Текст книги "Пробуждение"

Старший лейтенант машинально упал, потянул вторую и последнюю гранату, но она не понадобилась.

Несколько мгновений ничего не происходило. Танк продолжал все так же двигаться вперед, а затем словно вспух изнутри.

Грохот был такой, что заложило уши, а по голове словно ударили чем-то очень тяжелым. Башня «семьдесятдвойки» оторвалась, взлетела вверх, кувыркаясь, и рухнула на землю.

Ветров не слышал восторженных криков засевших в воротах и на стенах бойцов. В ушах у него стоял звон, мучительно хотелось немного полежать в тишине, однако нужно было уходить. Ветров подхватил гранатомет: вдруг еще понадобится. Где ползком, где – короткими перебежками, стал отступать к электростанции.

Он не мог знать, что бойцы Свистюка добились еще одного немалого успеха. Благодаря взрывчатке удалось приоткрыть одну из створок последних ворот, и первыми во внутренний двор электростанции ринулись Рыжий, кое-как оживший Молодой и сам майор.

– Давайте сюда – все чисто, – крикнул Рыжий, высовываясь из щели в воротах.

Полковник распорядился «впихнуть журналистов» и лишь затем занялся бойцами.

– Раненых туда заносите! Раненых! Патроны не забудьте! Куда «Утес» бросили? К теще на именины приехали, что ли? Да пошевеливайтесь, мать вашу тридцать три раза через колено!

Если бы кто еще объяснил, почему опустела станция, и что за враг вдруг атаковал ее, не считаясь с потерями!

Если бы!

Аналитическая программа «Мир»,

телевизионный канал Euronews

Тема: Глобальное потепление или?..

Подтема: Катаклизмы и природные бедствия

в 2012 году

Планируемый выход – 10 сентября 2012

(запрещена к трансляции в эфир как провокационная)

…по сравнению с любым годом нового или прошлого тысячелетий количество необъяснимых природных аномалий ужасает. Катаклизмы происходят с пугающей частотой. Кроме того, землетрясения, цунами, извержения вулканов, грозы, торнадо и другие природные бедствия обладают невероятной мощью и продолжительностью. Только ураган «Селеста-2», бушевавший на восточном побережье Североамериканского Содружества, унес жизни 4017 человек.

Мы можем проследить краткую хронологию самых масштабных бедствий, начиная с 1 января 2012.

3 января – так называемое ледяное мегацунами, или «Санта», вызванное землетрясением в Северном Ледовитом океане. Волна высотой в 62 метра обрушилась на северное побережье Евразии. Точное число погибших неизвестно, однако счет шел на десятки тысяч.

4 января – землетрясение разрушило береговой шельф неподалеку от города Мурманска, Российская Федерация. Часть суши ушла под воду (в том числе южный берег полуострова Рыбачий и северо-западный берег острова Кильдин), образовались два новых острова. Несмотря на то, что землетрясение было несильным для таких масштабов – всего шесть баллов, во время обвала береговой линии погибло 162 человека.

8 января – в Европейском Союзе зарегистрирована рекордная минусовая температура. Ртутный столбец упал до отметки 35 градусов по Цельсию, что на четыре градуса превышает рекорд 2010 года, зарегистрированный в Польше (31 °С). Морозы держались пять дней. От обморожений умерли девятнадцать человек, более двух тысяч британцев попали в больницу с диагнозом «переохлаждение».

14 января – дожди и резкое потепление на Британских островах. Пострадали двенадцать городов. Наводнения унесли жизни 3245 человек. Примерно столько же пропали без вести.

29 января – окрестности города Нук, Гренландия, заволокло паром, предположительно вызванным резкой активизацией гейзеров.

31 января – после нескольких масштабных бурь в канадской части Североамериканского Содружества начались наводнения. Погибли примерно 200 человек.

Как видим, в январе 2012 года были зарегистрированы аномальные колебания температур, причем по всему Северному полушарию планеты. Ученые не сумели однозначно объяснить этот феномен. Кроме версии глобального потепления выдвигались десятки гипотез. Некоторые из них порой – самые фантастические. Вот одна из них.

Говард Лавербах из Института погоды в Ньюкасле, Британия, предположил, что в океане формируется новое теплое течение, масштабами почти приближенное к Гольфстриму. Подводный поток тепла (от неизвестных действующих вулканов, разломов земной коры или из-за резкого вливания пресной воды в океан) привел к катастрофическим последствиям: ледники продолжили стремительное таяние, а холодный воздух, «вытолкнутый» из воздушного пространства над океанами, «вышел» на побережья Евразии и Северной Америки.

Лаборатории, осуществляющие наблюдение за подводными течениями, не подтвердили гипотезу доктора Лавербаха. Согласно их данным, изменения температур в океанах не выходили за среднестатистическую норму.

Как бы то ни было, начиная с января этого года, масштабы стихийных бедствий увеличиваются. Практически каждый день синоптики регистрируют один-два урагана в Северном и Южном полушариях. На вопрос, что происходит с планетой, никто не может дать однозначного ответа. Фонд Альфреда Бернхарда Нобеля даже учредил отдельную премию и пообещал вручить ее тому, кто первый разгадает загадку природы-2012.

Перейдем к февралю…

Местонахождение не определено,
Израиль
7 июля 2012

На поверхности планеты никогда не бывает тишины. В горах слышны перестуки камней и трели ветра. В океане шумят, накатываясь на берега, волны. В полях колышутся колосья. Леса полны шелеста листвы и птичьих голосов.

Настоящая тишина царит только под землей. Изредка можно услышать падение камней или странное шуршание за бетонными стенами. Кто-то из охранников закашляется, притопнет, и короткое эхо скользнет по коридорам. Но ненадолго. Подземный мрак поглотит любые звуки. Миг, и вновь наступит безмолвие. Навалится на сознание, почти осязаемо прижмет к кровати невообразимо тяжелыми пластами земли.

Мари плотнее укрылась одеялом и обняла подушку. Мысли лихорадочно метались, по лбу стекали горошины холодного пота. Сдерживать истерику казалось безнадежным делом. Проклятая память все время подсовывала обращение Управляющего Четвертым сектором.

Девушка выбрасывала из монолога наиболее заунывные цитаты, пыталась рассмотреть картину в целом. Но безнадежно сдавалась на милость панического страха.

– Крепчайте, – сказал он, несокрушимым бастионом возвышаясь на сцене Комнаты Развлечений. Фосфоресцирующий свет, льющийся из полосок-светильников на стенах, обволакивал его фигуру мистическим ореолом. – Это все, что нам осталось…

Напыщенность, пафос и шаблонные фразы. Деланое сочувствие. Фальшивое сопереживание. Вот как видела Мари этого высокого старика. Девушка чувствовала исходящее от него спокойствие, но принять его не могла. Оно казалось уж слишком навязчивым.

– Держитесь и сумейте осознать тот факт, что Земля превратилась в разоренную пустыню, на девяносто пять процентов покрытую морями. Смотрите, – на белоснежном экране поплыли полосы, затем появилось изображение какой-то местности, сфотографированной со спутника. Кусочек горящего леса. Выжженное поле. Руины маленькой фермы. Одинокие зубцы частокола. Полусгнивший труп собаки у разрушенного крыльца. – Это окрестности Хайфы. – Изображение мигнуло и сменилось фотографией, сделанной с высоты птичьего полета. Нагромождение разломанного бетона и камня. Изогнутые колья толстой арматуры. Оплавленный асфальт, покрытый копотью. Громадные трещины в земле, в одной из них плещется оранжевое пламя. – А это Хайфа… Здесь произошел разлом земной коры…

Кто-то из зрителей застонал.

– Я понимаю, – помолчав несколько секунд, продолжил Управляющий. – Мне тоже больно, и эту боль не передать словами. Все мои родственники остались там… – короткое движение пальцем вверх. – Их не успели спасти… Но сам я выжил. И пришел вместе с вами сюда, чтобы пережить этот ужас. Чтобы, когда все успокоится, мы вышли на поверхность и создали новое человечество. И сделали все, чтобы наши дети не наделали тех же ошибок, что и мы в начале этого тысячелетия. Держитесь, братья и сестры!..

«Заученные фразы. Ничего не значащая болтовня. Да он сам не верит в то, что говорит! Вроде и лицо поднял, и смотрит прямо. Чем же он мне не нравится? Мерзкий старикашка, пытающийся говорить о том, чего почувствовать не в силах».

Мари казалось, что в этот самый момент в других секторах со сцены вещает вот такой же представительный мужчина. Пронзительный взгляд, почтенная седина на висках, волевой подбородок. Человек, которому нельзя не поверить. Но она не верила. Не могла осознать, что все кончено.

«Агей не умер! – кричала она, не слыша, о чем говорит Управляющий. – Это все неправда!»

– Что случилось? – через силу спросила Мари, не чувствуя, что повторяется. – Почему это произошло? Как такое случилось?

Управляющий поднял руки и сомкнул кончики растопыренных пальцев перед солнечным сплетением. За очками блеснули полные боли глаза. Или показалось? Быть может, он просто прищурился?

– Я не ученый – всего лишь администратор, – скромно начал он. – Однако постараюсь ответить на ваш вопрос. Видите ли, человечество совершенно не следило за экологией. Политики и бизнесмены больше заботились о месте под солнцем, чем о сохранности окружающей среды. В прошлом году, согласно правительственным сводкам, стремительное развитие глобального потепления стало необратимым. Уровень кислорода в атмосфере упал до критической отметки в девятнадцать процентов; еще немного, и на открытом воздухе не смогла бы загореться свеча. Химические выбросы, ранее опускавшиеся в почву, начали подниматься в верхние слои атмосферы. Возросла концентрация парниковых газов. Дыры в озоновом слое уже не успевали затягиваться – поблагодарим за это также и наших китайских товарищей, которые, начиная с лета 2011-го, каждый месяц отправляли в космос по десятку ракет. Четыре нефтяных пятна – результат терактов против North American Patrol – погибло более половины всего планктона в океанах…

При этих словах в зале хмыкнул Давид – тот самый парень, с которым Мари разговаривала, путешествуя на каталке. Он сидел чуть левее, на три ряда ближе к сцене. Повернул голову, глянул на Мари. Вопросительно поднял брови.

«Что я говорил?!» – спрашивали его темно-карие глаза. В них светился детский восторг. Словно Давид не думал о том, что мир погиб. Он радовался тому, что оказался прав.

– …и другие неблагоприятные факторы прибавились к росту солнечной активности, который наблюдался с начала этого столетия, – продолжал Управляющей. – Солнце расплавило лед в полярных областях. Северные Европа, Азия и Америка частично оказались под водой. Начиная с две тысячи одиннадцатого, мировая общественность наблюдала наводнения и бури разрушительной силы. Только в Израиле за два последних года произошло более четырех десятков катаклизмов…

Мягкий голос оратора убаюкивал. Сознание отключалось, не в силах осознать правдивость слов Управляющего. Хотелось свернуться калачиком в этом мягком кресле. Уснуть, и чтобы сильные руки бережно накрыли тебя шерстяным пледом. А потом проснуться и узнать, что все приснилось. Глаза закрывались. «Спать. Тебе надо поспать. И все будет хорошо. Хорошо!..»

Но страшная реальность никуда не уходила. Слова Управляющего прорывались сквозь полудрему. Каждый новый звук врезался в подкорку головного мозга. Тупым ножом кромсал сознание. «Ураган «Идальго» прошел через Гибралтар. Теперь на территориях от Кадиса до Рабата образовалось новое море. Города Алжир, Тунис и греческие острова под водой… – Хочу уснуть. Хочу уйти отсюда хотя бы во сне! – …и обрушился на северные побережья Африки и Аравийского полуострова… – Спать. Уйти отсюда в грезах. И никогда не просыпаться! Пусть все будет хорошо!.. – Высотой около сорока метров… на десятки километров прошел в глубь страны… Все, кто обитал в прибережной зоне Израиля, погибли… – Ну дайте же мне уснуть! Заберите меня. Лучше сдохнуть, чем пережить этот ужас! – …после землетрясения. Между городами Ашдод и Бейт-Шемеш образовалась гигантская трещина… – Хочу уйти. Заберите меня! – …прошла к заливу Акаба через окрестности Беэр-Шева…»

– Скажите? – Мари очнулась от бархатного голоса Давида. – На месте Хадеры также хозяйничает океан?

Управляющий заворошил бумагами, которые сжимал в руках. Нашел необходимую страницу, уперся в нее взглядом.

– К сожалению, – вздохнул он. – Хадера под водой.

– Спасибо, – кивнул Давид без каких-либо эмоций. – Теперь я знаю…

Управляющий продолжил рассказывать. Он ни разу не переступил с ноги на ногу, ни разу не кашлянул. Даже старался смотреть в одну точку. Словно боялся нарушить обреченное спокойствие зрителей.

«Только бы народ не вспугнуть? – думала Мари. – А ведь мужик боится! Вдруг люди опомнятся и ударятся в панику? Дрожит от одной мысли о том, что «зэки» с воплями бросятся вон из Убежища – в попытке вернуться на поверхность и разыскать погибших родственников. Интересно, каким образом военным удалось так спокойно доставить сюда столько народа? Если верить фильмам, люди частенько устраивают сцены и гибнут в давке, спасаясь от катаклизма. А наши тихо позволили уволочь себя под землю и даже шума не поднимали…»

На стенах мерцали, то наливаясь силой, то угасая, горизонтальные полосы фосфорных светильников. Зал периодически погружался во тьму и вновь озарялся, высвечивая высокую фигуру на сцене.

«Пророк недоделанный, – зло подумала Мари. – Лучше бы сказал, как дальше жить. Не могу я больше слушать эти кровавые цифры. Там погибло столько, тут – еще больше… Зачем мне это?»

– …никто не успел спастись. Восемь миллионов жителей всего за несколько минут, пока расширялся разлом, пропали без вести. Нам удалось спасти единицы. Но вы, друзья, – сильные личности. Нам с вами удастся выйти из Убежища и построить новое государство. Настоящую Землю Обетованную, заветный рай на земле, обещанный Моисеем. И даю вам слово, спасенные, мы преодолеем все трудности. А пока отдохнем. Расслабимся. Пусть сон восстанавливает силы. И теплота…

Сон заливал сознание, поглаживал волосы, утяжелял ресницы. Несмотря на гнетущую атмосферу, спать под землей хотелось постоянно. Лежать, прижавшись к мягкой подушке. И пусть себе время летит, уносит все беды в глубокое прошлое.

– И что нам теперь делать? – спросила Мари, борясь с сонливостью и едва сдерживая зевоту. Очень странно: тело дрожит от нервного истощения, душу терзают муки, а сознание сворачивается клубочком. «Неужели я такая бессердечная? Или просто устала? И почему рядом со мной все дремлют?» – Какова теперь программа партии? Будем долбить камень и строить подземные города? Начнем питаться землеройками и лизать кристаллики соли? А потом придумаем технологию переработки кала, и вперед – цикл вечного питания?

Управляющий улыбался, взирая на девушку поверх очков.

– Давайте для начала избавимся от мешающих мыслей. Отдохнем. Расслабимся. Прислушаемся к дыханию. Оно очень ровное… ровное… ровное! Ровное и спокойное. Наши руки расслабляются. Мышцы шеи расслабляются. Мы дышим ровно и спокойно. Мы успокаиваемся. Мы чувствуем себя замечательно. Нам легко и спокойно. Нам спокойно. Нам тепло и спокойно. Легкость и теплота разливаются по телу. Мы спим. Забудем горести и несчастья. Представим новое будущее, легкое и беззаботное…

«Что за чушь он несет?» Веки налились невероятной тяжестью. Мари с трудом держала их открытыми. Она ничего не понимала, забыла, где находится. И страх перед подземной темнотой действительно отступил. В ушах звучало только ровное дыхание четырех сотен зрителей. Все спали. Вкрадчивый и одновременно сильный голос Управляющего монотонно напевал:

– Мы спим. И будем спать до тех пор, пока не успокоится планета. Будем отдыхать. Вдоволь есть и пить, чтобы сохранять здоровье. Мы начнем новую жизнь. И наши дети будут намного счастливее нас. Они исполнят предначертанное Отцами…

Мари очнулась от наваждения. Ошарашенно таращась в полумрак, потрясла головой.

«Сколько прошло времени? Миг? Минута? Час?..»

– А сейчас отдыхайте, – мурлыкал Управляющий. – Идите ужинать и ложитесь спать. Хвала Всевышнему: у нас почти неистощимый запас продуктов и воздуха. Мы можем прожить целую жизнь в этой теплой пещере. Когда придет время, мы возьмем наших детей за руки и выйдем под мягкий солнечный свет. Перед нами откроется новое будущее. Лучшее! Доброе! Счастливое.

«Я уж думала, он никогда не закончит свою проповедь, – мысленно хмыкнула Мари. – Ан нет – закруглился. Странный мужик. Какой-то скользкий».

Она помнила каждое слово Управляющего. Но, к своему удивлению, больше не чувствовала терзаний. Кровавая история, в которой погибло человечество, превратилась в маленький осколок прошлого. Небольшая соринка на бесконечной магистрали будущего.

– Скажите, – обратилась девушка к Управляющему. – А что нам надо делать сейчас?

– Вы уже спрашивали, – улыбнулся тот, спускаясь по ступенькам сцены. – Сейчас мы должны отдыхать. Заниматься физическими упражнениями, чтобы сохранять тела в отличной форме. И ждать, чтобы исчезли последствия стресса.

– Ждать, – задумчиво протянула Мари. – Сколько ждать? Нам ведь долго придется сидеть под землей, ожидая выхода на поверхность.

– Нет, дитя, – Управляющий приблизился к девушке и положил почти невесомую ладонь ей на плечо. – Ждать осталось недолго. Скоро мы выйдем отсюда.

Мари почувствовала, что к горлу подкатывает комок. Захотелось прижаться к этому мужчине, зарыться лицом в его рубашку (единственную рубашку в Комнате Развлечений). Облегченно вздохнуть полной грудью. И… заснуть.

– Спасибо, – не зная зачем, поблагодарила девушка.

– Отдыхайте, – кивнул Управляющий. Его улыбка была невероятно искренней и теплой. – Идите ужинать и отдыхайте.

И Мари пошла. Вдоволь наелась в Столовой. С аппетитом проглотила гречневую кашу. С восторгом прожевала курицу (а раньше куриное мясо терпеть не могла!). Отдала должное горячему чаю. Вместе с остальными жителями Четвертого сектора отправилась на покой. А «ночью» проснулась и расплакалась от жалости к себе.

«Может, лучше было сдохнуть там, наверху?»

– Сколько мы уже здесь? – из темноты спросила Лиза.

Эти несколько слов, произнесенные хрипловатым контральто молодой тучной женщины, привели бельгийку в чувство. Мари вспомнила, что не брошена на пару со своей бедой. Что есть еще тысячи, заживо погребенных на страшной глубине под Иерусалимом. Что все они находятся в таком же неведении. Что всем не по себе.

Напрягла голосовые связки. Только бы не дрогнуть! Пальцы бессильно заскребли по простыне.

– Сколько мы здесь? – хмыкнула через силу. – Посмотри на часы.

– Шутишь? – тут же отозвалась из темноты собеседница. – Их же у всех отобрали. И мобильники, и лэптопы. Даже косметички. Кто-то говорил, что одной девице из Третьей Комнаты удалось припрятать электронную книжку. Но у нее подсел аккумулятор, а зарядить-то негде.

– Небось читали Тору весь день напролет, вот и посадили, – пошутила Мари, сохраняя тот же ироничный тон. – Ты точно бы читала. Правда, Лиза?

– Читала бы, – с вызовом ответили ей. – В отличие от тебя я Книгу каждый день в руках держу! И в синагогу хожу… ходила. А тебе должно быть стыдно. Побойся Бога, а не ругайся через каждые два слова. И не говори, что если бы Бог существовал, то не засунул бы всех сюда.

– Но я же права, – без уверенности возразила Мари. Она считала себя прожженным атеистом, хотя иногда, в моменты нервного напряжения, на Бога уповала. – Армагеддон случился. И где ваше хваленое Второе Пришествие? Почему никто не пришел, чтобы забрать наши души?

«Сил больше нет. Не хочу жить в одиночестве среди всех этих бедняг. Выпустите меня отсюда! Хочу домой! Пусть даже умру, но на чистом воздухе! Под солнцем…»

Лиза рассмеялась в ответ.

– Чему вас там учат, в этой Бельгии? Если бы ты, дорогая, хоть капельку ориентировалась в религиях, то знала бы, что всякие пришествия обещает христианство. В нашей же, истинной, вере нет никаких предсказаний конца света. По крайней мере, мне о них неизвестно. Каждый еврей уверен, что Бог посылает ему испытания. И если твердо верить в Бога и в свои силы, то будет тебе спасение. Чтобы спастись, надо пройти сквозь трудности и выйти победителем. Вот она – Божья награда.

Мари промолчала, уткнувшись носом в подушку. Ей было страшно и одиноко. Даром что в Семнадцатой Комнате, как они называли свой новый дом, кроме нее находилось еще одиннадцать женщин. В кромешной тьме, озаряемой светильниками лишь на пару часов в день, каждый был предоставлен самому себе. После прибытия подавленные горем люди даже не пытались общаться. Кто-то рыдал, кто-то в душевном порыве колотил руками по стенам. Многие звали пропавших без вести родственников – тех, кто остался где-то там, наверху.

Со временем (прошел день или полгода – какая разница?) всеобщая истерика закончилась. «Человек привыкает к любым лишениям. Было бы чего пожрать и где помочиться, – думала Мари». Люди притихли. Погруженные в апатию мужчины и женщины бессловесно шаркали ногами, продвигаясь к Столовой, справляли естественную нужду, позванивали тренажерами в Спортивном зале, затем ложились спать в холодные постели.

Лиза ворочалась на кровати, шурша одеялом. Она бормотала что-то о Боге и о выборе. Вещала о том, что надо жить вопреки всем невзгодам.

«Ну да, – улыбалась во тьме Мари. – И тогда твой Боженька пришлет тебе облегчение. Ты, дуреха, родственников не теряла. Все они там – во Втором секторе. Сытые и глупые, как ты».

У Мари наверху остался гражданский муж; его имя в списках спасенных не обнаружилось. Нескладный крепыш, служивший в каком-то секретном правительственном ведомстве. Немногословный и всегда ужасно занятой. Но все же теплый и ласковый, когда прижимаешься к нему, приподнимая лицо для поцелуя. Любимый. И… мертвый. Наверное…

«Послушать их, так все погибло. Аравийский полуостров почти целиком нырнул под воду. А вместе с ним ушел Агей… Мне будет не хватать его сильных рук. И мягкого певучего голоса… И… Я больше так не могу! Агей! Забери меня к себе! Уж лучше умереть, чем жить вот так!..»

Мари попыталась вспомнить Агея. С ужасом поняла, что вместо любимого лица память услужливо подсовывает безликий овал. С силой впивалась ногтями в простыню, но тщетно. Затем, кажется, задремала ненадолго, а когда открыла глаза и снова встретилась с темнотой, ощущение утраты навалилось снова.

– Чего-то ты умолкла, – напомнила о себе Лиза. – Спишь?

Мари лишь крепче стиснула подушку. Ужас и боль терзали мозг. Грудь обжигало изнутри. Хотелось вскочить с кровати, разбежаться и броситься на стену. Она бы смогла. Она видела, как таким образом покончил с собой один мужчина из Первого сектора. Просто нагнул голову и прыгнул. Крепко сцепил руки за спиной, чтобы не сработал естественный рефлекс защиты. И ударился со всего размаху. Тихо застонал. Сполз, окровавленный, на бетон. Затрясся в конвульсии и мучительно долго умирал.

«Страшная смерть. Но еще страшнее сидеть в этих казематах. Чего они ждут? Чего от нас хотят на самом деле?»

Мари без оглядки доверяла своей интуиции. «Мамин подарок, – вспоминала с улыбкой, – красота, умение предчувствовать и ум – вот тебе, доченька, на свадьбу». Благодаря шестому чувству бельгийка когда-то сумела избежать страшной аварии. Во время учебы в Брюссельском свободном университете всегда вытаскивала нужный билет. Ушла от первого мужа, догадавшись о его измене. В самые тяжелые моменты жизни интуиция была для девушки опорой. И сейчас она нашептывала, что с Убежищем не все так просто. Косые взгляды охранников, постоянная тишина и отсутствие света, атмосфера таинственности и ожидание беды. Множество мелких нюансов подсказывало Мари: должно произойти что-то ужасное. Намного более страшное, чем Армагеддон на поверхности планеты. Почему? Откуда такое чувство? Поди пойми этот женский дар.

– Если хочешь спать – так и скажи, – громко прошептала Лиза. – Не хочешь? Тогда я расскажу тебе о Боге.

Могу поклясться, если ты примешь Бога, то больше не будешь орать спросонья. Надо только поверить и принять Его. Тогда все прошлые трудности превратятся в опыт, а все грядущие – в надежду. Будет не так больно. Слышишь? Только поверь.

«Пошла ты, – мысленно откликнулась Мари. Сомкнула глаза – все лучше, чем таращиться в пугающую тьму. – Поверю, когда над головой вновь засияет солнце».

– Ты что, действительно заснула?

«Чтоб ты так засыпала, болтушка пустоголовая!»

Ловко подкрался тихий сон. В нем был муж – большой и сильный. Агей взял Мари за руку, повел за собой, под ногами шелестела темнота. Впереди, улыбаясь, ждал еще кто-то. Маленький и слабый, но необычайно теплый. И ослепительно белый, как солнце. Любимый. Мама!

Бельгийка зарыдала во сне.

Лиза что-то пробормотала. Пластиковые пружины кровати заскрипели под весом тучного тела.