Текст книги "Ангелы ада"

Их предчувствия не сбылись – но Ангелы с месяц держали вооруженных охранников на крыше в «Эль Эдоб», пока окончательно не уверились в том, что ниггеры запуганы до смерти. Однажды днем, в самый разгар напряженности, Баргер и пятеро Ангелов поехали на своих байках на стрельбище в Альмеде, держа за спинами ружья, стянутые ремнями. Они выбрали дорогу, проходящую через центр Окленда. Телефон полиции разрывался от сообщений о вооруженном до зубов патруле Ангелов, проследовавшем на юг через центр города. Но полицейские не могли ничего сделать. «Отверженные» выставили свои незаряженные ружья напоказ и соблюдали ограничение скорости. Они чувствовали необходимость попрактиковаться в стрельбе по мишеням… и, если их появление негативно сказалось на самочувствии граждан, черт с ними – это была проблема граждан, а не их.

Большинство Ангелов прекрасно знают, что не стоит рисковать, демонстрируя свое оружие в открытую, но кое у кого дома собраны настоящие личные арсеналы – ножи, револьверы, автоматические ружья и даже самодельный бронированный автомобиль с пулеметом на подставке. Им не по душе пустая болтовня об имеющемся у них вооружении… это единственный способ для Ангелов подстраховаться, в том случае если Главный Коп решится бросить им открытый вызов. Ангелы абсолютно уверены, что такой день не за горами.

«Нет, я бы не назвал их «расистами». Не совсем так. Может быть, в глубине души они такие и есть. Если ты заметил, нет ни одного негра-Ангела. Но Ангелы просто не встают на чью-либо сторону, и поэтому они становятся пропитанными антинегритянским духом и вообще настроены против любого человека» (полицейский инспектор из округа Сан-Бернардино).

На языке политиков и представителей по связям с общественностью Ангелы оказались на «пике популярности» в конце 1965-го. Пробег на День труда во владения Кизи повлек за собой падение их славы по всем статьям: города по всей стране с нетерпением ждали вторжения, надеясь, что их изнасилуют и разорят. Национальная гвардия была вызвана в такие важные пункты, как Паркер, штат Аризона, и Кларемонт, штат Индиана. Канадская полиция организовала специальное наблюдение на границе рядом с Ванкувером, Британская Колумбия; а в Кетчуме, штат Айдахо, местные жители взгромоздили пулемет на крышу аптеки на Главной улице. «Мы готовы к появлению этих подонков, – сказал шериф. – Мы упрячем половину из них за решетку, а половину отправим на кладбище».

Увеселительная прогулка Ангелов в Ла Хонду буквально опустила прессу. «Отверженные» совершили много странных, быстрых путешествий, но они никак не соотносились с пятью «W». Одно из моих самых ярких воспоминаний того уик-энда – программная речь Терри, адресованная полиции на хайвее. Он завладел микрофоном, подсоединенным к каким-то мощным громкоговорителям, и использовал эту возможность, чтобы высказать полиции все, что наболело, говорил о морали, музыке и безумии… Терри закончил речь на пронзительной, душераздирающей ноте, которую не скоро забудет департамент шерифа Сан-Матео.

– Запомните, – истерически кричал «отверженный» в микрофон. – Просто запомните, что, пока вы стоите здесь, на этой холодной дороге, выполняя свой праведный долг и наблюдая за всеми нами, секс-маньяками и торчками, отрывающимися здесь по полной программе… просто подумайте, что ваша маленькая старушка жена сидит себе дома с каким-то грязным стариной Ангелом Ада, шурующим между ее бедер!

Затем послышался взрыв дикого хохота, который прекрасно был слышен на дороге. «Что вы думаете об этом, вы, безмазовые легавые? Вы проголодались? Мы принесем вам немного чили, если у нас что-нибудь тут осталось… но не надо торопиться домой, позвольте вашей жене протащиться».

В победном хаосе, царившем в тот День труда, было трудно понять, что Ангелы перегнули палку и один из самых лучших контактов, который им удалось установить, вот-вот лопнет, рухнет, перегорит. Шухер в провинциальных городках считался уже навязшей в зубах устаревшей дребеденью, да и копы здорово напрягались по этому поводу. А наркокруги хиппи явились совершенно новым течением, последним писком моды, – совсем другой, как выяснилось, тусовкой, – но, так как война во Вьетнаме все больше занимала умы общественности, Ангелы оказались в общей упряжке.

Постепенно, месяц за месяцем, они скатывались в политику, но картина оставалась несколько туманной, а одним из наиболее обескураживающих элементов была географическая близость к Беркли, цитадели радикализма Западного побережья. Беркли – соседняя дверь с Оклендом, но между ними нет ничего общего, кроме границы на карте и нескольких дорожных указателей, и во многом они столь же отличаются друг от друга, как, например, Манхэттен и Бронкс. Беркли, как Манхэттен, – город колледжей, магнит для бродяг-интеллектуалов. Окленд – магнит для людей, ищущих почасовую оплату работы и дешевое жилье. Они не могут позволить себе жить в Беркли, в Сан-Франциско или в любом из предместий[67]67
  Официально население Окленда – почти четыреста тысяч человек, но это всего лишь центр слишком раздавшейся городской клоаки под названием Ист Бэй, с населением около двух миллионов – цифра, почти вдвое превышающая данные по Сан-Франциско.


[Закрыть]Бэй-Эреа, заселенных представителями среднего класса. Это шумное, уродливое, с крайне неприветливым душком место, и со своего рода обаянием – вроде того, которое нашел в Чикаго Сэндберг. И это место – естественная окружающая среда для хулиганов, скандалистов, дебоширов, подростковых банд и межрасовых разборок.

Мощное паблисити Ангелов Ада, которое здорово мешало повсеместному освещению студенческого бунта в Беркли, расценивалось в либерально-радикально-интеллектуальных кругах как отличный предлог для заключения с Ангелами союза. Такой альянс виделся интеллектуалам вполне естественным. Более того, агрессивная, антиобщественная позиция Ангелов – их отчужденность, или, если хотите, своего рода умопомрачение, – оказалась чудовищно привлекательной для Беркли, кишащего эстетами. Студенты, которых едва хватало, чтобы подписать петицию или обокрасть какого-нибудь барыгу, были очарованы рассказами об Ангелах Ада, грабящих города и говорящих все, что им только взбредет в голову. Но важнее всего была репутация Ангелов как людей, презирающих полицию и успешно издевающихся над законом. Для удрученного своей несостоятельностью студента-радикала такой образ был, разумеется, мощным и притягательным. Ангелы не дрочили, они насиловали. Они не погрязли в теориях, песнях и цитатах, а шумно являли себя миру, поигрывая мускулами и гордясь настоящими яйцами.

Медовый месяц продолжался около трех месяцев. Идиллия закончилась резким разрывом 16 октября, когда Ангелы Ада атаковали демонстрацию под лозунгом «Вон из Вьетнама!» на границе Окленда с Беркли. Экзистенциальные герои, передававшие по кругу косяки вместе с радикалами из Беркли на вечеринках Кизи, неожиданно превратились в злобных, ядовитых тварей, набросившись на тех же самых либералов, размахивая кулаками и крича: «Предатели, коммунисты, битники!» Когда напряжение вылилось в настоящее противостояние, Ангелы Ада твердо сомкнули ряды с копами, Пентагоном и Обществом Джона Берча. Прежнее веселье Беркли облачилось в траурные одежды, а Кизи, судя по всему, погрузился во мрак безумия…

Это нападение стало ужасным ударом для тех, кто видел Ангелов Ада пионерами человеческого духа. Однако для всех, кто знал их достаточно хорошо, такой поворот дела выглядел совершенно логичным. В целом Ангелы всегда придерживались фашистской точки зрения. Они настаивали и, похоже, верили, что фетиш свастики – не более чем антисоциальная шутка, гарантированный трюк, чтобы вставить пистон «цивилам», обывателям, налогоплательщикам – всем тем, кого они презрительно называют «гражданами». На самом деле под «гражданами» они имели в виду средний класс, буржуазию, бюргеров, но таких слов Ангелы не знают и подозрительно относятся к тем, кто пытается объяснить их значение. Если они хотят коварно и хитро преуспеть в содомизации «цивилов», то должны отбросить свастику и украсить свои байки серпом и молотом. На хайвеях тогда начнется Конец света… Сотни прокоммунистически настроенных головорезов странствуют по сельской местности на больших мотоциклах в поисках неприятностей.

Первая стычка произошла в субботу днем, на полпути марша протеста из кэмпуса Беркли в Оклендский армейский терминал, где грузили на транспорт людей и вооружение для отправки на Восток. Около пятнадцати тысяч демонстрантов спустились вниз по Телеграф-авеню, одной из главных улиц Беркли, и столкнулись лицом к лицу на окраинах города со стеной из четырехсот оклендских полицейских в строевой стойке – в шлемах, с прижатыми к груди дубинками. Копы стремительно развернулись и построились клином. В центре в позиции игрока, защищающего яйца при штрафном ударе, стоял шеф Туфмэн (Зубастик), отдававший приказ за приказом после долгих и нудных разговоров по переносной рации. Было ясно, что без драки маршу не добраться до границы Окленда. Я подоспел к месту конфронтации как раз со стороны Окленда – у меня был магнитофон, камера и удостоверение прессы, но все равно потребовалось почти тридцать минут, чтобы просочиться через кирпичики стены из полицейских, действующих по принципу «ни-одного-человека-ни-одной-пяди-земли». Многие журналисты, среди которых были и «законные» представители прессы, получили от ворот поворот.

До сих пор я не могу понять, как именно дюжине Ангелов Ада, явно исполненных решимости устроить беспредел, удалось пробраться через кордон и напасть на лидеров марша протеста именно в тот момент, когда они вышли вперед, чтобы провести переговоры с шефом Туфмэном-Зубастиком. Во главе мчался Тайни, сбивая с ног любого, кто на свою беду оказывался у него на пути. Ангелов быстро усмирила полиция Беркли, но до этого им удалось избить несколько человек, разорвать несколько плакатов и порвать провода микрофонов от аппаратуры, озвучивающей выступление лидера протестующих. Это и была та самая скандальная драка, закончившаяся тем, что одному легавому сломали ногу.

По словам коммандос хипстеров, пытавшихся объяснить причины нападения, все это следовало считать недоразумением и следствием отсутствия взаимопонимания: Ангелов одурачили копы, и их мозги начали работать совсем по-другому, благодаря тайно выплачиваемым деньгам Правого Крыла, и они, конечно же, подтвердят свою приверженность общему делу, как только просекут реальное положение вещей.

Но реальное положение вещей на самом деле оказалось гораздо сложнее, чем казалось хипстерам. Еще один марш протеста против войны во Вьетнаме назначили на середину ноября, и за это время состоялись многочисленные встречи между мозговым трестом антивоенного движения и Ангелами Ада. Баргер сидел в своей гостиной, терпеливо выслушивал все, что ему хотели сказать члены Комитета по проведению Дня защиты Вьетнама, а затем отметал все сказанное ими как ненужный мусор. Люди из Беркли спорили долго, хорошо и убедительно, но они, похоже, так никогда и не осознали, что вещали на совершенно другой частоте. И не имело никакого значения, сколько бород, косяков или капсул с кислотой они могли собрать; Сонни считал их мелким говнецом… На этом все было кончено.

Ангелы, впрочем, как и другие «отверженные» мотоциклисты, – убежденные антикоммунисты. Их политические взгляды ограничены таким же ретроградным патриотизмом, какой дает возможность существовать Обществу Джона Берча, Ку-клукс-клану и Американской нацистской партии. Они не способны разглядеть всю ироничность взятой на себя роли… странствующие рыцари веры, от которой они уже давным-давно отлучены. Ангелы будут в числе первых, кого изолируют, пересажают или замочат, если политики, с которыми они, как им кажется, согласны, когда-либо придут к власти.

В течение нескольких недель, предшествующих второму маршу на Оклендский армейский терминал, Аллен Гинзберг провел большую часть своего времени, пытаясь убедить Баргера и его людей не атаковать демонстрантов. «Отверженные» никогда не сталкивались с людьми типа Гинзберга: для них он был не от мира сего. «Этот чертов Гинзберг собирается нас всех переебать, – сказал Терри. – Для чувака, который совершенно не похож на «цивила», он самый «наицивильнейший» сукин кот, которого я когда-либо видел. Старый, тебе надо было быть там, когда он сказал Сонни, что любит его… Сонни не знал, что, черт возьми, ему ответить».

Ангелы никогда по-настоящему не понимали, что имел в виду Гинзберг, но его нервирующая искренность и тот факт, что его любил Кизи, по зрелом размышлении навели их на мысль учинить нападение на марш. Аллен же, несомненно, рассматривал их решение как происки правых. Незадолго до Ноябрьского марша Гинзберг опубликовал в «Жало Беркли» свое обращение, озаглавленное:

К АНГЕЛАМ

Аллен Гинзберг

Вот мысли – тревоги – обеспокоенных

    демонстрантов

Что Ангелы нападут на них

    для прикола, или чтобы сработать себе

        во славу,

    или отвести от себя стрелы легавых

        или войти в доверие полиции и прессы

            и/или ради Денег правого крыла,

Что это – сознательная сделка,

    заключенная с полицией Окленда,

        или что это – неосознанная связь,

            подразумевающая понимание

                взаимную симпатию

                    обмен на то

что Окленд прекратит преследование Ангелов

    если они нападут & разгонят Марш &

        спровоцируют беспорядки.

Есть ли в сказанном доля правды или же

    это —

    паранойя

        демонстрантов с неустойчивой

            психикой?

Поскольку Ангелы – хамелеоны

    и во всеуслышание не дают никаких

        гарантий

            относительно того, что можно

          положиться на их спокойствие

              и миролюбие

Беспокойные души из числа демонстрантов,

по природе своей

    жестокие, несдержанные,

        заходящиеся в истерике

            оправдывают действия полиции

через насилие утверждая свое право на

    самооборону

        логически обосновывая дух насилия,

            скрытый у них в

                душе.

Это оставляет за демонстрантами выбор —

    защищать самих себя,

        применяя силу, принимая во внимание

            страх & степень опасности

развязывая руки более иррациональному

    меньшинству бунтарей

или в лучшем случае – защищать самих себя,

    хладнокровно

НО – ТОГДА – ОНИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ГОТОВЫ, ЧТО ИХ УПРЕКНУТ В БЕЗЗАКОНИИ,

или же у демонстрантов есть выбор

    не защищать себя —

        возможно тогда полиция оставит их

            в покое

(ведь мы не получили четких гарантий

    от полиции Окленда

        что они честно будут стараться

            поддерживать порядок и

                охранять наше законное право

                    на демонстрацию),

если вы перейдете в наступление

    & оставите за собой тела избитых в кровь

        невинных пацифистов,

            юношей & старух

ТОГДА ИХ ЗАКЛЕЙМЯТ КАК БЕЗОТВЕТСТВЕННЫХ ПОДЛЕЦОВ ВСЕ:

И вы сами, и пресса, и общество

    & обожающие насилие леваки

    & правые.

При создавшемся положении вещей Комитетом поддержки Вьетнама одобрено проведение политики пацифизма для демонстрантов, КОТОРЫЕ ПРОСТО НЕ БУДУТ ДРАТЬСЯ. И попытаются превратить марш в ВЕСЕЛЫЙ СПЕКТАКЛЬ.

Есть ли у Ангелов какие-либо вопросы к

Комитету поддержки Вьетнама?

Какие-либо сомнения, которые следует

развеять немедленно?

Чем они так недовольны?

Что Ангелы собираются сделать 20 ноября?

Неужели у них действительно есть какой-то план?

Давайте сейчас составим свой план, который

всем нам обеспечит безопасность и спокойствие.

Паникеры, вьющиеся вокруг открытых

заседаний Комитета поддержки Вьетнама верят,

что суть имиджа Ангелов заключается во фразе:

«Они любят избивать людей для прикола»,

и таким образом ваша репутация здорово

подпорчена

особенно если вы время от времени

с одобрения общества & при согласии копов

находите себе какую-нибудь группу, которую

можете безнаказанно избивать.

Вы не хотите «меняться», хотите быть самими собой, & если под этим вы также понимаете садизм или вынужденную враждебность, тогда налицо ситуация, из которой вы можете легко выпутаться.

НО НИКТО НЕ ХОЧЕТ ОТВЕРГАТЬ

    ДУШИ АНГЕЛОВ АДА

        или заставить их измениться —

            МЫ ПРОСТО НЕ ХОТИМ,

                ЧТОБЫ НАС ИЗБИЛИ

* * *

Цель марша протеста заключается в попытке

наглядно показать,

что террор во Вьетнаме творится

тем же самым террором, что царит внутри

нашей страны

на глазах у всех теряющей ту же самую психологию жестокости которая потакает избиению желтоголовых гуков во Вьетнаме

Так бациллы заразной болезни

            поражают мирные отношения между

                людьми здесь,

                    разрешая публичное массовое

                        преследование тех, кто несогласен

с

    углублением враждебности в отношениях между людьми

с

    массовым лицемерием

с

    широкомасштабным конфликтом

Масса демонстрантов

    не ПОЛИТИЗИРОВАНА, она

            ПСИХОЛОГОЛОВИЗИРОВАНА

и не хочет, чтобы страна скатывалась в привычное болото слепого насилия

& бессознательной жестокости & эгоизма ОТСУТСТВИЯ ОБЩЕНИЯ – с

внешним миром или потерянными в Америке меньшинствами

такими как вы сами

такими как мы сами

    КАК негры

        КАК плановые

            КАК коммунисты

                КАК битники

                    КАК берчисты

                        КАК даже так называемые

                            «цивилы»

Я боюсь что однажды

люди которые ненавидят нас мирных

Демонстрантов & позволяют вам избивать

нас, —

cтрашась тех из нас, кто относит себя к

Пацифистам —

    позже, все еще сохраняя в своем

    сердце страх и ненависть,

    Переключатся на вас,

    точно так же боясь и вас,

    или попросят вас переключить вашу

    ненависть и страх на другие меньшинства

Например

на негров.

    В конечном счете цепь замкнется на вас

    самих и друг на друге.

    (Так работала схема с коричневыми

    рубашками в Германии,

    которая во всю использовалась пышущими

    ненавистью политиками

    & которых потом сожгли в печах

    концентрационных лагерей.

    Я думаю так.)

* * *

Я уже говорил, что мы в основном не профессиональные политики. И вы говорите, что политика вам безразлична. Но вы заглатываете крючок с политической наживкой и поддерживаете геополитическую позицию, поощряя бомбардировки Вьетнама.

* * *

Что ЕЩЕ, помимо этой политической мишуры, может снять напряжение с Ангелов Ада?

* * *

Это напряжение пронизывает всех, не только вас

Отправиться на войну, получить повестку,

сшибить деньги, работая на войну & военную экономику, и быть развеянным в прах

бомбой, быть повязанным

из-за травы —

избавить от этого напряжения может одно —

вы должны снять его

ВНУТРИ САМИХ СЕБЯ —

Обрести Мир означает перестать ненавидеть самого себя

прекратить ненавидеть людей которые ненавидят вас

перестать излучать это НАПРЯЖЕНИЕ

РЯДОМ ЕСТЬ ЛЮДИ, В КОТОРЫХ ЭТОГО НАПРЯЖЕНИЯ НЕТ,

В БОЛЬШИНСТВЕ ВЫСТУПАЮЩИХ ЗА МИР ЭТОГО НАПРЯЖЕНИЯ НЕТ,

Они хотят, чтобы вы присоединились к ним, чтобы снять напряжение с вас & со всех нас.

Снять напряжение – Паранойю, сжигающую человека страхом и беспокойством, —

со всех нас, И с полиции, и со всех запуганных —

ДАТЬ НАДЕЖДУ и четко действовать так

чтобы эта надежда проявилась на самом деле —

– будучи добрым, а

– не жестоким —

и это останется в памяти и за это воздастся.

Загонять себя, других и полицию в угол

– значит увеличивать напряжение.

Избиение Вьетнама не уберет это

– напряжение —

    даже если вся страна присоединится

      к Ангелам Ада

мир подключит все имеющееся напряжение

  & мир будет

    уничтожен —

(так чуть было не случилось при Гитлере)

Да, пришло время лишить свастику ее силы,

– как символа Напряжения

    и вернуть свастику назад индусам и

      Мирным Мистикам

        & Курильщикам Ганджи в Калькутте

Можно ли представить что то же самое

– проделывается

    с Серпом и Молотом?

Я видел Еврейские Звезды & существует

– M13 & ЛСД

    & Негритянский Полумесяц

Чтобы, покоясь в виде изображений на

ваших спинах,

свидетельствовать о том, что вы счастливы.

* * *

Я призываю битников или вьетников не желать себе иного пути который не был бы общим для всех – признанным & приемлимым для всех – я призываю, чтобы они желали того пути, идя по которому мы смогли бы забыть о напряжении& отрицании.

Мое желание – разделять, а не

МОНОПОЛИЗИРОВАТЬ образы, ибо я не хочу

– Чувствовать себя ОДИНОКИМ

    На Земле.

Я не желаю себе ненужных страданий, я не желаю этого никому – ни вам, ни полицейским, ни вьетнамцам, ни всей Вселенной,

    населенной людьми.

* * *

Как же избавиться вам от напряжения?

Если перестать угрожать взять вверх над другими, тогда люди оставят вас в покое.

Перестали ли вы угрожать участникам Марша?

Если вы угрожаете, значит, вы ДОЛЖНЫ

– желать напряжения.

    Мы пытаемся

снять его с вас & с нас & с

копов & с США & с Китая & с Вьетнама.

Это напряжение – качество человека, это эмоции, а вовсе не закон природы.

* * *

Много ли Ангелов действительно понимают вашу политическую позицию,

Кроме того, что тактически это – снижение напряжения?

Многие ли ненавидят демонстрантов?

И действительно хотят опустить их?

Чья это дурость – лично твоя или же Тайни, или же это на самом деле то, чего вы все желаете?

Если вы врубаетесь в ПЛАН, почему же вы тогда не врубаетесь, что целое поколение

которое не врубается в военный беспредел войны так же обожает план & самосознание & спонтанность & волосы & они ваши настоящие братья по крови.

А не те жесткие типы-моралисты

которые сотворили и утвердили негативный образ воинствующей Америки?

Великий образ – который все могут купить – это ваш собственный

идеальный Образ —

Свободная душа УИТМЭНА, друга той же Свободной Дороги!

Я прошу вас быть товарищем-Камарадо, другом, добросердечным человеком, любовником, потому что подавляющее большинство

мирных демонстрантов

на самом деле уважает & чтит ваше чувство одиночества

& борьбу & скорее всего предпочитает быть для вас миролюбиво настроенными близкими друзьями

чем

обезумевшими, страдающими паранойей

– врагами

избивающими друг друга.

Это, вероятно, относится и к полиции тоже

– форменная одежда которых скрывает

    обычные человеческие тела.

Есть грубые и жестокие души – которые верят, что вся вселенная наполнена злом —

Они боятся секса & плана & мотоциклов & МИРА даже если все вокруг дышит покоем и умиротворенностью —

Они боятся самой жизни, не осознавая ее безвредной пустоты —

это те люди, над которыми мы должны

работать – творя для них любовь —

      взрывая свой и их разум —

смягчая их сердца, расширяя границы их

сознания

и постепенно нашего сознания,

собственного —

не нападая друг на друга

Все, кто разъединен – банкроты —

Цивилы, «разбитые», евреи, негры, Ангелы Ада, коммунисты & американцы.

Вмешательство Ангелов Ада и Тайни,

– вероятнее всего, было весьма полезно —

оно заставило лидеров и демонстрантов

– заглянуть внутрь самих себя, чтобы понять

насколько их марш – слепая агрессия

– движущий мотив которой – гнев &

стыдливое желание найти кого-нибудь,

чтобы ОБВИНИТЬ

  & драться & Вопить

ИЛИ

Насколько марш станет свободным

самовыражением

– спокойных людей которые сдерживали

– свою собственную ненависть

– и отвращение

и теперь демонстрируют американскому

народу

как ему контролировать свой страх &

ненависть

и как один раз и навсегда покончить с

напряжением

придуманным для уничтожения этой планеты

и как ВЫПОЛНИТЬ ВОЗЛОЖЕННУЮ НА НАС ЗАДАЧУ ЛИКВИДАЦИИ ЦАРСТВА НАПРЯЖЕНИЯ НА ЗЕМЛЕ[68]68
  При переводе по возможности сохранялась разбивка фраз и пунктуация, сделанные Гинзбергом. Для эффектности сохранен значок «&».


[Закрыть].

Это обращение было представлено как выступление в колледже Сан-Хосе штата в понедельник, 15 ноября 1965 года, перед студентами и представителями Ангелов Ада из Бэй-Эреа.

Несмотря на призывы Гинзберга, Сонни сказал мне еще за неделю до марша, что он собирается встретить демонстрантов с «такой большой командой байков outlaws, какой никто в Калифорнии никогда не видел». «Аллен с друзьями руководствуются добрыми намерениями, – сказал он. – Но они просто не понимают, что происходит». Поэтому было большой неожиданностью, когда 19 ноября – за день до начала марша – Ангелы созвали пресс-конференцию, чтобы объявить, что они не собираются сражаться на баррикадах. В пресс-релизе, распечатанном на мимеографе, говорилось: «Хотя мы уже заявили о своем желании выступить против этой демонстрации, против этого жалкого проявления антиамериканской деятельности, мы считаем, что, в интересах общественной безопасности и защиты доброго имени Окленда, мы не станем подтверждать правоту действий Комитета поддержки Вьетнама фактом нашего присутствия… потому что наша обеспокоенность как патриотов тем, что эти люди делают для нашей великой нации, может спровоцировать насилие с нашей стороны… а любое реальное столкновение только вызовет сочувствие по отношению к этой банде предателей».

Кульминацией пресс-конференции было чтение Баргером телеграммы, которую он уже послал Его Превосходительству Президенту Соединенных Штатов:

ПРЕЗИДЕНТУ ЛИНДОНУ Б. ДЖОНСОНУ

1600 Пенн Авеню

Вашингтон (Округ Колумбия)

Дорогой господин Президент!

От своего имени и от имени моих товарищей я собираю группу лояльных к власти американцев-добровольцев для исполнения долга во Вьетнаме, в тылу регулярных частей. Мы полагаем, что отборная группа подготовленных горилл (sic!) деморализует Вьет-Конг и приблизит триумф дела свободы. Мы готовы приступить к тренировкам и исполнению нашего долга немедленно.

С уважением,

РАЛЬФ БАРГЕР-МЛАДШИЙ

Президент Ангелов Ада, Окленд, Калифорния

* * *

По причинам, так и не ставшим достоянием гласности, мистер Джонсон почему-то не торопился принять предложение Баргера и извлечь из него пользу. Ангелы так никогда и не отправились во Вьетнам. Но они и не разогнали марш протеста 20 ноября, и кое-кто поговаривал, что это означало одно – «отверженные» начали меняться в лучшую сторону.

«В этом сообществе у нас нет проблем с полицейскими – у нас возникает проблема с людьми» (бывший шеф полиции Окленда).

Примерно в то же время наступило ухудшение в моих столь длительных отношениях с Ангелами. Весь юмор улетучился из действий нашей пьесы, когда они стали всерьез верить посвященным Ангелам публикациям прессы… И выпивать с ними было уже не так весело, как раньше. Исчезла вся магия их имен. Вместо Мастера по Кидалову, Гнуса и Но! Поехали, появились Лютер Янг, И. О. Стам и Скарлет III Обыкновенный. Никакой таинственности, никакой мистики… передержка, как при фотосъемке, свела всю опасность к величине известного всем знаменателя, и, по мере того, как лица на групповом портрете становились все более ясными и легко читаемыми, этот портрет терял свою привлекательность.

Девять месяцев я прожил в мире, который на первый взгляд казался чем-то оригинальным, непохожим на все доселе окружающее нас. С самого начала было ясно, что та угроза, которую они якобы представляли, имела мало общего с их растиражированным прессой образом, но существовал определенный кайф в том, чтобы разделять с Ангелами удовольствие от поднятого ими переполоха. Позже, по мере того как они привлекали к своим персонам все больше и больше внимания, окружавший их мистический туман становился все прозрачнее и прозрачнее, пока не исчез вовсе.

Как-то раз я сидел в «Эль Эдоб» и наблюдал за Ангелом, впаривающим пригоршню барбитуратов паре прыщавых панков не старше шестнадцати. И в этот момент до меня дошло, что корни этого поступка не имеют никакого отношения к освященному временем американскому мифу, а начинают вырастать из земли под ногами общества нового типа, которое только еще формируется. Расценивать Ангелов Ада как хранителей старой «индивидуалистской» традиции, «сделавшей эту страну великой», – всего лишь довольно безболезненный способ посмотреть вокруг и увидеть, чем же они являются на самом деле: никаких романтических пережитков, а лишь первая волна того будущего, к встрече с которой мы всей прошлой историей подготовлены не были. Ангелы – это прототипы. Отсутствие у них образования превращало их в совершенно бесполезные существа для экономики с высоким уровнем развития техники, но и давало им массу свободного времени, чтобы взращивать, холить и лелеять в душах чувство обиды, трансформировать его в своеобразный культ разрушения. Этот культ средства массовой информации упорно рисуют как некую разновидность чудаковатости, возникшей в результате одиночества, как временное явление, которое очень быстро исчезнет, – стоит лишь на него обратить внимание недремлющего ока полиции.

Такая точка зрения весьма оптимистична, и оптимизма в ней станет еще больше, если полиция с ней согласится. К сожалению, все не так… Копы, которые знают Ангелов только по отчетам в прессе, временами просто боятся их, но близкое знакомство, доходящее иногда до фамильярности, вызывает у тех же копов презрительное отношение. Те полицейские, которые знакомы с Ангелами не понаслышке, а на личном опыте, как правило, не считают их какой-либо широкомасштабной угрозой обществу. А с другой стороны, по крайней мере девяносто процентов из тех десятков полицейских по всей Калифорнии, с которыми я разговаривал, серьезно обеспокоены тем, что они называют «поднимающейся волной беззакония» или «опасной тенденцией неуважения закона и порядка». Для них Ангелы Ада – всего лишь один из симптомов гораздо более грозного явления… «Поднимающейся Волны».

«В большинстве своем это тинейджеры, – сказал молодой патрульный в Санта-Круз. – Пять лет назад было достаточно лишь поговорить с ними, дружелюбно сказать им – что сойдет с рук, а что не сойдет. Думаю, они были такими же дикими, но все-таки прислушивались к голосу рассудка». Он пожал плечами, то и дело трогая барабан 38 Special, который висел у него на ремне. «Но сейчас, черт возьми, все по-другому. Никогда не знаешь, когда какой-нибудь паренек налетит на тебя, или достанет пистолет, или просто оттолкнет тебя и драпанет прочь. Значок теперь для них ни черта не значит. Они совсем не уважают его, совсем не боятся. Черт, да мне лучше заметать по полдюжине Ангелов Ада каждый день в неделю, чем вмешиваться в какую-нибудь драку на большой пивной вечеринке в средней школе. Когда дело имеешь с парнями на мотоциклах, ты по крайней мере знаешь, с кем борешься. А эти ребятишки способны на все. Я хочу сказать, у меня от одного их вида мороз по коже. Я заставил себя понимать их, но не более того».

Тем не менее, тенденции в политике и проблемы административных властей никогда не интересовали Ангелов, и даже после их временного примирения с полицией Окленда они смотрели на копов очень просто – как на врагов. Их не интересуют ни настроения, ни идеология других бунтарских элементов. Для них все сравнения – либо слишком безапелляционны, либо оскорбительны. «В мире существуют только два рода людей, – как-то ночью объяснял мне Маго. – Ангелы – и люди, которые мечтают стать Ангелами».