Текст книги "Панарин, Василевский, Тарасенко, Бобровский. Русские дороги к хоккейной мечте"

То, что его в НХЛ называют Большим Котом, Андрею нравится. В «Салавате» же и в сборной России он как был Васей, так и остается. Его отец и брат, кстати, тоже…

Алексей рассказывает милую деталь:

– Он и сам кошек любит. И был бы кошатником, если бы не хоккей и необходимость все время туда-сюда ездить. У нас в Уфе жила белая персидская кошка Снежана, и Андрей с детства был очень к ней привязан. Потом она сбежала, и сейчас у родителей – другая персидская, Лиза. Он и в Тампе хотел бы кошку завести, но с кем ее оставить, когда он летом уезжает в Россию?

* * *

Отец в воротах звезд с неба не хватал, но уверен, что реализовал себя в хоккее по максимуму. Более того – утверждает, что его тогда, в 90-е годы, спас массовый отъезд хоккеистов из России за границу – в Северную Америку, Европу – и много мест осталось пустыми. В российскую Суперлигу Андрей Леонидович попал только в двадцать восемь лет, до того помыкавшись по более скромным дивизионам. Вспоминает точные слова одного уфимского журналиста: «Это сейчас мы его называем Маршалом, а до этого сколько он ходил по этим низшим лигам?!»

– Выручили фантастическая уверенность в своих силах, желание, а потом и опыт, – считает Василевский-старший.

Выдающихся данных у него не было – за ним, плотненьким и невысоким, у болельщиков закрепилось прозвище Доцент (притом что и его, и обоих сыновей во всех командах называли Васями). И в кумирах у него ходил не столько Владислав Третьяк с совсем другим ростом и каким-то заоблачным уровнем игры, сколько более приземленные голкиперы – Сергей Мыльников из «Трактора», Виктор Дорощенко из «Спартака». Тоже коренастые, больше похожие на него.

– Но не думали ли вы сами поехать играть за границу?

– Даже мысли не было, – скромно отвечает Андрей Леонидович. – Я – чисто российский продукт, не международного класса. Да, признавался лучшим вратарем Восточной конференции Межнациональной хоккейной лиги, в 96-м, позже был в десятке по статистике «Советского спорта», играя в команде-аутсайдере. Но это все ни о чем не говорит – на большее я не тянул.

Закончил он в тридцать шесть. Сильно упала мотивация, когда после Суперлиги пришлось возвращаться на уровень ниже. Последней его командой был «Нефтяник» из Лениногорска – городка в восточной части Татарстана. Как-то тренер не захотел отпускать игроков домой на выходной, а у вратаря-ветерана уже были какие-то семейные договоренности.

– И тут меня что-то торкнуло. Я подумал: зачем мне все это надо? Тридцать шесть лет, платят копейки, задач настоящих никаких уже нет, а тут еще и домой на выходной нельзя уехать. А ведь два сына растут, меня им не хватает.

Тут он и принял решение.

– Хорошо, что я вовремя остановился с игрой в профессионалах, – уверен Андрей Леонидович. – Больше времени стал детям уделять, рассказывал, что да как… Может, из меня рассказчик хороший? Много разговаривали с ними дома, в школе, по пути на тренировку – не о том, как играть или тренироваться, а о том, к чему приведет тот или иной эпизод. Ни одного нюанса не упускал и делал все так, чтобы им было интересно.

– Как отец играл – в подробностях не скажу, – говорит Андрей-младший. – Но помню, как он нас с братом в Тюмени брал на руки и после игр катал по льду. Классно было!

– Говорит, что вратарем он был средним.

– Скромность украшает человека. Я тоже пытаюсь быть скромным. Но дома он классный рассказчик и всегда им был. У него очень много смешных историй. А сколько он всего помнит! Очень интересно с ним поболтать. И чувство юмора у него отменное. Такое выдает иногда, что мы с братом смеемся, остановиться не можем. Но мягкого воспитания с его стороны точно не было…

– Кричал на вас?

– Бывало. Например, за то, что плохо отработал на тренировке, где-то похалявил. Он все это видел, естественно. И мог дать мне приличный подзатыльник, чтобы я лучше работал. Все было правильно.

– Да нет, нет! – отрицает даже легкое рукоприкладство отец. – Жесткие разговоры были, но чтобы прямо подзатыльник дал… Не знаю, как-то так пошло, что он сам начал мотивировать себя. Я только подсказывал – и все. Но вот этого фанатизма – давай, мол, ты должен, ты обязан – не было.

Папа рассказывает, что Андрей не любил ни подтягиваться, ни отжиматься – только лет в шестнадцать это у него стало более-менее получаться.

– До этого просто висели – что старший, что младший. Я даже говорил: «Ну-ка, покажите, как сосиски висят!» Даже не заставлял, думал – не получается, ну и на фиг.

Андрей даже на даче в ворота никогда не вставал – только бросал по ним. А старшего брата заставлял играть собственную роль. Вратарскую. Невозможно представить, что речь идет о голкипере, чей трудоголизм – объект обсуждений всех в НХЛ, вплоть до Боумэна.

– Знаю, что Василевский очень любит тренироваться, и так было всегда с момента его приезда, – говорит уже двадцать лет не тренирующий, но все замечающий Скотти.

Кстати, Андреем его назвали… не в честь отца. Папа объясняет: в честь акушера-гинеколога Андрея Иванова, принимавшего роды. Он вел всю беременность мамы Василевских-младших и взял дежурство в свой день рождения – роды вот-вот должны были начаться. После этого они с ним сдружились, он стал крестным отцом Леши. И в связи с тем, что у двух Андреев совпадает день рождения, вратарь всегда ему звонит и поздравляет.

А отец настоящий, взрастив грандиозного сына, кайфует от мира НХЛ и общения с его людьми.

– Сын открыл для меня сказку под названием «Национальная хоккейная лига», – рассказывал мне Андрей Леонидович в 2020-м, еще до пандемии. – Уже в шестой раз я приезжал на мероприятие под названием «день отцов». Тампа – город небольшой, я уже все там изучил. И встречают там так, что не чувствуешь, что прилетел с другого полушария. Эта традиция появилась в Нэшвилле с 1998 года, и придумал ее тамошний главный тренер Барри Тротц. А потом это распространилось и на другие клубы. Они оплачивают папам всех игроков на несколько дней самолет, гостиницу, питание, мы даже путешествуем на выезд в самолете с командой…

Другие клубы отпраздновать день отцов стремятся как раз во Флориде, а «квартиранты» тех краев, напротив, рвутся посевернее. Папа побывал уже таким образом в Баффало, Филадельфии, Питтсбурге, Роли, Нэшвилле, Сент-Луисе, Чикаго.

Важнейший момент на этих праздниках – конечно, банкет. И общаются русские не только с соотечественниками. Например, Андрей Леонидович прекрасно нашел общий язык с отцом Бена Бишопа, тогда еще прямого конкурента сына.

– Шикарно пообщались! Отец Бишопа тоже такой плотненький, атлетичный, чуть постарше меня. В Сент-Луисе у него свои строительная фирма и ресторанчик. Переводил нам, естественно, сын.

– Да, у Биша тоже классный батяня, – улыбается Андрей Андреевич. – Такого же телосложения, тоже интеллигентный, воспитанный. Как, кстати, и сам Биш. Словом, очень хороший человек. Вообще, «день отцов» – классная традиция! Они могут там поболтать, потусоваться, хорошо провести время и с нами, и друг с другом. Что может быть лучше?

Пытаюсь представить себе такой вот разговор за доброй бутылочкой двух пап, отцов вратарей. Сколько в этих беседах тепла, гордости и… волнения. Волнения за своих отпрысков, которые избрали в жизни сложнейший путь – из матча в матч ловить десятки «кирпичей», как называет их Василевский-старший. И не иметь при этом права на ошибку.

Часто ли отец приезжает к сыну во Флориду? Говорит, что мог бы и чаще. Но не хочет лишний раз отвлекать сына. Частые приезды, мол, могут сбить у Андрея тонус, а значит – лучше не мешать.

– Он же нас, родителей, любит, старается с нами и по магазинам идти, и еще куда-то. Недавно в круиз нас отправил на Багамы. Нельзя этим злоупотреблять. Говорю ему: «Давай так – в ходе сезона, в рамках “дня отцов“, мы приезжаем на две-три недели – и живем по полной, по-королевски. А в остальное время тебя не тревожим». Тем более мне в России нравится больше. Как-никак, настоящая зима. У меня тут собака, кошка, как же я их брошу-то?

Отец пока ни разу не приезжал даже на Матчи звезд и на вручение индивидуальных призов НХЛ в Лас-Вегас. Притом что Василевский четвертый год подряд номинировался на «Везина Трофи»! «Там у тебя, – говорил он сыну, – все равно все по минутам расписано, мы тебя и не увидим. Лучше по телевизору прямую трансляцию посмотрим, чем кучу денег тратить».

И это – с контрактом сына в девять миллионов долларов в год…

В сезоне-2018/19 Андрей позвал родителей в Тампу в ноябре как раз под «день отцов», но за два дня до их вылета… сломал кость стопы на тренировке. Попал незащищенным местом под бросок такого вот кирпича. Папа с мамой провели две недели с сыном, но в тот приезд не попали ни на один его матч, хотя должны были – на пять подряд. В итоге просто помогали коротать внезапно возникшее свободное время. После чего улетели обратно в Уфу.

А он пропустил месяц и вернулся в домашнем матче с «Торонто». И там – стоял на голове. 49 раз бросили по воротам только что восстановившегося вратаря хоккеисты «Мэйпл Лифс» – и лишь раз пробили россиянина. Тогда как «Лайтнинг» из 21 броска воплотил в голы четыре. Главный тренер канадцев, знаменитый Майк Бэбкок, и одна из главных звезд, Джон Таварес, в один голос заявили, что это лучшее выступление вратаря против их команды в сезоне. И оно случилось сразу после перелома.

– Там было два варианта – триумф или крах, – красиво формулировал Большой Кот, когда мы вскоре встретились с ним в гостинице перед Матчем звезд в Сан-Хосе. – Получился триумф. Это как раз был один из тех примерно пяти матчей за сезон, которые вратарь, можно сказать, выигрывает в одиночку. Сколько ни бросают – все попадает тебе в щиток, в конек, в шнурок. И не залетает. Но бывают ведь и такие матчи, как с «Айлендерс», когда за первые пять минут влетает три шайбы. Летит какая-то фигня, но попадает в конек – и в ворота. Или рикошет. И ничего с этим не можешь сделать…

Не могу не спросить, что чувствует голкипер, когда такое происходит.

– Тяжело быть вратарем, – неожиданно выдыхает Василевский.

Вот так!

– Как бы ты ни старался, в одиночку невозможно все поймать, – продолжает Андрей. – В игре бывает очень много факторов, которые ты не можешь контролировать. Подправления, «скрины»[5]5
   Движения игрока, загораживающие обзор вратарю, чтобы он не видел момент броска.


[Закрыть], какие-нибудь передачи на пустые ворота на дальнюю штангу… Только с божьей помощью такое можешь отбить. Да, бывают несколько игр за сезон, когда тащишь все. Но в основном такого не происходит. Один в поле не воин. Расчет – только на командные действия.

А теперь, послушав все это, представьте, как Василевский пять решающих матчей серий Кубка Стэнли сушил для соперников «сухари». И поймете, что это – за гранью возможного.

Как и то, что через месяц после того перелома он получил приглашение на All-Star Game. Много ли вы знаете случаев, когда хоккеист НХЛ по ходу сезона ломал ногу, пропускал изрядный отрезок – и тем не менее в январе получал приглашение на Матч звезд? Пусть это произошло и не в первоначальный момент объявления состава, а после травмы Кэри Прайса, – как говорится, счет на табло. Ведь в конкурентах у него были тридцать (если брать число основных вратарей в лиге) здоровых, не ломавших ног и рук парней из лучшей хоккейной лиги планеты. Многие из этих вратарей – игроки мирового класса.

Василевскому такое удалось, и если болельщики не рассматривали этот факт как фантастику, то только потому, что за последние сезоны 88-й номер «Молнии» уже успел всех приучить к своему топ-уровню. Тот Матч звезд-2019 в Сан-Хосе стал для него вторым подряд, а год спустя в Сент-Луисе последовал третий. Вне всяких сомнений, в 2021-м был бы и четвертый, только All-Star Game из-за сжатого ввиду пандемии сезона не проводилась. Но то, что Андрея четвертый сезон подряд номинировали на «Везина Трофи», сказало о его игре само за себя. И, как считают многие, с призом его прокатили несправедливо.

* * *

Как это ни странно, будущий супервратарь, сын вратаря, начинал форвардом. По словам брата, руки у него мягкие были, мастеровитые. То есть и там могло получиться.

Но однажды, как рассказывает, смеясь, сам Василевский, еще пацаном, он пришел к папе со словами: «Не хочу бегать по полю, хочу стоять и ничего не делать». Знал бы он тогда, что такое быть хоккейным вратарем, да еще и в НХЛ…

И хорошо, что не знал.

– Наверное, все-таки гены взяли свое, – говорил он мне на Матче звезд-2019 в Сан-Хосе. – На самом деле с каждым годом все больше понимаю, насколько это сложная позиция. Тем не менее ни о чем не жалею. Пока неплохо выходит.

– Папа хотел, чтобы вы пошли по его стопам?

– Он хотел, чтобы мы с братом стали хоккеистами. А вратарями или нет – это, думаю, ему без разницы было. Мы с Лешей, как я помню, особо не возражали. Все детство играли в хоккей где могли. И дома, и на арене, и во дворе.

Папа подхватывает тему прихода сына с мольбой о переводе с поля в ворота. И подтверждает, что поначалу не хотел этого, отлично понимая, какой это адский труд – когда в тебя всю игру «швыряют кирпичи».

– Андрей говорил это не единожды. Хочу в ворота – и все. Я говорил: «Отстань! Не отвлекай меня глупыми желаниями! Отвали и не вздумай больше поднимать этот вопрос! Достаточно того, что папа вратарь – это ремесло очень тяжелое. Ведь в команде есть 12 мест для нападающих, шесть – восемь – для защитников. А ворота – одни, и на это место очень трудно попасть». Но младший сын сильно упертым был…

Упертость эта в итоге вылилась в очень красивую историю.

Мама Василевских – из Томска, красивого сибирского города. Как-то в майские праздники семьей гостили у ее родителей, гуляли, и она взволновала детей таким рассказом: «Когда я была маленькой, именно в этом месте искала пятилепестковую сирень. Находила, никому не говорила, жевала и загадывала желание. Примета такая была. А уж если шестилепестковую найдешь – так это вообще…»

Как-то отец заметил, что старший, Алексей, нашел пятилепестковый цветок сирени и с серьезным видом съел. Может, тоже хотел вратарем стать – ведь, по словам отца, просил об этом до пятнадцати лет, даже уже когда стал в юношеской сборной играть? Правда, сам Леша говорит, что третьего вратаря в семье мама бы не пережила.

С упертостью по сравнению с младшим у него всегда было чуть похуже.

А Андрею, как всегда, нужно было больше. И он нашел цветок с шестью лепестками! Папе в руки не дал. Смотри, говорит: сейчас съем и буду вратарем. Тут-то Андрей-старший и понял: против судьбы не попрешь.

– Помню, это в Томске было, – смеется Алексей. – Но думаю, что, даже если бы он этот цветок не нашел и не съел, все равно стал бы вратарем.

– Припоминаю смутно, – качает головой Андрей. – Но, наверное, правильно сделал, что съел тогда сирень. А потом один раз этот шестилепестковый цветок на маске изобразил. Когда второй раз в жизни шлем красил, еще в Уфе.

Сейчас смешно вспоминать, но, когда Василевские начали заниматься хоккеем, отец поставил задачу-минимум – пройти армию через спортроту, чтобы не нужно было служить в обычной части. Представьте: не то что не НХЛ, даже не высшая и не первая российские лиги, а спортрота! «Чтобы и делом были заняты, и долг Родине отдать», – говорил отец.

Вот и сам Андрей, когда я ему рассказываю, что у Владимира Тарасенко дома есть видеозапись, как дед с отцом ставят маленькому Вове цель стать капитаном сборной России, и спрашиваю, не было ли таких амбиций у него, отшучивается:

– У родителей денег на видеокамеру не было…

Потом серьезнеет:

– Нет, никаких подобных целей не ставили.

В его хоккейном росте большую роль сыграла и мама. Она – фигуристка, и что такое ледовые тренировки, знает не понаслышке.

– Когда дети стали заниматься хоккеем, я еще играл, и ей тяжело было, приходилось баулы таскать, – вспоминает отец. – Но как-то терпела. Памятники таким надо ставить! В Уфе площадь есть перед дворцом спорта, где были олимпийские кольца, позже их убрали. И народ склоняется к мнению, что там надо поставить памятник родителям, таскающим баул за ребенком на утреннюю тренировку…

Когда отец год как закончил карьеру вратаря и мог уже таскать баул сына на тренировки сам, в десяти тысячах километров от них, в Тампе, произошло важнейшее для города хоккейное событие. Летом 2004 года местный «Лайтнинг», появившийся на свет в 1992 году, впервые завоевал Кубок Стэнли. И сделал это во многом благодаря своему российскому вратарю Николаю Хабибулину.

Шестнадцать лет спустя спрошу Василевского, которому не исполнилось тогда и десяти, слышал ли он о «Лайтнинг» и ее российском голкипере-творце этой победы. Он ответит красиво:

– Что-то об НХЛ знал уже тогда. И был в курсе, что Хабибулин в то время играл за «Тампу» и выиграл с ней Кубок Стэнли. Как вы могли заметить, «Тампа» выигрывала Кубок только с русским вратарем. Надеюсь, эта традиция повторится в этом году!

Разговор был на первом Матче звезд Василевского в январе 2018-го. До повторения придется подождать два с половиной года. А традиция жива по сей день: три Кубка у «Тампы», и все три – с основным голкипером из России!

Кстати, на момент того нашего интервью Андрей с Николаем знакомы не были. А 34-летний отец Василевского в 1990 году играл против 17-летнего Хаби – Андрей Леонидович за томский «Кедр», Коля – за «СКА-Металлург» из Серова. Кто мог представить, что судьба в тот день свела в рядовом матче Восточной зоны второй лиги чемпионата СССР будущего победителя Кубка Стэнли с отцом двукратного обладателя этого трофея? Неисповедимы хоккейные пути-дороги.

Впервые уже сами супервратари «Лайтнинг» пообщались летом 2020-го во время пятимесячной коронавирусной паузы между регулярным чемпионатом и плей-офф. Хабибулин, у которого во времена выступлений в НХЛ было прозвище Bulin Wall, «Булинская стена» (по аналогии с Берлинской), открыл онлайн-школу хоккейных вратарей Bulin School и стал брать для нее интервью у знаменитых голкиперов.

Василевский на предложение своего предшественника по «Молнии» с удовольствием согласился. А вскоре сам выиграл Кубок. Может, и в этом есть какая-то мистическая взаимосвязь?..

* * *

Когда цитирую Алексею высказывание младшего брата, что отец точно не воспитывал их мягко, он реагирует неожиданно:

– Это со стороны мамы воспитание не было мягким. Папа сочетал кнут и пряник. У мамы в основном был только кнут.

Мама Василевских утверждает, что старший сын – это локомотив, который до определенного момента тянул младшего в карьере, и папа с ней согласен. Алексей на год раньше стал заниматься хоккеем, первым попал в юношескую сборную России; даже агент, бывший вратарь ЦСКА Александр Тыжных (он много лет был дублером Третьяка) сперва заметил именно Лешу.

– Первопроходец! – формулирует Андрей Леонидович миссию Алексея.

Младший брат подтверждает:

– Точно, первопроходец! Он и на чемпионат регионов, и в юношескую сборную первым попал. Я смотрел на него, всегда гордился и сейчас горжусь. Брат для меня пример и большой молодец. Ему не дается все так легко ни в жизни, ни в хоккее. Он все это зарабатывает и заслуживает огромным трудом. Через работу пробивается к хорошим результатам. Было бы классно сыграть с ним вместе за сборную. Дай бог, получится.

Сам Леша, услышав от меня про локомотив и первопроходца, только рукой машет:

– Да нет, Андрей сам! Своим трудолюбием, упорством карьеру себе сделал. А я – так… Мне про него многое стало ясно, когда мы вместе играли в Молодежной лиге за уфимский «Толпар». Я смотрел, как он не просто тренировался, а дорабатывал после тренировок – и видел его потенциал. Конечно, не думал, что брат станет лучшим в НХЛ, но в том, что в КХЛ не потеряется, не сомневался. Но он пошел еще дальше. Горжусь им.

Теплоты в его рассказах об Андрее, его характере и семье – море. Даже о его детских проказах, которые не всегда хорошо заканчивались.

– Это сейчас он повзрослевший, спокойный, – улыбается Алексей. – А сколько мы с ним дрались в детстве! Он был по-спортивному наглым, и это качество ему до сих пор помогает. Если я у него в настольный теннис выигрывал – ракетку мог в меня бросить. Ругались, когда была его очередь пылесосить ковры, а он не хотел. Или наоборот… Как-то были в Томске у бабушки, ему – восемь, мне – девять. На кровати сидели, телевизор смотрели. Он был рядом, взял спичку и решил мне ухо проверить. Порвал барабанную перепонку! Кровищи было… Прабабушка успокаивала, потом в больницу съездили. Ухо заживало долго. Бывало, еще ножницами друг в друга кидались, если поругаемся…

– Ничего себе!

– Еще была история в Череповце, когда папа там выступал. Андрей с машинками игрался и решил повозить самосвал. Набил его иголками. Одна из иголок упала на ковер, и я потом на нее наступил. Половину иголки достали, половина осталась в пятке. Опять в больницу, операция. А это – 31 декабря! Его, кстати, за все это не ругали. Как младшего. А жесткое воспитание мамы – оно больше ко мне относилось.

Леша в отличие от большинства детей, начинающих заниматься хоккеем, тоже многого добился – твердое место в основном составе одной из лучших команд Восточной конференции КХЛ, «Автомобилиста», больше 300 матчей в главной российской лиге, вызовы в сборную. С младшим братом, конечно, не сравнить, но, пусть Алексей и не стал такой звездой, как двукратный обладатель Кубка Стэнли Андрей, однако он тоже хороший профи.

Наверное, корни надо искать в характерах.

– Андрей в детстве был жестче, – говорит Алексей. – Хоть он и младший брат, но мог меня осадить, если ему что-то не нравилось. Я не могу назвать себя жестким.

В 2019-м я спросил Андрея, ждет ли он в НХЛ брата, который проводил в «Автомобилисте» лучший сезон в карьере и ездил в составе сборной России на матчи Евротура.

– Было бы, конечно, классно его здесь увидеть. Но тут все-таки тяжело закрепиться. Никто не пообещает тебе сразу место в топ-5 защитников и много игрового времени. Обычно сразу засовывают в АХЛ – и, пока там не привыкнешь и не станешь хорошо играть, об НХЛ не может быть и речи. И даже если хорошо играешь, тебя не поднимут, пока кто-то травму не получит. Поэтому многие наши и возвращаются.

Так до сих пор Алексей до Северной Америки и не добрался. Что ж, у каждого своя судьба. Теперь, когда ему близко к тридцати, шансов на это уже не так много, хотя сам он ничего не исключает. Спрашиваю его, в чем брат за годы игры в Штатах изменился. Леша смеется:

– В моде. Он как американец уже. Поло заправляет в шорты, как у них. Подмечаешь такие детали. Ну, он сколько уже там живет, почему бы и нет? Главное, чтобы русский язык не забыл…

Могу всех заверить: с этим нет вообще никаких проблем. Если у многих наших энхаэловцев 90-х, не приезжающих на лето в Россию, появился акцент, то у Василевского – даже ни намека. И американизмы в русскую речь он вообще не вставляет.

* * *

Когда видишь спортсмена в игре, но не знаешь его как личность, рисуешь определенную картинку. Каков в вашем представлении Василевский? Наверняка человек-спокойствие, никогда не рефлексирующий, не сомневающийся в себе. Глыба. Без нервов. Ну, почти без нервов – всякое же бывает. И внушающий уверенность: большой, 190-сантиметровый парень при таком хладнокровии обязательно спасет, если партнеры и соперники предоставят ему для того минимальную возможность.

Теперь, пожалуй, это действительно так. Но к этому пришло не сразу – в жизни все, оказывается, сложнее. В сезоне-2017/18 он номинировался на «Везина Трофи» и дошел в роли основного вратаря до седьмого матча полуфинала Кубка Стэнли. И в дни Матча звезд-2019, когда у него еще не было ни Кубка Стэнли, ни «Везины», я спросил его, в какой момент он точно понял, что заиграет в НХЛ и способен быть там основным вратарем.

Василевский рассмеялся и ответил крайне неожиданно:

– Такой момент еще не настал. На самом деле. Даже после прошлого сезона размышлял на эту тему – все равно он не идеальный был. После хорошей игры думаешь: «Да, может, где-то и могу». А на следующий день выходишь на игру, три-четыре гола тебе впихивают, и мысли уже такие: «Надо в первую лигу России ехать – может, хоть туда меня возьмут». Поэтому нет у меня уверенности, что на сто процентов в любой команде НХЛ я буду первым вратарем.

Нет, ну вы представляете? Есть, оказывается, и у такого голкипера рефлексия. Потому что Андрей – живой человек, не робот. А живому человеку свойственно сомневаться.

Оказывается, это с детства. На мой вопрос, были ли в ранние годы мысли о том, что лучше оставить хоккей, голкипер «Тампы» отвечает:

– Конечно, были. Если сейчас после неудачных матчей думаю: «Как я с такой игрой вообще здесь нахожусь?», то в детстве тем более воспринимал все близко к сердцу. На самом деле очень много было таких моментов, когда хотелось все бросить. Одним словом – сдаться. Думал: «Ну куда я лезу?» Тем не менее на следующее утро вставал, шел на тренировку, заставлял себя через эти неприятные чувства переступить и работать.

– А после какого матча, например, были эти мысли?

– Конкретного не назову – таких случаев было достаточно. Считаю, это во многом помогло мне сейчас. Потому что тут такие моменты возникают очень часто. Задумываюсь: как так получилось, что я играю в лучшей лиге мира и ничего не могу здесь сделать?! А потом, как в детстве, на следующее утро встаешь, идешь тренироваться и становиться лучше. И забываешь обо всем плохом.

– Со стороны не кажется, что вы склонны в себе копаться, – замечаю я.

– В игре стараюсь этого не показывать, – объясняет Андрей. – Не то что сомневаюсь – пытаюсь быть объективным и строгим к себе. Если ты играешь в лучшей лиге мира, то должен соответствовать ее стандартам. А если не соответствуешь, после плохих игр начинаешь копаться и искать какие-то ответы. Это бывает только после матчей. Я же не засыпаю после них по нескольку часов. Адреналин, мысли всякие… Не пью никаких таблеток от бессонницы, рассчитываю только на свои силы.

– Он кипит внутри, просто этого не показывает, – объясняет отец. – В начале его североамериканской карьеры я говорил ему: «Андрюха, не выдавай своей растерянности и грусти! После пропущенного гола вратаря всегда крупным планом показывают. А то, как ты себя в такие секунды ведешь, влияет и на соперников, и на партнеров по команде, и на зрителей.

Василевский-старший рассказывает, что когда Андрей был еще мальчишкой, его команда легко обыгрывала соперников из нижней части таблицы, но при встречах с челябинским «Трактором» – самой сильной школой региона – к Андрею подступал страх. Юные уфимцы вообще начинали играть с ними со счетов вроде 1:9. Потом стало получше, но комплекс «Трактора» все равно оставался. Сняло его лишь чемпионство, и то повезло – с челябинцами турнирная сетка тогда не свела. Зато в следующем, 2010-м году «Салават» все-таки встретился с «Трактором» в полуфинале в Тюмени – и, наконец, победил. После этого психологическая боязнь и прошла. Андрей всегда был максималистом, и когда из года в год с одним и тем же соперником не получалось, он, бывало, и опускал руки. Отец в эти моменты взбадривал его: мол, пройдет время, и ты забудешь, кто в той команде вообще играл…

Андрей очень не любил проигрывать – так формулируют и отец, и брат. Как-то во время отпуска оба брата занимались с футбольной командой, в которой работал первый тренер их отца, Владимир Радюк. Опытнейший человек, который воспитал знаменитых уфимских хоккеистов – Александра Семака, Игоря Кравчука, известнейшего ныне тренера, победителя Кубка Гагарина во главе ЦСКА Игоря Никитина.

Когда Андрей Леонидович спросил про сыновей, Радюк ответил: «У старшего характер такой, что вырастет – и поймем. А младший – сразу видно, боец до конца! Играют как-то в настольный теннис пара на пару. Василевские, конечно, вместе. Напротив – ребята постарше на три-четыре года. Естественно, легко обыгрывают братьев. В какой-то момент Алексей перестал упираться. И тут младший как дал ему пендель! Еще раз, говорит, так сделаешь – я тебя вообще изобью! Это же надо – какой характер! Явно в классе соперникам уступает, но бьется до конца».

Пройдет много лет – и эта максималистская натура даст о себе знать, например, в неудачном матче «Тампы» с «Сан-Хосе», когда Василевский, пропустив гол на последней минуте при счете 6:2 в пользу «Молнии», разобьет клюшку о перекладину и швырнет вратарский блин в ворота. Потом в нашей беседе Андрей дал крайне жесткую оценку своему поступку – редко доводится слышать такое о себе от профессиональных спортсменов:

– В том матче мы и в первом, и в третьем периоде на последней минуте пропустили. Наверное, это повлияло на то, что меня немного замкнуло. Честно говоря, это какая-то клоунада, нельзя так делать. Было очень непрофессионально и некрасиво с моей стороны. В оправдание себе могу сказать только то, что не так часто ломаю клюшки в игре. Такое произошло, думаю, первый раз за три года. Поэтому тренер и партнеры ничего мне не сказали. Они знают меня и то, что я сам к себе очень строг и прекрасно все понимаю. Эмоции взяли верх – так иногда бывает у всех. Но повторяю: это непозволительно.

Интересно наблюдать, как меняется у игрока образ мышления, и иногда эти перемены заметны даже год спустя. Чуть выше вы могли прочитать вопросы Андрея к самому себе после неудачных матчей, возьмут ли его в ВХЛ, вторую по силе российскую лигу, и другие признаки самокопания. Но эта цитата – из января 2019-го.

Следующий год подарит ему много нового опыта – и позитивного, и негативного. То есть – закалит. И, когда мы встретимся год спустя в Сент-Луисе, рассуждать он будет уже иначе. Тот сезон «Тампа» начала не ахти, но теперь Андрей это воспринимал так:

– У меня уже достаточно опыта, чтобы понимать: сегодня ты проиграл, завтра опять выиграл. Какой смысл переживать, лишними мыслями себя загонять? Все время выигрывать не получится. Нужно найти золотую середину и в оптимальной форме подойти к главным играм сезона. Как говорится, не надо искать мозг в одном месте. Поэтому мы с тренером вратарей и внесли маленькие изменения, добавили буквально несколько движений. Во время телевизионных тайм-аутов начал двигаться, чтобы разогнать кровь. Все просто. А так, чтобы перестроить всю игру, поменять руки, ноги, клюшки, форму – нет, об этом речи не шло. Я знал, что надо просто спокойно играть, придерживаться системы – и все станет нормально.

Все и стало. В том же сезоне Андрей в очередной раз получил приглашение на Матч звезд, а потом, после остановки лиги на несколько месяцев из-за ковида, добился главной цели своей жизни.

Тогда, в Сент-Луисе, я завел речь о том, что он всего-то в 25 лет уже вошел в историю «Лайтнинг» как лучший вратарь клуба по числу побед – как раз в том сезоне он обошел Бена Бишопа. И спросил, есть ли какие-то статистические задачи, к выполнению которых он рвется. Андрей отрезал: