Электронная библиотека » Игорь Недозор » » онлайн чтение - страница 7

Текст книги "Закон абордажа"


  • Текст добавлен: 11 декабря 2013, 13:32


Автор книги: Игорь Недозор


Жанр: Боевое фэнтези, Фэнтези


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Шрифт:
- 100% +
Глава 7

3342 год от Возведения Первого Храма, 12 число месяца Аркат.

Стормтон, Ледесма.

...– Зря ты, парень, от угощения отказываешься, – с укором глянула на него красавица-смуглянка, когда он, заплатив два медяка за завтрак, выходил из заведения. – Я бы тебя так попотчевала – все плавание бы потом меня вспоминал.

И столько всего, обещающего блаженство, было в ее взгляде, да и во всей ладной фигурке, что пикарон чуть было не поддался искушению.

Не вовремя появившаяся рядом с девицей драная черная кошка разом испортила мулату все настроение. Кошек он не переносил. Особенно такого, схожего со цветом его собственной кожи окраса.

– Как-нибудь в другой раз, – улыбнулся вежливо, но достаточно прохладно, чтоб отшить прилипалу.

– Ну, как знаешь, – надулась молодка. – Надумаешь, знаешь, где меня найти.

– Непременно, – пообещал темнокожий.

Портовая дорога, по которой шел Х'Ант, прилегала к причалу, где и днем, и ночью было полным-полно моряков, а сама улица пестрела вывесками таверн, зазывающих посетителей на стаканчик рома. Шумное оживление сутки напролет царило на Параде – главной улице Стормтона.

Вернувшиеся флибустьеры бродили от таверны к таверне. Их кошельки были набиты золотом, но бархат, шелка и кружева плохо сочетались с грубыми манерами и изукрашенными шрамами физиономиями. Компании таких молодцов неделями пировали с куртизанками со всех уголков мира.

Нередко на компанию покупалась бочка вина, выбивалась затычка, и пираты, по очереди подставляя рты под струю, цедили вино, пока бочка не была осушена. Деньги спускались до последнего гроша, и иные умудрялись за ночь прокутить две-три тысячи риэлей. Это притом, что сильный раб стоил сотню, а бутылка самого лучшего вина – пять. Некоторые входили в кабак в шелках и золоте, а к утру у них не оставалось даже рубашки на теле.

Х’Ант вспомнил рассказы одного из своих наставников, служившего лакеем при прежнем губернаторе. Один пират платил дочери его по пять сотен золотом лишь за то, чтобы взглянуть на нее голую... Кончилось это плохо для корсара: не прошло и трех месяцев, как его самого продали за долги – и как раз тому, в чьем доме он промотал большую часть своих денег…

День тянулся ужасно долго. Он провел его, бесцельно шатаясь по открытым рынкам. Но что поделаешь. Такова его миссия – разведать как можно больше.

За час до захода солнца он находился неподалеку от Восточных ворот. Делая вид, что рассматривает дверь лавчонки татуировщика, с образцами рисунков – хэйянских, сянских, амальфийских, он при этом не спускал глаз с часового, который, скользнув по нему взглядом, лениво прохаживался у караульной будки. Похоже, пройти через ворота особого труда не составит. Вот если бы он знал, куда ему идти дальше.

Его должны были встретить, и взять чертов пакет, буквально обжигавший его тело...

Перед тем как несколько часов назад его лодчонку спустили со шхуны под фрисландским флагом – под ним тут плавают все кому не лень, и парус повлек его к недалекому берегу, тот странный тип был уж слишком словоохотлив. Все говорил как это важно, твердил что друг свободных пикаронов уж слишком о себе возомнил и ему надо напомнить о взятых на себя обязательствах – но глаза его прямо таки излучали ложь как два фальшивых скеата, слепленных из оловянных пуговиц.

Вся эта история не слишком то нравилась одному из лучших прознатчиков Дарина – конечно он повинуется воле вождей, но вот кто о себе много возомнил – так это Рагир, что как уже поговаривали в тайных лесных и горных поселках, все больше ведет себя как претендент на пикаронский трон.

Х’ант осматривался, глянул зачем-то в сторону форта, чья зубчатая громада рисовалась на фоне синего неба, а батарейная башня торчала как Хамиранова мужская гордость.

Ладно – он идет с важным поручением, и не должен его провалить.

В нескольких ярдах от него стоял какой-то рослый мужик и, как показалось Х’Анту, внимательно следил за ним. Пикарон, нарочито громко насвистывая начальные такты «Канонира и Смерти" неожиданно пересохшими губами, быстро свернул в заросшую, темную улочку. Он шел очень быстро и, когда обернулся, то ничего, кроме колеблющихся теней, не увидел.

В «Старом Компасе», мимо которого, томимый голодом и жаждой, проходил Х’Ант, кто-то орал развеселые песни пьяным голосом, из двери доносились грохот ломающейся мебели и звон разбивающейся о стены и людские головы посуды; похоже, внутри веселье шло полным ходом.

Запах перегара ударил в нос Х'Анту, когда пьяный здоровяк навалился на него и, дружески хлопнув по плечу, предложил выпить за его счет. Видимо, для моряка подобное панибратство было обычным делом, и каждого прохожего он считал как минимум своим другом до гробовой доски.

– Я угощаю, приятель! Подними стакан за мое здоровье, уважь старого боцмана Ланго! Такая удача привалила! Золото рекой льется! Давай-давай!

Не дожидаясь ответа, он затащил мулата в таверну и толкнул его за ближайший свободный столик.

– Трактирщик, рому мне и моему новому лучшему другу!

Через несколько минут принесенная толстым трактирщиком бутыль была пуста, в основном благодаря стараниям боцмана Анго.

И видать от избытка чувств, тот затянул песню, изобличавшую его прежнее, а может и нынешнее ремесло:

 
– От пролива к проливу мы вели корабли,
Когда я моря бороздил.
От пролива к проливу мы вели корабли,
Когда я моря бороздил.
От пролива к проливу мы вели корабли,
Как-то раз эгерийца узрели вдали.
И, связавши живых, мы ограбили их,
Когда я моря бороздил.
К Далабару направить корабль довелось,
Когда я моря бороздил,
К Далабару направить корабль довелось,
Там незваный надолго запомнится гость.
Брали мы все подряд, чем неверный богат,
Когда я моря бороздил.
Торгаша-амальфийца с его кораблем,
Когда я моря бороздил,
Торгаша-амальфийца с его кораблем
Понесла нелегкая нашим путем.
Перед нами он плыл, я его захватил,
Когда я моря бороздил.
Я запомнил еще из Каиды купца,
Когда я моря бороздил,
Я запомнил еще из Каиды купца,
Тысяч десять я вытряс из молодца.
Когда я моря бороздил.
Я взял четырнадцать добрых судов,
Когда я моря бороздил.
Я взял четырнадцать добрых судов,
Четырнадцать разом, купцы – на подбор,
Мы их обобрали – и весь разговор.
Когда я моря бороздил...
 

И, оборвав куплет, запил песню добрым стаканом рома.

– Забористое пойло! – крякнул он и вдруг с подозрением уставился на пикарона.

– Что-то ты не пьешь, а? Или тебе не нравится ром? Или моя рожа?!

Перебравший моряк навис над мулатом, пытаясь сфокусировать взгляд на его лице. Судя по всему, Анго постигла неудача в этом нелегком деле.

– Отличный ром, – приветливо отозвался Х'Ант. – Спасибо за угощение, боцман. Просто жарковато сейчас...

– Жарковато, да? – наливался гневом толстяк. – Щас тебе еще не так жарко станет! Я еще на этого дурня добро перевожу!

Он обернулся к посетителям, призывая их в свидетели оскорбления. Кабак сочувственно загудел: почти все посетители успели уже угоститься за счет боцмана и были целиком на его стороне.

– И то верно, – все так же мирно поддакнул молодой мулат. – К чему на всяких дурней добро переводить? Я пойду, пожалуй...

Х'Ант терпеть не мог драться из-за пустяков.

По кабаку вновь прокатилась волна негодующих воплей.

Анго, свирепо ухмыльнувшись, сгреб свою жертву за рубаху на груди – так, что затрещала ветхая ткань

– Ногами вперед в окно ты пойдешь, макака черномазая!

Выродок от случки на навозной куче козы с дюжиной каторжников и двумя меринами!

Он не договорил: левый кулак Х'Анта врезался ему в пах. Коротко хакнув от боли, боцман выпустил рубаху – и тут же получил в переносицу, уже с правой! Да, Х'Ант терпеть не мог драться. И если мордобой все-таки начинался, старался, чтобы это безобразие закончилось как можно скорее... Замычав от лютой боли, боцман осел к ногам мулата. Пьяницы опешили от такого оборота событий.

Пикарон, обведя собутыльников боцмана не сулящим добра взглядом (ну, кто еще хочет?), подался к выходу.

– А за ром кто платить будет, рожа айланская?! – возмутился кабатчик.

– Ром? Ах да! – спохватился Х'Ант. И тяжелая бутыль из толстого стекла обрушилась на башку хозяина заведения.

Весь кабак был уже на ногах. Такого нарушения правил каким-то черномазым спускать было нельзя.

– Хватай его, парни, якорь ему в печенку! Дверь держи, дверь, чтоб не ушел, гад!..

Х'Ант толкнул скамью под ноги ближайшим атакующим, ураганом пронесся по длинному столу и покинул «Старый Компас » именно так, как предсказывал боцман: через окно, высадив ногой раму.

Взревев, словно упустивший добычу хищник, толпа ломанулась в дверь, чтобы догнать мерзавца и переломать ему все бимсы и шпангоуты! Но улица была пуста...

Нет, по ней по-прежнему струился поток прохожих: моряки, торговцы фруктами и свежей водой, портовые грузчики, уличные девицы...

Но беглеца простыл и след.

Кое-кто пустился бегом по улице, надеясь догнать добычу, но большинство пьяниц разочарованно поплелись обратно в таверну, кляня шустрого мулата в бога, в душу, в костяк и в корень...

Эти свирепые рулады виновник торжества слушал сверху.

Он и не думал убегать. Всего-то подтянулся на руках, ловко вскарабкался на крышу и теперь выжидал, когда уляжется кутерьма.

Наконец, спрыгнул наземь. С той стороны таверны, где была глухая, без единого окна бревенчатая стена. Остановился среди высокого бурьяна.

Руки-ноги целы, физиономия не разбита. Вот рубаху пьянчуга порвал – это скверно! В здешних широтах моряки не обременяли себя лишним гардеробом. Большинство слонялось полуголыми не только по корабельной палубе, но и по улицам города. Но Х'Ант нигде и никогда не появлялся без рубахи. Пусть ткань была такой ветхой, что сквозила на свету, зато она скрывала шрамы от кнута на спине. И клеймо на левом предплечье...

Пытаясь определить – нет ли за ним "хвоста" он зашел в собор поразивший его полами и облицовкой цветного мрамора, сиянием драгоценной смальты мозаиках, освещенных разноцветием витражей, фресок, цветные эмали, резьбы по камню.

Постоял разглядывая панно на западной стене напротив алтаря изображавшую гибель короля Иверо и трех тысяч мучеников под Алькантарой.

Хоть Эгерия и Хойделл и находились в старой вражде – но вера-то одна! Впрочем, возможно просто фальбийские мастера расписывавшие собор не случайно выбрали именно этот эпизод из священной истории – уж больно жалкими выглядели корчащиеся в огне рыцари и уж слишком гротескным смотрелся охваченный пламенем король на охваченном пламенем коне продолжающий скакать к воротам крепости...

Про ту битву Хант знал конечно – это лесные пикароны думают что край света недалеко от околицы их киломбо, или что вообще Айлан откуда их привезли находится в Верхнем Мире а белые черти живут Нижнем. Но его прознатчика кое-чему учили – не где-то, в самой столице, лесном Дарине.

Тогда пять с лишним веков назад войско Эгерии усиленное рыцарями Святого Похода из других земель почти взяло неприступную цитадель на перевале Алькантара, перекрывающую единственных путь из Северной Эгерии в Южную.

Первый пояс стен они проломили тараном, второй – магией (последний раз когда магия применялась в битве) третий – просто взяли с налету на плечах ошеломленных танисцев.

Осталось взять лишь алькасар – главную башню цитадели – и путь за хребет был открыт.

Но у танисцев было припасено кое-что на крайний случай. Когда торжествующее войско заполнило двор крепости, вдруг открылись потайные сифоны и из них хлынул клокочущий жаром танисский огонь. Три тысячи человек поджарилось не хуже чем грешники на кемадеро, а чуть ли не столько же погибло когда бежали сломя голову, потоптав друг друга или сорвавшись в пропасть.

Полюбовался потретом святого Джио которому и был посвящен собор – выложенный мелкой смальтой портрет.

Х’ант таких тонкостей понимать не мог, но художник создавший мозаику явно находился под впечатлением не канонических древних икон, а саг о Народе Холмов – ибо святой, принявший муки за веру на пятьдесят восьмом году жизни, был изображен хрупким юным красавцем со слишком уж заостренными ушами и волосами цвета чистого золота – еще бы кошачьи вертикальные зрачки добавили.

...Пока гость Стормтона изучал роспись в храме божьем, по главной улице города, разрезая толпу, как корабль разрезает морские волны, шла группа людей, состоящая из пяти человек. Поначалу их можно было принять просто за компашку друзей, идущих куда-то, но по манере поведения не сложно было сообразить – это либо солдаты, либо стражники.

Прохожие большей частью их сторонились, да и было отчего. Эти люди явно кого-то напряженно искали, и никому не хотелось обнаружить в себе объект их поиска. Останавливая прохожих, они о чем-то их расспрашивали, время от времени заходили в ту или иную пивную и допытывали народ и там. Вскоре добрались и до той таверны, где недавно происходила драка.

Внимание их сразу привлек пожилой боцман, который в окружении толпы пил ром и жаловался на какого-то «черномазого ублюдка». Быстро допросив старого пропойцу, странная пятерка столь же быстро удалилась. По непроницаемым их лицам прочесть ничего было нельзя... Но в душе они ликовали – похоже, странное письмо, приколотое старым матросским ножом к двери канцелярии гражданского губернатора Ледесмы не лгало в своих нарочито корявых и неграмотных строках – и человек с теми самыми бумагами действительно посетил Стормтон.

На ловца и зверь бежит – спустя час они столкнулись с Х'Антом на одной из улочек.

– Морячок, тебе придется пойти с нами, – заявил один, достав из-за пояса пистолет и нацелив его на парня.

– Милорд, вы меня ни с кем не спутали?.. – недоуменно начал было Х'Ант, но замолчал: такая холодная уверенность была в голосе главного из странной пятерки.

Пожав плечами, пикарон подчинился. Пистолет он всегда считал весомым аргументом, да и драться с пятерыми – только зря трепыхаться.

На ходу он прикидывал: лично к нему у местных властей особых претензий быть не должно. (А эти пятеро весьма и весьма походили на представителей закона).

Недавняя драка в кабаке... Нет, это даже не смешно! Если хватать за шиворот и куда-то волочь каждого, кто грешит трактирными драками, ни в какой тюрьме места не хватит!

Если только они... если они не пронюхали что он – не кто-то, а посланник Дарина, идущий с особой миссией. Безобразие! За что, спрашивается, пикароны регулярно платят взятки местным чиновникам, чтобы те не трогали их людей?! Нет, совсем не осталось чести у этих крыс!

И что же впереди? Петля или каторга на плантациях? Ни то, ни другое Х’Антa отнюдь не устраивало...

Улица, по которой шел мулат в окружении своих конвоиров, стала уже, в просветы меж небольшими утлыми домишками поблескивало в лунных лучах море.

Х'Ант резко остановился. Ствол пистолета уперся ему в спину.

– Давай, шевели ногами, – равнодушно-строго прикрикнул старший.

Пленник обернул к нему искаженное ужасом лицо.

– Т-там... – он резко махнул рукой вправо.

Примитивная уловка сработала: конвоиры уставились туда, куда указал молодой мулат.

В то же мгновение задержанный резко рванул влево и перемахнул хлипкий заборчик.

Пробежав около двадцати футов, он налетел на бачок с мусором, который с грохотом покатился прочь. Сразу же послышался топот бегущих ног. Х’Ант инстинктивно юркнул в сторону и затаился. Мимо тяжело протопал кто-то в плаще, споткнулся обо что-то и рухнул. Раздался звук упавшего металлического предмета и сдавленные проклятия.

Да, дело, похоже, принимает серьезный оборот. Х’Ант быстро промчался по чьим-то посадкам батата и очутился на отвесной круче.

Не раздумывая, с разбега, как ребенок в материнские объятья, пикарон прыгнул с обрыва в ленивые гладкие волны...

...Уставший, но довольный собой Х'Ант сидел на камнях. Рядом сушились башмаки, из которых владелец только что вылил воду.

Теперь надо прикинуть, где залечь в дрейф. Как там звали ту девчушку из таверны «Загляни – не пожалеешь», приглашавшую его приятно провести время? Джемма? Или Оллия? Нет, кажись Зизи!

Не согласится ли она на время предоставить кров своему новому дружку?..

– Хорошо бегаешь, хомбре! – раздался позади беззлобный знакомый голос.

Х'Ант медленно обернулся – и замер.

На него смотрело сразу три пистолетных дула.

– Ну, чего вылупился? – недовольным тоном спросил стражник.

По раскрасневшемуся лицу его было видно, что он долго бежал и запыхался. Тут же неподалеку находились и четверо его товарищей:

– Мы уж устали тебя ловить. Вставай и пошли. И чтоб больше без шуточек, а то... – говоривший многозначительно кивнул на пистолет.

Х'Анта подняли и потащили в сторону городка. Теперь уже пятеро конвоиров держали его на прицеле, не давая ни малейшего шанса улизнуть.

Вскоре он оказался в подвале гарнизонной кордегардии, причем не в камере, а сразу в пыточной. Пыточная тут была весьма убогой, даже дыбы не имелось, так что его просто прикрутили к кольцам, вмурованным в стену.

Еще через четверть часа к Х'Анту спустился высокий грузный человек в мундире флота Хойделла.

Еще до того как при свете факела разглядел широкий золотой галун на вороте, Х'Ант догадался, кто это.

Лицо адмирала было спокойным, однако то и дело подергивающееся веко выдавало крайнюю степень взволнованности.

– Ты, кто? – не очень-то дружелюбно обратился он узнику: – Тебя зовут Х'Ант? С какого ты корабля? Как мне связаться с твоим капитаном, чтобы он мог за тебя поручиться? – ухмылка стала совсем издевательской.

Молодой человек исподлобья глянул на Оскара ок Л’лири и молча сплюнул себе под ноги. Конечно, он был неприятно удивлен тем обстоятельством, что хозяину Стормтона откуда-то известно его имя. Но внешне мулат остался невозмутим.

– Я хочу знать только одно, – сообщил адмирал. – Кто надоумил ваших черножопых вождей подставить меня? Кто вам дал эти бумаги?

Перед носом избиваемого возник распечатанный конверт и лист бумаги с печатью из зеленого сургуча.

– Кто поручил меня скомпрометировать и зачем?! Впрочем, зачем – понятно! Место мое понадобилось. Кому?! Ок Гедао? Арбонну? Кому нужно, чтобы меня убрали отсюда? Кто так глуп, воображая, что его величество король Руперт поверит грязным бумажонкам, а не своему старому другу? Может, ты не знаешь? Так я тебе и поверил! Отвечай, ты, пикаронская ищейка, кто тебя послал?! – ревел, выходя из себя, адмирал. – И побыстрее, потому что иначе тебя будут бить, пока ты не сдохнешь!

Мулат молчал. Он знал из поучений старших, что под пытками лучше молчать, ибо стоит начать говорить – уже не остановишься, да и палачей раззадоришь.

– Ничего, ничего, ты у меня живо заговоришь!

Оскар был взбешен молчанием Х'Анта.

– Зовите профоса, под кнутом молчать не станет!

Приказав подручным бить черномазого, пока тот не побелеет и не признается, губернатор удалился почивать.

...Удар следовал за ударом.

В краткие мгновения передышек он твердил одно и то же: он простой рыбак, и он, Х'Ант, сроду не дотронулся ни до одной белой барышни.

– Какие барышни, идиот?! – возмущался офицер. – Тебя спрашивают, кто дал тебе эти бумаги?

– Подобрал, абуна, – отбрехивался мулат. – Не помню, где. Хотел использовать по нужде. Что в тех бумагах – мне неведомо, потому как читать не обучен.

И снова свист кнута и обжигающая плечи и ребра боль.

Такого отчаяния, такой безнадежности Х'Ант не испытывал со дня своего освобождения с эгерийского рудника. И дело было не в побоях. Пришло понимание того, что никто его не выручит. А эти усердствующие дурни тем временем забьют Х'Анта насмерть...

Но до чего же больно, мочи нет.

Надо что-то делать. А что?

Ладно, сволочи... все сделаю... уже на все согласен... Только скажите толком, что от меня нужно...

– Будешь говорить? – обрадовался тот стражник, который изловил его.

Мулат кивнул, показывая, что ворочать языком он уже не в состоянии.

– Да, – покачал головой офицер, оглядев жертву, – похоже, перестарались мы чуток. Какой от тебя прок нынче?

Он погрозил кулаком кнутобойцам. Те виновато развели руками.

– Ладно. Отправим тебя до утра в камеру. Там отдохнешь, придешь в себя. Тюрьма у нас хорошая...

Подручные дружно заржали.

Сейчас или никогда!

Если дать этим негодяям отвести себя в форт – это конец! Можно сплести сколько угодно небылиц, можно тянуть время, выкладывая все новые и новые вымышленные подробности...

Но долго ли можно вести игру, заранее обреченную на поражение?

Нет, побег – единственный выход. И именно сейчас, по дороге. Из форта не убежишь...

Х'Ант ссутулился, его походка стала тяжелой, неровной. Со стороны взглянуть – каждый шаг давался ему с трудом.

– Ты чего это за танцы тут устроил? – строго спросил один из двух приставленных к нему конвоиров.

– Т-танцы? – тяжело выдохнул Х'Ант. – Тебя бы так избили... посмотрел бы я на твои танцы...

Не договорив, он вдруг пошатнулся и рухнул на пыльную дорогу.

– Змей-Шаггор! – с досадой глянул конвоир на своего товарища. – Нам его что, на себе дальше тащить?

– Погоди, – озабоченно ответил тот, сейчас я ему рому принесу...

И нырнул в дверь ближайшего кабака. Второй конвоир нагнулся над лежащим пленником, тряхнул его за плечо:

– Эй, парень, ты смотри, не сдохни! Сейчас Генри тебе рому...

Этой фразе не суждено было закончиться.

Согнув ноги, Х'Ант изо всей силы ударил конвоира в живот. И тут же, пружиной взлетев на ноги, перемахнул через рухнувшего солдата и кинулся наутек. Откуда и силы взялись.

Заборы, крыши, опять заборы, крики, выстрелы позади...

И задний двор трактира «Загляни – не пожалеешь».

– Зизи, это я... За мной погоня... спрячь, солнышко...

Беглеца искали основательно.

Прочесали практически весь остров, обшарили от чердака до погреба «Рыжую плясунью», в которой, если верить страже, Х'Анта видели дольше всего.

Но айланец как в пучину канул…


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации