Текст книги "Долгий путь к январской реке (из дневников разных лет)"

ОТКРОВЕНИЯ ЛАУРЕАТОВ СЕУЛА

Анвар ИБРАГИМОВ, Борис КОРЕЦКИЙ, Александр РОМАНЬКОВ, олимпийские чемпионы 1988 года.

К сожалению, Владимир АПЦИАУРИ ушёл из жизни в 2012 году

Вы уверены, что сделали в жизни правильный выбор и заняли свое место в обществе?

Ибрагимов: – Да.

Корецкий: – Да.

Романьков: – Да.

Что такое с вашей точки зрения жизненный успех?

Ибрагимов: – Исполнения жизненных желаний.

Корецкий: – Достижение цели.

Романьков: – То, о чём я мечтал, то, к чему стремился, и то, чего я добился своим трудом.

Качества, которые вы больше всего цените в людях, возможно и отдельно – в мужчине и в женщине?

Ибрагимов: – Искренность, честность.

Корецкий: – Порядочность.

Романьков: – Верность, дружба, ответственность.

Всегда ли вы говорите правду? Обоснуйте свой любой ответ – положительный либо отрицательный.

Ибрагимов: – Не всегда.

Корецкий: – Да.

Романьков: – Говорить правду нужно всегда. Но иногда можно недоговаривать ради общего дела, которое его оправдывает.

Можно ли считать брак устаревшей социальной моделью?

Ибраигмов: – Семья – это святое.

Корецкий: – Да.

Романьков: – Нет.

Бывает ли вечная любовь?

Ибрагимов: – Нет.

Корецкий: – Нет.

Романьков: – Да.

Вы согласны с распространённым мнением о том, что за деньги можно купить всё? Или это заблуждение?

Ибрагимов: – Это заблуждение.

Корецкий: – Заблуждение.

Романьков: – Это глупость, рождённая деньгами.

Существует ли ключ к счастью?

Ибрагимов: – Каждый человек – кузнец своего счастья.

Корецкий: – Да.

Романьков: – Да. Любовь.

Что вы считаете самым большим несчастьем?

Ибрагимов: – Потеря родных и близких.

Корецкий: – Потеря близких.

Романьков: – Война.

Вы боитесь неудач?

Ибрагимов: – Нет.

Корецкий: – Да.

Романьков: – Неудачи бывают у всех. Но вставшие становятся сильнее.

О чём вы больше всего сожалеете?

Ибрагимов: – О недостигнутых целях.

Корецкий: – О распаде огромной страны – друзья остались в других государствах.

Романьков: – Хотелось сделать больше, чем смог, но время у нас не спрашивает.

Чем вы больше всего гордитесь?

Ибрагимов: – Семьёй, детьми, внучкой.

Корецкий: – Успехами детей.

Романьков: – Семьёй, тренером, друзьями.

Какие жизненные трудности сделали вас сильнее?

Ибрагимов: – Потеря папы, мамы и брата.

Корецкий: – Неудачи.

Романьков: – Преодоление самого себя ради цели, которой добивался.

Кто или что для вас является источником вдохновения?

Ибрагимов: – Семья.

Корецкий: – Жена, дети, внуки.

Романьков: – Жизнь, любовь, дети.

Могли бы вы жить один, как Робинзон на необитаемом острове? И как долго?

Ибрагимов: – Нет.

Корецкий: – Нет.

Романьков: – Нет! Нет!!!

Что способно вывести вас из себя? А, может быть, кто?

Ибрагимов: – Несправедливость.

Корецкий: – Ложь.

Романьков: – Хамство, враньё, предательство.

Вы – человек злопамятный? Как долго способны хранить обиду в себе?

Ибрагимов: – Абсолютно нет. Стараюсь быстро избавиться от негатива.

Корецкий: – Нет, не злопамятный.

Романьков: – Нет. Отхожу очень быстро. Жизнь не стоит того.

Можете ли вы назвать моменты в жизни, о которых вам не хотелось бы вспоминать?

Ибрагимов: – Я и не буду о них вспоминать.

Корецкий: – Нет.

Романьков: – А зачем о них вспоминать?

Могли бы вы назвать себя человеком состоятельным? Или вам все-таки чего– то не хватает?

Ибрагимов: – Не могу, но на жизнь хватает.

Корецкий: – Нет.

Романьков: – «Если бы я сейчас выпил стакан газированной воды, я был бы счастлив» (Из кинофильма «Москва слезам не верит»).

Говорят, настоящих друзей много не бывает. Вы с этим согласны? Подразделяете ли вы окружающих по категориям, скажем, просто знакомый, приятель, товарищ, друг, наконец?

Ибрагимов: – Да.

Корецкий: – Согласен. Поздравляю всех друзей и близких.

Романьков: – Да, По земле разные люди ходят.

Если за всю жизнь вам суждено было сделать одно важное дело, что это было бы?

Ибрагимов: – Воспитать и поднять на ноги детей.

Корецкий: – Заново создать эту же семью.

Романьков: – Я бы очень хотел сделать то же, что и сделал.

Будь у вас выбор – стать умнее или привлекательнее: что бы вы предпочли?

Ибрагимов: – Умнее.

Корецкий: – Умнее.

Романьков: – Привлекательность – это относится к прекрасному полу, а если тебе повезло, у тебя есть ум и знания – поделись с людьми.

Если бы вам предложили расставить всё по местам, что оказалось бы в приоритете: семья и близкие, спорт вообще, олимпийское золото, признание общества, а, может, Нобелевская премия?

Ибрагимов: – Семья и близкие.

Корецкий: – Семья

Романьков: – Спортивная семья, близкое олимпийское золото, премия общества.

Расскажите о жизненной ситуации, когда вы были по-настоящему довольны собой?

Ибрагимов: – Золото Олимпиады 1988 года.

Корецкий: – Олимпийские игры.

Романьков: – Когда стал олимпийским чемпионом, имея за спиной все спортивные звания.

Способность, которой вам хотелось бы обладать?

Ибрагимов – Интуицией.

Корецкий: – Предвидением.

Романьков: – Учить людей так, чтобы они сделали больше, чем я.

Существует ли историческая личность, которая вызывает у вас симпатию? И почему?

Ибрагимов: – У меня нет авторитетов.

Корецкий: – Александр Македонский

Романьков: – По истории Александр Македонский. Среди спортсменов Кристиан Д'Ориоля, Виктор Жданович. Среди тренеров Э. В. Асиевский и Г. М. Бокун.

К какому из исторических персонажей вы относитесь негативно?

Ибрагимов: – Гитлер.

Корецкий: – Наполеон.

Романьков: – Гитлер.

Вы верите в магию цифр? При любом ответе объясните почему?

Ибрагимов: – Нет.

Корецкий: – Нет.

Романьков: – Да, моё имя состоит из 9 букв, фамилия из 9 букв, день рождения 07.11.1953 = 9, противоположная сторона сатаны.

Верите ли вы в приметы? Объясните на примерах; почему да или нет.

Ибрагимов: – Нет.

Корецкий: – Нет.

Романьков: – Да.

Ваше отношение к «братьям нашим меньшим».

Ибрагимов: – Люблю собак и кошек.

Корецкий: – Люблю животных.

Романьков: – К сыновьям и дочерям? Я – кошатник.

Есть ли у вас талисман?

Ибрагимов: – Нет.

Корецкий: – Да. Внучка Арина.

Романьков: Папин мундштук. Вышивка дочери.

Какое будущее вы бы пожелали своим детям?

Ибрагимов: – Счастливое и безоблачное.

Корецкий: – Мира, счастья, здоровья.

Романьков: – Мир. Без того, что пережили наши отцы и деды.

Представьте себе, что у вас есть возможность вернуться назад во времени и поговорить с самим собой в W-летнем возрасте. Что бы вы могли себе посоветовать?

Ибрагимов: – Быть более целеустремлённым.

Корецкий: – Больше заниматься спортом. Быть трудолюбивым.

Романьков: – Заняться фехтованием (я им начал заниматься в 11 лет).

Если бы до конца света оставалась неделя, и вам предложили совершить три поступка, что бы вы сделали?

Ибрагимов: – Похулиганил бы.

Корецкий: – Выиграл ещё одни Олимпийские игры. Больше внимание уделил семье и внучке.

Романьков: – Я бы сделал только один поступок: чтобы конца света не было.

Как вы относитесь к честолюбию?

Ибрагимов: – Положительно.

Корецкий: – Положительно.

Романьков: – Нормально.

Какую из человеческую черту вы считаете наиболее негативной, и какую позитивной?

Ибрагимов: – Зависть – Доброта.

Корецкий: – Негатив – зависть, позитив – честность.

Романьков: – Негативная – вранье, Позитивная – вера в жизнь.

Способны ли вы оправдать предательство?

Ибрагимов: – Никогда.

Корецкий: – Нет.

Романьков: – Никогда.

Вы человек рисковый? Ради чего (или кого) вы готовы пойти на риск?

Ибрагимов: – Ради близких.

Корецкий: – Да. Ради близких.

Романьков: – Ради семьи, ради команды, ради друзей.

Какой музыкальный жанр вы предпочитаете: классику, рок, джаз, рэп ит.д.?

Корецкий: – Джаз, рок.

Романьков: – Все.

Какой из фильмов вы способны пересматривать несколько раз?

Ибрагимов: – «Однажды в Америке»

Корецкий: – Все фильмы Эльдара Рязанова и Леонида Гайдая.

Романьков: – «В бой идут одни старики».

Часто ли вам удаётся посещать театр? В каком вы были больше всего?

Ибрагимов: – Практически не бываю.

Корецкий: – Увы, нет.

Романьков: – Часто. Во многих.

Назовите ваших любимых актрис и актёров?

Ибрагимов: – Фаина Раневская, Евгений Леонов, Владимир Машков, Андрей Миронов.

Корецкий: – Александр Абдулов, Евгений Леонов, Роман Мадянов, Владимир Высоцкий, Елена Сафонова.

Романьков: – Юрий Никулин, Андрей Миронов, Любовь Орлова.

Есть ли у вас любимый писатель (или писательница)? Какое из его (её) произведений можете выделить?

Ибрагимов: – Михаил Булгаков «Мастер и Маргарита»

Корецкий: – Александр Пушкин «Руслан и Людмила», Михаил Булгаков «Мастер и Маргарита»

Романьков: – Артур Хейли («Отель», «Аэропорт»), Артур Конан Дойль.

Что вы сегодня читаете?

Ибрагимов: – Перечитываю Джека Лондона.

Корецкий: – Сегодня ничего.

Романьков: – Фэнтези.

Существует ли литературный герой, которому вам бы хотелось подражать?

Ибрагимов: – Нет.

Корецкий: – Нет.

Романьков: – Литературный герой – это одно, а жизнь – другое.

Любимый эстрадный исполнитель и любимая песня?

Ибрагимов: – Юрий Шевчук.

Корецкий: – Владимир Высоцкий, Григорий Лепс.

Романьков: – «Песняры», Лев Лещенко, «День Победы», Александра Пахмутова.

Разбираетесь ли вы в живописи? Кто из художников вам нравится?

Ибрагимов: – Нравятся картины Исаака Левитана.

Корецкий: – Нет.

Романьков: – Да. Василий Перов, Иван Шишкин и все русские передвижники.

Ваш любимый цветок?

Ибрагимов: – Роза.

Корецкий: – Роза.

Романьков: – Ландыш.

Какой цвет вы выделяете среди других?

Ибрагимов: – Зелёный.

Корецкий: – Красный.

Романьков: – Радуга.

Ваш жизненный девиз.

Ибрагимов: – Всегда!!!

Корецкий: – Вперёд, по дороге чести.

Романьков: – Один за всех, все за одного.

Êtes-vous prêt? Alléz!
(«Готовы? Начинайте!»)

Про постсеульское продолжение

Двадцать четыре года рапиристы не выигрывали командного олимпийского золота. Почти четверть века!

После Игр в Корее вернулись в Баку героями – у Азербайджана два олимпийских чемпиона в фехтовании. Когда такое бывало! Чествования, встречи с болельщиками, торжественные приёмы.

На телевидение задали, помню, вопрос: «А какая ваша следующая цель?» Ну я ответил, что, раз мы так неожиданно взобрались на олимпийский пьедестал, то теперь хотелось бы чемпионами мира стать. Ну и слова эти оказались пророческими, потому что меньше чем через год в американском Денвере мы стали чемпионами мира. Туда тогда обновлённый состав поехал. Попал в команду Шевченко, который заметно прибавил за короткое время. Он вообще в восьмёрке оказался по итогам турнира, и в команде бился здорово.

Тот чемпионат вообще продемонстрировал отличную взаимозаменяемость: в каждой командной встрече у нас был свой лидер. Например, четвертьфинальный матч у нас был со сборной ГДР, одной из сильнейших в мире команд. До этого после индивидуального «Боннского льва» проводился «Турнир семи наций». И восточным немцам, которые, судя по всему, испытывали тогда определённые финансовые трудности, сказали, что они поедут на чемпионат мира, если победят в этом серьёзном соревновании. И они фехтовали с таким рвением, что никому не оставили шансов превзойти себя.

И вот с этой очень непростой командой нам пришлось встретиться в первом же бою в восьмёрке. Тренеры переживали, потому что знали одну особенность Корецкого: Боря не мог фехтовать с немцами, существовал какой-то психологический барьер. Вспомнили тогда же про так называемый «венский испуг». В 1983 году на чемпионате мира в Вене, встречаясь с этими же немцами, Романьков выиграл все свои четыре боя, а остальные – Лапицкий, Лыков и два молодых Апциаури и Корецкий добавили всего три победы на четверых. А Боря как раз проиграл решающий бой, и сборная СССР не попала в четвёрку.

Итак, матч СССР – ГДР. В этой встрече я стал лидером – дал максимум три победы в трёх боях. Боря два проиграл, и его поменяли на Сергея Голубицкого, который буквально за месяц до этого ворвался в наш коллектив: тренеры поверили в его талант, в его нестандартное фехтование. Плюс ко всему он выиграл турнир соцстран в Ленинграде. И Голубицкий выиграл у немцев свои два боя. Плюс по две победы принесли Шевченко и Романьков.

С Италией в полуфинале уже Боря стал лидером – он дал аж четыре победы! А итальянцы совсем не слабенькие – Мауро Нума, Чериони, Андреа Борелла, Фредерико Черви, Андреа Чипресса. Но мы выиграли.

В финале с командой ФРГ – новый лидер: Шевченко, который опять-таки выиграл четыре боя, Боря вновь проиграл два, а заменивший его Голубицкий свои победы не упустил. Таким образом, уже на своих первых крупнейших соревнованиях будущая рапирная легенда смог доказать, что он внёс свой важный вклад в успех советской сборной.

Так мы вернулись домой чемпионами мира.

Кстати, в мужской рапире в 2016 году, двадцать лет спустя, прямо по Дюма, российские рапиристы выиграли олимпийское золото. А вот мирового командного в российские времена не было ни разу.

Между прочим, чемпионат мира 1995 года мы проиграли кубинцам в пух и прах. И когда оказались вторыми на мировом форуме в 2015 в Москве, у меня как-то вырвалось само собой: «Значит, в Рио-де-Жанейро мы победим». Что и произошло.

Про проблемы со зрением

Вообще с моим зрением – плюс 4,5 и астигматизмом мне вообще заниматься спортом не разрешали. В школе сразу дали понять, что я не такой, как все – очкастый. Особенно унизительными были уроки физкультуры. Когда учитель говорил: «А теперь Ильгар Мамедов покажет нам, как надо делать перевороты на перекладине», – то я бледнел, меня всего трясло. Я не мог толком даже один раз подтянуться. Да и в пионеры меня не приняли. Но я не унывал.

Пока ещё был молод, на это как-то не очень обращал внимание. В ноябре 1988-го, когда постолимпийский ажиотаж несколько спал, сделал операцию на глаза: хотел избавиться от очков: они запотевали под маской, приходилось их постоянно протирать. Это сейчас стёкла тонкие. А тогда толстенные линзы, непонятные оправы, на резинках. Наивно полагал, что сделаю операцию – и смогу от очков избавиться.

В общем, в институте имени Гельмгольца провели экспериментальную операцию. Хотел сразу сделать и на левый глаз, но врачи отговорили, сказали, что надо посмотреть, каким будет эффект от первого хирургического вмешательства.

Через месяц стал тренироваться, стал нагрузку получать – зрение опять ухудшилось. Так стало ясно, что операцию можно было и не делать. Так полуслепым продолжал фехтовать все свои лучшие годы.

В нашем деле как – ты же не колешь в туловище, а стараешься направить острие клинка в то место, где, предполагаешь, должен находиться соперник. Это как бы шахматы в движении: ты стараешься поразить цель, просчитывая, что соперник сломает дистанцию, то есть, окажется близко к тебе, либо, напротив, окажется на удалении, если начнёт пятиться назад.

В 1989-м стал пользоваться линзами. А они жёсткие – мягких в то время в нашей стране не было. Во-первых, было неприятно: всё-таки инородное тело. Во-вторых, после двух часов устаёшь, образуется некая радуга вокруг предмета, на который смотришь. А снимаешь – и оказываешься этаким слепым котёнком: вообще ничего не различаешь. Надо было вернуться к очкам, не валять дурака. Но думал, что вот-вот всё станет на место. Увы, «вот-вот» не случилось.

Про путь в Барселону

В 1990 году все хорошо выступали, все ребята здорово прибавили. Я, кстати, три года подряд был на чемпионате страны вторым, как раз на рубеже появления России и других стран – 1990, 1991 и 1992 годы. Выиграть, увы, не получалось.

И возникла реальная конкуренция за место в команде. Многое решалось на чемпионате страны 1990 года в Киеве. Чтобы набрать нужное количество очков для попадания в команду мне надо было выиграть всесоюзное золото. Но уже в полуфинале, встречаясь с Романьковым, я почувствовал, что за мной «охотятся». Первый бой (а победителя определяли до двух побед в матче) я выиграл, второй проиграл, в третьем проигрывал 2:4. Но Саша не нанёс мне ни одного реального укола: мне четыре красных карточки показали! Любое касание, любое неверное действие, любой чих – красная, красная, красная… Даже не знаю, как я умудрился выиграть у Саши в этом матче. В итоге попал в финал.

Первый бой выигрываю у Вячеслава Григорьева, во втором веду 2:0. А потом, зная его слабину, смог нанести и третий – причём, зажглась одна лампа. Но он при этом в меня врезается. То есть, однозначно укол должен быть засчитан в мою пользу. А судил Сергей Приходько, очень опытный арбитр. Но он рассудил иначе, и показал мне жёлтую карточку. Позже, анализируя ситуацию, пришёл к выводу, что мой основной соперник за попадание в национальную команду – Корецкий, который к этому моменту уже переехал в Белоруссию, опять-таки в «Динамо». И Приходько из Белоруссии, и тоже из «Динамо».

Он не засчитал мне ещё один укол. И этот бой я проиграл. Ну а на третий сил не хватило – Григорьев оказался свежее. Короче, чемпионом я не стал. И мне не хватило для попадания в сборную полутора очков. Но Перекальский, объявляя состав на чемпионат мира, назвал Григорьева. Вроде бы всё решалось между мной и Корецким – и вдруг Григорьев, который никак не проходил по очкам, уступая и мне, и Борису.

А дело происходило на сборах в Стайках. Разумеется, после столь странного решения блок Асиевского решил бойкотировать руководство сборной и перестал ходить в зал. И Мидлер со своими учениками сделал то же самое. Это было выражение своеобразного протеста. Пришлось вмешаться руководству федерации, последовало указание из Москвы.

В итоге Перекальский вынужден был отказаться от своего первоначального решения. У него было предвзятое отношение ко мне, а Боря на сборе выглядел хуже остальных, его обыгрывали все, даже 20-летний Рома Смирнов из Корецкого отбивную делал.

У меня, напротив, был невероятный подъём. Мне удалось сохранить хорошую форму после чемпионата Союза. И я постоянно участвовал в боевой практике по настоянию Мидлера. И всё время выигрывал. Но чувство, что Перекальский не возьмёт меня на чемпионат мира, не обмануло. Я остался дома. А Боря подвёл команду в полуфинале с итальянцами. И хотя бронзовые медали завоевать ребятам удалось, но план был не выполнен – задание было занять место не ниже второго. И вместо полагающихся за 3-е место премий по 350 долларов, решили наградные уменьшить вдвое, и каждый получил только по 175.

Про «чутьё» Перекальского

Долгое время говорили про Перекальского, что его талант заключается в том, что он умеет верно угадывать составы своих команд – кого везти на главные соревнования года. Я с этим никогда не был согласен. Потому что не видел в этом ничего сверхъестественного. Я бы тоже на Олимпиаду-1988 взял Апциаури, а не Клюшина, потому что за команду Вова дрался всегда как настоящий мужчина. А в 1989-м я бы тоже сделал ставку на Голубицкого. Потому что он был перспективнее, к тому же Михаил Золотарёв, его тренер, уехал в Венгрию работать, и Голубицкий автоматически переходил к Перекальскому. О каком тут угадывании могла идти речь?

Это возвращаясь к тому, что старший тренер имел, якобы, какой-то нюх на победу. Нет, к сожалению этого не было. Протащить своих учеников – в этом заключалась задача: Апциаури, Голубицкий и Григорьев тренировались у Перекальского.

Обидно конечно, потому что вполне реально было продолжить победную серию.

Это, повторяю, было в 1990-м. А в 1991-м уже нельзя было понять, что вообще в стране происходило. Мы тогда много чего сделали неправильно, и вернулись с чемпионата мира неудовлетворёнными четвёртым местом.

Про ошибки Барселоны

Итак, как я заметил чуть выше: спустя четыре года в Барселоне всё произошло с точностью до наоборот: мы ехали выигрывать, а саблисты, напротив, участвовать. Потому что у них была тогда смешная команда: кроме опытных Георгия Погосова и Григория Кириенко – совсем ещё неоперившиеся юнцы Вадик Гутцайт и Александр Ширшов, не говоря про «детсадовца» Станислава Позднякова. А у нас – каждый личность: Шевченко, Голубицкий, мы с Анваром и Григорьев. И – увы: это фехтование. 7:3 вели во встрече с поляками в четвертьфинале, 8:6 были впереди – и проиграли по уколам 56:58. Всё. До свидания!

Кстати, в спорте, тем более на Олимпиаде, такое случается: те, от кого ждут победы, чаще не доходят до пьедестала, и наоборот – на кого не ставят, не рассчитывают, становятся чемпионами.

А в 1992 году ехала на Игры в Барселону уже не команда СССР, а сборная СНГ. Так если сейчас вспомнить ту, решающую встречу с Польшей, то перед этим важным четвертьфинальным матчем Ибрагимов просил Перекальского не ставить его на бой. Если спортсмен подходит к старшему тренеру с просьбой о замене, значит, он не готов драться. И получилось, что Григорьева поставили в личные соревнования вместо меня и Анвара вместе с Шевченко и Голубицким. Раз парня поставили в личный турнир, значит полагали, что он был в тот момент сильнее нас. И когда Анвар подошёл с просьбой заменить его, нужно было эту рокировку произвести обязательно. Чего Перекальский не сделал.

Ибрагимов проводил заключительный матч с Марианом Сыпневским. Если бы он нанёс три укола, был бы бой капитанов. Если бы четыре – мы бы выиграли. Анвар проиграл 2:5. Короче, в очередной раз Перекальский прокололся. Ну и где знаменитое, как вокруг утверждали, чутьё тренера? Тем более, сам спортсмен не чувствует уверенности. Выпусти Григорьева, ан нет: если проиграет, то скажут, что твой ученик подвёл.

Я так понимал, что Мидлер особо не вмешивался: он наверняка чувствовал, что после Барселоны произойдут большие перемены. Хотя наверняка понимал, что замена необходима. Кто-кто, а Марк Петрович лучше остальных знал, что Анвар в своей подготовке эту Олимпиаду упустил.

Самое обидное, когда мы пришли в деревню, сели в своей квартирке, каждый чего-то достал. Одну пропустили, вторую. И тут первого прорвало Голубицкого: слёзы, вот, такая команда, мы могли бы выиграть, Славик Григорьев, потом Дима Шевченко. Я еле сдержался и уговорил всех пойти на море. А внутри ком, сдержаться не мог. И рванул так, что никто за мной угнаться не мог. Просто не хотел, чтобы ребята видели мои рыдания. А я и впрямь рыдал навзрыд. Было обидно. К тому же я понимал, что этой командой мы больше никогда фехтовать не будем. Её уже не существовало. Григорьев оставался в Казахстане, Голубь, соответственно, на Украине, я вообще непонятно где. Был офицером Советской Армии, теперь должен был представлять Российскую

Армию, а прописка у меня была бакинской. Единственные два россиянина «чистых» – Анвар и Дима.