Текст книги "Пульс холода"

А слепому опасность со всех сторон… Теперь неприятель может безбоязненно нападать. ЗК отразит удар, но под действием иллюзии я ничего не почувствую!

Так продолжится, пока он не выдохнется. Но если противник достаточно сообразителен и одарён, то в его силах и заставить выключить защиту. А это плохой вариант.

Хитрец, надеюсь, ты где-то рядом. Ведь больше всего на свете ты боишься опоздать…

Ладно, нужно выбрать, куда идти. В иллюзии это, конечно, всё равно, но сделать вид необходимо. Я шагнул влево, и не успел опустить ногу, как услышал тоненький протяжный голосок. Так моё сознание воспринимало мыслеобразы Кота.

Хитрец выдавал целеуказание и одновременно разрушал иллюзию. Тёмный проём коридора передо мной расплылся, как чернильное пятно. Я зажмурился, чтобы процесс развеивания не сбивал с толку, и внимательно слушал.

Так… Поворот влево на треть и на два часа…

Огонь!

Спустив курок, я открыл глаза и увидел… Да, в общем, ничего особо ужасного. Просто человек, прислонившийся к стене, как к подпорке – я определённо в него попал.

Молодец, Кот, отличная работа!

Теперь рассмотрим нашего неприятеля получше. Рост выше среднего, крепкое физическое сложение, никаких доспехов, только короткая накидка. Секиры тоже не было. Но я никак не мог отделаться от ощущения, что гляжу на неправильно собранную детскую мозаику-головоломку. Что-то знакомое…

Осклабившись, противник медленно поднял правую руку.

– Что за чёрт! – вырвалось у меня.

Парализатор не действует?! Но я не мог промахнуться!

Я ошеломлённо скользнул взглядом по неприятелю в поисках ЗК. Нет! Никаких колец, но…

Глаза!!! Дьявол, они – фиолетовые! Такие же, как у Дейри! А лицо – нечто среднее между двумя портретами, украшающими стены Круга! Говорят, природа на детях гениев отдыхает. Чёрта с два! Кажется, передо мной ещё один сын Отца-Основателя! Вдобавок, от самой Меченосицы! Только, похоже, ничего кроме неприятностей, мне это не сулит.

Продолжая усмехаться, противник достал из-за спины короткий клинок. Кот вдруг пронзительно заверещал, а от бешеного потока мыслеобразов у меня заложило уши.

Невероятно! Меч, убивший Отца-Основателя!!!

О нём сказано: может уничтожить всё, его же не уничтожит ничто! Основатель-Сын создал его специально против колец защиты. После смерти Дейри мы вернули ЗК, но клинок пропал! Именно им Меченосица слегка продырявила Тобиаша, когда он при передаче спикарта попытался отобрать ЗК. Тобиашу вообще не везло на Земле, что не помешало ему впоследствии подавить мятеж на Терсофии и стать первым Верховным!

Впрочем, о чём я думаю! Даже если мою голову не отрубят, чтобы играть ею в футбол, всё равно судьба Тобиаша мне не светит.

Противник тем временем шагнул вперёд, изготовившись к атаке.

Чёрт! Что делать?!

Я попятился и наткнулся на лестницу. Значит, меня поймали, когда я включал свет. Самое разумное место для ловушки с Мечом! Наверх не полезть – зарежет и пикнуть не успею. Путь к запасному выходу он перекрыл, а у реки лишь щели, где только Кот и проберётся.

ДА ЧТО ЖЕ ДЕЛАТЬ???

Думай, думай, думай! Соображай быстрее!!!

В чём причина неуязвимости? Не в том ли, что Дейри родила, будучи в плену у приверженца Дома Смерти?

В голове словно нажали кнопку «воспроизведение», и зазвучал напористый голос Отца-Основателя:

– Похоже, и я столкнулся с чем-то подобным. Этот тип ходил после того, как я чуть не отрубил ему ноги. Предположим, причина этого – способность к быстрой перестройке тканей. Будь такие способности у ящерицы, ей можно было бы обрывать по хвосту в минуту, только знай корми. Причём я не уверен, что если разнести этому бессмертному голову на части, а осколки сложить вместе, они не срастутся…

Дьявол! Значит, финальный этап ритуалов Белой Невесты! Мой противник не совсем человек, особенно если учесть, что второе пришествие было полтора века назад!

Но Отец-Основатель таки убил того бессмертного! С помощью…

ДА!!! Антиматерия! Чёрт, ну почему я не имею третьего ранга! У меня было бы кольцо, способное излучать направленный пучок антипротонов!

Пальцы! Мои пальцы!!! В каждый палец советника вшивалось по капсуле с антиматерией – для крайних ситуаций! Наверное, мне первому они понадобятся.

Но оборудование! Если я устрою взрыв здесь, ему кранты!!!

Пока я раздумывал, противник занёс руку для удара. Ему помешал Кот. Хитрец кинулся врагу в лицо, заставил его отмахнуться и выиграл для меня драгоценные мгновения.

– Уходи! Уходи, чёрт побери! – завопил я, выкинул бесполезный парализатор и пустился наутёк в правый коридор.

Туда, к опорам у реки! Завалить замок к чертям, но спасти лаборатории!

Я во весь дух мчался по коридору, изредка оглядываясь. Противник потихоньку настигал. Вокруг его головы вился Кот, целясь в глаза.

– Уходи! Уходи! Я же сказал тебе убираться! – я захлёбывался криком, но Хитрец не отступался.

Навстречу показались узкие прорези бойниц. Здесь замок почти нависает над берегом и точно рухнет к реке.

Стоп!

Оттолкнувшись от стены ладонями, я развернулся. Противник тоже остановился. Кота видно не было. То ли послушался, то ли…

Нет! Об этом не думать!

Наверное, у меня изменилось выражение лица – неприятель глядел настороженно и не атаковал. Поздно, ты в зоне действия! Интересно, сколько капсул нужно? Мелочиться, наверное, не стоит – пусть ему достанется четыре. Когда я нацелил правую руку на врага, где-то внутри взвёлся курок. На крайний случай ещё останется левая…

– Огонь!

Почувствовав адскую боль в пальцах, я бросился на пол, чтобы ударная волна не отбросила в меня клинок.

БА-БАХ!!!

ЗК снизило уровень шума, но в ушах зазвенело. Я оторвал голову от пола и посмотрел на противника. Никаких следов! Как и от меча…

Грохот перерос в гул – это дрожали стены. Замок начал рушиться. Взглянув вверх, я увидел падающий огромный кусок перекрытия…

От внезапно возникшей мысли прошиб озноб.

Чёрт! А что, если я ещё в иллюзии?!

13

Раздался тихий свист, и скакун, пойманный верёвочной петлёй, заржал ещё испуганней. Светловолосый мужчина, одетый в тёмно-зелёные штаны и куртку, подтянул аркан, успокоил коня и привязал к ближайшему дереву. Затем Талбот направился к развалинам, но взрыв, основательно встряхнувший обломки, заставил его остановиться у пруда.

Спустя какое-то время прогремел ещё один взрыв.

И ещё.

После продолжительного периода тишины, Талбот отважился перебраться к подножию замкового холма, и увидел, как из руин выползает человек в пятнистом комбинезоне.

Короткие чёрные волосы штурмана промокли от пота и лоснились, но на них не виднелось и малейшего следа пыли или грязи. Пальцы на руках были сплошь покрыты коркой запёкшейся крови, что нисколько не мешало отодвигать тяжёлые камни. Высвободившись из завала, мужчина подошёл, слегка пошатываясь, к краю холма, нависшему над берегом.

Внизу обломки замка перегородили реку, создав стремительный грохочущий порог на ранее тихом течении. Штурман осмотрел разрушения, удовлетворённо улыбнулся и прикоснулся большим пальцем левой руки к одному из двух колец на правой – массивному, тусклому и почти неприметному. Затем стал сдирать его, болезненно морщась. А сняв, поспешно, и, кажется, со злорадством, швырнул в стремнину.

Быстрая вода поглотила золотой кружок и вдруг выстрелила высоким столбом брызг.

Мужчина вытер мокрое лицо и, закусив губу, принялся снимать второе кольцо – изящное, серебристое, с маленьким блестящим камушком, – затем положил украшение на ладонь и потёр его. Из кольца возник образ миловидной женщины. Штурман долго смотрел на голограмму, и губы его кривились то в усмешке, то в отчаянии.

Выключив изображение, черноволосый сжал кулак и замахнулся для броска. Подержав руку, он вдруг передумал и снова надел кольцо, затем решительно повернулся, и, прыгая по камням, спустился к пруду.

Когда он подошёл к Талботу, ему на левое плечо с недовольным шипением спикировал кот с крыльями. Вид у животного был весьма и весьма потрёпанным. Штурман погладил его и сказал:

– Дело сделано. Вот только Вие будет жаль замка…

……………

Запись, включённая Драганом после вопроса, что случилось с человеком, убившим моего отца, кончилась.

– Затем отступник, – хозяин интонацией подчеркнул это слово, – занялся сочинительством стихов. Этакий мрачноватый бред с претензией… «И света пятнышко на мрачном небе жизни становится закрытой дверью в рай». Или «Его недолгой жизнью правил кровавый знак божественной судьбы»… Вот так… Капитан говорил, что добрую половину из уцелевшего при взрыве он просто выкинул из-за полнейшей нечитабельности. Правда, отступник ещё написал «Согретого теплом далёких звёзд». Почитаешь, когда вернёшься.

От моего внимания не ускользнули это «вернёшься», а также оставленное кольцо, взрыв и пятна на карандаше.

– Вы убили его?

– Да, – Драган смотрел мне в глаза жёстко и прямо.

– За что? – Я давно понял, что нахожусь в гостях отнюдь не у благотворительной организации, но любопытство и гнев не отпускали.

– Давать открытый сигнал от Земли нельзя ни при каких обстоятельствах! – отчеканил хозяин. – Отступник прекрасно понимал, что начинается война, и фактически выдал Врагу местоположение самой важной точки сопротивления человечества! Теперь это наш Дамоклов меч!

– Почему вы мне сразу ничего не рассказали?

– Правду можно сказать лишь тому, кто готов прощать… – Драган полузакрыл глаза, будто споря с самим собой.

Я молчал, не в состоянии задать связный вопрос. Представления о добре и зле в моей голове основательно перемешались. Прощать или не прощать, есть ли вообще у меня этот выбор?

Не знаю, как Драган воспринял моё молчание, но его понесло в воспоминания. Или он решил заполнить тишину, вдруг ставшую невыносимой?

– Мне кажется ты достаточно взрослый, чтобы правильно всё оценить. И в этом взрослении мы сыграли значительную роль! После смерти твоего отца мы нашли тебя, подобрали, выходили, устроили в приличную семью из Дома Смерти. Присматривали за тобой и в детстве, и в юности. Даже линзы твои мы делали!

– И взамен, вы, несомненно, что-то от меня хотите? – от такого участия в моей судьбе я растерялся.

– Разумеется, – хозяин рассмеялся. – Но всему своё время! Я слышал, ты любишь море. Пойдём, искупаемся!

Он резко поднялся и вышел, я за ним. Опять же, был ли у меня выбор?

Когда мы миновали последнюю переходную камеру, в лицо пахнуло лесной свежестью. Снаружи ярко светило Солнце, так что пришлось зажмуриться. Открыв глаза, я не смог обнаружить ни малейшего следа выхода. Под ногами была только сочно-зелёная трава.

– Идём! – Драган махал рукой, увлекая за собой.

Здесь было удивительно тепло и солнечно в противовес такой недавней промозглой сырости Крепи. Чистая одежда, душ, спокойный сон – не так много оказалось нужно, чтобы вернуться к норме. Так я подумал, потом узнал, что был в отключке четыре с лишним месяца, что приёмные родители ездили за помощью к самым известным старейшинам Дома Смерти, но очнулся я всё равно сам. А также что, на моё счастье, в этот раз к браслету приделали сигнальный маяк, и ещё неизвестно, что бы со мной случилось, не появись Драган вовремя. На вопрос, кому ещё давали такую штуковину, помрачневший хозяин ответил вопросом: «Ты любишь рассказывать о своих неудачах?»

От воспоминаний отвлёк вид, открывшийся перед нами по выходу из леса: гладь воды и слева и справа, и мост неба между ними над узкой полоской земли. Да ведь это коса! Более того, дюна за спиной превосходно видна с места, где мы с Плутом песок просеивали. Всего-навсего километрах в пяти отсюда…

– Чего встал! – поторопил меня Драган, и я поспешил за ним к морю. Вы, может, скажете, что вода в Балтике в апреле холодная? Какая чушь! Вы, наверное, в январе в ней не купались! На мою радость, был небольшой шторм, так что вылез я на берег намного позже Драгана. Насухо вытершись, я облачился в непродуваемый комбинезон, и высказал желание забраться на дюну. Возражений не последовало.

Песок на вершине плотно слежался и не проваливался под ногами. Длинная цепочка наших следов единственная нарушала девственность природы на всём обозримом расстоянии. На краю дюны я остановился и стал наблюдать, как пронизывающий морской ветер гнал песчинки вниз, к заливу. Лучи Солнца падали так, что моя тень рассекалась на три части – ноги вверху, крошечная голова на берегу под дюной и между ними огромная полоса, похожая на крылья. Я набрал полную грудь воздуха, и мне показалось, что я парю.

Драган сел рядом прямо на песок, достал из сумки термос и окликнул меня, прервав моё созерцание.

– Как идёт ваша война? – спросил я, наслаждаясь вкусом напитка.

– Мы проигрываем… – хозяин печально вздохнул.

– Неужели вы ничего не можете сделать?

– Ну, почему же, вот лет десять назад закончился Великий Освободительный Поход Сербской Краины – они вернули контроль примерно над десятой частью прежнего Союза.

– И что же их остановило? – полюбопытствовал я.

– Мы, – ответ Драгана обеспечил очередной приступ безмолвия.

– Как ни странно, – спустя пару минут хозяин решил объясниться, – но наличие под контролем Врага большего пространства делает ситуацию стабильней. Продолжив лишать его видимости контроля, мы можем не только надорваться, но и вызвать непредсказуемую реакцию.

– Что-то вроде больше оружия – больше стабильности? – мне вспомнилось парадоксальное высказывание Плута.

– Это само собой разумеющийся вывод из стандартных военных стратегий, которым мы сперва и следовали, – поморщился Драган, – но наши успехи, если их, конечно, стоит так называть, заключались только в удержании статус-кво. У нас нет возможности компенсировать возникшие с начала Войны слабости, и в будущем – более или менее отдалённом – мы проигрываем. Кроме того, применение одной и той же методики постоянно или бездумно приводит зачастую к противоположным результатам. Поэтому мы обратились к принципам асимметричности боевых действий. К сожалению, ОИК не принёс ожидавшихся результатов, хотя и назвать его деятельность полностью бесполезной нельзя. Тем не менее, нам удалась одна крупная асимметричная операция, без которой и Краинский поход не состоялся бы, но свет поражения в конце туннеля времени отнюдь не ослаб, разве что чуть отдалился. И тогда заговорили о Чуде.

У меня возникло стойкое ощущение дежа-вю – как нередко бывало с Плутом, разговор превратился в бредовый монолог.

– Чудо – это то, что нельзя объяснить с точки зрения статистической модели Вселенной. Невероятное событие, позволяющее победить, даже когда у тебя нет ни малейшего шанса на успех! – Драган активно жестикулировал, забыв про кружку в правой руке. – К сожалению, ставка на чудо не только самый эффективный, но и самый непредсказуемый способ вести войну. Это квинтэссенция стратегии риска! До самого конца Вселенная может мерцать между состояниями, означающими сокрушительное поражение или абсолютную победу. Однако, для стороны изначально слабейшей, альтернативы стратегии чуда нет! Чудо – вот что нам нужно! Необходимо его совершить! Необходимо изменить Вселенную!

Выслушав набор заклинаний, в очередной раз заставивший сомневаться в психическом здоровье Плута, тьфу ты, конечно же, Драгана, я поинтересовался:

– Не хотите ли вы сказать, что я могу являться этим самым чудом?

По его взгляду я понял, что встрял в монолог неудачно.

– Ты? – он отрицательно помотал головой. – Нет, из тебя вряд ли выйдет что-то полезное.

Вот так вот! Знай свой…

– Ну, сам посуди! Ты, при всём своём самом сильном желании, нам не поможешь. Вот что ты сделаешь в бою? Создашь иллюзию гигантского флота? Считаешь планы на битву с уже мёртвого Врага?

– А зачем вы тогда со мной возитесь? – в сердцах бросил я, вложив разочарование и негодование даже с избытком.

– Сейчас, сейчас, – в лице хозяина явственно читалась усталость от необходимости разъяснительной работы с малыми и неразумными. – Ты прав, применить чудесную стратегию может лишь тот, кто сам необычен. Я всё больше думаю, что Отец-Основатель был Чудом, изменившим судьбу человечества и всей Галактики. Платой же за стратегическое чудо служит уменьшение достоверности текущей Реальности – мир оказывается неустойчивым. Словно появляются дырки в плотине, сдерживавшей ранее какую-то исполинскую силу, по сравнению с которой человек… – Драгана передёрнуло. – И эта сила наделяет необычными способностями нынешних обитателей планеты! Мощь человека со сверхспособностями позволит изменить ход событий в мировом масштабе, гнуть реальность в нужном направлении, и одерживать невероятные победы, компенсируя материальное превосходство противника! А та женщина, что ты нашёл, это наше чудо-оружие!

Драган внезапно раздвоился, затем стал дробиться дальше вместе с деталями окружения. Потом всё исчезло.

…

– Итак, если ваш враг непобедим в этой Вселенной – надо создать для борьбы с ним другую Вселенную? – Спустя сутки я пришёл в себя, но планы Драгана вызывали изумление. – И Стер это сделает для вас?

– Ну, если вещи упрощать до такой степени, – хозяин усмехнулся, помешивая чай ложечкой. – То да! Не больше и не меньше! Есть только одна тонкость: она должна действовать абсолютно добровольно. Поэтому, когда встретишь Стер, попробуй убедить её сотрудничать.

Я изучал детали пола, чувствуя, что на меня пытаются взвалить ответственность размером как раз со Вселенную. Но есть ли у меня выбор? Похоже, опять нет.

– Договорились. Если, конечно, смогу её не убить, – я и сам не особо верил своим словам.

– Ты уж постарайся!

– А что умеет Стер? В смысле, какая у неё способность, что необходима именно она?

– Вот отсюда можешь узнать всё! – Драган передал мне небольшую книжку в твёрдом переплёте. – Тебе ведь не нужен перевод?

Я не стал открывать, понимая, что быстрого ответа не получу.

– Тебе неинтересно? – хозяин нахмурился.

– Пока что нет желания лезть в вашу бочку дёгтя за призрачной ложкой мёда. А вот побольше разузнать про своих предков хотелось бы. Ведь во мне есть и кровь Отца-Основателя, не так ли?

– За это поручиться не могу, – Драган снова пришёл в ухмыляющееся расположение духа. Я увидел, что замеченная при первой встрече аура вокруг него отсутствовала, хотя кольцо было на месте. Своеобразный жест доверия?

– Так кем же он всё-таки был, ваш Отец-Основатель?

– Великим человеком, – хозяин посерьёзнел. – И как всякий великий, ошибки он совершал тоже великие.

– А куда он отправился после вас? Найдя свою душу?

– Перед уходом ты всё увидишь, – пообещал Драган. – Я сам иногда пересматриваю. Поучительное зрелище!

…

Просторная комната, откуда можно попасть во все остальные помещения базы, сверкала серебристой белизной. Стеклянная мебель, простая и функциональная, ограничивалась прямыми линиями металла. Единственным украшением здесь служил портрет Основателя, застигнутого фотографом в рубке катера.

– А ты выглядишь старее меня, сынку… – Игорь сидел в жёстком кресле, сомкнув руки в замок на затылке, и изучал обильную седину над висками Основателя.

Тихонько загудев, открылась дверь конференц-зала. Худой и высокий – будто вытянутый на дыбе – советник лёгким шагом подошёл к автомату с напитками и плавно изогнулся к гостю.

– Вам чай или кофе?

– Тобиаш, я не люблю кофе, – Игорь расцепил замок и наклонился вперёд.

– Да, да, конечно, – советник вздохнул и набрал заказ на панели. – Как я мог забыть – зелёный с привкусом бергамота! И погорячее.

Взяв поднос с дымящимися чашками, Тобиаш грациозно вплыл за столик. Советник сейчас походил на вельможу – горделивая осанка, взгляд свысока, поднятый подбородок.

– Вы передали Совету мою просьбу? – гость снова откинулся в кресле.

– Разумеется, – Тобиаш закрыл глаза и втянул изящными ноздрями струящийся аромат. – Какой запах! К сожалению, Игорь, ничем не могу порадовать…

– Неплохо бы узнать, о чём вы думали, отказывая изобретателю в его детище!

– Согласие означало нарушение Устава, – советник скосил глаза на портрет, словно ожидая одобрения.

– Нарушение? Вот только не надо строить из себя невинность! – Игорь стрельнул прямым пронзительным взглядом. – Буквоеды нашлись! А как насчёт положения о невмешательстве в случае с Ринкшасой? Провокаторов, как вы, ещё поискать!

– Вздор! Тайный Совет никогда ничего не нарушал! – крылья носа советника задрожали. – Ринкшасцы однажды уже достигли звёзд. Вряд ли тут можно говорить о вмешательстве в дела незвёздных цивилизаций!

– Вы эту казуистику оставьте себе! Я вас под суд отдавать не собираюсь! Но и благословлять тоже, – Игорь вцепился в кружку, цедя чай сквозь сжатые губы. Опустошив чашку, гость спросил. – Что с Терсофией?

– О-о-о, просто жалко, что вас там не было… Вдрызг переругались, давно такого не помню. Даже перед возвращением на Землю. В конце концов, решили советников туда пока не направлять. Девять колец против шести и три воздержались.

– Воздержались… Мудрое решение, – Игорь говорил спокойно, только катал меж ладоней кружку. – Некоторым оно покажется бездеятельным, но на самом деле очень мудрое…

– Я сказал – пока! До выяснения всех обстоятельств, – Тобиаш прищурился и угрожающе подался к гостю. – Вы ведь понимаете, что из-за этого нелепого мятежа ваши – да-да, ваши! – планы оказались под угрозой! А вы даже не желаете объяснить, что творится!

– Все планы, даже самые лучшие, рано или поздно нуждаются в корректировке, – Игорь смотрел сквозь советника, будто его здесь не было. – Сын оказался дальновиднее меня. Если бы не он… Терсофия – это так, первый звоночек. А выяснять будете вы, Тобиаш?

– Я в том числе. Но уже не здесь. Отпуск заканчивается, я возвращаюсь в Службу. Работу с вами продолжит Никита. Заранее ему сочувствую…

– А смена когда?

– Через три недели.

– Три… Как долго… – гость встал и зашёл за кресло. Облокотившись, он уставился на Тобиаша сверху вниз. – Очень жаль, два кольца устроили бы меня больше.

– Что?

Игорь оборвал советника, щёлкнув пальцами.

– Если действительно хотите знать, что происходит на Терсофии, слушайте внимательно! У моего Совета Учёных были враги – из тех, что принято называть смертельными. Как и все противники, мы были во многом схожи: считали себя элитой и стремились управлять остальным человечеством. А если точнее, то подгрести под себя побольше ресурсов. Разница заключалась в целях!

Вот что для вас достижение, Тобиаш? Я полагаю – результат, полученный упорным трудом. Вы же не посчитаете достижением то, как мы тут красиво сидим в такой шикарной базе и пьём чай-кофе? А они считали! Понять трудно… Да нет, совершенно невозможно! Но это так! Они относились к потреблению как к достижению! Я не утрирую, так и говорили – общество потребления!

Но чтобы делать это вкусно и красиво, надо обеспечить господство над остальными. А это значит превосходить остротой интеллекта, долготой жизни, крепостью здоровья! И ещё овладеть искусством внушения и даже магическими способностями… Это не пустые словеса: применение особых технологий обостряет способности психики. А она может многое!

Этой проблемой занималась Мила. Мы над ней посмеивались, а не стоило… К сожалению, после неё закончить исследования оказалось некому… Вот некоторые факты, собранные ею. У лондонских таксистов увеличивались отделы мозга, отвечающих за ориентацию в пространстве. А у слепых людей встречалась способность к эхолокации – один такой с помощью щелчков языком даже катался на скейтборде.

Тобиаш, Природа сотворила наши органы чувств пригодными для решения любых задач! Проблема лишь в том, чтобы научиться управлять такими способностями! На Терсофии это сделали…

Игорь вышел из-за кресла и провёл рукой перед лицом советника. Тот не шелохнулся.

– Запомните, советник, если я что-то прошу – это не потому, что не могу взять силой. Я хотел сохранить отношения, так что теперь не обижайтесь. Выключи Зэ-Ка!

Рука не слушалась Тобиаша. Указательный палец метался, будто провожал снежинку, гонимую капризным ветерком, но всё же ткнулся в кольцо.

– Молодец! Теперь сними и дай мне.

Советник подчинился. Кольцо скользнуло на мизинец гостя, как птица в родное гнездо.

– Мне его не хватало, – Игорь поиграл пальцами и перевёл взгляд на Тобиаша, словно спящего с открытыми глазами. – Я бы мог приказать всё забыть, но это не входит в мои планы. Тайный Совет, кажется, считает себя венцом творения и воплощением непогрешимости? Зенки разуйте! То, что я сделал сейчас, сделают и на Терсофии, только последствия будут много, много хуже. Не лезьте туда! А пока, советник, вздремните часика четыре – мне хватит…