле не обладают, если сами мы являемся ничем иным, как скоплениями атомов. Не слишком ли большим оказывается скачок от количественных к качественным свойствам? Этот скачок остается необъяснимым, если последовательно придерживаться теории атомов, которая утверждает, что существуют только количественные свойства атомов.

Но если оставить в стороне это возражение, то можно увидеть, что атомизм заслуживает внимания и в качестве теории познания. Он допускает только атомы – атомы в чувственно воспринимаемых объектах, атомы-посредники, которые каким-то образом отрываются и удаляются от объекта, и атомы в органах чувств, которые воспринимают этих посредников. Так, ошибки восприятия могут быть объяснены либо тем, что атомы органов чувств находились в беспорядке, либо тем, что атомы-посредники на пути от объекта к органам чувств сталкивались друг с другом и поэтому доставили искаженное сообщение атомам органов чувств.

Однако и демокритовская теория познания не в состоянии решить ряд важных теоретических проблем. Каким образом мы можем знать, что получаемые нами чувственные впечатления на самом деле являются точным отражением окружающих нас объектов? Рассмотренная выше модель не позволяет нам наблюдать, с одной стороны, атомы-посредники, а, с другой, объект, чтобы определить, представляют ли атомы-посредники этот объект таким, каков он есть. Далее, мы не можем доверять нашим ощущениям, так как не уверены в том, что атомы-посредники попадают в наши органы чувств в надлежащем порядке. Кроме того, исходя из наших ощущений, мы не в состоянии отличить сообщение, несомое атомами-посредниками, от сообщения, несомого атомами наших органов чувств. Короче говоря, обладая нашими собственными ощущениями, мы, по-видимому, не способны знать ничего иного, кроме того, что мы имеем такие-то и такие-то чувственные ощущения. Именно так обстояло бы дело, если бы наше знание вещей опиралось исключительно на ощущения. Однако сами по себе атомы являются слишком маленькими, чтобы чувственно восприниматься. Мы постигаем их с помощью нашего разума. По-видимому, эта эпистемологическая теория о чувственном восприятии внешних вещей предполагает, что сама она понимается с помощью нашего разума, а не наших чувств.

Итак, мы проследили некоторые основные линии развития ранней греческой философии на протяжении трех-четырех поколений приблизительно с 600 до 450 гг. до Р.Х. (Демокрит, однако, жил до 370 г. до Р.Х.).

Пифагорейцы

Важным направлением в ранней греческой философии было пифагорейство, основанное Пифагором (Pythagoras, вторая половина VI – начало V вв. до Р.Х.). Его представители приблизительно с 540 г. до Р.Х. жили в греческих колониях в южной Италии.

В известном смысле можно сказать, что пифагорейцы занимались рассмотренными выше вопросами о субстанции, о фундаментальном начале природы и об изменении. Но предлагаемые ими ответы отличались от ответов, которые давали милетцы, философы-примирители и Демокрит. Пифагорейцы исходили не из материальных элементов, а из структур, форм: математических соотношений.

Пифагорейцы полагали, что природа может быть «раскрыта» с помощью математики. Об этом, по их мнению, свидетельствовали следующие обстоятельства.

1. Учение о гармонии раскрывает связь между математикой и таким нематериальным феноменом, как музыка.

2. Теорема Пифагора, устанавливающая соотношение между сторонами прямоугольного треугольника и имеющая вид c² = a² + b², показывает, что математика применима также и к материальным вещам.

3. Круговые (предполагавшиеся истинными) движения небесных тел демонстрируют, что эти тела также подчиняются математике.

Пифагорейцы считали, что математические структуры и отношения лежат в основе всех вещей, то есть являются субстанцией.

В пользу подобного понимания математики ими выдвигались и такие аргументы. Так, вещи исчезают, тогда как математические понятия константны. Следовательно, по своей сути математика является неизменной. Математическое знание является точно определенным знанием, так как его объекты не меняются. Более того, оно является определенным и потому, что математические теоремы доказываются логически.

В общем, пифагорейцы полагали, что в математике они нашли ключ ко всем загадкам вселенной. В силу этого математика приобрела для них мистический характер. Поэтому у пифагорейцев религиозный мистицизм и математическое исследование шли рука об руку.

Теорема Пифагора c² = a² + b²

Пифагорейцы, как и Парменид, отказались от дуалистической точки зрения на мир. Они считали, что мир имеет только одно начало:

Учение пифагорейцев вызывало восхищение у Платона, а позднее, в эпоху Возрождения (вместе с учением Демокрита), сыграло выдающуюся роль в становлении экспериментального естествознания.

Политически пифагорейцы быши сторонниками четко иерархического устройства общества. По этому поводу сделаем общее замечание. Философы, оперирующие сложными истинами, усвоение которых требует упорной длительной учебы и особых интеллектуальных и моральных качеств, часто утверждают, что общество должно быть иерархически упорядоченным. В частности, знающие члены общества заслуживают почестей и привилегий и должны управлять им. Однако сама по себе эта связь между эпистемологией и политической теорией не дает каких-либо указаний на то, какие теории являются истинными.

В учении пифагорейцев присутствовала также связь между иерархической точкой зрения на общество и учением о спасении души (salvation), которое предписывало аскетический образ жизни и приобретение философских и математических знаний.

Обзор индийских и китайских учений

Известно, что в Античности между Индией и Европой существовали спорадические контакты. Достаточно упомянуть индийский поход Александра Македонского в 327 г. до Р.Х. Несмотря на это, об интеллектуальном взаимовлиянии Востока и Запада известно очень мало. Греки, действительно, получали значительные импульсы с Востока, однако в них трудно выделить индийскую составляющую. Вполне возможно, что индийские учения, полученные через персов, оказали определенное влияние на греческие орфические и пифагорейские школы. Однако этот историко-философский вопрос все еще принадлежит к числу дискутируемых. Тем не менее, кажется несомненным, что, начиная с конца Античности и до XVIII века, философские и религиозные традиции Европы и Индии развивались независимо друг от друга. Впервые широкая европейская аудитория познакомилась с индийскими учениями в эпоху Романтизма. Наше представление об индийской философии все еще остается окрашенным романтическим отношением к Индии. Особенно оно чувствуется в работах немецких философов Артура Шопенгауэра (Arthur Schopenhauer, 1788–1860) и Фридриха Ницше (Friedrich Nietzsche, 1844–1900).

Можно задаться вопросом о том, насколько вообще оправданно говорить об индийской и китайской философии. «Философия» является греческим словом и обозначает вид интеллектуальной деятельности, который возник в античной Греции. Существовала ли в Индии или Китае деятельность, соответствовавшая классической греческой философии? Имеются ли основания, например, для выделения перехода от мифа к логосу в истории индийского мышления? На такие вопросы трудно дать однозначный ответ. Возможно, сам способ формулировки этих вопросов является чрезмерно европоцентристским. Поэтому необходимо исследовать индийское мышление, исходя из его собственных предпосылок, а не критериев, заимствованных из греческой философии.

Однако разумно предположить, что как в индийской, так и в китайской философии возникали претендовавшие на обоснованность и заслуживающие нашего внимания проблемы. К тому же мы находим в этих традициях «внутреннюю логику» и дискуссии, которые во многом напоминают историю греческой философии. Вместе с тем следует отметить, что индийская философия обнаруживает многие особенности, не имеющие аналогов в западной философии. Одна из них состоит в том, что для индийской философии не столь характерна, как для западной, четкая грань между философией и религией. По-иному, чем в Европе, в Индии устанавливалось и различие между мифом и логосом, словом и делом. Маленький отрывок из основного индуистского произведения Бхагавадгита, написанного приблизительно во времена Иисуса Христа, иллюстрирует это различие и служит полезным уточнением к слишком резкой демаркации философии, жизни и религии.

 
««Две йоги различны», – глупец поучает, —
Но знай, что, достигший одной, получает
Обеих плоды, ибо слиты даянья
И йоги познанья, и йоги деянья»[10]10
  Бхагавадгита. Перевод С.Липкина. – В кн. Махабхарата. Рамаяна. М., 1974. – С. 185.


[Закрыть].
 

Для понимания роли философии в индийской культуре необходимо ознакомиться с ее историческими и религиозными предпосыиками. Остановимся на некоторых основных сведениях. (Читатель, желающий лучше понять индийскую философию, должен обратиться к специальным работам.)

Между XIV–XII веками до Р.Х. этнические группы предположительно из области между Карпатами и Уралом стали проникать на территории долины Инда, являющейся сейчас частью Пакистана. Поскольку они называли себя ариями (благородными), то мы говорим об «арийском» вторжении в Индию. Одно время быио широко распространено мнение, что арии обладали более высокой культурой, чем местные уроженцы – дравиды. Однако после открытия в 20-х годах XX в. так называемой «хараппской индской цивилизации» это мнение признано несостоятельным. Еще до пришествия ариев хараппская культура быша развитой городской культурой, располагавшейся вдоль Инда.

Вопреки многим векам ассимиляции индийская культура и общественная жизнь характеризовались конфликтом между ариями и дравидами. Не в последнюю очередь он возник благодаря тому, что кастовая система была, видимо, внедрена арийскими пришельцами. Имеется много указаний на то, что вначале существовало четкое различие между светлокожими ариями и темнокожими дравидами. В дальнейшем в Индии возникли четыре касты. Три арийские касты состояли из: 1) брахманов, или ведийских жрецов; 2) воинов и благородных и 3) ремесленников и земледельцев. Низшая, четвертая каста включала тех, кто не был свободен. С течением времени происходила значительная интеграция разных этнических групп. Были введены новые касты, в которые могли входить и неарии. Аналогичные процессы продолжаются и в Индии наших дней.

Религия была сплачивавшей ариев силой. Она зафиксирована в древнейших санскритских текстах, которые называются Веды (ок. 1200—800 до Р.Х.). Веды выражали древнейшее арийское мировоззрение. Как в греческой, скандинавской и славянской мифологиях, в нем боги часто ассоциировались с природными силами. Это мировоззрение характеризовалось извечной борьбой Космоса и Хаоса. В этой битве победа богов не гарантирована раз и навсегда. В борьбе против Хаоса боги нуждались в человеческой поддержке. Жертвы и правильно выполняемые ритуалы вносят существенный вклад в поддержание космического порядка.

Веды трудно назвать философией. Знакомясь с ними, мы погружаемся в некоторый мифический мир. Если бы мы говорили о переходе в индийской духовной жизни от мифа к логосу, тогда его пришлось бы отнести к Упанишадам, новой и гораздо более понятной группе текстов (ок. 800–300 до Р.Х.). Упанишады являются критическим осмыслением ведийского мировоззрения. Возможно, они выражают протест против некоторых сторон арийской культуры. Новейшие исследования находят в них влияние неарийских тенденций. Однако этот сложный вопрос должен быть оставлен историкам религии. Но, как бы то ни было, Упанишады провозглашают новое религиозное и метафизическое учение. Тогда как Веды преимущественно содержат гимны, Упанишадам соответственны аргументы. Означает ли это, что угнетенные нашли способ подать свой голос? Мы этого не знаем и нам остается довольствоваться предположениями.