Текст книги "Януш Корчак. Воспитание Творцов"

Януш Корчак. Воспитание Творцов
Илья Чирков

© Илья Чирков, 2017

ISBN 978-5-4490-0918-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Об авторе

Прошёл срочную военную службу на Балтийском флоте.

Был старшим рулевым на торговых судах на Дальнем Востоке.

С 2010 года изучает Ведическое знание.

Обучался у известных Учителей:

– успешно сдал экзамен по Ведической психологии Рами Блекту;

– написал и защитил историко-педагогическую диссертацию у Ш. А. Амонашвили (научный руководитель);

Имеет степень магистра в области педагогики.

В настоящее время занимается педагогическими исследованиями в московской школе, а также проводит групповые занятия-лекции и личные консультации по авторским методикам, фундаментом которых являются Ведические знания и наследие педагогов-классиков.

Посвящается моим родителям, первым Учителям: Александру и Наталье

Отзыв Шалвы Александровича Амонашвили (научного руководителя)

на выпускную квалификационную работу Чиркова Ильи Александровича на тему: «Содержание и организационные формы воспитательной системы в учении Януша Корчака»:

Квалификационная работа И.А.Чиркова по своему содержанию соответствует теме, утверждённой приказом университета и завершена в срок. Автор представил самостоятельно выполненный труд, изучал и исследовал педагогическое учение Януша Корчака увлечённо, с любовью; использовал научный аппарат.

Труд посвящается одному из важнейших аспектов учения великого педагога – его воспитательной системе. В нашей образовательной действительности воспитанию подрастающего поколения уделяется всё меньше внимания и заботы. А для классиков мировой педагогики эта проблема всегда стояла во главе угла. В учении Януша Корчака она центральная, он и теоретически, и на практике решает её уникально. Учение и опыт Януша Корчака не только раздвигает границы науки, но представляет большую ценность для нашей практики образования. Дело в том, что имя Януша Корчака и его героическую жизнь знает и ценит практически всё общество, но его идеи и опыт воспитания применяются редко.

И.А Чирков в своей работе делает попытку изучить и систематизировать воспитательный аспект в учении Януша Корчака не традиционным взглядом, который признаёт оценку всей действительности только с материалистической точки зрения, а посредством того же мировоззрения, которое есть основа всего классического педагогического наследия. Это называется духовностью или четвёртым измерением педагогического сознания. Автор работы преуспевает в этом, хотя в будущем ему предстоит глубже осознать и применить понятие духовности как инструмент исследования и построения практики.

Януша Корчака редко называют классиком мировой педагогики. Но он действительно есть классик. И чтобы выявить эту черту учения Януша Корчака, автор в своей работе сперва создает фон классических идей, выделяет в них духовное начало, и на основе этой картины показывает родство учения Януша Корчака с классическим наследием. Конечно, такой аналитический подход не лёгкий, но начинающий исследователь внушает надежду на будущее.

В работе автор старается аккуратно исследовать и системно изложить взгляды и практическую деятельность Януша Корчака по воспитанию. Следует подчеркнуть, что он глубоко вникся и в знание трудов великого педагога, и в его педагогическую жизнь и деятельность, а также в те оценки, которые накопились в отношении учения и жизни Корчака. Читатель найдет в работе И.А.Чиркова много интересных и полезных идей и ссылок. Важно заметить, что некоторые идеи и методы автор испробовал в своей педагогической практике и получил хорошие результаты. В работе описываются и обобщаются соответствующие примеры.

Работа состоит из двух глав с логически выстроенными параграфами. В конце даётся заключение, в котором суммируются основные выводы, истекающие из целостного исследования, и список использованной литературы.

И.А.Чирков, как мне представляется, может стать в будущем прекрасным специалистом по Корчаку, владеет научным мышлением и умением самостоятельного исследования.

Работа И. А. Чиркова выполнена на «отлично». Рекомендую допустить к защите.

Ш.А.Амонашвили доктор психологических наук, профессор, академик РАО

19.11.2017

Введение

Актуальность проблемы исследования. В современной школе, невзирая на введение ФГОС, всё меньше уделяется внимания воспитанию, которое традиционно направлено на формирование ценностей школьников, столь необходимых для успешного жизненного самоопределения. Бывшие ранее оплотом нравственного воспитания – школы и институты – в основном, не выполняют этой функции, их задача сводится к тому, чтобы обучающиеся усваивали материал, предусмотренный образовательной программой.

В ситуациях, когда педагог обязан не только организовывать образовательный процесс в соответствии с ФГОС, но и перезагружен ведением электронных журналов и т.п., он зачастую находится в неблагоприятном состоянии и вынужден применять авторитарные методы в обучении, что крайне негативно сказывается на моральном облике учеников. Вырастая и обзаводясь собственными семьями, бывшие ученики (а теперь – родители) продолжают «авторитарную» педагогическую эстафету в своих семьях относительно своих детей. Но современное поколение нуждается гуманно-ориентированном отношении, в первую очередь направленном на воспитание свободной личности со сформированными духовно-нравственными основами.

Обращение к педагогическому наследию Я. Корчака, польского врача, педагога и писателя, необходимо для выстраивания современной образовательной системы в соответствии с принципами любви и принятия каждого ребенка. Его учение посвящено главным образом воспитанию детей-сирот, но это только обогащает идеи современного воспитания. В силу этого изучение творчества Я. Корчака становится весьма актуальной проблемой для понимания стратегии воспитания, для поиска более эффективных методов воспитания. В истории педагогики образ этой личности, этого педагога выделяется удивительным мужеством и проявлением гуманизма в тяжёлый исторический период. Именно тяжелые исторические условия – несколько пережитых войн, голод, эпидемии, смерть, – побудили Я Корчака создать Дом сирот. Его взгляды, его жизненная позиция до конца дней были посвящены детям. Судьба Я. Корчака перекликается с жизнью И. Г. Песталоцци – не зря Корчак шёл по его стопам, чувствуя духовную общность.

Воспитательная система Я. Корчака достаточно глубоко изучалась отечественными и зарубежными исследователями. Ей посвящены научные труды исследователей-классиков и современных: А.А.Левина, Ш. А. Амонашвили, Р. А. Валеевой, Г. Д. Глейзер, М. Н. Кузьмина, И. О. Роникер, С. Л. Соловейчик, Ясвина В. А. и др. Тем не менее, многие документы и книги, связанные с жизнью и деятельностью Януша Корчака, до сих пор не переведены на русский язык и потому не доступны широкому кругу русскоязычных читателей и исследователей. Так, например, «Дневник», написанный Корчаком в гетто в 1942 году, «квинтессенция жизни» педагога, в полном объёме на русский язык переведён лишь в 2017 году.

Новизна исследования заключается в том, что духовный аспект воспитательной системы Я. Корчака – сюда входит вера в Бога и детей, самая утончённая любовь к детям (не случайно популярнейшая книга Корчака называется «Как любить ребёнка»); преданность, доверие, свобода (говоря о правах ребёнка, Корчак выделяет даже «право на смерть») рассматривается в свете актуальных задач современного воспитания.

В данной работе исследуется преемственность духовных взглядов Корчака на ребёнка и воспитание в соотношении с вкладами классиков педагогики (Я. А. Коменского, И. Г. Песталоцци, К. Д. Ушинского, В. А. Сухомлинского). Проблемы духовного и гуманного воспитания как стояли перед педагогами во времена классиков, так и по сей день не решены на глобальных, – государственном и мировом – уровнях. Таким образом, актуальность и новизна проблемы исследования обусловили выбор темы исследования: «Содержание и организационные формы воспитательной системы в учении Януша Корчака».

Проблема исследования – как идеи учения Я. Корчака могут обогатить современную систему воспитания в российской школе?

Объект исследования – педагогическое наследие Я. Корчака.

Предмет исследования – содержание и организационные формы воспитательной системы в учении Януша Корчака.

Цель исследования – проанализировать содержание и особенности организационных форм воспитательной системы в учении Януша Корчака.

Согласно цели исследования сформулированы задачи исследования:

1. Проанализировать духовные начала (гуманистические основы) классической педагогики.

2. Рассмотреть духовные начала в учении Януша Корчака на фоне классического наследия.

3. Определить предпосылки педагогического пути Януша Корчака.

4. Проанализировать опыт педагогической деятельности Януша Корчака.

5. Рассмотреть взгляды Януша Корчака на воспитание.

6. Определить содержание и формы воспитательной работы Корчака

7. Обобщить результаты изученных вопросов.

Методы исследования: теоретический анализ исторической, психолого-педагогической литературы по проблеме исследования; ретроспективный анализ идей.

Структура и объём диссертации: состоит из введения, двух глав, заключения, списка используемой литературы, приложений. Во введении обоснована актуальность исследуемой проблемы, определены объект, предмет, цели и задачи исследования. В первой главе («Идеи Януша Корчака в классической педагогике») на основе анализа историко-педагогической литературы были изучены взгляды Я. А. Коменского, И. Г. Песталоцци, К.Д.Ушинского, В. А. Сухомлинского на воспитание детей с точки зрения смысла духовности в этом процессе; изучены духовные начала воспитания в учении Януша Корчака. Во второй главе («Теория и практика воспитательной системы Януша Корчака») на основе анализа историко-педагогической литературы был изучен необычный опыт педагогической деятельности великого педагога, взгляды Януша Корчака на воспитание, а также содержание и формы воспитательной работы.

В заключении представлены выводы из проведённого исследования, намечены перспективы работы над заявленной проблемой.

В качестве апробации нами был проведён цикл лекций (в количестве четырёх) в городе Владимире по теме диссертации. Показательно, что эти лекции объединяют не только родителей, педагогов детских садов, школ и вообще людей, заинтересованных проблемой воспитания – но также медиков, активистов трезвеннических движений, активистов-защитников природы и др. Всё больше людей понимают простую истину, утверждённую Корчаком: «Реформировать мир – значит реформировать воспитание».

Лекции были проведены при Владимирской областной общественной организации «Общество защиты животных»: 23 апреля 2017 года, 18 июня 2017 года, 20 августа 2017 года, 15 октября 2017 года.

По результатам научно-практической конференции с международным участием «Парадигмальный диалог в отечественном педагогическом знании» 24 марта 2016 года в одноимённом сборнике издана статья по теме диссертации.

ГЛАВА I. ЯНУШ КОРЧАК В КЛАССИЧЕСКОЙ ПЕДАГОГИКЕ

1.1. Гуманистические основы (духовные начала) классической педагогики

Словосочетание «классическая педагогика» объединяет в себе жизненный труд и опыт многих величайших педагогов, сказавших своё особое слово в этой науке, причём это слово настолько незыблемо и исчерпывающе, что не только не ушло в небытие, но, напротив, остаётся злободневным, и своей простотой и истинностью продолжает освещать путь педагогике современной.

Представители классической педагогики, несмотря на то, что жили и создавали свои воспитательно-образовательные теории в разное время и в разных частях света, всё же в основе своих идей имели нечто общее, определённую общность духа. В разные времена и в разных странах поиски истины и жизненный опыт привели Я. А. Коменского, И. Г. Песталоцци, К. Д. Ушинского, В. А. Сухомлинского к схожим мыслям и идеям, развитию которых классики педагогики отныне посвящают всё своё время и всю свою жизнь. Общность духа классиков, несомненно, зиждется, в первую очередь, на их мировоззрении, понимании высокой роли человека в мире.

Так, Ян Амос Коменский, священник и педагог, имея очень возвышенный взгляд на человеческое существо, соглашается с доказанным мнением философов, которые «назвали человека микрокосмом (малый мир); он обнимает собою в сжатой форме всё, что расстилается во все стороны по великому миру (макрокосму)». [1, с.59]. Конечно же, такой взгляд на человека более глобален, нежели привычный взгляд на человеческое существо просто как на физическое тело. Более того, он утверждает, что тело «не есть человек, а служит хижиной для человека. Хозяин этой хижины (разумная душа) обитает внутри; о нём и следует заботиться больше, чем о внешней этой оболочке. Следовательно, умно осмеял Плутарх тех родителей, которые желают своим детям красоты, богатства, почестей и направляют детей к этим внешним благам, совершенно не заботясь об украшении (их) души добродетелями и благочестием. О таких родителях он сказал, что они держат сапог в большем почёте, чем ногу.» [1, с.21].

Таким образом, вечная душа должна быть главным предметом заботы, а вовсе не тело материальное, которое после смерти сгниёт в могиле. Тело человек не возьмёт с собой после смерти, лишь состояние души имеет значение: «…Итак, преимущественное попечение должно иметь о душе как о главной части человека, чтобы она могла выйти из тела как можно лучше украшенной», [1, с.21], и «кто в этой жизни достиг того, чтобы верою и благочестием подготовить себя к будущей жизни, о том следует думать, что он здесь сделал совершенно достаточно», [1, с.21]. И человек, когда вполне начинает осознавать себя вечной душой, несущей полную ответственность за все свои действия в земном мире, преисполняется стремлением к самосовершенствованию.

Весь труд Коменского пропитан и построен на раннехристианской религиозной идее, одно из важнейших положений которой: человек – сын Божий, и несёт в себе образ Творца, – подобно тому, как ребёнок похож на родителей и прародителей. То есть род человеческий имеет прародителем самого Бога-Творца; человек – прямой потомок Бога, сын Божий (иначе откуда в нас взяться Его образу?). В «Приложении №2» мы постарались схематично изобразить это утверждение Коменского и древних философов.

Вот это ответственность – приблизиться своими действиями и поступками к такому высокому образу! «Человек… должен быть приведён к самым высоким целям, чтобы своими добродетелями как можно более соответствовать Богу, образ которого он носит», [1, с.21].

Не случайно говорится в писаниях: «чти отца и мать своих» – ведь именно через родителей, через свой род, согласно классику, мы имеем кровное родство со Всевышним.

Получается, что Бог растворяется в потомках, как родители растворяются в детях и грядущих поколениях (мы ведь похожи на родителей, кто-то на бабушек и дедушек и т. д. – несём их образ, он же и образ Творца, стоящего у истоков народа и рода). Отсюда издревле и у всех народов существует великое почтение к своему роду; огромные родословные, как, например, у дворян, – как связующая цепь между нами и Богом!

А ближе всех к Богу – дети, недавно пришедшие от Него и ещё не успевшие отдалиться от Отца и Матери Небесных: «Очевидно, почему дети, бесценное благо (в глазах Бога), должны быть такими и для родителей. Прежде всего, потому, что они являются ещё не осквернённым, а, следовательно, и невинным образом Божиим», [1, с.18], любимыми внуками Бога!

Выше приведена цитата из книги Коменского «Материнская школа, или о заботливом воспитании юношества в первые шесть лет», главный смысл этой книги: «Дети – величайшее счастье». Нельзя не восхититься трепетом автора перед самыми чистыми образами Бога – детьми – более того, нам, как родителям и воспитателям, следует перенять его во благо наших воспитанников, чтобы видеть в них не только «будущих» людей, но Человека, Божьего внука – уже сейчас.

В связи с этим классик призывает к безграничной вере в ребёнка, которая зиждется, опять же, на его Богоподобии (если ребёнок чистый образ Творца – разве он может быть небезупречным?) и утверждается Коменским в его «Великой Дидактике» (классификация типов врождённых способностей детей): «у одних способности острые, у других – тупые, у одних – гибкие и податливые, у других – твёрдые и упрямые, одни стремятся к знаниям ради знания, другие увлекаются механической работой. Из этого трижды двойного рода способностей возникает сочетание их», [1, с.81—82].

Великая любовь и вера Коменского в ребёнка вообще не допускает, что безнадёжные случаи пусть даже время от времени встречаются в педагогической практике: «…однако среди тысяч едва ли найдётся хоть одна столь выродившаяся натура; это-то и служит замечательным доказательством Божией благости». [1, с.83].

Показательна здесь будет цитата из обращения Филиппа Меланхтона к толпе учеников тривиальной школы; цитату привёл сам восхищённый ею Коменский: «Приветствую вас, почтенные господа пасторы, докторы, лиценцианты, суперинтенданты. Привет вам, знаменитейшие, мудрейшие…», [1, с.18], когда же некоторые из присутствующих встретили это смехом, он отвечал: «Я не шучу, я говорю серьёзно. Ведь я вижу детей не такими, какие они теперь, но имею ввиду ту цель, для которой нам дают их на воспитание, и я уверен, что из их числа выйдет несколько таких мужей, хотя среди них, быть может, примешано и несколько высевок и мякины», [1, с.18]. Преисполненный веры взгляд из воображаемого будущего на ребёнка – замечательный воспитательный метод!

В подтверждение своей веры классик приводит в пример замечательную историю с неукротимым конём Александра Великого – «Какого коня они губят из-за неумения им воспользоваться!». Сам Александр же, найдя нужный подход к приручению и воспитанию коня, получил доброго и благородного друга и помощника на долгие годы. Вот она, сила веры!

«Итак, когда мы совещаемся о средствах против испорченности, пусть никто не указывает на существующую испорченность, так как Бог духом Своим при помощи разумных средств хочет её упразднить». [1, с.65].

Но мало того, что дети несут в себе образы Творца, ведь необходимо ещё, чтобы эти образы раскрылись – подобно семечку, попавшему в плодородную почву – чтобы дети вокруг себя в достатке могли видеть проявления нравственности и добродетели, благородства, ведь «дети – это обезьяны: что бы они ни видели – хорошее или дурное, они стремятся этому подражать даже без всякого внешнего побуждения. Таким образом, они учатся раньше подражать, чем познавать», [1, с.104].

Поэтому так важно в первую очередь воспитывать себя, поскольку, что бы мы ни говорили, ребёнок в первую очередь будет считывать наше поведение, а не слушать разглагольствования, «поэтому в том доме, где есть дети, нужна величайшая осмотрительность, чтобы не произошло чего-либо противного добродетели, но чтобы все соблюдали уверенность, опрятность, уважение друг к другу, взаимное послушание, правдивость и пр. Если это будет происходить постоянно, то, несомненно, не нужны будут ни множество слов для наставления, ни побои для принуждения», [1, с.32]

Итак, согласно Коменскому, чтобы человек стал Человеком, необходимо целенаправленно и непрерывно воспитывать в нём культуру, нравственные качества, благочестие, не только наставлениями, но и личным примером (последнее Коменский подчёркивает особо), поскольку (прибегнем вновь к сравнению с семечком) если жизнеспособное семя попадёт в неплодородную почву, то не прорастёт и не подарит миру того прекрасного, что в нём заложено Богом. «Имеются примеры того, как некоторые люди, похищенные в детстве дикими животными…, знали нисколько не больше зверей», [1, с.68] – то есть было безвозвратно упущено время, когда ребёнок готов впитывать, словно губка, пример взрослых, язык, поведение и т. д. «Человек есть существо самое кроткое и самое божественное, если он будет укрощён настоящим воспитанием; если же его не воспитывать или давать ему ложное воспитание, то он будет самым диким животным из всех, кого производит Земля», [1, с.69].

Метод обучения, который предлагал Коменский, в отличие от школы со схоластическим преподаванием, не отвращал детей от занятий, а должен был возбуждать в них радость, превращая овладение знаниями в приятное занятие, позволяя пройти путь к вершинам наук играючи, без побоев, скуки.

Он предлагал учебные игры, учебные пьесы, написал книги «Школа-игра», «Школа-театр». Школа, по Коменскому, – дом радости. (Много говорит о радости познания и Сухомлинский, он называет чувство радости светлым ручейком, питающим реку мысли).

Откуда же человеку черпать истинные знания для жизни, самовоспитания и воспитания детей? Коменский всю свою образовательно-воспитательную теорию строит на природосообразности – он ищет и находит в природе ответы на важные вопросы жизни – ведь кто, если не природа, её создательница и поддержательница, может подсказать лучшее решение?

Не случайно в русском языке слова «род» и «природа» однокоренные, и если род, по сути, – цепочка поколений, связывающая нас кровными узами со Всевышним (иначе откуда взяться в детях образам Творца?), то природа – то, что создано Всевышним для Рода (приставка «при» в русском языке имеет значение присоединения), то есть то, что находится при роде человеческом, для помощи, подсказок ему и поддержки его.

Коменский черпает из природы примеры нравственности и благочестия – его «Великая Дидактика» изобилует сравнениями хороших человеческих качеств, например, с плодородным полем, засеянным ценными растениями; борьба же с сорняками подразумевает выкорчёвывание всего дурного, что есть в человеке на корню, не давая утвердиться. Примеры садовника, художника, птицы и яйца помогают лучше понять многие правила жизни человеческой, лишь пронаблюдав их и перенеся из жизни природы.

Можно брать пример с природы. Природа непрестанно трудится, «начав что-либо, природа не останавливается, пока не доведёт дело до конца», [1, с.90], «природа тщательно избегает всего противоречивого и вредного», [1, с.91], и др.

По Коменскому, в воспитании нравственность, безусловно, должна быть на первом месте, знания нельзя ставить на первое, ибо (воспользуемся природосообразным примером самого Коменского) нельзя возвести крепкое здание без предварительно подготовленного качественного фундамента. «Укротители коней сперва обуздывают коня железными удилами и добиваются повиновения, а потом обучают его той или иной поступи. Следовательно, правы Сенека, говоря: „Сперва учись хорошим нравам, а потом мудрости, которая без хороших нравов усваивается плохо“, и Цицерон: „Нравственная философия подготовляет умы для восприятия посева“ и пр». [1, с.93].

При этом его девиз: «Никакого насилия над человеком!», который возьмут за правило и другие классики педагогики, в том числе Сухомлинский: «Если вы хотите, чтобы в нашей стране не было преступников… – воспитывайте детей без наказаний». Коменский, развивая идеи гуманистической педагогики, писал: «Академические учебные работы будут продвигаться вперёд легко и успешно, если каждый посвятит себя тому виду занятий, к которому, как это можно заключить по верным признакам, его предназначила природа. Ибо по природным дарованиям один является музыкантом, поэтом, оратором, физиком и т. д., в то время как другие более склонны к богословию, медицине, юриспруденции».

Для улучшения обучения Коменский первым ввёл принцип наглядного обучения, издав иллюстрированный учебник «Мир чувственных вещей в картинках». Он создал пансофическую школу (кабинеты физики, механики, естественно-исторических наук, кабинет биологии и пришкольный сад). Нечто подобное было создано В. А. Сухомлинским в его знаменитой Павлышской школе.

Важна и актуальна до сих пор идея Коменского: «Сообщить ученикам не отдельные, разрозненные знания, а систему знаний, энциклопедию, которая могла бы связно удержаться в памяти, снабдить сведениями о самом основном в каждой науке и сделать учащегося универсально образованным человеком». Он писал: «Если из наших знаний исключить то, что менее необходимо, то у нас было бы в распоряжении по меньшей мере вдвое больше времени и мы затрачивали бы вдвое меньше труда. Надо уметь отбирать только нужное». Коменский считал, «что все имеющее между собой связь должно быть преподаваемо одновременно, параллельно друг с другом».

В природе ведь не существует ничего, что не было бы каким-либо образом связано с чем-то другим, подобно мозаике, которая состоит из взаимоскреплённых фрагментов!

Не менее возвышенными религиозными взглядами отличался И. Г. Песталоцци, который уже с юности проникся искренним желанием облегчить участь крестьянских детей, которые были лишены элементарных возможностей для физического, умственного и нравственного развития. «…Идеалы Просвещения, которыми он увлёкся, соответствовали его религиозному мировосприятию, которое «ставит всех христиан в самые близкие взаимоотношения чистейшего и теснейшего братства…«», [2, с.7].

Песталоцци писал, что сначала хотел стать христианским священником, но, познакомившись с произведениями Руссо и проникнувшись ими, решил посвятить себя «благотворному для народа кругу деятельности… нести улучшенные и упрощённые средства обучения народа в каждую семью», [2, с.9]. Его идея «народного образования» ставит целью, ни много ни мало – произвести гуманизацию и облагораживание человеческого рода, решив задачи, поставленные разумом. Всего себя и всю свою любовь Песталоцци отдаёт детям, проводит среди детей всё время, когда это возможно.

«То, что собственно принадлежит мне в моих стремлениях, идёт… от первых порывов моей любви к народу и детям. Эта любовь в сочетании с моей мечтательностью и неприспособленностью ко всяким практическим и житейским делам составляла особенность моего характера, она же на протяжении всей моей жизни определяла и должна была определить всё своеобразие моей судьбы», [2, с.10].

Преисполненный любовью и верой, он творит дело своей жизни: «…большой и серьёзный опыт убеждал меня каждодневно, что при наличии чистой и бескорыстной любви… даже не столь великие усилия, направленные на… воспитание, несут в себе благодать. При противоположном же направлении духа даже самые блестящие заведения для народного образования… построены на песке…», [2, с.51].

Терпя голод и материальные трудности, ни на шаг не отступает от своей воспитательно-образовательной миссии: «…я сам жил как нищий для того, чтобы научить нищих жить по-человечески», [2, с.12], «…Любовь и здесь придаёт слабому могучие силы, а отсутствие любви и здесь подтачивает их у сильного», [2, с.51]. В этом он не раз утвердится, – сам он считал себя человеком неприспособленным к житейским трудностям, но, несмотря на то, что многие его проекты потерпят крах, ничто не смогло сломить в этом человеке любовь и веру в ценность его идеи для людей!

Нельзя не отметить особое отношение Песталоцци к развитию нравственности у воспитанников. «Определяя задачи народной школы, Песталоцци выделил особую роль нравственного воспитания, поскольку конечные результаты школьного образования… призваны осуществить общую цель воспитания – „формирование истинной человечности“», [2, с.25]. Главное – воспитание человечности, Человека. Нравственность – одна из трёх первоочерёдных воспитательных основ для Песталоцци, в нравственном отношении он воспитывал «самодеятельность любви, в умственном – самодеятельность мышления, в физическом – самодеятельность тела», [2, с.22], однако не рекомендовал усиливать только одно направление, нарушая таким образом природосообразную гармонию развития – с горечью наблюдает он картины традиционной школы, где «никто не помогает им [детям] повседневно упражняться в умении правильно узнавать вещи и делать вывод…, однако во всех углах имеется сотня людей, которые готовы детям объяснить логические правила, …показывающие, как они думали бы, если бы умели думать», [2, с.149].

«Хотя сила природы неудержимо ведёт к истине, но в её руководстве нет косности. Трели соловья раздаются в глубоком мраке, и все предметы природы пребывают, наслаждаясь полной свободой; нигде нет и тени навязчивого порядка. Если бы в способе обучения, которым пользуется природа, имелся принудительный и застывший порядок, то и она воспитывала бы односторонность и человек не мог бы всем своим существом легко и свободно воспринимать её истину», [2, с.70]. —

В своем сочинении «Лингард и Гертруда» Песталоцци развивал идеи о гуманном характере воспитания, доброжелательном отношении к детям, привитии им сочувствия и сострадательности к людям как основы их нравственного развития.

В поисках гармонии, Песталоцци обращается к природе. В своём методе он использует только природосообразные принципы. Своеобразие метода заключается в том, что «в процессе обучения откладывается на более поздний срок применение всех вообще искусственных приёмов, которое не вытекает непосредственно из наших ещё не сформировавшихся природных задатков, а соответствует более позднему, более высокому уровню развившихся из этих задатков способностей», [2, с.124].

Традиционная образовательная система была и часто бывает подобна тому садовнику из древней притчи, который, мечтая собрать богатый урожай со своих полей, выходил ночью и вручную подтягивал маленькие, едва показавшиеся из земли росточки. «Механизм природы во всём своём объёме совершенен и в то же время прост. Человек, подражай ему! Подражай этой деятельности совершенной природы, которая из семени громадного дерева сначала выгоняет незаметный росток, а затем, путём таких же незаметных, но из часа в час, из суток в сутки постепенно накапливающихся приращений сначала создаёт основу ствола, затем основу главных, затем мелких ветвей – и так до конечных побегов, на которых висит сменяющаяся листва», [2, с.103].

У Сухомлинского читаем: «Опыт подтверждает, что в классе не будет ни одного неуспевающего по математике ребёнка, если „путешествия“ в природу станут подлинной школой умственного труда», [4, с.81].

Природосообразное воспитание народа, трудовое воспитание, воспитание культуры, нравственности и добродетели, возвышенности и величии духа – всё это Песталоцци закладывает в основу своего метода, всегда подчёркивая преимущество высоты человечности над высотой социальной и материальной: «…если у людей, находящихся на высоте, нет человечности, они будут окутаны мраком, в то время как люди, воспитанные в бедных хижинах в духе человечности, будут сиять светом истинного, возвышенного, умиротворяющего человеческого величия», [2, с.73].