Текст книги "На осколке моря"

– Потому что чувствую какое-то дерьмо… Что-то случилось. Ведь так? – нахмурился ирландец.

– Нет.

– Я ценю честность, если ты ещё не понял.

Даниил замолчал на некоторое время, затем каким-то странным голосом ответил:

– Хорошо. В общем, есть небольшая проблема. Но я хочу сам разобраться с ней.

– Какая проблема? – насторожился Майкл, прищуриваясь, и глядя на синеву неба.

– Мне даже неловко говорить об этом по телефону. Давай расскажу всё при встрече?

– Я прилечу в Лиссабон в субботу. У меня будет два дня отдыха от съёмок.

– Буду ждать тебя, – улыбнулся Данила.

Но Бердеру всё это совершенно не нравилось.

После того разговора с актёром, Черновский долго смотрел на экран телефона, водя по нему большим пальцем.

На душе было неспокойно.

Пару дней назад к нему заходил Игнат Борисович, отец Алины. Видимо, та закатила грандиозную истерику, что он соизволил бросить дела и примчаться в Португалию.

– Я думал, у вас дело к свадьбе идёт, – с прищуром глядя на парня, довольно миролюбиво начал Асимов, но в его голосе улавливались нотки холода.

– Так иногда случается, что люди расходятся. Ничего страшного, я думаю. Просто так сложилось, – чуть улыбнулся в ответ Даниил.

Они сидели в летнем кафе, окутанным запахом вина и апельсинового сока.

– Я прошу тебя ещё раз хорошенько подумать. Алина очень богата. Ты никогда не будешь ни в чём нуждаться, – сделав глоток воды из стакана, произнёс лысеющий худощавый мужчина.

– Я уже всё решил. Алина встретит достойного мужчину, я уверен.

– Но она хочет именно тебя, – сжав в руке стакан, с нажимом произнёс Игнат, – и настроена решительно. Слушай, чего тебе нужно? Давай откроем тебе бизнес. Будешь заниматься, чем хочешь…

– Вы зря стараетесь, – серьёзно проговорил парень, переставая улыбаться, – я не вернусь. И мне не нравится, что вы меня уговариваете.

– Да гуляй, кто тебе запрещает? Трахайся, с кем душе угодно. Но будь рядом с моей девочкой. Я прошу тебя. Она – моя единственная дочь, – странно, но в голосе Асимова зазвучало отчаяние.

– Нет. И больше говорить нам не о чем. Извините.

Резко поднявшись, Черновский поспешил покинуть кафе.

И всё бы ничего. Но через сутки ему позвонили с неизвестного номера и сказали, что если он не примет условия Асимова – горько пожалеет.

Данила не хотел втягивать в это Майкла, потому постарался говорить максимально расплывчато.

После того разговора с актёром, он отправился в издательство, нужно было уладить мелкие дела.

Но, стоило ему свернуть за угол, как на пути возник незнакомец в синем строгом костюме.

– О, так ты из этих? Голубей? – по-русски произнёс он и включил диктофон на телефоне, зазвучала запись недавнего разговора Даниила с Бердером. Брюнет молча слушал нежности, что говорили они с актёром друг другу в течение последних дней. Как планировали вскоре встретиться.

Было ли ему неловко? Да, определённо. Оттого взгляд и становился всё тяжелее.

– Думаю, тут достаточно информации, чтобы подпортить гламурную жизнь твоему американскому трахарю.

Ничего не говоря, Черновский медленно развернулся и вернулся в отель.

Руки дрожали. Он не боялся за себя и свою репутацию.

А вот Майкл…

Его любят. Он – звезда. И Даниил никогда не простит себе, если из-за их связи мужчина лишится работы.

Второпях скидав вещи в чемодан, Черновский забронировал себе билет в Ригу. Пусть это было импульсивно, но русский понимал, что больше не может здесь оставаться. Под пристальными взглядами Асимова, его дочери и людей, он не сможет понять, как ему действовать дальше.

Натянув на голову кепку, укутавшись в чёрную лёгкую куртку и спрятав глаза за солнцезащитными очками, он поехал в аэропорт. Бросать всё в одну секунду было странно. Но выбора не было.

========== Часть 9 ==========

Утро неторопливо проникло в комнату бледно-жёлтым солнечным светом.

Он ощущал, как один игривый луч скользит по щеке, касается губами ресниц, заставляя те трепетать. Но просыпаться не хотелось.

Даниил уткнулся лицом в подушку. Теперь ему припекало макушку.

Город просыпался. Можно было слышать шум автомобилей и людские голоса прохожих, смешивающихся воедино.

Откровенно говоря, Данила не помнил, сколько находился в этой однокомнатной квартирке на окраине Гертрудиса. И сам не осознавал, чего именно так испугался, что заставило бросить всё и покинуть Португалию. Впрочем, всему есть объяснение: не так-то просто ломать привычный уклад жизни.

Он прекрасно помнил свои мысли, когда сидел в самолёте: «я порвал всё с Алиной из-за иллюзорной перспективы продолжить роман с мужчиной», «с каких это пор ты „по мальчикам“?», «но ведь ты всё равно не хотел быть больше с этой девицей».

Да, Черновский банально испугался. И импульсивность взяла своё. Заставила сбежать. А как жить дальше и что делать теперь – он не знал.

Когда затылок уже неимоверно жгло, брюнет принял сидячее положение. Лохматый и заспанный, он напоминал встревоженного непогодой воробья. Взгляд невольно упал на телефон, лежащий на тумбочке. Прилетев в Ригу, он выбросил старую симку. А сейчас страшно хотелось набрать Бердера. Некое ощущение потрясения начало проходить и накатывало осознание случившегося.

Судорожно выдохнув, Черновский встал и медленно поплёлся в ванную. Умывшись и почистив зубы, он оделся. Спрятал телефон в задний карман джинсов, мельком глянул на своё потрёпанное отражение.

Нужно было идти в город за новой сим-картой. Нужно было связаться с Майклом.

***

Майкл медленно провёл ватным диском по правой щеке, убирая остатки грима. Он выглядел слишком уставшим и слишком нервным. Казалось, то прекрасное короткое приключение в Португалии было лишь плодом его воображения. Потому что его чудесный русский мальчик пропал. И это просто убивало. Медленно, но верно.

Актёру самому было необычно ощущать подобное. Он уже перерос тот зелёный возраст, когда можно было влюбиться бездумно и вопреки. Симпатия, интерес – да, возможно. Но не более. Его устраивали отношения, построенные на уважении, хорошем трахе и симпатиях. На кой-чёрт ему любовь, сильная привязанность? Ведь из подобного не выходит ничего хорошего.

Но, осознавая всю забавность своего положения, Бердер чувствовал тягучую тупую боль в груди. Ему нужен был этот парень и спорить с этим уже бессмысленно.

Неизвестность уничтожала.

«Он мог передумать, испугаться. Но почему не позвонил? Да даже не написал сообщение… короткое, хотя бы пару слов» – думал актёр уже в сотый раз, устало глядя на своё отражение.

Быть может, он впервые за долгое время встретил кого-то необычного, «живого», способного зарядить энергией и теплом. Даниил казался Майклу таким… настоящим. И вот потеря. Полная тишина.

И чем больше мужчина думал о нём, тем сильнее становилась боль.

«Полечу в Лиссабон. Найду. Поговорю по-мужски» – решил он. Отбросив скомканный бумажный диск, поднялся, и пошёл на выход из трейлера, по пути забирая телефон со столика.

Выйдя на улицу, он тут же прищурился из-за яркого палящего солнца.

Проведя пальцем по экрану, Бердер в сотый раз набрал номер Черновского.

«Абонент недоступен или находится вне зоны действия» – заявил равнодушный голос.

Майкл стиснул зубы и отнял телефон от уха. Хотелось расхерачить его к чертям.

– Приятель, мне кажется, настало время поговорить, – произнёс Джастин, появляясь буквально из ниоткуда.

Впрочем, Бердер совсем не интересовался, что происходит вокруг и есть ли кто-то рядом.

Слабо попытался улыбнуться, взглянув на коллегу:

– Ты снимаешь меня с роли?

– Нет. А надо бы. Ибо ты сегодня такое бревно, – рассмеявшись, режиссёр похлопал его по плечу, – объясни, что с тобой творится? Ты сам не свой.

– Да всё в порядке.

– Твои глаза, твоя мимика выдают тебя. Ты ведь знаешь, что я всегда готов тебе помочь, правда? – Джастин сжал плечо актёра, становясь абсолютно серьёзным.

– Я не могу об этом говорить. Я…

– Проблемы на личном? – понимающе улыбнулся Курзель.

– Да, – растерянно ответил Майкл, – он исчез и я не знаю, что мне делать. Вернее, знаю… Надо лететь, искать его…

– Только не в таком состоянии. Идём-ка, выпьем.

Не дожидаясь реакции ирландца, Джастин обнял коллегу за плечи и повёл в сторону дороги. Подальше от места съёмок.

В баре Майкла совсем развезло.

Он перебрал с бренди и взялся за виски.

Нелепо шутя в компании каких-то незнакомых людей, он казался человеком совершенно отчаявшимся.

Один раз даже поднялся и грубо развернул к себе лицом брюнета, так похожего на Данилу. Увы, это оказался не он.

Потом он каким-то образом добрался до гостиницы, где остановился. Кто его привёз – не помнил.

Развалившись звездой на холодной двуспальной кровати, он снова и снова покручивал в голове те замечательные мгновения, что они провели вместе с русским.

Где он теперь? С кем?

Пьяное воображение рисовало интимные моменты более яркими, красочными, добавляло в них красоты, оттого на душе становилось только хуже.

И вот раздался звонок.

Медленно ощупав карман джинсов, Бердер достал телефон. Долго возился со снятием блокировки…

– Алло.

– Майкл, это я, – знакомый голос с грубоватым акцентом заставил Бердера резко сесть, выходя из полупьяной неги, – прости, что пропал… мне пришлось улететь.

– Что? Куда? Куда ты улетел? – почти прорычал актёр, сжимая трубку до боли в кисти.

– В Ригу. Я придурок. Испугался, что отец Алины навредит твоей репутации. Я далёк от вашего мира кино и не знаю, как это всё работает… Но мне тяжело без тебя, – Черновский говорил так трепетно и нежно, что у Майкла в груди разлилось сладкое тепло.

Словно чья-то рука обрабатывала раны мёдом.

– Он угрожал тебе? – сипло спросил Бердер.

– Да. Но мне всё равно, что будет. Я выпил вина и я сейчас такой смелый, что сам в шоке… Мне кажется, я тебя люблю. Не могу не думать о тебе, – голос Данилы дрогнул на последнем слове.

– Ты действительно придурок, – актёр замолчал, дабы выдержать эффектную паузу, – потому что я не знал, что думать. Это, блять, даже жестоко, надеюсь, понимаешь?

– Прости…

– Чтоб больше никогда ничего подобного не было, – резко произнёс мужчина, дрожащей свободной рукой проводя по лицу, – завтра вылетаю к тебе. Диктуй адрес. И без глупостей.

На душе становилось спокойней.

А слова о любви дарили надежду. Заставляли сердце трепетать так, что приходилось сглатывать и закрывать глаза.

========== Часть 10 ==========

Услышав настойчивый стук в дверь, Даниил поспешно поставил ролик на паузу и пошёл открывать.

– Сукин ты сын, – пробормотал Майкл, тут же набрасываясь на парня и припечатывая его спиной в стену.

Губы встретились в долгожданном поцелуе, терзая друг друга.

Ирландец выглядел одичавшим, рыжеватые волосы торчали в разные стороны, а трёхдневная щетина кололась.

И Черновскому это до одури нравилось. Задыхаясь, он крепко обнял актёра, отвечая на ласки языка своим.

В какой-то момент они оказались на широкой кровати, застеленной прохладной простынью.

Сдирая с русского футболку, Майкл покрывал поцелуями каждый миллиметр его торса, заставляя прогибаться в спине и стонать.

Колкая щетина царапала кожу, даря тем самым Даниле пикантные ощущения.

– Не шевелись, – велел актёр, неровно дыша.

Отстранившись от парня, он стащил с себя джинсы с бельём нетерпеливо, нервно.

Взгляду русского предстал большой красавец-член, при виде которого собственная эрекция становилась всё сильнее.

Черновский рухнул на подушки, позволяя раздвинуть в стороны свои ноги и согнуть их. Он и сам с удовольствием оттрахал бы Бердера, но не был уверен, согласится ли тот. Да и обсуждать это сейчас было бы глупо.

– Чертовски скучал по тебе, – добавил ирландец, крепко сжимая плоть парня в своей ладони. По спине обоих тут же побежали мурашки.

– И я скучал, – нетерпеливо простонал Даниил, толкнувшись бёдрами в чужую горячую руку.

Только сейчас он заметил краем глаза, что дверь в номер распахнута, и любой проходящий жилец может увидеть их. И это ещё сильнее заводило.

Приняв полусидячее положение, Данила мягко обнял мужчину, с настолько трепетной нежностью, что тот даже слегка растерялся. Звериное желание траха резко сменилось жаждой ласки. Черновский, чутко водя ладонями по спине Бердера, заставил лечь вместе с собой. На себя.

Слегка надавив на его зад, принялся аккуратно тереться членом о его член. Эрекция обоих становилась сильнее, а дыхание смешалось.

То и дело присасываясь друг к другу глубокими поцелуями, любовники скользили пальцами по влажным телам друг друга, всё активнее и сильнее потираясь членами.

Никогда ещё Майкл не испытывал столь дерзкие, раздирающие чувства. Ему хотелось придушить русского и трахать его до потери пульса, вместе с тем происходящее дарило прилив нежности, из-за которого было просто жизненно необходимо продлить их такой вот странный контакт.

Покрывая влажными поцелуями шею брюнета, Бердер в какой-то момент увидел, как взрываются яркие золотые звёзды прямо на влажной коже парня. Низ живота свело нестерпимой судорогой наслаждения. Взревев, он принялся бурно кончать на член Даниила, потираясь о него всё сильнее и содрогаясь от соприкосновения яиц.

Черновский, ощущая каждой клеткой пёстрый оргазм партнёра, не выдержал: застонав сквозь сжатые зубы, зажмурился, выстреливая спермой на его орган и себе на живот.

– Я люблю тебя…

– И я тебя люблю.

Медленно приходя в себя после оргазма, мужчины сплели ноги и крепко обнялись, наслаждаясь запахом друг друга.

***

Ощутив в себя проникновение, Черновский открыл глаза.

Он лежал на животе.

Было жарко. В комнате витал запах секса.

– Просыпайся, красавчик, – сексуальный шёпот в ухо заставил Данилу расплыться в улыбке.

Актёр укусил его мочку и одним толчком вошёл во всю длину.

Русский захлебнулся от ощущений и зажмурился, стараясь максимально расслабиться. Наверное, это было больно, но за пеленой дурманящего наслаждения боль не ощущалась.

Майкл положил ладонь на кисть русского, властно накрывая её и сплетая пальцы.

Увеличивая скорость толчков, он порыкивал и кусал плечо партнёра.

Данила слегка прогибался в пояснице, блаженно постанывая. Стыд смешивался с пониманием того, что всё происходящее – правильно.

Ирландец балдел от горячности своего любовника. Уткнувшись носом в тёмную макушку, захрипел, переходя на более быстрый ритм.

Вскоре были слышны лишь шлепки, смешивающиеся со рваными вскриками.

Бердер, ощущая, как скотски сильно сводит яйца, понимал, что долго не протянет. Данила, стервец, будто ощутил предоргазменное состояние мужчины – то сжимал, то разжимал анус, хрипя.

И терпеть это было невозможно.

– Каааайф, – рвано выдохнул Майкл, в зверином ритме трахая парня. Вспышка, искра, взрыв!

И снова сильный оргазм, заставляющий дёргаться в конвульсиях, хрипеть и заполнять дырку русского своей горячей спермой.

Данила, ощущая себя психом, плавно плывущем на волнах оргазма, кончил следом. Вскрикивая, он то насаживался на член, то старался отстраниться, но актёр крепко держал его, наваливаясь всем телом, и не разнимая рук. Лишь кулак становился сильнее.

Спустя полчаса Бердер лениво вылез из постели, и распахнул окно. В комнату заливался вечерний свет. Где-то вдалеке играла музыка в одном из летних кафе Риги.

Тонкие губы сжали сигарету.

Расслабленно закурив, Майкл облокотился на косяк дверного проёма, ведущего на балкон.

Впервые за долгое время ему было очень хорошо. Спокойно. И это ощущение гармонии дарил ему русский своим присутствием.

С ним не надо было притворяться, играть, скрываться. С ним он мог быть с собой. С самой первый секунды.

Улыбнувшись всему этому, Майкл посмотрел на небо. Далёкая первая звезда подмигнула ему.

Затянувшись трижды, актёр выбросил сигарету на улицу, и прошёл в номер. Его внимание привлёк включённый ноутбук. Пройдя к столу, он нажал на «плей» и с радостным удивлением обнаружил, что это его интервью лондонскому каналу.

– Так ты изучал мою биографию, стало быть?

– Да, – улыбнулся Данила, всё ещё валяющийся на кровати бесстыже-расслабленно, – ты же не против?

– Я рад.

– И фильмы посмотрел с твоим участием. Мне понравились больше всего «Ангел» и «Макбет», – он привстал на локтях, лохматостью напоминая бойкого воробья, – вскоре просмотрю те, что не успел.

– Будет круто, – ролик быстро закончился, и Бердер отошёл от стола.

Приблизился к кровати, опускаясь на край.

– Ты прости, что я свалил. Испугался. Психанул. Отец Алины пригрозил тем, что наши разговоры попадут в прессу.

– Это маловероятно. Не стоило верить, – качнув головой, ирландец всмотрелся в любимое лицо, – я больше не хочу рисковать. Боюсь, что ты куда-нибудь исчезнешь. Поехали со мной. Будешь жить у меня, пока я на съёмках.

– Я не хочу быть прихлебателем, – Данила как-то странно улыбнулся.

– Найдёшь там работу. Не будешь им, не переживай. Просто будь со мной. Вылет завтра. Ты согласен?

Глядя в строгие и прекрасные глаза, Черновский понимал, что совершит огромную ошибку, если откажется.

Да и не хотелось ему говорить «нет». Любовь нужно беречь, ведь в этом мире она – настоящая редкость.

Придвинувшись к мужчине ближе, он улыбнулся и хрипло отозвался:

– Да.

Умиротворённо выдохнув, Бердер обнял русского за плечи одной рукой и приник лбом к его лбу.

Всё было правильно.