Текст книги "Фиктивный роман"

Глава 23

Взгляды присутствующих сосредоточились на мне, будто от моих ответов зависело будущее человечества. Фаррелл положил тяжёлые, заляпанные кетчупом ладони на стол, и его глаза пронзили меня.

Я вспомнила, как в начальной школе мы с подружками покупали девичьи дневники, в которые были вложены тесты на различные темы. Я долго собиралась с духом, перед тем как пройти один из психологических тестов, не решаясь узнать правду о себе. Мне казалось, что результаты испытания в точности определяют личность. Сейчас меня это не заботило. Я была выдуманным персонажем Гарри Уайта, поэтому выбранные мною ответы не будут иметь никакого отношения ко мне.

Я расслабленно откинулась на спинку скамейки, готовясь к потоку вопросов от Фаррелла.

– Первый вопрос: «Зомби апокалипсис» или город в «Лентяево»? – начал он.

– «Зомби апокалипсис», без вариантов.

– Чей персонаж тебе понравился больше в фильме «Классный мюзикл» – Ванессы Хадженс или Эшли Тисдейл?

– Всегда мечтала о характере Шарпей Эванс.

– «Макдоналдс» или «Баскин Роббинс»?

– Однозначно «Баскин Роббинс», хотя всегда обожала бургеры.

– «Виноваты звезды» или «Люси»?

– «Виноваты звезды».

– «Broken Bells» или «5 Dancers»?

На этом вопросе все заулыбались, акцентируя внимание на Гарри. Я поняла, что последний вопрос был провокационным.

– «BrokenBells»…

Я встретила недоуменный взгляд Гарри. Мои губы зашевелились, выдавая немое «Прости». Ребята засмеялись так громко, что кусок сосиски чуть не выпрыгнул изо рта Зака.

– Главное – не признаваться в этом папарацци, – предупредил Ширан, отпивая спрайт из красного пластмассового стаканчика. – Упало куда надо.

– В общем, вот и весь тест, – довольно сообщил Фаррелл.

– Ты задаешь эти вопросы всем, с кем заводишь знакомства? – поинтересовалась я, перекидывая ногу на ногу.

– Все люди разные, как и вопросы, которые я им задаю, – ответил парень, придвигаясь ближе к столу.

– То есть, ты придумываешь их на ходу? – я приподняла бровь, увлекаясь разговором.

– Именно.

– А что, если бы я не смотрела «Классный мюзикл»?

– Все детишки твоего возраста знают этот фильм, – Фаррелл снял шляпу и положил ее на край стола.

– Слава Богу, я думал, она приросла к твоей лысине, – прокомментировал Гарри.

– В Южном Миннеаполисе есть самая тихая комната в мире. Но даже там не так тихо, как после твоей шутки, – съязвил Зак, после чего все снова расхохотались.

Кровь прилила к моим щекам. Мне стало неловко за Гарри, но по его улыбке было видно, что он привык к подобным шуточкам.

– Так что же было написано на карточке с заданием для Митча? – я выжидающе посмотрела на Эда.

– «Удиви», – рыжий невинно пожал плечами. – Кто знал, что он начнет вытворять такое?

– Не представляю, как мы будем отыгрывать второй этап. Ведь поле мокрое, – возмущенно произнес Зак, вставая с места.

– Может, перенесем игру на завтра? – умоляюще попросил Фаррелл, также вставая с места. – Сейчас я уезжаю, а игру хотелось бы досмотреть.

– Куда ты? – поинтересовался Гарри.

– На съемки клипа, – Фаррелл взглянул на мигающий экран телефона. – Майли уже на площадке, я побежал. Пока.

Следом за Фарреллом ушел Зак, вскоре наш столик покинул и Эд. Мы с Гарри остались наедине – наконец-то. Судя по его облегченному выдоху, он ждал этого.

– Не сильно напугали тебя?

– Скорее наоборот.

– Когда я познакомил их с Тейлор Свифт, она была не лучшего мнения о них, впрочем, как и они о ней.

– Так вы с ней все-таки встречались?

Гарри улыбнулся.

– Пиар-ход?

Гарри кивнул.

– Ты приняла решение? – спросил он.

Я опустила глаза, прокручивая ответ в голове.

– Мне здесь очень хорошо, но я не могу веселиться, в то время как Майку приходится переживать самые худшие дни своей жизни. Это неправильно.

– Не на такой ответ я рассчитывал, – Гарри выглядел расстроенным.

Мы оба смотрели друг на друга. Мне казалось, что он думает о том же, о чем и я, – о том, как сложилось бы будущее, прими я другое решение.

– Вылетим завтра.

– Вылетим? – я удивилась. – Ты тоже летишь?

– Конечно.

– Не стоит. У тебя тур.

– Нашу группу отправляют в Японию. Так что, я долечу с тобой до Лондона, отвезу тебя в больницу, затем прямиком в Токио.

– Я не понимаю. Зачем тебе лететь со мной?

– Что если ты поменяешь решение в самолете, а сказать мне об этом не сможешь? Я должен быть рядом, когда это произойдет.

Я заулыбалась. Его самоуверенность не знала границ.

– Вернемся в отель?

***

У отеля образовалось скопление людей, жаждущих увидеть участников группы. Наша машина подъехала к центральному входу, что сильно меня напугало. Когда дверцу автомобиля открыл один из охранников, я трусливо замотала головой.

– Эй, все будет хорошо, – парень ободряюще взял меня за руку. – Вчера Конор залез в социальные сети и прочитал все комментарии о тебе. И знаешь, фанаты в восторге от девушки Гарри Уайта. Они считают, что застенчивость – твоя самая милая черта.

Фанаты Гарри встретили меня криками, но это были ободряющие крики, приятные. Когда из машины вышел парень, то шум увеличился в несколько раз. Уайт помахал преданным поклонникам, отчего они завизжали еще громче. Гарри, обняв меня за плечи, спешно увлёк в отель. Охрана не отставала.

***

Только в номере, столкнувшись с зеркалом, я вспомнила, что предстала перед фанатами в домашней пижаме.

«Зато не нужно переодеваться», – подумала я.

Кевин и Миа смотрели телевизор в гостиной. Кажется, они помирились. Грейна не было. Остальные сидели на полу вокруг разложенных писем.

– Что вы делаете? – заинтригованно спросила я, усаживаясь между Конором и Лайлом.

– Отвечаем на письма поклонников, – устало ответил Лайл, заклеивая конверт.

– Вау! Как интересно, – я взяла самый яркий конверт и вынула письмо. Оно содержало мало текста, в основном на листе красовались наклейки и милые рисуночки – Кевину и Грейну от Азизы и Илины из России. Текст гласил: «Привет, мы любим еда вкусно кушать торты шоколадный, морковка много, ха-ха, Азиза любит Грейна, Фартинг». Я нахмурилась, а остальные рассмеялись.

– На письма подобного содержания грех не ответить, – Конор принял у меня письмо, перечитывая его про себя.

Я открыла следующий конверт, а Гарри сел рядом, оттолкнув при этом Лайла.

– Дорогой Гарри, каждое утро под подушкой я нахожу шоколадки. Мама говорит, что они от тебя. А когда я спрашиваю у нее, почему ты не отдаешь мне их лично, она отвечает, что ты стесняешься. Пожалуйста, Гарри, не стесняйся! Линда из Лондона, 7 лет. PS: Замени шоколад на печеньки.

– Ты вроде зубной феи или Санты Клауса, – к нам присоединился Кевин.

– Что мы ответим ей? – я повернулась к Гарри, приготовив цветную ручку и чистый лист бумаги. Парень почесал в затылке.

– Давай так. Милая Линда… Нет. Любимая Линда!

– Так тоже плохо, – встрял Кевин, устраиваясь рядом с нами. – Пиши: «Здравствуй, принцесса».

Я вывела слова Кевина на бумаге.

– Я очень рад, что ты получаешь мои шоколадки. Надеюсь, они оказались такими же сладкими, как и ты, – продолжил Гарри.

– Такими же сладкими? Гарри, ей семь, – возразил Кевин.

– Когда ты получишь это письмо, мы уже будем на пути к тебе, малышка. С наилучшими пожеланиями, Гарри Уайт, – продиктовала я последние строки письма.

– Погоди, зачем обманывать ребенка? – возразила Джемма, сидевшая напротив нас.

– Это не обман. Я действительно возвращаюсь в Лондон, – объявил Гарри.

– Что?!

Атмосфера накалилась.

– Дэс нужно вернуться к учебе, я провожу ее, – ответил Гарри.

– Провожать нужно обязательно до Лондона? – вступил голос мамочки Энн.

– Вы отправите письма сегодня? – Гарри обернулся к Конору, не посчитав нужным ответить матери.

– Да.

– Хорошо. Дэс, пойдем спать?

Я положила письмо в конверт и, поднявшись с пола, отправилась в спальню вместе с Гарольдом.

– Они меня ненавидят? – выпалила я, как только мы зашли в комнату.

– Конечно, нет, – парень сонно улыбнулся. – Поедешь завтра к Линде со мной?

– Да, – радостно ответила я, плюхаясь на кровать.

– А потом я отвезу тебя к Майку, – со скорбью в голосе произнес Гарри, плюхнувшись рядом.

Мы проболтали с закрытыми глазами до двух часов ночи. Представляли, как здорово будет навестить девочку и подарить ей печеньки. Перебирали разные варианты ее реакции. Еще обсудили сегодняшний вечер. Немного поговорили о Лу. Мы говорили о чём угодно, только не о Майке.

***

Восемь тридцать утра. Я открываю глаза и понимаю, что нахожусь в самолете. Но как я здесь оказалась? И почему я привязана к креслу? Где Гарри? Куда я лечу?

Глава 24

Я не могла пошевелиться. Ноги и руки были намертво прикованы к креслу. Откуда-то сзади вдруг накатил звук скрипящих колесиков, и тележка с едой промчалась мимо меня, врезавшись в кресло напротив. Окна иллюминаторов оказались плотно закрытыми, так что в салоне самолета было темно, и от этого становилось несколько жутковато. Я попыталась освободиться, оттолкнувшись от кресла, но узлы только крепче затянулись, и верёвки вдавились в кожу.

В салон вошел Гарри и стал приближаться ко мне. Его кудри были обхвачены красной повязкой, а на плечи было накинуто традиционное японское кимоно, расшитое золотыми драконами. В движении драконы оживали и зловеще шипели. Парень подошел ко мне и, чуть наклонившись, прошептал: «Кита…33
  С японского «кита» – «приехали».


[Закрыть]»

На этом мой сон оборвался. За окном стояло обычное мерзкое утро.

Гарри тихонько собирал вещи, осторожно перекладывая их из шкафа в чемодан. Я украдкой наблюдала за его действиями до тех пор, пока мне это не надоело.

– Почему ты не разбудил меня?

От неожиданности парень выронил пару черных носков. Он обернулся ко мне, расплывшись в полуулыбке.

– Как раз собирался, – лукаво ответил Гарри, подходя к окну. – Ну и погодка! Надеюсь, наш рейс отменят.

Я угрюмо посмотрела на него, на что он снова заулыбался.

– Ты не похитишь меня? – я легла на спину, раскинув руки в стороны.

– А ты хочешь этого? – парень медленно подошел к кровати и сел на краешек постели.

– Нет, – ответила я с легким бестактным зевком.

***

В самолете Гарри неожиданно заспорил о печенье, и стенограмма нашего краткого диспута, будь она записана, выглядела бы примерно так.

Гарри (поднимая подлокотник кресла, разделяющий нас): Я остаюсь при своем мнение и повторяю, что печенье «OREO» ей понравится намного больше твоих «RITZ».

Я (закатывая глаза): Почему ты так уверен?

Гарри: Всем семилетним девочкам нравятся печенья «OREO».

Я (улыбаясь): Всем семилетним девочкам и Гарри.

Гарри: Вот приедем к ней и спросим. Так, перечитай список заново.

Я (доставая синий блокнот и открывая его на нужной странице): Одна большая корзина. По четыре коробки печенья «RITZ» и «OREO». Пять пакетиков леденцов «YummyEarth». Коробка мармелада…

Гарри: Впиши «подушка». Мы положим ее поверх корзинки и скажем Линде, чтобы она заглянула под нее.

Я (записывая): Мне нравится такой Гарри Уайт.

***

Линда жила на окраине Лондона. Ее зеленый двухэтажный домик был втиснут между двумя огромными гипермаркетами. Я хотела остаться на улице и подождать Гарри, но парень заставил меня пойти с ним. Мы поднялись по шатким ступенькам и постучали в дверь. В правой руке Гарри держал большую корзину со сладостями. Мне не терпелось осчастливить маленькую Линду.

Дверь открыла женщина лет тридцати. Увидев Гарри, она не смогла сдержать эмоций, и слезы покатились из ее глаз. Мы улыбнулись, так как подумали, что это слезы радости. Но плач женщины усиливался с каждой секундой и начинал настораживать.

– Мы приехали к Линде, – тихо произнес Гарри, напуганный таким приветствием. – Она дома?

Заплаканная женщина ушла обратно, оставив дверь открытой. Мы расценили это как жест приглашения и вошли в дом. По стенам были развешаны фотографии маленькой девочки, детские рисунки и цветы. Гарри предложил мне остаться в гостиной. Сам он поднялся наверх, чтобы переговорить с женщиной. Я стояла внизу с корзиной в руках. В голову лезли плохие мысли, но я моментально отбрасывала их. Делать поспешные выводы было страшно. Мое внимание заняла фотография в желтой рамочке, стоящая на тумбе. На ней была изображена милая улыбающаяся светловолосая девочка. Её держал на руках высокий мужчина, возможно, отец. Я поставила корзину на пол, чтобы взять фотографию и поближе рассмотреть ее. На обратной стороне рамки черной ручкой было крупно выведено: «Линда Сэлим. 2007—2014». Я закрыла глаза, пытаясь сдержать накатившие слезы.

***

– Это случилось неделю назад, – произнес Гарри, когда мы уже ехали в чёрном мерсе. Он был не меньше меня раздавлен новостью.

– Как она умерла? – робко спросила я, сразу же пожалев об этом.

– Рак, Джейн. У нее был рак мозга.

Черный мерседес завернул за угол, и мы оказались на дорожке у входа в больницу.

– Ты знаешь мой номер. Звони при необходимости, я прилечу откуда угодно, – Гарри взволнованно смотрел на меня, словно ожидая, что я изменю решение.

– Что же напишут журналисты? Что скажут твоя мама, друзья?

– Для них ты на учебе. А что касается папарацци, мы что-нибудь придумаем.

– Спасибо тебе за все.

Гарри тяжело вздохнул и молча кивнул.

– Удачи тебе, – я вышла из машины и, не оглядываясь, поспешно направилась в больницу. Пройдя мимо знакомой кофеварочной машинки, я вышла к главной стойке медперсонала.

– Здравствуйте, могу я получить карточку на посещение Майка Ригби?

Девушка в белом халате вбила имя в поисковик компьютера. На ее лице отразилось полное недоумение.

– Извините, – девушка перевела взгляд с монитора на меня, – Майк Ригби никогда не значился в списках нашей больницы.

Глава 25

Внутри меня словно что-то оборвалось, напряжённая тревога грозила перейти в страх и панику. Я попросила молодую медсестру перепроверить данные, убеждая ее в сбое компьютерной системы. Когда девушка уверенным тоном повторила, что Майк Ригби никогда не числился в списках больных, я не смогла принять это. Мне хватило смелости, чтобы вопреки протестам охраны прорваться в старую палату Майка и убедиться в правдивости слов медсестры, противный голос которой продолжал звучать в ушах, отдаваясь в висках беспокойным пульсом. Пока бежала по длинному, нескончаемому коридору, я верила, что найду в душной палате абсолютно здорового Ригби с цветами в руках. Я представляла, как он произносит привычное «сюрприз», мило картавя и растягивая в улыбке звуки. Мечта превратилась в невыносимый обман, когда я бестактно ворвалась в бывшую палату Майка. Не успела я принести извинения за внезапное вторжение перед страдальческими лицами людей, как меня грубо схватили за талию и поволокли к выходу под косые взгляды персонала, на которые мне было глубоко наплевать. Я оказалась на улице, растерянная и, что самое ужасное, одинокая. Телефон почти разрядился. Зарядки хватало лишь на один короткий звонок, и я судорожно принялась искать номер Гарри. Прошёл только один гудок вызова, после чего человек, на которого я могла положиться, взял трубку. Он словно ждал моего звонка.

– Джейн? Что случилось? Ты в порядке? – раздался обеспокоенный голос. Услышав, с каким трепетом прозвучали его вопросы, я расчувствовалась, будучи не в состоянии сдерживать эмоции. Глаза намокли, голос нервно задрожал:

– Гарри, его здесь нет.

– В каком смысле? Ты что, плачешь? Не смей плакать, Джейн, – голос Уайта звучал жёстко, но в то же время успокаивающе.

Я ответила тихим плачем, за который мне было ужасно стыдно, однако я не могла сдержаться.

– Разворачивай машину, – это было последнее, что я услышала. Потом связь оборвалась и телефон отключился.

Я села на желтый бордюр и спрятала заплаканное лицо в ладони, дожидаясь приезда Гарри. Мысли лихорадочно метались в голове в поисках причин исчезновения Майка. Первой всплыла самая неприятная версия – смерть. Его могли вычеркнуть из списка пациентов после смерти.

Когда я опустила мокрые от слез ладони на колени, то заметила нелепые коричневые ботинки, приближающиеся ко мне. Я подняла глаза и увидела перед собой Гарри. Вид у него был озадаченный. Я попыталась встать, но ноги предательски задрожали.

– А теперь объясни все, – приказал он.

Он смотрел на меня сверху вниз. Едва заметная улыбка тронула его губы.

Моя речь звучала тихо и отрывисто. Я рассказала ему о последних событиях тех пяти минут, что мы не виделись. Реакция Гарри оказалась непредсказуемой. Его неприметная улыбка превратилась в довольный полумесяц, который он тщетно старался скрыть.

– Извини, – выдал он, заключая меня в неожиданные объятия. Тепло его тела согревало меня и успокаивало. – Я скучал.

Я обвила руками его шею, уткнувшись носом ему в плечо. От рубашки Гарри слышался аромат кофе с клубникой – необычное для него сочетание запахов.

– Я обещаю найти Майка, но у меня есть одно условие, – прошептал он и пристально посмотрел мне в глаза: – Ты поедешь в Японию.

Я освободилась от объятий, обошла кудрявого манипулятора, небрежно двинув его плечом. Встав к Гарри спиной, я скрестила руки на груди.

– Ты никак не успокоишься, – мягко ответила я.

Гарри снова стал уговаривать поехать в тур вместе с ним.

– Только представь, ты в Токио! Мы сходим в аниме-студию, навестим памятник Хатико. Боже, я даже поведу тебя в Диснейленд! Соглашайся, – умоляюще просил он, вновь оказавшись в поле видимости.

– Спасибо, но мне хватило Лос-Анджелеса.

Гарри было глубоко наплевать на судьбу Майка, я осознала это только сейчас.

– Обещаю, все будет по-другому, – он нахмурился.

В голове всплыл давно интересовавший меня вопрос:

– Почему ты так хочешь, чтобы я поехала с тобой?

Он напрягся, в глазах отразилась нерешительность, а брови удивленно взлетели кверху.

– Возможно, это из-за пары миллионов людей, которые следят за каждым моим шагом. Я бы не хотел видеть на обложке какого-нибудь журнала надпись: «Даже фиктивные девушки Гарри Уайта меняют его на раковых парней».

– И это единственная причина? – разочарованно спросила я и сразу же пожалела об этом.

Гарри нервно закусил губу, переминаясь с ноги на ногу.

– Нет, не единственная, – скромно произнес он, виновато склонив голову.

Не дождавшись продолжения ответа, я буркнула вялое «понятно» и направилась к дверям больницы, охраняемым двумя мужчинами. При виде меня они засуетились.

– Мисс, прошу вас. Вы и так доставили нам массу проблем, – сказал один из охранников.

Сзади послышались твёрдые шаги.

– Проблем? – удивленный взгляд Гарри пронзил меня насквозь.

Охранники были крайне озадачены, узнав знаменитость, стоявшую рядом со мной.

– Мистер Уайт? – спросил все тот же охранник, а за ним подключился и второй:

– Она поставила на уши всю больницу.

– Она? – недоверчиво переспросил Гарри, взяв меня за руку. – Не знал, что ты бунтарка, – он перевел строгий взгляд на охранников. – Впустите нас, пожалуйста. Мы обещаем впредь не делать глупостей.

Через мгновение мы прошли мимо знакомой кофеварки, завернули за угол и наткнулись на медсестру, уставившуюся в компьютер.

– Нет, я не подойду к ней больше, – решительно заявила я, разжимая ладонь Гарри. Он потянул меня за собой, не желая выслушивать никаких отговорок.

Все внимание персонала и пациентов перенял на себя Гарри Уайт. У девушки в белом халате отвисла челюсть, когда он подошел к ней и заговорил. По ее ошарашенному взгляду можно было догадаться, что она не до конца понимала, о чем шла речь.

– Наш общий друг, Майк Ригби, лежал в этой больнице последние несколько месяцев. И сейчас вы говорите нам, что он никогда не числился в списках больных? – Гарри посмотрел на ее бейджик. – Эйприл, позовите главного врача.

***

В просторном светлом кабинете нас убеждали в ошибке, но Гарри, не унимаясь, спорил с мужчиной в длинном белом халате. В конечном итоге правды мы так и не добились. Врач извинился, а Гарри, фыркнув ему в ответ, покинул кабинет, увлекая меня за собой.

– Разговорами мы от них ничего не добьемся, – сообщил Гарри, когда мы вышли на улицу.

– И что же делать? – я была подавлена и ждала хоть какого-то решения.

– Послушай, – Гарри резко развернул меня к себе, да так, что кончики наших носов почти соприкасались. – Тебе он сильно нужен?

– Что? – от негодования я нервно заморгала. – Конечно. Я люблю его! Когда у меня был рак, Майк поддерживал меня, и я не собираюсь бросать его…

Гарри перебил меня, округляя свои глаза до максимума. А я замерла на месте, понимая, что проболталась.

– И у тебя рак?

– Был, – подтвердила я, – но началась ремиссия, и сейчас все давно в порядке.

Парень сердито поджал губы и сделал жест водителю черного мерседеса.

– Ты самая проблемная девушка, которую я когда-либо знал, – сказал Гарри, открывая передо мной дверь подъехавшего автомобиля.

Его замечание меня крайне задело.

– Тогда может пора расстаться?

– Садись в машину, – сухо велел он.

– Серьезно, если я доставляю столько хлопот, то почему бы тебе не бросить меня прямо здесь?

– Слишком поздно.

– Почему?

– Потому что я влюблен в тебя.