Текст книги "Династия. Игорь. Часть 2"

6. Заморский поход

Всю зиму и почти половину весны в Киеве готовились к походу на Царьград. По приказу князя Аскольда делали ладьи и лодки из цельных стволов вековых деревьев. Князь Дир занимался сбором податей с соседних с Киевом земель. К середине весны было готово около двухсот судов, способных к плаванию не только по реке, но и по морю. Аскольду удалось собрать пятьдесят тысяч воинов. Часть которых должна была идти на судах к Босфору под командованием Дира, а с остальными князь Аскольд должен был двигаться по суше, параллельным маршем с флотилией. Лишь только сошёл последний лёд с Днепра, и вода в реке прогрелась до приемлемой для купания температуры, войско Киевских князей выступило в поход.

Князь Дир находился в первой ладье флотилии. Он лежал на корме, смотрел в бездонную синеву неба и размышлял: « Вот теперь Ингрид, наверняка бы, не отказала мне. Сейчас ни то, что тогда. Тогда я кто был? Простой парень. А теперь я князь Киевский, большой человек». Его размышления прервал голос вперёдсмотрящего:

– Буруны. Впереди по курсу буруны.

Дир прошёл на нос ладьи и увидел, что прямо перед ними Днепр будто кипит, а вода в нём пенится. В воздух поднимается туман из водяной пыли, и слышится монотонно ревущий гул воды.

– Это пороги, – пояснил вперёдсмотрящий. – Надо сворачивать к берегу. А то беда, наши лодки на щепки разобьёт. С Днепром-Батюшкой шутки на порогах плохи. А ближе к берегу течение послабее будет, да и глубины там нет. Можно будет перетащить наши ладьи на руках. Мы так всегда делаем.

– Давай сворачивай ближе к берегу, – приказал Дир. – Сделаем, как ты говоришь.

Кормчий на первой ладье помахал рукой, чтобы на остальных судах следовали за ним, и повернул рулевое весло. Ладья послушно побежала к берегу. Весь караван прижался к суше и остановился на мелководье. Воины попрыгали в воду, и принялись подталкивать свои суда, проводя их между камнями. Целый день флотилия пробиралась через пороги. К вечеру все уставшие и промокшие, миновав каменные препятствия, пришвартовались к берегу. Дир поднялся на скалу и приказал:

– Здесь будем отдыхать. Разводите костры и сушитесь.

К нему подошёл воевода Истр и сказал:

– Надо выставить охрану вокруг лагеря. А то здесь всякое бывает. Могут и хазары пожаловать. А от них можно ожидать что угодно.

– Вот и выставь, – согласился Дир. – Мы здесь будем ждать князя Аскольда. Надо договориться, где мы с ним встретимся на побережье моря.

Истр кивнул головой в знак согласия и отправился выполнять распоряжение Дира.

К ночи подошёл Аскольд со своим войском. В шатре у Дира собрались все командиры.

– Мы не будем дальше двигаться вдоль побережья, – первым начал говорить Аскольд. – Незачем нам давать такой крюк, двигаясь вслед за вами. Все равно вы плывёте быстрее, чем мы идём. Да и привалов вам теперь больше не потребуется. Так что мы двинем напрямую через степь. А встретимся мы с вами уже неподалёку от Босфора. Воевода Истр говорил, что там есть много небольших поселений, вот с них и начнём.

– Это верно, – поддержал Аскольда воевода Звенислав, опытный воин, неоднократно ходивший в походы на Босфорское побережье. – Там мы сможем узнать от местных жителей, где сейчас находится основная армия византийцев. А уж потом двинем на Царьград. Не разумно лезть на такой большой и сильно укреплённый город с пятьюдесятью тысячами воинов, если там находятся все их войска. Есть там небольшой городок Кургаж. Помнишь Истр это селение? Мы ещё с тобой в прошлый поход там много пленных взяли.

– Помню, помню, – подтвердил Истр, – как не помнить. Мы после оттуда еле ноги унесли, а пленных пришлось всех бросить за борт, чтобы ладьи византийцев нас не догнали.

– Подумаешь, горе какое, – цинично проговорил Звенислав. – Главное, что живые ушли. А добычу не всегда сберечь удаётся. Так вот там и встретимся. А кто придёт туда первым, будет ждать остальных. Лучше нападать на Царьград и с суши и с моря одновременно.

– Как раз одновременно нападать и ни есть лучше, – возразил ему Аскольд. – Но об этом поговорим уже на месте, в Кургаже. Ну, на этом и порешим. Завтра выступаем. Вы двинетесь в обход по морю, а мы напрямую через степь.

Аскольд вышел из шатра, встал на краю утёса и принялся смотреть на ночной Днепр. Водный исполин раскинулся чёрным извилистым телом по бескрайней степи и, изгибаясь своими могучими боками, уходил вдаль за горизонт. Небо было усеяно низко висящими звёздами, которые то и дело, срываясь со своих мест, уносились в бесконечную даль Вселенной, а некоторые из них падали на Землю. Тишину ночного безмолвия нарушало монотонное плескание Днепровских волн о прибрежные скалы и шуршащий ропот степного ковыля, раскачиваемого ветром.

К Аскольду тихонько сзади подобрался Дир, схватил его за плечи и крикнул:

– Бух.

Аскольд испугался от неожиданности, оттолкнул Дира и сердито проговорил:

– Шутки у тебя дурацкие. А, если бы я тебя столкнул вниз? Что бы от тебя осталось, когда ты свалился бы на скалы? Не подумал?

– Ладно, не обижайся, – игриво произнёс Дир. – Я же пошутил. Что ты тут стоишь? Шёл бы отдыхать.

– Да вот на Днепр смотрю, – проговорил Аскольд. – Что-то спать не хочется. Тяжёлые мысли в голове бродят.

– Какие ещё мысли? – удивился Дир. – Всё идёт нормально. Или ты сомневаешься в успехе нашего похода?

– Ни в чём я не сомневаюсь, – ответил Аскольд. – Ни в этом дело. Меня мало беспокоит, удачливый будет поход или нет. Я воин, и если мне суждено погибнуть в бою, так это так и положено, что же здесь переживать. Меня беспокоит то, что мы с тобой предательски убили Киевского князя. Чувствую, что придется нам ещё за это ответить.

– Мы выполняли приказ князя Рюрика. И, если ты не забыл, так именно ты согласился на то, что Рюрик дал нам всего двести воинов. Как бы мы по-другому смогли бы захватить Киев с таким малым войском? Ты лучше помалкивай об этом, – посоветовал Дир. – Мы здесь, между прочим, не одни. Если кто-нибудь из киевских воевод услышит наш разговор, тогда нам действительно плохо будет. А, насчёт того, что придётся ответить, так я тебе скажу, что страшнее смерти ничего не будет.

– Это кому как, – заметил Аскольд. – А по мне так смерть за такое дело, самое лёгкое наказание. Ладно, пошли спать.

– Ты там смотри, без меня не начинай захват города, – предупредил Дир. – Я тоже хочу получить часть причитающейся мне добычи.

– Ты сам смотри, не начни штурм без нас, – посоветовал ему Аскольд. – А то может так получиться, как рассказывал Истр.

Князья ещё постояли немного на берегу и пошли отдыхать в шатёр.

7. Сомнения

Поминальный пир по князю Рюрику проходил по варяжским традициям. Воины выпили много мёда, и после этого пели походные песни и танцевали вокруг костра, разведённого во дворе. Никто из них не плакал. Все веселились и смеялись. Для славянских гостей, приглашённых на траурный пир, было непривычно такое поминание усопшего. Они с удивлением наблюдали, как варяги оказывают последние почести своему погибшему князю. Олег подошёл к Новгородскому воеводе Карагану и сказал:

– Я хочу поговорить с тобой воевода. Пошли в дом.

Воевода и князь проследовали в хоромы, поднялись на второй этаж и уединились в комнате Олега.

– Разговор у меня к тебе будет необычный, – начал говорить Олег. – Я бы даже сказал тайный. Ты ведь, воевода, находился в Белозере, когда тамошний князь Волич, сговорившись с князем Вадимом, разгромил принца Синава и Трувора.

– Да, я был там тогда, – настороженно ответил Караган. – Я был против их союза, но князь Волич не послушал меня, и даже отстранил от руководства войсками за это. Мне с трудом удалось вырваться оттуда в Новгород, чтобы предупредить князя Гостомысла о предательстве князя Волича и измене Белозера.

– А знал ли ты князя Вадима лично? – спросил Олег.

– Я его знал ещё с детства, – ответил Караган. – Он-то ведь был Новгородским князем, и приходился родственником Гостомыслу, а значит и Рюрику тоже.

– А почему он пошёл против Гостомысла? – продолжал допытываться Олег.

– Это давняя история, – с грустью проговорил Караган. – Она связана с женой Вадима Ангельдой. Из-за неё Вадим убил своего друга княжича Волебога. А Волебог был единственным сыном Гостомысла. Вот и закрутилась тогда история….

– Ты сказал Ангельда, – переспросил Олег с интересом. – Но ведь князь Волич ту женщину тоже называл Ангельдой.

– Какую женщину? – не понял Караган.

– Я видел, как князь Волич целовался с женщиной, когда мы были в Белозере с Рюриком накануне, – пояснил Олег. – Тогда, когда мы собирали с ним дань. Белозеро был последним городом перед нашим возвращением в Новгород. Я предполагаю, что там и отравили князя Рюрика.

– Я ничего не понял, что ты сейчас рассказал, – проговорил Караган. – С кем целовался Волич, и почему ты считаешь, что Рюрика отравили?

– Не важно с кем целовался Волич, – произнёс Олег, – забудь об этом. А то, что Рюрика отравили, мне сказал знахарь. Только он не знает, каким ядом это сделали.

– Вот это да, – поразился Караган. – А причём здесь Ангельда?

– Да притом, что имя Ангельда редкое среди славян, – проговорил Олег. – Это, конечно, не факт, что та Ангельда, с которой целовался Волич во время нашего пребывания в Белозере та самая жена князя Вадима, но очень уж странные совпадения получаются. Сначала из-за неё гибнет единственный сын Гостомысла, теперь загадочная смерть Рюрика. Надо бы было всё это проверить.

– Как же ты сможешь, это проверить? – спросил Караган.

– Я видел ту женщину в Белозере, и хорошо запомнил её лицо, – ответил Олег. – Мне надо увидеть княгиню Ангельду. Вот тогда и станет ясно, она это или нет. Ну, если окажется, что это была она, то у меня будет к ней много вопросов. И я думаю, что ей будет непросто ответить на них.

– Неподалёку от Новгорода было имение князя Вадима, – вспомнил Караган. – Я знаю, где оно находится. Можно съездить туда, возможно, княгиня сейчас там живёт после смерти мужа.

– Хорошо поедем, – согласился Олег. – Не нравятся мне эти люди князь Волич и княгиня Ангельда. Уж слишком часто они замешаны в измене и предательстве. Надо бы с ними разобраться.

Почти целую неделю не затихала вьюга. Зима как будто взбесилась. Днём и ночью ледяной ветер с неуемлемой силой крутил в воздухе целые сугробы снега. Он засыпал ими всю равнину вокруг Белозера и завалил весь город. Люди почти не выходили из домов, дожидаясь, пока стихнет буря. Князь Волич тоже не мог никак успокоиться все эти дни. Тяжёлые мысли одолевали Правителя Белозера. Ему не давал покоя тот интерес, который проявил князь Олег к Ангельде. « И зачем я только с дуру назвал ему её имя, – думал Волич. – Ну, кто спрашивается, меня за язык тянул? А вдруг он догадается, что это жена покойного князя Вадима, или скажет ему кто-нибудь об этом. Олег сразу же всё поймёт. Здесь большого ума не потребуется, чтобы догадаться, что и я причастный к смерти Рюрика. А тогда мне конец. Не успею я собрать войско, чтобы выступить против этого Олега. Надо сделать так, чтобы Ангельда не смогла ничего рассказать, если её будут спрашивать об этом деле. Вдруг она проболтается под пыткой, или по женской слабости своей поведает кому-нибудь, о нашем с ней сговоре. Похоже, что надо с ней что-то делать, пока не поздно. Я должен быть уверен, что она никому ничего не расскажет, до тех пор, пока мы не захватим Новгород и не выгоним из него варягов».

Волич подошёл к окну и стал смотреть на улицу. Вьюга уже утихла, и только одинокие снежинки медленно опускались на землю, кружась и порхая в воздухе. Князь распахнул окно и прокричал дружиннику шедшему через двор:

– Золтон, скажи ребятам, чтобы собирались в дорогу. Завтра утром выезжаем под Новгород.

– Всем собираться? – поинтересовался Золтон.

– Нет, – ответил Волич. – Двадцати человек будет достаточно.

Золтон согласно кивнул головой и отправился выполнять распоряжение князя.

8. Ограбление Кургажа

Морской поход флотилии князя Дира прошёл без осложнений. Суда двигались вдоль побережья на небольшом расстоянии от суши. Море было на удивление спокойным и тихим. Лёгкий ветерок надувал паруса и подгонял корабли вперёд. Ладьи уверенно скользили по изумрудной глади вод. Через несколько дней ранним утром показалось небольшое селение на побережье. Воевода Истр разбудил князя Дира и сказал ему:

– Просыпайся, князь, впереди показался Кургаж. Будем дожидаться подхода войска князя Аскольда на рейде, или пришвартуемся к берегу?

Дир поднялся, протёр глаза и посмотрел на берег. Прямо перед ним раскинулся приморский городок. Дома в нём были добротные и ухоженные. Очевидно, в них жили не бедные люди. Кургаж располагался рядом с морским путём из Царьграда в славянские земли. Поэтому здесь процветала торговля, а горожане имели от неё неплохой доход.

Солнце уже полностью вынырнуло из морской пучины на востоке и окрасило горизонт в ослепительно оранжевый цвет. Дир повернулся к Истру и приказал:

– Швартуемся к берегу. Приготовьтесь к захвату города.

– А как же князь Аскольд? – удивился Истр. – Мы же должны были дожидаться его подхода.

– Пока он прибудет, – ответил Дир, – мы уже успеем захватить Кургаж, и вся добыча будет наша. Сил для этого у нас и своих хватит, зачем же нам делиться добычей, если мы можем всё забрать себе? Или, может, тебе не нужны деньги?

– Деньги всем нужны, – резонно заметил Истр. – Только так не принято в общем походе делать. Надо подождать прихода князя Аскольда, потом захватить город и разделить добычу поровну.

– Ты, что отказываешься выполнять мои приказы? – злобно спросил Дир. – Или ты сейчас же сделаешь то, что я говорю, или, можешь оставаться на ладье. Я и сам без тебя справлюсь. Зачем ты мне нужен, если отказываешься исполнять мои повеления?

– Я не отказываюсь, – возразил Истр, – я сделаю всё, как ты приказал. Просто у нас так не принято. Но раз ты у нас князь, то я повинуюсь тебе.

Истр повернулся к воинам и сказал:

– Эй, ребята убирай паруса, ставь вёсла в уключины. Кормчий поворачивай к берегу. Передать приказ по всем ладьям. Идём на штурм города.

Дружинники навалились на вёсла, и суда быстро направились к побережью. В Кургаже заметили приближение флотилии. На берег вышли местные воины и выстроились там, в боевом порядке. Но их было слишком мало, чтобы они могли оказать серьёзное сопротивление незваным гостям. Киевские ладьи с разгону врезались в берег, и дружинники начали выскакивать из них прямо в воду. На берегу, они собирались в отряды. Князь Дир поднял вверх меч и прокричал:

– Ребята, в городе золото и женщины. Разобьём этих солдат, и всё это будет наше. Вперёд.

Дружинники напали на защитников города. Завязалась отчаянная рубка. Защитники Кургажа отважно сопротивлялись, к ним на помощь подоспели и простые горожане. Но их было очень мало, чтобы противостоять нападающим. Через несколько мгновений дружинники князя Дира окружили горожан и безжалостно перебили всех до одного. Теперь путь в Кургаж был свободным. Киевляне ринулись в город. Весь день в Кургаже слышались крики жителей, которых грабили дружинники Дира. Особенно отличились своей жестокостью варяжские дружинники. Это были те воины, которые прибыли с Аскольдом и Диром в Киев. К вечеру всё было закончено. Воины таскали награбленное добро на ладьи. Потом они возвратились в город, чтобы от души насладиться вином и женщинами. Когда солнце уже погружалось в море на западе, по дороге, идущей к городу с севера, показался отряд всадников. Это подъезжал князь Аскольд со своим войском. Он издалека ещё заметил, поднимающийся вверх дым возле морского побережья и приказал воеводе Звениславу:

– Поторопи людей, пусть прибавят ходу. Похоже, что там что-то случилось. Может, на Дира напали, и ему нужна наша помощь?

Когда Аскольд вступил в город, ему сразу всё стало понятно. Вокруг шастали пьяные воины Дира. На пути следования к морю, Аскольду несколько раз пришлось быть свидетелем отвратительных сцен насилия над местными жителями.

– Пусть наши люди разбивают лагерь на берегу, – приказал Аскольд воеводе Звениславу. – Я поеду и найду Дира. Надо прекратить это безобразие, которое вытворяют его воины.

Возле головной ладьи Аскольд увидел Дира, который стоял на берегу и рассматривал разграбленный им город, пылающий в лучах заходящего солнца.

– Ну, и зачем ты разорил этот город? – спросил его Аскольд. – Жители сами отдали бы нам выкуп за свою безопасность. К чему это бессмысленное насилие?

– Опять ты за своё, Аскольд, – недовольно проговорил Дир. – Зачем да почему? Я воин, и насилие для меня дело обычное. Скажи, что тебе тоже хотелось получить добычу, но ты не успел, и всё досталось мне и моим дружинникам.

– Ах, вот в чём дело? – сообразил Аскольд. – Всё дело, как всегда в деньгах. Так бы и говорил. А то развёл здесь бодягу, я воин, я воин. Ты просто не захотел делиться с моими дружинниками. Но учти, если ты попадёшь в тяжёлое положение из-за своей жадности, я не стану спешить тебе на помощь. А нападение на Царьград – это тебе не захват приморского городка. Там у тебя так просто не получится.

– Да ладно, Аскольд, не сердись, – суетливо произнёс Дир. – Хочешь, я поделюсь с тобой добычей. Я обещаю тебе, что впредь мы будем действовать вместе.

– Насчёт добычи потом поговорим, – сказал Аскольд, – после похода на Царьград. Но ты хорошенько запомни мои слова, я второй раз повторять не стану. А сейчас давай обговорим, как будем действовать дальше. Когда мы прибудем к Царьграду, там уже наверняка будут осведомлены о нашем походе. Известие о твоём нападении на Кургаж быстро разнесётся по всему побережью, будь уверен. Да, наделал ты делов. Если бы не твоя жадность, то мы могли бы неожиданно напасть на Царьград. А это дало бы нам преимущество. Одно только меня успокаивает. По дороге нам удалось узнать, что всё основное войско ушло из Царьграда. Там сейчас нет больших воинских сил. Мы без особого труда сможем захватить город. Возьмём с них выкуп и быстренько уберёмся оттуда. Не ровен час, возвратится их армия, тогда нам туго придётся. Поэтому без самодеятельности. Действовать будем так, как сейчас договоримся.

Аскольд внимательно посмотрел на Дира после этих слов.

– Что ты на меня смотришь так подозрительно? – удивился Дир. – Я же уже пообещал тебе, что всё будет как надо.

– Ладно, – вздохнул Аскольд. – Действовать будем так. Ты подойдёшь с флотилией к стенам Царьграда со стороны моря, и высадишь там десант. Часть своих воинов оставишь на ладьях, и пусть они ведут обстрел стен из луков, чтобы десанту не мешали взбираться на стены. А я ударю с другой стороны. У защитников Царьграда не хватит сил, чтобы обороняться в двух местах одновременно. Вот мы и захватим город. А там сразу же ворвёмся во дворец и потребуем выкуп. И не вздумай убивать царя, или кого-нибудь из его родственников. Не надо дразнить Византию. Ну, что договорились.

– Договорились, – согласился Дир. – План хороший, я с ним согласен.

– Да, и прикажи своим воинам, чтобы прекратили погромы в Кургаже, – потребовал Аскольд. – Пусть лучше готовятся к походу на Царьград. Завтра же надо выступать. Времени у нас мало.

9. Бегство

Отряд всадников во главе с князем Воличем прибыл в имение княгини Ангельды поздним вечером. Воины спешились. Князь постучал в ворота. Во дворе злобно залаяли собаки. Спустя некоторое время из-за ворот послышался голос:

– Кто там стучит, на ночь глядя?

– Князь Волич приехал к княгине Ангельде, – ответил один из дружинников. – Отворите ворота.

– Так я тебе и поверил, – вновь проговорил суровый голос из-за ворот. – Князь Волич сейчас находится у себя в Белозере. Княгиня недавно была у него и виделась с ним. Чего бы это князю таскаться сюда ни с того ни с сего?

– А ты отвори ворота, и сам увидишь, Раднер, – предложил Волич, – я это или нет.

Ворота открылись, и со двора к всадникам вышел телохранитель княгини. Он внимательно посмотрел на Волича и сказал:

– Извините, князь, что не сразу поверил, будто это вы приехали. Мне княгиня ничего не говорила о том, что вы должны пожаловать. Проходите в дом. Я сейчас доложу княгине.

Всадники въехали во двор. Волич последовал в княжеские хоромы. На первом этаже в зале горел камин. Волич подошёл к огню и протянул к пламени руки. Приятное тепло дотронулось до ладоней князя, и он подумал: « Если княгиня не захочет поехать со мной по-хорошему, то, пожалуй, придётся заставить её силой это сделать. В любом случае, оставлять её здесь нельзя». В зал вошла Ангельда.

– Вот так нежданный гость, – удивилась княгиня. – Что заставило вас, князь, приехать ко мне? Мы ведь с вами обо всём договорились. Нам незачем больше встречаться сейчас.

– Да это собственно и не встреча, – проговорил Волич. – Вы должны поехать со мной, княгиня. Так будет надёжнее и безопаснее.

– Что-то я вас не понимаю, – произнесла Ангельда. – О какой надёжности и безопасности вы говорите?

– О вашей, – сказал Волич.

Ангельда недоверчиво поморщилась и иронично улыбнулась.

– Ну, и о моей тоже, – нехотя добавил Волич.

– Вы боитесь, что я расскажу кому-нибудь о нашей с вами тайне? – догадалась Ангельда.

– Можно и так сказать, – согласился Волич. – От вас трудно скрыть правду, прекрасная Ангельда.

– Не надо комплиментов, князь, – проговорила Ангельда. – Что же так напугало вас, что вы резко изменили свои планы?

– Я не изменил свои планы, – возразил Волич. – Просто я решил, что будет спокойнее, если вы будете находиться сейчас в Белозере под моей защитой до тех пор, пока не отправитесь в Нормандию. Князь Олег шурин Рюрика уж очень сильно интересовался вами. А что если он пожелает повидаться с вами лично. Он тогда точно узнает, что вы и есть та самая княгиня Ангельда, которая была женой князя Вадима. Ему не трудно будет догадаться, что вы неспроста оказались тогда в моём доме. Вот и получается, что лучше вам с ним не встречаться вообще. После смерти Рюрика он обязательно захочет разобраться, в чём причина такой внезапной кончины Великого Князя Новгородского, который являлся мужем его родной сестры Эфанды. Или вы не согласны со мной, княгиня Ангельда?

– Только в одном, князь Волич, – спокойно ответила Ангельда.

– В чём? – удивился Волич.

– В том, что я была женой князя Вадима, – произнесла Ангельда. – Я и сейчас остаюсь его женой, и всегда буду ею, пока я живу.

– Извините меня, княгиня, я не хотел вас обидеть, – поправился Волич. – Конечно же, вы правы, таких людей, как князь Вадим забывать нельзя. Так вы согласны ехать со мной сейчас же?

– Я согласна ехать с вами, – сказала Ангельда, – но не сейчас. Уже ночь, а мой сын ещё мал для таких небезопасных ночных путешествий, да ещё и зимой. Поедем утром.

– Дорога каждая минута, – попытался возразить Волич. – Князь Олег может появиться в любой момент. Я настаиваю на немедленном выезде.

– Вы настаиваете? – поразилась Ангельда. – Не забывайте, князь, что вы у меня в доме. Здесь вы можете только просить, и уж никак не настаивать. Между прочим, это по вашей вине мы оказались в такой опасной ситуации. Это вы назвали меня по имени тогда в своём доме. Надо было вам язык держать за зубами, чтобы теперь не настаивать. Я уже сказала вам, поедем утром. Всё, я спать хочу.

Ангельда резко повернулась и вышла из зала. Волич недовольно покачал головой и подумал: « Если я сейчас попытаюсь увезти её силой, то подымится невообразимый шум. Она призовёт на помощь свою стражу, и неизвестно, чём всё закончится. Да, надо было больше мне брать с собой дружинников. Тогда бы она была посговорчивее. Но есть, как есть. Будем ждать утра. Надеюсь, что князь Олег ни очень быстро соображает».

Едва только рассвет погасил звёзды на ночном небе, отряд князя Волича выехал со двора княгини Ангельды. Позади него на санях, запряжённых тройкой лошадей, следовала княгиня Ангельда. Рядом с повозкой находились её сын Братислав и телохранитель Раднер. Кортеж пересёк широкое заснеженное поле и въехал в лес. Погода была солнечная и тёплая. Хоть снег ещё и лежал вокруг, но мороза не было. Весна вступала в свои права.

Солнце прошло половину пути, по которому оно двигалось по небу каждый день, и зависло прямо над землёй, стараясь разогреть, лежащий на поле снег, чтобы он начал таять. В это время в имение княгини Ангельды въехал отряд во главе с князем Олегом. Всадники проследовали через всю деревню и приблизились к хоромам княгини. Воевода Караган слез с коня и принялся с силой колотить в ворота. Никто не открывал.

– Спят они там, что ли? – предположил Караган.

– Как это спят? – удивился Олег. – Уже полдень, сколько можно спать? Стучи сильнее.

В это время створка ворот приоткрылась, и оттуда выглянул человек с недоумевающим выражением на лице.

– Что вы так стучите? – удивлённо спросил слуга. – Княгини нет дома.

– А когда она будет? – спросил Караган.

– А я знаю? – ответил вопросом слуга. – Она уехала вместе с князем Воличем.

– Не успели, – с досадой в голосе проговорил Олег. – Значит, мои предположения подтвердились. Волич с ней в заговоре. Ну, теперь ясно, кто устроил покушение на Рюрика.

Олег отозвал Карагана в сторону и сказал:

– Волич, очевидно, догадался, что я захочу поговорить с Ангельдой. Вот и поторопился увезти её, чтобы она не рассказала мне что-нибудь такое, что указало бы на его причастность к этому делу. Да, быстро соображает князь, ничего не скажешь. Что будем делать, воевода?

– Надо допросить слугу, – предложил Караган. – Пусть расскажет, когда они уехали и куда?

– Верно, – согласился Олег, – как же я сам до этого не додумался?

Князь Олег и воевода подошли к слуге. Караган взял его за воротник, встряхнул и грозно спросил:

– Когда уехали князь Волич и княгиня Ангельда? Только не вздумай врать. Враз тебя задушу.

Слуга и без того уже достаточно напуганный появлением нежданных гостей, явно недружелюбно настроенных к Ангельде, сразу же выпалил:

– Сегодня утром. Солнце ещё не взошло, а они уже выехали со двора.

– Куда они поехали? – продолжал допытываться Караган.

– Вон по той дороге, – сказал слуга и указал рукой в направление леса.

– Если сейчас же двинемся в путь, – уверенно проговорил Караган, – то к вечеру можем их догнать. Только надо пустить лошадей рысью.

– Ребята, по коням, – скомандовал Олег. – Рысью за мной, вперёд марш.

Отряд помчался по той же дороге, по которой утром уехали князь Волич и княгиня Ангельда. Кони мчались во весь опор, выдыхая клубы пара из ноздрей. Комья грязного снега вылетали из-под копыт и отбрасывались в стороны.