Текст книги "Земля обреченная"

Глава пятая
УБЕЙ ИЛИ УМРИ

С появлением Дениса в нашем жилище произошли перемены. Квартира у Киры была однокомнатная, со свободным местом наблюдались существенные проблемы. В итоге он разместился на кухне, на надувном матраце.

У меня сложилось впечатление, что ему было глубоко наплевать на все происходящее вокруг. Апатия, полное безразличие – вовсе неудивительно, после всего того, что он пережил.

В этот день больше никуда не пошли. Вернувшись, Кира принялась хозяйничать на кухне, пытаясь как только возможно растормошить Дениса, расспрашивая его обо всем на свете и пичкая всем ассортиментом продуктов, что у нас имелся.

Денис отвечал не ее вопросы, но видно было, что делает он это через силу.

– Ты кого-нибудь еще чувствуешь поблизости? – тихонько спросил я Киру, отозвав ее в сторонку. Денис ел большой ложкой тушенку и не обращал на нас особого внимания.

Кира уверенно кивнула.

– Чувствую! Мне кажется, теперь я точнее чувствую! В нашем доме никого больше нет. Это точно! Но неподалеку есть еще несколько человек.

Ничего себе. Неужели из всего большого дома, насчитывающего за сотню квартир, в живых остались только мы трое? Или все же больше? Тот день, когда все началось, был рабочий, наверняка большинство людей находилось не дома.

Но у Дениса вся семья в тот день оказалась в квартире в полном составе… Страшно это все… Дико страшно и непонятно, но показывать страх нельзя. Кира, а теперь еще и Денис – они зависят от меня, от моих действий, от того, насколько я буду сильным и смелым.

Проявлять неуверенность и сомнения стало для меня запрещено. Ни при каких условиях!

На следующий день у меня впервые появилось некое подобие плана. Была одна мысль. Очень хотелось проверить, жив ли Иван. Конечно, шансов на это было не очень много, однако, в тот день он был в порядке. Впрочем, поначалу я тоже чувствовал себя, как обычно… а вот потом…

А может, не случайно я тогда потерял сознание? Наверняка, я тоже заболел, но сумел как-то перебороть вирус. И Кира и Денис смогли – они целы и невредимы, и пусть это лишь единичные случаи, но все же надежда оставалась.

Кира ведь тоже плохо себя чувствовала в тот день, а потом очухалась раньше меня.

– Послушай-ка, Денис, – спросил я. Гипотеза требовала новых фактов. – Тогда, когда все это началось… ты не болел, случайно?

Денис задумался.

– Голова болела. Я даже сознание потерял, папа говорил. Они перепугались, но я быстро в себя пришел. У меня такое бывает. Если резко встану, когда проснусь – голова кружится сильно.

Версия подтверждалась.

– А сознание ты в тот день с утра потерял или уже позже?

– В обед где-то… – Денис задумался. – Или перед обедом… не помню уже…

Я кивнул. Возможно, так оно и было. Странную болезнь, уничтожавшую людей, не избежали и мы. Только наши организмы с ней справились, а большинства людей – нет.

– Мне надо выйти на улицу, – сообщил я. – Ненадолго. Со мной идти не стоит. Хочу узнать, жив ли один мой знакомый, это неподалеку. Посидите без меня?

Мое предложение Кире не понравилось, но она лишь молча кивнула, соглашаясь с такой необходимостью. А Денис только равнодушно взглянул в мою сторону и отвернулся.

Оставлять их без защиты, даже на короткое время, не хотелось. Я с сомнением разложил на столе свой невеликий арсенал.

У Дениса разгорелись глаза. Он ласково погладил приклад автомата, словно тот был живым существом.

Я хотел было сделать ему замечание, мало ли, вдруг пальнет еще случайно. Но он вдруг ловко защелкнул обойму и улыбнулся.

– Умеешь с автоматом обращаться? – удивился я.

– Умею, – согласился Денис. – Ходил в стрелковую школу. Папа отдал. 47 из 50 выбиваю стабильно. Но из калаша сложнее, я обычно из винтовки стреляю. Это АК-47, масса 4,8 килограмма со снаряженным магазином, 4,3 – без магазина. Прицельная дальность – 800 метров. Магазин на 30 патронов. Темп стрельбы – 600 выстрелов в минуту.

– Ничего себе, – уважительно присвистнул я. – Профи!

– Ерунда, – пренебрежительно покачал головой Денис. – С калашем и ребенок разберется, очень просто. Вот ты попробуй из СВД или из СВУ пострелять. Это посложнее будет!

Я задумался.

– Если я тебе автомат оставлю, справишься? Мало ли что приключится, пока я отойду… Киру надо защитить, сам понимаешь…

Денис кивнул крайне серьезно. Мне это понравилось.

– Справлюсь, не сомневайся.

Придал он мне уверенности как-то. Собирался я со спокойной душой. Вряд ли, конечно, ему придется от кого-то защищаться, мы за все эти дни так никого больше не видели и не слышали, если не считать криков и выстрелов в самый первый день. И то, их слышала только Кира, а мало ли что могло показаться испуганной девушке…

Кира поцеловала меня напоследок, очень ласково, непривычно.

– Ты только поскорее вернись, хорошо?

– Я постараюсь!

Кивнув Денису, который все еще ковырялся с автоматом, что-то то ли собирая, то ли разбирая, и особо не обратил внимания на мое прощание, я вышел на улицу.

Дом, в котором жил Иван, я помнил хорошо. И номер квартиры из головы еще не вылетел. В этот день на улице было уже совсем светло. Тьма ушла и даже туман почти окончательно рассеялся. Обычный такой, осенний день. Если, конечно, забыть на мгновение, что на календаре была середина лета, а на улице все выглядело, как после урагана.

Я шел быстро, но не бежал, внимательно оглядываясь по сторонам. Людей не было, ни живых, ни мертвых. Куда трупы делись?

Многие окна были выбиты. Еще очень повезло, что наши остались целыми. При такой дурацкой погоде в насквозь продуваемой ветрами квартире жить было бы гораздо сложнее…

Дом Ивана ничем не выделялся среди прочих. Тот же мусор вокруг, те же брошенные перевернутые машины и поваленные деревья. Та же тишина и пустота.

Я шел осторожно вдоль домов, стараясь постоянно находиться под прикрытием хотя бы чего-нибудь. Мало ли чьи глаза могли за мной следить из множества темных окон.

На стук в дверь никто не открыл. На всякий случай я обошел все квартиры в подъезде – реакции никакой.

Варианта два: либо Иван мертв, либо перебрался в какое-то иное место. В то, что он мог просто побояться открыть дверь, я бы не поверил. Это совершенно не соответствовало его характеру, насколько я успел узнать его в тот самый первый день.

Очень жаль. Все же с ним я связывал определенные надежды.

Нужно было попытаться овладевать ситуацией, собрать хотя бы минимум информации, понять, наконец, что происходит. В неведении долго не проживешь.

А Иван был именно тот, который мог бы в этом помочь. Он показался мне стопроцентным человеком действия, это было видно с первого взгляда.

Решив не терять времени даром, я вышел из подъезда. Надо было добраться до центра города. Если были еще выжившие, то они, скорее всего, постарались бы попасть туда. Там администрация, а значит – какая-никакая, но власть! И если искать ответы на вопросы, то лучше места для этого не найти.

Конечно, Кира говорила, что чувствует кого-то ближе, но, думаю, это были те немногочисленные жители, которые, как и мы, умудрились выжить, переборов болезнь, и толку от них было бы немного. Наверняка они и сами терялись в догадках о причинах происходящего…

Пешком до центра было топать часа полтора. Долго, конечно, но выбора не было.

Впрочем, я попытался. Залез в одну из брошенных машин с открытой дверью. Ключи торчали в замке.

Мотор был мертв. Бесполезно.

Я и не надеялся.

Вздохнул только и пошел вперед, вдоль дороги, стараясь по мере возможности не вылезать на главную улицу.

Надо было для начала разобраться, что за люди могли мне попасться. Мало ли…

По всему городу картина была одна и та же. Горы мусора и брошенный транспорт. Попалось несколько бродячих собак. К счастью для меня, одиночек. Встреться мне крупная стая, да еще злая, голодная и агрессивная, пришлось бы спасаться бегством. И еще не факт, что удалось бы. А восемь патронов в обойме – это совсем немного…

Целый час я шел, озираясь по сторонам, готовый среагировать на малейшее движение. Но вокруг было тихо, нереально тихо. А потом я дошел.

Центральная площадь была пуста. Людей, на которых я так надеялся, я не увидел.

Неужели все действительно так плохо, и выжили редкие единицы? Ну хотя бы эти единицы должны же оставить приметный знак? Или все, как и мы, практически безвылазно сидели по квартирам?

Я вспомнил туман. Вспомнил ощущение страха и подумал, что не смог бы никого осудить за трусость. Потому что это была не трусость, а простой инстинкт самосохранения.

Но туман почти исчез. Исчез и страх… почти. Под ложечкой еще посасывало, иногда хотелось бежать куда-то не разбирая дороги, все равно куда. Но эти ощущения вполне можно было контролировать.

Я вышел на площадь и, оглядываясь по сторонам, подошел к странному нагромождению камней прямо по ее центру, которого раньше там не было.

Камни явно были сложены не просто так, а с какой-то целью. Под самым верхним из них белел лист бумаги, который я не замедлил вытащить. На нем крупными буквами было написано: «Всем, кто выжил! Общий сбор в четверг, двадцать пятого июля, в 11 утра. При себе иметь запас еды и теплую одежду. Опасайтесь зеленых!»

Это было уже что-то! Это я и искал, на это и надеялся!

Сбор в четверг? Послезавтра. Вовремя я выбрался на прогулку. Может, получится узнать хоть что-нибудь. Ведь просто невероятно представить, что ни один из выживших не владел хотя бы минимальной свежей информацией.

А будет информация – будет понятно, как жить дальше и что вообще предпринимать.

Несколько успокоившись, я пристроил лист с таким обнадежившим меня объявлением на место и отправился в обратный путь.

Интересно, кто такие зеленые? И почему их надо опасаться?

Назад почти всю дорогу бежал. Тяжеловато это было с непривычки. Спортом я занимался от случая к случаю и отменной «дыхалкой» похвастаться не мог. Да и курение этому никак не способствовало…

Но, в любом случае, мой любительский бег был гораздо быстрее обычной ходьбы, так что до места добрался уже минут через сорок – пятьдесят.

Уже на самом подходе к дому воздух разорвала очередь из автомата. Стреляли где-то впереди. Денис?

Я рванул вперед изо всех сил, как только мог, на ходу вытащив пистолет и проверив, на месте ли обойма.

Во двор я влетел на всех парах, судорожно оглядываясь по сторонам.

Первое, что бросилось в глаза – Денис, валявшийся у подъезда в луже крови. Автомат лежал рядом, на него никто не позарился.

Я бросился было к нему, но негромкий вскрик, полный ужаса, заставил меня остановиться.

Голос точно был Кирин, вот только я никак не мог понять, где она находится.

Крик прервало довольное рычание. Я, наконец, определил источник. Что-то происходило за перевернутой машиной в конце двора.

Мысли летели в голове с космической скоростью. Тело словно стало действовать само по себе.

Проскочив мимо лежавшего без движения Дениса, я тремя гигантскими прыжками долетел до машины. Я даже не предполагал никогда, что могу двигаться с такой скоростью. Может, включились неизвестные мне резервы организма.

За машиной, прямо на грязной земле, лежала Кира. Лицо у нее было разбито в кровь, но она была в сознании. Майка порвана в клочья и ее красивая грудь была обнажена.

Над ней склонились двое.

Оба крупные, лысые, в каких-то разорванных лохмотьях, ранее являвшихся обычными дешевыми спортивными костюмами. Один держал Киру за завернутые над головой руки, не давая пошевелиться. Второй стаскивал с нее джинсы.

На вид они были похожи на типичнейших представителей заводских районов, которых хватало в любом городе – лысых, наглых бандитов от рождения.

Но было одно отличие.

Кожа у них была странного, зеленоватого оттенка.

Кира пыталась вырваться, но силы оказались неравны. Зеленый зарычал, показав клыки, длиной в палец, и продолжая одной рукой придерживать Киру, свободной хлестко ударил ее по лицу. Голова у нее дернулась, глаза закрылись. Кажется, сознание она все же потеряла.

Не владея собой, я перевел предохранитель на пистолете в боевой режим, выдернул нож из чехла и бросился к тварям.

Меня заметили.

Один зеленый мгновенно отпустил Киру и метнулся в сторону, уходя с линии огня. Второй, уже почти стащивший с девушки джинсы, несколько замешкался, недоуменно проследив взглядом за своим товарищем. К тому же, я приближался к нему со спины, и видеть меня он не мог.

Выстрелить я не решился – мог задеть Киру – стрелок из меня все равно был никудышный.

Одним прыжком покрыв расстояние до ублюдка, я попытался сбить его с Киры всем весом своего тела. Пистолет отлетел в сторону, но нож я удержал и, не владея собой, воткнул его прямо в бок твари.

Нож вошел мягко, по самую рукоять.

Монстр, бывший когда-то человеком, взвыл и дернулся в сторону. Силы у него оказались просто неимоверные. Я отлетел метра на два, умудрившись не выпустить нож из рук.

Из места ранения сочилось что-то желто-зеленое, гнойного вида, но на ноги он вскочил одним прыжком. Если я и задел какие-то его органы, то внешне это заметно не было. Тварь осклабилась и, пригнувшись к земле, пошла на меня.

Я увидел его глаза – страшные, черные, с вертикальными, как у зверя, зрачками.

Было жутко. Я удобнее перехватил нож и поднялся на ноги, но тут же отлетел в сторону от очередного удара.

Первый, которого я выпустил из поля зрения, никуда не делся.

Зайдя мне сбоку, он вдруг прыгнул. Человек так прыгать не мог. С места, ногами вперед, со скоростью летящего камня.

Меня перевернуло в воздухе и отбросило далеко влево, нож отлетел в сторону и глухо звякнул в нескольких метрах справа на асфальте.

Рука не чувствовалась, все тело болело невероятно, сил хватило только на то, чтобы с огромным трудом подняться на колени, опираясь только на левую руку.

Первый монстр усмехнулся. Зрелище было еще более жутким, чем когда он просто рычал.

Второй, неожиданно упал на колени, и удивленно завыл. Гнойная жидкость все текла и текла. Мелькнула мысль, что ударил я хорошо. Монстр засучил ногами и свернулся клубком, продолжая подвывать.

Первая тварь перестала ухмыляться и, слегка пригнувшись, уверенно, но крайне неторопливо, понимая, что жертва никуда не денется, направилась ко мне.

Кажется, это был конец…

Тихое рычание твари перебило низкое гудение и странное потрескивание. Пахнуло нестерпимым жаром и мимо меня пронеслась шаровая молния. Яркий, пылающий сгусток энергии в мгновение сжег голову зеленого и унесся дальше.

Тело твари по инерции сделало еще два шага, и только потом упало, и, несколько раз судорожно дернувшись, затихло.

Я с трудом встал на ноги.

Вдали, у подъезда, стоял на одном колене Денис с вытянутыми вперед руками. С его пальцев срывались и падали на землю разноцветные искры.

Неужели это сделал он?

Сил радоваться просто не было.

Доковыляв до ножа, я с трудом нагнулся, чтобы его подобрать. Первая тварь была еще жива.

Маленькие, глубоко посаженные глаза, с нечеловеческой злобой наблюдали за мной.

Тварь попыталась ползти.

Несмотря на то, что передвигаться было очень больно, я все же был быстрее. Нагнав уползающего монстра, я изо всех сил пнул его в голову. Тварь упала на бок, прикрыв голову руками, а я прижал его коленом к земле и стал бить ножом, не разбирая куда, много раз, испытывая от этого неимоверное наслаждение. Я бил и бил, и даже когда тварь перестала дергаться, не мог остановиться.

Не знаю, сколько времени это продолжалось. Прекратил я, только когда кто-то осторожно тронул меня за плечо. Обернувшись, я увидел склонившегося надо мной Дениса. Лицо его было все в крови.

Вот тут меня отпустило. Но в следующую секунду тело скрутила судорога и меня вывернуло прямо на то, что осталось от монстра.

Меня рвало и рвало, казалось, что это длилось целую вечность.

Как я потом поднимал и нес домой Киру, я уже не помнил.

Глава шестая
ВСЕ ТЕПЕРЬ ИНАЧЕ

– Ты был быстрый, как ветер! – Денис восхищенно смотрел на меня. – Я еле-еле мог тебя видеть, ты словно был размазан по воздуху.

– Только они оказались еще быстрее…

Голова соображала с большим трудом. Видимо, ударился я ей довольно сильно. Наверное, сотрясение…

– Нет, – возразил Денис. – Ты был быстрее, ты просто не увидел второго, а первого ты прикончил безо всяких проблем.

С момента нашего боя с тварями прошел день. Я только стал приходить в себя, отлежавшись и отоспавшись, но до нормального состояния было еще далеко. А ведь меня ударили всего-то пару раз…

Кира, как я смутно помнил, очнулась быстро, но закрылась в ванной и просидела там весь вчерашний день. Я добрел до постели, не раздеваясь, рухнул на нее и проспал почти сутки.

– Ты мне другое расскажи, – перебил я Дениса. – Как вообще вы оказались на улице? Договаривались же, что будете ждать моего возвращения! И, черт побери, откуда взялся сжегший их огонь?

Денис взгляд не отвел. Чувствовался в нем твердый стержень. Парень не боялся отвечать за свои поступки. И никаких рефлексий по поводу только вчера совершенного убийства, кажется, не имел.

О себе я того же сказать не мог: меня подташнивало весь вечер и все утро при одном воспоминании о той драке. Я впервые в жизни убил! Пусть и монстра, тварь, странно изменившегося получеловека, чудовище. Я знал, что выбора у меня не было – либо я, Кира и Денис – либо две зеленые твари. Без вариантов. Но все же? Смог бы я это сделать, будь они больше похожи на людей? Смог бы я, допустим, убить какого-нибудь уличного грабителя раньше, в той старой жизни? Вряд ли… хотя к счастью таких проверок судьба мне до того момента не подкидывала… Или смог бы, ради спасения близких людей? Наверное, да, но что бы я при этом ощущал?

А тут – я убил, убил с радостью, и убил бы еще, повторись все вновь. Я сам становлюсь таким же чудовищем? Или это страх за Киру так на меня повлиял?

Денис помолчал немного, собираясь с мыслями, потом ответил:

– Кира сказала, что чувствует рядом живых и надо идти. Я пытался ее отговорить, но она сказала, что, возможно, им требуется помощь, и чтобы я оставался дома. Я отказался оставаться и пошел с ней. Этих зеленых увидел издалека. Они сразу мне не понравились. А потом они тоже нас заметили и тут же кинулись прямо к нам. Я успел только выпустить очередь в воздух, думал, что они остановятся, испугаются… но они не остановились, а потом автомат заклинило. Кира пыталась им что-то сказать, но они не слушали. Помню, они были далеко, но тут же оказались рядом. Потом больше ничего не помню. А когда очнулся, увидел как ты прыгнул на них. Потом… я сделал что-то… сам не пойму… очень захотел уничтожить тварь… сильно захотел… как получилось, не знаю. Внутри сильно жгло, жгло и жгло. И я выкинул это наружу… я не знаю, как мне удалось. Я не думал, что так умею…

Да… история правдоподобная. Кира могла позабыть обо всех обещаниях, если почувствовала этих «зеленых». Она ведь, как и я, и представления не имела об их опасности.

Но шар этот, огненный. Невероятный. Спасительный. Как он сумел?

– Денис, ты молодец! Ты спас нас всех!

– Повезло…

– Спасибо тебе!

Денис внезапно улыбнулся. Впервые за все время.

– Не за что!

– Послушай, хочу тебе рассказать. Есть еще живые люди! Мы не одни. Я видел записку на площади. Сколько времени прошло? Сутки? Значит, завтра будет общий сбор. Мы пойдем туда и во всем разберемся!

– Хорошо, – согласился Денис.

В комнату заглянула Кира. Вид у нее был не очень: лицо опухшее, губы – в запекшейся крови, глаза красные, заплаканные. Но держаться она пыталась бодро.

– Как ты, Ярик?

– Нормально. А ты?

– Жить буду. Кто это был? Ведь это же люди, правильно?

Я покачал головой.

– Боюсь, что уже нет. Ты видела, как они изменились? Цвет кожи, клыки, эта скорость огромная. Я не знаю, как это произошло. Могу только догадываться, что эпидемия повлияла на всех по-разному. Кто-то умер, кто-то выжил, как мы. А кто-то превратился в этих или им подобных. Но это только предположение, ты же понимаешь…

– Значит, таких много? – в глазах Киры плескался страх.

– Надеюсь, что нет.

Кира кивнула, но я явственно чувствовал ее сомнения, неуверенность. Надо было что-то срочно делать, выводить ее из этого состояния. Вот только что? Жаль, что я не учился на психолога…

– Все будет в порядке! Я тебя люблю и мы справимся со всем! А Денис нам поможет!

Денис кивнул и расправил плечи. Какой же он все-таки худой… Кире, кажется, пришло в голову то же самое. Она попыталась улыбнуться, несмотря на явную боль, которую ей это причиняло, ушла на кухню и через минуту загремела посудой. С появлением Дениса ели мы только из тарелок, а грязные она складывала на балконе, мыть было нечем. Воду экономили. Но запаса посуды пока что хватало.

Через некоторое время она позвала нас обедать.

Я с некоторым трудом поднялся с постели. Тело ломило неимоверно, возможно, ребра были сломаны.

Денис уже сидел за столом и за обе щеки уплетал рыбные консервы. Я осторожно, стараясь не делать резких движений, присел на стул.

Кира посмотрела на меня. Потом молча подошла и положила руки мне на плечи.

Сознание поплыло, будто я проваливался в сон, падал куда-то далеко-далеко, где и дна не было, и не было вообще ничего, кроме приятного тепла и чувства, что о тебе заботится кто-то бесконечно родной. Сколько это длилось, я не смог бы потом сказать. Казалось, что бесконечно долго.

Когда я открыл глаза, Денис изумленно смотрел на нас, от удивления даже перестав есть.

Я почувствовал, как Кира пошатнулась и стала оседать на пол. Одним движением я вскочил, развернулся и подхватил ее на руки, не дав упасть.

Боли больше не было.

Кира приоткрыла глаза и спросила:

– Ну как, лучше стало?

У меня возникло чувство, будто я могу перевернуть весь мир, если захочу.

– Ты не представляешь даже, насколько!

Кира улыбнулась.

– Я рада, что получилось…

– Как ты это сделала? – я аккуратно отнес ее в комнату и положил на диванчик.

– Не знаю даже. Честное слово. Просто почувствовала, что могу. И сделала… только вот устала сильно.

Да, все это более, чем удивительно. Денис, метающий огненные шары, Кира – исцеляющая прикосновением. Все как-то изменились, туман и тьма никого не обделили. Кроме меня. Никаких перемен в себе я не чувствовал и ничего нового не умел.

Я сидел у постели моей любимой девушки, ласково гладил ее по голове и думал. Кира вскоре задремала, что было очень хорошо. Пусть отдыхает, каким бы образом у нее не получилось меня вылечить, сил она отдала на это очень много.

– Яр, – в комнату деликатно заглянул Денис. Вид у него был обеспокоенный. – Посмотри на это!..

Я прикрыл Киру пледом и вышел на кухню. Денис подошел к окну и знаком подозвал к себе. Что он там еще увидел? Мало нам неприятностей?

На первый взгляд, все было, как обычно.

– На дом посмотри, – сказал Денис. – На соседний.

Дом был точно такой же, как тот, в котором мы находились. Обычная хрущевская пятиэтажка, серая и неприглядная. В глаза ничего необычного не бросалось.

– Ты вниз гляди, – Денис ткнул пальцем в основание дома. – Не видишь?

Внизу было много мусора: поломанные ветви, рассыпанный щебень, пустые бутылки…

Да, кстати, откуда здесь щебень?

Денис был взволнован.

– Я у окна давно стою. Заметил. От стены камни отлетают иногда. Дом рушится!

Словно в подтверждение его слов, от балкона напротив отвалился здоровенный кусок, и, упав на землю, рассыпался в ту самую щебенку, что я приметил до этого.

Наш дом тоже разваливается?

Я широко распахнул окно, с трудом справившись с задвижками, и далеко высунулся наружу. Внизу, у основания дома, очень хорошо можно было видеть тот же самый серый, то ли щебень, то ли песок. Подоконник под весом моего тела слегка поплыл. Я едва успел нырнуть обратно в квартиру, как та часть, на которую я только что опирался, ухнула куда-то вниз.

– Надо уходить, – сказал Денис. – Погибнем тут.

Идти было некуда. По крайней мере, сегодня. Кира еще слишком слаба, да и встреча на площади только завтра.

– До утра дом выстоит. А завтра уйдем, – решил я. – На всякий случай будем дежурить с тобой по очереди! Согласен?

– Да.

– Договорились. Надо еще сумки собрать. Думаю, справимся без Киры. Пусть отдыхает!

Денис тронул меня за рукав.

– А ты знаешь, что автомат больше не стреляет?

Новость была отвратительная. Впрочем, в последнее время все новости были такими…

– Не получилось починить?

Денис отрицательно покачал головой.

– Дело не в этом. Я думал сначала, что просто заклинило. Разобрал, почистил, собрал. А он просто не стреляет. И пистолет тоже, я проверял. Пробовал взорвать патрон, так просто, на огне – не взрывается… Странно это…

Значит, мы остались безоружными, если не считать штык-ножа и непонятных Денисовых способностей.

– А шар пробовал еще раз пускать? – с интересом спросил я.

– Пробовал, – подтвердил он. – Только не выходит что-то ничего… не понимаю.

Не только Денис ничего не понимал.

– Ладно, ты посиди пока, посмотри в окно, потом тебя сменю. А я пойду чемоданы паковать!

Это, конечно, было сказано несколько необдуманно. У Киры валялись на антресолях пара чемоданов. Но идти в неизвестность с чемоданом?..

Тем не менее, я стащил их на пол и очень обрадовался, обнаружив в одном из них два аккуратно свернутых, стареньких, но очень вместительных туристических рюкзака. То что надо!

В любом случае, что бы завтра ни случилось на встрече, из города надо уходить. Дома пока рушатся потихоньку, хорошо хоть, что Денис вовремя это заметил. Но кто его знает, что будет дальше? Может процесс ускорится, тогда оставаться тут будет опасно для жизни. Значит решено, надо идти. Вот только куда?

В ближайшие поселки? Но те зеленые твари вряд ли были единственными представителями этого нового вида. Где-то бродят и другие и они не оставят ни нас, ни прочих выживших в покое.

Я аккуратно уложил весь наш стратегический запас консервов, спичек, соли и прочих полезностей. Ни одна из зажигалок не работала, а вот спички зажигались нормально.

Что же происходит в этом мире? Может, завтра кто-нибудь даст ответы на вопросы…

Через несколько часов я сменил Дениса на его посту, дав ему строгий наказ выспаться как можно лучше, а сам сел на стул у окна, закурил и принялся наблюдать за тем, как соседний дом постепенно разваливается.

В кухню заглянула Кира, сонно потирая глаза. Я сделал ей знак не шуметь, Денис только недавно заснул, долго перед этим ворочаясь.

Кира кивнула и вернулась в комнату. Я выкинул окурок в окно и, прикрыв кухонную дверь, зашел к Кире.

Она сидела на диванчике, сложив руки на коленках и выглядела такой маленькой и беспомощной, что хотелось броситься к ней, обнять и прижать к себе, защищая от всего на свете.

Я потянулся к ней, но она неожиданно отстранилась.

– Я должна с тобой поговорить! Серьезно!

– Давай поговорим, – согласился я, немного удивившись.

Кира задумалась на мгновение, но, очевидно решив что-то для себя, твердо сказала:

– Мне нужно в Москву.

– В Москву? Сейчас? Ты знаешь, сколько от нас до Москвы? Около двух тысяч километров.

– Я знаю, – согласилась Кира. – Далеко. Мне нужно.

– Можешь объяснить, зачем?

– Могу. Там мои родители. Я знаю, они живы. Я обязана их найти.

Ситуация. Насколько я знал, хотя Кира особо на эту тему не распространялась, с родителями у нее были крайне напряженные отношения. Особенно после того, как она – коренная москвичка, бросила все и уехала в далекое захолустье – наш маленький городок. Почему она так сделала, что послужило поводом – она никогда мне не говорила, а я не расспрашивал. Уехала – значит так было надо.

Своих родителей я помнил плохо, они погибли, когда я был еще совсем маленький, в их машину на полной скорости влетел какой-то пьяный ублюдок. Меня растила бабушка, но она умерла лет пять тому назад. А другие родственники меня особо не интересовали, да и я их тоже. Так что я уже давно был предоставлен сам себе.

– Ты уверена? Сейчас не самое лучшее время. Мы не понимаем, что происходит. Не знаем, чего ожидать. К тому же есть еще некоторые моменты… как бы тебе сказать… город рушится. От домов отлетают целые куски. Завтра нужно будет отсюда убираться. Но Москва… слишком далеко… мы просто не дойдем…

Известие о саморазрушении домов Кира встретила спокойно. Даже улыбнулась.

– Вот видишь. Сам сказал, что нужно уходить. Вот и уйдем. Ты пойдешь со мной?

– Ты себе вообще это путешествие как представляешь? Пешком за две тысячи километров?

Кира улыбнулась.

– Почему пешком? На лошадках!

– На каких еще лошадках? – Кира, если хотела, могла искренне удивлять.

– А ты заметил, что собачки-то живы остались. Я столько их в окно видела, бегают себе. Стайками.

Вспомнил я этих собачек – озлобленные, одичавшие от ужаса, готовые сожрать кого угодно и что угодно. Повстречайся с такими… мало не покажется!

– Так вот, – продолжила Кира. – Если собаки уцелели, то почему бы и лошадям не выжить? Тут столько деревень неподалеку. Нам бы просто добраться до одной из них и поискать.

Логика в ее словах присутствовала.

– Я ведь даже обращаться с ними не умею, катался только пару раз, да и то мою кобылу мальчик за уздечку держал и шел впереди…

– Ерунда! – махнула рукой Кира. – Разберемся! Я в детстве несколько раз в деревне отдыхала. Думаю, не забыла, как с ними справляться. Так ты со мной?

Я кивнул. Отговаривать ее было бесполезно, да и мог ли я это делать? Это ведь не пустая прихоть. Все же родители…

– Куда уж мне от тебя деваться… поеду конечно!

Кира подлетела ко мне и стиснула в объятьях. Только тут я понял, как она боялась моего отказа и как ей было страшно остаться одной. Но я понял также и то, что даже в этом случае своего решения она бы не изменила. И отправилась бы в дорогу одна…

Что это? Неимоверная глупость или отчаянная смелость?

* * *

К месту общей встречи мы выступили рано утром, собрав с собой все, что было ценного и полезного. В любом случае, назад мы уже вряд ли вернемся.

Только оружие, которое все равно не работало, оставили дома, взяв один лишь нож.

Денис, выспавшись, что-то чистил, разбирал и собирал. Но все было бесполезно. Автомат, как и пистолет, просто не стреляли.

Шли мы очень осторожно, подолгу замирая на месте и прислушиваясь. Еще одной встречи с такими зелеными мы могли и не пережить.

К счастью, нам повезло. До площади добрались без приключений, правда, потратив на дорогу раза в три больше времени, чем ушло у меня в прошлый раз.

Площадь была полна народа. Еще издали я увидел множество крепких мужчин, которые небольшими группами патрулировали все возможные подходы. Площадь сильно изменилась за последние два дня. Она вся была заставлена телегами, повсюду жгли костры, женщины готовили что-то в огромных чанах, тут же, на газоне паслись лошади, десятка три.

Мы прошли мимо одной из патрульных групп. Трое мужчин внимательно нас оглядели еще издали и, видимо, признав за своих, дружелюбно кивнули и пропустили без единого вопроса. У одного из них в руках был нож. Второй был вооружен чем-то наподобие самодельного копья, а вот у третьего я с великим удивлением увидел самый настоящий меч. Где он интересно умудрился такой раздобыть?