Текст книги "Украденный экстаз"

Глава третья

– Что это?

Лина брезгливо ткнула пальцем в кучу тряпья, которую Хантер бросил к ее ногам. Понять, что это одежда, можно было лишь по блеснувшим пуговицам. А так просто лохмотья.

– Твоя одежда.

– Где ты ее раздобыл? Ограбил городского пьянчужку?

– Она чище, чем ты думаешь.

– Еще бы! Иначе ты бы не стал его раздевать.

– Переоденься.

– Ни за что! Лучше ходить голой.

– Совсем скоро эта драная сорочка расползется, вот ты и будешь голой.

Похоже, он прав. Вздохнув, она сдалась и двумя пальцами брезгливо подобрала тряпки.

– И где мне переодеться? Здесь нет ни одного укромного местечка.

Она вздрогнула, когда он взял ее за локоть и повел в сторону растущих неподалеку чахлых деревьев.

– Мог бы просто указать пальцем.

– За этими деревьями, – легонько подтолкнул он.

– Ты собираешься тут торчать?

– Именно. И, пожалуйста, поторопись. У нас не так много времени.

Зайдя за деревья, она поняла, что те мало что скрывают. Сквозь редкую листву ей была отлично видна его широкая спина. Слава богу, он оказался достаточно деликатен, чтобы отвернуться. Она раздраженно вздохнула и принялась торопливо разбирать одежду.

Раньше ей приходилось задумываться, как она будет выглядеть в мужской одежде. Однако при этом она всегда воображала шикарный пиджак и модные брюки, а не заношенные джинсы и выцветшую фланелевую рубашку. Обругав себя за глупые мысли, которые почему-то лезли ей в голову, она, борясь с чувством неловкости, натянула джинсы. Ей хотелось верить, что она не покажется в них смешной или нескромной. Однако мокасины сыромятной кожи она тотчас оценила по достоинству. Не то что босиком по камням бегать.

Когда она вышла из-за деревьев, Хантер повернулся. Оглядел ее с ног до головы и сглотнул ком в горле. Джинсы сидели как влитые, да и рубашка на девушке выглядела лучше, чем на владельце. Видимо, улегшись на нее вчера, он верно прикинул ее размер. И пусть все продлилось меньше, чем ему хотелось, зато запомнилось. Черт, одежда подошла даже слишком хорошо! Потертые, стираные-перестираные вещи облегали девичью фигуру, не скрывая, а подчеркивая упругие груди и изгиб бедер. Неизвестно, намного ли это лучше наготы. Даже ее драная сорочка показалась ему приличнее и скромнее.

– Сойдет, – резко проговорил он и, схватив ее за руку, решительно направился к лошадям.

Лине его реакция показалась немного странной. Однако в последнее время с ней случилось столько странностей, что она и удивляться перестала. Все обычное теперь не для нее.

– Не понимаю, чего ты опять завелся. Я переоделась, как ты просил.

– А я ничего и не сказал.

– Тогда чего ты такой кислый? На душе скверно, когда каждый день просыпаешься по другую сторону закона?

– Думаю, сейчас нам не до болтовни. Сегодня придется проехать немало миль.

Когда он подсадил ее на свою лошадь, у нее мелькнула мысль, что можно попробовать сбежать. Впрочем, идея растаяла, когда он запрыгнул в седло не впереди, а позади нее. Хантер не собирался дать Лине ни единого шанса. Едва они тронулись в путь, девушка подумала, что пока время терпит. Когда-нибудь он просто устанет следить за ней и все заранее просчитывать.

– Можно нескромный вопрос? Мне страшно интересно, куда мы едем?

– В Мексику.

– О! Эльдорадо настоящих разбойников! Только далековато.

– Вот именно, – пробормотал он и отпустил поводья.

– И чем вы занимались до Колорадо?

– Обчищали по дороге все банки.

Не обращая внимания на его сарказм, она протянула:

– Да, путь неблизкий. Найдись хоть один честный шериф, вас всех поймают и повесят.

– Я бы не особенно на это надеялся.

Когда бандиты остановились на ночлег, у Лины уже не осталось сил, чтобы ясно мыслить, не то что планировать побег. Молча поглощая разогретую на ужин фасоль, она решила, что пора взять готовку на себя. В противном случае всем грозит несварение желудка, которое ее доконает, даже если она не скончается от сумасшедшей скачки. Пообещав себе, что со следующего утра примется за стряпню, она, спотыкаясь, побрела к разложенному на земле одеялу. Когда Хантер присел рядом, у нее хватило сил лишь на то, чтобы подвинуться.

Утром ее ждал сюрприз. Хантер исчез.

Отойдя подальше справить нужду – хотя Чарли назойливо торчал поблизости, – она умылась и принялась готовить завтрак. И заметила, что Хантер исчез не один. В лагере остались только Чарли и Джед. Причем Джед еще спал.

Чуть позже, впервые за последние дни наслаждаясь приличным кофе, она мысленно прокрутила и отвергла несколько планов побега. Сообразив, что Чарли и Джед – слабейшие в шайке, она подумала, что более удобного случая сбежать может и не представиться. И судя по всему, они уже почти добрались до Пуэбло. Тем удивительнее, что Хантер оставил ее под охраной только этой парочки.

К несчастью, все ее планы рухнули, и все из-за Джеда. Раненый выглядел очень скверно. Чарли то и дело встревоженно поглядывал на друга. Проклиная собственную глупость и непростительное мягкосердечие – нашла кого жалеть! – она подошла к Джеду. Чарли был уже тут как тут.

– Держись-ка от него подальше. Ты и так причинила ему много вреда.

– Но это не смертельная рана.

Она хмуро уставилась на Джеда, тоже глядевшего букой. Видок у него был – краше в гроб кладут. Лицо землисто-зеленое и все в бисеринках пота. Сомневаясь, что обычная рана, да еще в пятку, способна довести до такого, она все же решила взглянуть. Не исключено, что этим идиотам вообще неведомо, как обрабатывать раны. Тогда помрешь и от простой царапины.

– Надеюсь, ты вытащил пулю? – обратилась она к Чарли, прислонившемуся к дереву, под которым лежал Джед.

– Да, этой штукой. – Чарли бросил чистить грязные ногти ножом, на который и указал Лине.

– А ты хотя бы его помыл?

– От чистки ножи не становятся острее.

Лина выругалась про себя. Идиоты! Теперь она поняла, что с Джедом. Понятно, возиться с ним охоты не было. Однако оставить несчастного помирать от халатности и невежества тоже ей не улыбалось. Если запустить воспаление, малый долго не протянет. К тому же Лине не хотелось, чтобы его смерть лежала на ее совести.

– Дай-ка мне взглянуть на твою ногу.

– Зачем еще? Ему и без тебя несладко. Все, что могла, ты уже сделала.

– Чарли, я ведь не тебя спрашиваю. Джед, дай мне осмотреть твою ногу.

Решительность в ее голосе мгновенно заставила Чарли повиновался. Удивительно, как многого можно добиться, выбрав правильный тон, подумала Лина.

Чарли размотал повязку на ноге Джеда. Лину едва не стошнило. Чтобы не потерять завтрак, она сжала кулаки. И могла поклясться, что ни разу не видела пятки грязнее.

– Ты что, никогда не моешься?

– Конечно, моюсь. Раз в месяц – обязательно. Как раз сейчас – самое время. Верно, Чарли?

– Вроде того, Джед. Не помню, когда мы в последний раз мылись.

– Чему тогда удивляться! Чарлз, принеси, пожалуйста, воды.

– Зачем?

– Чтобы вымыть ногу и промыть рану. Она загноилась и воспалилась. От этого можно и помереть. Из-за гноя и воспаления Джеда и знобит. У тебя ведь жар?

– Я что, и впрямь так скверно выгляжу?

Чарли взглянул на друга и рубанул напрямик:

– Джед, ты меня пугаешь.

– Тогда не будем медлить. Чарли, тащи воду.

Когда вода оказалась под рукой, Лина принялась смывать с чертовой пятки грязь. Воды, конечно, не хватило, и Чарли переквалифицировался в водоноса. Все шло гладко, пока она не попросила у Чарли нож.

– Даже не проси, не дам.

– Но мне нужен нож, чтобы вскрыть рану.

– Зачем резать то, что уже затянулось?

– Но рану надо открыть! В ней полно гноя. Его надо выпустить, а рану хорошенько промыть кипяченой водой.

– А вдруг тебе взбредет в голову нас этим ножом ударить?

– Ну, одному из вас я, может, удар нанесу. А другой будет просто сидеть сложа руки и смотреть? Убить ножом сразу двоих просто невозможно. А что касается Джеда, то, пожелай я его смерти, проще было оставить все как есть. Он бы сгнил заживо. Да еще и помучился перед этим, как грешник в аду.

– Сгнил? – Джед умоляюще глянул на друга. – Чарли, дай ей нож.

Чарли нерешительно протянул Лине нож. Она помыла его и подержала над пламенем костра. Когда тот слегка остыл, она попросила Чарли подержать Джеда, пока будет вскрывать рану. И справилась с этим на удивление мастерски. А потом начала прикладывать к ране белые тряпицы, которые вынимала из котелка с кипящей водой, гадая про себя, откуда они взялись. И вдруг узнала собственную ночную сорочку. Покачав головой, она продолжала очищать рану до тех пор, пока не поняла – вода сделала свое дело. Рана выглядела совсем по-другому. Вылив на чистую рану виски из фляжки Чарли, она отстранилась полюбоваться на результат.

Так гораздо лучше. Вот только Джед совсем побледнел. Наверное, от боли. Хотя и стоически выдержал все.

– Ножик, мэм.

Вздохнув, Лина вернула нож Чарли.

– Лучше промой его хорошенько сначала, ладно?

– А рану не надо зашить? Так и останется открытой? – обеспокоенно спросил Джед, пока Чарли отмывал свой нож.

– Пока так будет лучше. Чуть позже я хотела бы повторить процедуру. А может быть, даже дважды.

– Но ты ведь не собираешься снова ковыряться в ней этим жутким ножом?

– Да я вовсе им не ковырялась. Я только вскрыла рану. Больше мне этот нож не понадобится. Я промою рану горячей водой. – Она обратилась к Чарли: – Вскипяти еще воды. Чтобы она все время была под рукой.

Было забавно смотреть, как Чарли послушно побежал к роднику. Он уже успел позабыть, что приставлен ее охранять. Джед в его состоянии в охранники вообще не годился. Господи, отличная возможность сбежать! Но… в том-то и дело, что воспользоваться ею она бы не смогла. За раной Джеда следовало ухаживать. Если Лина бросит лечение, не стоило его и затевать.

Она еще дважды обрабатывала рану с помощью смоченных в кипятке тряпок. И только после этого почувствовала уверенность, что сумела вывести оттуда всю грязь. Она аккуратно зашила рану и наложила плотную повязку из чистой тряпицы. Чарли собрался было натянуть Джеду поверх повязки носок, как она остановила его.

– Эй, они же грязные. Стоят как сапоги. У него нет пары почище?

– Эти тоже чистые, не придирайся. Мы их стирали, когда последний раз мылись.

– И оба не можете вспомнить, когда это было. Чарли, простирни их, или все труды пойдут насмарку.

– Знаешь, так недолго их и до дыр застирать. А стоят они недешево.

Ворча, Чарли отправился стирать носки. Как только носки были постираны, Лина приспособила их сохнуть на ветках, которые воткнула в землю у костра. Затем приказала Чарли раздеть Джеда и основательно поскрести все тело. Она не обращала внимания на их ворчание, которое стало еще громче, когда она приказала Чарли выстирать снятую с Джеда одежду.

– Не помню уж, когда я был таким чистым.

Покосившись на Джеда, судорожно, словно красна девица, вцепившегося в одеяло, она с издевкой протянула:

– Не сомневаюсь. Поэтому твоя нога так быстро воспалилась.

– Ты научилась врачеванию в этой школе на Востоке? Хантер говорил, что ты училась в какой-то там школе.

Чарли развесил на ветках выстиранные вещи Джеда.

– Нет, просто я частенько помогала доктору. Однажды он лечил одну из наших учениц, и мне пришлось помочь. Вот он и заметил, что у меня это ловко получается. А поскольку ему вечно не хватало ассистенток, он попросил нашу директрису, чтобы она разрешила мне иногда ему помогать. А та вечно рассуждала о добрых делах и согласилась.

Заметив, что Чарли справился, она подумала, что на обед неплохо было бы зажарить хороший кусок мяса. Долго намекать не потребовалось. Удивила ее лишь быстрота, с которой Чарли вернулся, держа пару освежеванных и разделанных кроликов. Их оставалось лишь приготовить.

Подъехав к биваку, Хантер нахмурился. Пахло подозрительно вкусно. Однако в первую очередь он обратил внимание не на занятую стряпней Лину, а на отсутствие Люка и Тома. Куда те подевались? Интересно. Поскольку Лину остались охранять Чарли и Джед, казалось странным, что она еще здесь. Вряд ли она не заметила, что охранники из этой парочки никудышные.

– Куда, к дьяволу, подевались Том и Люк? – Хантер прошел к огню и бросил у костра мешок с привезенной из города провизией.

– Они отправились в город, Хантер, – ответил Чарли.

– Зачем? Они же знали, что я привезу продукты.

Вспомнив грубоватые шутки, которыми обменивались Чарли и Джед по поводу отсутствия Тома и Люка, Лина пробормотала:

– Полагаю, они подозревали, что ты вряд ли привезешь то, чего им хотелось.

Взглянув на нее, он вдруг понял, что именно она готовит.

– А это еще откуда?

Взглянув на Чарли, Лина поняла: тот только теперь сообразил, что было неосмотрительно с его стороны оставлять ее одну с раненым Джедом и отправляться на охоту.

– Знаете, мистер Хантер, случилось невероятное. – Она по-хозяйски начала рыться в привезенных продуктах – вдруг отыщется нечто подходящее к тушеному кролику. – Сидим мы тут у костра, и прямо к нам прискакали два этих любопытных ушастика. Ну не пропадать же добру, вот мы их и прибрали к рукам.

– А они выскочили уже освежеванными и выпотрошенными?

– Нет, до этого зверушки не додумались. Поэтому пришлось потрудиться Чарли.

Хантер обернулся и заметил, что Джед сидит полуодетый, обернув одеяло как набедренную повязку.

– А чего это ты сидишь без штанов, Джед?

– Так ведь леди нужно было заняться моей раной.

– И для этого нужно было полностью раздеться?

Лине пришлось закусить губу, чтобы не захихикать. Она занялась лепешками, которые решила испечь к кроличьему мясу. Хантеру придется потрудиться, чтобы добиться ясных и четких ответов от Чарли и Джеда.

– Я и сам удивился. Но сначала она помыла мне пятку, затем вскрыла рану, потом потребовала выстирать носки. А после этого приказала Чарли отдраить меня с ног до головы чуть ли не с песком. Никогда не встречал такой чистюли. Все требует мыть и стирать. Из-за моей пятки. Видишь ли, она у меня загноилась.

Подойдя к Джеду, Хантер присел на корточки и слегка отодвинул одеяло.

– А по мне, выглядит нормально.

– Это сейчас. Для этого ей пришлось немало потрудиться.

Прошло еще несколько минут, прежде чем Хантеру удалось докопаться до истины и получить полную картину того, что здесь произошло в его отсутствие. И это крайне его озадачило. Вернувшись к огню, он сел и налил себе кружку горячего кофе. С минуту он просто с наслаждением пил и молча изучал сидящую у костра Лину Саммерз. А кофе был просто великолепный.

– Меня удивило, что ты все еще здесь.

– Меня хорошо охраняли, мистер Хантер.

– От этой парочки и младенец уползет. Ты это знаешь не хуже меня, – съязвил он, наблюдая, как девушка готовит лучший обед за долгие месяцы его скитаний. – Интересно, что за игру ты затеяла?

– Игру?

– Да, игру. Сначала ты стреляешь в Джеда, а потом врачуешь его рану. По-моему, в этом нет никакого смысла.

– Да ну? Когда я выстрелила в него, он помогал грабить банк. И я не собиралась убивать ни его, ни кого-нибудь из вас. Просто хотела помешать совершить преступление. Но не помоги я ему сегодня, это было бы настоящим убийством. Наверно, я бы могла убить, защищаясь. Но не возьму такое бремя на душу, когда моей жизни ничто не угрожает. Даже будь это убийством из равнодушия.

– Его рана так воспалилась?

– Угрожала жизни. Но, слава богу, мы успели вовремя.

– Вид у него куда лучше, чем утром. – Хантер пристально посмотрел на девушку и заметил: – После твоих рассуждений об убийстве трудно поверить твоим словам, что тебе не терпится увидеть меня на виселице.

– Почему, мистер Хантер? Это будет не убийство, а правосудие. Лицезреть торжество правосудия мне никогда труда не составляло.

Лина была рада, что Хантер промолчал. Поглощенная приготовлением еды, призванной стать компенсацией за всю ту дрянь, которую она поглощала в последние дни, она старалась не задавать себе вопросы, ответы на которые ей явно не понравятся.

Не успела она наполнить тарелку Джеда, как прибыли Том и Люк. Одного взгляда на Хантера было достаточно, чтобы понять: без стычки дело не обойдется. Она быстро взяла свою порцию и направилась к Джеду и Чарли, сидевшим в сторонке под деревом. Идя к приятелям, она испытывала смертельный страх и убеждала себя, что страшится не за Хантера, а за себя. За свою участь, если с ним не дай бог что-то случится. Взглянув на присевших у огня Тома и Люка, Лина поняла, что сейчас начнется. Люк смотрел зверем.

– Где вас черти носили?

В ответ на вопрос Хантера ветерок разнес по лагерю приторный запах дешевых духов, которыми провоняла эта парочка. Но Хантер хотел услышать, что они скажут в свое оправдание.

– Девиц навестили. У меня завелись монеты.

Том что-то пробурчал в знак согласия с Люком.

– Но я вас оставил здесь. Вы должны были охранять женщину.

– Она ведь никуда не делась?

– Просто повезло. Пока вы там развлекались с девицами, она могла уже быть на полпути в Канзас.

– И за решетку. Не забывай, Хантер, что благодаря Мартину ее считают нашей сообщницей.

– Шерифы бывают разные. К ее словам могут и прислушаться, – понизил голос Хантер, не желая, чтобы их спор услышала Лина и вознамерилась бежать.

– Тогда просто пристрели ее, как я и предлагал с самого начала, и вся недолга.

– Я женщин не убиваю.

– Тогда предоставь это мне.

Лина поперхнулась, увидев, как Люк взвел курок и повернулся к ней. Прицелился. Словно в тумане она видела, как напряглись сидевшие рядом Джед и Чарли. Их руки потянулись к кобурам. Она видела только направленное прямо на нее дуло револьвера. И еще ненависть в маленьких поросячьих глазках Люка.

Хантер мигом выхватил свой револьвер и направил Люку в грудь. Том не успел даже пошевелиться, чтобы защитить дружка.

– Даже не надейся, снайпер чертов. И если тебе приказали оставаться в лагере, будь любезен исполнять.

Хантер подождал, пока Люк спрячет револьвер в кобуру и застегнет ее. Только после этого медленно убрал оружие.

– Хочешь ее охранять, вот и охраняй на здоровье, – буркнул Люк.

– Это не прихоть. На пути в Мексику везде полно полиции. Города вроде Пуэбло, Альбукерке и Эль-Пасо нам заказаны. Однако она может попытаться удрать и добраться до тамошних шерифов. А те запросто вышлют по нашу душу патрули. Причем не беспомощных горожан, а солдат. Ты этого хочешь? Жизнь надоела или не хватает острых ощущений?

Том медленно кивнул в знак согласия с Хантером, и у того полегчало на сердце. С одним Люком он справится. Конечно, Люк был опасен, но большей частью блефовал. Он не был уверен в Томе, и это делало высокого темноволосого гиганта опасным вдвойне.

В их компании Том был чужаком. Он пришел в банду Уоткинса незадолго до Хантера и сошелся с Люком. И хотя пока не вмешивался в стычки Люка с Хантером, однако в любую минуту все могло измениться. И эта минута может стать последней. Потому что никто не скажет, на чью сторону станет молчаливый Том.

– Ты не вправе лишать нас того, что сам себе можешь всегда позволить, – пробурчал Люк. – Эта тепленькая штучка вечно у тебя под боком. – Он презрительно усмехнулся. – И не моя вина, что у тебя кишка тонка ею попользоваться.

– Это не твоего ума дела. Главное сейчас – доставить деньги Уоткинсу. И сомневаюсь, что мистер Уоткинс станет слушать твой треп, если мы потеряем деньги из-за того, что тебе приспичило в бордель.

Только так можно было заткнуть Люку рот. Тот подавленно молчал, не пытаясь возражать.

Лина перестала бояться. Ее уже трясло от ярости. Они обсуждали ее, словно вещь, лишенную мыслей и чувств. И она к ним не навязалась, всему виной их преступление. А теперь они решили, что вправе распоряжаться ею, как куклой.

Лишь воспоминание о хладнокровно целившемся в нее Люке не позволило высказать возмущение бандитам в лицо. Однако и сдержаться стоило немалых усилий. Поэтому она решила, что лучше сразу улечься спать. Проходя мимо Тома с Люком, она швырнула свою пустую тарелку возле костра. И затем решительно направилась к своему одеялу.

– Ты куда?

Удивленная словами Люка, она ответила:

– Разумеется, спать.

Поставив поверх ее грязной тарелки свою, Люк ткнул в них пальцем.

– А посуду мыть?

– Я готовила еду, а ты гулял. Вот и займись.

И Лина принялась стаскивать мокасины. Прежде чем Люк успел открыть рот, Чарли вскочил и поспешно собрал грязные тарелки.

– Я помою, – сказал коротко.

– Это бабья работа, – возразил Люк.

– Если она будет нам готовить, я готов заниматься этой ерундой. Плевое дело.

Когда Чарли с посудой ушел в сторону родника, Люк злобно взглянул на Хантера.

– От этой бабы никакого проку. Совсем распоясалась. А ты позволяешь ей вести себя словно принцессе.

– Оставь ее в покое. – Том вытащил кисет и бесстрастно принялся сворачивать козью ножку.

– Что?!

– Успокойся, Люк. Кофе отличный. Еда и того лучше. Чарли сам вызвался мыть посуду. Чего тебе еще? Нам нужна нормальная жратва. Вот и не рыпайся.

Хантер немного удивился, что Том вдруг высказался в таком духе. Его, однако, нисколько не поразило, что Люк молча повиновался. Казалось, Том без труда держал Люка в узде. Глянув на Лину, он увидел, что она забралась под одеяло и повернулась ко всем спиной. Хантер надеялся, что она не вообразит, будто обрела в Томе верного союзника. Потому что с этим парнем лучше не шутить. Слишком опасно для жизни.

Когда Том удалился первым заступить в караул, Хантер приблизился к их походной постели. И хотя он очень устал, ложе его совсем не манило. И виной тому была не твердая как камень земля, а женственная, мягкая Лина. И как бы он ни устал, стоило ему только лечь с ней рядом, его тело мгновенно просыпалось, и сна не оставалось ни в одном глазу.

Усевшись на землю, он принялся стаскивать тяжелые ботинки. Жаль, что нет возможности устроить ей отдельную постель. От желания это вряд ли его излечит, но позволит хотя бы выспаться, потому что без сна он изрядно вымотался. Вздохнув, Хантер нырнул под одеяло, подумав, а способен ли вообще мужчина привыкнуть спокойно засыпать бок о бок с этаким соблазнительным сгустком женственности?

Мыча от удовольствия, Лина теснее прижалась к теплому телу. До полусонного сознания не сразу дошло, что теплое тело принадлежит мужчине. Медленно открыв глаза, она увидела залитое лунным светом лицо Хантера.

Глядя в ее широко распахнувшиеся глаза, Хантер приказал себе немедленно выбросить из головы даже мысли об этом. Однако тело не слушалось. Заснуть ему все же удалось, однако вскоре, почувствовав, как девушка доверчиво к нему прижалась, он проснулся. От срывавшихся с ее губ сонных вздохов он в один миг возбудился. Решительно подложив руку ей под голову, приблизил к себе ее губы.

– Нет! – Лина сама удивилась, откуда у нее взялись силы отвергнуть то, чего жаждало ее тело.

– Тише! Ты всех разбудишь!

И едва его губы прильнули к ее губам, Лине подумалось, что разбудить всех не худшая идея. Унизительно, однако куда безопаснее, чем сейчас. Очень приятно лежать в темноте в его объятиях и целоваться, но крайне рискованно. Опасность не в том, что Хантер заставит ее сделать против воли. Хуже то, что он доведет ее до состояния, когда ей не захочется сопротивляться.

Его язык проник в ее рот, и она не оттолкнула, а, напротив, прильнула к нему как приклеенная. Это было восхитительно, головокружительно, заразительно, а главное, стало ясно, что она не в силах от него отвернуться. После первого поцелуя она сама – кому еще дело до ее глупостей? – устроила себе строжайшую выволочку и прочитала целую лекцию о непростительности подобного поведения. Еще не хватало связаться с мужчиной из бандитской шайки! Какой женщине в здравом уме это придется по душе? И вот теперь она поняла, что собственные упреки не возымели действия.

Чувствуя, как он расстегивает ее рубашку, она, пытаясь его остановить, положила ладонь на его руку. Но он так пылко ее поцеловал, что мгновение спустя она почти не сопротивлялась. А когда он сжал ее груди, она сдалась. Вопросы, чем она занимается и почему, отпали. Ей стало все равно. Она просто отдалась чувствам.

И Хантер тотчас это ощутил. Чутко уловил момент, когда последнее сопротивление растаяло словно дым, и внутренне возликовал. Ее готовность отдаться смела последние барьеры. Мелькнуло лишь мимолетное опасение, не будет ли она потом его упрекать. Однако он решил, что это не важно.

Прильнув к небольшим упругим грудям Лины, которые Хантер не мог забыть с тех пор, как впервые увидел их после схватки девушки с Мартином, он медленно и нежно поцеловал затвердевший от возбуждения сосок. Она выгнулась ему навстречу, а срывавшиеся с ее губ еле слышные сладострастные стоны возбудили его еще сильнее. Он быстро расстегнул свою рубашку и положил ее ладонь себе на грудь. Лина представить не могла, как восхитительно прикасаться к мужчине. Она ласкала его, и ответный трепет придал ей смелости. Ей захотелось погладить все его гибкое, мускулистое тело, настолько оно было прекрасно. Хантер уже расстегивал ее джинсы, когда раздался шепот:

– Патруль.

И мужчина, бывший самой нежностью, таявший от ее прикосновений, напрягся.

– Сколько их, Чарли?

– Около дюжины. Может, больше.

– Горожане?

– Не только.

– Черт! Этого я и опасался. Весть об ограблении нас опередила. А до границы еще далеко. Поднимай всех. Уходим!

Сгоравшая от разбуженного им желания Лина почувствовала, как он решительно ее отстранил. Не успела она прийти в себя, как Хантер приказал скатать постель и обуться. Она молча подчинилась. Он смотрел на лихорадочные сборы, поражавшие тем, что все происходило в полной тишине.

На переживания и стыд не было времени. Не успела она разогнуться, как рядом стоял Хантер. Он схватил ее за руку и поволок к лошади.

– Может быть, ей заткнуть рот?

– Она не будет шуметь, Люк.

– Я? Не буду? – Лина поняла, что ей предоставляется отличный шанс сбежать.

– Вот именно. Ты же не идиотка.

– Боже, какой комплимент!

Он проигнорировал ее тон.

– Патруль может начать стрелять. Во всех подряд. Ты для них не лучше нас. Если тебе повезет выжить в этой перестрелке, может, кто и захочет тебя выслушать и даже поверит. Но сейчас главное не схлопотать пулю в этой кутерьме. Да еще в темноте. Тут и у таких бывалых, как мы, мало шансов.

Она не сводила с него глаз, лихорадочно соображая. Пожалуй, он прав. Пока ей не удастся убедить власти в своей невиновности, она – преступница. Такая же, как и все в этой шайке. И вряд ли ей стоит рассчитывать на снисхождение. Она буркнула что-то в знак согласия.

Хантер, довольный, что у нее хватило ума это понять, подхватил ее за талию и рывком посадил в седло. Вскочил в него сам, позади нее, и молча пришпорил лошадь.

Патруль нагрянул в ранний предрассветный час, а значит, шел по горячему следу и надеялся захватить банду врасплох. Хантер собирался внезапно ускользнуть из расставленной сети. Еще он собирался унести ноги как можно дальше, прежде чем они снова учуют след. Поэтому ехал весь день. Остальные, не отставая, молча следовали за ним.