Текст книги "Сын дьявола. Воскрешение. Часть 2"

5. Кровавый спектакль

Над Колизеем стоял невообразимый гул человеческих эмоций. Таким способом зрители выбрасывали из себя наружу переполняющие их людские страсти. Это были и радость, и сострадание и, конечно же, непомерная жестокость, которые так присущи человеческой природе. Казалось поразительно, как во внешне очень схожих созданиях, могут уживаться такие противоположные чувства.

Правящая аристократия Рима давно заметила, что такие кровавые представления очень здорово отвлекают рядовых граждан от решения их собственных проблем. Люди, попавшие во власть животных инстинктов, перестают заботиться о своих насущных потребностях, связанных с выживанием в столь жестоком мире. А это позволяет аристократии осуществлять свои алчные планы, не опасаясь народных протестов и волнений. Поэтому, бои гладиаторов устраивались довольно часто. По крайней мере, ни один из праздников не обходился без кровавых спектаклей.

Знать тоже любила посещать такие развлечения, чтобы пощекотать свои нервы. Впрочем, убийство людей на арене, не считалось аморальным так же, как и показательные казни осуждённых.

В этот день кровавое зрелище обещало быть особенно интересным. В сражении должен был принять участие любимец римской публики, прославившийся своей непомерной жестокостью – гладиатор Мордериус, по прозвищу Мучитель. Особенностью его стиля было то, что он наносил своим соперникам особенные ранения, заставляя их умирать постепенно, испытывая при этом невыносимые страдания. В конце боя тела противников Мордериуса напоминали кровавое месиво. За это его и прозвали Мучителем. Никто не знал, откуда родом был этот человек, и чем он занимался в жизни до того, как стал профессиональным убийцей. Знали только, что он не раб. Мордериус сам добровольно пожелал вступить в одну из самых больших гладиаторских школ во всей Италии, которую содержал Фуциус. Хозяина этого заведения вполне устраивало, что манера Мучителя вести поединок, вызывает неописуемый восторг у толпы. Остальное его не интересовало.

Ложа для аристократии Рима была заполнена полностью. Среди прочих зрителей находился мальчик лет десяти, который внимательно наблюдал за происходящими событиями на арене. Он часто посещал подобные зрелища, и всегда без сопровождения взрослых. Подобное поведение, ни у кого из сидящих в ложе аристократов, не вызывало никакого беспокойства. Ну, пришёл и пришёл. Может быть парню интересно посмотреть. Главное, что деньги за вход он заплатил.

Посредине арены стоял высокий тёмнокожий гладиатор. Под блестящей на солнце чёрной кожей, перекатывались, при каждом движении их хозяина, огромного размера мышцы. В правой руке он держал трезубец, а в левой – сеть. На голове у него был железный шлем, закрывающий лицо. Через прорези для глаз воин рассматривал поле будущего сражения.

Внизу перед трибунами, где сидели рядовые граждане, появились люди с корзинами, наполненными буханками хлеба. Они стали бросать хлеб в толпу. Среди зрителей началась потасовка в борьбе за предоставленное им бесплатное угощение. Люди выхватывали куски хлеба друг у друга и тут же запихивали себе в рот. Это продолжалось до тех пор, пока весь хлеб не был разорван и проглочен зрителями.

Под трибуной северной стороны открылась дверь, и на арену вышел второй гладиатор. Он шёл уверенной поступью к своему противнику. Это был Мордериус. Его невысокий рост и сухощавое телосложение никак не соответствовали славе непобедимого и беспощадного убийцы. В правой руке он держал короткий римский меч, а в левой – небольшой круглый щит. На голове у него был обычный шлем легионера. Оба гладиатора были одеты в кожаные шорты и сандалии. За три шага до центра площадки, Мордериус остановился и повернулся к ложе императора лицом. Затем он поднял правую руку вверх и произнёс:

– Да здравствует император! Идущий на смерть, приветствует тебя.

И в этот момент вся толпа на трибунах закричала с такой силой, что сидевшие вокруг Колизея на деревьях вороны взлетели и закружились в небе. Мордериус посмотрел вверх и увидел в вышине стаю. Птицы, как будто зависли над амфитеатром. Мучитель подумал:

– Ещё никого не убили, а эти уже тут как тут. Предчувствуют они смерть, что ли?

Мордериус сделал круговое движение плечами, разминая суставы рук и шеи, посмотрел на трибуны и двинулся навстречу своему противнику. Чернокожий гладиатор так же направился на сближение с Мучителем. Когда между ними оставались не больше двух шагов, чернокожий гладиатор резко махнул сетью, пытаясь запутать ноги Мордериуса. Но Мучитель подпрыгнул, и сеть прошла у него под ногами. В это же время, он успел нанести удар своим мечом по сухожилью на левой руке противника. От полученного ранения кисть гладиатора разжалась, и сеть выпала на землю. Из оружия у чернокожего гладиатора остался только трезубец. Он принялся интенсивно наносить им колющие удары, пытаясь поразить Мучителя. Но Мордериус с лёгкостью уходил от них, молниеносно передвигаясь в разных направлениях. На каждую попытку поразить его, Мучитель отвечал стремительным выпадом, который причинял чернокожему гладиатору ощутимое ранение. В результате через несколько минут боя, противник Мордериуса уже весь истекал кровью и с трудом передвигался по арене. Мучитель подобрал сеть и, выбрав подходящий момент, набросил её на противника. Чернокожий гладиатор запутался в ней и упал. Мордериус подошёл к нему, вонзил свой меч в плечо беспомощного соперника и провернул его в ране. От причинённой боли чернокожий гладиатор дико закричал. Толпа на трибунах восторженно взвыла. Мучитель ещё несколько раз повторил свой приём, чем вызвал неописуемый восторг у зрителей. После этого он повернулся лицом к императорской ложе и стал ждать, какое вынесет решение повелитель Рима. В оглушительном рёве толпы можно было разобрать только одно слово:

– Смерть!

Император вытянул вперёд правую руку и опустил вниз большой палец. Толпа взревела ещё сильнее, одобряя решение своего монарха. Мордериус повернулся к своему противнику и вонзил меч ему в горло. Чернокожий гладиатор захрипел. Тело его содрогалось в агонии. Даже последний удар Мучитель нанёс так, что обречённому пришлось испытывать страдания в свой предсмертный час. Спустя несколько мгновений, чёрный гладиатор раскинул руки в стороны и затих. Мордериус победоносно шествовал к выходу арены. Толпа торжествующе скандировала:

– Му-чи-тель! Му-чи-тель!

И только один из всех зрителей продолжал, молча, наблюдать за происходящим. Это был мальчик лет десяти – Вольдас Люцифус.

Когда Мордериус покинул арену, Вольдас поднялся со своего места и направился к помещениям, где располагались гладиаторы, ожидая поединка или отдыхая после сражения.

6. Новый учитель

За кулисами кровавого театра пахло потом и кровью. Очевидно, эти запахи уже въелись в каменные стены подсобных помещений. Вольдас шёл по длинному коридору, заглядывая в комнаты, попадавшиеся ему на пути. Он разыскивал Мордериуса. В одном из помещений сидел Мучитель и с аппетитом поглощал вареные бобы в томатном соусе.

– Здравствуйте, – обратился Вольдас к Мордериусу, – у меня есть к Вам дело.

– Ты кто такой? – спросил гладиатор, продолжая свою трапезу. Было удивительным, как это человек, только что убивший другого человека, может после этого сидеть и с наслаждением принимать пищу.

– Я Вольдас Люцифус, – представился мальчик.

– Ну, и что? – безразличным тоном произнёс Мордериус. – Это имя мне ни о чём не говорит. Объясни побыстрее, что тебе надо и проваливай. Не видишь, я ем.

– Я хочу, чтобы Вы обучили меня владеть оружием и сражаться в бою, – проговорил Вольдас.

– Тебя сражаться? – удивился Мучитель и рассмеялся. – А сколько тебе лет? Ты ещё совсем козявка.

– Вы тоже сегодня на фоне того огромного чернокожего гладиатора выглядели козявкой, – резонно заметил Вольдас. – Однако, это не помешало Вам его убить. Кроме того, за каждый урок я буду платить Вам по золотому.

– Что? – возмутился гладиатор. – Ты кого это козявкой называешь, щенок? Да ты знаешь, с кем ты разговариваешь? Да, я тебя одним пальцем могу убить.

– Вот, я и хочу, чтобы Вы и меня обучили этому, – спокойно проговорил мальчик, ничуть не испугавшись угроз профессионального убийцы. – И не забывайте, я предлагаю Вам хорошие деньги. Разве не из-за них Вы рискуете своей жизнью на арене?

Мордериус оторвался от своего любимого блюда и с интересом посмотрел на не по возрасту практичного ребёнка.

– А что? – подумал Мучитель, – оплата очень приличная. Я столько же получаю за поединок. А здесь никакого риска нет.

– Ладно, – согласился Мордериус, – я буду тебя обучать. Знаешь, где находится школа Фуциуса? Приходи туда завтра утром. Спросишь меня. Только учти то, что знаю и умею я, ещё не означает, что это же сможешь постичь и ты. Даже, если я и расскажу тебе об этом. Чтобы хорошо убивать – нужен особый талант. У тебя есть такой талант?

– Не беспокойтесь, – уверил гладиатора Вольдас, – я способный.

– Ладно, – проговорил Мучитель, – там видно будет, на что ты способный.

Мальчик возвращался домой с радостным настроением. Встречные прохожие оборачивались и с удивлением смотрели на подпрыгивающего и беспричинно веселившегося ребёнка. Вольдаса радовало то, что впервые в жизни он совершил самостоятельный поступок и, как ему казалось, наконец-то он может заняться настоящим и серьёзным делом. Бодро шагая по мостовой, молодой человек и не заметил, как оказался возле своего дома. Это была огромная вилла с роскошным садом, в котором произрастали всевозможные экзотические деревья и цветы. Во внутреннем дворе располагался большой бассейн, заполненный прозрачной водой с бирюзовым оттенком.

Отца у Вольдаса не было. Его мать – совсем молодая женщина по имени Сирень, никогда ему ничего не рассказывала об отце. Говорила только, что он был офицером египетской армии и погиб в бою. Мать очень заботилась о мальчике. Нанимала для него самых дорогих и известных в Римской империи учителей. Благо, средства позволяли ей это делать. Она считалась одной из самых крупных поставщиков пшеницы в Италию.

Когда Вольдас вошёл во внутренний двор, он увидел, что обнажённая Сирень плавает в бассейне. Вольдас сел в кресло, стоявшее возле воды и начал наблюдать за купающейся женщиной. Через некоторое время Сирень вышла из бассейна, совершенно не стесняясь мальчика, надела халат и спросила:

– Где ты был? Учитель философии Аристофан сказал, что ты не пришёл на урок.

– Мне не интересно заниматься философией и другими науками. Это всё пустая трата времени.

– Как это пустая трата времени? – удивилась Сирень. – Это же лучшие учителя во всей Римской империи.

– Ну и что? – проговорил Вольдас. – Ну, объясни, зачем мне нужна эта высшая математика, или скажем – поэтика? Я и без математики деньги посчитать смогу. А объясняться с людьми лучше обычным языком, а не стихами. О философии я вообще молчу. Этот Аристофан думает, что ему одному известно, что должен делать человек, чтобы хорошо и счастливо жить на Земле. А на мой вопрос, что такое счастье, наговорил в ответ такой чепухи, из которой я так ничего и не понял. Я думаю, что он сам не знает, что надо делать человеку, чтобы быть счастливым. Может быть, он потому и занимается всю жизнь философией, чтобы найти ответ на этот вопрос?

– А сам ты как думаешь, – поинтересовалась Сирень, – что такое счастье?

– Тоже мне, вопрос, – с искренним удивлением проговорил Вольдас. – Это же так просто и понятно. Счастье – это когда можешь делать только то, что тебе хочется и, главное, чтобы при этом было интересно и весело. И, конечно же, для счастья надо много денег. Вот и всё. И ни какой здесь нет мудрости.

– Вот как? – продолжала спрашивать Сирень. – И чем же ты хочешь заниматься?

– Я хочу изучать военное дело, – пояснил мальчик. – Я уже договорился с учителем и с завтрашнего дня, он начнёт обучать меня владению оружием и рукопашному бою. А из остальных наук я, пожалуй, соглашусь заниматься только астрологией. Писать, читать и считать я уже научился так, что можешь больше не присылать мне учителей по этим предметам. Да, чуть не забыл, мне нужны деньги.

– Ладно, – согласилась Сирень, – я дам тебе деньги и откажу всем преподавателям, кроме астролога.

7. Тревожная новость

Вошедший на террасу слуга доложил:

– Госпожа, к Вам прибыл Ваш управляющий из Палеро Ионис и просит принять его по важному делу.

– Пусть войдёт, – разрешила Сирень. – Вольдас, я бы хотела, чтобы ты остался и присутствовал при нашем разговоре. Раз ты уже сам принимаешь решения, как мужчина, то тебе пора учиться и серьёзными делами заниматься, кроме развлечений и учёбы.

Мальчик кивнул головой в знак согласия. Ионис приблизился к Сирени и поклонился.

– У нас неприятности, госпожа, – произнёс управляющий. – Наши конкуренты выбросили на рынок большое количество дешёвого зерна. Они вступили в сговор с сенатором Мерзикусом, и он помог им получить льготные условия для поставки пшеницы в Италию. Они почти не платят налоговую пошлину на ввоз товара. И, на эту разницу, они снизили цены, пытаясь вытеснить наш товар с рынка, как более дорогой. Мы так можем разориться. Мы уже сейчас несём большие убытки. Что прикажете делать?

Сирень посмотрела на Вольдаса, как бы повторяя своим взглядом вопрос управляющего.

– Необходимо лишить наших конкурентов дешевого товара и лишить их покровительства римского сенатора, – ответил Вольдас на безмолвный вопрос Сирени.

– И как это сделать? – спросила женщина у мальчика.

– Об этом я расскажу тебе наедине, – проговорил Вольдас. – Ионис, иди и придержи наш товар. Не продавай ни одного фунта пшеницы до особого моего распоряжения.

Управляющий посмотрел на Сирень, и та кивнула ему в знак своего согласия с Вольдасом. Ионис удалился.

– Пшеница не камень, – начал пояснять свой план мальчик, когда они остались одни, – с ней могут разные беды приключиться. Например, она может сгореть. Или, скажем, её могут съесть какие-нибудь грызуны. Мне учитель по естествознанию рассказывал, что крысы и мыши очень любят есть пшеницу. Если бы произошло что-нибудь подобное, то всё можно было бы списать на несчастный случай или на стихийное бедствие. Вот, только, где взять этих грызунов? А на сенатора могут грабители напасть и убить его случайно, конечно.

Сирень с восхищением смотрела на мальчика и думала:

– Ну, молодец. Ведь совсем ещё крошка, а такой уже способный и сообразительный. Весь в отца!

– Ну, насчёт, крыс ты не беспокойся, – уверила Вольдаса Сирень. – Это я смогу обеспечить. А вот, насчёт, грабителей, здесь надо подумать. Говорят, что этот Мерзикус всегда ходит с охраной. Может быть, лучше какой-нибудь случайно упавший кирпич?

– Нет, – возразил Вольдас, – кирпич это сложно. Надо высчитывать время, чтобы этот кирпич упал, когда нужно и где нужно. Разбойники – это гораздо проще. Давай так, ты занимайся крысами, а я – разбойниками. Вот только никак не могу понять, как ты с крысами сможешь договориться? Это же не люди.

– Да, ты прав, – согласилась женщина, – с людьми легче договориться, чтобы сделать какую-нибудь гадость, чем с животными. Но здесь особенный случай. Я тебе когда-нибудь всё объясню.

– Ладно, – произнёс Вольдас, – договорились. Пойду я поплаваю. Что-то становится душно. Наверное, вечером будет дождь.

Мальчик разделся донага. Сирень с наслаждением смотрела на стройную, не по годам развитую, мужскую фигуру Вольдаса.

«Ещё немного и он превратится в очень симпатичного мужчину, – размышляла женщина. – Интересно, а можно будет мне с ним…. Да, сначала надо спросить разрешение у его отца – моего Повелителя. А то, вдруг, Далюс рассердится на меня за это. Я же всё-таки крыса, а Вольдас сын самого дьявола и царицы. Хотя, какая разница? Ведь, у всех людей всё одинаковое».

С такими мыслями Сирень встала и направилась в дом.

8. Совет с дьяволом

Ночь накрыла Рим своим чёрным покрывалом. Полная луна с толстенными щеками расположилась в самом центре неба, чувствуя себя полновластной хозяйкой. Звёзды, скромно мерцая, заполнили, оставшуюся свободной, часть ночного пейзажа.

Сирень стояла на балконе своего роскошного дома и размышляла:

– Далюс приказал мне оберегать его сына. Но Вольдас хочет совершать самостоятельные поступки, и я не смогу быть всё время рядом с ним. Если с ним что-нибудь случится, Повелитель скажет, что это я его не уберегла. Да, ну и дела. Необходимо срочно посоветоваться с Хозяином. Сегодня полнолуние. Повелителю очень нравится в такие ночи любоваться Землёй с месяца. Схожу я к нему в гости, поговорю. Надо только лунную дорожку сделать.

Девушка прокусила себе палец на правой руке и нарисовала кровью на полу балкона круг со стрелкой внутри. Как только лунный свет коснулся тайного знака, Сирень посмотрела на серебристый диск месяца и произнесла:

– Пора, сейчас самое время.

Девушка уверенно наступила на световую дорожку и зашагала по ней, направляясь к луне. Поднявшись над вечным городом, Сирень остановилась, взглянула вниз и сказала:

– Да, есть на что посмотреть. Это же надо, какой красивый город построили эти никчемные людишки.

Закончив любоваться Римом в лунном свете, девушка продолжила свой путь к ночному светилу. Через некоторое время она ступила на твёрдую поверхность и пошла к серебристой возвышенности, расположенной посреди блестящей поляны. Луна излучала холодный белый свет. Над ней простиралась чёрная бездна Вселенной, с вкраплённым в неё бесконечным множеством звёзд. Сирень взошла на холм, подняла руки и произнесла:

– Далюс, покажись. Мне надо говорить с Тобой.

В это же мгновение тень легла возле ног девушки и начала приобретать форму человеческого тела. Прошло несколько секунд, и перед Сиренью уже стоял тёмный людской силуэт.

– Ну, и зачем ты тревожишь меня в столь приятное для меня время? – проговорила тень. – Не могла дождаться новолуния?

– Извините меня, пожалуйста, Повелитель, – заискивающим голосом сказала девушка. – Но мне срочно понадобилось посоветоваться с Вами. Я знаю, что Вам очень нравится лунный пейзаж, вот, и решила встретиться с Вами здесь, чтобы доставить Вам удовольствие.

– Ты решила доставить мне удовольствие? – переспросил Далюс. – Не смеши меня. Кого ты пытаешься обмануть? Наверное, опять что-то натворила? Вот и пытаешься задобрить меня. Ну, давай, выкладывай, что случилось?

– Клянусь Вам, Повелитель, – оправдывалась Сирень, – ничего я не натворила. Просто есть небольшой вопрос к Вам.

– Какой ещё вопрос? – с недовольством спросил дьявол. – Сын мой в порядке. Жизни его ничего не угрожает. Я за всем этим сам, лично, слежу. А всё остальное меня мало интересует.

– Да, всё так, как Вы говорите, – подтвердила девушка. – Только я не знаю, как мне себя вести с Вашим сыном. Учиться он не хочет, как его ровесники-мальчишки. Он хочет овладеть военным искусством.

– А зачем ему учиться? – удивился Далюс. – Он же сын дьявола. Всё, что знаю я, то и он знает. Может, ты думаешь, что эти никчемные людишки, которых ты наняла ему в учителя, знают больше, чем я? Просто, он ещё не осознаёт, что ему известно всё о мировом устройстве. Ну, а то, что он хочет изучать военное дело, так это даже хорошо. Чем же ещё заниматься сыну дьявола, как не убивать людей? Ну, не в балет же ему идти? Пусть мальчик развлекается и делает всё, что ему хочется. Чем больше зла он натворит и всяких там гадостей сделает, тем лучше.

– Я всё поняла, Повелитель, – проговорила Сирень. – Но есть ещё один маленький вопросик.

– Вот чёрт, – выругался Далюс, – ну, что там ещё?

– Ваш сын стал на меня заглядываться, – с осторожностью произнесла Сирень. – Как бы это помягче выразится… с интересом. Ну, Вы понимаете, о чём я хочу сказать.

– Он, что уже женщинами интересуется? – радостно спросил дьявол. – И это-то в десять лет. Ну, молодец! Весь в меня. Что значит моя кровь, то есть не кровь. А что же у меня вместо крови? Ну, ладно, чёрт с ней. Так какой же у тебя вопрос? Я что-то не понял.

– Можно мне будет ответить ему взаимностью, если он захочет меня? – поинтересовалась Сирень и скромно опустила глаза.

– Ой, я сейчас умру со смеху, – произнёс дьявол и тут же поправился. – Нет, конечно, не умру. Я же всё-таки бессмертный. Что ты мне голову морочишь. Не он захочет тебя. Это ты спишь и видишь, как бы поскорее затащить его к себе в постель. А, впрочем, я разрешаю. Должен же кто-то объяснить малышу, как и что, делается. Только смотри, без всяких там излишеств. Не вздумай в крысу превратиться во время этого дела. Не хватало ещё, чтобы царский сын зоофилией занимался.

– Да, что Вы такое говорите, Повелитель? – с обидой в голосе сказала Сирень. – Как Вы могли обо мне такое подумать?

– Ладно, молчи уже, – с сарказмом произнёс Далюс. – А то, я тебя не знаю. Ещё есть вопросы?

– У меня возникли трудности с моими конкурентами, – сообщила деловым тоном девушка. – Правда, Вольдас предложил план, как решить эту трудность. Может, лучше Вы что-то предложите? Всё-таки он ещё мальчик.

– Значит, как в интимные отношения с ним вступать, так он уже не мальчик, – с иронией переспросил дьявол. – А как делами заниматься – мальчик? Интересная у тебя логика, Крыса.

– Я же просила Вас, – проговорила Сирень, – не называйте меня этим обидным именем.

– Я называю всех так, как считаю нужным, – жёстким голосом произнёс Далюс. – А это, между прочим, твоё настоящее имя. Так, что обижаться нечего. Сделаешь всё так, как скажет мой сын. Поняла?

– Поняла, – подтвердила девушка, понимая, что спорить с дьяволом так же опасно, как и целоваться с ядовитой змеёй: удовольствие на грош, а неприятностей не оберёшься.

Тень Далюса исчезла. Сирень возвращалась по лунной дорожке к себе домой, разглядывая, так нравящийся ей, ночной Рим и строя планы, как бы совратить молодого Вольдаса. В то время, когда она ступила на балкон, девушка сразу ощутила что-то неприятное у себя за спиной. Сирень оглянулась и увидела, как первые лучи солнца робко прорезают темень ночного неба. Девушка подумала:

– У, гадкое утро. Как быстро, однако, ночь минула.