Текст книги "Кровь и Честь (сборник)"

И не будет того вовек, чтобы остался кто жить навсегда и не увидел могилы.

Пс. 48, 9 – 10

Нет добра для того, кто постоянно занимается злом.

Сир. 12, 3

Деятельность начальника Н-ского ГУВД по розыску «заговорщиков», естественно, не ограничилась объявлением по телевизору. Пошевелив извилинами, он решил раскрутить на «чистосердечное признание» близких им людей. Поначалу Кесарев хотел взяться за жен да любовниц «без вести пропавших», но вскоре отказался от этой затеи. Не обольщайтесь! Вовсе не из-за гуманистических соображений! Просто, будучи человеком здравомыслящим, Семен Иванович быстро сообразил – столь опасную тайну может доверить болтливой бабе только сумасшедший. Между тем ни один из четверых злодеев сумасшедшим не являлся. Все они с точки зрения психиатрии абсолютно нормальны и в придачу – профессионалы высокой квалификации!.. Тогда генерал надумал зайти с другого бока. Навряд ли в заговор замешаны только пятеро (включая убиенного коротышку). Наверняка среди участвующих в «приватизации» силовиков у них имеются сообщники, через которых гады получают свежие новости, отслеживают ответные ходы противника и тому подобное. Главное подозрение Семена Ивановича пало на лейтенанта ФСБ Константина Чванова, 8 мая совместно с Графиновым совершившего покушение на Андрея Белецкого. И вот почему: Чванов с Графиновым были закадычными друзьями. Они жили рядом в соседних домах, служили в одном отделе ФСБ, вместе участвовали во всех основных акциях «приватизаторов». И расстреливали свадьбу Горелкина (по словам Москаленко, именно Чванов хвастался в машине тем, что всадил две пули в спину убегающего Конана-Варвара), и в побоище, учиненном средь бела дня в ресторане «Дары моря», и в прочих громких убийствах. Не менее активно друзья занимались расправами над непокорными коммерсантами. В частности, это они провернули похищение сына хозяина строительной фирмы Александра Жукова и перед объективом видеокамеры ножовкой отпилили мальчику кисть правой руки… Руслан Графинов отличался замкнутым, нелюдимым характером. За исключением постоянного напарника Кости, друзей не имел. Значит, кроме лейтенанта Чванова, ему больше некому довериться… Вычислив, таким образом, «засланного казачка», Семен Иванович вызвал по телефону Артура Заболоцкого и майора МВД Кирилла Каретникова.

«Надо ж как получилось! – дожидаясь подручных, внезапно подумал он. – Из-за предательства подлеца Васьки возник острейший дефицит кадров! Графинов, Лобовой, Сосновский, Хайбулин, Чванов переметнулись, Рождественский, Пудовкин, Клыков убиты, десять телохранителей Печорского тоже мертвы, а охранники Абрамкина в «приватизации» не задействованы. Трусоватый олигарх их от себя ни на шаг не отпускает. Кто же остался, не считая Тузового? Артур да Кирилл! Попугай Щеголев для настоящих дел не пригоден. Невзирая на высокий чин, «слаб в коленках», глуп как пробка и ненадежен. Кроме грозных телевизионных выступлений (по заранее заготовленным шпаргалкам), Сережке изначально ничего не доверяли… Ч-ч-черт!!! Операция-то фактически застопорилась! Некому стало работать! Проклятый Москаленко! Ну ничего. Даже если не удастся вернуть Печорского, остается Абрамкин!!! С его деньжищами несложно навербовать массу новых исполнителей…»

– Разрешите войти? – прервал мысли Кесарева Артур, деликатно заглянувший в слегка приотворенную дверь.

– Да! – тряхнув головой, отозвался генерал. – Присаживайтесь оба. Слушайте внимательнее. Нам предстоит ответственная миссия!!!

Двадцатипятилетний лейтенант ФСБ Константин Чванов поздно вечером возвращался домой со службы. «Девятка» его стояла на ремонте в автосервисе, и потому лейтенант добирался общественным транспортом. Настроение Чванова оставляло желать лучшего. Последние дни происходило нечто непонятное, тревожное… Прекратились щедро оплачиваемые мероприятия по «зачистке» города, по усмирению непонятливых торгашей. Бесследно исчез постоянный напарник Руслан Графинов, а также непосредственный куратор Василий Иванович Москаленко. Генерал Кесарев хранил гробовое молчание (ни единого поручения), а начальник Н-ского ФСБ Аркадий Глебович Тузовой с воскресенья ушел в запой. К тому же накануне Константину приснился зловещий сон, и воспоминания о нем преследовали лейтенанта на протяжении всего дня.

Привиделся Чванову сосед по двору Олег Слепцов, которого лейтенант (целя, правда, в Белецкого-младшего) собственноручно застрелил. Олег был значительно старше Константина, помнил его еще сопливым мальчишкой, неоднократно защищал от дворовых хулиганов… В последние секунды жизни Слепцов встретился глазами с Чвановым, и они узнали друг друга. Во сне Олег смотрел на соседа тем же самым гневным предсмертным взглядом и тихо говорил: «Ты, Костик, законченный мерзавец. Продал душу дьяволу. Ради паршивых бабок убивал женщин, детей… Море невинной крови пролил! Что ж, денег ты нахапал с лихвой, но воспользоваться ими не успеешь. Твой час уже пробил, а там, куда ты вскоре попадешь, доллары не пригодятся. Прощай!!!»

Чванов вскочил с кровати без десяти пять утра, весь в холодном поту, и больше заснуть не сумел. Бесцельно бродил по комнате, курил сигарету за сигаретой, вздрагивал от любого шороха.

На работу он отправился с тяжелой, больной головой и целый день провел словно в дурмане, мучимый необъяснимой тоской… Подойдя к своему подъезду, лейтенант начал набирать код на цифровом замке. Неожиданно в спину ему жестко уперлось дуло пистолета.

– Стой спокойно! Не делай резких движений! – негромко посоветовал голос Артура Заболоцкого. – Семен Иванович желает с тобой побеседовать. Однако сперва мы должны тебя обыскать. По инструкции. Подними руки!

– Зачем же так! Я бы сам приехал. По первому зову! – послушно уперевшись ладонями в стену, пробормотал Чванов.

– Инструкция! – с казенным равнодушием повторил полковник РУБОПа, сноровисто шаря у Константина в одежде. Закончив обыск, Заболоцкий проводил растерянного лейтенанта к машине, вежливо пропустив вперед, указал на распахнутую заднюю дверцу и, дождавшись, пока Чванов повернется к нему спиной, резко ударил локтем в затылок. Константин мгновенно отключился. Находившийся в салоне майор Каретников ловко подхватил обмякшее тело и затащил вовнутрь. Подоспевший Артур защелкнул на пленнике наручники.

– Молодцы! – похвалил подчиненных сидевший за рулем генерал Кесарев.

Бесчувственного «сообщника» привезли в подвал того самого крематория, где примерно сутки назад встретил смерть господин Москаленко, занесли в первую попавшуюся незапертую комнату и грубо швырнули на пол. Лейтенант не издал ни звука.

– Чегой-то он не шевелится?! – встревожился Семен Иванович. – Часом, не сдох?

– Не-а, – пощупав у неподвижного тела пульс, ухмыльнулся полковник Заболоцкий. – Живой, собака! То ли прикидывается, то ли на голову слаб. Я ведь не слишком сильно ударил! Ладно, щас по-любому «воскреснет», падла. Айн момент!

Чиркнув зажигалкой, он поднес огонек к мочке уха Чванова. С протяжным стоном тот открыл глаза.

– Подействовало! – довольно хохотнул начальник ГУВД. – Артурчик у нас опытный врач-реаниматор!

Польщенный Заболоцкий приосанился, выпятил грудь. Между тем стон очнувшегося лейтенанта перешел в крик. Он плохо переносил боль.

– Заткнись, чмырь! – пнул его ботинком в ребра майор Каретников. – Уши вянут!!!

– А мне нравится! – садистски рассмеялся Артур. – Пускай поорет напоследок!

«Пропал! – мелькнуло в мутной от сотрясения мозга голове Константина. – Раскусили! Допросят с пристрастием да в печку сунут!!!» Дело в том, что он, повинуясь приказу Тузового, рьяно участвовал в сборе компромата на Кесарева. Аркадий Глебович копил компрометирующие материалы на всех без исключения мало-мальски заметных жителей Н-ска, а на собственных друзей-подельников в первую очередь. «Компра» – товар ходовой, да и козырь отменный в случае чего… За три года пребывания на посту начальника ФСБ Тузовой собрал обширный архив и богатую видеотеку. Придирчивый Аркадий Глебович требовал от подчиненных качества, качества и еще раз качества! За халтуру наказывал строго. В результате к видеопленкам Тузового (не говоря уже о документах) не смог бы придраться ни один эксперт.

В апреле 1999 года Чванов ухитрился снять скрытой камерой полномасштабный садомазохистский фильм с генералом Кесаревым в главной роли. Заснял чрезвычайно добросовестно. На кассете был не «человек, похожий на Кесарева», а сам Кесарев, причем начальник ГУВД вытворял там та-а-кое, что, прокрути эту запись по телевидению, с генерала полетели бы не только погоны, но и, пожалуй, голова. В прямом смысле! Семен Иванович на протяжении полутора часов «резвился» в бане со специально подсунутой Тузовым несовершеннолетней проституткой. Сперва партнерша била генерала хлыстом, затем он терзал ее. В финале Кесарев, войдя в раж, ненароком задушил малолетку. Камера запечатлела крупным планом и бьющуюся в агонии девчонку, и искаженную гримасой дьявольской радости физиономию начальника ГУВД. История, разумеется, не получила огласки. Труп тайком сожгли в крематории, а о съемках генерал не подозревал…

Фильм произвел на Тузового неизгладимое впечатление. Аркадий Глебович аж подпрыгнул от восторга (нежданно-негаданно заполучил настоящую «атомную бомбу»). Он наградил лейтенанта орденом, обещал повысить в звании сразу на две ступени… и вот на тебе! Всплыло!!! Завидев в руках Кирилла Каретникова коробочку с ампулами пентонала натрия, Константин задрожал как осиновый лист. До него доходили слухи о страшной участи полковника Спичкина, рискнувшего шантажировать начальника ГУВД по куда более безобидному поводу (покойный Спичкин сумел собрать информацию всего-навсего о взятках)… Тем временем Каретников принялся неторопливо наполнять шприц «сывороткой».

«Надо попытаться вырваться, убежать! – в отчаянии подумал Чванов. – Хуже все равно не будет!!!»

Сжавшись в комок, он резко выбросил вперед обе пятки, угодив майору в низ живота, вскочив на ноги, бросился к двери, по ходу раздавив каблуком выроненную Кириллом коробочку, но удрать не сумел. Железный кулак Заболоцкого врезался беглецу в челюсть. Константин снопом рухнул на пол, вторично потеряв сознание.

– Ампулы! – прохрипел согнутый в дугу Каретников. – Ампулы раз-бились!!!

– Твою мать!!! – охнул Артур. – Других-то в запасе нет!!!

Семен Иванович едва не задохнулся от бешенства. Достать новую партию пентонала натрия он мог только у Тузового, однако Кесарев не был уверен, что тот даст ему «сыворотку». Во-первых, Аркадий Глебович с воскресенья пребывает в тяжелом запое. С утра пораньше «похмеляется» лошадиными дозами и уже к середине дня «лыка не вяжет». Во-вторых, даже если он чудом протрезвеет, то вряд ли отнесется с энтузиазмом к допросу своего сотрудника, хотя бы допрос и производился во имя общего дела. Ведь его, Тузового, не поставили заранее в известность, не проконсультировались, не спросили разрешения!!! Болезненно самолюбивый начальник Н-ского ФСБ подобных раскладов не прощал…

– Семен Иванович, может, прибегнем к традиционным методам? – посмотрев на сизое, искаженное лицо шефа, осторожно спросил Артур. – Щенок панически боится боли. Помните, как заверещал, когда я ухо ему чуток поджарил?

– Да! – окинув взглядом помещение и заметив прочную балку под потолком, зверски оскалился генерал. – Традиционными!!! На дыбу, сукина сына, на дыбу!!! Действуйте, ребята. Подготовьте необходимый инструмент!!!

Опустившись на табуретку в углу, Семен Иванович закурил сигарету; разогнувшийся наконец Каретников отправился за пыточными причиндалами, а полковник Заболоцкий остался караулить Чванова. Вдруг опять сбежать попытается?!

Майор Каретников вернулся через полчаса, неся длинную толстую веревку, плеть, свитую из разноцветных изолированных проводов, пачку соли, нож, пластырь и ведро холодной воды.

– Ключ от кладовой потерялся. Пришлось замок взламывать, – опуская груз на пол, сказал Кирилл. «Кладовой» приближенные начальника ГУВД называли специальный чуланчик, где хранились различные предметы, используемые для развязывания языков. Пентонала-то на всех не напасешься.)

– Пластырь зачем? – отрывисто спросил генерал.

– Поменьше шума будет. Да и откровений его никто, кроме нас, не услышит, – с готовностью ответил майор. – Вот смотрите! – Заклеив лейтенанту рот, он аккуратно вырезал ножом на пластыре маленькое отверстие. Достаточное, чтобы допрашиваемый мог внятно шептать.

– Правильно! – одобрил инициативу подчиненного начальник ГУВД. – Предосторожность никогда не повредит. А теперь – приступайте!!!

Заболоцкий выплеснул в лицо Чванова полведра воды. Тот вздрогнул, захлопал ресницами, гундосо замычал.

– Проснулся, родимый! – сладко заворковал Каретников, разрезая на нем пиджак, рубашку, майку и оголяя до пояса. – Это хорошо! У нас по графику занятий – урок изящной словесности! Гы-гы!

Перевернув пленника лицом вниз, он туго привязал веревку к цепочке «браслетов», рывком поставил лейтенанта на ноги и передал другой конец веревки Артуру. Полковник перекинул ее через балку и с силой потянул на себя. Руки Константина начали подниматься за спиной, мускулы вздулись, тело задергалось. Каретников пихнул его в поясницу и, присев на корточки, подтолкнул вверх. Скрученные руки, вывернувшись из плечевых суставов, вознеслись к потолку, ноги зависли сантиметрах в десяти от пола. Глаза пытаемого вылезли из орбит, лицо побагровело.

– Бу-у-у-у!!! – надрывался он. – Бу-у-у-у!!!

Повинуясь шевелению пальца Кесарева, Заболоцкий взял плеть, откинув назад туловище, замахнулся и, усиливая удар движением корпуса, хлестнул обнаженную спину Чванова. Лопнула кожа, из раны обильно заструилась кровь.

– Бу-му-у-у-у-у-у!!! – завывал лейтенант. – Бу-бу-му-у-у!!!

– Всыпь по полной программе, – садистски щурясь, скомандовал генерал.

После пятого удара спина Константина превратилась в кровавое месиво. Желудок и мочевой пузырь извергли наружу свое содержимое. Штаны спереди намокли, сзади обвисли.

– Будешь говорить, подлец?! – подойдя к нему вплотную, прорычал Семен Иванович.

– Да!.. Да!!. Да!!! – торопливо зашептал обезумевший от боли Чванов. – Я н-не в-виноват! М-меня з-заставил Тузовой!!! Пленка х-хранится у н-него!!!

– Какая пленка? – насторожился начальник ГУВД.

– Т-та, на к-которой… вы д-душите… девчонку!!! Я п-просто в-выполнял п-приказ. Ор-организатор Т-тузовой!!! – содрогался от рыданий Константин.

– Т-э-э-эк!!! – сузив глаза, зловеще процедил Кесарев. – Засняли, стало быть!.. Скажи-ка, дружок, – ухватив Чванова за подбородок, зашипел он. – Твой начальничек собирается пускать компромат в ход?!

– Н-не знаю!!! Н-не знаю!!! – трясся лейтенант. – Честное с-слово н-не знаю!!!

– Честное слово! – язвительно передразнил Семен Иванович. – Пионер, блин, выискался! Ладно, дешевка, с Тузовым мы разберемся после. А сейчас говори – ты состоишь в сговоре с Графиновым?

– Я н-не з-знаю, о ч-чем вы!!!

– Соль!!! – рявкнул генерал. – Посыпь, Артур, ему шкурку.

– С-состою! С-состою! – поспешно зашептал Чванов.

Он готов был «сознаваться» в чем угодно, хоть в интимных отношениях с Гайдаром, лишь бы избежать чудовищной, все нарастающей боли.

– Подлинный вдохновитель заговора небось твой босс?! Тузовой?! – пораженный внезапным подозрением, спросил начальник ГУВД.

– Да! Да! Да! – хрипел извивающийся лейтенант.

– Кто за ним стоит? – взревел Семен Иванович. – Живо!!!

Константин замешкался с ответом. Он уже мало чего соображал и не сумел сразу придумать имя «главного врага».

– Соли́!!! – проскрежетал разъяренный Кесарев. Заболоцкий густо посыпал из пачки растерзанную кожу. Взвыв пуще прежнего, Чванов неестественно изогнулся и, закатив глаза под лоб, застыл.

– Сопляк! – презрительно фыркнул майор Каретников. – Совсем боли не выносит!

Артур деловито приложил пальцы к сонным артериям подвешенного. Пульс отсутствовал.

– Помер! – растерянно пробормотал полковник. – От болевого шока, наверное!

– Б…дь!!! – дико заорал Семен Иванович. – Б…дь!!! Б…дь!!! Б…дь!!! Все против меня!!! Не-на-вижу!!!

Начисто утратив человеческий облик, он принялся ожесточенно избивать мертвое тело, словно боксерскую грушу. Подчиненные от греха подальше попрятались по углам. Только спустя двадцать минут начальник ГУВД, отчасти выплеснув злобу, оставил мертвеца в покое.

– Сжечь ублюдка! – тяжело дыша, распорядился он.

Семен Иванович приехал домой далеко за полночь, выжатый как лимон и физически, и морально. Вдобавок ко всем треволнениям давала о себе знать предыдущая бессонная, пьяная ночь. Голова наполнилась чугунной тяжестью, тело сделалось вялым, непослушным. Усталые глаза горели, слезились, однако заснуть мешали взвинченные до предела нервы. Напившись холодной воды, генерал переоделся в пижаму и прилег на диван, переваривая новую информацию. Мозги работали из рук вон плохо. Мысли были сумбурными, обрывочными. «Тузовой – душа заговора… Лысая скотина!!! Или щенок плел что ни попадя, лишь бы избежать пытки?!! Слабак!!! Компромата, суки, накопали!..Проклятая девка!!! Насчет пленки с видеозаписью Чванов точно не врал, иначе откуда ему знать об удушении?! Но… тогда и про Тузового правда!!! Графинов – сотрудник ФСБ, Чванов – тоже, Москаленко – бывший сотрудник этой чертовой конторы, а Хайбулин, Лобовой, Сосновский – непосредственные подчиненные коротышки… К тому же признание сопляка!.. Но зачем Тузовому плести подобные козни?!! Он-то не авантюрист типа Васьки-покойника!.. Пидор Аркашка шагу не сделает, ежели у него за спиной не стоит «денежный мешок»!!! А может, Тузовой вошел в сговор с Абрамкиным, дабы избавиться от Печорского?!! Вряд ли!.. Они друг друга издавна недолюбливают! Скорее наоборот! Фээсбэшник заключил бы союз с Печорским против Абрамкина! Тем не менее лейтенант сознался… В чем же тогда заключается интрига?! Галиматья какая-то!!!»

Генерал Кесарев долго мучился в бесплодных раздумьях и в конце концов окончательно запутался. «Нужно обязательно выспаться! – решил он. – Иначе свихнусь!!!»

Начальник Н-ского ГУВД отключил все телефоны, проглотил целую горсть снотворных таблеток и около четырех забылся тревожным сном. Ему снился голый Москаленко, жарящийся на закопченной адской сковородке, корчащийся в ужасных страданиях и пронзительно вопящий: «Я жду тебя, Сема!!! Жду с нетерпением!!!»

Семен Иванович пробудился в начале двенадцатого утра. Вопреки ожиданиям, сон не освежил генерала. Он по-прежнему чувствовал себя паршиво: тело – измочаленная тряпка, в голове – муть, горло запеклось, во рту, очевидно, из-за передозировки снотворного, противный привкус химикалий. Стремясь восстановить форму, Кесарев принял ледяной душ и выпил подряд четыре чашки крепчайшего кофе. Это подействовало, но не так, как рассчитывал Семен Иванович. Кислая апатия сменилась лихорадочным возбуждением, сродни тому, которое испытывает наркоман-кокаинист, всласть нюхнувший любимого зелья. Собираясь на работу, начальник ГУВД бестолково метался по квартире, будто ему воткнули шило в зад. На сборы ушло не менее сорока минут. Генерал напоминал живую иллюстрацию к известной поговорке: «Визгу много – шерсти мало». Впопыхах он забыл включить заново не только стационарный, но даже мобильный телефон. К часу дня Кесарев все-таки добрался до служебного кабинета (по дороге едва не врезавшись на машине в фонарный столб) и не успел усесться в кресло, как в дверь без стука вломился бледный, всклокоченный полковник Заболоцкий.

– Убит Борис Казимирович Абрамкин! – без предисловий выпалил он.

Принесенная Артуром новость резиновой милицейской дубинкой треснула начальника ГУВД по темени. Глаза Семена Ивановича сошлись у переносицы, рот раззявился в беззвучном крике… Видя критическое состояние шефа, Заболоцкий, не церемонясь, побрызгал его водой из графина и начал усердно обмахивать газетой. Стараниями Артура генерал постепенно вышел из состояния гроги.

– Где? Когда? Как?!! – натужно прохрипел он.

Слегка заикаясь, полковник начал подробный рассказ. Олигарха застрелили сегодня, 27 мая, в четыре часа пятнадцать минут по московскому времени из снайперской винтовки с глушителем на пороге казино «Чиполлино». Когда немного улеглась общая паника, прибывшие на место происшествия опытные оперативники, определив на глаз траекторию выстрела, довольно быстро нашли орудие убийства – «СВД» с оптическим прицелом и «ПББС»[118]118
  Прибор бесшумной, беспламенной стрельбы.


[Закрыть]. Киллер бросил винтовку на чердаке пятиэтажного дома, расположенного напротив дверей игорного заведения. Там же валялся свернутый в рулон чехол от автомобильного сиденья, вероятно, служивший упором для стрельбы. По городу объявили план «Перехват». Благодаря энергичным действиям сотрудников ГИБДД, к шести утра удалось обнаружить принадлежащий Руслану Графинову черный джип с номерным знаком «Б-219-ЛЯ-99», брошенный в подворотне, в трех кварталах от казино. На одном из сиденьев отсутствует чехол. Остальные идентичны найденному на чердаке… С восьми часов милиция ведет активный опрос жителей окрестных домов, а также охранников «Чиполлино». Один из них, некий Федор Сурепкин, вспомнил, что днем 26 мая, то есть накануне убийства, заметил подозрительного рыжего типа, ошивавшегося возле казино. По личной инициативе Заболоцкого Сурепкину предъявили цветную фотографию Сосновского.

– Вроде похож! – неуверенно сказал охранник. – Только на фотографии у него морда в полтора раза толще…

Между тем из криминалистической лаборатории передали – на винтовке отпечатки пальцев отсутствуют, зато в машине полным-полно «пальчиков» Графинова и Сосновского…

– Разыщи Каретникова. Вместе с ним обожди в приемной… Скоро позову! – заслушав Артура, сипло выдавил начальник ГУВД. Заболоцкий вышел. Оставшись в одиночестве, генерал обессиленно уткнул подбородок в сложенные ковшиком ладони.

«Теперь все стало на свои места, – подумал охваченный смертной тоской, находящийся на грани помешательства Кесарев. – Графинов с Сосновским «стерли» Абрамкина… Печорского вовсе не похитили с целью вытрясения! Иосифа элементарно убили, спрятав тело!.. Руководит Тузовой!!! Недаром сдохший на дыбе лейтенантишка признал его организатором!!! Е-мое, как я раньше не скумекал, что Аркашка подыскал себе нового спонсора, олигарха более высокого полета, по каким-либо причинам заинтересовавшегося Н-ском?!! А тот велел избавиться от путавшихся под ногами Печорского с Абрамкиным!!! Причина же очевидна!!! Болезненно-самолюбивого Тузового во время проведения «приватизации» фактически задвинули на задний план. Координацию всех силовых акций доверили мне!!! Вот он и окрысился! Решил в корне поменять правила игры!!! Но тогда… по логике вещей… следующий кандидат на устранение – я!!!»

Внутренности Семена Ивановича похолодели, кожа покрылась колкими пупырышками озноба, в глазах потемнело. Переменившись в лице, он до боли стиснул зубы: «Так! Главное, не поддаваться панике и действовать! Действовать! Действовать!!! На упреждение!!! Попытаться поладить с Тузовым, согласившись на любые условия!!! Если же не выгорит – завалить лысого интригана и, забрав накопленные деньжата, скрыться… Допустим, в Чечне. За границей могут найти. В самопровозглашенной же Ичкерии сам черт ногу сломит!!! Выдать сепаратистам некоторые эмвэдэшные секреты, принять ислам, сделать (черт с ним!) обрезание! Авось приютят! Хотя нет! Слишком велика степень риска! В рабство обратят или Аркашкиному олигарху продадут! Чичам несвойственно чувство благодарности! Вон Елена Масюк в период войны и так и сяк перед черножопыми выслуживалась: доблестными современными «робин-гудами» изображала, на российских солдат бочки грязи в телеэфире выливала, а в результате?.. В результате, дожидаясь выкупа, гнила несколько месяцев в чеченской яме – «зиндане», где «робин-гуды» ее… Хе-хе!!! И мусульманство ичкерских шакалов не остановит. Они даже мулл похищают ради выкупа!!!

…Лучше через Среднюю Азию в Афганистан, потом в Пакистан, а там видно будет. В Пакистане можно изменить внешность путем пластической операции. Раздобыть документы на имя какого-нибудь Махмуда или Ахмета… Но сперва надо попробовать договориться с Тузовым. Попытка – не пытка!» – определившись таким образом, начальник ГУВД вызвал в кабинет Заболоцкого с Каретниковым.

– Нам крышка, ребята! – с ходу «осчастливил» он подчиненных. – Крышка в том случае, если мы сейчас же не предпримем комплекс надлежащих мер, – взглянув на вытянувшиеся физиономии головорезов, поспешил уточнить генерал.

Далее Семен Иванович детально изложил Артуру с Кириллом свое видение ситуации и в заключение четко сформулировал план действий:

– Едем на дачу к Тузовому. К нему я пройду один, сдав пистолет на вахте. С оружием к начальнику ФСБ никого не пропустят. Вы ждите в комнате охраны. Держитесь раскованно, непринужденно, травите анекдоты, но со стволами ни под каким предлогом не расставайтесь и внимательно следите за селекторной связью. Тузовой с воскресенья в запое (по официальной версии – в отпуске). Телохранители периодически таскают ему новые бутылки с пойлом. Ежели мир заключить не удастся, по селектору поступит условное сообщение: «Принесите ящик «Артуровского» пива». И вы, не мешкая, мочите охранников. Их всего трое. Справитесь! С лысым я разберусь лично. Вопросы есть?! Нет! Отлично! В путь!!! Нельзя терять ни минуты!!!

Пребывающий «в отпуске» шеф Н-ского ФСБ генерал-лейтенант Аркадий Глебович Тузовой был не просто пьян, он находился в абсолютно невменяемом состоянии. Дело в том, что четыре месяца назад Аркадий Глебович, решив раз и навсегда избавиться от мешавшего карьере пристрастия к спиртному, закодировался у именитого экстрасенса. Вопреки клятвенным обещаниям кудесника, «лечение» не только не помогло, но многократно усугубило болезнь. Если раньше Тузовой «гудел» максимум два-три дня, то теперь минимум неделю-полторы. Более того, выпив первый же стакан, он моментально превращался в сумасшедшего. В прямом смысле слова[119]119
  Экстрасенсы-кодировщики (как бы они себя ни называли) при «лечении» пользуются исключительно силой дьявола, врага рода человеческого, и, естественно, от него, от сатаны, ничего хорошего ждать не приходится. То, что случилось с Тузовым, еще не самый худший вариант. С некоторыми «кодированными» происходят вещи куда более страшные (см. мою повесть «Кровососы» в этом сборнике или повесть «Полнолуние» в сборнике с твердым переплетом под общим названием «Пахан»).


[Закрыть]. Поведение шефа ФСБ становилось точь-в-точь как у завсегдатая психушки. И мысли посещали соответствующие. Позавчера, например, генерал-лейтенант был тортом «Птичье молоко», требовал от домочадцев «сдерживать аппетиты и не сметь отрезать кусочек на пробу»; вчера – старинной японской фарфоровой вазой: «Не прикасайтесь! Разобьете! За меня на аукционе миллион долларов уплачено!..»

Сегодня он заделался кинорежиссером, занятым постановкой остросюжетного боевика под названием «Мордой в мангал». Главный герой в конце фильма погибал мучительной смертью… Иногда (раза два за сутки) Аркадий Глебович вспоминал, кто он есть в действительности, и разражался бурной руганью в адрес организаторов «приватизации»:

– Засунули, суки, в чулан! Руководство силовыми акциями бездарному выскочке Семке поручили!!! При дележке навара небось ему самый лакомый куш достанется! Пи-до-расы!!! Жиды поганые! – и т. д. и т. п.

Необходимо отметить, что в трезвом состоянии Тузовой относился к превалирующей роли Кесарева спокойно, прекрасно понимая – при необходимости он легко возьмет «приватизаторов» за горло посредством богатейшего, кропотливо собранного компромата. В пьяном же (если временно переставал быть вазой, тортом, режиссером и т. д.) – бушевал… К настоящему моменту начальник Н-ского ФСБ уже успел отбесноваться и снова мирно «снимал кино».

– К вам генерал Кесарев, – доложил по селектору один из телохранителей.

– О-о-о!!! Исполнитель главной роли пожаловал, – обрадовался «режиссер». – Запускай!

Насчет нюансов сценария собирается торговаться! – залпом опорожнив полный стакан, пробормотал Тузовой. – Ох уж мне эти капризные кинозвезды!! То им не так, это не этак!! Заколебали! Ну ничего! Сейчас поставим актеришку на место! Фильм будет снят так, как я считаю нужным!..

Кесарев застал Аркадия Глебовича в спальне. Скрестив ноги по-турецки, генерал-лейтенант в одних пестрых «семейных» трусах сидел на несвежей, смятой постели. Лысый череп блестел на солнце. Опухшее лицо заросло густой неряшливой щетиной. В правой руке Тузовой сжимал ополовиненную бутылку водки, в левой – пустой стакан. Возле кровати притулился покрытый липкими пятнами полированный журнальный столик. На нем стояли бутылки с водкой, вином (Аркадий Глебович любил смешивать спиртные напитки), воняла доверху набитая окурками стеклянная пепельница и лежал металлический штопор. Заскоки шефа ФСБ являлись строжайшей тайной, известной лишь узкому кругу людей из ближнего окружения. Семен Иванович ничего о них не знал и, не подозревая о нынешней ипостаси генерал-лейтенанта, готовился к долгому, серьезному разговору.

– Сценарием недоволен? – вместо приветствия спросил Тузовой, уставившись на Кесарева тусклыми заплывшими глазами.

– Д-да-да! – растерялся начальник ГУВД, не ожидавший, что противник столь быстро выложит карты на стол.

«Режиссер» плеснул в стакан водки, добавил вина из первой попавшейся откупоренной бутылки, прикрыв ладонью, взболтал и с видимым удовольствием отхлебнул.

– Классный коктейль! – поцокал языком он. – Хочешь попробовать?

Семен Иванович отрицательно мотнул головой.

– Не пьешь на работе! – догадался Аркадий Глебович. – А зря! Мне «подогрев» ничуть не мешает. Напротив, способствует творчеству! Впрочем, дело хозяйское. Стало быть, тебя не устраивает сюжетная линия. Но позволь узнать – почему?

– Я не хочу умирать в финале, – глухо ответил Кесарев. – Ведь ты именно такую концовку спланировал?

– Конечно! – весело захихикал «режиссер». – К тебе подкрадываются здоровенные «гориллы», хватают в охапку, суют лицом в шашлычный мангал с раскаленными углями. Ты бьешься в мучительной агонии, но кричать не можешь… Губы, язык, горло… сожжены. Потом изуродованный труп бросают в море. Как в фильме «Катала». Очень эффектно!!!

– В Н-ске нет моря, – пробормотал Семен Иванович.

– Ерунда, можно в реку! – небрежно отмахнулся Тузовой.

– Я просто так не дамся! – угрожающим тоном предупредил начальник ГУВД.

– Правильно! – восторженно взвизгнул «режиссер». – Отважный герой вступает в яростную схватку (крупным планом – волевой, решительный взгляд, твердый подбородок). Он мужественно бьется один против пятерых громил!!! Но… силы слишком неравны. Численным перевесом злодеи одолевают несчастного, пихают в мангал и в море… то есть в реку!!! За кадром звучит траурная музыка: «Там… Там… Татам… Та… тата… татам…» Не пойму, чего ты кочевряжишься?! Картина получается душещипательная, сугубо реалистичная! У зрителей слезы на глаза навертываются! Мы ж не какие-нибудь пустоголовые американцы с их дурацкими, из пальца высосанными «хеппи-эндами»!!!

«Нет, какова сволочь!!! – с исступленной ненавистью подумал Кесарев. – Не просто убить намеревается, а рожей в раскаленные угли!!! И на пленочку заснять. Он любитель различные занятные пленочки собирать, на досуге просматривать. Зна-а-ем!!! Но… подобная кассета компромат против него самого! Где логика? Ба-а-а!!! Да ведь Аркашка снюхался с олигархом высшего полета, возможно, уровня Чубайса или Березовского. Таким при нынешней власти вообще закон не писан! Хоть десяток грудных младенцев прилюдно на Красной площади зарежут… и как с гуся вода! А под суд вместо них Генерального Прокурора отдадут… Потому и изгаляется, мразь! Уверен в полнейшей безнаказанности!!! Га-а-а-адина!!! Однако крупно я попал. Ох, крупно!!! Шансы благополучно выпутаться близки к нулю!!!»