Текст книги "Рациональная психология. Раздел 1. О человеческой душе в общем и о способности познания в частности"

Теперь рассмотрим, что душа воспринимает вещи как отличные друг от друга; она воспринимает их как отдельные от себя (§. 544 Ontol.). Она представляет себе эти вещи так, как если бы они отличались от нее самой (§. cit.). Поэтому в первом случае оно осознает воспринимаемые объекты (§. 10), а во втором – себя (§. 12). Это был второй пункт.

Если кто-нибудь задумается над дискуссиями о понятии протяженности (§. 548 и след. Онтол.) и непрерывности (§. 554 и след. Онтол.), то обнаружит, что в настоящее предложение, которое часто с трудом находит признание в психологии, вносится большая ясность.

§. 22. Акт сравнения в осознании.

Когда ум осознает как воспринимаемые им вещи, так и свое собственное существование, он сравнивает эти восприятия друг с другом и с самим собой. Когда ум осознает воспринимаемые вещи, он может отличать их друг от друга (§ 10). Таким образом, по мере осознания их различий общее восприятие может меняться, когда мы заменяем одно частичное восприятие другим (§.181 Ontol.). Если что-то не осознается как отличное от чего-то другого, то только потому, что к ним применяется понятие разнообразия – то есть ум фокусируется на аспектах, которые способствуют этому понятию разнообразия: ум, осознавая то, что он воспринимает, должен сравнивать друг с другом сами воспринимаемые объекты или присущие им качества.

Аналогично, когда ум осознает себя, он сравнивает воспринимаемые объекты с собой, рассматривая себя как субъект, а воспринимаемые объекты – как объект восприятия.

Никто не должен беспокоиться о том, что уму неправильно приписываются определенные атрибуты, пока он осознает себя и воспринимаемые им вещи. Это происходит потому, что он не замечает сравнений между воспринимаемыми объектами и собой, когда сосредоточен на собственном осознании. Многие действия принадлежат разуму, которые он не осознает, поэтому мы стремимся раскрыть их в психологии, чтобы они были понятны разуму.

Если кто-то хоть раз замечал недостаток внимания в эмпирической психологии, он найдет несколько примеров, которые помогут устранить предвзятость. Кроме того, можно найти еще много примеров; на самом деле, обычный опыт дает нам понимание действий, которые проистекают из привычек, которые мы наблюдали с самого начала их возникновения.

§. 23. Отражение в апперцепции.

Когда ум осознает себя и воспринимаемые им вещи, он всесторонне размышляет об этом осознании. Когда ум осознает себя и воспринимаемые объекты, он сравнивает эти объекты как друг с другом, так и с самим собой (§ 22). Затем он последовательно направляет свое внимание на различные частичные восприятия, которые являются частью целого (§. 43 Psychol. empir.), и вскоре вспоминает их вместе (§. 259 Psychol. empir.). Точно так же он может переключить свое внимание с воспринимаемого объекта на себя как воспринимающий субъект, а затем рассматривает и объект, и субъект восприятия вместе. Таким образом, он размышляет обо всем восприятии (§. 257 Psychol. empir.). Вначале, в момент восприятия, ум кажется ошеломленным, зацикленным на объекте и сбитым с толку его ясностью, из-за чего ему трудно что-либо узнать о себе. Вскоре после этого, во второй момент, он перенаправляет свое внимание на себя посредством некоторого частичного восприятия, хотя и не по той же причине, как будет разъяснено позже: должно быть какое-то основание для того, чтобы ум перешел от замешательства обратно к самосознанию.

В третий момент то же самое внимание направляется на другое частичное восприятие, существующее внутри общего восприятия, а в четвертый момент оно объединяет оба восприятия одновременно. Это завершает сравнение, которое было достаточным для признания разнообразия. Причины этого понятны, когда концепции находятся в гармонии. Если бы мы могли вспомнить наше младенческое состояние, когда мы впервые смотрели на видимые объекты после рождения; более того, если бы у нас были воспоминания о нашем первоначальном состоянии в утробе матери, когда мы ощущали сопротивление через прикосновение; замешательство и способ перехода от этого состояния к отчетливому восприятию стали бы понятны в ретроспективе. Кроме того, признаки замешательства очевидны у младенцев, чьи глаза кажутся фиксированными на видимых объектах, когда их внимание захвачено. Переход от замешательства к отчетливому восприятию формируется благодаря нашему опыту, который провоцирует внимание младенца к объектам, особенно к тем, которые для него не существуют. Нетрудно понять, что мы, привыкшие к апперцепции, считаем, что все должно происходить одновременно, хотя утверждали, что они могут происходить только одно за другим: это происходит потому, что моменты, в которые происходят отдельные события, незаметны по сравнению с другими, особенно когда возникают наблюдаемые эффекты в природе. Однако существуют незаметные для нас моменты, которые, тем не менее, разделены природой на множество более мелких действий; здесь действуют бесчисленные эффекты природы, которые мы будем изучать в курсе физики.

Предвзятость, возникающая со временем, ограничивается понятием, которое объясняется в другом месте (§. 572 и далее, Онкол.).

§. 24. Как душа воспринимает окружающие её восприятия.

Когда душа осознаёт себя и воспринимаемые вещи, она удерживает одно и то же восприятие в течение некоторого времени, и, как бы отделяя его от себя, понимает, что в этот момент оно всё ещё существует, как и прежде. Когда душа осознаёт себя и свои восприятия, она размышляет о полном восприятии (§. 23). Таким образом, она последовательно направляет своё внимание на другие частичные восприятия, которые содержатся в полном (§. 257 Психол. эмпир.). Кроме того, она сопоставляет восприятия как между собой, так и с собой (§. 22); и вновь обращает своё внимание на два или более частичных восприятия одновременно (§. 259 Псих. эмпир.). В апперцепции происходит несколько взаимосвязанных актов, и, следовательно, восприятие, когда душа осознаёт себя, сохраняется в течение некоторого времени (§. 574 Онтол.). Это было первое.

Когда душа одновременно обращает внимание на некоторые частичные восприятия через демонстрацию, важно, чтобы она понимала их как сохраняемые в течение определенного времени и, следовательно, различала их по временным изменениям (§. 10); это было вторым и третьим моментами. Люди, которые пытаются четко объяснить другим, что требуется для различения одновременно воспринимаемого, обладают психологической проницательностью, соединенной с даром ясного объяснения; то, о чем я только что сказал, они испытают на практике. Кроме того, когда вещи, которые мы ранее восприняли, вновь воспринимаются, воображение также воспроизводит и прошлые восприятия (§. 104 Психология эмпирическая); воображение также влияет на акт апперцепции: но какие будут его последствия, мы объясним более подробно позже.

§. 25. Внимание и память, необходимые для апперцепции.

Для процесса апперцепции внимание и память работают вместе. Когда внимание осознает воспринятые объекты, оно отражает их в общем понимании (§. 23). Поэтому, когда последующее отражение направлено на те аспекты, которые связаны с воспринятым (§. 257 Психология эмпирическая), для того чтобы душа могла осознавать воспринятые вещи, внимание становится необходимым для акта апперцепции (§. 25 Психология эмпирическая). Это первая часть.

Кроме того, когда душа осознает себя и воспринимаемые вещи, она отличает восприятие от себя и в этот момент понимает, что восприятие остается тем же, что и прежде (§. 24). Таким образом, она распознает идею как бы вновь воспроизведенную в другой момент (§. 173 Психология эмпирическая); для того чтобы оставаться осознанной, и таким образом для апперцепции (§. 25 Психология эмпирическая), также важна память (§. 175 Психология эмпирическая). Это вторая часть.

§. 26. О факторах, влияющих на мышление.

Для того чтобы мыслить, необходима апперцепция, которая сочетается с восприятием (§. 26 Психология эмпирическая); к процессу мышления относятся внимание и память (§. 25), а также некоторая гибкость (§. 23).

Безусловно, все, что мы изучили о восприятии и апперцепции в эмпирической психологии и в рациональной, должно быть применимо к мышлению.

§. 27. Продолжительность мыслительных процессов.

Мысли всегда завершаются в определенный момент времени. Мысль – это акт души, благодаря которому она осознает себя и окружающий мир (§. 23 Психология эмпирическая). Когда душа осознает себя и другие вещи, за этим следуют несколько последовательных актов (§. 22 и далее), в результате чего апперцепция в мышлении, превышающая восприятие (§. 23 и далее Психология эмпирическая), завершается. Таким образом, каждая мысль завершается в определенный момент времени (§. 574 Онтология).

Поскольку мгновение не существует вне времени (§. 692 Онтология); мгновенные мысли отсутствуют. Их можно считать мгновенными, если их нельзя соотнести с другими процессами, которые, как известно, происходят во времени, и если мы не замечаем последовательности в отдельных случаях. Однако из этого следует, что время, в течение которого завершается мысль, является непостоянным.

§. 28. Сосуществование мыслей.

Одни мысли задерживаются, а другие занимают их место, одни существуют наряду со многими другими, а другие сосуществуют лишь с несколькими. Из повседневного опыта ясно, что любой человек может подключиться к этому феномену и ощутить его в себе в любой момент по своему желанию. Например, когда мы представляем себе определенное слово, мы можем воссоздать этот опыт в течение определенного периода времени, так же как и когда мы произносим его вслух. Мы также можем удерживать воображаемое восприятие дерева, даже когда другие мысли исчезают и появляются новые.

§. 29. Изменение продолжительности мыслей.

Поскольку существование наряду с несколькими последовательными событиями составляет длительность (§.578 Ontol.), некоторые мысли существуют дольше, чем другие. Важно различать продолжительность мысли и продолжительность ее повторного появления – например, когда мы представляем себе восприятие определенного слова несколько раз. Неважно, следует ли одно и то же восприятие за другим или другое заменяет угасающую мысль. Последовательность восприятий не равна длительности одной мысли, равно как и длительность серии восприятий не равна длительности одного восприятия.

§. 30. Скорость мыслей.

Понятие скорости мысли часто связывают с различной продолжительностью наших мыслей. По сути, под скоростью мысли понимается способность определенных мыслей следовать друг за другом и сосуществовать с конкретной мыслью в течение определенного периода времени. Одна мысль может существовать на протяжении всего этого времени, в то время как другие существуют одновременно, и каждая из них претендует лишь на определенные аспекты своей реальности. Эта идея скорости аналогична тому, как мы воспринимаем скорость в физическом движении, и при правильном понимании не является абсурдной. Например, мы приписываем скорость движущемуся объекту, основываясь на его способности преодолеть определенное расстояние за определенное время. Теперь рассмотрим реку, которая непрерывно течет рядом с деревом на ее берегу. По мере движения воды различные ее части соответствуют дереву в течение определенного времени, как будто они сосуществуют. Чем быстрее течет вода, тем больше ее частей можно найти рядом с деревом в один и тот же момент. Таким образом, мы видим непрерывную череду различных частей воды, проносящихся мимо, в то время как дерево остается на своем месте, существуя рядом с любой частью воды. Таким образом, в душе существует непрерывная цепь восприятий, где одно восприятие сменяет другое, в то время как одно из них, как бы неподвижное, остается неизменным и сосуществует с другими временными моментами в душе. От этой аналогии происходит общее значение слова «скорость», которое можно применить как к мышлению, так и к движущимся объектам. Однако в случае движущихся объектов это значение должно быть уточнено и иметь более конкретное значение, чем в случае мышлений. В этом очень общем смысле скорость представляет собой то, благодаря чему различные последовательные существования могут сосуществовать на протяжении всего времени существования данного объекта. Не будет лишним более подробно рассмотреть метод исследования этого общего значения скорости, поскольку такое исследование может быть весьма полезным для интерпретации, включая интерпретацию священных текстов (см. §. 972 и §. 973 Лог.).

§. 31. Материальную природу души можно вывести из скорости возникновения мыслей.

Однако материальность души не может быть напрямую выведена из скорости возникновения мыслей. Скорость мыслей отличается от скорости движения физических тел. В течение одного и того же периода времени мысли, возникающие одна за другой, не остаются неизменными; они существуют лишь до тех пор, пока сосуществуют, причем одна мысль исчезает, когда появляется другая. Например, в текущей реке вода может сосуществовать с деревом на берегу в течение определенного времени, но это верно только до тех пор, пока они не перестанут сосуществовать. Таким образом, идеальная аналогия между скоростью мысли и скоростью реки будет иметь место только в том случае, если частицы воды, находящиеся рядом с деревом в каждый момент времени, будут появляться и исчезать там, как только они перестанут сосуществовать. Более того, в некоторых случаях скорость мысли может напоминать скорость движущегося объекта, например жидкости или длинного твердого тела. Однако если в пространстве движется другой объект, например сфера, эта аналогия разрушается. В этом случае скорость приписывается объекту, который последовательно примыкает к другим, что позволяет ему сосуществовать с ними в разное время. Из этого следует, что понятие скорости применимо к мыслям, которые длятся дольше, что по своей сути сложно.

Таким образом, если вы согласны с тем, что скорость может указывать на материальную природу некоторой сущности, вы не можете правильно заключить, что из этого можно сделать вывод о материальности души. Это связано с тем, что скорость, связанная с мыслями, отличается от скорости, присущей движущимся телам. Как только вы установите, что мысли действительно могут иметь скорость, подобную скорости движущихся объектов, станет безопаснее делать из этого вывод о материальности души. Поскольку уже было показано, что невозможно делать выводы из предыдущих предпосылок, никогда не будет правомерным делать выводы из последующих.

Это можно проиллюстрировать и другим способом: Предположим, что мысли могут обладать скоростью, сравнимой со скоростью движущихся объектов. Скорость позволяет подвижному объекту преодолеть определенное расстояние за определенное время (§ 653 Ontol.), и это расстояние можно представить в виде линии, которую подвижный объект прослеживает как точку в течение всего времени своего движения (§ 651 Ontol.); точно так же и мысль должна прослеживать линию в течение всего времени своего движения. На самом деле линия, прочерченная мыслью, не может быть даже единичной; это ясно каждому, кто размышляет о своих собственных мыслях. Поэтому мысли не могут обладать скоростью, подобной скорости физических тел. Следовательно, даже если бы можно было вывести материальность сущности из такой скорости, которая применима к телам, материальность души не может быть выведена из скорости мыслей.

Некоторые мыслители утверждают, что раз мы не можем установить даже одну линию рассуждений, то невозможно доказать, что душа материальна или что мысли можно свести к движениям некой тонкой материи. Однако вскоре мы покажем более наглядно, что сама концепция мысли подтверждает эту идею, как мы уже объясняли в предыдущих разделах. Прежде чем мы приступим к сложной демонстрации нематериальности души, нам необходимо прояснить некоторые специфические термины, которые мы будем использовать в дальнейшем и с которыми, как мы полагаем, не все знакомы.

§. 32. Что такое монисты?

Монисты – это философы, которые верят в существование только одного вида субстанции. Другими словами, монисты утверждают, что реально существуют только материальные сущности, или физические тела.

§. 33. Определение материалистов.

Материалисты – это философы, которые утверждают, что существуют только материальные сущности, или физические тела. Одним из выдающихся материалистов был Томас Гоббс, английский философ, у которого и сегодня много последователей, в том числе такие известные личности, как Джон Толанд и Эдвард Коуард.

§. 34. Материалисты как монисты.

Материалисты утверждают, что существуют только физические тела, настаивая на том, что это единственные возможные сущности (§ 33). Они утверждают, что существует одна субстанция, которая существует в единственном виде, что относит их к категории монистов (§. 32).

§. 35. Кто отстаивает материальную природу души?

Таким образом, материалисты считают душу материальной сущностью.

Тот, кто сможет доказать, что душа на самом деле является нематериальным существом, фактически опровергнет материализм, и мы вскоре представим этот аргумент. Упомянутые нами авторы, приверженцы материализма (см. § 33), также отвергают идею о нематериальности души и пытаются объяснить мышление как результат движения материальных субстанций. Более подробно это будет рассмотрено позже, в частности при обсуждении того, как идеи формируются в мозге.

§. 36. Кого называют идеалистами.

Идеалисты – это те, кто признает существование идеальных форм только в нашем сознании и, следовательно, отрицает реальное существование мира и физических тел. Среди идеалистов самой последней фигурой является Джордж Беркли, член Тринити-колледжа в Дублине, Ирландия. Он сформулировал свои идеи в трех «Диалогах», написанных на английском языке и посвященных нематериальности души, прямому провидению Бога, а также реальности и совершенству человеческого знания, которые были опубликованы в Лондоне в 1713 году.

§. 37. Почему идеалисты являются монистами.

Идеалисты признают существование только души, а все физические тела они относят к царству идей (§.36). Именно поэтому идеалисты считаются монистами (§.32), рассматривая душу как нематериальную сущность. В своей монистической точке зрения они имеют некоторые общие черты с материалистами (§.34); однако там, где они расходятся, они находятся в резкой оппозиции, утверждая убеждения, которые противоречат тому, что материалисты считают истиной (§.35 и далее).

§. 38. Эгоисты.

Среди идеалистов существует особая группа, известная как эгоисты, которые признают только свое собственное реальное существование, поскольку они по сути являются эгоистическими душами. Следовательно, они рассматривают другие сущности, которые они созерцают, просто как инструменты для своих собственных целей. Эгоисты разделяют с идеалистами убеждение, что реальное существование мира отрицается, и признают существование тел только в рамках своих собственных идей (S.36), что относит их к идеалистам (§. 349 Log.). Однако они расходятся с последними, распространяя свою гипотезу не только на существование тел, но и на души и любые другие нематериальные сущности. Несколько лет назад некий Малебранш в Париже открыто объявил себя эгоистом (что может показаться удивительным) и даже имел личный опыт, подтверждающий это убеждение. В своих метафизических диалогах, опубликованных на его родном языке, в частности в Dial. 5. p. m. 195, Малебранш пришел к выводу, что невозможно продемонстрировать реальное существование тел, что говорит о том, что он не полностью отвергал идеализм.

§. 39. Кто такие дуалисты?

Дуалисты – это те, кто признает существование как материальных, так и нематериальных субстанций. Это означает, что они признают существование физических тел независимо от наших представлений о них, но в то же время отстаивают идею о том, что души нематериальны. Общепризнанно, что эта точка зрения преобладает среди нас, делая дуализм доминирующей точкой зрения, а монизм считается менее значимым. Истина в этом вопросе станет яснее по мере нашего дальнейшего изучения.

§. 40. Кто такие догматики?

Догматики – это люди, отстаивающие универсальные истины, то есть утверждающие или отрицающие концепции в широком смысле. Универсальные истины, или универсальные предложения, называются догмами, особенно в отличие от священных верований, где утверждаются или отрицаются конкретные утверждения. Именно поэтому их называют догматиками – философами, которые имеют четкое понимание определенных догм.

§. 41. Кто такие скептики?

Скептики – это люди, которые, боясь ошибиться, воздерживаются от утверждения или отрицания каких-либо универсальных истин. Принято считать, что скептики сомневаются во всем, даже в установленных фактах. Однако эту точку зрения оспаривает Секст Эмпирик, который в одной из глав утверждает, что скептики признают явления и признают их закономерность. Они просто не определяют причины этих явлений из-за боязни ошибиться и не исследуют природу этой последовательности. Философы часто сталкиваются с критикой со стороны тех, кто не является философами, за идеи, которые совершенно чужды их собственному мышлению, и публика, как правило, принимает эту критику без вопросов. Кто не понимает, что эти моральные нормы еще не до конца определены? Недавно о скептицизме заговорил Юэ, автор Demonstratio Evangelica, в своей работе об ограниченности человеческого понимания, которую он перевел с французского на немецкий и снабдил аннотациями Гроссиуса.

§. 42. Являются ли идеалисты скептиками?

Идеалисты утверждают, что души – это нематериальные субстанции и что материальные идеалы не имеют существования вне их идей (§ 36); поэтому идеалисты не являются скептиками (§ 41).

Некоторые критики называют идеалистов самыми абсурдными из всех скептиков, утверждая, что они отрицают реальное существование физических тел и вместо этого объясняют их появление с помощью своих идей, что противоречит фундаментальным принципам рассуждения (§. 349 Log.). Это отрицание и неопределенность, похоже, смешивают высокие и низкие понятия в путаной манере. Точно так же материалистов следует считать скептиками, поскольку они отрицают реальное существование души, так же как идеалисты отрицают существование тела, и объясняют мысли физическими изменениями, так же как идеалисты объясняют явления материального мира изменениями в душе. На самом деле эти взгляды редко заслуживают внимания, поскольку их высказывают люди, чье понимание поколеблено чувственными желаниями, не из искреннего стремления к истине, а скорее с вредными намерениями. Мы не одобряем ни скептицизм, ни идеализм; напротив, мы стремимся различать их со спокойной любовью к истине, признавая их различия, чтобы концепции могли быть четко определены, позволяя нам эффективно рассуждать, поскольку фундаментальные законы рассуждения для нас священны. И скептики, и идеалисты согласны с тем, что явления материального мира существуют и что в них наблюдается определенная последовательность.  Возникает вопрос, лежит ли источник этих явлений в самой душе или в другом предмете. Скептики воздерживаются от окончательных утверждений, выражая сомнение в недолговечности человеческого понимания, которое критикует Гуэций. Секст Эмпирик пытается подкрепить этот скептицизм широкими рассуждениями, чтобы избежать ошибок, которые могут привести к сожалениям и нарушить душевное спокойствие. Идеалисты, напротив, совершенно уверены в происхождении материальных явлений, определяя их источник в высшей точке понимания. Они стремятся доказать, что реальные тела не могут существовать, утверждая, что признание их существования привело бы к противоречиям относительно деления и состава непрерывной материи, передачи движения и взаимодействия между разумом и телом. Они утверждают, что все материальные явления можно объяснить через поток идей в душе. Спор идет уже не о том, правы ли идеалисты в своих утверждениях, а о том, разделяют ли они те же мысли, что и скептики, – позицию, которая вообще не может быть обоснована.

§. 43. Кто такие догматические философы?

Идеалисты, эгоисты и дуалисты считаются философами-догматиками. Идеалисты считают, что душа – это нематериальная субстанция, которая существует, и что поток идей создает то, что мы называем материальным миром; они отрицают, что что-то похожее на это существует вне идей души (§ 36). Эгоисты утверждают, что они существуют как самосозданные существа; они отвергают идею о том, что какие-либо сущности существуют вне их собственных идей (§ 38). Дуалисты утверждают, что душа – это совершенно иная нематериальная субстанция, чем тело, и что физические тела имеют реальное существование вне своих идей; они противоречат мнению идеалистов, что тела существуют только в идеальном смысле, а также утверждению материалистов, что мысли возникают из движения некой тонкой материи (S.39). Таким образом, и идеалисты с эгоистами, и дуалисты считаются догматическими философами (§ 40). Не все доктрины одинаково обоснованы, ведь некоторые из них могут быть не только истинными, но и ошибочными. Поэтому философы-догматики не всегда приходят к одинаковым выводам, хотя ни один философ не может быть полностью лишен признания истины. Приступая к поиску истины, полезно отличать то, что может содержать некоторую правду, от ошибки. Кроме того, очевидно, что все философы, как правило, делятся на две категории: Скептики или Догматики. Первые склонны проявлять излишнюю осторожность, в то время как вторые часто совершают ошибки из-за своего слишком упрощенного подхода к формированию убеждений (5.40.41). Секта скептиков уникальна тем, что оставляет все под вопросом (5.41), а разнообразие философских сект возникает из-за различий в позициях по утверждению и отрицанию. Догматики могут быть классифицированы как монисты или дуалисты (5.32.39). Монисты далее делятся на идеалистов или материалистов (5.33.36), а вершиной идеализма является эгоизм, за пределы которого невозможно продвинуться (§.38). Это дает общую классификацию философов, которую крайне важно учитывать при изучении рациональной психологии, как станет ясно из следующих разделов.

§. 44. Почему тело не может мыслить.

Тело не способно мыслить. Если бы оно мыслило, оно должно было бы осознавать свои собственные восприятия и представления о себе (§ 24 Psychol. empir.). Таким образом, оно должно сравнивать то, что оно представляет (§ 22), и отличать эти представления друг от друга (§ 10), осознавая их так, как если бы они находились вне себя (§ 21). Однако внутри тела не может происходить никаких изменений, кроме изменения формы, размера и расположения его частей (§ 127 Cosmol). Поэтому, если в нем представлены определенные вещи, это представление может происходить только в том случае, если одни части тела движутся, а другие остаются неподвижными (§ 128 Cosmol). Кроме того, представление должно длиться определенное время; это может произойти в теле только в том случае, если либо тот же материал продолжает двигаться в том же месте, причем части остаются в своих относительных положениях благодаря движению, отделяющему их от остальной массы, либо если другие части постоянно занимают их место (§ 181 Ontol). Поскольку в теле не может произойти никаких других изменений, если они не вызваны движением (§ 128 Cosmol), в теле или массе материи не может быть ничего другого. Даже если это материальное представление длится долго, нет ничего, что могло бы сравнивать представленные вещи друг с другом, различать их или осознавать их, как если бы они были внешними по отношению к себе.

Таким образом, совокупность представленных в ней вещей не может быть самосозидающей, а значит, не может и мыслить (§ 23 Psychol. empir.). Ясность этого предложения очевидна для тех, кто рассуждает исключительно на основе понятий и знаком с методами, поскольку они опираются в своих рассуждениях на онтологические, космологические и эмпирические психологические принципы. Те, кто обсуждает необъяснимые способности в этом контексте, нас не интересуют. Мышление включает в себя два действия: восприятие и апперцепцию. Восприятие, будучи репрезентацией реальности (§ 24 Psychol. empir.), может быть понято так, как мы изложили в демонстрации текущей пропозиции. Апперцепция разума осознает вещи, которые она представляет, и осознает себя (§ 25 Psychol. empir.), представляя их вне себя (§ 21). Однако это то, что никоим образом не может быть представлено в материи, как это ясно показано здесь. В самом деле, тело или материя мыслится только как репрезентация вещей внутри, а не вне ее. Если кто-то хочет приписать характеристики чему-то, что не может быть объяснено присущими ему качествами, он открыто проявляет склонность к спекуляциям, особенно те, кто сосредоточен на отчетливом понятии бытия в целом, как мы уже обсуждали в «Онтологии».

§. 45. Некоммуникабельность атрибутов.

Никакие атрибуты одной сущности не могут быть переданы другой сущности. Например, если бы А сообщало атрибут, которым оно само не обладает, причина этого не была бы найдена в его сущностных качествах (§. 157 Ontol.). Мы должны признать, что нечто может существовать без достаточного основания; однако, поскольку это не может быть принято (§ 70 Ontol.), никакие атрибуты одной сущности не могут быть переданы другой.

Схоласты давно признали эту несводимость атрибутов, хотя они не очень четко понимали принцип достаточного основания и не применяли его в своей фундаментальной философии. Если кто-то пытается принять выводы, основанные на предположении, что бытие мыслится как возможная сущность и включается в число сущностей (§ 142 Ontol.), то такие выводы не могут законно следовать и не могут быть выведены посредством ясного рассуждения; этот человек может утверждать все, что ему угодно, будучи уверенным, что это не будет оспорено. Ничто не будет настолько очевидным, чтобы его нельзя было поставить под сомнение. Таким образом, скептики должны искать доказательства принципа сообщаемости атрибутов (5.41), а не догматики (§ 40). Те, кто ищет убежища во всемогуществе Бога как в священном якоре, часто выражают такое пренебрежение к нему, как оно понимается в рамках естественной теологии.

§. 46. Может ли способность мыслить быть перенесена на тело? Способность мыслить не может быть перенесена на тело или материю, разве что через органы чувств. Эта способность является формой действия (§ 29 в эмпирической психологии), то есть она представляет собой потенциал действия (§ 716 в онтологии), позволяя телу способствовать мысли в мыслящем существе. Поэтому, поскольку эта способность должна быть связана с атрибутами некоторой сущности (§ 164 в онтологии), и учитывая, что тело не может передать эту способность (§ 44), она не является атрибутом тела; она также не может быть передана ему вообще (§ 45). Важно четко понимать этот момент, чтобы избежать путаницы в вопросе о том, является ли душа нематериальной субстанцией, отличной от тела, или просто функцией тела. Такая путаница может привести к скептическому отношению к душе (§ 41), сделать человека восприимчивым к упрощенным аргументам, часто используемым материалистами, и тем самым склонить его к материализму (§ 33). Действительно, небрежный материализм может легко прижиться, поскольку не ко всем аспектам рассуждений можно относиться с одинаковым вниманием.