Текст книги "Кондитерская дочери попаданки"

ГЛАВА 7. Болтун

– Да, это он, – вздрогнула я, когда коронер поднял белую простыню, накрывавшую уже окоченевшее тело.

– Странная история, – задумался Том, давая коронеру взглядом знак, чтоб снова накрыл труп. Вероятно, дабы лишний раз не заставлять меня на него смотреть. – Крепыш не из местных вламывается посреди ночи в дом недавно вернувшейся в город хрупкой девушки, пытается узнать у нее о каких-то ключах. Его прогоняет еще один мутный тип, который, судя по его же словам, пытается его догнать. А на следующий день местная собирательница ягод находит нападавшего мертвым в лесу на краю болот.

– Но при этом сегодня тот парень говорил, что не догнал его, – пробормотала я.

– Сегодня? Так он приходил снова? – встрепенулся стражник.

«Не доверяй никому в этом городе!»

С тех пор, как я увидела эту записку, то не могла понять, стоит ли вообще верить этому предупреждению? А если да, то насколько? Неужели СОВСЕМ никому? Вот прямо никому-никому-никому и еще раз никому?

Однако скрывать то, что Грей заходил ко мне, в любом случае было чревато проблемами уже лично для меня. Он ворвался во двор просто средь бела дня, чтобы прогнать потерявшего берега барона Форстера, и это наверняка заметил кто-то из моих соседей, кто в это время был не на работе. Но вот что касается того немногого, рассказанного им… Стоит ли мне говорить Тому это, с оглядкой на ту записку?

– Да, несколько часов назад, – со вздохом ответила я. – Ко мне тогда как раз наведался барон Форстер, начал, можно сказать, угрожать, требуя вернуться в замок к леди Амалии и выйти за него. Ну и тот парень прогнал его.

– А потом?

– Потом попросил, чтоб я его подкормила. Как я поняла, он не местный и без денег.

– И что же он рассказал о себе? Дал какую-нибудь информацию, которая поможет его найти или идентифицировать?

– Вроде нет, – вздохнула я, радуясь тому, что сейчас Том не пытался смотреть мне в глаза. – Просто позаговаривал зубы, пока жевал бутерброд, и ушел.

– Понятно. Ну что ж, похоже, главный подозреваемый у нас есть. Теперь бы понять, кто он, и как притащить его в отделение… Если вдруг снова объявится, постарайся вывесить во дворе красную тряпку, завязанную на чем-то двойным узлом, чтобы дать знак. Тогда первый же патрульный пошлет за отрядом для его задержания.

– Хорошо, – согласилась я, хотя пока что не была уверена, в самом ли деле стоит мне так поступить, заявись Грей снова.

– Что же касается нашего покойничка, то художник уже занимается его портретом, а скульптор снял отпечаток лица для посмертной маски. Отправим все это в столичный центральный отдел стражи с ближайшим поездом, который будет проходить мимо. Может, там на него найдут что-нибудь и пришлют нам, или телеграфируют базовую информацию, тогда мы будем знать, что к чему. Возможно, его кто-то нанял, чтоб он выведал у тебя информацию, которую, по мнению заказчика, ты могла знать, а после провала убрал наемника. Не исключено, что тот парень, который якобы прибежал к тебе на помощь, точно так же работает на того же нанимателя, и выяснив, что ты не владеешь нужными сведениями, избавился от лишнего свидетеля по его приказу. В любом случае, будь осторожна.

– Хорошо, спасибо.

– К слову… Не подумай, что я тут наплевательски отношусь к твоему стрессу… Но если тортик уже готов, то могу провести тебя до дома и забрать, у меня как раз заканчивается смена и иду помогать жене с подготовкой праздника.

– Да, можно, как раз закончила, когда вы пришли, – закивала я, радуясь смене темы. И вместе со стражником направилась домой, подозрительно посматривая по сторонам.

Получив на руки свой заказ возле моей калитки, Том, невероятно довольный его видом, выдал мне названную сумму и пошел домой, пообещав завтра вернуть поднос и стеклянный колпак. Заодно извинился, что забылся и сразу свой для заказа не принес.

Вот так у меня на руках, впервые после продажи скромных золотых сережек, появились какие-то приличные деньги, и я тут же сложила их в старую жестяную банку, которую спрятала в тайнике рядом с кулинарной книгой. Так, на всякий случай. А то мало ли кто еще в мой дом вломится непонятно с какой целью…

И все же интересно, о каких ключах говорил тот парень? Что самое обидное, об этом он уже, как ни крути, не расскажет. Возможно, именно по этой причине его и прикончили.

Неужели мама могла скрывать что-нибудь важное? И кто-то, от кого она это скрывала, надеялся, что перед смертью она успела мне об этом рассказать? Если так, то мне бы неплохо и правда это выяснить, чтобы банально не быть слепым котенком. Увы, таинственных снов ни о каких ключах мне пока не снилось. Да и тому, что уже снилось, я не знала, насколько можно верить. Мне вон когда-то снился сон, в котором я превратилась в белку и поселилась в дупле, где устраивала шумные вечеринки с пьяными термитами! Так что не всякий странный сон может быть каким-то вещим либо видением из чьего-то прошлого.

И все же, если у мамы могло быть спрятано что-то важное, то где мне это искать?

Возможно, примерно там же, где я нашла книгу? Ведь если я наткнулась на один тайник в кладовке, то не исключено, что он там был не единственный.

Решив проверить эту теорию, я, для начала, еще раз осмотрела тайник, в котором лежала книга. После чего взяла маленький молоток и принялась постукивать буквально по каждому сантиметру пола кладовки.

Так, здесь ничего.

Но у меня оставались еще одна большая и одна маленькая кладовка. Так что, не медля, я взялась за них. Работенки, конечно, прибавляло то, что нужно было выносить из них вещи, которые стояли на полу, но я была решительно настроена все проверить!

Вот только увы и ах, усилия оказались напрасны, тайников я нигде так и не нашла.

Хм, а что, если искать нужно не только на полу, но и в стенах? Причем не обязательно это касается самой кладовки.

Время было уже позднее, но я слишком загорелась этой идеей. И решила, для начала, проверить все висевшие на стенах декоративные элементы. К счастью тот пьяница, что обитал здесь, не особо проявлял к ним интерес, так что парочка небольших картин, панно и даже настенные часы уцелели. Во время уборки я все их протирала, но на этот раз решила осмотреть более тщательно.

…Хм, а вот это интересно! Перевернув простенький натюрморт, висевший в спальне, я заметила с обратной стороны что-то, запнутое за раму, и совсем немного из-за нее выглядывающее. Присев на кровать, я осторожно отогнула гвоздики, придерживающие заднюю деревянную подложку, и в самом деле увидела, что там был спрятан конверт.

Вздрогнув, я распечатала его… но внутри не было какого-нибудь письма, и уж тем более – ключа. Только странная прозрачная, очень тонкая пластина, переливающаяся белыми искрами! А самое безумное – форма этой пластины почему-то показалась мне знакомой.

Не зная, что делать, я положила свою находку на тумбу, и чтобы немного успокоиться, встала с вечной целью: нервно походить из стороны в сторону.

– Ох, не нужно так подкрадываться! – вскрикнула я, увидев в окне гостиной, которое выходило на сад, гнедую конскую голову с белым пятнышком на лбу…

И замерла, таращась на своего копытного приятеля.

– Эй, слушай… – протянула я, и прищурившись, подошла к нему, коснувшись пальцами белого пятна. – Да не может быть… – икнула я, глядя в глаза, полные слишком подозрительного понимания. – Так, подожди!

Сбиваясь с ног, я сбегала обратно в спальню, схватила с тумбы найденную в конверте пластину и подбежала с ней к коню.

Так и есть: форма один в один.

Но этого не может быть! Мама умерла больше шести лет назад, а я встретила этого жеребчика в лесу лишь недавно, и он явно молоденький. Как она могла прятать у себя странную, очевидно магическую вещицу, которая в точности до миллиметра повторяет узор белого пятна на этой гнедой мордахе?

Однако что самое главное, когда я увидела морду коня, едва тот заметил пластину в моих руках, у меня не оставалось сомнений в том, что он тоже ею заинтересовался.

– Ну что ж, ни пуха ни пера, – сипло прошептала я, осторожно приложив пластину к белому пятну.

И тут же меня слегка ослепила не сильная, но внезапная и резкая белая вспышка, с которой пластина исчезла. Рассыпалась на блестящие искры, которые просто вобрались в пятно, словно вода в губку!..

– Святые угодники, наконец-то! Я думал, что рехнусь! – радостно заржал конь, блаженно запрокинув голову. – Ох, боги, как же это прекрасно! Ты бы знала, как это было невыносимо, у меня уже подковы поехали!

– Ты… можешь говорить? – икнула я, глядя на коня выпученными глазами.

– О да, детка! Я МОГУ ГОВОРИТЬ! – победоносно закричал он, еще и присвистнув. – Хотя конечно да, лучше мне делать это потише, а то лишние слишком громкие голоса из твоего дома однозначно привлекут внимание соседей. А ты, я думаю, сама прекрасно догадываешься, что лучше тебе не афишировать своего общения с чертовым говорящим конем, да и вообще распространяться о том, что у меня есть такая забавная для этого мира функция. К слову, не против, если я пройду в дом? Не беспокойся, конечно же, я вытру копыта на входе.

– Угу, давай, – нервно выдохнула я.

Пройдя к входной двери, чтоб ее открыть, я проследила за тем, как конь (в самом деле вытерев копыта о влажную тряпку, которая лежала у меня на входе за неимением нормального коврика) прошел в дом и уселся на полу, сложив под себя ноги.

– Итак… почему ты можешь говорить? – задала я первый логичный вопрос, который буквально требовал себя озвучить.

– Потому что я попаданец из другого мира, – заявил он, и тут я… тоже села. Причем так же на пол, широко распахнув глаза и уронив челюсть.

– Что-то? – сипло выдохнула я.

– В технологичном мире, из которого я пришел, лошади являются разумной расой и доминирующим видом, – продолжал конь, как ни в чем не бывало. – Я не знаю, как это случилось, и почему именно со мной. Имело место провидение, или просто стечение обстоятельств. Но больше двадцати лет назад, когда я шел по улице во время грозы, в меня ударила молния, и я мгновенно перенесся в этот мир. Так же, как и твоя мама.

– Погоди… моя мама?

– Она тоже пришла сюда из другого мира, – сообщил конь, моментально подрывая мне мозг. – Не из того же, что и я, конечно – там людей просто нет. Но при тех же обстоятельствах, и кажется, даже одновременно.

Единственное, на что я оказалась сейчас способна, это подметать пол собственной отвисшей челюстью. Либо этот конь каким-то образом пролез в мою голову и узнал о том сне, который сейчас решил использовать для своего рассказа (чему я, если честно, уже не удивлюсь, после чертового заговорившего коня!), либо тот сон, что я видела, в самом деле был правдивым. Что моментально поднимало шансы на то, что и другие сны так же были не обычными.

И да… после того сна с молнией меня в самом деле посещали какие-то такие мысли про другой мир. Но мозг просто отказывался воспринимать все это иначе, как бредовую фантазию. Чтоб моя-то мама, и оказалась пришелицей из другого мира? Да ерунда какая-то! Проще поверить в то, что все было просто сном, а книга, допустим, привезена откуда-то издалека. С того места, где есть технологии, о которых у нас даже не слышали.

Однако сейчас мне сообщали совершенно иную информацию.

– При этом мы так и не выяснили, были ли в этом мире еще какие-нибудь попаданцы, кроме нас двоих… Вернее, возможно выяснила она. Уже без меня, – продолжал конь.

– То есть, без тебя? – немного оторопела я.

– Мы с твоей мамой пропутешествовали несколько месяцев. Но потом… кое-что случилось, – вздохнул он, сосредоточенно глядя на меня. – На нашем пути появилось существо непонятной природы, о котором лично я так и не успел ничего разузнать. Это был то ли дух, то ли демон, то ли черт его пойми что. Оно… что-то сделало со мной. Сначала я потерял возможность разговаривать. Мой разум не пострадал, я все так же слышал, понимал, осознавал. Но при этом не мог ответить, лишь ржал и фыркал. Элла пообещала, что найдет способ сделать меня прежним, вот только не успела: это существо снова атаковало нас. Последнее, что я помню – зеленая вспышка, настигшая меня, когда мы шли через лес к этому городу. А потом я очнулся посреди леса, не понимая, где я и что происходит. Полностью дезориентированный, я блуждал по округе, подслушивая обрывки разговоров то тут, то там. И таким образом выяснил, что пролежал в бессознательном состоянии где-то в лесу двадцать лет. Но что самое ужасное… на местном кладбище я нашел могилу Эллы. Из надписи на надгробном камне я узнал, что это случилось с ней шесть лет назад, а главное – у нее оставалась дочь. Продолжив слушать людскую болтовню, я узнал, что как раз в тот день, когда я очнулся, умер граф Стефан Честерн, отец дочери той самой кондитерши, которую шесть лет назад убил оборотень. Эта девочка оставалась для меня последней связной ниточкой, так что разузнав, где находится графский замок и как туда добраться, я отправился в дорогу. Но уже по пути встретил посреди леса тебя, и одного взгляда мне хватило, чтобы понять: ты – и есть ее дочь. Только вот мне стало ясно, что ты и сама ничего ни о чем не знала, поэтому я, наведываясь к тебе время от времени, продолжал бродить по округе, стараясь собрать какую-нибудь информацию, которая хоть немного прояснила бы происходящее. Увы, пока что разузнать удалось немногое.

– А та пластина, которую я нашла, и которую очевидно спрятала мама… Получается, ты о ней ничего не знал? – наконец выговорила я после длительной паузы.

– Нет, – вздохнул конь. – Вероятно, каким-то образом Элла сумела то ли создать сама, то ли найти того, кто способен создать, обличенное в форму материального предмета заклинание, снимающее с меня немоту. Вот только… могу предположить, что в том виде, в котором я пребывал все эти годы, оно не могло сработать. Поэтому Элла спрятала его до того, как найдет способ расколдовать и пробудить меня. Но прежде, чем я проснулся, не стало уже ее.

– При этом ты пробудился сразу после смерти моего отца?

– Да, занятное совпаденьице, – фыркнул конь. – Вот только никакой конкретной информации о причинно-следственных связях мне пока не удалось разузнать.

– Понятно, что ничего не понятно, – пробормотала я, все еще ощущая себя где-то на грани транса. – Скажи, а… пока ты путешествовал вместе с мамой, вы там случайно ничего не узнавали ни о каких ключах?

– Ключах? – хмыкнул собеседник, задумчиво прищурившись. – Нет, на тот момент мы ни с чем таким не сталкивались. А что?

– Сама, если честно, не знаю. Просто напавший на меня парень упоминал какие-то ключи, вот и пытаюсь понять, что он вообще имел ввиду, – пробормотала я.

Интересно, а распространяется ли это предупреждение про «никому не доверяй» на треклятого говорящего коня?

Хотя да, в самом деле, дурацкий вопрос.

– А то существо, о котором ты упоминал, – задумалась я. – Что ты вообще можешь о нем рассказать?

– На самом деле не так много, как хотелось бы, – вздохнул он. – Постепенно мы с Эллой начали подозревать, что нас нечто преследует. Куда бы мы ни пошли, оно всегда было рядом. Мы не встречали одних и тех же людей или существ постоянно, нет. Но события, которые происходили с нами, вытекая одно из другого, однозначно не могли быть просто совпадениями. Словно НЕЧТО вело нас по пунктам какого-то своего плана. Возможно, частью этого плана было и то, что мы с ней оказались в этом мире, а может оно просто использовало обстоятельства, созданные чем-то другим. Но наверняка мы знали две вещи. Первая – нас обоих преследовали странные сны, в которых были явные отсылки на то, что в скором времени с нами случится. Вторая – надвигалось нечто ужасное, что грозило всему миру если не полным его уничтожением, то, по крайней мере, серьезной катастрофой. И судя по тому, что через двадцать лет я все же пробудился, можно сделать вывод: Элле – самой, либо с чьей-то помощью – удалось это если не полностью предотвратить, то как минимум приостановить. Но минула ли угроза? И не вернется ли она в скором времени? На эти вопросы у меня пока нет ответа.

– Понятно, – пробормотала я, пытаясь уложить все это в своей голове. – В таком случае… Ты не будешь против как-нибудь поподробнее рассказать о ваших с мамой приключениях? Возможно, вместе мы что-нибудь сообразим.

– Хорошо. Главное выбрать для это подходящее время и быть уверенными, что можем долго говорить, не боясь быть подслушанными.

– Тогда договорились, в ближайшее время займемся этим. Кстати… а как тебя вообще зовут?

– Кексакинелиус Гуигнгнис Рженгернет Свифтерн. Но твоя мама звала меня просто Кексиком, так что и ты, думаю, зови меня так, чтоб язык не сломать, – хохотнув, подмигнул конь.

– Заметано, – улыбнулась я, погладив его по шее. И проводив Кексика к выходу из дома, крепко заперла за ним дверь.

ГЛАВА 8. Живым или мертвым

Похоже, Том не стал скрывать от гостей, у кого заказывал торт. Потому что вскоре после праздника ко мне заглянули несколько человек, которые, судя по всему, были родителями друзей его дочери. И все они интересовались, когда у меня будут какие-нибудь пирожные на продажу, а двое даже попросили забронировать дату для заказа тортиков в этом месяце.

Пораскинув мозгами после третьего посетителя, я решила, что неплохо бы в самом деле напечь чего-нибудь для продажи. И сбегав на рынок за продуктами, приступила к работе над корзиночками с белковым кремом, который я уже приноровилась готовить.

Пока мама была жива, мне не раз доводилось самой готовить песочное тесто, так что просмотрев рецепт, я быстро вспомнила, что к чему. И для начала, магией задала венчику команду вбивать спред комнатной температуры с сахаром. Когда же у меня получилась однородная масса – добавила четыре ярко-оранжевых яичных желтка. И пока венчик продолжал – погасила чайную ложку соды в двух столовых ложках сметаны, которую потом ввела в общую массу. После чего, докинув щепотку соли и ванильный порошок, начала вводить туда просеянную через сито муку, перемешивая все, пока у меня наконец не получилось мягкое тесто. Которое я, конечно же, отправила в погреб на полчаса, чтобы остыло для удобства работы.

И вот выходя из погреба… я замерла, начав побаиваться: а не проклят ли часом этот погреб? Потому что один раз на выходе из него увидеть возле калитки крайне нежелательного гостя – это просто досадная случайность. Но вот когда такое происходит во второй раз, буквально через считанные дни – это уже подозрительное совпадение. Так что если в ближайшее время подобное случится снова – наверное, не лишним будет сбегать в ближайший храм за жрецом, чтоб провел на входе в этот погреб ритуал очищения!

– Леди Сериз, добрый вечер! – с показушной учтивостью проговорил Вильям Варслор, без приглашения проходя во двор.

Да-да, тот самый Вильям Варслор, который – официальный жених моей старшей сестрицы! А в скором времени – распорядитель земель, находящихся теперь уже под ее покровительством.

При виде этого щеголя здесь-то я только и смогла, что выкатить глаза с единственной мыслью: «Какие черти его сюда принесли?». Ведь если визиту барона Эрика Форстера еще можно было дать какое-нибудь дурацкое объяснение, то появление Вильяма не оставляло за собой ничего, кроме полного недоумения.

К тому же, вот отличие от моего несостоявшегося женишка, этот парень пришел ко мне не один – в метре от него стояло двое сопровождающих в мундирах стражи графского замка. С болтающимися на перевязях саблями в ножнах, естественно.

– Рад видеть вас в добром здравии, – тем временем продолжал он, без разрешения проходя во двор, и конечно же, направляясь ко мне.

– Чем обязана вашему визиту? – выговорила я, медленно выдыхая воздух.

– У меня к вам важный разговор, – вздохнул мужчина, подойдя ко мне намного ближе, чем было положено подходить к девушке. Особенно средь бела дня посреди улицы.

А еще – намного ближе, чем мне хотелось бы видеть его рядом с собой.

– Какой же разговор у вас в принципе может ко мне быть? – прищурилась я, по его взгляду поняв: если я попытаюсь отступить, он лишь усилит напор.

– Довольно важный. Посему я бы просил вас пройти ради него в дом, а не продолжать на улице…

– Нет, уж если вы хотите со мной поговорить, то рассказывайте причину, по которой вы пришли. Здесь и сейчас, – отрезала я, сердито сверкнув глазами. Чего я уж точно не собиралась, так это оставаться с ним наедине внутри дома. Там, где этот мужчина больше не будет находиться под пристальным взглядом соседей, которые сейчас уже наверняка, вернувшись с работы, заинтересовались происходящим в моем дворе и поглядывали из окон на столь непривычного непрошеного гостя.

– Леди Сериз, почему так грубо? Могли хотя бы улыбнуться, – надменно хмыкнул Вильям, скрестив руки на груди, и кажется, просто сгорая от самолюбования при этом своем взгляде на меня сверху вниз.

– Простите, но и в этой просьбе я вам откажу. В данный момент я просто НЕ ХОЧУ улыбаться. Так что не буду этого делать.

– Вот как? Но ведь улыбка на лица леди – самое любимое украшение для мужских глаз, – фыркнул от.

– Вынуждена вас разочаровать, но я – живой человек, а не элемент интерьера, чтобы быть для чьих-то глаз УКРАШЕНИЕМ. Особенно в случае, когда у меня нет желания украшать ничего, кроме кексов.

– Ох, милая леди Сериз, не этого я ожидал. Особенно от той, с кем мы были так близки…

– Поправьте меня, если я ошибаюсь… но когда это мы с вами были «близки»? – я скрипнула зубами.

– Ну как же? Мы ведь почти родня! Я без пяти минут муж вашей достопочтенной сестры и покровитель этих земель.

Надо же, какой милый, а главное, ПРОЗРАЧНЫЙ намек!

– И что же мне хочет сказать мой «без пяти минут свояк»? – поинтересовалась я, уперев руки в боки.

– Это касается того, что ваше положение сейчас крайне рискованное, – вздохнул мужчина с наигранным сочувствием. – Узнав, что в ваш дом вломились, а вас саму чуть не зарезали, я не нахожу себе места от беспокойства.

– Очень любезно с вашей стороны проявлять беспокойство по этому поводу, – бросила я, всеми силами стараясь не язвить… вот только подозреваю, получалось у меня это не особо хорошо. – Но вы ведь пришли сюда не только выразить свое беспокойство, верно?

– Именно, леди Сериз. Я пришел предложить вам выход из ужасной ситуации, в которой вы оказались.

– О каком выходе вы говорите, лорд Варслор? – с подозрением прищурилась я. – Тоже будете уговаривать меня вернуться, чтобы выйти замуж за барона Форстера?

– Нет-нет, что вы, – усмехнулся Вильям. – Уговаривать вас на этот брак – не моя прерогатива, пусть этим занимаются сам лорд Форстер и леди Амалия. У меня же к вам другое предложение, не имеющее отношения к третьим лицам.

– То есть?

– Я предлагаю вам официально стать моей любовницей, – заявил мужчина. И я не то что не сразу восприняла эти слова – просто застопорилась, выкатив глаза. А тем временем Вильям продолжал: – Мой стряпчий уже подготовил контракт, вам осталось его только подписать.

– Контракт? – поперхнувшись, прохрипела я.

– На пять лет, с перспективой продления, – вел дальше он, словно не замечая шокированного выражения на моем лице. – У вас будет достойное жалование, собственные покои для проживания, а так же я буду полностью вас содержать. За вашу невинность, естественно, будет дополнительная щедрая оплата, которую я выдам вам на руки после нашей первой ночи, когда заберу ее. Согласитесь, для признанного бастарда место официальной любовницы человека моего положения – куда более приятная альтернатива браку с мужчиной, на которого девушка вроде вас могла бы рассчитывать. Как-никак, мой титул куда солиднее, чем у того же барона Форстера. А еще я молод, красив и богат. Более того, хорош в постели, – самодовольно добавил Вильям, подступив и буквально прижавшись ко мне!

– Немедленно отойдите от меня и убирайтесь, иначе я закричу, чтоб соседи звали стражу, – прошипела я, гневно сжимая кулаки. – Времена, когда покровители административных районов могли творить что угодно с живущими на них людьми, давно прошли, лорд Варслор. Так что за любые действия со мной против моей воли вам придется отвечать перед судом.

– Сколько у вас, однако, уверенности в этих словах… – насмешливо хмыкнул мужчина. – Вы бы, все же, подумали. Юной хрупкой девушке одной будет очень сложно выжить в этом мире. Да, формально женщина в наше время уже может владеть собственностью, вести свой бизнес, самостоятельно принимать решения. Но… всегда ведь найдутся тысячи НО. И вы должны были сами это заметить, не так ли?

– Это уже вас не касается, – прошипела я, злобно сверкнув глазами. – Сейчас же уходите и не возвращайтесь.

– Хорошо, леди Сериз, – сдался мужчина, напоказ вздохнув. – Я уйду. Сейчас. Ну а касательно того, вернусь ли – это уже другой разговор. Кто знает, как повернутся обстоятельства, так ведь? Но в любом случае, знайте, что мое предложение по-прежнему в силе, – добавил он, и коварно подмигнув… в самом деле развернулся и ушел.

Проводив его взглядом, я вернулась в дом… где начала сердито колотить стены. Вот же мерзавца кусок! Поверить не могу, что он, даже не дожидаясь свадьбы с Матильдой, решил бежать ко мне с такими «заманчивыми предложениями»! Даже если забыть о том, что КАКОГО ЧЕРТА ВООБЩЕ он решил предлагать мне ТАКОЕ…

Нет, законом высоким лордам не запрещалось иметь официальных любовниц, чье происхождение варьировалось в пределах бастардок и представительниц низшей аристократии. И да, я помнила, что их с Матильдой помолвка была исключительно стратегическим решением родителей. Тем не менее, неужели ему на нее ВОТ НАСТОЛЬКО плевать, раз он не только приставал ко мне ранее, но еще и решил попробовать купить меня в качестве постельной грелки, предложив спокойную сытую жизнь как минимум на следующее пять лет?

Немного выпустив пар и поняв, что успокоилась, я сходила в погреб за остывшим тестом и принялась вылепливать из него корзиночки в металлических формах. Закончив же, попрокалывала каждую из них вилкой во всех местах – чтоб тесто во время выпечки не вздулось. А затем поставила их в нагревательный шкаф и засекла время.

Запах свежевыпеченного песочного теста немного меня успокоил, и даже привел в состояние некоего умиротворения. В котором я приготовила воздушный белковый крем. И положив на дно каждой из корзиночек по чайной ложечке восхитительного лимонного конфитюра, наполнила их кремом из кондитерского мешка. С большой, красивой рельефной горкой, которую украсила засахаренными ломтиками лимона.

Но не успела я водрузить последнюю дольку на белое облачко крема, как услышала звон колокольчика, висевшего у входа во двор. И выглянув, увидела Дороти.

– Заходи! – позвала я сквозь открытое окно и пошла к ней навстречу.

Пересеклись мы как раз возле порога. И соседка, не медля, тут же заявила:

– Вечер добрый, Сериз! Я тут заметила в окошке, у тебя там какие-то вкусняшки выпекались?

– Да, как раз закончила лимонные корзиночки…

– И как, они на продажу? Или ты под заказ их делала?

– Нет, не под заказ. Продавать собиралась. А что?

– А то, что я у тебя прямо сейчас хочу купить четыре штучки! – радостно заявила соседка. – Почем?

– По двадцать аслеров за корзиночку.

– Прекрасно! – аж подпрыгнула Дороти, доставая кошелек, из которого отсчитала мне деньги и протянула свою деревянную коробочку, в которую я сложила ее покупку.

Просияв, соседка попрощалась и побежала домой, ставить чайник. Я же, довольная собой, взялась за уборку на кухне. Но не успела даже посуду домыть, как колокольчик у калитки снова зазвенел! Как оказалось, визитером был сосед напротив Дороти, которому она, пока бежала домой, уже успела рассказать о вкусностях, купленных у меня.

Следующий сосед появился у моей калитки еще через несколько минут. А потом еще, и еще один. В результате не прошло и часа после того, как я допекла партию корзиночек, как их у меня уже все и разобрали! За исключением, разве что, двух штучек, которые я решила оставить для себя. Причем потом добежало еще несколько соседей, очень расстроившихся, что не успели за сладостями.

– Как в следующий раз будете печь что-нибудь на продажу, повесьте вывеску, что вкусности есть, – с печальным вздохом попросила соседка, жившая через два дома.

Когда поток соседней-опоздашек иссяк, на кухне было прибрано, а посуда перемыта, я наконец и сама добралась до ванной. Где, довольная своей работой (и, что самое главное, заработком), позволила себе расслабиться в теплой водичке с душистой пеной, которую купила вчера, решив немножечко себя побаловать. Так, наслаждаясь ванной, я пролежала почти час, прежде чем выбраться из нее и переодеться в пижаму…

И тут услышала настойчивый звон колокольчика, висевшего на входе во двор!

Интересно, кого это принесло в такой поздний час?

Нахмурившись, я завязала халатик поверх пижамы и вышла во двор… где увидела Тома, рядом с которым крутилась взволнованная Дороти.

– Добрый вечер, – удивленно нахмурилась я, подойдя к ним. – Что-нибудь случилось?

– Собственно, да, – вздохнул стражник. – Я уже показывал этот портрет Дороти, потому что ты никак не выходила. Думал, уже уснула.

– Как раз собиралась. Была в ванной, – растеряно проговорила я, заметив в руках мужчины плотный лист серой бумаги. – А в чем дело?

– Дело в том, что как раз в конце смены пришла почта из центра. С ответом на наш запрос по твоему делу, – напряженно сообщил он. – На самом деле прислали совсем немного, и информации о парне, который на тебя напал, в той посылке не было. Зато было вот это, и пока ты не выходила, я показал его Дороти. И она подтвердила, что на портрете – тот самый парень, который тогда прибежал тебе на помощь, – проговорил он, протягивая мне листок.

Ощутив, как засосало под ложечкой, я только и могла, что оцепенело смотреть на печатную копию работы полицейского художника, где в самом деле был портрет Грея. Портрет, очевидно сделанный несколько лет назад, когда он был совсем юнцом, и вероятно, только начинал украшать свое тело узорами татуировок.

И под этим портретом была надпись большими буквами:

«РАЗЫСКИВАЕТСЯ Грей Худ! Живым или мертвым. Награда за информацию, способствующую поимке – 5000 аслеров. Награда за поимку – 80 000 аслеров».

– Это…

– Да, похоже, тот парень уже давно на особом счету в центре, – медленно отчеканил Том. – Получив его описание, они поразительно быстро прислали портрет и попросили проверить. Как я понимаю, Дороти не ошиблась, это в самом деле был он?

– Он, – сухо шепнула я, не чувствуя земли под ногами.

Как… мне это вообще понимать? Неужели Грей – опасный преступник? Тогда что он делает в этих краях? Почему ошивался возле моего дома – ведь не просто же мимо проходил, это и ежу понятно! Что вообще такому человеку могло от меня понадобиться? Какие у него планы на мою персону, и чем все это может для меня грозить?