Текст книги "Всадники апокалипсиса Сальвадора Дали"
Автор книги: Илья Баксаляр
Жанр: Жанр неизвестен
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Глава 4
Богатство и роскошь, красивые и высокие здания, дорогие машины и модные горожане – Мадрид накатил на провинциального юношу своими каменными джунглями. Некогда великий Наполеон и Робеспьер, а ныне замкнутый и стеснительный Сальвадор поселился в резиденции студентов самого престижного в стране университета.
Отец не догадывался, что его сын вместо юридического поступил на факультет живописи. Только живопись пробуждала в юноше интерес к жизни, захватывая его огнем буйства красок, унося в далекий мир непредсказуемости и свободы, и спасала поверженного Наполеона, сосланного на далекий остров Святой Елены, от одиночества.
В университете все только и говорили об одном выдающемся жителе Андалузии, великом поэте, восходящей звезде Испании и всего мира – Федерико Гарсиа Лорке. Сальвадор был крайне заинтригован этим незнакомцем, который, будучи старше его всего на шесть лет, уже успел стать легендой.
В один из дней одиночество Сальвадора буквально втащило его в студенческий клуб, в котором проходила молодежная вечеринка. Зал клуба напоминал пчелиный рой, круживший тучками вокруг разных ульев: кто-то читал стихи, другие пели песни, третьи играли на музыкальных инструментах. Сальвадор прислонился к стене и стал с интересом наблюдать за веселящимися студентами. Как бы ему сейчас хотелось выйти в центр и заявить во весь голос: «Здравствуйте, друзья! Это я, великий Сальвадор Дали! Пришел сюда к вашей неописуемой радости!» Вот молодой поэт останавливается на полуслове и, покидая своих слушателей, бросается к нему со словами: «Сальвадор, это ты!» и, не стесняясь никого, обнимает его со всей своей поэтической пылкостью. Рядом музыкант, увидев великого и несравненного художника, застывает перед роялем, его пальцы уже не способны произвести ни единого звука. «Друзья! – восклицает он. – Посмотрите, кто к нам пришел! Это же сам Дали!» И он тоже бросается в объятия художника, предварительно отодвинув поэта от своего божества. Толпа бросается вперед: «Посмотрите, это Дали! Там Дали! Господа, поспешите! Это же Дали!» И все окружают молодого человека, и каждый пытается протянуть к нему руку, обнять, да и просто дотронуться, чтобы потом всю жизнь рассказывать детям и внукам, что собственноручно дотрагивался до самого Дали. Но сейчас, в настоящей реальности, никто не обращал внимания на молодого человека, и он продолжал одиноко стоять в стороне с горькой мыслью, что он здесь просто никто.
Тяжело вздохнув, юноша развернулся, собираясь уходить, как вдруг кто-то дотронулся до его плеча.
– Здравствуй! Ты Сальвадор?
– Да!
Перед молодым художником стоял его ровесник.
– Давай знакомиться. Меня зовут Луис Бунюэль. Я учусь на режиссера. Я видел твои картины. Интересное у тебя восприятие мира и живописи.
– Дааа? Ты действительно видел мои картины? – протянул от удивления Дали.
– Да-да, в Барселоне, на выставке! Мне было интересно посмотреть на новый стиль!
– Это, наверное, мой отец организовал, – смутился юноша. – Но я рад знакомству с тобой, Луис! Так ты будешь снимать кино?
– Именно! – с горящими глазами отчеканил Бунюэль. – За кинематографом будущее! Увидишь, без кино люди не смогут жить.
Так они и познакомились и крепко подружились. Вместе обсуждали новые фильмы, картины Матисса и Пикассо, но чаще всего их разговоры касались молодого поэта Федерико Гарсиа Лорки. Дали только и думал об этом человеке: «Что это за личность, которого никто не видел, но все только о нем и говорят? Наверное, это необычайный человек, своего рода Наполеон в поэзии».
Сальвадор опять улетал в иллюзии. Вот он гуляет по широкому проспекту, и навстречу ему идет великий поэт современности, звезда испанской литературы – сам поэт Лорка, вокруг него толпа поклонников и поклонниц, все стараются подойти поближе к национальному достоянию страны. И навстречу ему, великому поэту, как Наполеон, идет сам Дали. Лорка внезапно останавливается. «Боже мой! Кто передо мной? Это же великий Дали, друзья! – обращается он к своим поклонникам. – Посмотрите, кто перед нами. Это же Дали», – и, отрываясь от толпы, бросается вперед, чтобы первым обнять величайшего художника современности и потом написать много поэм в честь этого неотразимого человека. Так представлял себя Дали на фоне известного молодого поэта, которым начала восхищаться почти вся Испания.
По субботам Сальвадор вместе с Луисом часто посещал студенческий клуб, где всегда собиралось много народа. Девушки поглядывали на молодого красавца Дали. Он был выше среднего роста, худощавого телосложения с яркими и запоминающимися чертами лица. Но Сальвадор не обращал на них никакого внимания.
– Посмотри, друг! – вздрагивал Луис. – Вон та девушка! Как она тебе? Иди, познакомься! Что ты как рак-отшельник все шарахаешься от женщин?
Дали внимательно осматривал девушку.
– Ну что же, в кухарки я бы мог ее взять! Мне же нужна муза для более высокого, чем просто пофлиртовать.
– Ну и кто же тебе тогда нужен? Все девушки, с которыми я предлагаю тебе познакомиться, не подходят.
Дали глубоко вздыхал.
– Муза – это что-то необычное, воздушное и неземное! А твои девчонки, они, конечно, симпатичные, но обычные, и понятно, что им надо. А что всем женщинам надо? – и на его лице изобразилась гримаса брезгливости. Луис уже привык к причудам своего друга, и они продолжили искать подходящую компанию на вечер.
В один прекрасный день Дали и Бунюэль решили отдохнуть на берегу озера и насладиться теплым майским солнцем. Сальвадор лежал на раскладном стуле с закрытыми глазами и в полудреме представлял себя в роли Наполеона, который покорял заснеженную Россию. Перед ним расстилается Бородинское поле, впереди стоят русские редуты, и он посылает свои полки один за другим на смертельную битву, которая прославит его на века. Но русские не сдавались, и полководец взмахом посылал все новые и новые войска в бой в надежде побыстрее завершить великую битву. Вот русские дрогнули, и сейчас он опять вскинет руку, и его знаменитая кавалерия сметет оборону противника и сделает его имя бессмертным на века. Как вдруг чья-то рука нежно погладила его по вытянутой ноге. От неожиданности Сальвадор открыл глаза, и его взору предстала прекрасная молодая особа со стройной фигурой, пышным бюстом, симпатичным личиком, довершала картину соблазнительная кокетливая улыбка. Он попытался отстраниться, но девушка, наверное не привыкшая к отказам, попробовала обнять его за ноги, при этом весьма крепко схватившись за тело Дали. Это привело Сальвадора в бешенство, громко крича и топая ногами, он отталкивал назойливую даму, словно ядовитую змею, вцепившуюся в пятку. Когда ему наконец удалось оторвать от себя прилипчивую девушку, он с брезгливым видом кинулся наутек. Наблюдавший за происходящим Луис остался в полном недоумении.
Глава 5
Неделю спустя радостный Бунюэль прибежал к Дали.
– Слушай, мой друг, завтра в Мадрид приезжает Лорка. Он будет в доме моих друзей. Пойдешь со мной?
Сальвадор посмотрел на друга, и у него на душе стало немного печально. «Как он восторгается этим поэтом! Какие у него глаза при одном упоминании этого имени! И как буду выглядеть я в глазах других, когда все только и будут смотреть на этого Гарсию Лорку. Буду стоять в стороне, как обычная дворняга и никому ненужный человек».
– Нет, я не пойду, я не любитель поэзии и тем более не поклонник твоего Лорки.
– Ну давай пойдем! Тебе будет интересно! – упрашивал Луис.
– Нет! – отрезал Сальвадор.
– Хорошо! Ты можешь не ходить, но давай просто зайдем в гости, ты посмотришь на этого человека, и мы уйдем вместе! – Бунюэлю очень хотелось показать другу своего кумира, которого он, правда, еще ни разу не видел.
– Ладно! – не желая обижать товарища, согласился Дали.
Вечером они направились к друзьям Луиса в особняк в центре Мадрида, где собралась вся столичная богема. Они шли по ухоженной вымощенной булыжником улице, по тротуару, освещенному газовыми фонарями, вдоль аллеи высоких деревьев. Впереди светился огнями старинный белый особняк, построенный в мавританском стиле. Во дворе и на улице было много автомобилей и карет. Все говорило о том, что здесь собрались знатные люди столицы, интересующиеся искусством. Поэт Лорка был для многих знатоков поэзии загадкой, и почти всей богеме Мадрида хотелось познакомиться с этим новым явлением в литературе современной Испании. Пробиться в дом было очень трудно, автомобили и экипажи все подъезжали и подъезжали.
– Сальвадор, пойдем быстрее, а то не попадем на вечер.
Дали был в душе возмущен: «Кто такой этот Лорка? И почему к нему такое внимание? Так должны были встречать здесь меня!» Но любопытство взяло верх над личными амбициями и он вошел в дом.
В большом зале яблоку негде было упасть, народ в нетерпении ждал появления нового кумира. И вот в углу помещения возникло какое-то оживление, все бросились в ту сторону.
– Это он! – повторяли все вокруг.
И действительно, взору публики предстал молодой человек лет двадцати пяти с правильными чертами лица, большими голубыми ясными глазами, в которых утопали все взгляды. Эти глаза излучали столько живительной энергии, что от них было невозможно оторвать взгляд. Черные кучерявые волосы обрамляли красивое светлое матовое лицо. Он был среднего роста, строен и привлекателен. Все присутствующие женщины буквально пожирали глазами этого молодого поэта, о котором говорил Мадрид и вся Испания. И чем больше они смотрели на Лорку, тем сильнее им хотелось прижаться к нему, обнять и не отпускать уже никогда. Так манила их исходящая от него магическая сила наравне с силой его проникновенных стихов. Мужчины не менее восторженно приветствовали поэта. В их глазах он был своим малым, который держался просто и был открыт для общения, без грамма снобизма и самовлюбленности.
После первого знакомства публика стала просить Лорку прочитать стихи. Кто-то принес стул, и поэт поднялся на него. Завороженные взгляды устремились на Лорку. И его голос зазвучал:
В глубинах зеленого неба
зеленой звезды мерцанье.
Как быть, чтоб любовь не погибла?
И что с нею станет?
С холодным туманом
высокие башни слиты.
Как нам друг друга увидеть?
Окно закрыто.
Сто звезд зеленых
плывут над зеленым небом,
не видя сто белых башен,
покрытых снегом.
И чтобы моя тревога
казалась живой и страстной,
я должен ее украсить
улыбкой красной.
Дали не поддался обаянию кумира публики и, в отличие от всех, с презрением смотрел на молодого поэта. «Подумаешь, поэт. Сколько их было, есть и будет, мода пройдет, и все тебя забудут. Миру нужны более величественные фигуры, такие как Наполеон, которые останутся на века благодаря своей особой избранности». Но когда поэт начал читать, все критические мысли Сальвадора рассеялись при первых же строках.
В глубинах зеленого неба
зеленой звезды мерцанье.
Как это необычно. Чем-то стихи Лорки напомнили его восприятие мира.
Сто звезд зеленых
плывут над зеленым небом,
не видя сто белых башен,
покрытых снегом.
«Как зеленые звезды могут плыть над зеленым небом, не видя сто белых башен, покрытых снегом?! Как он прекрасно выразил свое видение этого мира!» – уже через мгновение восхищался Сальвадор. Мало кто понимал его живопись, а тут несколько строк так ясно показали, что этот молодой поэт видит мир таким же, как и он.
И чтобы моя тревога
казалась живой и страстной,
я должен ее украсить
улыбкой красной.
Едва поэт закончил читать, как зал взорвался оглушительными аплодисментами. Публика была заворожена стихами и молодым поэтом, гений и магнетизм которого покорили сердца и души присутствующих.
– Как тебе этот поэт? – сквозь шум услышал Дали восторженный голос Луиса.
В зале все аплодировали, кричали, старались поближе подойти к Лорке и пожать ему руку. Женщины не сводили глаз с молодого красавца, который пробуждал в них затаенные желания.
– Послушай, Луис, познакомь меня с ним! – вдруг резко сказал Дали.
– Тебя? Познакомить с Лоркой? – Бунюэль был крайне удивлен тем, что его немного странноватый друг захотел познакомиться с поэтом. – Ладно! Но это будет трудно сделать.
Они протиснулись сквозь толпу к поэту.
– Извините! – начал Луис. – Разрешите, пожалуйста, познакомить вас с моим другом-художником! – он запинался, робея в присутствии такой легендарной личности.
Но тут Дали отодвинул Луиса в сторону:
– Разрешите представиться: Сальвадор Дали, величайший художник современности! – и он бесцеремонно протянул поэту руку.
Бунюэль покраснел и с опаской смотрел, как Лорка отреагирует на такую наглость.
– Ну что же, рад знакомству с гениальным человеком! Художники – это те же поэты, которые умеют выразить слова в красках, – ответил Лорка.
– Хорошо сказал! – Дали сразу перешел на «ты». – Если у тебя будет время, давай об этом потолкуем, мне понравились твое стихи.
Луис, пораженный такой фамильярностью своего друга, не знал, что и делать.
– Хорошо, Сальвадор! Ты где учишься?
– В университете на факультете живописи.
– Я заеду как-нибудь! До свидания, Сальвадор!
Толпа стала оттеснять Дали и его друга от поэта.
– До свидания, друг! – крикнул Дали.
Толпа совсем отодвинула молодых людей в сторону.
– Пойдем отсюда, Луис! – сказал Дали. – Здесь делать уже нечего.
По дороге Бунюэль долго ругал друга:
– Ну разве так можно общаться с великими людьми?
– А что, разве я не такой же великий, как он? – возмутился молодой художник.
Луис хотел рассмеяться, но, посмотрев на друга, решил, что лучше этого не делать. Дома Сальвадор долго не мог заснуть, находясь во власти стихов Лорки.
В глубинах зеленого неба
зеленой звезды мерцанье.
Глава 6
Сестра Дали стала первой моделью для его необычных полотен, однако уловить смысл произведений молодого художника для многих зевак представлялось неразрешимой задачей. Новый стиль живописи был на слуху, но, как всякое новое направление, часто подвергался отторжению и невосприятию. Сюрреализм Дали далеко выходил за рамки обычного восприятия, но ничего в картинах гения не писалось просто так.
Покоренный стихами Лорки Дали впитывал смысл каждого слова. Ощущая родственную душу, он раскрывал тайны поэта, его сокровенные мечты и страхи, от которых он пытался избавиться. Дали знал, что он тоже пришел в этот мир не просто так: «Моя жизнь – это миссия, с которой послал меня Бог на эту землю, и что могут эти обычные смертные судить о моих картинах, оценивать все те тайны, в которые посвятили меня высшие силы». И вновь читая стихи Лорки, художник чувствовал мистическую силу, которая должна была связать их.
Проходили дни, а Лорка не появлялся. И Дали перестал ждать. Каждый день он много рисовал у себя в комнате. Однажды он попытался нарисовать один эскиз, но работа не пошла, а мысли разбегались в его голове, как тараканы. Стук в дверь переполнил чашу его терпения. Он отбросил кисточку в сторону и с негодованием метнулся к двери.
– А, черт, опять кого-то носит! Не дают собраться с мыслями! – Дали открыл дверь, готовый обрушить весь свой гнев на нарушителя спокойствия.
– Здравствуй, художник! – в дверях стоял веселый поэт. – Ты вроде как меня приглашал?
– Гарсиа?! Не может быть! – вот этого Сальвадор точно не ожидал. Он затащил поэта в комнату и обнял его. – Как я рад видеть тебя, дружище!
Их было не остановить, они разговаривали друг с другом так, как будто были лучшими друзьями с самого детства. Сальвадор показал свои картины.
– Дааа! – протянул Лорка. – В них есть что-то манящее и в то же время ускользающее! Слушай, не знаю почему, но они мне очень близки.
Все свободное время они проводили вместе и стали близкими друзьями. Они оценивали поэзию и обсуждали великих писателей и художников, говорили о Франции и осуждали Германию за то, что она часто вторгалась на территорию Франции, и за это оба ненавидели немцев. Сальвадор как-то попросил Гарсию стать моделью для его новой работы, и они начали часто ездить к морю, где так любил писать Дали.
– Почему ты рисуешь такие странные картины? Тебя что-то беспокоит? – спросил однажды Лорка.
– Нет, мой друг. Я не хочу насиловать ту форму, которую я вижу своим ощущением и переживанием, а ползать перед моделью и повторять все ее очертания, лишь бы это сочеталось с общепризнанными стандартами, – это не мое. В мою душу вползают свои образы тех вещей, которые я ощущаю своим каким-то шестым чувством.
Скоро Мадрид наскучил Дали.
– Что еще могут дать эти профессора?! Я устал от них! Они забивают мою бедную голову своими бредовыми идеями. Ты представляешь, они учат меня, как надо рисовать! Слушай, Гарсиа, а поехали ко мне домой, в мою любимую Каталонию?
И друзья, бросив все, ринулись навстречу новым приключениям.
Глава 7
Пыльная повозка со скрипом подъехала к дому отца Дали. На шум приближающегося экипажа из дома выбежал старший Дали.
– А, сынок, ты приехал! Как я рад тебя видеть! – отец обнял Сальвадора.
– Вот, папа, мой друг, он приехал к нам погостить! А вообще, это великий поэт Гарсиа Лорка!
– Не может быть! Это Вы?! Я много слышал о Вас и читал Ваши стихи! Пожалуйста, проходите! Будьте как дома!
Не успел он договорить, как из дома с радостным воплем выскочила сестра Сальвадора.
– О, братец, как я рада тебя видеть! – она взглянула на друга брата, и румянец залил ее щеки. Бездна голубых глаз поэта плела свою магию. – Здравствуйте, сеньор! – потупив взор, поздоровалась она.
– Ну что, папа и мои дорогие домочадцы, к вам вернулся великий и ужасный сын, чтобы покорять мир! Представляю вам своего друга – величайшего поэта и страшного любителя живописи! – Сальвадор обнял друга, и они вместе поклонились хозяевам дома.
Для Сальвадора и Гарсиа это было самое беззаботное и счастливое время. Великий Наполеон встретил достойного себя человека в лице Александра Первого, который сверг его с трона. Но еще не вечер, и Наполеон нанесет свой ответный удар, дурачились они.
Сестра Сальвадора Анна-Мария без ума влюбилась в Лорку. Плененная его красотой и энергетикой, она подолгу сидела на балконе и любовалась Гарсией, не понимая, почему он не обращает на нее внимания. Пробыв несколько дней в доме отца, рано утром Сальвадор разбудил Лорку.
– Слушай, поехали на пару недель в Кадакес! Я там немного поработаю. – Дали больше всего любил писать картины там, где море было на заднем плане. – Только море имеет свои очертания, его не надо загонять в какие-то формы и издеваться над предметами, делая их обычными вещами. Мир всегда движется, и все меняется, и я хочу писать все так, как я чувствую. А море – это свободная стихия, которую не загонишь ни в одни рамки.
Друзья поселились в небольшом рыбацком поселке. Лорка на фоне моря позировал Дали. Поэт то лежал с закрытыми глазами на песке, потеряв свою панаму, то сидел помногу часов в одной позе, глядя в голубую даль моря. А иногда вместо рисования друзья беззаботно дурачились: Дали вскакивал другу на спину, и они неслись по песчаному берегу моря. Подбегали к кучке рыбаков, чинящих снасти у лодки, и Сальвадор, подняв руку, в которой была кисть, кричал: «Здравствуйте, друзья! Это я, Дон Кихот, вернулся к вам, чтобы принести вам свободу! Где те негодники, которые мешают вам жить?»
Рыбаки в изумлении смотрели на двух чудаков, сначала на самозванца в роли Дон Кихота, потом на симпатичного парня, бьющего в нетерпении копытом по песку, потом смущенно показывали на какой-то дом и опять принимались за свою работу. Лорка, как умный конь, мчался вперед, без слов понимая своего хозяина.
– Кто это? – спрашивал кто-нибудь из рыбаков.
– Да кто его знает, чудаки какие-то.
– Нет, – возражал третий, – это художники. Все они немного с чудинкой. Богема! Вот поработали бы с наше – вся дурь и прошла бы.
А Дали уносился вдаль на своем коне по пустынному пляжу в поисках очередных врагов человечества, пока скакун Лорка не падал в изнеможении и оба – поэт и художник – не начинали валяться на песке, судорожно смеясь над очередной забавной выходкой.
Когда в Кадакесе Дали писал Лорку на фоне моря, ему льстило, что такой красавец, любимец богемы, покоритель женских сердец был рядом и позировал, как простой натурщик, именно ему. «Я великий, – думал Дали, – и смог добиться признания того, кого не смогло покорить все это общество со всем своим богатством, развратом, красотой и опытом». Он смотрел на друга и восхищался его чертами. Дали любил его всей душой, заряжаясь той энергией, которой ему так не хватало. Сальвадор не подпускал к своей душе никого, да и кто мог понять этого странного молодого человека с завышенным самомнением и с диким одиночеством в глазах. Женщины часто бросали взгляды на Дали, но он оставался холоден к ним, какая-то темная стена отгораживала его от представительниц прекрасного пола. Ночью Сальвадору часто являлись эротические сны. Они пробуждали в нем плоть, ему снилось что-то воздушное и непонятное. Теплые поцелуи, легкое касание губ, нежные глаза притягивали его к себе, и какое-то неведомое чувство пробуждалось в молодом человеке. Дали никак не мог понять, что с ним происходит. Когда наступал новый день, он вновь садился за холст и продолжал писать прекрасный облик своего друга. А иногда Дали и Лорка прогуливались по вечерам вдоль берега моря, вместе созерцали тепло-оранжевый закат уходящего за горизонт солнца, насыщая свои души новыми ощущениями, столь необходимыми для творческих гениев.
Две недели в маленьком рыбацком поселке Кадакес пролетели как один день. Пришло время возвращаться домой. Отец Дали, очарованный обаянием Лорки, устроил пышный праздник в честь поэта. Все веселились, пели песни, вино лилось рекой. Один только виновник торжества оставался грустным, прощаясь с самыми беззаботными и прекрасными днями в его жизни.
По возвращении в Мадрид друзья продолжали много общаться, обсуждая проблемы современной поэзии и живописи. Казалось, все было по-прежнему, но что-то неуловимое изменилось, что-то дало едва заметную трещинку. Дали впервые охватили сильные творческие муки, новые идеи больше не возникали, даже не маячили на горизонте, а все, что он написал до этого, ему теперь не нравилось. И он впал в глубокую депрессию. Лорка пытался как-то помочь ему, но это только сильнее затягивало Сальвадора в омут безысходности и творческого застоя. Начались недопонимания, которые переросли в ссоры. И Дали вдруг открыл для себя, что, если сейчас он не бросит все, он зайдет в тупик и навсегда останется в этом психологическом болоте.
Рано утром, когда Дали садился в поезд, какое-то неприятное чувство разбудило Лорку, темные ощущения вползали внутрь, как склизкие змеи. Он попытался заснуть, но стук в дверь окончательно разбудил его. На пороге стоял сосед Дали с письмом в руках.
– Это тебе!
– Мне? – внутри Лорки что-то оборвалось и обожгло предчувствием невосполнимой утраты. Он открыл письмо.
«Мой друг! Я очень тебя люблю, ты подарил мне много прекрасных моментов в жизни, зажег во мне новые творческие идеи. Ты питал меня своей энергией, которая выливалась в мои картины. Ты был соавтором многих моих произведений. Я благодарю тебя».
И Лорка понял, что это был конец их дружбы и начало его жуткого одиночества, которое ему уже вряд ли удастся изгнать. Ему, Лорке, придется одному брести по этой огромной пустыне под названием «Земля», и уже никогда не будет рядом того близкого его сердцу человека, который мог успокоить его душевную боль и мучительные страдания.
Одного только не мог понять поэт: почему все это закончилось? Он винил только себя. Через месяц Лорка покинул Испанию.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
