Текст книги "Милашка для грубияна. Часть 2"

Глава 5

Я давно знаю Пашку – колоться он не будет ни при каких обстоятельствах. Точнее, расколется, но до определенного момента. А дальше…

– Честно, сам не знаю, что у нас происходит, – мой друг тяжело вздыхает прямо мне в ухо, а я в ответ усмехаюсь.

Как же мне знакома подобная ситуация. Сам несколько месяцев назад не хотел колоться и до конца открывать свою душу, так как не понимал, что же со мной сотворила светловолосая красавица, которая сейчас нагло меня пытается шантажировать.

– Давай подробности, а там, как говорится, одна голова хорошо, а две лучше. Что-нибудь придумаем.

– Нечего думать, Темыч, – и снова печальный вздох. – Потому что нет ничего.

– Так уж и ничего? – Паша не видит, но я, как обычно, приподнимаю одну бровь вверх. – На моей свадьбе зажгли, будь здоров. И это ты называешь ничего нет? Да и сейчас, насколько мне известно…

– Сплетницы, – перебивает меня нагло друг, но, слава Богу, хоть усмехается. – Ладно, твоя взяла. У Дарины проблемы. Блин, Темыч, я не смог её бросить в трудную минуту. Чувствую себя, – Паша делает небольшую паузу. – Виноватым, что ли.

– И в чём твоя вина?

Впервые слышу подобное откровение от своего лучшего друга. Сколько его помню, а это, дай Бог памяти, пару десятков лет точно, виноватым его сделать было сложно. Практически нереально, так как Павлик из каждой ситуации находил выход, выставляя себя только в лучшем свете. И тут такое – неужели и вправду влюбился в Дарину?

– Не знаю! – Паша громко кричит мне прямо в ухо в ухо. – Но чувствую, – добавляет уже спокойнее. – И бросить её не могу одну разгребать проблемы. Какой-то замкнутый круг.

– С тобой понятно, а она что?

– Игнорирует, – ворчит Паша. – Как узнала, что я оплатил операцию ее матери, прибежала ко мне в кабинет. Ты бы видел, как у нее глаза горели, – даже на расстоянии чувствую, что мой друг улыбается.

– А потом?

– На этом наше общение закончилось. Кстати, Темыч, – он делает очередную паузу. – Ты бы не мог супругу свою попросить, чтобы она у Дарины аккуратно узнала, что та думает обо мне?

Вот тебе раз – такое слышать от Павла мне еще не доводилось. Неужели настолько зацепила, и он не может справиться с одной строптивой прокуроршей? Согласен, характер у нее не подарок, но так и Пашка не из робкого десятка.

– С каких это пор ты робеешь перед бабами? – усмехаюсь в трубку. – Еще и меня пытаешься втянуть. Кстати, меня тут Катя попросила, – тяжело вздыхаю и запинаюсь.

Боюсь вслух озвучить свою просьбу. Точно пошлет, еще и обидится.

– Даже не начинай, иначе обижусь, – Паша озвучивает мои недавние сомнения, такое чувство, что читает мои мысли на расстоянии. – Я из самых лучших побуждений Дарине помог. И не надо мне никакой долг отдавать, пусть Катя так ей и передаст.

– Ты нас в свои дела не впутывай, – перебиваю Пашку, так как чувствую, что закипает. – А лучше поедь сам к Дарине и поговори с ней. Напомнить, как мне кто-то, – делаю акцент на последнем слове, – когда-то, – снова акцентирую, – предлагал надавить на Катерину и поселить у себя в доме. Вот и ты попробуй.

– Я бы с удовольствием, – смеется Паша. – Вопрос, как это реализовать? У тебя хоть было, на что надавить, а мне что прикажешь делать?

– А у тебя есть долг.

– Подло, Темыч, – снова ворчит Пашка. – Но если аккуратно…

– Вот и подумай на досуге. Ладно, дорогой, свой долг перед супругой я выполнил, пошел за бонусом.

– Как у вас, кстати?

Дальнейший разговор проходит более оживленно, без тяжелых вздохов и ворчаний. Прощаемся, после чего двигаю в спальню и рапортую, что желание свой любимой жены я с честью и достоинством выполнил.

POV Катя

Слава Богу, болезнь прошла, и я чувствую себя великолепно. Отдохнула, набралась сил и энергии и теперь готова к новым свершениям. А также уделять внимание своему любимому супругу – а то, как бы не сбежал раньше времени, заявив, что я не выполняю свой супружеский долг.

Соскучилась сильно по своему строптивому и слишком уж эмоциональному грубияну. Хотя, если разобраться, не такой уж он и грубиян. Да, местами вспыльчив и несдержан. Да, порой ведет себя слишком самоуверенно, иногда даже слегка безответственно.

Но все равно я его люблю. Очень сильно – до дрожи в коленях, замирания сердца и готовности продать душу самому дьяволу, лишь бы у Артема все было в порядке.

Сразу же после болезни у меня начинаются критические дни. Как же не вовремя, чёрт бы их побрал. Еще и раньше срока – видимо, перемена климата и нервное напряжение сыграли свою роль.

Мне всегда завидовали подружки – в эти самые дни у меня никогда не болит живот, и я чувствую себя отлично. Поэтому сейчас я удобно располагаюсь на кровати и пишу новую статью. Время подходит в шести часам, и мне нужно выпить противозачаточную таблетку. Рука тянется к тумбочке, достаю блистер, и в этот момент в спальню заходит Артем. Смотрит, как я выдавливаю таблетку, запиваю водой, после чего посылаю любимому мужу улыбку.

– Всё в порядке? – интересуюсь, так как мне не нравится его хмурое выражение лица.

– Я думаю, нам надо поговорить, – он проходит на середину комнаты и останавливается напротив кровати.

– О чём? – мне приходится задрать голову, чтобы посмотреть мужу в глаза. – Пару дней потерпи, закончатся мои женские дни, и я вся твоя.

Посылаю улыбку, чтобы хоть как-то развеселить Артема. Но он стоит, как каменная статуя, без единой эмоции на лице.

– Может, пора закончить с противозачаточными? – аккуратно интересуется, наблюдая, как я закатываю глаза.

Опять он за своё. Ведь просила же подождать – неужели так сложно потерпеть пару лет. Мы только начали свою супружескую жизнь, у нас еще всё впереди. К тому же, я пока морально не готова к материнству, но говорить об этом Артему не стоит. Иначе вспылит. А я не знаю, как правильно донести до него свою мысль.

– Давай не будем, – перевожу взгляд на монитор и понимаю, что мои руки дрожат. А серьезного разговора не избежать, поэтому надо попытаться хоть как-то справиться с эмоциями.

– А давай, все-таки будем, – чуть громче произносит Артем, пытаясь на меня надавить. – Почему ты постоянно уходишь от этой темы? Что плохого в том, что я хочу ребенка. Это, по-моему, нормальное желание не только каждого мужчины, но и женщины. Или ты не хочешь?

– Хочу, – произношу тихо, так как знаю – мой муж держится из последних сил. И взорвется, если я сейчас ляпну что-нибудь лишнее.

– Тогда в чём дело? – не унимается Вишневский, продолжая меня добивать своими вопросами.

И что ему ответить? Правду говорить нельзя, потому что он точно обидится. А врать уже не хочется. Поэтому выбираю самый, с моей точки зрения, нейтральный ответ.

– А что плохого в том, что я хочу пожить немного для себя? – снова задираю голову, чтобы встретиться с мужем взглядами. – С тобой вдвоем. Мы и так мало времени проводим вместе. А когда появится ребенок, его, этого самого времени, вообще ни на что не будет хватать. Неужели трудно подождать?

– Сколько? – Артем произносит довольно спокойно, но я-то знаю, что он бесится.

Потому что не по его. Точнее, не так, как он себе запланировал. Как же у него всё просто.

– Не знаю, – честно отвечаю, снова опуская глаза в монитор.

Мой муж молчит какое-то время, после чего разворачивается и выходит из спальни. А у меня по лицу катится одинокая слезинка – и как ему рассказать о своих страхах?

Два дня Артем продолжает играть в молчанку. Краткие ответы, мельком брошенные взгляды и полный игнор моего присутствия. И как, скажите на милость, с ним налаживать контакт? Ведет себя, как обиженный мальчик, у которого забрали любимую игрушку. И за что мне такое наказание?

Мой муж постоянно уходит к себе в кабинет, и застать его без телефона, чтобы откровенно поговорить, очень сложно. Правда, каждую ночь проводит со мной, точнее спит рядом, даже не притрагиваясь. Краткое «Доброй ночи», и я лицезрею его спину.

Ну почему он такой упрямый?

На третий день я первой не выдерживаю и направляюсь к нему в кабинет. Артем сидит в кресле и что-то читает, глядя в монитор. При моем приближении даже не отрывается от работы и не бросает мимолетный взгляд в мою сторону. Уверена, что боковым зрением все же провожает мое движение, но вида не подает.

Сегодня я настроена решительно, поэтому на глупый игнор супруга даже не обращаю внимания.

– Хватит дуться, – резко разворачиваю кресло с сидящим в нем Артемом, и усаживаюсь на руки своему любимому мужу. – Или я тебе уже надоела? – поднимаю одну бровь вверх в ожидании ответа.

Именно так, как это часто делает Артем.

– Глупости не говори, – он кривится, после чего откидывается на спинку большого кожаного кресла и складывает руки на груди.

– Тогда в чем дело? – я нагло залезаю на него сверху, захватывая его бедра своими ногами, и наклоняюсь к нему лицом. – Не будешь же ты меня игнорировать постоянно.

– Хочешь об этом поговорить? – Артем произносит данную фразу с небольшой издевкой, после чего на его лице появляется улыбка.

Слава Богу, а то я уже и не надеялась так скоро его разговорить. Правда, руки до сих пор держит сложенными на груди, но это недоразумение мы сейчас исправим. Я изучила его достаточно хорошо, и твердо знаю, как вывести своего драгоценного супруга из обиженного состояния.

Легкое касание губ, пальцы на щеке, затем на шее, и игнор Артема начинает таять, как снег на солнце. Он, конечно же, пытается еще как-то держать себя в руках, но под моим напором сдается – обвивает меня руками за талию, прижимая к себе и впиваясь в мой рот собственническим поцелуем.

Для пущего эффекта трусь грудью о его полуголый торс, который маячит перед глазами из-за расстегнутой рубашки, и мой муж стонет в ответ, сильнее сжимая меня за эффектную пятую точку.

– Хочу тебя, – с опозданием отвечаю на его вопрос, на пару секунд прерывая поцелуй, после чего прикусываю его верхнюю губу, втягивая в рот, вызывая у Артема очередной стон.

– Тактично спрыгнула с темы, – мой любимый мужчина усмехается, сжимая сильнее мою попу. – Думаешь, что, соблазнив меня, сможешь уйти от разговора?

– Думаю, что очень по тебе соскучилась, – провожу языком по его левому виску, после чего аккуратно прикусываю мочку уха. – И я никогда, – делаю паузу, – не уходила, – снова замолкаю, – от разговора.

– Катя, доиграешься.

Целует меня в шею, после чего залезает пальцами в вырез маечки. Специально надела верхнюю часть одежды с глубоким декольте, чтобы Артему было удобнее.

– Так я на это и рассчитываю, – усмехаюсь в ответ, наклоняя голову в сторону. – Пойдем в спальню. Тебя ждет незабываемый массаж.

– Эротический? – Артем улыбается одними уголками губ, отвлекаясь от исследования моего тела.

– Какой закажешь, – шепчу ему в губы, а он с рыком впивается губами в мои, руками продолжая задирать маечку…

Всю пятницу мы проводим вместе, точнее, в нашей спальне, выходя только перекусить на кухню. Артем больше не пытается заговорить на «больную» для меня тему, а я в ответ всеми мыслимыми и немыслимыми способами стараюсь отвлечь его, периодически то соблазняя, то кокетничая.

– Отдай немедленно телефон! – кричу, пытаясь забрать у мужа громко звенящий гаджет. – Никакой работы!

Одной рукой Артем отбивается от меня, а в другой держит этот злосчастный смартфон и пытается посмотреть имя абонента. А мне никак не удается дотянуться до мобильника, который ни на секунду не замолкает.

– Катюш, это Руслан Сергеевич, – обиженным голосом отвечает Вишневский. – Я всего на пару минут.

– Знаю я твои пару минут, – фыркаю в ответ, но через пару секунд, глядя на невинные глаза Артема, у меня начинается истерический смех.

Он тоже улыбается, одной рукой прижимая меня к груди, а другой поднося мобильный к уху. Вот же, гад какой, умеет использовать любую ситуацию в свою пользу.

– Слушаю! – произносит негромко.

– Предатель! – тихо шепчу ему на ухо, после чего легонько бью кулачком в грудь.

– Давайте это завтра обсудим, – кривится Вишневский, а я тем временем слезаю сначала с него, затем с кровати.

Останавливаюсь посреди комнаты спиной к Артему и резко поворачиваю только голову в его сторону. Посылаю ему поцелуй, кручу попкой, расстегиваю медленно пуговицу на шортиках, затем змейку, после чего не торопясь, немного приспускаю короткий кусочек джинсовой ткани, плотно облегающий мою пятую точку. Именно так, чтобы вызвать интерес у любимого мужа.

Он наблюдает за мной, даже, по ходу, забыв про собеседника на другом конце провода. Глаза Вишневского округляются, брови ползут вверх, а я для пущего эффекта еще пару раз виляю бедрами и произношу томным голосом:

– Чао, красавчик!

Подмигиваю, посылаю воздушный поцелуй, делаю любимому супругу ручкой и направляюсь в ванную, на ходу снимая с себя маечку.

– Руслан Сергеевич, – слышу за спиной грозный рык Артем. – Я перезвоню.

Вот сразу бы так, а то «Катюш, у меня дела». Знаю я твои дела, дорогой! Сейчас ты у меня попляшешь!

Усмехаюсь, и уже через пару секунд прямо на пороге ванной комнаты попадаю в кольцо мужских рук. Так бы и сразу, без своих извечных «пару минут».

– Тебя в душ никто не звал, – ворчу, а в глубине души ликую. Что держит слово, бросает все свои дела и проводит целый день со мной, как и обещал. Только наедине. И только вдвоем.

– Я же всегда прихожу без предупреждения, – хриплым голосом произносит Артем мне на ушко, а его руки уже вовсю шарят по моему животу.

Пальцы залезают под шортики, пытаясь их снять.

– Какой ты, однако, предсказуемый, Вишневский! – усмехаюсь, так как настроение зашкаливает, и сейчас меня в душе ждет незабываемый секс.

– Какая ты, однако, коварная, Миланская! – пытается копировать мою интонацию, а я его бью по руке. – Пардон, – смеется Артем, – Вишневская!

– То-то же, – грожу пальцем у него перед носом, и через пару секунд дверь в ванную за нами закрывается…

Глава 6

– Опять телефон, – тяжело вздыхаю, лежа на груди у Артема. – Я его когда-нибудь выброшу из окна, честное слово. Так он меня достал.

– Хочешь, я даже не буду смотреть, кто звонит, – муж перебирает пальцами мои волосы, и продолжает лежать на спине, не пытаясь взять гаджет с тумбочки. – Пусть катятся куда подальше.

– Вроде звонок по вайберу, значит из дома, – делаю паузу, но Артем не шевелится. – Возьми уже, – кривлюсь и перекатываюсь на подушку.

Все равно ведь будет мучиться неизвестностью и маяться, выискивая момент, когда я отвернусь, чтобы посмотреть, кто ему наяривал. Я же говорила, что он предсказуемый.

Вишневский тянется к тумбочке, а через пару секунд подносит мобильный к моему лицу, где на экране светится довольная рожа Балабанова. Точнее, фото довольной рожи Балабанова, что в данном случае одно и то же.

– Брать? – поднимает Артем одну бровь, ехидно улыбаясь.

– Конечно, – я прямо подскакиваю на кровати, приближая свое лицо к уху Артема, куда он прижимает телефон.

Мне безумно интересно, что там у них происходит с Дариной. Наша звезда юриспруденции молчит, как партизан на допросе у немцев, к тому же четвертый день от нее ни ответа, ни привета. Знаю только, что тетю Наташу транспортировали в Москву, а Пашка оплатил операцию, которую тоже уже сделали.

В последний раз Дарина ворчала, что Балабанов ее бесит, и она готова его посадить даже за мелкое хулиганство, хотя за это, вроде, только штраф положен. Это наша красотка, конечно же, погорячилась, но я, если честно, ни разу не видела подобных эмоций у Громовой в отношении представителей мужского пола. Что-то тут нечисто, но даже Аньке ничего неизвестно по этому поводу, хоть я ее позавчера битых полчаса пытала.

– Какие люди, – произносит Артем и усмехается.

– Не разбудил? – интересуется Пашка, видимо, только сейчас вспомнив о разнице во времени со Штатами.

– Рано еще, Павлик, спать ложиться, – мой муж мне подмигивает, а сам наглым образом, пользуясь моей близостью, лезет пальцами свободной руки под маечку, за что получает от меня по этой самой руке. – К тому же моя жена, – делает акцент на последнем слове, – которая передает тебе пламенный привет, – подмигивает мне, – пишет статью в срочном порядке.

– Балабол, – тихо шепчу, чтобы Пашка не слышал и закатываю глаза.

Чего проще, сказать, что отдыхает или просто бездельничает вместе со мной. Так нет же, эта извечная мужская логика, которую сложно понять – зачем придумывать небылицы на ровном месте, если можно сказать правду.

– Совет нужен, – голос на другом конце провода звучит слишком напряженно, и я забываю о шалостях Артема, а наоборот, сильнее прислоняюсь к его уху, чтобы ничего не пропустить.

Мой муж тяжело вздыхает, цокает языком и закатывает глаза. Вытягивает руку со смартфоном немного вперед и включает громкую связь. Блин, как же я раньше-то не догадалась попросить Вишневского сделать звук погромче?

Паша печальным голосом вещает, что Дарина переехала к нему жить. Мы с Артемом смотрим друг на друга круглыми глазами, после чего мой муж переспрашивает удивленно:

– Кто к тебе переехал? – голос моего любимого супруга звучит слишком эмоционально.

– Дарина, – вздыхает печально Паша.

– Точно Громова? – не унимается Вишневский, а я кручу пальцем у виска. – Может, какая другая, и ты мне тут голову морочишь?

– Хорош издеваться, – ворчит Балабанов, а мы с Артемом прыскаем одновременно со смеху.

Я прикрываю рот рукой, чтобы Паша не услышал, а мой супруг ржет как конь и не может остановиться.

– Теперь я хочу подробностей, как это произошло, – Вишневский вытирает пальцем невидимую слезинку от своего слишком эмоционального смеха.

Балабанов тяжело вздыхает, после чего вещает, что ему помог в этом какой-то Макс. В процессе пламенной речи на другом конце провода я начинаю понимать, что это брат Пашки, о чем мне до сих пор было неизвестно.

Я кивком интересуюсь у Артема, а он в ответ машет рукой, кривится и одними губами произносит:

– Потом расскажу.

По мере приближения к финалу мы с мужем уже слушаем внимательно, не перебивая собеседника на линии. Пашка, как оказывается, подговорил своего брата, и тот поперся к Дарине в прокуратуру, разыграл спектакль, чтобы наша красотка бросилась спасать незаконно обиженного мальчика.

Вот же, аферисты!

– Я так понимаю, ты попал, Павлик, – серьезно произносит мой супруг, когда Балабанов делает паузу и громко сопит в трубку. – Вот уж не ожидал, что так сильно западешь на прокуроршу. Она, конечно, девка красивая, не спорю, но характер – не приведи Господь.

После этих слов я легонько бью в грудь Артема, после чего показываю кулак. Знает же, что не терплю, когда говорят гадости о моих подругах, но периодически провоцирует меня, в шутку отзываясь о характере Дарины.

– Тянет меня к ней, сам пока не пойму, почему, – в голосе Паши слышны печальные нотки. – Думаю, пару раз переспим, попустит.

– Ага, я тоже так думал когда-то, – смеется Артем и мне подмигивает. – Это любовь, мой друг, – улыбается, а я закатываю глаза.

Пара они, конечно же, красивая, но зная свою подругу без малого двадцать лет, я очень сильно сомневаюсь, что она так быстро отдаст свое сердце Балабанову. Придется постараться, чтобы ее завоевать.

– Не гони, – ворчит в ответ Павлик, как ласково его называет мой супруг. – Какая, нахрен, любовь?

– Чистая и светлая, – ехидничает Вишневский. – На свадьбу не забудь позвать.

– Очень смешно, – бухтит Балабанов. – Не спорю, она мне нравится, даже очень, – в этом месте я поднимаю обе брови вверх, задавая немой вопрос, а Артем утвердительно кивает головой. – Но у меня к ней чисто платонический интерес.

– Скажи, Павлик, много ты девок селил у себя в доме, к которым испытывал чисто платонические чувства, что в переводе на русский язык означает – собирался заняться с ними сексом?

Паша молчит несколько секунд, но даже я заранее знаю ответ на поставленный моим любимым мужем вопрос – ни одной. А это значит…

– Ладно, умник, – перебивает мои мысленные рассуждения Балабанов. Он уже даже говорит словами Дарины, так и вправду, до свадьбы недалеко. – Лучше посоветуй, как мне ее внимание привлечь.

– По-старинке, – произносит Вишневский невозмутимым тоном. – Цветы, шампанское и рестораны у нас еще никто не отменял, – снова подмигивает мне и улыбается на все свои тридцать два зуба.

– Ресторан в пролете, она не согласится. Еще варианты есть?

Паша ждет ответа, и даже я складываю руки на груди, ожидая, какая же очередная фантазия посетит многострадальную голову моего горячо мною обожаемого супруга. И он, как обычно, на высоте:

– Ты как маленький, ей-богу, – смеется в трубку. – У меня есть трехэтажный особняк, который в данный момент пустует. Там тебе и ресторан с шеф-поваром Петровной, которая организует все в лучшем виде, и бильярд, и бассейн, – в этом месте я кручу у виска, потому что с последним Артем погорячился. – Сори за бассейн, забыл, что у вас холодно. Но, – снова делает паузу. – У тебя в моем доме есть личная комната, да и Петровна будет рада вас видеть вдвоем.

– Как же я сам до этого не додумался? – теперь уже усмехается Балабанов. – Точно, Петровна. Остается только Макса пристроить.

– Анечку попроси, – не теряется Артем. – Она у нас девушка понятливая, а если ты ей объяснишь всю ситуацию с подробностями, то поддержит однозначно. Катюха точно бы поддержала.

– Спасибо, друг! – в голосе Пашки чувствуются позитивные эмоции.

– Не за что, – лениво отвечает мой супруг, и они прощаются.

Артем с довольной физиономией смотрит на меня, а я кривлюсь ему в ответ.

– Мое переселение к тебе вы тоже обсуждали вдвоем? – поднимаю одну бровь.

– Конечно, – Вишневский расплывается в улыбке на все тридцать два зуба и закидывает руки за голову. – Кстати, это Балабанов идею подал, а я уже все нюансы продумал.

– Я в курсе, – фыркаю в ответ. – Не знала, что у Пашки есть родной брат.

– Ага, – кивает головой Артем. – Балбес малолетний. Короче, это мы с Пашкой тринадцать лет назад – один в один.

– И учите детей врать, как нехорошо.

– Надеюсь, ты Дарине не сдашь Балабанова раньше срока?

Теперь настает очередь Вишневского поднимать одну бровь, а мне делать невинное лицо. Я еще, кстати, подумаю, сдавать или не сдавать этих аферистов. Ладно Макс еще маленький и всех тонкостей может не понимать, но Балабанов же лоб здоровый, а учит детей врать.

– Смотря, что мне будет на мое молчание, – прищуриваю один глаз, а Артем срывается с места, хватает меня двумя руками за талию и тянет на себя.

Я падаю на мужа, только и усев ахнуть, а он переворачивает меня на спину, нависая сверху.

– Любое желание, – произносит томным голосом, приближая свое лицо к моему.

– Два, – тихонько отвечаю, закрывая глаза.

– Договорились.

Он дотрагивается своими губами к моим. Так нежно и аккуратно, что я тянусь вперед.

– Кстати, – Вишневский резко отрывается, а я также резко открываю глаза. – Давно хотел спросить, а почему Дарина не любит красный цвет?

Я стону, после чего начинаю хныкать – только мой муж может своими глупыми и дурацкими вопросами или комментариями портить столь интимные моменты. Кстати, до сих пор ему вспоминаю силиконовую грудь!

– Не поверишь, но наша красотка боится вида крови, – наблюдаю, как Вишневский замирает, а его физиономия начинает вытягиваться.

– Чего она боится?

– Ты глухой?

Так как мой муж до сих пор в ступоре, даже садится на кровати, приходится и мне удобно расположиться, оперевшись спиной о подушку.

– Это бы исключительно риторический вопрос, – ехидничает в ответ.

– Я всех подробностей не знаю, но в детстве на ее глазах какой-то мужик убил собаку. Куча крови, у девочки психологическая травма, а в результате Дарина терпеть не может красный цвет. Небольшой порез еще обработать может, но если рана глубокая, то и сознание иногда теряет.

– Нифига себе, – свистит Артем.

– Она из-за этого в следователи не пошла, – киваю в подтверждение своих слов. – Сам понимаешь – там горы трупов, неизвестно в каком виде. Прикинь, ее бы каждый раз откачивать приходилось.

– Надеюсь, они с Пашкой уживутся, – тяжело вздыхает Вишневский, переводя разговор в другое русло.

Я даже не надеюсь – твердо уверена, что все у них с Балабановым будет хорошо. До смены фамилии, конечно, дело еще не скоро дойдет, но вот жить она у него останется сто процентов. Поворчит, пару раз пригрозит, что посадит, и они обязательно договорятся…