Текст книги "Сборная-2018: чемпионы наших сердец. Черчесов, Дзюба, Акинфеев, Черышев и другие герои ЧМ-2018 в России"

– Глядя на пенальти, который Илья Кутепов «привез» с «Динамо», вам не стало страшновато за сборную России на ЧМ-2018?

– Когда Джикия и Васин выпадают, а Березуцкие не возвращаются, иначе как роком это не назовешь. Это их право, и нельзя в этом их винить – но считаю, что братья помогли бы нам на этом чемпионате. А помните, как их все критиковали, когда они начинали карьеру и Валерий Газзаев впервые пригласил их в сборную? Но они на все эти годы стали столпами нашей обороны вместе с Игнашевичем. За что надо сказать им огромное спасибо. Кто-кто, а братья выкладывались всегда на сто процентов – и если решили не участвовать в ЧМ-2018, значит, понимали, что не смогут помочь. Ошибаются все, но буду держать кулаки и в целом за сборную, и за ее оборону. Изначально ее клеймить несправедливо.

Любой человек, возглавляющий сборную России, понимает, куда он идет. Специфика этой профессии особенна, тем более на домашнем чемпионате мира. Это огромный риск. Саламыч пошел на это. Прекрасно помню момент, когда он принимал сборную. Я его поддерживал и в интервью, и лично. Являюсь давним поклонником Черчесова. Еще с тех пор, когда он, вратарь «Спартака», подарил мне перчатки, когда я выбежал на поле «Лужников» после матча с «Локомотивом» в 1992 году. В тот день «Спартак» впервые стал чемпионом России, на поле вывалила толпа болельщиков, среди которых был и я. И мне вот так повезло.

Близко мы познакомились в 2007 году, когда Черчесов возглавлял «Спартак». Это произошло после матча квалификации Лиги чемпионов «Селтика», когда мы вылетели в серии пенальти. Уникальная по драматизму и накалу игра! Тот вариант, когда твоя команда проиграла, безумно жалко – но ты аплодируешь. Мы с другими болельщиками смотрели игру в одном московском клубе, братались с незнакомыми людьми и говорили: спасибо, «Спартак», за этот матч.

Потом я спросил Черчесова, как он все это пережил. Он, не моргнув глазом, ответил: «Нормально». С нервной системой у него все в порядке, хоть его и критикуют за то, что он может показать свою страсть. Но это в крови, никуда не денешь. Вне зависимости от результата на чемпионате мира, считаю, что это человек, у которого есть тренерская жилка, подходы, принципы. В конце концов, это первый наш тренер, который выиграл чемпионский титул в другой европейской стране. Кто-то говорит – Польша, мол, не Италия. Так пусть кто-нибудь другой это сделает. Тем более проигрывая десять очков в момент, когда принял команду.

– Что вы думаете о конфликте Черчесова с Игорем Денисовым?

– Спрашивал его об этом, как только он возглавил сборную. Ситуация очень непростая и неоднозначная. Если бы Денисов не стал чемпионом и капитаном «Локомотива», вряд ли эта тема была бы сейчас такой горячей. Задаю себе вопрос, что бы я сделал на месте Черчесова. У меня раздвоение внутри – и все же думаю, что взял бы Денисова. Может, я не настолько жесткий в этом отношении человек – и пошел бы первым навстречу. Но Саламыч есть Саламыч. И, может, есть вещи, которых мы не знаем. Поэтому предлагаю подождать чемпионата мира. На нем мы получим больше всего доказательств, прав Черчесов или нет.

– Кто-то из той тройки, которая будет играть на месте Денисова – Зобнин – Кузяев – Головин – внушает вам веру в светлое будущее?

– Уверен, что эти полузащитники и есть ключик к нашим победам. Потому что средняя линия – это нестандартные решения. Победы куются именно из них, и в том, что в середине у нас самая большая конкуренция, мне видится шанс на успех.

Мы всегда ходили на стадион, чтобы увидеть личности. Черчесов даст им импровизировать, а для творческих людей озарение сверху – это самое главное. Тем более что Головин одной ногой в зарубежном клубе, и если они со Смоловым хотят уезжать, где еще себя проявлять, если не на чемпионате мира? Забейте каждому из соперников и выйдите из группы, черт побери!

– У вас есть чуйка, кто из сборной России на ЧМ-2018 прыгнет выше головы?

– Не люблю я это дело (смеется). Но, как я уже сказал, – полузащита. Ребята, вы шли к этому моменту всю жизнь. Сейчас вы находитесь в расцвете сил. У вас есть молодость, талант, поддержка, потрясающие стадионы. Поверьте в свой талант и не обращайте внимания на то, что вам говорят – мол, вы изначально уже не те, кто нам нужен. Это полный бред. И средняя линия, и Акинфеев, и Смолов, который наверняка забьет, и тот же Дзюба… Так хочется поговорить с вами после чемпионата мира – и чтобы я вам сказал: «Вспомните, что я вам говорил!» Все мое окружение, коллеги по цеху не хотят обсуждать со мной эту тему, заявляют: «И так все понятно». Категорически с этим не согласен. И хочу, чтобы парни доказали обратное.

– Как восприняли возвращение в сборную Дзюбы?

– Он заслужил это своей работой и характером. Не берусь судись о хохмах с усами, но я смотрел несколько его интервью – и у меня создалось впечатление, что человек повзрослел и посерьезнел. Молодец, что признался в ошибке с отъездом со сбора перед Кубком конфедераций – это говорит, что стал серьезным человеком, способен анализировать свои поступки и понимает, что второго чемпионата мира у него может не быть.

Конечно, помогла вера Миодрага Божовича в него еще с ростовских времен, которая перенеслась в Тулу. Для Роберто Манчини Дзюба просто оказался не его игроком. Не потому что повздорили, как Черчесов с Денисовым, а просто потому что не сошлись по футбольным вопросам. И если бы не аренда в «Арсенал», мы не увидели бы прежнего Дзюбу.

• • • • •

– Что подразумевают ваши обязанности посла чемпионата мира?

– Как посол ЧМ-2018 буду выступать с концертами в ряде городов – хозяев турнира – Москве, Санкт-Петербурге, Казани, Екатеринбурге, Сочи, Нижнем Новгороде. Очень хочу, чтобы гости турнира познакомились не только со стадионами, но и с нашей культурой, в том числе с классической музыкой.

И с этой целью будет реализована одна моя идея. Помните 1990 год, когда Лучано Паваротти, Пласидо Доминго и Хосе Каррерас перед началом чемпионата мира в Италии спели свой исторический концерт для миллионов людей? С того момента формат классических концертов на открытом воздухе стал приживаться. Потом они же пели в Америке в 94-м и, конечно, у Эйфелевой башни в 98-м.

Я придумал такое же действо на Красной площади. Оно состоится 13 июня, в канун матча открытия ЧМ-2018. Мы с моим другом Валерием Гергиевым делаем там гала-концерт. В нем будут участвовать Анна Нетребко, Аида Гарифуллина, Роберто Аланья, Эльдар Абдразаков, другие звезды оперы. Гостей будут ждать и другие сюрпризы, и этот концерт будет транслироваться по всему миру.

– На матчи-то успеете сходить?

– На открытие и финал – точно. Не исключено, что прилечу в Самару на матч сборных России и Уругвая. Уже есть билеты на игры 1/8 и 1/4 финала в Москве и полуфинал в Питере. Надеюсь, везде успею.

Вот думаю: может, пятую симфонию Чайковского в раздевалку сборной России поставить? (Смеется.) После нее невозможно играть спустя рукава, она окрыляет, дает какую-то веру. И я действительно верю. Может, это покажется кому-то не более чем красивыми словами, но почему нет? Почему мы не можем выстрелить?

Хочу обратиться к футболистам нашей сборной. Парни, не обращайте внимания ни на какие разговоры и идите вперед. Это ваш чемпионат мира, ваш час, кульминация вашей карьеры. Вы об этом будете помнить всю жизнь. Поверьте в себя. На вас будут смотреть все ваши родные, ваши родители и дети. Люди, которые верят вам безгранично. Вы должны сделать все, чтобы они улыбались, а не плакали.

Моей дочке, Анне Денисовне, полтора года. И перед рекордом в Токио с пятью концертами Рахманинова за день, Валерий Гергиев мне сказал: «Ну что, за Анну Денисовну! Вперед!» Я услышал это прямо перед выходом на сцену. И после этого шансов провалить концерт у меня не было.

24 мая

Мирослав РОМАЩЕНКО:

«ЧЕРЧЕСОВ И ЕГО ШТАБ – КАК Д’АРТАНЬЯН И ТРИ МУШКЕТЕРА»

Во второй половине 90-х он был отличным футболистом, и в «Спартаке», где Ромащенко стал двукратным чемпионом России, к нему с большой симпатией относился Олег Романцев. Кто видел – тот помнит его могучий дальний удар. И надежность, скалоподобность сзади. В двух легендарных четвертьфинальных победных матчах с «Аяксом» ван дер Сара, братьев де Бур, Лаудрупа и Арвеладзе он провел на поле все 180 минут.

Но спустя полгода в матче за сборную Белоруссии получил вроде бы непримечательную травму мениска, которая в итоге привела к раннему завершению карьеры. Уму непостижимо, что футболисту «Спартака» делали операцию в обычной районной больнице в Новогирееве, вырезали весь наружный мениск – и следующие шесть операций за границей вернуться в футбол уже не помогли. Три года благодаря Романцеву клуб оплачивал операции, платил Мирославу зарплату – но однажды он все понял, пошел на разговор к тренеру и сказал: «Я сдаюсь». Ему в тот момент было всего 28. После той беседы он выкурил первую в жизни сигарету – и смолит до сих пор…

Впрочем, два часа нашего разговора – и о прошлом, и о настоящем – Ромащенко был увлечен так, что не выкурил ни одной. Человек с отличным чувством юмора, что оценивают игроки, он рассказал один из свежих диалогов. «Один футболист в сборной увидел меня: «Юрич, я думал, вы бросили курить». – «Бросил. Но когда я вижу, как ты играешь, – иду и закуриваю снова».

Спрашиваю: «Это был Дзюба?» – «Как в «Место встречи изменить нельзя»: «Мыслите в верном направлении».

Как тут не улыбнуться.

• • • • •

– Вы начинали тренерскую карьеру явно с амбициями главного. Дважды выиграли чемпионат молодежных составов с дублем «Спартака», поработали в РФПЛ с «Томью» и в первом дивизионе с «Салютом». Как получилось, что затем стали членом штаба Черчесова? – спрашиваю Ромащенко.

– После ухода из Белгорода у меня появилось свободное время, и я решил его использовать в образовательных целях. Как-то встретились с Сергеем Родионовым, и он рассказал, что учится на факультете «Менеджмент в игровых видах спорта» бизнес-школы RMA. И я тоже пошел туда учиться – чтобы понять, во-первых, как должно быть, а во-вторых, почему у нас происходит иначе. Мысли о возвращении в тренерскую профессию все равно были, но при этом хотелось переключиться, расширить свой кругозор. Ходил на все занятия, в том числе по субботам, дома больше не мог сидеть. Мне все было интересно.

Дело подходило к экзаменам, мы с женой ехали на машине из гипермаркета домой. И было два звонка подряд. Сначала из школы «Спартака». Мол, чем занимаешься, можешь вернуться – правда, не в дубль, а в школу? Давайте попозже, говорю, созвонимся, я за рулем. И только кладу трубку – звонок Черчесова.

– С предложением помогать ему в «Жемчужине»?

– С предложением встретиться в Сокольниках в Holiday Inn, близ его дома. На той встрече мы разговаривали на разные темы, в том числе и футбольные. Мы с ним тесно общались, когда он в 2006–2007 годах был главным тренером первой команды «Спартака», а я – дубля. С тех пор и пошли вместе – «Терек», «Амкар», «Динамо», «Легия», сборная России.

– Помню, вы после ухода из Томска рассказывали, что самым неожиданным и приятным звонком с поддержкой был именно от Черчесова.

– Было. Саламыч четко знает, что это за профессия. И понимал, в чем я в тот момент нуждался. Понравилось и запомнилось, как он сказал: «Не сочувствую, а поздравляю. Теперь ты точно тренер». Потому что не бывает тренеров без увольнений.

– Вы же с Черчесовым никогда вместе не играли.

– Нет. Но когда у меня начались проблемы с коленом, он выступал в «Тироле». Врач «Спартака», Юрий Васильков, дал мне его телефон. Я просил его, чтобы, когда приедет в сборную, привез мне специальный укол, ампулу, которых тогда не было в Москве. Так и познакомились.

– У вас сложилась дружная четверка, которая не разбивается нигде – Черчесов, вы, Гинтарас Стауче и Владимир Паников.

– Супруга тоже мне говорила: молодцы, всегда вместе. Я ответил: «Лена, мы Д’Артаньян и три мушкетера».

– С Д’Артаньяном понятно, а кто есть кто из остальных?

– Тут сложнее. Я точно не романтик, в отличие от Паникова. Значит, Арамис – это он. А вот никого комплекции Портоса у нас нет. Мы все – один за всех и все за одного. Наши сражения зачастую незаметны снаружи. Это планирование тренировочного процесса, дискуссии о правильности или неправильности того или иного решения.

• • • • •

– Учитывая, что четверо ваших партнеров по «Спартаку» уже главные тренеры в РФПЛ – Парфенов, Евсеев, Тихонов, Аленичев, – не думали о возвращении к этой роли?

– В словах Саламыча уже несколько раз проскальзывало: «Юрич, запоминай. Это тебе пригодится. Я же вижу, что ты рано или поздно пойдешь туда». Но сейчас моя задача – всецело помогать команде добиться максимального результата.

– У вас с Черчесовым схожие взгляды на футбол? Спорите часто?

– Много точек соприкосновения нашли сразу. Сейчас, когда работаем в сборной, бывает он на стадионе, я дома, мне надо все игры посмотреть или наоборот. Или он в ложе, а я на трибуне. В перерывах матчей всегда обмениваемся мнениями. И почти никогда не бывает, чтобы наши оценки кардинально расходились. Вот что значит годы работы вместе и схожие взгляды.

Когда ты работаешь с Черчесовым – трудиться надо много и быть готовым к этому в любую секунду, даже в отпуске. В руках всегда планшет. Помню, когда работали в одном из клубов, в период межсезонья возникла одна ситуация. В отпуске отдыхали с семьей, и вдруг жена зовет: «Саламыч звонит!» Набираю: «Я тебе скинул футболистов, посмотри. Как сможешь – дай оценку». Отложил в сторону семейное мероприятие и несколько часов подряд посвятил просмотру футболистов. Написал ему. Он ответил: «У меня точно такие же оценки по этим игрокам».

– Повышенные тона в ваших дискуссиях с ним случались?

– Бывают обсуждения, касающиеся тренировочного процесса – допустим, подготовки к завтрашнему дню. Иногда они продолжаются очень долго. Саламыч считает, что нужно сделать так, я – иначе. Иногда разгорячимся, и тут он говорит: «Так, все понятно. Теперь с этим надо «переспать», и завтра утром соберемся снова». На завтраке, с улыбкой: «Юрич, какие идеи?» И тут уже быстро приходим к общему знаменателю.

– Вы с Черчесовым на «ты»?

– Когда как. Все-таки у нас десять лет разницы. Переходим с «вы» на «ты» и обратно.

– Семьями общаетесь?

– В Варшаве, когда туда приезжали наши супруги, они встречались, ходили на выставки, в старый город. А в Москве возможностей меньше – мои родители на Украине, родители жены ушли из жизни. И когда я нахожусь в офисе РФС, она занимается дочкой, которая готовится к поступлению в МГУ.

• • • • •

– Почему ваш штаб нигде не работал больше двух сезонов?

– Стечение обстоятельств. Мы с удовольствием остались бы в том же Грозном, подняв его из второй восьмерки почти до еврокубков – очка не хватило. Но понятно, что у каждого руководителя свои амбиции.

В «Динамо» было совсем иначе. В связи с нарушениями финансового fair play команду не допустили до еврокубков, после чего вектор развития клуба изменился. Помню звонок Саши Кокорина: «Все то, что у нас так хорошо начало получаться, – насмарку. Сказали, что будем играть по-другому».

В «Легии» после побед в чемпионате и кубке Саламыч говорил о необходимости соответствовать уровню еврокубков. Ему нужно движение вверх, и я сам такой же. Это говорит не о завышенных амбициях, а о естественном желании расти. Так что закономерности в таких сроках работы нет.

– В общении с Черчесовым чувствуется его немецкая тренерская школа?

– Да. И советский опыт тоже. В СССР у тренера был высокий статус. Любой футболист должен был четко выполнять его требования, а руководство – прислушиваться и уважать. Я на этой дисциплине вырос. После развала Союза об этом как-то начали забывать. Саламыч напомнил, и поэтому сейчас он такой, какой есть. Кстати, у того же Романцева он, как мне кажется, кое-что перенял в плане общения между тренером и футболистами. Черчесов говорит: «Когда звучит свисток на тренировку – это время мое». Такой подход мне импонирует.

– Вы моментально соглашались ехать вслед за ним в не самые простые места – допустим, в Грозный?

– Помню звонок от него около полуночи. «Что ты думаешь насчет Грозного?» Постарался со всех сторон этот вариант взвесить и говорю: «Мне кажется, надо ехать». Всегда приятно, когда по различным вопросам с тобой советуются.

Кстати, считаю, что работа в таких клубах, как «Терек» и «Амкар», здорово нас обогатила. Там мы могли экспериментировать, пробовать какие-то тактические моменты, потому что там, если что не получится, это не так заметно. Кстати, по «Амкару» я защищал дипломную работу в ВШТ, которую принимали Никита Симонян и Андрей Лексаков. Рассказывал в деталях, что пришлось изменить, чтобы начать играть более современно. И, конечно, общение с разными руководителями обогатило Черчесова, он многое для себя вынес.

• • • • •

– А в сборной вы открыли для себя какого-то нового Черчесова?

– Не то чтобы прямо нового, но здесь немного иная специфика, чем в клубе. Поскольку ты видишь игроков не каждый день, больше внимания уделяется индивидуальному общению с футболистами, в том числе и на нефутбольные, житейские темы.

На самом деле он, даже если этого не показывает, очень тепло относится к любому футболисту, и если кто-то получил травму, все время звонит, поддерживает. Того же Рому Зобнина он приглашал в Новогорск на сборы, причем не одного, а с супругой.

– Видели когда-нибудь Черчесова в шоке? Будь я тренером, меня бы психологически парализовало, если бы за месяц вылетели Джикия и Васин – две трети обороны.

– Мне кажется, одна из главных черт Саламыча – умение не показывать свое внутреннее состояние. Никому – даже ассистентам. Безусловно, бывают моменты, когда человек взрывается. Потому что есть люди, с которыми ты вынужден постоянно общаться, хотя и понимаешь, что их задача – вставить тебе палки в колеса.

– Бывали случаи, когда игроки вам на Черчесова и его нагрузки втихаря жаловались?

– В клубах иногда случалось. Когда пришли работать в Сочи, туда приехали нападающие Булыга и Шевченко. Прошло два первых дня, после чего Черчесов попросил меня позвать этих двух хлопцев. Стучусь, захожу. Оба лежат пластом на кроватях. «Что с вами?» Булыга поворачивается: «Юрич, а где же спартаковский футбол?!» Мы до сих пор по этому поводу смеемся.

– Согласитесь с тем, что Головин за последний год вышел на совершенно новый уровень и на него теперь должна быть сделана ставка?

– Соглашусь. Он обладает качествами, которые должны ему помочь стать лидером. В 21 год он еще немного стесняется своего нового статуса. Ему только нужно осознать свою истинную силу и использовать ее чаще, чем он это делает.

• • • • •

– Как изначально принималось решение играть в сборной с тремя центральными защитниками? С Турцией играли в три, с Ганой – в два, причем второй матч выиграли. Но затем опять перешли на три. При том что, если не ошибаюсь, ни в одном клубе в три центральных защитника Черчесов не играл.

– Иногда использовали эту схему в «Легии» – и в Лиге Европы, и в чемпионате Польши. Многое зависит от различных факторов: уровня футболистов, соперника и его тактической схемы. К сожалению, так сложилось, что это дефицитное амплуа у нас в стране. И качество отчасти хотели компенсировать количеством.

Но, как бы правильно ни был организован тренировочный процесс и сколько бы информации ни предлагалось футболистам, в матчах высокого уровня на первый план все равно выходит индивидуальное мастерство. Одно дело сталкиваться с Сидоровым из чемпионата России, другое – с группой атаки, которая на троих стоит больше, чем реконструированные «Лужники».

– Сейчас до возвращения Игнашевича я был почти уверен, что вы перейдете на два. А сейчас опять показалось, что будете играть в три.

– У нас никогда такого не было, что три – и все. Мы всегда имели резервный вариант и в последних играх постепенно начали его внедрять. Где-то получалось лучше, где-то хуже. Но с учетом анализа соперников по группе и проблем, которые мы испытываем из-за травм в обороне, на сборе будем равноценно отрабатывать применение двух схем.

– Это логично. Какой смысл играть против Саудовской Аравии с тремя центральными защитниками?

– Бельгия так играла против тех же Саудов. Она исходит из своей игры. А мы по ряду известных всем причин вынуждены немного сменить акценты и сделать упор на активность средней линии – молодой, быстрой, агрессивной. У нее есть юношеский азарт. А задача опытных игроков и тренеров – создать для молодой полузащиты такой микроклимат, где бы она не чувствовала тяжесть, а играла легко. У нее все для этого есть.

Разбирали матч с Францией. Вот наш игрок отбирает мяч, есть коридор. Отдавай – отрезаем сразу пятерых. Но идет пас ближнему. А у французов первая задача – сразу отрезать группу наших ближайших игроков. Это и есть то, над чем нам нужно максимально сконцентрироваться в ходе подготовки. Кстати, Влада Игнатьева в одном из интервью спросили, чем чемпионат России отличается от еврокубков. Он ответил: «Атлетико» удивило. У нас после потери мяча бегут назад, а они – вперед». А это была дословная цитата Черчесова перед матчами с Бразилией и Францией!

– В каком состоянии находится Игнашевич?

– Прилично выглядит и хорошо себя чувствует. В один из первых дней австрийского сбора утром делали беговую работу, на выносливость. После нее он говорит: «Юрич, играть-то сегодня будем». – «Сережа, так у нас еще зал 30 минут». – «А, зал, так зал».

В Москве мы проводили тестирование на состояние футболистов для нагрузок, которые им будут предложены. Так вот, Игнашевич готов выполнять такой же объем беговой работы, как Головин, Зобнин и Ерохин, с которыми они как раз и были в одной группе! Состояние Сергея заслуживает восхищения. У нас все анализируется и смотрится в плане медицины, недаром игроки работают на тренировках в датчиках. Каждый вечер все расшифровывается и корректируется.

• • • • •

– Вот мы плавно и подошли к теме Игоря Денисова. Не сомневаюсь, что вы читали его интервью. С нетерпением жду комментария.

– Если брать эпизод в раздевалке в матче с «Зенитом», то вынужден вас разочаровать: в первые минуты стараюсь не заходить в раздевалку, оставляя главного тренера наедине с командой. Возвращаюсь туда через 3–5 минут. Как я понял, к тому времени все уже произошло.

А отношение к этому у меня простое. Многие наши опытные тренеры справедливо утверждали: когда футболист в команде начинает говорить больше, чем тренер, и к тому же считает возможным это делать при всех – он должен идти на выход. Его дело – выполнять то, что предлагается тренерским составом. Если у него есть какие-то вопросы, то их можно спокойно обсудить после матча или тренировочного занятия и не при всех. И к этому совершенно иначе все отнесутся. Не могу себе представить, чтобы в топ-чемпионатах игрок переступал определенную грань, будь то недовольство выбором схемы на игру, составом, заменами или местом проведения тренировочного сбора. В противном случае наступит анархия, и ни один тренер позволить себе этого не может. Почему Денисов решил, что Юсупов был лучшим на тот момент? С чего он это взял? Взгляд футболиста всегда субъективен и сосредоточен на себе.

И еще одна деталь. Уже после случившегося через день или два главный тренер пригласил Денисова, хотел еще раз переговорить, чтобы вернуть ситуацию в конструктивное русло и спокойно продолжить работу. Но Игорь решил по-своему, фактически лишив себя возможности выходить на поле, а у тренерского штаба в своем лице отняв боевую единицу.

– В этом составе сборной есть игроки, которые начинали у вас в дубле «Спартака», – Дзюба и Кудряшов. Они на сто процентов реализовали то, что дано природой?

– Это два разных примера. Если у Дзюбы был огромный талант с детства, то Кудряшов многого добился за счет характера и трудолюбия. Но в «Спартаке» в него в какой-то момент перестали верить. Карьера Федора перезапустилась после того, как Черчесов позвал его в «Терек». Мне он всегда казался очень перспективным защитником – еще с тех пор, как приехал из Братска. У него всегда присутствует огромное желание играть!

– Дзюба днями рассказывал: «Ромащенко первым встретил в сборной, спросил, не постелить ли мне красную дорожку». Вижу, что общаетесь с Артемом в его стиле.

– Шутить он начал с нашего первого дня знакомства в спартаковской школе. Я и сам юмор люблю. КВН смотрю, анекдоты слушаю, сам отвечаю при случае. И с Артемом могу поговорить на любую тему, как с юмором, так и в серьезном тоне.

– Черчесова правда раздражает то, что у Дзюбы рот не закрывается?

– Это клише о Саламыче, которое вообще не соответствует истине. Все думают, что говорить имеет право только он. Просто есть моменты, когда это неуместно, и футболист должен это понимать. А в другой раз наоборот, только приветствуется.

– Говорили с Дзюбой весной, когда он играл за «Арсенал»?

– Нет. Когда он играл в Туле, нашей задачей было анализировать его состояние. Оставить его наедине со своими мыслями и амбициями, дать спокойно работать. Поэтому я полностью поддерживаю решение Саламыча не вызывать Артема в марте.

– Дзюба признал, что сделал ошибку, уехав со сбора перед Кубком конфедераций. Вы пытались убедить его остаться?

– Конечно. Я же знаю человека с восьмого класса школы, мы столько с ним прошли! Говорил ему: «Не торопись, тебе никто не хочет навредить. То, что ты не можешь работать в полную силу, не означает, что не успеешь подготовиться к Кубку конфедераций». По-отечески говорил с ним, но Артем решил так, как решил. И никто не смог его переубедить. Но приближение домашнего чемпионата мира не могло на человека не повлиять. Иначе он бы и в Тулу не перешел.

– Несколько важных дней на этом сборе Дзюба пропустил из-за ангины. Это вас не обеспокоило?

– Так сложилась ситуация. Несколько дней Артем не тренировался. К счастью, время для того, чтобы компенсировать пропущенные тренировки в начале сбора, у него есть. К тому же мы видим, что он настроен правильно и решительно.

– Когда увидели их с Кокориным пост в Инстаграме с «усами», за голову схватились?

– Посмеялся. Надо же понимать реалии, в которых мы живем. Хотим мы того или нет, должны быть с игроками на одной волне. Мир изменился. Для популярных ребят старше 20 лет важно быть на виду. Инстаграм – одно из таких средств. Остро на все реагировать неправильно. Получится, что либо мы застряли в прошлом, либо считаем себя слишком умными. Вы шлете «месседж», а мы ждем вас в сборной. Но это произойдет тогда, когда вы начнете хорошо играть в футбол. В итоге начали оба, просто один, к сожалению, получил травму.

• • • • •

– Команда поехала в Нойштифт, в среднегорье. Это важно?

– Важно. У нас таких баз нет. В ВШТ нам очень много преподавали о полезности работы в среднегорье и эффекте, который достигается по возвращении на равнину. Классический пример – Валерий Лобановский и его любимая итальянская база в Чокко. Мы дважды ездили туда с дублем «Спартака» на сборы и знаменитый международный турнир «Виареджо Кап». Это давало очень сильный эффект, когда в матчах чемпионата России на 75-й минуте многие вставали, мы же продолжали играть в том же темпе.

– По сравнению с подготовкой к Кубку конфедераций что-то изменили?

– Детали. Функциональная подготовка на 90 процентов осталась та же. Анализ, который мы проводили по итогам, плюс общение с футболистами дали нам понять, что принципиально менять тут ничего не надо. Например, Джикия в интервью говорил, что лучше не чувствовал себя никогда в карьере.

– На Кубке конфедераций команда играла неплохо, но из группы не вышла. Что нужно изменить?

– Осознание того, что на таких турнирах не бывает очень много моментов. К любому эпизоду нужно отнестись максимально ответственно. На Кубке конфедераций у нас было много подходов – но нередко они заканчивались либо неудачным последним пасом, либо неподготовленным ударом. Это все от эмоций, чрезмерного желания, горячей головы. Горячим же должно быть сердце, а голова – холодной.

Но то, что команда прошла через Кубок конфедераций, очень хорошо. Те, кто до него не был ни на одном большом турнире, сейчас ощущают себя по-другому, представляют уровень, к которому нужно быть готовым. Должны помочь игрокам и четыре матча, проведенных против лучших сборных мира в ноябре и марте.

– Готовы пообещать бросить курить, если сборная России выйдет из группы?

– Если бы отказ от сигарет решал все задачи, которые перед нами стоят, – бросил бы хоть сейчас…

25 мая

СБОРНАЯ ПЕРЕЙДЕТ НА СХЕМУ 4–2–3–1?

Когда прошло всего четыре полных дня австрийского сбора национальной команды и даже первая контрольная игра – еще через шесть, объявление окончательной заявки – через восемь-девять, а до матча открытия ЧМ-2018 с Саудовской Аравией в «Лужниках» – и вовсе три недели, делать категоричные выводы о составе глупо и поспешно. Тем более что наблюдать за тренировками в полном объеме у журналистов, понятное дело, возможности нет: ее не предоставляют в таких случаях ни в одной стране мира. Информацией мы питаемся из своих источников – и исходим лишь из видимой нам верхушки айсберга.

Тем не менее определенная информация поступает. Она вполне может быть сиюминутной, завтра-послезавтра ситуация изменится, и уже совсем другие люди будут проявлять себя на тренировках лучшим и худшим образом. Поэтому просьба не воспринимать эти строки как нечто абсолютное и окончательное.

По имеющимся данным, тщательный анализ соперников по группе и собственных ресурсов в защите, оставшихся после тяжелых травм Джикии и Васина, подтолкнул тренерский штаб сборной к смене базовой схемы. Если раньше, за редкими исключениями (вроде матча с Ганой осенью 2016 года и второго тайма с испанцами в ноябре 2017-го), сборная России при Станиславе Черчесове выступала с тремя центральными защитниками, то теперь она, вероятно, станет лишь вторым из возможных вариантов. Первым же на данный момент вроде бы рассматривается схема 4–2–3–1.

На мой взгляд, это абсолютно обоснованно. По элементарной логике: лучше иметь на поле на одного сильного, а не слабого, футболиста больше. А если сравнить выбор у нашей сборной в оборонительной и средней линиях, то полузащита у нас на голову сильнее центра обороны.

• • • • •

Сейчас, тьфу-тьфу-тьфу, впервые в полном составе здорова и готова играть вместе тройка молодых и мобильных центральных полузащитников – 24-летний Роман Зобнин, 25-летний Далер Кузяев и 21-летний Александр Головин. Разумеется, их предстоит проверить вместе в контрольных матчах с Австрией и Турцией, но нет никаких поводов предполагать, что у них может быть какая-либо несовместимость.