Текст книги "Психотерапия как путь формирования и трансформации реальности"

Попробую кратко изложить суть тех открытий, прозрений и гипотез квантовой механики, использование которых мне представляется особенно перспективным в смысле приложения их к психологической и психотерапевтической теории и практике.

Принцип комплементарности Н. Бора

По всей видимости, предвестником возникновения новой неклассической, квантовой, парадигмы в физике стала теория электромагнитного поля, появившаяся благодаря творческим усилиям ее авторов – М. Фарадея и Дж. Максвелла. Именно эта теория внесла новую тенденцию в изучение материи.

Классический ньютонов мир зашатался уже тогда. С позиций этой новой концепции поле является самостоятельной физической реальностью, не сводимой к совокупности предметов, ее составляющих. Поэтому признанная в то время классическая материальная концепция мира утратила свой статус единственной и уникальной. Представления о непрерывности материи и положения о ее дискретной природе столкнулись в необъяснимом противоречии. Вещество и поле начали конкурировать в головах физиков [С.Г. Хорошавина, 2000]. Так закончился XIX в.

Собственно эра квантовой механики началась с известного уже не только всем физикам, но все большему числу обывателей эксперимента, который со всей очевидностью продемонстрировал миру дуальную природу элементарной частицы[21]21
  Как отмечает М. Заречный, «впервые интерференцию света на двух щелях наблюдал английский ученый Томас Юнг в начале XIX в. Затем, в 1926–1927 гг., К.Д. Дэвиссоном и Л. Джермером в экспериментах с использованием монокристалла никеля была открыта дифракция электронов – явление, когда при прохождении электронами через множество “щелей”, образованных плоскостями кристалла, наблюдаются периодические пики в их интенсивности. Природа этих пиков совершенно аналогична природе пиков в двухщелевом эксперименте, а их пространственное расположение и интенсивность позволяют получить точные данные о структуре кристалла. Этим ученым, а также Д.П. Томсону, который независимо от них также открыл дифракцию электронов, в 1937 г. была присуждена Нобелевская премия.
  Затем подобные опыты многократно повторялись, в том числе и с летящими “поштучно” электронами, а также с нейтронами и атомами, и во всех них наблюдалась предсказываемая квантовой механикой интерференционная картина. Впоследствии были проведены эксперименты с более крупными частицами. Один из таких опытов (с молекулами тетрафенил-порфирина) был проведен в 2003 г. группой ученых из Венского университета во главе с Антоном Цайлингером. В этом классическом двухщелевом эксперименте было четко продемонстрировано наличие интерференционной картины от одновременного прохождения очень большой по квантовым меркам молекулы через две щели» [М. Заречный, 2007].


[Закрыть]. Оказалось, что законы микромира значительно отличаются от законов макромира. Так, например, одна и та же частица – электрон – в зависимости от факта присутствия или отсутствия наблюдателя приобретает[22]22
  Слово «приобретает» в данном случае ключевое. Частица не демонстрирует те или иные имеющиеся свойства, например массу, размер, местоположение и пр., а именно приобретает их с появлением наблюдателя. До того момента, пока наблюдатель не появился, этих свойств не было вовсе.


[Закрыть] те или иные свойства. В случае, когда наблюдатель присутствовал, электрон демонстрировал свойства частицы, обладающей конкретным местоположением. Отсутствие же наблюдателя радикально изменяло ход эксперимента – электрон демонстрировал свойства волны, т. е. вел себя так, как вела бы себя волна, любая волна – электромагнитная, морская, звуковая и пр. При этом во втором случае оказывалось совершенно невозможным вычислить местоположение электрона, его попросту не существовало в качестве частицы предметного мира. Удивительно, не правда ли? Получается, что именно присутствие наблюдателя в некотором смысле создавало реальный мир, состоящий из предметов. Тот мир, который мы привыкли называть объективной реальностью. Так существует ли объективная реальность или она создана наблюдателем? Эксперимент недвусмысленно показал, что, по крайней мере, квантовый мир устроен на совершенно иных принципах и основаниях, нежели мир классический.

До сих пор этот эксперимент – родоначальник квантовой механики подлежит множественным интерпретациям, наиболее популярными среди которых являются копенгагенская[23]23
  Классический квантовый эксперимент ставит следующие вопросы:
  1. Законы квантовой механики говорят о том, где частицы попадут в экран статистически и дают возможность рассчитать местоположение светлых полос, куда, скорее всего, попадет много частиц, и местоположение темных полос, куда, скорее всего, попадет мало частиц. Однако для отдельной частицы законы квантовой механики не способны предсказать, где она окажется фактически. Каковы в таком случае правила поведения отдельных частиц?
  2. Что происходит с частицей между моментом испускания и моментом регистрации? Создается впечатление, что частица претерпевает взаимодействие с обеими щелями, и это кажется противоречащим тому, как может себя вести точечная частица, тем более, что когда частица регистрируется, она оказывается точечной.
  3. Что заставляет частицу переключаться от статистического к нестатистическому поведению и обратно? Когда частица летит сквозь щели, её поведение описывается нелокализованной волновой функцией, которая одновременно проходит через обе щели. Когда же частица регистрируется, никогда не получается размытый волновой пакет, но всегда фиксируется точечная частица.
  Копенгагенская интерпретация отвечает на эти вопросы так:
  1. Вероятностный характер предсказаний квантовой механики принципиально неустраним, т. е., он вовсе не говорит о том, что наши знания ограничены, что мы не знаем значений каких-то скрытых переменных. В классической физике вероятность использовалась для описания результатов типа подбрасывания игральной кости, хотя фактически этот процесс считался детерминированным. То есть вероятности использовались вместо неполного знания. Напротив, копенгагенская интерпретация утверждает, что в квантовой механике результат измерения принципиально недетерминирован.
  2. Физика – это наука о результатах измерительных процессов. Измышления на тему того, что происходит за ними, неправомерны. Копенгагенская интерпретация отбрасывает вопросы типа «где была частица до того, как я зарегистрировал её местоположение» как бессмысленные.
  3. Акт измерения вызывает мгновенное схлопывание, «коллапс волновой функции». Это означает, что процесс измерения случайно выбирает в точности одну из возможностей, допустимых волновой функцией данного состояния, а волновая функция мгновенно изменяется, чтобы отразить этот выбор [Википедия].


[Закрыть] (Нильс Бор и Вернер Гейзенберг) и многомировая (Хью Эверетт). Согласно первой из них мы живем в «возможностной» вселенной – такой, что в ней с каждым будущим событием связана определенная степень возможности» [Википедия]. С 1927 г. и до сих пор в физике основополагающим значением пользуется принцип неопределенности В. Гейзенберга и принцип дополнительности Н. Бора, согласно которому мы, например, не можем одновременно измерить одно свойство частицы, например скорость, не утратив при этом возможность измерить ее координату.

Согласно многомировой, наиболее радикальной, интерпретации, вселенная, в которой мы живем, всего лишь одна из многих существующих. Иначе говоря, Хью Эверетт предположил существование некоего состояния квантовой суперпозиции как нелокального источника формирования бесконечного количества состояний параллельно существующих вселенных (миров), которые никак не взаимодействуют между собой.

Суперпозиция как нелокальный источник реальности

Описанному выше классическому эксперименту, продемонстрировавшему дуальную природу элементарной частицы, вторил мысленный эксперимент, предложенный Эрвином Шредингером. В закрытый ящик физик поместил кошку, рядом с которой находилась стеклянная колба с ядовитым газом. Над этой колбой на нити висел молоток, положение которого зависело от того, распадется ли ядро внутри механизма, который держит нить. Вероятность распада ядра в течение 1 часа. А Если ядро распадается, то описанный механизм приводится в действие, газ распространяется по пространству, и кошка умирает. Исходя из основной идеи квантовой механики, если над ящиком (точнее, его содержимым) не производится наблюдение, то его состояние можно описать термином суперпозиции (этот термин нам понадобится, и немного позже я опишу его более подробно). Таким образом, до тех пор, пока ящик закрыт, кошка одновременно и жива, и мертва. Когда же ящик открывается и картина подлежит взору наблюдателя, кошка занимает лишь одно из возможных положений – она либо жива, либо мертва. Таким образом, Эрвин Шредингер описал коллапс волной функции. Это означает, что когда появляется процесс измерения, т. е. когда появляется наблюдатель, волновая функция электрона схлопывается, и он приобретает определенное местоположение и состояние. Иначе говоря, в тот момент, когда мы заглядываем в ящик с кошкой, Вселенная расщепляется на две разные вселенные, в одной из которых наблюдатель смотрит на ящик с мертвой кошкой, а в другой – наблюдатель смотрит на живую кошку [Википедия].

Итак, какой же урок нам важно вынести отсюда? Полагаю, тезис об «одновременном»[24]24
  Слово «одновременно» помещено мною в кавычки по причине неточности его употребления. На самом деле суперпозиция, или квантовый пробел, существует вне пространства и времени.


[Закрыть] существовании альтернативных возможностей. Что это значит? В классической физике состояние системы может быть только одним. Иначе, говоря, кошка может быть либо жива, либо мертва. С точки же зрения квантовой механики, эти оба состояния (или бесконечное их число) в суперпозиции являются не альтернативами, но суммируются. Таким образом, суперпозиция описывается следующей формулой: суперпозиция = кошка жива + кошка мертва. Это значит, что состояния системы больше могут не рассматриваться как взаимоисключающие альтернативы, а как сосуществующие реальности. Снова удивительно! Как же такое положение вещей описать с чисто технической точки зрения. Попробуем продвинуться немного далее. Для это нам понадобится новое понятие.

Запутанные (сцепленные) состояния (entangled states)

Революционным в физике оказался тезис о возможности совмещения альтернатив, проявившийся в постулировании существования так называемых запутанных (сцепленных) состояний (entangled states). Квантовая сцепленность – это неразрывное состояние, некое единство, которое невозможно разорвать, разделить на части, оно несепарабельно. И в нем присутствуют все возможные альтернативы состояний реальности или вселенной, и оно находится за пределами пространства и времени, условно говоря – в некоем квантовом пробеле. По мнению А. Нефедова, «в состоянии суперпозиции сцепленность максимальная. В этом состоянии каждое изменение в одной частице или системе мгновенно приводит к изменению во всех остальных частицах Вселенной и всех вероятных вселенных» [А. Нефедов, 2008].

Квантовый пробел. Декогеренция и рекогеренция

Как же появился тот «объективный, реальный мир», в котором мы с вами живем? Хотя правильно было бы сформулировать этот вопрос, используя глагол несовершенного вида: «как же появляется тот “объективный, реальный мир”»? Поскольку наш мир появляется ежесекундно заново, правда, заимствуя привычные свои формы (об этом более подробно расскажу в разделе о квантовой физике и психотерапии). Для ответа на этот вопрос нам понадобится еще одно понятие. Появление известного нам классического мира из нелокального источника реальности (мы уже знаем его под названием суперпозиции) стало возможным благодаря механизму декогеренции. Это как бы выбор или «вытаскивание» реальности из квантового пробела. То есть в некотором смысле мы выбираем реальность, в которой живем. Хотя если быть более точным – мы создаем из суперпозиции реальность, в которой обитаем. При этом сцепленность суперпозиции уменьшается, из нее появляются плотные объекты «реального» классического мира, которые выглядят как совершенно отдельные. Предваряет этот механизм, и это самое важное, появление Я как наблюдателя и релевантного ему сознания. Иначе говоря, сознание является результатом декогеренции (равно как и само слово «результат», отсылающее нас к детерминации и, следовательно, времени). Это необходимое условие формирования мира. Первое, что появляется в мире, – это время, поскольку, напомню, в сцепленном состоянии суперпозиции времени просто нет (так же, как и пространства).

Обратный декогеренции процесс возвращения в сцепленное состояние суперпозиции называется рекогеренцией. Это понятие и соответствующий ему механизм мне представляются особенно перспективными в смысле использования их для развития психотерапии. Почему? – спросит читатель. По той причине, что именно рекогеренция оказывается источником получения доступа к неограниченным возможностям личностных изменений. Ригидная структура жизненного опыта и реальности человека в момент возвращения в состояние сцепленности схлопывается, и появляются возможности для нового выбора. Теоретически – для выбора любой новой реальности, включая новую вселенную, практически – для радикального изменения условий жизни и способов организации контакта с окружающими. Ограничения между теоретически и практически возможными изменениями определены постоянным присутствием в нашей жизни огромного количества наблюдателей, которые фиксируют нас внутри «уже существующей Вселенной».

В заключение этого небольшого раздела дайджеста квантовой механики подытожу – мир создан наблюдателем и не может существовать независимо от него.

Вероятность как базовый принцип и фактор устройства мира

Вероятность, надеюсь, не является для читателя новым термином. Однако его использование в квантовой механике претерпевает существенные изменения. Категория вероятности нам известна и в классическом мире. Однако в квантовом мире вероятность приобретает системообразующее значение. Если в детерминистской парадигме вероятность можно рассчитать, придав ей определенное значение, то квантовый мир принципиально основан на вероятности, которую предсказать невозможно. Таким образом, причинно-обусловленный мир начинает вступать в противоречие с миром индетерминистским. Согласно наиболее популярной интерпретации двухщелевого эксперимента – копенгагенской интерпретации, которая принимает в своей основе принцип неопределенности В. Гейзенберга, мир принципиально непредсказуем. Например, положение определенного фотона в определенный момент времени не может быть предсказано никаким методом[25]25
  Именно эту интерпретацию А. Эйнштейн подвергал сомнению. В 1927 г. на пятом Сольвеевском конгрессе Эйнштейн решительно выступил против «копенгагенской интерпретации» Макса Борна и Нильса Бора, трактующей математическую модель квантовой механики как существенно вероятностную. Эйнштейн заявил, что сторонники этой интерпретации «из нужды делают добродетель», а вероятностный характер свидетельствует лишь о том, что наше знание физической сущности микропроцессов неполно. Он ехидно заметил: «Бог не играет в кости» (нем. Der Herrgott wurfelt nicht), на что Нильс Бор возразил: «Эйнштейн, не указывай Богу, что ему делать» [Википедия].


[Закрыть].

Философские аналогии с тезисами квантовой механики

Довольно интересным историческим фактом, который со всей очевидностью появляется по ходу изложения основ современного естественнонаучного мировоззрения, оказывается удивительно глубокое соответствие между достижениями современной квантовой физики и философскими идеями Античности и Нового времени. То, что добыто в XX столетии в качестве научных знаний в результате довольно строгих экспериментов, философами античности и Нового времени предварялось в их мыслительных актах за 25 столетий до того. По всей видимости, некоторые идеи и факты просто из всех сил тысячелетиями стучатся в закрытые двери общественного сознания человечества. Здесь я более детально остановлюсь на этих идеях, предприняв попытку анализа того, какое значение философские идеи Античности и Нового времени могут иметь для наук о человеке сегодняшнего дня вообще и для психотерапии в частности.

Античная философия начинает свое развитие с досократиков. В данном контексте поговорим немного более подробно о философии Парменида, в частности о его представлениях о Бытии. Несколько менее детально остановимся на философии Сократа и Платона[26]26
  Здесь и далее, если не указано иное, интерпретация античных философских воззрений дана по «Лекциям по античной философии» М.К. Мамардашвили [2009]. Для более подробного ознакомления с тезисами Парменида, Зенона, Демокрита, Платона, Аристотеля и пр. очень рекомендую эту гениальную работу великого мыслителя XX столетия.


[Закрыть].

Парменид

Нужно очень постараться, чтобы не обнаружить аналогии между понятием Бытия у Парменида из Элеи[27]27
  Парменид из Элеи (греч. Παρμενιδης; ок. 540 до н. э. или 520 до н. э. – ок. 450 до н. э.) – древнегреческий философ и политический деятель. Свои взгляды выразил в поэме «О природе». Занимался вопросами бытия и познания. Разделил истину и субъективное мнение.
  Парменид доказывал, что существует только вечное и неизменное Бытие, тождественное мысли. Основные его тезисы таковы:
  1. Помимо Бытия нет ничего. Также и мышление есть Бытие, ибо нельзя мыслить ни о чём.
  2. Бытие никем и ничем не порождено, иначе пришлось бы признать, что оно произошло из Небытия, но Небытия нет.
  3. Бытие не подвержено порче и гибели, иначе оно превратилось бы в Небытие, но Небытия не существует.
  4. У Бытия нет ни прошлого, ни будущего. Бытие есть чистое настоящее. Оно неподвижно, однородно, совершенно и ограниченно, имеет форму шара [Википедия].


[Закрыть] [Парменид, 1989] (а также в интерпретации его текстов у М.К. Мамардашвили [2009]) и категорией суперпозиции и квантового пробела в квантовой механике. Размышляя над наследием Парменида, М.К. Мамардашвили пишет: «Я говорил вам, что в основе всех великих философий и религий лежит одна-единственная мысль: реально есть, существует какая-то другая жизнь, более реальная, чем наша обыденная. Есть что-то другое, что тоже живет, но живет иначе, более осмысленно – это более высокая жизнь, и можно прилагать к ней слова: священная, святая, в ином времени, в ином пространстве и т. д.» [М.К. Мамардашвили]. В данном случае речь идет именно о Бытии, каковое является не бытием тех или иных вещей, а совершенно отдельной субстанцией. Конкретизируя, отмечу, что речь идет не о существовании предметов, а о бытии этого существования. И это Бытие (или Одно, цитируя Парменида) есть нечто, находящееся вне пространства, вне представлений о «реальных» вещах, вне прошлого и будущего.

Размышляя о Бытии в представлениях античных философов, М.К. Мамардашвили пишет: «Значит, события должны не повторяться, а совершаться таким образом, чтобы путем извлечения опыта произошло переключение в другой регистр сознания, и человек вошел бы в какую-то структуру – а структура по определению есть обозримое конечное – и тем самым (я употреблю это слово в его греческом значении) он оказался бы в бытии. Бытием называется то, другое измерение, в котором нет дурной бесконечности, если под дурной бесконечностью иметь в виду не просто то, что математики называют бесконечным: когда к одному числу прибавляется другое или когда нет такого числа, больше которого не было бы. Греки имеют в виду нечто иное. Они интуитивно угадывают, что происходит вообще с проблемой извлечения смысла и с переходом в особый регистр бытия, который случается с человеком после извлечения смысла. Бытие – это то место, где человек вдруг остановился и раз и навсегда что-то сделал… Когда Парменид говорит, что бытие – сплошное, он хочет сказать, что бытие есть то, что не расколото частностью или партикулярностью… и в этом смысле – есть Одно» [М.К. Мамардашвили, 2009].

Итак, Бытие это нечто, существующее вне пространства и времени, то, что дает основания для существования «реального объективного» мира. Именно так – дает основания. Само оно никаким образом не сводимо к существованию этого реального мира: «проблема бытия есть проблема бытия существующего. Здесь как бы тавтология. Мы предполагаем: вещи есть, деревья есть, люди есть, дома есть, куб есть и т. д. Так вот, не существование самих этих вещей (например, трубки передо мной может и не быть или она может быть другой формы), а бытие существующего» [М.К. Мамардашвили, 2009]. И чуть позже: «Или, скажу словами Парменида: “бытие есть нечто в существующем, что не рождается и не погибает в нем. К тому же еще оно не меняется”» [М.К. Мамардашвили, 2009].

В некотором смысле Бытие больше «реального объективного мира» и является чем-то вроде точки его сборки [Парменид, 1989]. Чем не определение суперпозиции или квантового пробела? М.К. Мамардашвили указывает на ограничения в доступности Бытия для восприятия человека: «…мы не пребываем все время в бытии, а лишь иногда прикасаемся к нему» и немного далее: «Следовательно, есть два потока. В одном – наша жизнь, а внутри нее, моментами, другой режим – когда мы прикасаемся к бытию» [М.К. Мамардашвили, 2009]. Снова фраза выглядит так, как будто мы читаем текст из книги по квантовой механике. Любопытно, не правда ли? Мераб Константинович даже затрагивает проблему Бытия так, как будто бы речь идет об обсуждении локализации квантового пробела: «А пока закрепим проблему интервала, который – внутри нашего горизонтального взгляда в реальном пространстве и времени – неразличим. Но он существует, за ним скрыт идеальный мир или мир идеальных предметов, мир идеальности» [М.К. Мамардашвили, 2009]. В этом месте на время оставим понятие Бытия у Парменида и М.К. Мамардашвили и двинемся дальше, к Сократу и Платону.

Сократ

Указание на существование чего-то, находящегося вне пределов реального мира и являющегося в то же время условием его существования, мы можем обнаружить и у Сократа. Как известно, сам Сократ ничего не писал. Но весь способ его философствования в диалогах оставил заметный содержательный след. Сократ всей своей философской практикой утверждает, что если человек не оказался в Бытии, то ровным счетом ничего из истины он не в состоянии родить. М.К. Мамардашвили утверждает, что «проблема сократовского парадокса состояла в том, как мы вообще имеем новые мысли, как узнаем то, чего не знали. В нем подчеркивается, что мы идем в определенном направлении на основе знания, и значит, мы уже знали то, что хотим узнать» [М.К. Мамардашвили, 2009]. Стоит вспомнить только ситуацию, как Сократ из мальчика выуживает знание теоремы Пифагора как уже существующее в нем. Мальчика просто нужно «встряхнуть», чтобы слой знания, неизвестный самому мальчику, поднялся бы и вошел в его сознание. Обращаясь к творчеству Сократа, М.К. Мамардашвили заключает: «Развитие и эволюция есть явление того, что уже есть. И только. Если чего-то нет, то этого никогда не будет» [М.К. Мамардашвили, 2009]. И это что-то есть Бытие.

Платон

Классиком теории квантовой механики, справедливости ради, следовало бы назвать также и ученика Сократа, учителя Аристотеля – Платона. Именно он метафорическим образом наиболее ярко описал идею суперпозиции. Достаточно вспомнить его наиболее известную метафору пещеры, в которой люди принимают тени за реальные вещи, в то время как они являются всего лишь неживыми симулякрами идей. Упрощая изложение учения Платона, отмечу следующее. Аналогом Бытия Парменида и состояния суперпозиции в квантовой механике у Платона является некий мир идей, который является условием существования мира «объективного», классического мира, к которому мы с вами привыкли. Но именно этот первый мир у Платона обладает статусом реального. Привычный же нам классический мир – есть лишь попытка «наблюдателя» сконструировать свою вселенную. И снова-таки этот идеальный мир находится вне пределов действия абстракций пространства, времени и личности.

Каким же образом идеальный мир участвует в формировании мира симулякров – мира классических вещей? Известный исследователь философии Платона Т.В. Васильева пишет в связи с этим, анализируя описанный Платоном спор Парменида и Сократа: «В начале беседы предполагалось, что Парменид докажет Сократу нелепость утверждения о том, что идеи существуют отдельно от вещей. Однако в итоге получилось, что вопрос о существовании единого (идеи) непременно влечет за собой вопрос о его существовании как единого или как многого, как тождественного себе или как иного и т. П. Выражаясь брутально: единое может оставаться единым, и только единым, одним-единственным единым, лишь до тех пор, пока оно не существует. Как только единое становится существующим единым, оно перестает быть только единым и становится многим [П.П. Гайденко, 1980]. Здесь есть противоречие, но это противоречие самого бытия. Отвергает ли этот вывод отдельное существование идей? При монистической системе отвергает, при дуалистической нет» [Т.В. Васильева, 1999]. Что означает этот отрывок из текста применительно к обсуждаемой нами проблеме? Все то же указание на нелокальный источник формирования реальности. В тот момент, когда наблюдатель совершает удачную попытку материализовать «реальность» из состояния сцепленности, она проявляется в тех или иных явлениях классического мира. Тем не менее мир идей от этого не разрушается. Его существование вне привычных нам представлений о пространстве, времени и объекте продолжает оставаться бесконечным источником феноменов «реальности».

Аристотель

Этот ученик Платона, пожалуй, является одним из наиболее читаемых авторов античной философии. По мнению Аристотеля, единственным источником реальности является Бытие.

Все рождается только Бытием. М.К. Мамардашвили так описывает эту позицию Аристотеля: «Нечто само порождает – не мы. И бытие – не просто готовые продукты бытия; оно длится за каждым продуктом и является тем, что Аристотель называет “деятельностью”… Аристотель как бы утверждает, что даже мысль мыслью породить нельзя. Все рождается только бытием» [М.К. Мамардашвили, 2009]. И немного далее философ продолжает: «Я говорил вам, что непорядок, хаос – норма, сама собою устанавливающаяся, а порядок, истина – это ненормальное состояние. В философской мысли тоже есть определенного рода порядок, и чтобы мысль сохранилась – нужно чудо. В том числе и мысль Аристотеля, чтобы она сохранялась, нужно было ее непрерывное рождение. А люди вокруг не непрерывно ее рождают, – ведь для этого работать надо; а люди ленивы, это нормальное состояние человеческого существа. Однако все, что существует как порядок или истина, может существовать, только непрерывно рождаясь, и только так может удерживаться. Как говорил Декарт, истинна только сильная мысль» [М.К. Мамардашвили, 2009].