Текст книги "Гоа. Для тех, кто устал... жить по инструкциям"

Вот итальянцы уже закормили своими вкусняшками. Но это не профилирующее направление в их деятельности. Например, тут уже много лет живет итальянский боксер, причем спортсмен он известный не только в Гоа и Италии, некогда отличался и на международном ринге. Он организовал школу бокса и даже готовит сборную Гоа по этому виду шоу-мордобоя. На занятия может приходить любой желающий.

Немцы, европейская нация, умудрившаяся не нагадить Индии, здесь весьма уважаемы, причем не только в Гоа, позитивные следы их пребывания и деятельности можно встретить по всей стране. Это, например, натуральная фармацевтика и гомеопатия фирмы «Доктор Шваб», она известна во всем мире, а базируется здесь. И она такая не единственная, немцы знают толк в травах, настойках и вообще – «медицине с человеческим лицом». «Герман бекери» традиционно втюхивают нам свои хлебобулочные изделия, прочие датчане кондитерку («Даблдач»). Будучи знакомым с немецкими товарищами, отмечу такой момент, что в начале сезона они прибывают сюда, пересекая приличное расстояние и кучу границ, из Германии на микроавтобусе, набитом различными прибамбасами для своего пекарского дела. Поэтому, зная европейские стандарты и то, какую химическую шнягу в виде популярных ныне премиксов они везут, я их продукцию в пищу не употребляю.

А уж кто из россиян, проживавших на Моржах (в районе местечка Моржим) в конце первого десятилетия этого века, не слышал об Альберте? Легендарная личность, первый разработчик золотоносной жилы проживания в шаговой доступности от «русской деревни». Он родоначальник производства в Гоа творога, похожего на привычный россиянам. Он настолько не стеснялся в цене на свою продукцию, что русские плакали, ругались втихаря матерными словами, но брали и ели его творог так, что очередь выстраивалась. Он неплохо говорил по-русски, еще с детства. А фактуру имел такую, что, попадись на глаза продюсерам с нормальных киностудий, был бы нарасхват для ролей эсэсовцев и прочих истинных арийцев. Его любовь к России и русским основывалась на исторических параллелях, которые он выстраивал в своем огоаненном мозгу, создавая собственную, индивидуальную реальность. Он был ярый поклонник Сталина и Гитлера, утверждал, что они астральные братья и Пространство не просто так послало их миру, а с определенной целью и результаты деятельности этих персонажей мы еще не скоро оценим по достоинству. Он был величайший философ, сумевший так увлекательно преподнести свою теорию мироздания сродни раскольниковской, что она запала мне в голову.

По ней получается примерно так: все те ценности, которые существуют для большинства людей и внушаются нам, есть не что иное, как очень грамотная и научно разработанная система одурачивания и зомбирования. Что Гитлер, что Сталин применяли методы, более гуманные, чем, например, американцы при захвате континента Америка или бомбардировке Японии. Или христианская Церковь при внедрении своей веры в мировом масштабе. Сейчас одних называют злодеями, а других – нет. Все это только потому, что, во-первых, первые не сумели насадить свой порядок и впоследствии распиарить его правильность и нужность людям. Не стоит даже сравнивать количество жертв, сравнение будет не в пользу победителей. А вот вторым это удалось. Посему одни – бяки, а другие – молодцы. А разницы никакой. И фантазии большой не надо прикладывать, чтобы увидеть, как бы изменился мир, поменяйся герои и злодеи местами и произойди все наоборот. Ответ прост – никак. Просто шкала ценностей была бы сдвинута и подстроена под победителей и их идеологию, то есть для потребителя, каким его хочет видеть победитель. Видимо, вспоминая исторический опыт, американцы без фантазий подстраивают все под свои интересы. Даже такие, казалось бы, незыблемые вещи: в связи со всеобщим потолстением они просто взяли и передвинули шкалу размеров на пару делений. Теперь, если вы носили пятидесятый, он будет обозначен цифрой сорок шесть, соответственно люди с шестидесятым размером станут успокоенно покупать себе на пару гамбургеров больше и не заморачиваться. Ведь теперь им до шестидесятого можно еще слегка покушать, они лишь пятьдесят шестой носят. Психологически срабатывает: моральное здоровье нации вне угрозы, продажи растут, да и медицинскому бизнесу подспорье – куются все новые и новые клиенты. Мысль не нова, конечно, но в его интерпретации выглядит философски забавно. Однако главное достоинство тевтонца все-таки не в его мировоззрении, созданном отформатированными Индией мозгами, а в тех молочных продуктах, что он ваял на продажу русичам. Здесь вообще раздолье помешанным на здоровом питании. Продукты с пометкой «органик» продаются в изобилии и разнообразии: от чая до фруктов, от сыра до меда. И надписям этим можно верить.

Но продолжим разглагольствовать на тему национальных землячеств. Стойкая привычка жить кучно, кроме как у местного населения, где преобладает объединение по вере, присуща еще разве что русским. Я вижу объяснение в том, что тяга к изучению иностранных языков у нас пока не вызрела. В мои советские времена учить их большого смысла не было, ибо податься «в заграницы» не давали возможности. Вспомните опять же Жванецкого: «...в СССР есть что рассказать только тем, кто был за границей, служил в армии или сидел в тюрьме...» А если его не использовать, так чего им голову забивать? За семьдесят лет у среднестатистических россиян выработалось стойкое, передающееся на генном уровне понимание того, что раз они (мы) начали выезжать, то пусть эти «крендели», которые их (нас) там, за бугром, принимают, и учат русский язык. Ведь они же должны быть рады, что мы их посетили, да еще бабло за их фигню им подвозим. Старшему поколению уже трудновато осилить нерусскую тарабарщину, молодежь стала более подкованная благодаря Интернету, где без английского языка чувствуешь себя ущербным. Но количество россиян, владеющих международным языком, каковым является английский, в достаточных пределах, даже несравнимо с количеством, например, немцев, я уже не говорю про англичан :). Поэтому нам всегда спокойнее, когда рядышком селится блондин, человек славянской наружности, ну, на крайняк, просто русскоговорящий и врубающийся в наш менталитет, пусть будет хоть с Кавказа. Чтобы и помочь мог, ежели что, и потрындеть было с кем.

Но русский русскому рознь, вернее, нас бросает из крайности в крайность. Есть персонажи, которые тщательно скрывают свое национальное происхождение. Обычно этим страдают девушки независимо от возраста. Встречалась в Моржиме мама с дочкой, мама прежде была замужем за англосаксом, и жили они в Лондоне. Что мама, что девочка просто панически боялись, что вдруг кто-либо разглядит в них русских. При приближении незнакомцев они переходили на английский. Хотя на любом россиянском лице стоит огромная, видимая за полсотни метров печать, подтверждающая нашу русскость, глаза, манера одеваться, походка, голос и акцент, прическа, у старшего поколения следы от прививки оспы на плече – все это вкупе не даст опытному взгляду усомниться в нашем происхождении. Очень смешно выглядело, когда облаченная в подобие национальных индийских одежд девушка «за пятьдесят», которую по габаритам и внешности в лучшем случае можно было спутать с украинкой, зная меня, диктовала свой номер телефона на английском языке, потому что вокруг стояли соотечественники, которые могли подумать, что она... не из-под Воронежа, что ли, с таким-то произношением?

Нашей душе вообще свойственно самоуничижение и самозабвенное обгаживание всего СВОЕГО, перемежающееся с фанатичным патриотизмом. Видимо, такими нас устроил Бог, и тонкости юмора в этой его верховной шутке я пока не расчухал, так что мне есть над чем работать. Может, я не вникал в суть того, чем занимаются другие национальные группы в Гоа, кроме общеизвестных фактов, но мне кажется, что все у них более-менее рутинно и ШАНТИ без огонька и креатива. Музыканты у них играют музыку и поют, артисты выступают, мясники делают сосиски, пекари пекут, кондитеры кондитерствуют. А вот у нас все гораздо «запущеннее».

Я уже упоминал, что подзаработать на перепродаже гашиша туристам откажется тут лишь очень ленивый россиянин, представься ему такая возможность. А вот когда бывший «топовый манагер» банка начинает производство катеров из стеклопластика или бывший доктор организует цех отливки каких-то чудо-кирпичей из местной глины с добавлением местного же, пластикового мусора – вот это уже по-нашему, по-россиянски! Причем делают они это не в качестве сидящего в офисе шефа, хотя индийцы и называют их почтительно-милитаристски – ПАТРОН, но это не ругательство, это у них что-то вроде босса. Упомяну и о своем вкладе в дело «схождения с ума» по-русски, ибо многие считают сумасшествием приезжать сюда, чтобы вкалывать, а не валяться на пляже и тусить по «пати». Кстати, именно Андрей, хозяин кирпичного заводика, рассказывал мне грустную историю о том, как приехали в гости его старые знакомые, которых он не видел лет пять. «Им-то хорошо, интересно, а мне пришлось переться с ними на эти гребаные водопады, а вчера, вообще пипец, я с ними, как последний ..., два часа торчал на пляже, ты можешь себе представить? Два часа! Это же ни один нормальный человек не выдержит!» – убивался он.

Без скромной ложности скажу, что родоначальником и отцом-основателем российского кисломолочного производства в Гоа являюсь именно я. Более того, мои сметана и ряженка, по отзывам гурманов и откликам в местной прессе, являются лучшими в мире. Еще в 2007 году я задумал и начал осуществлять, как сейчас модно говорить, проект под названием «Домик в Анжуне». Я поступил по принципу того самого Баффета, пришел в магазин и понял, чего там не хватает, вот это и начал ваять. Продукт моментально стал пользоваться популярностью. А я – появляться на море еще реже, раньше хоть раз в месяц заставлял себя :(. Воодушевленные, сейчас кисломолочкой занимаются тут порядка девяти персонажей. Некоторые, думая, что все так просто, пробуют, но на следующий сезон прекращают свой бизнес, появляются другие. Так что эта ниша плотно и надежно занята (намек тем, кто видит в сметане свою безбедную старость в Гоа). А уж творцов творога, так как это проще всего, приезжают каждый сезон батальоны, и немудрено, молока в Индии – завались, хватит на всех производителей отжатого прокисшего продукта, был бы спрос. Но все-таки почетного звания «Веселый кисломолочник» благодарными земляками был удостоен только я.

Как и многие, мечтающие о новой жизни в Гоа, настоящей жизни, такой, чтобы пустить корни, я начинал с гестика, при котором открыл бар «Ван доллар», где утром можно было позавтракать на один доллар, а вечером купить что угодно за тот же бакс. Сбоку от него был ресторан «Пут-ин», что жутко смешило англичан, и потом мне объяснили почему. Оказывается на их сленге это означает – засади, причем в сексуальном аспекте понимания. Уж не уверен, что этимология фамилии нашего перманентного президента имеет отношение к английскому жаргону, но его имиджмейкерам стоит подумать, какой креативный пиар-ход можно из этого сделать. На Руси с уважением и трепетом относятся к активным половым деятелям. Так и трепыхался, выбиваясь из сил, пока не нашел свое.

Ранее к молоку я имел отношение только как потребитель, торговал ингредиентами для мясной промышленности, до этого крутился в шоу-бизнесе, а после пиарствовал и паясничал в нефтяной компании. Чтобы меня кинуло так резко и бескомпромиссно в незнакомое и неизведанное, конечно, ожидал, но не думал, что дойдет до коровьего дара. Однако прижало, и... голь на выдумки горазда. Вообще всякий уважающий себя гоан российского происхождения просто обязан хотя бы в душе быть диджеем или писателем. Наиболее авторитетный вариант, когда и то и другое, вместе взятое, по типу хед-анд-шолдерс. И ряды нас множатся год от года. Но тем, кто еще не созрел, приходится пока заниматься и более полезным человечеству делом.

Самая большая концентрация русских ресторанов на квадратный километр и душу населения приходится на местечко с чукотским названием Моржим, или, как принято называть ее среди индийцев и нерусских жителей Гоа – «Русская деревня». Собственно, Моржимом называют довольно большую по площади территорию, в которую входит множество настоящих деревень. А нашей «деревенькой» является лишь небольшая часть вдоль моря, где и расположены едально-увеселительные заведения россиян. А также гостиницы и гостинички наших соотечественников. Здесь, на Моржах (термин, употребляемый по большей части среди жителей других поселков), располагаются такие знаковые и культовые заведения, неоднократно описанные в литературе, как «Главфиш», «Бора-Бора», «Акуна матата», «Гоа.ру». Улица, на которой они стоят, с моей легкой руки именуется – Рублевка. Правда, группа людей с именами Дима, хозяевами «Бора-Бора», упорно обзывает ее «Каретный ряд». Подозреваю, что это происходит потому, что у них есть уличный указатель с этим названием, стыренный некогда на одноименной улице в Москве, а вот указатель с Рублевки свинтить значительно труднее, ибо охраняется она куда как бдительнее. Ближе к реке Чапора расположилась гостиница «Касабланка», хозяин которой, Игорь, некогда директорствовал в питерском Эрмитаже. Мелкие начинающие рестораторы из России появляются тут с завидной периодичностью. Не думаю, будто они уверены в том, что смогут преодолеть конкурентные препятствия в соревновании с вышеописанными монстрами. Однако «надежды юношей питают».

Как-то случайно я подслушал разговор двух хозяев такого берегового шека (местное название временных заведений, построенных из бамбука). Один другому предлагал привезти из России несколько килограмм сапожных гвоздей, мелких таких и очень острых. И рассыпать их по песку на пляже перед заведениями конкурентов, и через несколько дней удача им так и попрет. Вот это креатив, вот это по-нашему, по-русски. К сожалению, люди сюда приезжают в основном из больших городов, и «дух родины» также затягивает в наши края, по инерции, вместе с ними. А куда деваться, сколько должно пройти времени, чтобы ШАНТИ влилась в душу? У каждого свой час.

Один очень продвинутый бизнесмен как-то долго пытал меня, что бы такое ему тут замутить, чтобы всем было хорошо, в том числе и ему, но с условием, чтобы еще за это ничего не было. Устроив мозговое цунами, в ходе которого извилины сначала распрямились, потом закрутились в штопор, я не нашел ничего лучше, чем предложить ему организовать гоанскую биржу реинкарнаций, так как наш деловой человек имел когда-то непосредственное отношение к Московской товарно-сырьевой бирже. Что самое замечательное – он таки ее создал и даже кому-то продал несколько фьючерсов. Но дело у него пошло значительно хуже, чем если бы он торговал нефтью, и предприятие долго не продержалось. А я предупреждал, что слово «биржа» в названии надомного частного предприятия в штате Гоа обречет его на неудачу, скромнее надо быть, тогда люди тебе поверят. Ведь верили же киргизскому шаману, развесившему людям на уши про свои сверхъестественные способности. Тот уверял, что лечит рак и прочие считающиеся аллопатией неизлечимые болезни. Но при той ситуации, когда официальная медицина заходит в тупик и может предложить тебе лишь «уколоться и забыться», или по-простому – отрезать чего там у тебя болит, люди начинают верить кому ни попадя. Мы даже рисовали большой рекламный плакат, на котором был изображен могильный холм, для пущей узнаваемости с крестом. Из могилки в разные стороны лезли кудри и щетина, а надпись гласила: «Волосы, вживленные в Гоатрансхаир, растут вечно», и снизу приписали телефон одной скучающей девушки. Ну, думали, посмеется народ и на том дело закончится. Ничего подобного, звонили и интересовались, как записаться на прием, какие гарантии, куда обращаться в случае неприживления, если находишься в Москве. Звонили в основном женщины и чаще интересовались, может ли клиника помочь их мужьям. Наша девушка спрашивала, не блондинки ли звонящие и не желают ли они сделать блондинами своих мужей? В восьмидесяти процентах случаев звонки и впрямь исходили от светловолосых подруг, но облондинивать своих мужчин они напрочь отказывались, к чему бы это?

В Гоа сезонят и некоторые артисты, я не в курсе дела, чем они занимаются в свободное от отдыха время, вряд ли лицедействуют. По крайней мере, Амалии Мордвиновой точно не до этого, так как она пережидает тут холода со всеми своими младшими чадами. А детки, они, хоть и доставляют приятные хлопоты, делают это без перерывов, круглые сутки. Режиссер нашумевшей саги имени флагмана немецкого автопрома фильма «Бумер» и недавно увидевшего свет еще более интригующего киноэпоса про Высоцкого, Петр Буслов, уже много лет набирается творческих сил на берегу Аравийского моря. В Гоа же снимался фильм, где он играет заглавную роль, – «Зови меня Джинн». Видимо, с этой не самой затейливой работы в его карьере и приключилась с ним любовь к Гоа. Тот Гоа, который преподнес он в фильме, получился у него не совсем близким мне. Ближе к моему Гоа оказался тот, что показал в своих «Одноклассниках» (в прокате он, кажется, вышел под названием «В контакте») Сергей Соловьев. Снимал он сцены из обгрейденной «Ассы» в знаменитом чапорском джус-центре, и, если очень внимательно приглядеться, в массовке на дальнем плане можно заметить и мои очки. Клинический случай с Петром Бусловым, когда снимался «Зови меня Джинн», произошел в далеком 2005 году, сейчас это уже совсем другой человек, как, впрочем, и штат Гоа, все меняется, все движется, ничто не стоит на месте. Если у Петра возникнет намерение снять новый фильм про нашу деревеньку, а разговоры на эту тему периодически всколыхивают гоанскую тусовку, я думаю, это будет совсем другое кино. Роман, по прозвищу Роллс-Ройс, также оказался серьезным человеком, сейчас он ведет отсюда серьезную научно-мистическую передачу на калининградском радио, а это уже совсем другой жанр. Прозвище прилипло к нему не потому, что он владелец автомобиля этой экзотической марки, просто в свое время он был президентом компании под названием «Роллс-Ройс Россия» и по статусу, скорее всего, на такой бибике и ездил. Но уверяет, что чаще на «Волге», обманывает, поди. Предлагал я ему организовать туристическое агентство под названием «Ваши проблемы – наша забота», но он почему-то отказался. Есть у нас и парикмахерские в стиле а-ля рюс, с нашенскими цирюльниками, но больше это а-ля относится к цене, нежели к качеству. В последние пару лет завелся зубной врач. Детские сады ежегодно появляются, но ни стабильности, ни регулярности в этом процессе пока не наблюдается. Курсы йоги и целые лагеря, куда приезжают йожиться поодиночке и компаниями из СНГ, и вовсе не редкость. Главный ареал их обитания находится севернее Моржима – Ашвем, Мандрем и Арамболь.

В «городе Арамбольске», как принято последние годы называть этот поселок, первооткрывателем русско-ресторанного хозяйства является небезызвестный уже тогда и очень популярный ныне Василий. Это он фигурирует в моей первой книжке, ставшей одной из определяющих в направлении «Русская гоанская литература» :( – «Гоанские хроники». Некогда он уехал из Самары, где, по его словам, подвергался гонениям из-за того, что торговал австралийской конопляной одеждой марки «Хемп». Название ему очень нравилось, к тому же он притащил с родины баннер, рекламирующий эту фирму, с огромным листом конопли на нем. Баннер и послужил вывеской ресторану, хотя задумал Вася назвать его – «Русский квас». Но на плакате-то было написано – Хемп. Вот и получилось у этого заведения два названия, употреблять можно было любое, все и так понимали, о чем идет речь. Впрочем, в те годы можно было просто спросить у любого местного русского или израильтянина: где продается самый лучший и кошерный гашиш? И тот ответит, конечно, в Хемпе, или «Русском квасе», или просто у Васи. Именно туда стекались «специально натренированные на россиян дилеры». А готовили там, кроме непальцев, иногда русские повара нетрадиционной кулинарной ориентации. Один из них, Митя, прославился нетривиальным блюдом – борщ-пюре с пампушками, а по моему наущению стал готовить «Свинину по-иудейски, из говядины, выращенной по стандартам халяль», чтобы ее могли есть даже правоверные евреи. Сейчас этот ресторан существует, правда уже неоднократно менял хозяина. Вася посидел в тюрьме, в том числе и исторической, в форте Агуада. Занял этот опыт у него полтора года и оказался настолько сильным, что плодом его стала книга о тяготах и лишениях российского зэка в гоанской тюрьме. Книга весьма личная, что можно понять даже из названия – «Исповедь психоделической устрицы». В полку писателей направления «русская гоанская литература» прибыло.

Как ни пытаются представить Гоа неким пристанищем дауншифтеров, Меккой бездельников, тунеядцев и наркоманов, таким оно представляется лишь тем, кто пытается именно это здесь разыскать. К понятию «дауншифтинг» у меня вообще отношение, пропущенное через стеб и прикол. Что это такое, никто не смог мне объяснить вразумительно и каждый представляет по-своему. Например, наш моржимский «подпольный миллионер» и владелец банка в Москве себя тоже считает таковым и самым настоящим. Из этого можно сделать оптимистический вывод, что мне до этих шифтеров далеко, и я пока не имею права носить сие гордое имя. Ведь обязательным условием этого даунства является счет в швейцарском банке с достаточным количеством нулей. И здесь мне есть над чем поработать.

Но что бы ни выбирали себе в приоритет национальные землячества, каким бы бизнесом по преимуществу ни занимались, абсолютно всех объединяет любовь к такому заманчивому и загадочному (на первый взгляд) делу с не менее таинственным названием – ШУТИНГ. При том что занятие это хорошо оплачиваемое, сразу предупрежу, что оно совершенно законно и не несет в себе никакой негативной моральной нагрузки. Индия уже на протяжении многих десятилетий занимает первое место в мире по количеству производимых фильмов в год. Лидерство ее бесспорно по всем критериям. От абсолютного количества до – «на душу населения», у меня нет данных по количеству изничтожаемых на эти «солнечные слюни» денег, может быть, Голливуд, на свое уродство тратит больше, но Болливуд тоже в тратах не стесняется. Так вот, суть шутинга заключается в том, что для съемок этого «важнейшего из искусств» (как говаривал старик Крупский) нужна массовка. Иногда европейской наружности. А где еще ее набрать, как не в Гоа, в самом ближайшем к Болливуду, всего шесть сотен километров, заповеднике непуганых европеоидов? Среди иностранцев, прозябающих тут, кроме желающих заработать, есть еще и внештатные, а также штатные агенты, работающие на киностудии Индии. Они и занимаются подбором кадров. Платят за шутинг по-разному. Но даже в самом неприглядном варианте получается неплохо, особенно если другого заработка и нет. В основном наши люди изображают из себя вальяжных богачей, нехороших англичан-колонизаторов, самих себя, то есть иностранных туристов. Васе же обычно дается роль русского наркодилера, впрочем, некоторые считают, что тоже самого себя. Или еще мафиози, опять же русского, видимо, благодаря его яркой внешности. Съемки могут проходить и на выезде, за пределами штата, такая работа оплачивается выше, чем на месте. Очень популярны у киношников наши места, начиная от пустынных пляжей южного Гоа до красот и исторических зон северного, вплоть до Сладкого озера. Замечу, что тащить туда аппаратуру от Арамболя – дело весьма трудоемкое, но... искусство ведь требует жертв, особенно если они потом окупаются в несколько раз.

Коли речь зашла об Арамбольске, то придется, как говаривал поэт Маяковский, снова «покопаться в сегодняшнем, окаменевшем», то бишь новейшей истории Гоа. Именно тут вождь мировой музыкальной революции товарищ Леннон провозгласил полюбившееся местечко духовной родиной хиппи. Само дерево баньян, где он произносил свою пламенную речь, территориально находится в получасе ходьбы вдоль моря, по узкой тропке, на север, к Сладкому озеру. Сладким в Индии называют все, что не соленое. Озеро является результатом разлива речки, текущей с гор, в джунглях, в пятидесяти метрах от кромки океана. А далее немного променада по этим джунглям, и вы окажетесь возле святого дерева. Как утверждают, кроме новых побегов на нем, здесь ничего не изменилось с тех пор. Тот же пол, слепленный из коровьего навоза и глины, тот же храм Шивы, тот же гашиш, вернее, такой же скатанный на коленке, без применения новых технологий. Лица людей немного изменились – немудрено, проблем стало больше, и они у них уже совсем другие. Напоминают в них о былом лишь прически в виде заплетенных дредов, дополненные ныне популярными татуировками.

Хиппи как движение и историческая формация людей изжили себя и трансформировались в новое. Сейчас они называются – фрики, но образ жизни ведут примерно тот же. Многие считают их тунеядцами, уродами (дословный перевод значения слова), бездельниками и самооправдывающимися бомжами. Возможно, и так, но каждый волен выбирать свою жизнь и делать ее такой, какой считает правильной. Это их дело. Однако я во время ежегодного фрик-фестиваля в замешательстве лицезрел, как пятилетний фрик и сын фриков исполняет на скрипке Пятую симфонию Бетховена.

Зарабатывают ребята себе на жизнь по-разному. От искусства до банальной сдачи внаем своей недвижимости на родине. Живут в свое удовольствие, не измеряемое привычными, навязанными ценностями, без карьерной суеты, без гонок по кругу. Живут, никого не трогают, я бы даже сказал, приносят людям некую пользу, хотя бы самим фактом своего существования. Ведь убери их с Гоа, а если еще вместе с ними и гашиш, то пропадет целый пласт того, ради чего народ и приезжает сюда. Подивиться на другую, в чем-то чуждую, в чем-то непонятную и экстравагантную жизнь, вкусить запрещенных дома благ, оттянуться и оттопыриться. Сегодняшний Арамболь кардинально отличается от Ленноновского. Попадая сюда, чувствуешь себя случайно забредшим через дыру во времени и пространстве в Геленджик или Крым. Только местные жители гораздо более загорелые. Английский учить необязательно, каждый торговец изъясняется в границах своего ремесла, на великом и могучем. Вывески через одну режут глаз родной кириллицей. Возле Сладкого озера наркодилеры гортанно окликают: «Хорошие шишки, давай, давай», таким образом предлагая то, что у нас называют «трава» или «дурь».

Бригада парапланеристов, которую возглавляет украинец Михаил, за что ее в народе называют «Люфт сало», за весьма скромные деньги, примерно тридцать долларов, прокатит вас на своем нехитром летательном аппарате. Миша – человек мира, он все время перемещается по нему, вслед за сезоном. А когда тот добирается до южного берега Крыма, наш летчик прилетает на родину. Даже в тибетском ресторанчике вам предложат на выбор жареную картошку и тот же борщ. «Артем, Никита», – слышится периодически над поверхностью Сладкого озера, зов бабушек, бдящих за своими внуками.

Так что можно спорить на тему, образовалось ли в Гоа русское землячество (итальянское, еврейское и так далее) или нет, нужно ли идти по пути официоза и регистрировать это явление и кто этим займется. Но первые и вполне реальные признаки, что дело обстоит именно так, уже видны невооруженным глазом. И национальные продукты питания появились, да к тому же пользуются популярностью, и не только в славянской среде. Газета «Гоа экспресс», как ни ругались на нее «подразобравшиеся» (временами вполне по делу), но это периодика на русском языке! А то, что выходила она в свет с чудовищными ошибками на передовице, так ведь надо делать скидку на то, что это практически самодеятельность. И издавали ее энтузиасты, впервые в жизни взявшиеся за такое дело. К тому же начальником в ней был индиец, плохо говорящий по-русски. А прекрасный журнал «Корова», одобряемый не только туристами, но и теми же «подразобравшимися»?

Да, конечно, основная масса производимого русскими гоанцами продукта ориентирована на человека приезжего, заглянувшего к нам на пару недель. Турист, как говорится, это наше все. И я, в отличие от многих своих соплеменников, не отношусь к ним с неприязнью и высокомерно, типа «понаихали тутова на нашу Гоанщину, лымитчыки», везде можно и нужно искать и находить положительные стороны и видеть во всем прикол. Возможно, раньше во мне бы и вызвали отрицательные эмоции такие эпизоды, как нижеследующий, но сейчас я отношусь к ним совсем по-другому. Сидел я недавно в известном тут заведении «Райс бовл» и случайно оказался свидетелем темпераментного разговора компании молодых людей славянской национальности, явно туристов. Компания состояла из трех весьма накачанных юношей лет тридцати и их стандартизированных подруг. Молодые люди были облачены в модные ныне шляпки а-ля мафиози, перед ними лежало на столе по два мобильных телефона. Подруги, уроженки одного и того же инкубатора и, видимо, с одной кладки, наблюдались ранее у одного и того же пластического хирурга. Как водится, в каждую были врезаны полагающиеся модельной внешности и определяющие ее атрибуты – силиконовые сиськи. И накачан для пущей привлекаемости противоположного пола ротовой сфинктер. Как верно и по-фрейдовски заметила моя жена, ботекс – это ботулизм с женским лицом! «Ты, глянь, Вован, какую (пип) мне этот (пип) в салоне (как потом выяснилось – ювелирном магазине) впарил!» Парень показывал золотой нагрудный крест такого размера, сравни его со своим митрополит Кирилл, точно бы расстроился и ушел из церкви в отставку – работать редактором газеты «Правда» под своей настоящей фамилией (Гундяев). Далее следовал рассказ, как вскрылась пип: парень пошел купаться, а эта (пип) всплыла и не тонет. Он (пип) ее покупал (пип) как цельнозолотую (пип), а крест оказался дутым, то есть пустым внутри (пип). Я только одного не понял, почему такой разбирающийся в жизни человек не смог еще в магазине определить недостачу на вес. Видимо, юноша был заядлым прогульщиком уроков физики. Но родственникам того (пип) из ювелирного магазина города Нижний Тагил, когда отдохнувший товарищ вернется, явно придется приобретать похожий крест, только большего размера и деревянный.

Последние несколько туристических сезонов Арамболь – это самое популярное местечко в Гоа среди славянских народов. У местных русских даже ходит поговорка, что современный гоанский фрик носит узкие плавки, золотую цепь, сделанную из обручальных колец, изъясняется классическим усть-уюльским матом и крепко разит по утрам на окружающих перегаром с тонкими нотками местного кокосового самогона – феня. Все меняется: и фрики, и штат Гоа. Кроме своей исторической культовости, Арамболь привлекает людей еще количеством и разнообразием заведений общепита. Пожалуй, трудно вспомнить название какой-нибудь популярной национальной кухни, которая не представлена здесь. Вечерами, после традиционного действа – оказания помощи нашему светилу в попытках скрыться за горизонт, когда тысячи восторженно-одухотворенных жителей разных национальностей принимают в этом участие на пляже, сюда, прямо на песок, выносят столы. Накрывают их по-вечернему, к ужину, и зажигают свечи. Если смотреть от тропинки, ведущей к озеру, картина открывается потрясающая – тысячи живых огоньков на протяжении нескольких километров сливаются в огромный прибрежный поток. А под аккомпанемент шума морской волны кажется, что это вулканическая лава течет к океану, чтобы раствориться в нем.