Текст книги "Бриджит Джонс: на грани безумия"
Автор книги: Хелен Филдинг
Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Суббота, 22 февраля
59,5 кг (ужасающе), алкоголь: 3 порц. (просто паинька), сигареты: 2 (ничего себе), калории: 10 000 (предположительно; не происки ли Ребекки?), собаки под юбкой: 1 шт. (на постоянной основе).
Глостершир. «Загородный домик» Ребеккиных родителей оказался имением с конюшнями, хозяйственными постройками, бассейном, штатом прислуги и собственной церковью, расположенной в «саду». Мы с хрустом двинулись по гравию к дому и обнаружили Ребекку возящейся с собакой. Ребекка была одета в плотно обтягивающие ее круглый маленький зад джинсы, прямо как из рекламы «Ральфа Лорена». Солнце играло на ее волосах. Кругом стояли «саабы» и «БМВ» с открытым верхом.
– Эмма! Сидеть! Приве-е-е-ет! – прокричала она, и собака тут же отбежала от нее и сунула нос мне под пальто.
– Прошу в дом что-нибудь выпить, – приветливо обратилась она к Марку, а я тем временем сражалась с собакой.
Марк спас меня, крикнув: «Эмма! Ко мне!» – и бросив ей палку. Она принесла ее назад, виляя хвостом.
– О, как ты ей понравился. Правда, он нам понравился, понравился, моя сладкая, да, понравился? – засюсюкала Ребекка, любовно гладя зверюгу по голове, точно это их с Марком первенец.
У меня зазвонил мобильный. Решила не обращать внимания.
– По-моему, это твой, – сказал Марк.
Я достала телефон и нажала на кнопку ответа.
– Привет, доченька. У меня новости!
– Мама, зачем ты звонишь мне на мобильный? – злобно зашептала я, глядя, как Ребекка уводит Марка прочь.
– В пятницу мы идем на мюзикл «Мисс Сайгон»! Юна с Джеффри, я, папа и Веллингтон. Он никогда не бывал на мюзикле. Кикуйю приходит на «Мисс Сайгон»! Здорово, правда? Для вас с Марком у нас тоже билеты!
А-а-а! Мюзикл. Встанет куча народу на сцене, расставив ноги, и давай песни орать.
Когда я вошла наконец в дом, Марка и Ребекки там не было. Собственно, там никого не было, кроме собаки, которая снова засунула нос мне под юбку.
16.00. Вернулась с прогулки по «саду». Ребекка все время устраивала мне разговоры с какими-нибудь мужчинами и уводила Марка подальше ото всех. В итоге пару мне составил Ребеккин племянник: мини-Леонардо ди Каприо, слегка затравленного вида, все называли его сынком Джонни.
– Ну у меня, вообще-то, есть имя, – пробормотал он.
– Да не смеши меня, ха-ха-ха! – воскликнула я, стараясь походить на Ребекку. – И какое же?
На мгновение он замолк со смущенным видом.
– Иоанн.
– Ой, – сочувственно произнесла я.
Он засмеялся и предложил мне сигарету.
– Не стоит, – сказала я, кивая в направлении Марка.
– Он тебе друг или папаша?
«Сынок Джонни» повел меня в сторону от дорожки к небольшому озерку и чиркнул зажигалкой.
Классно было тайком покурить и хулиганисто похихикать.
– Ну все, пора идти, – произнесла я, затушив сигарету ботинком.
Все остальные уже ушли далеко вперед, так что мы побежали: юные, вольные и безрассудные, – как в рекламе «Кельвин Кляйн». Когда мы всех догнали, Марк меня обнял.
– Чем ты занималась? – спросил он, зарываясь мне в волосы. – Курила, как шкодливая школьница?
– А я уже пять лет сигареты в рот не брала! – звонко прощебетала Ребекка.
19.00. М-м-м. М-м-м. Как Марк возбудился. М-мм-м-м.
Полночь. Ребекка постаралась как могла и за ужином усадила меня рядом с сынком Джонни – «как вы чудесно ла-а-адите!», – а Марка рядом с собой.
Они великолепно смотрелись вместе. Оба в вечерних нарядах. В вечерних нарядах! Как потом объяснила мне Джуд, Ребекка хотела продемонстрировать свою фигуру во всех типах одежды, будто участница конкурса «Мисс мира». Сразу после ужина она сказала: «Ну что, переоденемся в купальники?» – и отчалила переодеваться, через несколько минут явившись в безупречно сидящем черном купальнике. Ноги от коренных зубов.
– Марк, – защебетала она, – ты мне не поможешь? Нужно снять покрывало с бассейна.
Марк с беспокойством перевел взгляд с нее на меня.
– Конечно. Да, – неловко проговорил он и ушел за ней.
– Ты будешь плавать? – спросил меня молокосос.
– Видишь ли, – начала я, – не хочу показаться тебе неспортивной, меня обычно хлебом не корми – дай поплавать, но в одиннадцать вечера и после ужина из пяти блюд у меня обычно не самое плавательное настроение.
Мы немного поболтали, и я заметила, что из столовой потихоньку ушли уже все гости.
– Пойдем пить кофе, – предложила я, вставая.
– Бриджит. – Он пьяно наклонился ко мне и неожиданно стал меня целовать.
Дверь распахнулась. За ней оказались Ребекка и Марк.
– О-ой! Прошу прощения! – воскликнула Ребекка и захлопнула дверь.
– Ты соображаешь, что делаешь? – в ужасе зашипела я на молокососа.
– А… но… Ребекка мне сказала, что я тебе очень нравлюсь и, и…
– И?
– Она сказала, что вы с Марком планируете расстаться.
Я схватилась за стол, чтобы не упасть.
– С чего она это взяла?
– Она говорит, – вид у него был такой подавленный, что мне стало его очень жалко, – Марк сказал.
Воскресенье, 23 февраля
90 кг (быть может), алкоголь: 3 порц. (это с полуночи, а сейчас только семь утра), сигареты: 100 000 (ощущение такое), калории: 3275, светлые мысли: 0, романы: совершенно неизвестное кол-во.
Когда я пришла в нашу комнату, Марк принимал ванну, поэтому я, надев ночную рубашку, стала продумывать свою защиту.
– Это не то, что ты думаешь, – необычайно оригинально начала я, когда он появился на пороге.
– Да? – В руке он держал стакан с виски.
Марк стал ходить по комнате, точно на судебном процессе. Из одежды на нем было только полотенце. Какое устрашающее и какое невероятно сексуальное зрелище.
– У тебя что, в горле бусина застряла? А наш Иоанн вовсе не бездельник из богатенькой семьи, каким кажется, а высокопрофессиональный хирург? Языком ее вытаскивал?
– Нет, – осторожно возразила я. – Это не так.
– Тогда, может, тебе потребовалось сделать искусственное дыхание? И у сынка Джонни в укуренном мозгу вдруг всплыли обрывки знаний об оказании первой помощи? Может, он видел картинки на стенах многочисленных реабилитационных центров, куда его забрасывала небогатая на прочие события жизнь? Или же он попросту принял тебя за лежащий на стуле косячок и решил присосаться?
Я рассмеялась. Он тоже засмеялся, мы стали целоваться, дальше больше, и в итоге мы уснули в объятиях друг друга.
Утром я проснулась в самом радужном настроении, думая, что все утряслось, но потом увидела, что Марк уже оделся и все совсем не утряслось, и резко выпрямилась в постели.
– Я могу объяснить.
Секунду мы глядели друг на друга и потом опять начали смеяться. Но затем вид у него снова стал серьезный.
– Ну давай.
– Это все Ребекка. Иоанн сказал, что Ребекка сказала, что я сказала, будто он мне нравится и…
– И ты поверила в этот испорченный телефон?
– И еще, что мы с тобой…
– Да?
– Хотим расстаться.
Марк сел и стал медленно водить рукой по лбу.
– Ты говорил? – прошептала я. – Говорил такое Ребекке?
– Нет, – произнес он. – Я такого ей не говорил, но…
У меня не было сил на него взглянуть.
– Но, может быть, нам… – произнес он.
Комната поплыла у меня перед глазами. Вот что я больше всего ненавижу в отношениях с мужчинами. Только что у тебя на свете никого ближе нет, а в следующую секунду он произносит «какое-то время порознь», «серьезно поговорить» или «может быть…» – и ты больше никогда его не увидишь и в следующие полгода будешь рыдать при виде его зубной щетки и вести с ним воображаемые беседы, в которых он умоляет тебя вернуться.
– Ты хочешь, чтобы мы расстались?
В дверь постучали.
На пороге стояла Ребекка в темно-розовом кашемировом джемпере.
– Завтрак! Последнее приглашение, ребята! – пропела она и осталась стоять, где стояла.
Пришлось идти завтракать с чумной прической на немытой голове. Ребекка подавала индийские блюда, щеголяя ухоженными блестящими волосами.
Домой мы ехали в молчании. Я изо всех сил старалась не выдать своих чувств и не ляпнуть что-нибудь не то. По опыту знаю, как бессмысленно уговаривать человека с тобой не расставаться, если он уже все решил, и как ужасно потом вспоминать свои попытки его переубедить. Чувствуешь себя полной идиоткой.
«Не надо! – хотелось крикнуть мне, когда мы остановились у моего дома. – Она хочет тебя заарканить и все подстроила. Я не целовалась с Иоанном. Я тебя люблю».
– Ну что ж, пока, – горделиво попрощалась я и, собрав волю в кулак, вылезла из машины.
– Пока, – буркнул он, не взглянув на меня.
Машина с визгом развернулась и уехала. Я успела увидеть, как Марк сердито потер щеку, точно что-то хотел с нее стряхнуть.
4
Сила убеждения
Понедельник, 24 февраля
95 кг (суммарный вес меня и моих страданий), алкоголь: 1 порц. (= я), сигареты: 200 000, калории: 8477 (не считая шоколад), теории по поводу текущих событий: 447, перемены решения о том, как мне поступить: 448.
3.00. Не знаю, что бы я вчера делала без подруг. Позвонила им сразу, как только Марк уехал, и через пятнадцать минут они уже были у меня. И ни разу не произнесли: «Говорили же тебе!»
Когда в квартиру ввалилась Шерон с кучей пакетов и бутылок и рявкнула: «Он звонил?» – я почувствовала себя героиней сериала «Скорая помощь», к которой приехал доктор Грин.
– Нет, – ответила Джуд, суя мне в рот сигарету, будто градусник.
– Это вопрос времени, – оптимистично произнесла Шерон, доставая шардоне, три пиццы, две коробки сливочного десерта и пачку «Твиксов».
– Конечно, – согласилась Джуд, водружая на видеомагнитофон кассету с «Гордостью и предубеждением», а также книги «Через любовь и утрату к самоуважению», «Пять стадий отношений» и «Как исцелить сердце ненавистью». – Он вернется.
– Как вы считаете, мне ему позвонить? – спросила я.
– Нет! – завопила Шерон.
– Ты что, из ума выжила? – заголосила Джуд. – Он марсианский мячик на резинке. Самое неправильное – это ему звонить.
– Я знаю, – обиженно сказала я. Не думает же она, что я настолько плохо начитанна!
– Ты позволяешь ему – сама позволяешь – уйти в свое убежище и почувствовать притяжение к тебе. Ты делаешь шаг назад: от «исключительности» к «неопределенности».
– А если он…
– Выдерни провод, Шерон, – вздохнула Джуд. – А то она всю ночь будет ждать его звонка вместо того, чтобы работать над самоуважением.
– Не-е-е-е-ет! – закричала я. У меня было такое чувство, точно они мне ухо хотят отрезать.
– Что ж, – бодро произнесла Шерон, с щелчком выдергивая штепсель из розетки, – ему это будет хорошим уроком.
Прошло два часа. Ясности у меня в голове не прибавилось.
– «Чем больше мужчине нравится женщина, тем больше он старается избежать серьезных отношений»! – победным тоном зачитала Джуд из «Марса и Венеры».
– Да уж, мужская логика! – проговорила Шерон.
– Значит, то, что он меня бросил, может быть признаком того, что он очень серьезно относится к нашим отношениям? – почувствовав прилив сил, спросила я.
– Погодите, погодите. – Джуд уткнулась в «Умное сердце». – Его жена ему изменила?
– Да, – промычала я с набитым «Твиксами» ртом. – Через неделю после свадьбы. С Дэниелом.
– Хм-м-м. Подозреваю, что ты, сама того не желая, нанесла удар по его уязвимому месту, его душевному синяку. Конечно! Конечно! Точно! Вот почему он так болезненно отреагировал на то, что ты целовалась с этим мальчиком. В общем, не беспокойся. Когда синяк перестанет тревожить его нервную систему, он поймет свою ошибку.
– И поймет, что встречаться ему лучше с другой женщиной, потому что ты ему слишком нравишься! – радостно заключила Шерон, закуривая очередную сигарету.
– Что ты говоришь, Шерон? – зашипела на нее Джуд. – Замолчи.
Но было уже слишком поздно. Перед глазами моими вырос образ Ребекки и заполнил собой всю комнату, точно жуткий надувной монстр.
– Ох-ох-ох, – зажмурившись, застонала я.
– Скорей! Дай ей выпить, дай ей выпить! – заорала Джуд.
– Прости, прости. Поставь «Гордость и предубеждение», – затараторила Шерон, вливая мне в рот неразбавленный бренди. – Найди место с мокрой рубашкой. Пиццу есть будем?
Все это чем-то напоминало Рождество или, скорее, ситуацию, когда кто-нибудь умирает и за похоронами и прочей суетой все совершенно забывают о своей утрате, потому что обычное течение жизни нарушено. Вот когда все возвращается на круги своя и жизнь становится прежней, а умершего человека с вами больше нет, – тогда-то и становится тяжело. Вот как сейчас, например.
19.00. Нечеловеческая радость! Пришла домой, а там автоответчик мигает.
– Бриджит, привет, это Марк. Не знаю, где ты вчера вечером была, в общем, я звоню тебя проведать. Перезвоню позже.
Перезвонит позже. Хм-м-м. Видимо, это означает, что мне ему звонить не стоит.
19.13. Он не перезвонил. Как же теперь правильно поступить? Посоветуюсь-ка с Шерон.
Мало мне горестей, так еще, словно из солидарности с моими душевными страданиями, волосы решили взбеситься. Странно это всегда бывает: месяцами с ними все в порядке, и вдруг, в течение каких-то пяти минут, они звереют, всем видом давая понять, что пора в парикмахерскую, – будто ребенок, который воплями показывает, что его пора кормить.
19.30. По телефону прокрутила Шерон сообщение на автоответчике и спросила:
– Звонить ли мне ему?
– Нет! Пусть страдает. Если он тебя бросил, а теперь передумал, ему придется, черт возьми, доказать, что он тебя заслуживает.
Шерон права. Да. В отношении Марка Дарси у меня настрой боевой.
20.35. И все-таки. Вдруг он там грустит. Представить страшно, как он сидит дома в своей «ньюкасловской» футболке и мучается. Нет. Сейчас сниму трубку и все окончательно разрешится.
20.50. Только я собралась звонить Марку и сказать о своих чувствах и о том, что все случившееся не более чем недоразумение, как тут, на счастье, позвонила Джуд. Рассказала ей о своем кратком, но крайне подозрительном приступе оптимизма.
– Так ты опять самовнушением занимаешься?
– Да, – неуверенно ответила я. – Может, мне ему тогда завтра позвонить?
– Если ты хочешь, чтобы вы снова были вместе, тебе не на пользу некрасивые сцены. Подожди четыре-пять дней, пока к тебе не вернется внутреннее равновесие, а потом со спокойным сердцем ему звони, мило с ним пообщайся, дай понять, что все нормально.
23.00. Он не перезвонил. Вот черт. Не знаю, что делать. Отношения – это сплошная игра в покер: тут блеф, там блеф. И как будто мужчины и женщины сидят в траншеях друг напротив друга и палят что есть мочи из пулеметов. И как будто есть какой-то кодекс поведения, которого надо придерживаться, но, поскольку никто правил не знает, все придумывают свои собственные. А в итоге тебя бросают, потому что ты не придерживалась правил, но как ты могла им следовать, если они тебе неизвестны?
Вторник, 25 февраля
Шпионаж за домом Марка Дарси (проезжала на машине мимо, чтобы посмотреть, горит ли у него свет): 2 рейда (или 4, если считать и туда, и обратно). Звонки в «141» (чтобы он не понял, что я ему звонила, если решит позвонить в «1471»): 5р. (дозвонившись, ждала, пока сработает автоответчик, чтобы услышать его голос; плохо; но оч. хор., что не оставила сообщений). Кол-во просмотров телефонной книги, чтобы найти номер Марка Дарси и убедиться, что Марк Дарси еще существует: 2 (вполне умеренно). Процент звонков с мобильного, совершенных, чтобы не занимать обычный телефон, на случай если Марк позвонит: равен ста. Процент звонящих, вызывавших приступы сильнейшей злобы за то, что они не Марк Дарси, – кроме тех, что звонили, чтобы поговорить о Марке Дарси: равен ста.
20.00. Звонила Магда, хотела узнать, как прошли выходные. Я рассказала ей обо всем, что случилось.
– Так, если ты еще раз у него ее отнимешь, ты у меня в угол пойдешь! Гарри! Извини, Бридж. И что он тебе потом сказал?
– Я с ним не говорила.
– Как? Почему?
Я поведала ей про сообщение на автоответчике и про все теории касательно марсианских мячиков, душевных синяков и слишком сильных чувств ко мне.
– Бриджит, ты меня не устаешь поражать. Во всей истории нет ни малейшего намека на то, что он хотел тебя бросить. Он просто немного надулся на тебя из-за того, что ты целовалась с этим парнем, только и всего.
– Я ни с кем не целовалась. Ко мне полезли против моей воли!
– Но он же не умеет мысли читать. Откуда ему знать, как все было на самом деле? Для этого надо с ним поговорить. Перестань пихать ему это в рот! Все, быстро иди сюда. Быстро иди сюда, я поставлю тебя в угол!
20.45. Наверно, Магда права. Возможно, я и правда просто придумала, что он решил меня бросить, а он вовсе и не собирался. Может, в машине он просто был расстроен из-за того, что увидел в столовой, и хотел, чтобы я первая с ним заговорила, а теперь он считает, что я его избегаю!!! Все, точно – звоню. Вот в чем главная беда современных отношений: мы мало друг с другом говорим!
21.00. Так, все, звоню.
21.01. Звоню.
21.10. Марк Дарси рявкнул в трубку: «Да-а-а?» – голос у него был ужасно нетерпеливый, и из трубки доносился какой-то шум.
Я удрученно прошептала:
– Это я, Бриджит.
– Бриджит! Ты что, с ума сошла? Ты не знаешь, что происходит? Не звонила мне два дня и теперь возникаешь в самый ответственный, самый критический… Не-ее-е-ет! Не-е-е-ет! Идиот, тупица… Господи. Козел, прямо у судьи перед носом. Это же фол! Да тебя… Он его штрафует. Он уходит с поля. О господи… слушай, я тебе перезвоню, когда все закончится.
21.15. Конечно, я знала, что там какой-то финал вселенского значения (или не финал?), но совершенно забыла из-за погруженности в трясину душевных переживаний. С кем не бывает.
21.30. Как я могла совершить такую глупость? Как? Как?
21.35. О господи – телефон! Марк Дарси!
Это оказалась Джуд.
– Что?! – воскликнула она. – Он не стал с тобой разговаривать, потому что смотрел… футбол??? Забудь про него. Сейчас же выкинь из головы. Уйди из дома, чтобы он тебя не застал, когда будет звонить. Да как ему совести хватило!
Я сразу осознала, что Джуд абсолютно права и, если бы я для Марка по-настоящему много значила, футбол не вышел бы для него на первое место. Шерон высказалась еще жестче:
– Единственная причина, по которой мужчины так обожают футбол, – это лень. Они считают, что, болея за какую-нибудь команду и вопя что есть мочи, они сами выигрывают матч и за это их надо по головке гладить, носиться с ними как с писаной торбой.
– Да. Так что, ты идешь к Джуд?
– Э-э… нет…
– Почему?
– Мы с Саймоном смотрим футбол.
С Саймоном? Шерон с Саймоном? Саймон же просто наш приятель.
– Но ты же только что сказала…
– Это другое дело. Я люблю футбол совсем по иной причине. Это очень интересная игра.
Хм-м-м. Когда я собралась уходить, телефон снова зазвонил.
– Привет, доченька. Это мама. У нас все прекрасно. Всем просто ужасно нравится Веллингтон. Мы возили его в клуб «Ротари» и…
– Мама, – злобно зашептала я. – Нельзя выставлять Веллингтона, будто какой-то экспонат.
– Ты знаешь, доченька, – проговорила она ледяным тоном. – Если я что и не переношу, то в первую очередь расизм и узость взглядов.
– Что?
– Когда к нам из Плимута приезжали Робертсоны, я их тоже водила в «Ротари» и ты, кажется, не была против?
Я аж рот раскрыла, не зная каким оружием бороться с этой извращенной логикой.
– Ты всегда всех по ячеечкам раскладываешь, да? Тут у тебя «остепенившиеся», там «штучные экземпляры», тут люди с другим цветом кожи, там гомосексуалисты. В общем, я звонила насчет «Мисс Сайгон». В пятницу в семь тридцать.
О господи.
– Э-э… – в отчаянии промычала я.
Я ведь не давала согласия, точно не давала.
– Хватит, Бриджит. Мы же билеты купили.
Покорно согласилась на участие в походе на дурацкое культурное мероприятие, извинившись за Марка и сказав, что он должен будет работать, отчего мама просто взорвалась.
– Работать? Бр-р-р! Как он может работать в пятницу вечером? Тебе не кажется, что он слишком много работает? Работа могла бы…
– Мам, мне надо уходить. Я к Джуд опаздываю.
– Вечно ты куда-то бежишь. То Джуд, то Шерон, то йога. Вообще непонятно, когда вы с Марком находите время для встреч!
Как только я пришла к Джуд, разговор пошел о Шерон и Саймоне.
– Знаешь, – Джуд наклонилась ко мне, как будто хотела сообщить что-то секретное, хотя, кроме нас, в квартире никого не было, – я ведь наткнулась на них в субботу в магазине. Они разглядывали столовые приборы и хихикали, как самые настоящие «остепенившиеся».
Что творится со «штучными экземплярами» в наши дни? Почему нормальные отношения с кем-то у них могут быть только в том случае, если это вроде как и не отношения? У Шерон нет романа с Саймоном, и она занимается с ним тем, чем занимаются влюбленные пары. А мы с Марком, являющиеся вроде бы влюбленной парой, вообще не видимся.
– По мне, так нечего твердить: «Мы друзья», куда лучше признаться: «У нас роман», – злобно проговорила я.
– Ага, – согласилась Джуд. – А может, речь тут идет о платонической дружбе в комплекте с вибратором.
Когда я вернулась, меня ждало сообщение от Марка: полным сожаления голосом он сказал, что звонил мне сразу после матча, но ко мне было не пробиться, а теперь меня дома нет. Только я начала раздумывать, стоит ли мне перезвонить, как он позвонил сам.
– Извини за тот разговор, – произнес он. – Я ужасно расстроен, а ты?
– Понимаю тебя, – мягко ответила я. – Я то же самое чувствую.
– Я все время думаю: почему?
– И я тоже! – радостно воскликнула я, ощутив огромный прилив любви и нежности. У меня будто гора с плеч свалилась.
– Как глупо и бессмысленно, – с болью в голосе проговорил он. – Совершенно бессмысленный выплеск эмоций и какие кошмарные последствия!
– Да-да, именно, – согласилась я, думая про себя: боже, да он куда сильнее меня расстроился!
– Как можно такое пережить?
– Все мы люди, все человеки, – философски заметила я. – Нужно прощать друг другу и… себе.
– Ха! Легко сказать! – воскликнул он. – Ведь, если бы его не удалили, дело не дошло бы до пенальти. Мы дрались как львы и что получили: проигранный матч!
Из горла моего вырвался сдавленный крик. Я еле устояла на ногах. Нет, невероятно! Неужели это правда, что у мужчин вместо чувств футбол?! Конечно, футбол – интересная игра и объединяет народы общими целями и общей ненавистью, но эти массовые страдания, глубокая удрученность, траурные настроения – не слишком ли…
– Бриджит, ты что? Это всего-навсего игра. Даже я это понимаю. Когда ты позвонила мне во время матча, я, конечно, был на эмоциях, но… Это же просто игра.
– Да-да, – промямлила я, обводя комнату ошалелым взглядом.
– Ладно. Что у тебя случилось? От тебя несколько дней ни весточки. Надеюсь, ты не целуешься там со всякими… ой, погоди, погоди. Повтор матча начали показывать. Давай я завтра к тебе приеду, нет, секунду, я иду в мини-футбол играть, давай в четверг?
– Э-э… хорошо, – сказала я.
– Отлично, тогда я приеду в районе восьми.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
