Текст книги "Жених-горец"

Глава 6

Та скорость, с какой оба ее брата и два младших Макенроя исчезли в трактире, была поистине рекордной, и Илза рассмеялась. Они талдычили о том, что им необходимо утолить жажду, но на самом деле беднягам не терпелось найти подходящую женщину для любовных утех. Илза всю жизнь провела среди мужчин, поэтому в таких вещах они не могли се одурачить, хотя все еще пытались время от времени. Однако Илза до сих пор не поняла: зачем мужчины так стремятся потратить деньги на короткий миг развлечения в объятиях какой-то шлюхи? Должно быть, подумала она, это одна из тех мужских особенностей, которых ей понять, увы, не суждено.

– Они хотят просто порезвиться, – проворчала Гейл. – Неужели они считают, что мы такие дуры и этого не видим?

– Нет, конечно, – ответила Илза, не спеша прохаживаясь по рынку. – Они знают, что нам прекрасно известно, куда и зачем они идут. Но открыто говорить об этом значило бы потревожить нашу чувствительную женскую натуру.

Гейл фыркнула и закатила глаза:

– Не понимаю я мужчин. А еще не понимаю, как эти девушки из трактира могут спать с мужчинами, которых даже не знают. И которые, возможно, им даже не нравятся.

– Ну, они же делают это за деньги. Жизнь обходится с ними сурово, и многим бедняжкам пришлось пойти на это из-за жестокой нужды. Они, может, и не выбирали себе такой жизни. Но так происходит во всем мире. А еще мне кажется, что в этом трактире девушки все же могут выбирать, с какими мужчинами им ложиться, а с какими – нет. – Илза некоторое время поразмышляла. – Нет, вряд ли все эти девушки сами выбрали для себя такую судьбу и наслаждаются жизнью. Но тут уж мы мало что можем сделать. Однако, если тут есть девушка, которую заставили стать шлюхой, а ей этого совсем не хочется, мы скоро узнаем об этом и постараемся ей помочь.

– Да уж… – Гейл тяжело вздохнула и повернулась к прилавку, заполненному прекрасными тканями. – О, леди Илза, смотрите! Странно, что здесь продаются такие дорогие товары!

– Джиллианна говорит, что на этом рынке торгуют купцы с Востока, когда проплывают мимо со своими товарами. Они направляются в большие богатые города и по дороге заезжают сюда. – Илза пощупала красивую ткань ярко-синего цвета. – Какая прелесть!

Хотя Илза и понимала, что такая роскошь отнюдь не является необходимостью, минуту спустя она уже вовсю торговалась с продавцом, а еще через несколько минут эту и несколько других, более дешевых тканей помощники заморского купца уже несли в Клачтром. Джиллианна показала Илзе оставшиеся после Анабель платья и другую одежду, и Илза уже решила перешить это все на себя, но ей хотелось и чего-нибудь новенького. Чтобы оно принадлежало только ей и никому другому.

Она еще прошлась по рынку, выбирая ленты для себя, Гейл и своих двух дочерей. У одного торговца она купила духи с нежным ароматом – для Фрейзер, у другого подарки – для каждого из ребятишек Дэрмота.

Конечно, глупо было надеяться, что ее муж оценит это, но Илза все же купила кое-что и для него. Свадебный подарок. Это была прекрасно выполненная серебряная пряжка работы древних мастеров, украшенная замысловатым узором, в центре которой красовался великолепный грифон с глазком из граната.

Они женаты всего три дня, поэтому подарок, который она купила из любви к человеку, за которого вышла замуж, вполне можно расценить как дань традиции. На самом же деле Илза хотела показать своему мужу, что безоговорочно любит и ценит его. В крайнем случае пряжку можно будет припрятать до лучших времен, когда между ней и Дэрмотом установятся более близкие отношения.

Притянутая ароматами лаванды и роз, Илза остановилась у небольшого прилавка, чтобы осмотреть товар местной целительницы и торговки травами. Запас целебных трав в замке уже давно иссяк, а пока Илза не восстановила сад и не вырастила травы сама, ей придется все необходимое покупать. Богатый выбор разнообразных трав и настоев, который предлагала невысокая седовласая женщина, поражал даже самое искушенное воображение.

– А вы, наверное, новая леди этого замка, да? – спросила торговка.

– Да, – ответила Илза и представила себя и Гейл.

– Слышала я, что лэрд собирался жениться на другой, когда у него уже была одна жена, о которой он напрочь забыл. И видела, как Кэмпбеллы уезжали в тот день. – Она протянула ей на удивление чистую и гладкую ладонь. – А я – Гленда, повитуха.

Илза пожала руку женщины. Поняв, что история ее двойного замужества уже облетела всю деревню, она решила быть с Глендой предельно честной.

– Лэрда жестоко избили, и с тех пор он о многом не помнит.

Гленда кивнула:

– Да, так говорят. Мне самой не довелось ухаживать за ним, ведь женщины клана Мюррей – отменные целительницы, да к тому же его родственницы. Правильно, что помогали ему именно они, Я же занимаюсь всеми остальными ранами и недугами.

– А еще продаешь лэрду зелье, которым он собирался прикончить свою жену! Так, старая ведьма? – Рядом с Илзой появился темноволосый мужчина с резким голосом.

– Ты прекрасно знаешь, что я занимаюсь только искусством целительства, Уоллес, – отчеканила Гленда.

Уоллес не обратил на эти слова никакого внимания и повернулся к Илзе:

– Вы получше смотрите на то, что едите или пьете, миледи. Леди Анабель этого не делала, и вот теперь она мертва. Лэрд не смог пережить, что его жена предпочла ему другого мужчину, и теперь ее нет в живых. Он убил ее.

– Мне что-то не верится, что сэр Дэрмот смог бы убить женщину, – произнесла Илза, Хотя ее удручило это гневное обвинение в адрес ее мужа, она старалась говорить спокойно и твердо.

– Ну, тогда мне очень жаль вас, миледи. Ведь в скором времени нам и вас придется похоронить.

Илза смотрела вслед быстро удаляющемуся мужчине. Нет, нельзя ему верить. Нельзя его слова принимать близко к сердцу. Этот мужчина был довольно красивым, молодым и сильным, и Илза подумала, что он наверняка был одним из любовников Анабель. Этим и объясняется его странная уверенность в причине смерти этой женщины. Его ревность заставляет беднягу видеть в каждом слове и действии Дэрмота злой умысел.

Хотя такое объяснение было весьма логичным, Илза вдруг встревожилась. И тревога эта отразилась на ее лице, когда она снова повернулась к Гленде. Пожилая женщина смотрела на нее с нескрываемым дружелюбием и симпатией.

– Уоллес говорит так из ревности. Его мучают гнев и бессилие, миледи, – мягко пояснила Гленда.

– И что, жители Клачтрома думают так же, как этот Уоллес? Верят, что леди Анабель убил лэрд Дэрмот? – спросила Илза.

– Не все. Не люблю плохо говорить о мертвых, но леди Анабель любили далеко не все. – Гленда вздохнула и покачала головой. – Она была очень странной. У нее был красивый и заботливый муж, прекрасный дом, и, хотя лэрд не так богат, как некоторые другие, у нее были немалые деньги, которые она могла тратить как заблагорассудится. И все же она всегда была всем недовольна, всегда жаловалась на жизнь. Как будто она хотела, чтобы все мужчины, какие оказывались рядом, жалели ее. Думаю, она уложила в постель каждого взрослого мужчину в Клачтроме. За исключением совсем уж уродов и стариков.

Все это было выше понимания Илзы. Мало того что Анабель предала своего мужа, она делала это снова и снова! Вопиющая наглость! Должно быть, она просто была безумной! Наказание за такое поведение обычно бывало очень суровым. Анабель несказанно повезло, что все, что сделал Дэрмот, это просто отвернулся от нее. Но это при условии, что слова Уоллсоа – не более чем глупый вымысел, подумала Илза и тут же постаралась отогнать от себя подозрение.

– А тебя позвали в замок, когда леди Анабель умирала? – спросила Илза Гленду.

– Нет, леди Анабель отказалась от моей помощи. Она хотела, чтобы я сделала для нее отвар, который помог бы выбросить ребеночка из ее чрева.

Илза и Гейл, пораженные, не сдержали возгласа возмущения.

– Но я не соглашалась, потому что не занимаюсь такими делами. И она обозлилась на меня. Очень обозлилась.

– И ты думаешь, ей удалось найти кого-нибудь, кто ей не отказал? Или она сама попыталась как-то избавиться от ребенка?

– Миледи, у меня есть множество догадок, как и отчего могла умереть леди Анабель, и некоторые из них бросают тень на его светлость, – пожала плечами Гленда. – И если он все же приложил к этому руку, винить его я не могу. Она без конца позорила его, да и сама мне как-то призналась, что ребеночек тот был не от лэрда Дэрмота.

– Дэрмот никогда не убил бы ребенка! – воскликнула Илза, проклиная гложущие ее сомнения. – Его он был или не его, но я никогда не поверю, что Дэрмот убил бы невинного младенца. И не важно, во чреве матери или нет.

– И я тоже не верю в это, милели. Но если вас это беспокоит, поговорите со служанкой леди Анабель.

– С Фрейзер?

– Да. Она была вместе с леди, когда та умирала.

– И часто здесь говорят об этих подозрениях? – Как и обо всем другом.

Илза нервно взглянула в сторону трактира, куда удалились ее братья.

– Я выясню все, что смогу. И как можно быстрее. – Илза на скорую руку выбрала нужные ей травы. Гленда пообещала, что отправит их в замок, и Илза заторопилась домой.

– Вы думаете, лэрд и вправду прикончил свою жену? – испуганно спросила Гейл.

– Нет. Но что из этого? – пожала плечами Илза. – Боюсь, все случившееся сильно подорвало мое доверие к этому человеку. Какая-то часть меня, конечно, не верит, что все это было. Но Дэрмот – мужчина гордый, а Анабель частенько позорила его, оскорбляла его честь, выставляла при всех дураком. Это из-за нее в нем столько горечи, столько недоверия к женщинам. За то короткое время, что мы были вместе, я вдоволь насмотрелась на его сердечные раны, но думала, что смогу их исцелить. Как же самоуверенна я была!

– Ну что ж, если у него помутился рассудок от всего этого, он вполне мог убить изменницу.

– Да, мог. Поэтому сейчас самое важное – узнать правду о смерти Анабель.

– И тогда сомнения рассеются? – спросила Гейл.

– Да. Мне до смерти не хочется стать такой же подозрительной и недоверчивой, как Дэрмот. Если Анабель убил он, я не смогу быть его женой.

– И все это нужно сделать так быстро, что мы чуть ли не бежим к замку, да?

Илза покачала головой:

– Нет, мы спешим, потому что я должна выяснить все прежде, чем вернутся мои братья. В трактире они вполне могут услышать все эти слухи и сплетни.

– О Боже!

Гейл припустилась вперед со всех ног, и Илза улыбнулась. И тут же сама побежала вслед за подругой. Стоило ей только прийти в деревню, как «добрые люди» тут же донесли до нее местные сплетни, поэтому у Илзы не было ни малейшего сомнения, что ее братья услышат обо всем в этот же день. И если бы они не болтались все время в замке, то узнали бы все гораздо раньше. Илза надеялась, что раз в стенах замка об этом не говорили, значит, местные жители не верят в то, что Анабель убил лэрд Дэрмот. Если в Клачтроме найдется кто-то, кому захочется, чтобы ее братья подозревали Дэрмота, это дело может затянуться надолго. А значит, надежда на то, что в ее новом доме будут царить мир и спокойствие, растает, как весенний снег.

Не обращая внимания на испуганные взгляды тех, мимо кого они с Гейл пробегали, Илза потащила свою компаньонку прямиком в детскую. Увидев, что там сидит еще и Джиллианна, Илза про себя порадовалась и позвала обеих женщин, чтобы поговорить с ними наедине. Убедив Гейл, что она в точности перескажет ей все, что от них услышит, Илза оставила девушку с детьми, пообещав им вернуться в скором времени. А сама повела заинтригованных Фрейзер и Джиллианну в небольшую комнатку, которая предназначалась для вышивания и чтения.

– Что ты хочешь нам сказать? – спросила Джиллианна, присаживаясь рядом с Фрейзер на обитую мягкой тканью скамью.

– Сегодня на рынке до меня дошли некоторые слухи… – начала Илза.

– О, Бог ты мой… – пробормотала Фрейзер.

– Какие слухи? – одновременно с ней задала вопрос Джиллианна.

– Меня предупредили, что мой муж имеет привычку подливать в пищу своим женам яд. – Джиллианна удивленно вздохнула, а Илза кивнула, подтверждая свои слова. – Ты, наверное, не была в деревне после смерти Анабель, Джилли, но Фрейзер наверняка знает, о чем я говорю.

Фрейзер поморщилась:

– Да. Я думала, что эта глупость скоро забудется, а здравый смысл победит все подозрения. Понятно, что не каждый из этих людей, о благополучии которых так печется сэр Дэрмот, уважает своего лэрда и хорошо к нему относится. И кто же поведал вам эту дурацкую историю?

– Молодой человек по имени Уоллес.

– Ах, он, Один из многочисленных любовников Анабель. Этот глупец считал ее бедной невинной овечкой, которую незаслуженно обижает чудовище муж. Анабель была несчастна, но еще она была подлой, эгоистичной и самовлюбленной. Но Дэрмот, конечно же, всего этого не замечал. И к смерти Анабель он не имеет ни малейшего отношения.

– Меня вовсе не нужно в этом убеждать. Но мои братья сейчас сидят в трактире, и наверняка они услышат эти сплетни, – пояснила Илза. Фрейзер с Джиллианной вздрогнули. – Вот именно. Мне нужно узнать все, что произошло на самом деле, до того как они вернутся в замок.

– С горящими глазами и кулаками наготове, – добавила Джиллианна.

– Боюсь, что так, – вздохнула Илза. – Я не уверена, что Ангус и Нэнти сумеют их остановить, если они вообще поймут, о чем идет речь. Дэрмот не потрудился познакомиться с моими братьями поближе, чтобы узнать, что они за люди, а они поняли бы, что он за человек. Он до сих пор считает, что они лгуны и, может даже, это они пытались его убить. А это оскорбляет моих братьев и заставляет их, в свою очередь, с подозрением относиться к нему. Сигимор и Тейт наверняка решат избить Дэрмота и увезти меня домой, а уж потом начнут слушать объяснения. Если вообще начнут. Через неделю-другую.

– Что ж, этого мы не должны допустить, – решила Фрейзер. – Я расскажу все, что знаю. Анабель обнаружила, что беременна. Ребенок не мог быть от лэрда, потому что он выгнал ее из своей постели за много месяцев до того, как узнал о ребенке. Они не спали вместе до этого почти целый год, как мне кажется. Здесь, в замке, многие знали обо всем, в частности о том, что она носила во чреве ребенка от другого мужчины.

– Учитывая то, что она натворила, я удивлена, что это обстоятельство ее взволновало.

– Да, это так. Она не скрывала, что ведет распутную жизнь, и даже кичилась этим. Однако я думаю, что у нее не все в порядке было с головой. И к тому же она не хотела рожать. Она и Эллис-то не хотела, и забыла о ее существовании в тот самый момент, когда малышка покинула ее чрево. Роды у нее были очень легкими, поэтому я не верю, что она боялась носить ребенка или рожать его.

– Значит, она сумела-таки раздобыть яд, чтобы освободиться от этого малыша?

– Да. Гленда, целительница из деревни, отказалась варить для нее зелье. Несколько дней Анабель кричала и буйствовала, но потом вдруг успокоилась. Я подумала, что она смирилась с ребенком, но оказалось, что она сама нашла себе яд. Она выпила его однажды вечером, после страшного скандала с лэрдом Дэрмотом. Речь, конечно, шла не о ребенке. Я вообще считаю, что лэрд узнал о ее беременности очень не скоро. Но через несколько часов об этом уже знали все. Узнали и о том, что она натворила, и о том, что Анабель может поплатиться за все свои грехи собственной жизнью.

– Бог мой… – Джиллианна вздохнула и похлопала Фрейзер по плечу. – Ты не смогла остановить кровотечение?

– Нет, – покачала головой Фрейзер. – Мы перепробовали все средства, промучились с ней всю ночь. Только нам удавалось остановить кровь, как она начинала идти с новой силой. Для нас было сюрпризом, что ребеночка она носила всего-то месяца два, а то и меньше. И когда она выкидывала его из себя, то особо не страдала – он ведь был совсем малюсенький… А умерла Анабель так и не раскаявшись, проклиная всех на свете и обвиняя мужа за свои страдания и несчастья. Она отказалась принять священника, и он так и не отпустил ей грехи. Когда пришел отец Гауди, она ругалась и кричала и не подпускала его к себе. Мне было ужасно стыдно за нее. Но отец Гауди выглядел совсем не таким удивленным и шокированным, каким я ожидала его увидеть.

– Он же священник. Им всякое приходится слышать за свою жизнь. Хотя я думаю, что даже если он и удивился, то не показал виду. – Джиллианна посмотрела на Фрейзер. – А она, случайно, не сказала, где раздобыла этот яд?

– Нет, но лэрд к этому точно не имел отношения. Она не раз проклинала его за то, что он не помог ей в трудную минуту.

– Значит, он все-таки знал, что у нее будет ребенок, – проговорила Илза.

– И я так думала, и даже говорила об этом, но Анабель утверждала, что он не знал, – ответила Фрейзер. – Потом, когда я обдумывала все ее бредовые речи, стараясь осмыслить их, то поняла, как именно он подвел ее: не позволил снова соблазнить себя и затащить в постель.

– А тогда она смогла бы сказать, что этот ребенок – его. – Илза выругалась и присела на невысокий табурет напротив женщин. – Наверное, об этом они и спорили в тот вечер. Анабель так открыто изменяла мужу… Странно, что она заботилась о том, чтобы никто не узнал, что она носит ребенка от другого. Конечно, если только этот ребенок не…

Глаза Илзы расширились, а Джиллианна сдавленно выругалась.

– В этом и заключалась ее игра, – произнесла наконец Джиллианна, – Она потеряла свою власть над Дэрмотом и, может, даже боялась, что он найдет способ выгнать ее. Но если бы она родила сына, Дэрмот вообще стал бы ей не нужен. И она смогла бы избавиться от него. А тогда она управляла бы Клачтромом от лица своего сына.

Илза с минуту обдумывала ее слова, после чего покачала головой:

– Скорее всего право распоряжаться землями и опекунство над ее сыном отдали бы в руки какого-нибудь мужчины.

– Как говорит Фрейзер, Анабель была очень тщеславна. Возможно, она думала, что сможет управлять этим мужчиной, как в свое время управляла Дэрмотом.

Да, час от часу не легче, вздохнула Илза. Теперь понятно, почему Дэрмот не может избавиться от горечи и боли, которые Илза частенько видела в его глазах. Когда они встретились впервые, ее любовь, несомненно, начала излечивать Дэрмота, но гниль, изъевшая его память, уничтожила эти первые шаги к исцелению. И теперь к тем шрамам, что оставила в его душе Анабель, прибавились еще и те, что нанес невидимый враг, желавший его убить. Нелегко будет вернуть того Дэрмота, которого она знала и любила. Вот если бы к нему вернулась память… Илза с трудом подавила в себе острое желание бросить все и вернуться домой.

Но дальше дела пойдут еще хуже. Когда ее братья вернутся, они всерьез вознамерятся разорвать Дэрмота на части, и Илза знала, что если она их не остановит, то они так и сделают. Она хотела поскорее рассказать им правду об Анабель. Но понимала, что, по всей вероятности, ей не удастся сделать это до того, как они найдут Дэрмота, а значит, ее слова снова напомнят мужу о пережитом позоре, о причине, по которой он перестал доверять женщинам, и его старые раны снова начнут кровоточить. Конечно же, он обязательно услышит этот разговор, снова переживет те ужасные события, снова ощутит на себе ненависть Анабель, снова окунется в грязь боли и унижений. От всего этого Илзе ужасно захотелось плакать.

И в то же время, чем больше Илза думала о том, что узнала о леди Анабель, тем больше поражалась тому, что Дэрмот после пережитого все равно без ненависти смотрел на женщин и даже снова женился. Наверное, у него помутился рассудок, когда они впервые встретились год назад, подумала она, криво усмехаясь. Илза вообще сомневалась, что знает о Дэрмоте хоть что-то. Он очень мало рассказывал ей о себе и своей прошлой жизни.

– Ты боишься, что в этих сплетнях может быть толика правды? – спросила Джиллианна. – Но ты ведь должна знать, что Дэрмот…

Илза подняла руку, останавливая защитительную речь Джиллианны.

– Я сомневалась лишь одно мгновение. Я не знала о причине смерти его жены, хотя достаточно наслышана о том, что Анабель была редкостной дрянью. Если Дэрмот и убил эту грязную тварь, то уж никак не мог приложить руку к смерти невинного младенца – в это я никогда не поверю. Даже если этот младенец находится во чреве матери. Конечно, сейчас он совсем не тот, каким я знала его год назад, но все же я начинаю бояться, что вообще не знаю, что он за человек. Он ведь скрыл тогда от меня так много, что и в голове не укладывается…

– Мужчины не любят обнажать свои чувства и воскрешать болезненные воспоминания. Когда мы с Коннором только поженились, большую часть сведений о нем и его жизни я узнала от окружающих. Он тогда старался всегда быть сильным, а любое проявление чувств рассматривал как непозволительную слабость. Он и сейчас очень сдержанный, но меня это больше не беспокоит, потому что я знаю, что он меня любит.

– Да, такое знание делает человека сильным, и он способен свернуть горы. Но к сожалению, я не уверена, что Дэрмот любит меня. Даже в то время, когда его еще не избили, он не говорил мне о своих чувствах открыто. Я ни разу не слышала из его уст «я тебя люблю». Конечно, он не противился нашей свадьбе, не выказывал гнева или недовольства. Но если бы мои братья не заставили его, женился бы он на мне? Я в этом не уверена…

– Но теперь-то вы женаты перед лицом Бога, – утешила ее Фрейзер.

– Да, это так, – кивнула Илза, мягко улыбаясь. – И именно этого я и хочу, когда не чувствую, что меня водят за нос как последнюю дурочку. – Фрейзер и Джиллианна захихикали, и Илза улыбнулась еще шире. – Я просто хочу, чтобы наш брак продержался до тех пор, пока к Дэрмоту не вернется память и он не выяснит наконец, кто этот его таинственный враг. Однако, как бы то ни было, сейчас для меня самое главное – это чтобы мои братья его не прикончили.

– Тогда нам лучше поскорее спуститься во двор, чтобы подождать, пока твои братья вернутся, чтобы вовремя их остановить, – вставая, проговорила Джиллианна.

Илза тоже поднялась и разгладила складки на юбке.

– Мне даже немного хочется, чтобы мои братья нашли его раньше, чем мы до них доберемся, и отдубасили его хорошенько. Как он смел столько всего от меня скрыть?! Но в то же время, если драка все-таки начнется, остановить ее будет уже невозможно. К тому же не думаю, что братья Дэрмота будут тихонько стоять в сторонке и смотреть, как ему навешивают тумаков. Поэтому нам не остается ничего иного, кроме как броситься на помощь моему непутевому мужу.

Когда они вышли в зал, Фрейзер сказала, что отлучится буквально на минутку, чтобы проведать Гейл и детишек, и скоро снова присоединится к ним. Илза помнила, что сэр Коннор никогда не позволял своей жене ходить по лестнице одной, поэтому, пока они с Джиллианной спускались по узкой каменной лестнице, она бережно поддерживала беременную женщину под руку. Она не осмелилась просить Джиллианну и Фрейзер помочь ей в разговоре с братьями, и была очень рада, когда женщины сами вызвались с ней пойти. Ведь предстоящий разговор обещал быть не из легких, уж это Илза знала наверняка.

Выйдя на улицу, Джиллианна с Илзой уселись на скамейку рядом с парадной лестницей замка и уставились на ворота. Стоял пригожий солнечный весенний денек, и Илзе очень хотелось забыть обо всем и просто наслаждаться красотой природы. Когда ее братья считали, что защищают честь своей сестры, они становились на редкость упрямыми и невменяемыми, а ждать, что Дэрмот станет что-то им объяснять, было нелепо. Когда пришла Фрейзер и села на скамейку рядом с ней, Илза порадовалась, что число ее сторонников растет и можно хоть как-то отвлечься от тяжелых мыслей. Как говорят, ожидание смерти хуже самой смерти. Поскорее бы все началось – скорее и закончится.

– Ну что, в детской все в порядке? – спросила она.

– Да, – ответила Фрейзер. – Гейл на удивление ловко справляется с малышами. Она пытается накормить ваших парнишек жидкой овсянкой, а они устроили такой беспорядок! Остальные дети просто в восторге!

– Хотя малышей еще рано прикармливать кашей, похоже, им одной груди уже не хватает.

– Они вырастут здоровяками, – уверенно заявила Джиллианна. – Мой первенец, Биван, очень рано стал есть твердую пищу. Я легко могла бы отучить его от груди месяцам, наверное, к шести. Но его сестренка все еще сосала мое молоко. Поэтому я сначала кормила грудью ее, а потом, после того как Биван съест свою кашу, давала немного пососать и ему.

– Это утешает. А то на этот счет существует столько мнений и правил, что голова кругом идет. А какого принципа придерживаешься ты?

– У меня есть только одно правило: как только в этих жадных маленьких ротиках появляются острые зубки, я не позволяю им заглотить ни единого участка моего нежного тела.

Илза рассмеялась, и Фрейзер с Джиллианной присоединились к ней. В Дабейдленде, особенно после того, как скончалась четвертая жена отца Илзы, было очень мало женщин, да и те – простые крестьянки. Но ее не особо волновало это обстоятельство. Большинство местных девушек больше стремились к обществу ее симпатичных братьев, а Илза в то время была худой маленькой девочкой. Спустя год после того, как Дэрмот уехал, к hhim приехала жена ее брата Александра, но почти сразу Илза перебралась в свой домик, и поэтому возможности познакомиться поближе у них не было. И теперь, наслаждаясь дружбой Гейл, да еще Джиллианны и Фрейзер в придачу, Илза наконец поняла, чего она была лишена всю свою жизнь. Ей всегда не хватало чего-то, чего она не могла до конца; понять и осознать. И вот наконец поняла – ей не хватало рядом подруг.

На мгновение Илза почувствовала себя виноватой, как если бы таким образом предавала своих братьев, но быстро велела себе не быть дурой. Она любила своих братьев, ей было весело с ними. Когда их не было поблизости, Илза даже начинала скучать и сама искала их общества. Она не всегда понимала их мужскую натуру, так же как и они не всегда понимали ее женскую сущность, но даже Камероны не смогли бы оспорить ту простую истину, что некоторые вопросы женщина не может открыто обсуждать с мужчинами, даже если они, – ее родные братья.

– Илза, похоже, идут твои братья, – взволнованно сказала Джиллианна. – Мужчин всего двое. Наверно? – Ангус и Нэнти успели вовремя от них ускользнуть.

Одного взгляда на приближающихся братьев Илзе хватило, чтобы понять, что местные сплетни до них все-таки дошли.

– О Боже…

– Раз они не бегут к замку, размахивая кулаками, может, твои братья решили быть благоразумными?

– Сомневаюсь. У Сигимора опять этот упрямый взгляд разъяренного быка.

– Как ты можешь так отчетливо видеть его лицо, ведь они еще очень далеко?

– А мне не нужно видеть его лицо. Его голова опущена, а плечи приподняты. Он топает, как лошадь, а руки сжал в кулаки. Да, он слышал сплетни, но быть благоразумным явно не хочет.

– Кошмар… Но зато у тебя есть возможность успокоить его до того, как Сигимор найдет Дэрмота, правда?

В этот момент из конюшни вышли Дэрмот с Коннором и направились прямиком к ним. У Илзы вырвался испуганный вздох.

– Боюсь, что сегодня удача не на моей стороне…

Заметив Дэрмота и Коннора, Джиллианна оглянулась на Камеронов.

– Похоже, они подойдут к нам одновременно.

Илза встала и распрямила плечи.

– Этого нельзя допустить.

– И что же ты будешь делать?

– Как говорится, брать быка за рот.

– Боже мой!.. – ахнула Фрейзер.