Текст книги "История человечества. Восток"

Лишь однажды, в 1913 году, когда прорвало плотину на Хиндие и к тому же выпало очень мало осадков, уровень почвенных вод упал так сильно, что представилась возможность заняться непосредственным изучением развалин Башни. Обмеры оболочки из обожженного кирпича, расположенной в той части зиккурата, которая обычно находится ниже уровня почвенных вод, заняли несколько месяцев. И все-таки позже в своей публикации Ветцель назвал проведенные исследования предварительными, так как и они не смогли решить всех проблем.

Археологические работы в Вавилоне, первоначально запланированные на пять лет, давно успели выйти за пределы этого срока. Их объем и возникавшие в связи с ними трудности, а соответственно и расходы, постоянно возрастали. Кольдевей не смог осуществить многого из первоначально им намеченного плана: в частности, ему не удалось обнаружить остатки собственно Башни. И в дальнейшем, при публикации результатов экспедиции, также происходили многочисленные задержки. Из-за того что отвечавший за исследования Башни архитектор Фридрих Ветцель страдал серьезной болезнью глаз и позже вовсе ослеп, а сам Роберт Кольдевей тоже тяжело болел и в 1925 году умер, научная публикация, посвященная Башне и храму Мардука, была доведена до конца лишь при участии других ученых и увидела свет только в 1938 году.

Вавилонская башня, являвшаяся первоначально одной из главных целей всего предприятия, постепенно отступила на задний план, и даже сегодня далеко не на все вопросы, связанные с нею, можно получить исчерпывающий ответ. Например, сооружалась Вавилонская башня на пустом месте или ей предшествовали другие постройки?

Историю города Вавилона пока можно проследить по археологическим данным только до начала II тысячелетия до н. э. Культурные слои этого времени и по сей день находятся ниже уровня грунтовых вод, обычно очень высокого; добраться до них с целью изучения удалось лишь однажды благодаря исключительному стечению обстоятельств. Только уход воды из каналов вследствие прорыва плотины на Хиндие позволил Роберту Кольдевею провести несколько коротких обследований жилых кварталов Вавилона старовавилонского периода. В целом же город времени Хаммурапи и его династии по названной причине почти неизвестен.

Несколько дальше в глубь времен простирается письменная традиция. До нас дошло упоминание о наместнике Вавилона, жившем в конце III тысячелетия до н. э. и назначенном на свою должность царем Ура Шульги. В самых старых свидетельствах приводится топоним Бабилла. Вполне вероятно, что это слово восходит к очень древнему корню. Однако остается неясным, относилось ли оно к поселению на месте будущего Вавилона или было всего лишь названием обрабатываемого поля.

Когда в III тысячелетии до н. э. такие города Южного Междуречья, как Эриду и Ур, переживали пору своего расцвета, Вавилон не играл еще никакой роли. Вероятно, в то время он находился за пределами центра хозяйственной и культурной жизни страны. Подъем Вавилона начался в старовавилонский период, и тогда же все большее значение стал приобретать местный бог Мардук; он сделался одним из наиболее почитаемых богов Месопотамии. Главным его храмом считалась Эсагила в Вавилоне. Основание святилища относится также к старовавилонскому времени. Об этом свидетельствует факт упоминания Эсагилы в наименовании года, относящегося к числу тех, которые приходятся на правление царя Сабума (приблизительно 1770 год до н. э.), одного из предшественников царя Хаммурапи. И при преемниках Сабума встречаются упоминания святилища, подтверждающие вероятность его непрерывного развития. Однако о зиккурате Этеменанки в текстах речи нет. Между тем, зиккураты в III тысячелетии до н. э. были многочисленны и было бы странно, если бы главное святилище вавилонского государства его не имело.

В шестой таблице вавилонского мифа «Энума элиш», описывающего сотворение мира, говорится о строительстве храма в Вавилоне. Бог Мардук, который после победы над божеством мирового океана Тиамат стал властителем в мире богов, повелел возвести себе храм: «“Врата бога” постройте, как вы возжелали! Кирпичи заложите, создайте кумирню! Лопатами Ануннаки (подземные боги). В первый год кирпичи для храма лепили. С наступлением второго года главу Эсагилы, подобье Апсу (Апсу – Пресные воды) воздвигли. При Апсу построили зиккурат высокий. Ану, Энлилю, Эйе, как и Апсу, поставили там жилища. В величье Мардук воссел перед ними».

В этом литературном произведении, записанном в конце II тысячелетия до н. э., имя собственное храмовой башни в Вавилоне не приводится. Но передача имени как почетного и священного обозначения соблюдалась на Востоке на протяжении тысячелетий весьма тщательно, поэтому предполагают, что в данном случае речь шла о постройке, предшествовавшей более позднему зиккурату. Остается предположить, что вплотную к святилищу Эсагила некогда уже стояла храмовая башня, но другая, лишь в начале I тысячелетия до н. э. по не известным нам причинам замененная новой, получившей название Этеменанки.

Удивительно и то, что в многочисленных надписях царя Хаммурапи, в которых он хвалится своими успешными работами по реставрации и обновлению святилищ в своем царстве, нет ни одного намека на зиккурат Этеменанки в Вавилоне. Хаммурапи сообщает только о восстановлении храмовой башни зиккурата Киша, «чья вершина не уступает небу». Мы, по-видимому, должны пока смириться с тем, что история возведения Вавилонской башни скрыта во мраке неизвестности. Самое первое упоминание о ее существовании относится к периоду не ранее I тысячелетия до н. э. Это эпос о боге Чумы по имени Эрра, в котором мельком встречается название Этеменанки. Датировать возникновение мифов и эпосов, как и момент их письменной фиксации, обычно бывает очень трудно, но считается, что у науки достаточно данных для датировки эпоса 765–763 годами до н. э. Тем самым эта дата могла бы послужить исходной точкой отсчета времени существования башни Этеменанки.

До сих пор все сказанное о начальном периоде истории Вавилонской башни отягощено многими сомнениями. И только надписи ассирийского царя Синаххериба позволяют нам наконец встать на твердую историческую почву. Башня упоминается в одной из победных надписей Синаххериба, где речь идет о взятии и почти полном разрушении Вавилона (в 689 году до н. э.). Поход Синаххериба – одна из самых больших катастроф в бурной истории этого города. Едва ли хотя бы одно значительное здание избежало предписанного завоевателем разрушения. Синаххериб в своих надписях сообщает об этом следующее: «Город и его дома от фундамента до стен я разрушил, опустошил и сжег огнем. Городскую стену и внешнюю стену, храмы и богов, храмовую башню из кирпичей и глины, сколько их там было, я снес и сбросил в канал Арахту. Посреди города я прорыл каналы, затопил их дно водой и (таким образом) нарушил связь фундаментов. Я сделал разрушение более полным, чем при потопе». Хотя в надписи Синаххериба башня не названа именем Этеменанки, все же можно считать, что речь идет об одной из построек – предшественниц Вавилонской башни. О том, кто и когда возвел разрушенный Синаххерибом зиккурат, не говорится.

Сын и преемник Синаххериба Асархаддон (680–669 годы до н. э.) вступил на престол после того, как его отец был убит. Асархаддон отнесся неодобрительно к разрушению Вавилона, он пытался искать причины таких действий своего отца в поведении самих вавилонян, которые, дескать, прогневили богов и тем самым навлекли на себя наказание, а Синаххериб, пожелавший усмирить строптивый город, постоянно сопротивлявшийся ассирийскому владычеству, зашел слишком далеко. Однако даже разрушение святилищ не уничтожило влияния вавилонских богов и выступавшего от их имени жречества; ассирийцам и в дальнейшем приходилось их опасаться. Поэтому Асархаддон стремился загладить вину своего отца. В своих надписях он давал объяснение предшествующим событиям и писал о жителях Вавилона следующее: «Они отвечали друг другу снова и снова устами: «Да», а сердцем: «Нет» и говорили таким образом неправду… Слабого связывали и дарили его сильному. В городе были угнетение и подкуп. День за днем, без конца, один крал имущество другого… На имущество Эсагилы, дворца богов, места, не доступного для непосвященных, наложили они свою руку и слали серебро, золото и драгоценные камни в Элам в качестве платы за помощь против Ассирии». В виде наказания за эти преступления Мардук, по словам Асархаддона, начертал на таблицах судьбы, что город должен обезлюдеть на семьдесят лет, «однако Мардук тут же написал – «одиннадцать лет»; он сжалился и сказал: «Мир!»

Асархаддон взялся за возобновление Эсагилы и зиккурата с особым рвением. Его строительные надписи сообщают много интересных подробностей о приготовлениях и церемониях, проведенных в связи с этим. Прежде чем приступить к строительству, вопрошали оракулов и собирали предсказания, на что ушли долгие месяцы. И только после этого началась сама работа. «И я призвал всех своих рабочих и всю страну Кардуниаш (то есть Вавилонию). Деревья и болотный тростник срубали они топорами или вырывали с корнем. Воду Евфрата, причинившую опустошения, я удалил оттуда. В прежнее русло я отвел ее. Святилище Эсагилу, «дворец богов», я заставил восстановить во всем его прежнем блеске. Храмовую башню Этеменанки я заставил построить на ее старом месте площадью 180 локтей в длину и 180 локтей в ширину».

Над строительством и восстановлением Вавилонского чуда и многих других монуметальных сооружений «трудились» и вавилонские цари Набопаласар (625–605 годы до н. э.) и Навуходоносор II (605–562 годы до н. э.).

Царь Навуходоносор II возвел вокруг предместий на левом берегу Евфрата, где располагались финиковые и фруктовые сады, виллы богатых горожан, поселки и хутора земледельцев и садоводов, внешнюю стену длиной почти 18 километров. Изумленный Геродот сообщает, что оборонительные стены Вавилона с многочисленными башнями – внешняя и внутренняя – были столь широки, что по ним могли свободно разъехаться две колесницы, запряженные четверкой лошадей. Археологические раскопки подтвердили его свидетельство. Через каждые пятьдесят метров вдоль стен стояли сторожевые башни. На внутренней стене их было 360, на внешней – 250. Это было самое грандиозное из всех когда-либо существовавших на свете городских укреплений. Раскопанная в 1899 году археологами эта стена свидетельствует о том, что Вавилон был самым крупным городом древнего Востока. С учетом территории в пределах этой стены общая площадь «Большого Вавилона» достигала 10 квадратных километров. Его население составляло не менее полумиллиона человек. Даже по современным масштабам Вавилон можно считать крупным городским центром, а по сравнению с прочими древними городами он выглядел настоящим гигантом. В Древнем мире (не считая Индии и Китая) с ним по размерам могли соперничать только Ниневия, Карфаген, Александрия и Рим, причем последние три города – только спустя 300–400 лет после эпохи Навуходоносора II. Гигантские древние города Индии и Китая выросли только в III веке до н. э. Таким образом, в VI–IV веках до н. э. Вавилон вообще не имел соперников.

Улицы Вавилона, торжественная Дорога процессий, дворцы и 53 храма поражали своим сказочным великолепием. Геродот, посетивший Вавилон в V веке до н. э., так описал его: «Город этот таков. Лежит он в обширной равнине, имеет вид четырехугольника, каждая сторона которого содержит в себе сто двадцать стадий; число всех стадий, составляющих объем города, четыреста восемьдесят. Такова величина города, а устроен он так прекрасно, как ни один известный нам город. Вавилон прежде всего окружен рвом, глубоким, широким и наполненным водою, за рвом следует стена шириною в пятьдесят царских локтей, царский локоть больше обыкновенного на три пальца».

Навуходоносор провел на территории Старого города огромные реставрационные работы. При нем началась реконструкция храмов Эмах, Нинурты и богини Иштар. Он обновил стены канала Арахту, построил деревянный мост на каменных опорах через Евфрат и канал Либил-хигалла, отстроил южную часть города с ее роскошными дворцами, перестроил и украсил храмовый комплекс верховного бога Вавилона Мардука – Эсагилу. Предшественники Навуходоносора использовали для строительства высушенный на солнце кирпич-сырец, традиционный для городов Двуречья. Под воздействием ветра и осадков этот кирпич довольно быстро разрушался. Навуходоносор же стал применять настоящий обожженный кирпич.

О своих работах в Вавилоне Навуходоносор оставил памятную надпись, записанную клинописью на глиняном цилиндре. В ней подробно перечислены восстановленные и сооруженные заново храмы, дворцы, крепостные стены: «Я окружил Вавилон с востока мощной стеной, я вырыл ров и укрепил его склоны с помощью асфальта и обожженного кирпича. У основания рва я воздвиг высокую и крепкую стену. Я сделал широкие ворота из кедрового дерева и обил их медными пластинками. Для того чтобы враги, замыслившие недоброе, не могли проникнуть в пределы Вавилона с флангов, я окружил его мощными, как морские волны, водами. Преодолеть их было так же трудно, как настоящее море. Чтобы предотвратить прорыв с этой стороны, я воздвиг на берегу вал и облицевал его обожженным кирпичом. Я тщательно укрепил бастионы и превратил город Вавилон в крепость». В этом же тексте сообщается о строительстве в Вавилоне зиккурата – той самой Вавилонской башни. Навуходоносор заявил: «Я приложил руку к тому, чтобы достроить вершину Этеменанки так, чтобы поспорить она могла с небом».

Грандиозный вавилонский зиккурат, построенный ассирийским зодчим Арадавдешу, располагался на священном участке земли в юго-западном углу Эсагилы. Он имел семь ярусов и достигал высоты около 100 метров. Зиккурат увенчивался святилищем, облицован ным сверкающими на солнце голубовато-лиловыми глазурованными кирпичами. Оно было посвящено главному вавилонскому богу Мардуку и его супруге, богине утренней зари. Здесь стояли позолоченные ложе и стол, где Мардук вкушал принесенные ему подношения. Жители Вавилона говорили Геродоту, что сам Мардук посещает зиккурат и почивает в нем. «Но мне, – пишет рассудительный историк, – это представляется весьма сомнительным…»

С именем царя Навуходоносора связано и создание садов на искусственных насыпях. Они же легендарные «сады царицы Семирамиды», почитаемые греками как одно из семи чудес света. Семирамидой царицу называли греки, а настоящее ее имя было Шаммурамат. Она жила на рубеже IX–VIII веков до н. э. После смерти своего мужа, царя Ассирии, она взяла власть в свои руки и правила до тех пор, пока ее сын не достиг совершеннолетия. Во время ее правления государство укрепилось, а благодаря завоеванию Мидии его границы достигли Каспийского моря.

О Семирамиде сложены многочисленные легенды, в которых она предстает как храбрая, обладающая большим художественным вкусом строительница, но одновременно жестокая и излишне ласковая с мужчинами. Согласно сообщению Диодора Сицилийского, Семирамида была покинута своими родителями и вскормлена голубями. Впоследствии она вышла замуж за одного придворного, у которого ее и отобрал царь. Она носила такую одежду, что «нельзя было понять, мужчина она или женщина». После того как Семирамида передала престол своему сыну, она якобы обратилась в голубя и улетела из дворца.

Имя Семирамиды связывают со знаменитыми «висячими садами» Вавилона. Однако, согласно другим, более надежным сведениям, «висячие сады» были подарены Навуходоносором II своей жене Амитис (Амитиде), дочери мидийского царя, и произошло это спустя 200 лет после смерти Семирамиды. Это было многоярусное сооружение с прохладными покоями на уступах, засаженных цветами, кустами и деревьями, орошаемыми при помощи огромного водоподъемного колеса, которое вращали рабы. При раскопках на месте садов был обнаружен искусственный холм, внутри которого находилась удивительная для тех времен водоподводящая система.

При потомках Навуходоносора II Вавилон стал приходить в упадок. После убийства последнего законного наследника из династии Навуходоносора II на трон вступил Набонид, который совсем не заботился ни о городе, ни о его святилищах. В 539 году до н. э. персидский царь Кир II овладел Вавилоном и объявил себя «царем Шумера и Аккада и царем четырех стран света». В Библии, в книге пророка Даниила, сохранился рассказ об обстоятельствах завоевания Вавилона персами:

«Валтасар царь сделал большое пиршество для тысячи вельмож своих, пред глазами тысячи пил вино…

Пили вино и славили богов золотых и серебряных, медных, железных, деревянных и каменных.

В тот самый час вышли персты руки человеческой и писали прогав лампады на извести стены чертога царского, и царь видел кисть руки, которая писала…

Сильно закричал царь, чтобы привели обаятелей, халдеев и гадателей; царь начал говорить и сказал мудрецам вавилонским: «Кто прочитает это написанное и объяснит мне значение его, тот будет облечен в багряницу… и третьим властелином будет в царстве…»

Тогда введен был Даниил пред царя… и сказал царю: «Дары твои пусть останутся у тебя, и почести отдай другому; а написанное я прочитаю царю, и значение объясню ему.

Царь! Всевышний Бог даровал отцу твоему Навуходоносору царство, величие, честь и славу.

Пред величием, которое Он дал ему, все народы, племена и языки трепетали и страшились его: кого хотел, он убивал, и кого хотел, оставлял в живых; кого хотел, возвышал, и кого хотел, унижал.

Но когда сердце его надломилось и дух его ожесточился до дерзости, он был свержен с царского престола своего и лишен славы своей… И ты, сын его Валтасар, не смирил сердца твоего, хотя знал все это…

За это и послана от Него кисть руки и начертано это писание.

И вот что начертано: мене, мене, текел, упарсин («сочтено, сочтено, взвешено, разделено»). Вот и значение слов: исчислил Бог царство твое и положил конец ему… ты взвешен на весах и найден очень легким… разделено царство твое и дано Мидянам и Персам…

В ту же самую ночь Валтасар, царь Халдейский, был убит».

Последнего царя Вавилона на самом деле звали не Валтасар, а Набонид (556–539 годы до н. э.). Он вошел в историю благодаря драматической истории своей борьбы со жрецами Эсагилы, которая в итоге окончилась гибелью царя. Подробности этого необычного конфликта интересовали многих далеко за пределами Вавилона, в результате чего Набонид добился такой посмертной славы, что память о нем жива и сейчас.

Отчасти из-за того, что он вступил в конфликт со жрецами храма Мардука (царь будто бы вмешивался в религиозные вопросы) и предпочел бога луны Сина и его храм в далеком Харране, а отчасти из-за своего длительного и загадочного пребывания в городах Аравии и «неподобающего» царю поведения в момент угрозы нападения Кира, Набонид стал в глазах жрецов «сумасшедшим царем Вавилона». Острый конфликт царя со жрецами вызвал к жизни целую серию пропагандистских сочинений, направленных против царя, в которых осуждался Набонид и воспевался Кир как освободитель угнетенных святилищ, как спаситель, освободивший Вавилон. Набонида обвиняли в невежестве и богохульстве, поименно перечисляли самых ненавистных из его приближенных.

Можно только предполагать, какие действия Набонида в реальности вызвали у жрецов такую яростную реакцию. Как бы то ни было, факт остается фактом: одной из главных причин падения Вавилона стало предательство жрецов Эсагилы, которые попросту передали страну и отдали столицу персидскому царю в расчете на увеличение своих доходов.

Персы, захватившие Вавилон в 539 году до н. э., поначалу не вмешивались в дела города. Но после нескольких восстаний при Дарии I и Ксерксе Вавилон был жестоко наказан. Святилища Эсагилы были разграблены и частично разрушены, драгоценную статую Мардука Ксеркс приказал разломать и переплавить, городские стены сравняли с землей, а русло Евфрата изменили так, чтобы оно широким потоком пересекало жилые кварталы.

И все же Вавилон оставался замечательным городом. Геродот писал о нем около 460 года до н. э.: «Вавилон не только очень большой, но и самый красивый из всех городов, которые я знаю».

Молодой македонский царь, создавший мировую империю, простиравшуюся до Индии, собирался сделать расположенный в центре этой империи Вавилон своей новой столицей. Он надеялся добиться внутренней консолидации колоссальной империи при помощи слияния религий и объединения разнообразных традиций. Поэтому он включил себя в преемственный ряд вавилонских царей и стал принимать официальное участие в отправлении культа прежнего бога города – Мардука. Зиккурат Этеменанки к этому времени, очевидно, совершенно обветшал; ведь после того как статуя Мардука была отправлена Ксерксом на переплавку, здесь не велось никаких строительных работ.

Вавилон. Ворота Иштар. Внутренняя часть

Александр решил выстроить Башню заново, потому что ее ремонт, очевидно, казался делом невозможным. Но предварительно следовало убрать мощные наслоения строительных обломков. Многие греческие, а позже и римские авторы, описывавшие походы Александра, упоминали Вавилон и его постройки. Так, например, у грека Страбона (60 год до н. э. – 20 год н. э.) можно прочесть следующие замечания, касающиеся Башни: «Там же (в Вавилоне) находилась теперь уже уничтоженная гробница Бела (Бел, аккадское – «Владыка», – один из эпитетов бога Мардука, позднее это имя стали считать именем легендарного вавилонского царя), которую, как говорили, в свое время разрушил Ксеркс. А представляла она собой четырехгранную пирамиду из обожженного кирпича высотой в один стадий, и каждая сторона имела длину в один стадий. Александр хотел ее восстановить, но это было очень большое предприятие, и оно требовало много времени – одна лишь уборка обломков представляла собой работу на два месяца для десяти тысяч человек, – так что он не смог закончить начатое дело, потому что вскоре постигли царя болезнь и смерть, а из преемников никто уж более об этом не заботился».

В последующей традиции, как и здесь, у Страбона, а также у Диодора и Арриана, Башня считалась гробницей Бела, так как подлинное ее назначение забылось.

У Арриана из Никомедии (около 130 года н. э.) можно, кроме того, узнать, что расчистка развалин Башни в отсутствие Александра, отправившегося в поход в Индию, велась крайне вяло. Поэтому царь, вернувшись, приказал поставить на эту работу все свое войско. Тот факт, что эти работы были действительно выполнены, подтверждается данными раскопок: на месте Вавилонской башни в настоящее время найдено сравнительно мало строительных обломков. Имевшиеся здесь ранее и убранные при Александре остатки Башни обнаружены теперь к западу от Этеменанки. Имеется в виду группа холмов Хомера, достигающих в северной части высоты 16 метров. С помощью вертикальной штольни Кольдевею удалось показать, что эти холмы состоят из нагромождений строительных обломков, тогда как следы самого строения отсутствуют. По-видимому, производя разборку развалин, строительный мусор отправляли сюда по Евфрату, который в античную эпоху еще протекал по искусственно измененному руслу, и здесь сгружали. При раскопках холмов обнаружены битый кирпич, остатки асфальта и куски штукатурки, а также обломки кирпичей с надписями времени Навуходоносора II. Объем сваленных в Хомера строительных обломков, как теперь подсчитали, составляет 300 000 кубометров; на их переброску некогда действительно могло уйти 600 000 человеко-дней, об оплате которых говорится у Страбона.

В южной части Хомера нагромождение строительных обломков в дальнейшем использовали для устройства здесь греческого театра с амфитеатром и сценой тех же размеров, что и у других театральных сооружений греческого мира.

В центральной группе холмов Хомера особое внимание привлекли к себе многочисленные кирпичные обломки ярко-красного цвета. Именно к ним восходит арабское название холмов – Хомера – «Красная». Своей окраской эти обломки обязаны большому пожару, свидетельствами которого, помимо прочего, служат отпечатки, оставшиеся от полностью сгоревших деревянных конструкций, и оплавленные куски глины. Кольдевей полагал, что именно здесь находилось место, где посмертно сожгли на костре любимца Александра – Гефестиона.

Великий город сыграл свою роль и в жизни самого Александра. Рассказывали, будто перед вступлением царя в Вавилон его встретили прорицатели-халдеи, уговаривая не входить в город или по крайней мере не входить с запада; Александр им не поверил, подозревая, что они желают бесконтрольно распоряжаться храмовой казной. Согласно другой версии, Александр физически не мог выполнить указания халдеев. Существовало также предание о том, что Аполлодор, командовавший войсками, находившимися в Вавилоне, получил от своего брата, гадателя Пифагора, предсказание о скорой кончине Гефестиона и Александра. Когда Александр совершал плавание по Евфрату к реке Паллакопе и через нее попал в озера, он уронил в заросли тростника царскую диадему. Моряк, снявший диадему с тростника, чтобы было удобнее плыть, надел ее себе на голову. В этом усмотрели предвестие несчастья и моряка наказали (по одной версии – казнили, по другой – бичевали). Еще более страшным показалось, что однажды на царском троне обнаружили сидящим никому не ведомого человека в царском одеянии и венце; его казнили, но впечатление о случившемся осталось.

Есть основание считать, что работы по разборке руин Башни к моменту смерти Александра (323 год до н. э.) заметно продвинулись. Однако новое строительство, несомненно, не успело начаться. При преемниках Александра никаких работ, связанных с Башней, уже не велось. Грандиозные планы относительно этого святилища были похоронены вместе с Александром. И в письменных источниках каких-либо сообщений о зиккурате этого времени не содержится.

После того как в 140 году до н. э. парфяне, вторгшиеся в Месопотамию из Ирана, захватили Вавилон, значение этого города стало уменьшаться все быстрее. Многочисленные войны и разрушения привели к дальнейшему сокращению численности его населения. Бывшие дворцы вавилонских царей заселили простолюдины. Дальнейшая судьба храмовых участков Эсагилы и Этеменанки неизвестна. Наверное, и они были заняты жилыми постройками или превращены в места захоронений. Можно с уверенностью сказать, что на месте снесенного зиккурата тоже появились жилые дома, так как при раскопках найдены их остатки.

Описание Вавилона в «Исторической библиотеке» Диодора Сицилийского (I век н. э.) опиралось на более ранние письменные источники и не может считаться свидетельством современника. Здесь правда, сохраненная традицией, причудливо переплетается с фантазией. При первом упоминании Башни Диодор однозначно утверждает, что это сооружение более не существует: «После этого Семирамида построила в центре города святилище Зевса, именуемого вавилонянами, как мы уже говорили, Белом. Так как среди историков нет единого взгляда на это сооружение и так как оно с течением времени превратилось в развалины, то нет возможности дать здесь его точное описание. Однако предполагают, что это была необычайно высокая постройка и что халдеи именно вследствие ее высоты производили отсюда свои астрономические наблюдения, тщательно отмечая восходы и закаты светил. Все здание было сооружено с большим искусством из асфальта и кирпича. На самом его верху находились позолоченные статуи Зевса, Геры и Геи». Римский автор сам Вавилона не видел, а имена вавилонских богов, будучи заменены греческими, на протяжении веков успели забыться. Что же касается внешнего вида города, то Диодор пишет: «В наши дни обитаема лишь малая часть Вавилона. Вся остальная площадь, окруженная городскими стенами, теперь занята обрабатываемыми полями».

Как же выглядела Вавилонская башня? Реконструкция общего вида Вавилонского зиккурата может опираться на многочисленные, относительно хорошо сохранившиеся образцы месопотамских культовых сооружений. Кроме того, существуют строительные надписи, закладывавшиеся в фундамент, и даже описания, где приведены размеры и разные важные подробности. Казалось бы, нетрудно представить себе первоначальный вид Башни и реконструировать ее в виде рисунка или модели. Но на самом деле все не так просто. Общепризнанной реконструкции не существует и поныне, и споры вокруг Вавилонской башни не прекращаются. Почему же это происходит?

Чтобы ответить на этот вопрос, нужно принять во внимание следующее: развалины Башни не представляют собой большого холма, доминирующего над окружающей местностью, наоборот, они находятся относительно низко, занимая край равнины, над которой с юга возвышается холм Амран ибн Али; часть развалин покрыта водой, часть – более поздними наслоениями. Многолетнее расхищение кирпича сильно сказалось на состоянии сооружения. Вина за это лежит не только на жителях окрестных деревень, но и на турецкой администрации: по ее распоряжению здесь выламывали обожженный кирпич для постройки плотины Хиндие; ради того, чтобы добыть необходимый строительный материал с возможно большей глубины, даже производилась откачка почвенных вод, кирпич оказался выломан на глубину 4 метра.

Только в 1913 году благоприятный уровень почвенных вод, а он оказался в районе развалин башни на 3,3 метра ниже обычного, позволил провести археологические работы. Раскопки велись с 11 февраля по 7 июня. Руководил ими Роберт Кольдевей. Рабочих было немного. За съемки отвечал архитектор Фридрих Ветцель. Недостаток времени не позволил полностью расчистить поверхность массивного ядра постройки. Тем не менее удалось получить много важных сведений, а главное – установить размеры здания. Фридрих Ветцель писал по этому поводу: «Мы начали копать с северо-восточного угла внешней оболочки из обожженного кирпича, потому что условия местности показались нам тут наиболее благоприятными. Так как расхитители кирпича обычно оставляют обмазку нетронутой, для нас здесь сохранилось самое важное – внешний контур. Копая узкие рвы и короткие туннели, мы последовали дальше вдоль северного торца».

С учетом сложенной из обожженного кирпича оболочки ядра зиккурата, имевшей некогда толщину около 14 метров, а теперь отбитой, получалось, что длина боковых сторон здания составляла от 91,48 до 91,66 метра. При дальнейшем продвижении от юго-западного угла постройки с южной ее стороны была обнаружена лестница шириной 8,2 метра, от которой частично сохранились 18 ступеней. Она начиналась у юго-западного угла. Ров перед южной стеной Башни длиной около 50 метров и шириной около 10 метров соответствовал некогда существовавшей здесь монументальной наружной лестнице. Сама ее кладка исчезла почти полностью, лишь местами сохранились отпечатки кирпичей.