Текст книги "Доктор Любовь"

Глава 6

Задумавшись, Хантер забыл, где он находится.

Он составлял проекты. Строил планы. Приводил их в исполнение.

Находясь у себя в офисе, на одном из последних этажей высотки в самом центре Нового Орлеана, откуда открывался великолепный видна извилистую Миссисипи, он проверил свои верные старые часы. Еще десять секунд, и телефон должен зазвонить.

Благодаря массовому бегству нефтяных компаний из города Алоизиус по дешевке арендовал шикарный офис. Обычно Хантер отдавал должное картине, открывающейся из французских окон на сорок втором этаже. Сегодня же его мыслями целиком и полностью завладела Даффи Лэндри.

Кожаный диван в другом конце устланной коврами приглушенных тонов комнаты манил к себе. Он дал бы что угодно, чтобы Даффи оказалась с ним на этом диване!

Хантер снова взглянул на часы. Позволил себе слегка улыбнуться, представив ее рядом с собой на диване, ее шелковые волосы, рассыпающиеся в момент, когда она тянется к нему, а он наклоняется, чтобы поцеловать ее в губы.

С первой минуты, как только он увидел ее, она его заинтриговала. Да что там скрывать, он захотел ее. Это было желание, возможно, даже вожделение.

И чем больше его друзья убеждали его избегать Даффодил Лэндри, тем сильнее он хотел одержать над ней победу.

Когда ему было восемь лет, он дрался на кулаках. В старших классах школы он научился побеждать, используя свое обаяние. В колледже и позже он уже полагался на свой ум, затем на интуицию, подсказывающую ему, как, когда и какие программы создавать, чтобы монополизировать этот рынок.

Независимо от выбора оружия быстрый и успешный удар требовал меткости.

Телефон зазвонил.

Хантер снял трубку, выслушал отчет посыльного, улыбнулся и положил трубку на место. Досчитав до двадцати пяти, он набрал номер «Кресент».

Секретарша с гундосым бруклинским выговором выпалила одним духом:

– Редакция газеты «Кресент».

Наверное, у сестры Даффи выходной. Благодарение Богу, что в тот день работала она. Хантер не знал, почему он так решил, но ему казалось, что Даффи никогда не согласилась бы встретиться с ним. Ни ради кофе, ни ради чая. Между ними, безусловно, существовало притяжение, но при этом она не хотела никого к себе подпускать.

Однако сейчас, благодаря его блестяще продуманному плану, это сопротивление будет сломлено. Женщины не умеют сопротивляться внимательным мужчинам, слушающим – по-настоящему слушающим – их подробные рассказы о себе.

Не в его правилах задирать нос, но он убежден на сто процентов, что для победы над Даффи ему не потребуется и месяца. Уже на благотворительном вечере она воспылала к нему достаточно сильно, чтобы прожечь ковер, – а ведь тогда их разделяла целая комната.

Хантер начал насвистывать, на этот раз не сдерживая себя.

На другом конце города Даффи прижала руки к груди и восхищенно смотрела на только что вскрытый пакет.

– Какая прелесть! – прошептала она, доставая кружку с логотипом кафе, где она встречалась с Хантером, полную леденцов.

Он действительно слушал все, что я говорила, – и запомнил!

Джонни может оставить цветы себе. Эти конфеты куда интересней, чем любой букет, который Даффи когда-либо получала, – а цветов ей дарили больше, чем торговец оптом скупал у садоводов.

Зазвонил телефон, но Даффи не прореагировала на звонок. Сняв с кружки крышку, она запустила в нее руку и вытащила длинный леденец. Улыбаясь, она поднесла его к губам, вспоминая, как Хантер сидел рядом с ней в кафе всего два дня назад. А она-то боялась, что больше не получит от него вестей!

Еще дважды звонил телефон. Возможно, это Маргарит волнуется, как дела с колонкой. Даффи взяла наконец трубку и услышала голос секретарши:

– На вашем месте я бы ответила.

Гадая, может ли она привлечь яркого, притягательного, обаятельного мужчину, не стремясь при этом уничтожить его, подобно «черной вдове» (которой она, как это ни страшно звучит, могла оказаться), Даффи спросила:

– Да? И почему же?

– Голос очень сексуальный. Только послушайте.

И секретарша положила свою трубку. Даффи уже приготовилась слушать, как вдруг ее пронзила неожиданная мысль. А вдруг это Хантер? Если так, то почему звонок раздался именно сейчас, когда она сосала леденец и думала об этом человеке? Неужели простое совпадение?

– Даффи Лэндри, – сказала она как можно более невыразительным деловым тоном.

– Хантер Джеймс, – услышала она его голос, медленный, вкрадчивый, словно готовый весь день услаждать ее слух.

Даффи сжала трубку. Она должна изгнать из своего воображения подобные глупые мечты. Хантер Джеймс слишком самоуверен.

Кто-нибудь должен проучить его.

И похоже, эта задачка как раз по зубам Даффодил Лэндри.

Храня молчание, она откинулась на стуле, чертя носком туфли первые десять букв алфавита. Все это время она держала в правой руке ни в чем не повинный леденец.

Закончив чертить десятую букву, Даффи спросила:

– Чем на этот раз «Кресент» может быть вам полезен?

Некоторое время Хантер молчал. Потом наконец ответил:

– Я всего лишь хотел закончить наш разговор.

– М-м-м, – протянула Даффи.

Разговор! Ему бы хотелось, чтобы она бросилась к его ногам, как собака, ползущая за вкусной косточкой. Он все просчитал, вплоть до времени прибытия подарка. Слизывая сладкий слой лакомства, Даффи проговорила:

– Вы все еще хотите опубликовать свое объявление?

– Объявление?

Она улыбнулась. Он начисто забыл про свое объявление о знакомстве. Ясно, что это был лишь предлог, чтобы выманить ее на чашку кофе. Глупец. Хантер Джеймс не из тех парней, которым нужен предлог, чтобы заполучить девушку. Но сразу она ему эту тайну не откроет.

– Разве не помните – объявление, которое доставит женщину вашей мечты прямо к вашим дверям?

– Помню.

Даффи сдержала улыбку. Хантер сам себя перехитрил. Он явно знал, когда прибудет посылка. И ждет, что она прямо сейчас бросится в его объятия.

– Я занята до пяти часов, но, если хотите, я могу прислать вам на помощь молодого специалиста, и очень компетентного. – Это должно возбудить аппетит Хантера. Будет ждать молоденькую цыпочку, а тут явится Грег, нападающий «Зеленых волн». – Где находится ваш офис?

– В центре, но не стоит беспокоить молодого специалиста. Я заеду за вами в пять?

Надо отдать ему должное, он быстро сориентировался.

– Нет, не стоит, – ответила Даффи, стараясь, чтобы голос ее звучал убедительно. – Я занята. – Да уж, она занята, она открывает коробку с кошачьим кормом для Мей Уэст.

– Ладно, – сказал Хантер, растягивая слова. – Тогда всего хорошего. – И отключился.

Даффи посмотрела на телефонную трубку. «Всего хорошего»? Она швырнула трубку на рычаг. Из соседней комнаты донеслось изумленное:

– Спокойнее, спокойнее.

Ее взгляд упал на ежедневник, лежавший открытым на столе. Апрель был полностью забит встречами и вечеринками, на которых она должна была снимать презентабельное и респектабельное высшее общество Нового Орлеана. Даффи перевернула страницу: май выглядел точно так же, только встреч было чуть меньше.

Хантер заявил, что мог бы за месяц сделать любую женщину своей. Даффи покончила с верхней, белой, частью лакомства, которое все еще держала в руке, потом надкусила среднюю, оранжевую, часть. Они с Хантером встречались в кафе во вторник. Это было три дня назад. Даффи достала красный маркер. Начиная со вторника, она пронумеровала тридцать дней, последний из которых пришелся на третью неделю мая.

– Ладно, Хантер, – прошептала она, – покажи, на что ты способен.

Тридцать дней – теперь уже даже меньше – не бог весть какой срок для осады. Первый ход с посылкой был неглуп, но Хантер переборщил с телефонным звонком. Даффи снова занялась леденцом, улыбнувшись при мысли о том, что Хантер запомнил ее слова и потрудился отыскать леденцы и положить их в кофейную кружку. Он был не только сверхсексуален, но и романтичен. У женщин, невосприимчивых к его чарам, явно не все дома.

Даффи вздохнула и обвела маркером тридцатый день. Она не собиралась так просто проиграть пари. Что ее действительно волновало, так это тридцать первый день.

В своем офисе высоко над городом Хантер медленно отошел от телефона. Он мог бы поклясться, что различил аромат леденцов. Его секретарша сообщила ему, что ей пришлось приложить массу усилий, чтобы отыскать традиционное лакомство Хэллоуина во время изобилия пасхальных шоколадных зайчиков и мягких зефирных цыплят. Она была бы искренне огорчена, узнав, что ее почти материнская забота, надо признать, пропала даром.

Хантер усмехнулся. Этот раунд остался за Даффи. Любая другая женщина на ее месте поступила бы иначе – а именно так, как он предполагал.

Но ему не нужна была любая другая женщина.

В пять часов дня Хантер подкарауливал ее у цветочной клумбы рядом со служебным входом редакции «Кресент». Определить машину Даффи оказалось проще, чем он ожидал. Персональный оттиск на откидном верхе «БМВ» гласил: ДАФФИ.

– Вот ты уже и на стоянке у ее машины, – произнес он вслух.

Еще никогда в жизни Хантер таким образом не добивался женщины. Они сами всегда гонялись за ним, а он и не думал напрягаться. Даже раньше, будучи бедняком, росшим без отца в своем городке, он пользовался успехом у девушек. Пусть не у таких богатых и заносчивых, как Эмили Годшо, но все же у очень многих.

Любуясь машиной Даффи, Хантер обдумывал вопрос, которого раньше старательно избегал. Без сомнения, Даффи относится к категории богатых девочек. Как и все из детского круга общения Алоизиуса. Но задирает ли она нос? Посмотрела бы она дважды на такого парня, как Хантер, не заработай он огромные деньги на высоких компьютерных технологиях?

Черт, да снизойдет ли она до него и сегодня? Составив план заранее, он переоделся в офисе в свой спортивный костюм. Алоизиус настоял на том, чтобы он вступил в атлетический клуб, и после работы они часто ходили туда. Алоизиус при этом щеголял в спортивных костюмах от дизайнеров; Хантер же придерживался своих старых привычек. Он оглядел свои серые спортивные брюки и футболку. Хорошо, хоть чистые. Он надел старые кроссовки, которые неизвестно для чего держал в багажнике своего джипа.

К богатству нелегко привыкнуть.

Хантер услышал звук приближающихся шагов. Пять пятнадцать. Он ухмыльнулся. Вот Даффи удивится, когда увидит его!

Не желая пугать ее, Хантер встал на полпути к ее машине. Он мог бы затаиться в ожидании, но красться и скрываться было не в его стиле.

Однако Даффи шла погруженная в свои мысли – она вовсе не подозревала, что за ней следят. С дамской сумочкой на одном плече, с фотокамерой на другом, в руке она несла кружку с логотипом знакомого ему кафе.

– Удачный был день? – Хантер ненавидел банальные фразы, но поскольку до этого он услышал ее холодный ответ по телефону, а с его языка только и срывались что глупые слова, то с таким же успехом можно употребить их снова.

«Обрати слабость в силу» – вот один из его любимых девизов.

Даффи остановилась, потом отступила на шаг. Темные очки прятали от него выражение ее глаз, но Хантер мог бы поклясться, что добился своего – застал ее врасплох.

Он подумал о том, что она вновь завела его воображение в такие дали, куда лучше не заглядывать – по крайней мере пока. Ее простое хлопковое платье, того же насыщенного розового цвета, что и любимые розы его матери, нежно облегало изгибы ее тела.

Достаточно глубокий вырез на шее манил Хантера взглянуть на него поближе, что он, конечно, и сделал. Фотокамера слегка стянула платье с ее плеча, и Хантер восхитился линиями ее шеи и плеч. Подол, не прикрывая коленей, притягивал взгляд и зазывал забраться выше – и это он, естественно, тоже сделал. Ему показалось, что он различил под платьем едва заметный контур ее трусиков, но потом Хантер решил, что это все-таки лишь игра его воображения.

Даффи вцепилась в кружку. Он опять проделывал этот фокус – смотрел на нее так, словно ее платье было прозрачным. Спроси она его, он, пожалуй, смог бы ответить, что ее бюстгальтер – цвета раздавленной малины.

Хотя, конечно же, Даффи не собиралась задавать подобные вопросы.

– День был очень интересный, – ответила она наконец. – А вы идете в спортзал?

Хантер оттянул свою серую футболку. Ткань прилипла к его широкой груди – рот Даффи наполнился слюной при одном взгляде на нее. Короткие брюки напомнили ей любимое выражение ее преподавательницы журналистики* школе. На вопрос, какой длины должна быть статья, та ответила: достаточно длинной, чтобы выразить тему, недостаточно короткой, чтобы заинтересовать. Ноги Хантера говорили о его силе. Они были загорелыми, как у человека, который регулярно загорает у бассейна; волос на них было ровно столько, сколько, в понимании Даффи, и нужно мужчине.

– На джазовый фестиваль, – ответил он.

– Сейчас?

– Самое время.

Даффи сделала несколько шагов по направлению к машине.

– Не смею вас задерживать. Там до семи. – Она медлила. – Вы знаете это?

– Да.

Хантер не двигался. Ей нужно было обогнуть его, чтобы подойти к своей машине. Даффи колебалась.

– Пойдемте со мной. Надо идти дальше.

– Я ужасно занята. – Однако она сказала это неохотно.

Идея сделать что-нибудь беззаботное, хотя бы сходить на джазовый фестиваль, не раз посещала ее за последние два часа. Это ведь ни к чему ее не обязывает. Правда, собираясь куда-то, она никогда не выходила так поздно, наверное, опасаясь, что мероприятие не стоит тех денег, которые она потратит на билеты.

Но кто будет заботиться о каких-то двадцати долларах, когда рядом Хантер?

– Вы уже об этом говорили.

Даффи посмотрела на него, возблагодарив небеса за свои темные очки. Так просто он не оставит ее в покое. Однажды она одержала над ним верх, но в этот момент ей не хотелось противиться. Взмахнув кружкой, она сказала:

– Спасибо за леденцы.

Хантер улыбнулся:

– Не за что. Кстати, я умею признавать свои ошибки. С моей стороны было очень самонадеянно позвонить вам этим утром.

Даффи засмеялась:

– Сказать, вы ловкач. Хорошо, я пойду с вами на джазовый фестиваль, но мне надо переодеться.

– Я заеду за вами?

– Это заняло бы слишком много времени. Я просто последую вашему примеру. – Она подняла руку и коснулась ткани своего платья прямо у сердца.

Его взгляд вспыхнул и потух, глаза потемнели. Они оба могут играть. Даффи медленно отняла руку.

– Я всегда держу сумку со спортивным костюмом в машине. Дайте мне пять минут.

Позволив себе перевести дыхание, до сих пор сдерживаемое, Хантер кивнул. Он вытащил из кармана свои собственные темные очки. Ему следовало надеть их с самого начала. Он сильно подозревал, что Даффи видит его насквозь. Она подбежала к машине, достала свои вещи и, проскользнув мимо него, исчезла в дверях редакции. Редакция… Хантер нахмурился. Он так увлекся Даффи, что почти забыл об истинной причине своего визита в это здание. Он же хотел узнать, кто скрывается под псевдонимом Доктор Любовь. Странно, но колкости этой особы не мучили его так сильно сейчас, когда Даффи Лэндри вошла в его жизнь.

Как бы там ни было, он может убить двух зайцев одним махом. Боже, сегодня он говорит одни банальности. И что из этого? Небо ярко-голубое, ветерок теплый, и Даффи Лэндри согласилась идти с ним на джазовый фестиваль.

Что еще может пожелать мужчина? Даффи появилась снова, и Хантер тут же получил ответ на свой вопрос.

Спортивная одежда Даффи не имела ничего общего с просторными штанами Хантера и его старой футболкой. Прежде всего, тесный облегающий топ из лайкры. Не участвовал ли в цветовом решении Саран Рэп? Яркая розовая полоса на черном фоне высокой груди. Хотя, конечно, грудь Даффи не нуждалась в особом подчеркивании, чтобы обратить на себя внимание.

Хантер сглотнул. Шорты были из того же материала и доходили до середины бедра. Благодарение Богу, что она завязала какое-то подобие шали вокруг талии, а не то он тут же пустил бы слюну. Должно быть, он пялился просто неприлично, потому что Даффи одарила его легкой улыбкой и сказала:

– Я знаю, сейчас слишком жарко для шали, но солнце печет достаточно сильно, а она подойдет в самый раз, чтобы защитить мои плечи.

– Ваши плечи, – отозвался Хантер. – Конечно, они же почти не прикрыты.

Даффи кивнула и на этот раз весело улыбнулась:

– Я готова. А вы?

Он был готов, все в порядке, но мысли о джазовом фестивале быстро улетучились из его головы.

– Вы на машине или пришли пешком?

Этот разумный вопрос оборвал его мечты о том, чтобы затащить ее в джип и отвезти к себе. Хантер все еще ночевал у Алоизиуса в шикарном доме его тетушки, ему же хотелось оказаться с Даффи где-нибудь вне пределов досягаемости своего партнера.

– Машина? – Он отошел от клумбы, где дожидался выхода Даффи, и указал на парковку: – Вон там.

Даффи шла рядом с ним, и Хантер с удовольствием окинул взглядом ярко-розовую полоску.

– Прекрасный костюм, – сказал он.

– Спасибо. Ваш не хуже.

– Это же старье! – Хантер искренне удивился.

– Я не имею в виду его возраст. Он удачно подчеркивает вашу фигуру.

Хантер открыл дверцу.

– Напомните мне об этом, когда я захочу его выбросить, – сказал он, помогая ей сесть.

Ошибка.

Он просто коснулся ее руки над запястьем.

С совершенно невозмутимым лицом Даффи села в машину. Хантер чувствовал себя так, будто обжегся электрической сковородкой, на которой мама готовила в детстве, когда их плита сломалась, а хозяин квартиры отказался заменить ее.

Как она может настолько его игнорировать?

Одно прикосновение заставило его страстно желать нового.

– Удобно? – спросил Хантер, стоя у открытой дверцы.

– Да, спасибо, – ответила она с улыбкой.

– Я выгляжу по-дурацки, да? – Он знал ответ, но все равно спросил.

Даффи снова улыбнулась.

А затем она сделала нечто поистине удивительное, учитывая ее предшествующую холодность.

Она потянулась и трепетно поцеловала его в губы.

Глава 7

Даффи широко открыла глаза. Неужели она сделала это? Поцеловала Хантера Джеймса!

Она провела языком по нижней губе. Хантер отступил на шаг, и вовремя, потому что ее просто невыносимо влекло к нему.

– Вы пожелали мне удачного дня, – сказала она, задорно тряхнув головой. Она обязана быть осторожной, иначе станет ясно, до какой степени он волнует ее. – И сейчас, раз у меня праздничное настроение, я готова развлекаться.

Без лишних слов Хантер обошел машину и сел за руль. Искоса поглядывая на нее, он спросил:

– Когда вы были на джазовом фестивале в последний раз?

Итак, он собирался разыгрывать безразличие. Даффи повернулась вполоборота к нему и закинула ногу на ногу. Она не была уверена, но ей показалось, что Хантер немного заерзал за рулем. Хорошо. Она еще заставит мистера Неотразимость побегать за наградой. Он мог забыть насчет тридцати дней, или же это была просто шутка, – но она-то, конечно, не забыла. Единственная проблема заключалась в том, что каждая секунда, проведенная рядом с ним, приближала его к победе.

Будь он проклят.

Наконец Даффи ответила:

– О, это было несколько лет назад! А вы?

Он остановился на светофоре.

– Никогда не пропускаю. По крайней мере с тех пор, как открыл его для себя пять лет назад.

Хантер включил радио, настроив его на местную джазовую радиостанцию. Зазвучал звонкий голос Марсии Болл.

– Вы, должно быть, настоящий фанат джаза. – Странно, но она скорее приняла бы его за любителя рока.

– Думаю, скорее меня можно назвать фанатом насыщенной жизни.

Зажегся зеленый свет; они плавно тронулись с места. Хантер положил свою руку на спинку ее сиденья.

Джип вдруг показался ему слишком тесным. Даром что он не касался ее плеча – она все равно чувствовала его прикосновение на своей коже. В этот момент музыка и искусство не так уж волновали Даффи. Она не занималась сексом с тех пор, как порвала успешно развивавшиеся отношения с последним кандидатом, выдвинутым Джонни ей в любовники, недавно приехавшим в город доктором.

Даффи вздохнула. Это было несколько месяцев назад.

– Вы о чем-то задумались, – заметил Хантер, легчайшим движением проведя кончиками пальцев по ее обнаженному плечу.

Секс. Она чуть было не произнесла это слово вслух. Однако проглотила его вместе с кашлем и смехом и спросила:

– Вы всегда ходите туда в конце дня?

Он положил руку на подголовник ее сиденья. Выдав улыбку, которую Даффи назвала бы порочной, Хантер ответил:

– Это зависит от того, во сколько у меня свидание.

– Вообще-то обычно я ухожу в пять, – сказала она, чувствуя необходимость оправдаться.

– А как же ваше задание?

– Не люблю врать, – сказала Даффи. – Никакого задания на сегодня у меня не было. Просто я боялась, что вы нагрянете, и решила вас перехитрить.

– Вот, теперь мы квиты: два человека, пытавшиеся перехитрить друг друга, – мягко произнес Хантер. – Как вы думаете, что будет, если на этом мы заключим перемирие?

Секс. Конечно. Даффи выглянула в окно, куда угодно, только бы не смотреть на Хантера. А было бы здорово заняться с ним сексом. Что за причуда? Нет, это действительно было бы великолепно. И вовсе не означало бы, что она проиграла тридцатидневное пари.

Обернувшись к нему, Даффи спросила:

– Мы могли бы стать друзьями?

Друзьями? Хантер промолчал. «Друзья» не то слово, о котором он думал, но для начала сойдет. Он снял руку со спинки кресла и протянул ее для рукопожатия. Даффи приняла ее, они соприкоснулись на едва заметный – и весьма возбуждающий – миг, и Хантеру пришлось прятать удовлетворенную улыбку. Она хотела его так же, как он хотел ее. Положив обе руки на руль, он принялся насвистывать.

Некоторое время он продирался сквозь плотное движение, пока не припарковался на место, только что освобожденное микроавтобусом, полным горланивших, загорелых и, без сомнения, слегка принявших на грудь студентов. Ах да, они полны впечатлений от джазового фестиваля.

Хантер протянул через Даффи руку, стараясь преодолеть соблазн дотронуться до ее коленей, открывая бардачок. Нашел нужный тюбик, открыл его и предложил ей:

– Лосьон от загара – хотите?

– Великолепно, – кивнула Даффи. – Но вы не похожи на мужчину, с ног до головы натирающегося кремом.

– У меня от природы смуглая кожа, – объяснил Хантер.

Как у его отца, если верить матери. Однако сейчас не время думать об этом никчемном старике. Не сегодня – в такой прекрасный и многообещающий день.

– Но это средство приходится весьма кстати на рыбалке.

Даффи пожала плечами.

– Вы хотите сказать, что в самом деле насаживаете червяков на крючок?

Хантер снял колпачок с лосьона.

– Насаживаю иногда, но сейчас я в основном занимаюсь глубоководной рыбалкой в заливе. Повернитесь, я натру вам спину.

Прежде чем повернуться к нему спиной, Даффи подобрала волосы и опалила Хантера долгим взглядом. Спереди ее топ был длиннее, чем сзади, но Хантер все же видел соблазнительные формы этого идеального тела, притягивающего его к себе. Хантер выдавил немного лосьона и нанес на левую часть ее спины, двигаясь медленными круговыми движениями ниже и ниже вдоль плеч к лопаткам. Он не мог этого утверждать, но ему показалось, что он услышал слабый вздох.

Прекрасно. Что до него, то у него отвердело сильнее, чем коробка передач в джипе. По радио какой-то блюз-банд проникновенно напевал свои мелодии, и теперь Хантер вполне определенно услышал, как Даффи вздохнула. Лучше поскорее выйти, иначе он ни за что не может поручиться.

Даффи подумала о том же. Она поменяла положение. Она дышала гораздо чаще обычного. Но вместо того чтобы взяться за ручку дверцы и благоразумно покинуть пределы досягаемости, она протянула руку и сказала:

– Спасибо. Спереди я сама.

Хантер кивнул и передал ей тюбик. Он тяжело сглотнул, когда Даффи нанесла лосьон на свою правую грудь. Облегающего топа уже было достаточно, чтобы приковать его взбудораженное внимание к ее полной груди, но когда она начала поглаживать свою правую грудь и спускаться к вырезу чувственными круговыми движениями, он не смог оторвать от нее глаз. Он даже не старался притворяться, что глядит куда-то еще.

– Вы пытаетесь свести меня с ума? – не удержался Хантер от вопроса.

Сняв солнечные очки со своих голубых глаз, сейчас потемневших почти до цвета ночи, Даффи произнесла самым невинным голосом, на который была способна:

– Друзья не позволят друг другу сгореть на солнце.

Потом она отняла руку от ложбинки между грудями, склонилась к Хантеру и нанесла немного лосьона на его нос и лоб.

– Готово, – сказала Даффи, открывая дверь и выскальзывая наружу.

Он последовал за ней, едва переводя дыхание.

Проклятие, здесь ведь он охотник и должен заставить ее потерять голову от желания. Черт, если он сейчас же не успокоится, то сделает что-нибудь абсолютно глупое, вроде письма к этому никчемному Доктору Любовь. Кстати, это напомнило ему, что он должен был бы уже продвинуться в своем расследовании. Ключ к разгадке он рассчитывал получить у Даффи.

Обойдя машину, Хантер с улыбкой взглянул на Даффи сверху вниз. Только бы не показать ей, насколько сильно он возбужден. Она весело улыбнулась в ответ. Продолжая смотреть вниз, он легко понял причину ее веселья.

Его спортивные брюки совершенно не скрывали эффекта, произведенного на него Даффи.

– Пойдемте, – сказал он, быстро двинувшись вперед.

Даффи пошла с ним, болтая о том, как много времени прошло с тех пор, как она была последний раз на джазовом фестивале. На прилегающих улицах шли собственные маленькие празднества, где мальчишки торговали водой и пивом из холодильников, а старики предлагали свои лужайки в качестве парковочных мест. Всегда можно придумать, как заработать. Хантер улыбнулся, глядя на солнце и благодаря небеса за то, что он может позволить себе наслаждаться прогулкой, а не бороться за выживание.

Он купил на входе два билета, протянул один Даффи и оглядел толпу, рвущуюся внутрь, и более ранних посетителей, уже идущих обратно.

Посмотрев на Даффи, он крепко сжал ее руку и сказал:

– Не потеряйтесь, ладно?

Она кивнула.

– Какая секция вам больше всего здесь нравится?

Они продолжали идти все дальше по пыльным дорожкам, в огромное пространство, заросшее бурой травой, минуя ларьки, предлагавшие местные сладости, и отсеки, откуда лилась музыка всех направлений – от джаза и блюза до рока, рэпа и госпела.

Хантер огляделся и произнес:

– Не знаю, очень сложно выбрать. Возможно, рок. А вам?

– Блюз. В настоящем блюзе чувствуется душа исполнителя.

– Вы удивляете меня, Даффодил Лэндри. – Он неожиданно остановился, чтобы пропустить группу детей, пересекавших им дорогу.

Даффи ткнулась в его бок. Хантер поймал ее за руки и положил свои ладони ей на плечи.

– Вы в порядке?

– Да. Не знаю, почему мои слова удивляют вас. Девушки из высшего общества тоже имеют душу.

– О да, девушки из высшего общества. – Хантер снова услышал внутренний голос, предупреждавший его об опасности. Он мог игнорировать советы приятеля, но собственная интуиция – это совсем другое дело. – Может, вы исключение. Но вы и ваша сестра кажетесь достаточно земными.

Даффи взвихрила ногой пыль на дорожке и пожала плечами. Она могла бы попытаться убедить Хантера, что родиться в благополучной семье еще не значит быть счастливой. Однако меньше всего она сегодня хотела вступать в философские споры – это значило бы испортить вечер с Хантером Джеймсом.

– Хотите увидеть, насколько я земная? Идемте во вторую линию в палатку с госпелом.

Даффи любила новоорлеанскую традицию стихийного шествования под музыку.

Хантер просмотрел программку, которую ему дали вместе с билетами.

– У них сейчас очередной перерыв на пятнадцать минут. Хотите пока немножко потанцевать?

– Хочу. – Даффи не очень любила танцевать, но сегодня она хотела попробовать все, ведь рядом был Хантер.

Они направились к одной из секций. Разгоряченная все еще сильным вечерним солнцем и теплом прикосновений Хантера, Даффи упивалась своим приятно волнующим состоянием. Огибая очередную секцию, она услышала, как Хантер что-то напевает, и решила, что в жизни не может быть ничего прекраснее.

До семи часов – до закрытия джазового фестиваля. Тогда… о, что будет тогда, Даффи старалась не думать. Она сильнее сжала руку Хантера и улыбнулась ему.

– Эй, Даффи!

Даффи и Хантер обернулись на оклик. Оглядевшись вокруг, Даффи заметила две пары. С этими людьми она выросла. У жителей Нового Орлеана нет привычки посещать джазовый фестиваль в одиночестве, по крайней мере без нескольких друзей и знакомых. Но именно сейчас этот факт вызвал у Даффи досаду.

– Это ваши друзья? – Хантер изучал взглядом налетевшую на них компанию из четырех человек.

Даффи кивнула и обменялась улыбками с двумя женщинами и двумя мужчинами, которых она представила как Ми-Ту, Сью-Сью, Бьенвилла и Эр-Джея.

Последний потряс руку Хантера, и Даффи готова была убить его из-за сочувствующего взгляда, который тот бросил на ее спутника. Похоже, ему хотелось отвести Хантера в сторонку и шепнуть, чтобы тот предусмотрительно держался на безопасном расстоянии от нее. Даффи улыбнулась своей самой обворожительной улыбкой и, наперед зная ответ, предложила:

– Мы собирались пойти немного потанцевать. Не хотите присоединиться?

Ми-Ту уж точно откажется.

– Решила потусоваться, Дафф? – спросил Бьенвилл, обняв Ми-Ту за плечи.

– Окунаемся в жизнь джазового фестиваля, – пояснил Хантер.

Сью-Сью стряхнула пылинку со своей розовой льняной блузы.

– Здесь всегда так пыльно. Не знаю, зачем я пришла.

– Потому что я попросил тебя об этом, – вмешался Эр-Джей. – Скажите, Хантер, вы тот самый Хантер Джеймс, чья компания контролирует выход в Интернет?

– Я не уверен, что это можно так назвать, – пожал плечами Хантер.

Даффи навострила уши. Неужели Хантер так знаменит? Она обратилась к Эр-Джею, с которым встречалась и рассталась три года назад, после чего тот отстал от нее и женился на Сью-Сью:

– Хантер сама скромность.

Хантер усмехнулся:

– Это уж слишком, Даффи. Тем более что в значительной степени это правда.

Эр-Джей присвистнул.

– Я рад, что приобрел этот программный пакет.

Хантер кивнул:

– Да, он сохраняет свои позиции даже в условиях рынка.

– Кто-нибудь хочет еще пива? – Ми-Ту топнула ножкой. – Я хочу пить.

Бьенвилл тут же отозвался:

– Я принесу тебе.

– Боюсь, долгие разговоры о делах скучны, – сказал Хантер. – Приятно было познакомиться. – Он протянул руку, Даффи снова оперлась на нее.

И, отделавшись от веселой компании, они продолжили свой путь к танцевальной площадке.

Даффи наслаждалась умелыми движениями Хантера, когда тот повел ее в энергичном вальсе. Пусть себе хвастайся – он это заслужил.

Музыка прогнала раздражение Хантера. Женщина в розовом напомнила ему Эмили, виснущую на своем друге и в то же время строящую глазки другим парням. А этот ее приятель по имени Эр-Джей смотрел на него с такой смесью сочувствия и ревности, что Хантеру оставалось сделать только один вывод: он тоже был брошен Даффи. Господи, сколько же парней у нее было?

Обхватив ее, глядя на нее сверху вниз, танцуя легко и свободно, он мог бы честно сказать, что ему это было все равно – при условии, что все они остались в прошлом. О, одна мысль о том, что она может быть с другим парнем, сводила его с ума – что было странно и смешно. Ведь они просто играют в кошки-мышки, только и всего. Он насладится несколькими неделями с ней и будет жить дальше, флиртовать с другими, до тех пор пока не встретит ту самую женщину, которая навеки покорит его сердце.